Испытания. Земли Ордена

Глава 11

На эту самую площадь мы скорее рухнули, чем опустились, сметая воздушной волной пыль.

Но я, если честно, совершенно не видел ничего, что требовало бы криков о готовности запретов и битвы во всём городе.

Да, тоннель.

Да, уже восемь идущих, которые из него вышли.

Но не более. И пусть тоннель всё ещё открыт — я не вижу на той стороне десятков, готовых шагнуть в него, идущих.

Смущали разве что стражники уже нашего портала, отступившие и покинувшие свой пост — тот самый портал, его возвышающуюся над площадью площадку, да Рагедон и прочая стража, что прибывала и прибывала на площадь.

Я мазнул взглядом по гостям в тёмных халатах, что спокойно, заложив руки за спину, взирали на это с полными яда улыбками, и впился им в Рагедона.

— Что здесь происходит, старейшина стражи?

Тот, держа руку чуть наотлёт, знакомым жестом того, кто готов сжать пальцы на мече из кольца, прошипел:

— Клан Хаутар.

Я прищурился, осмысливая услышанное. С момента присоединения ко мне Ордена Небесного Меча старейшины, советник и хранитель традиций провели мне десятки, если не сотни уроков. Чему только они не были посвящены, начиная от того, какими славными деяниями отметились бывшие главы Ордена, и заканчивая тем, где в Поясе лучше продать шкуры огнёвок.

Отдельным уроком шли те, в которых мы говорили о врагах Ордена, а значит, и Сломанного Клинка.

Клан Хаутар одни из них.

На две звезды больше, чем было раньше у Алых Пиков. Больше влияния, больше силы. Ближе к Эрзум. Не просто ближе. Если бы Бахар попросил меня перечислить пять главных, вернейших и сильнейших их союзников, то я бы обязательно назвал Хаутар.

Но есть одно большое «но».

Даже не так. Есть несколько больших и множество маленьких.

Первое из больших — сколько миновало вдохов с тех пор, как они появились здесь?

И так ли уж много времени миновало с тех пор, как Страж наказал Алые Пики?

И это понимал не только я.

— Что ты здесь устроил, Рагедон? — прошипел Бахар из-за моего плеча.

Вот именно.

Я улыбнулся и шагнул вперёд, к ступеням портала, прикладывая кулак к ладони:

— Уважаемые, добро пожаловать в город Исток. Я Ирал, глава Сломанного Клинка, и я прошу прощения за столь странный приём, который вы получили.

Стоявший впереди, я бы сказал самый пожилой из гостей, с обильной сединой в волосах, стянутых пучком на затылке, вернул мне улыбку и приветствие идущих.

— Я Тарий, семнадцатый старейшина клана Хаутар, — голос его, несмотря на седину и морщины, был полон силы и звучал ясно и твёрдо. — Рад лично увидеть вас, глава Ирал, а уж услышать, как вы просите у меня прощения и не надеялся. Думаю, это недопонимание возникло из-за личных обид между мной и вашим комтуром… — яда в улыбке этого самого Тария стало втрое больше, — простите, вашим старейшиной стражи. Простите мне ещё раз мою ошибку, вы ведь глава фракции Сломанного Клинка, а не Ордена Небесного Меча?

Вот и ещё одно «но».

В ответ на яд, подначку и скрытое презрение я лишь улыбнулся шире и вздохнул:

— Да, к сожалению, не все идущие готовы отбросить прошлое. Сломанный Клинок едва-едва оправился от прошлой трагедии, когда старейшина Алых Пиков решил перенести свои старые обиды на нас.

— Но сегодня, как мне кажется, старые обиды вспомнил уже ваш старейшина, — ужалил меня Тарий. — Поглядите на нас, — для надёжности, словно я слепой, он обвёл своих людей, что так и стояли, держа руки за спиной, плавным движением, — разве мы хоть жестом дали повод для такой встречи?

Я покачал головой:

— Вы и правы, и нет, уважаемый Тарий. Он мой старейшина стражи, задача которого защищать город. Я не могу винить его за бдительность. Но он тоже готов принести вам свои извинения. Старейшина Рагедон, — теперь уже я повёл рукой в недвусмысленном жесте.

На миг мне показалось, что мне придётся надавить на него, только через вдох тот шагнул вперёд и склонился, вбивая кулак в ладонь и цедя слова:

— Уважаемый Тарий, я приношу вам извинения за своё поведение и недоверие, — выпрямившись, он рявкнул. — Мечи в ножны, стража Истока!

— Потрясающе, — подняв брови, покачал головой Тарий. — Значит, говорите, глава Ирал, вы глава Сломанного Клинка? Потрясающе. Мне казалось, что даже их бывший лидер, Дарагал не смог бы заставить Рагедона извиняться передо мной, перед тем, кто когда-то едва не оторвал ему руку, вы же на моих глазах совершаете невозможное. Поразительно.

Ужалил так ужалил, но я продолжил улыбаться и пожал плечами:

— Их бывший лидер, чьё имя вы вспомнили, завёл их в тупик без надежд на будущее. Орден распущен Императором и должен был давно исчезнуть. Я показал им, что они могут развернуться и уйти из этого тупика новым путём, что они могут получить новую фракцию, вернуть здоровье и Возвышение, завести семьи, детей, обрести достойную и достижимую цель в жизни, забыв прошлую. Сам Дарагал, к сожалению, оказался не готов поверить в новый путь, не принял моего предложения и ушёл с остатками Ордена.

— Орденцы заведут семьи? — ухмыльнулся Тарий.

— В Сломанном Клинке я запретил вспоминать прошлое. Теперь все они внешние и внутренние собратья Сломанного Клинка, — поправил я его. — Если вы ищите орденцев, уважаемый Тарий, то вам стоит искать Дарагала или тех, кто остался с кланом Кунг. Вы же знаете, где клан Кунг, уважаемый Тарий?

— Я ищу вас, глава Ирал, — совсем невежливо ткнул пальцем Тарий.

Но я лишь кивнул:

— Вы нашли меня. Снова прошу простить меня за случившееся, стражникам позже будет сделан выговор, пока же мне, главе фракции придётся выполнить их работу и спросить вас: с какой целью вы прибыли в Исток?

— С целью предложить вам брачный союз, глава Ирал, — ослепительно улыбнулся Тарий.

Бахар глухо выругался. К счастью, мыслеречью.

— Что же, — кивнул я, — добро пожаловать в Исток.

Один из стоящих за спиной Тария нахмурился и, не жалея голоса, возмутился:

— Обычно, услышав о таком предложении для своих сыновей, даже главы пятизвёздочных фракций рассыпаются в словах благодарности! Но не вы, глава Ирал?

По площади и стражникам прокатился ропот. Зеваки глазели так, словно это последнее, что они увидят в своей жизни.

Я же лишь чуть качнул головой и ответил:

— Не знаю, слышали ли вы, безымянный гость, но в Истоке сейчас едва ли не двадцать посланцев от всевозможных фракций, которые прибыли ко мне с таким же предложением и невестами.

— И что, — снова не стал молчать этот неприятный тип. — Все невесты из восьмизвёздочных фракций?

— Нет, — признал я очевидное.

В тот же самый миг Рагедон процедил:

— У них хотя бы невесты есть, а вот у вас я её что-то не вижу.

Тот, второй, который явно взял на себя злые вопросы, рассмеялся и сказал:

— И почему бы, да? Думаю, мы единственные из всех, чьё появление встречали, наполняя техники и вопя на весь город. Разве мы можем позволить подвергать опасности один из цветков клана?

— Вот именно, что один из, — пробормотал кто-то мыслеречью в толпе.

Я же покачал головой:

— Никакой опасности для гостей в Истоке нет и быть не может. Было лишь небольшое недопонимание.

— Я вас услышал, глава Ирал, — кивнул наконец Тарий, вновь беря на себя разговор со мной.

Словно только и дожидаясь этого момента, а скорее всего, именно что дожидаясь результата всех этих словесных нападок, последний из гостей развернулся и без единого слова шагнул обратно в тоннель перехода. Три вдоха и тоннель погас, оставляя на нашей стороне семь Властелинов клана Хаутар.

— Что же, — широко улыбнулся Тарий. — Прошу вас показать нам поместье, в котором мы разместим невесту.

Бахар хмыкнул, шагнул вперёд и вжал кулак в ладонь:

— Я, советник главы Ирала приветствую вас в Истоке, уважаемые гости, уважаемый старейшина Тарий. Польщён тем, какую честь нам оказал клан Хаутар. С прискорбием вынужден предупредить дорогих гостей, что мы не только небольшая фракция, которая лишь поднимается на ноги, но ещё и недавно пережили нападение клана Алых Пиков. Мы можем предоставить вам только одно из разрушенных поместий Древних. Прощу прощения у уважаемых гостей, но такова правда, и вы можете убедиться в этом сами, осмотрев город. Буду рад показать вам его во время прогулки в гостевой квартал.

— Мы знали, в какую глушь отправляемся, — и не подумал смутиться Тарий или развернуться и уйти, напротив, лишь вновь ужалил, а затем и ещё раз. — Хорошо хоть вы успели убрать тела и обломки с улиц. Думаю недели, может быть двух нам хватит, чтобы привести поместье в порядок и подготовить к прибытию драгоценного цветка клана. Глава Ирал, — мы с ним встретились взглядами. — К этому моменту я бы хотел услышать дату согласования брачного союза.

По площади снова прокатился ропот.

Тарий улыбался, но улыбка не могла скрыть ни холода в его словах, ни скрытой в них угрозы.

Бахар процедил:

— Такого мы не ожидали.

Ему мрачно ответил Седой:

— Никто не ожидал. Что делать?

— Тянуть время, благо глава отлично научился это делать. Рагедон!

— А я что?

— Мне учить тебя? Правила. Есть правила перехода через порталы.

Опомнившись, Рагедон рявкнул уже на своих подчинённых, и стражники портала шагнули вперёд:

— Приветствуем уважаемых гостей города!

Тарий лишь поднял бровь, но следующая фраза заставила его усмехнуться.

— Цель прибытия мы уже слышали, уважаемые. Сообщите, пожалуйста, ваши имена.

— Уважаемый? Не старший? Из уст простого стражника?

Он даже оглянулся на своих людей, и тот, что до этого наглел, тут же фыркнул

— Старейшина, фракция может и сменила название, а самомнение осталось прежним.

— Ты прав, — кивнул Тарий и вернул взгляд к нам, глядя поверх голов стражников на меня и моих старейшин. — Что же, пусть это оскорбление останется на вашей совести, Сломанный Клинок, но мы его не забудем. Обещаю.

— Прошу меня простить, уважаемый гость, — стражник лишь прищурился в ответ на эту угрозу и ответил быстрее, чем Рагедон успел что-то сказать. — Но какое оскорбление? Моё Возвышение — Властелин Духа. Как и ваше, уважаемый гость. Между нами нет разницы в этап.

— Сказала первая звезда пику, — ухмыльнулся Тарий. — Но не буду спорить с простым стражником фракции, которому мы отдаём цветок клана. Вы ещё привыкнете уважать клан Хаутар. Моё имя ты слышал, могучий стражник, это… — Тарий вновь повернулся и принялся называть своих собратьев.

Стражник кивал, неспешно записывал имена в свиток. Рагедон продолжал рычать на остальных, и уже через десять вдохов на площади стало вдвое меньше людей, да и замершая было жизнь продолжилась: в закусочной на углу площади вольные идущие склонились над уже остывшей едой, вновь начали торговаться за травы в лавке наёмники Меча и прочее.

Я коротко кивнул, взглядом показал, что всех жду в резиденции и уже начал разворачиваться к ближайшей улочке, когда старший стражи портала выдохнул:

— Тоннель!

Через миг один из стражников, тот самый, что отвечал за настройки портала, двумя Рывками по дуге обогнул посланников Хаутар, переместился на портальную площадку, вгляделся в невидимые мне символы и доложил:

— Нефрит Рассвета.

Название мне ничего не говорило, как и знамёна на той стороне. Всё, что я мог сказать: в уроках по Пятому поясу таких фракций не было. Или ещё не было в уроках.

Через вдох на той стороне появился силуэт идущего: крупного, широкоплечего идущего в тёмном с серебром халате. Миг, который для него казался бесконечным, и вот он опускает ногу уже на нашей стороне.

— Хо-хо-хо! — зашёлся он в гулком смехе, едва оказался здесь. — Теперь ясно, почему мы не могли перейти. Вы, ленивцы этакие, держали переход занятым. Всего семеро? Вы что, ползли через портал?

— Зараг, — процедил Тарий обернувшись. И злости в его голосе было с избытком. — Что ты здесь делаешь?

— Какой глупый вопрос. Конечно же, то же самое, что и ты, — опять рассмеялся Зараг, оглаживая короткую бородку. Пошарив взглядом, остановил его на мне и, оставив в покое бороду и усы, громко, со смачным звуком влепил кулак в ладонь. — Глава Ирал! приветствую тебя!

Я склонился в ответном приветствии.

— Я, Зараг из клана Стальных Жал прибыл сюда, чтобы предложить тебе брачный союз с одной из наших красавиц!

Невольно я скосил глаза на Седого. Всего на миг.

Просто потому, что имя этого клана мне было известно из его уроков. Тоже фракция Четвертого пояса. Тоже восьмая звезда, если мне не изменяет память. Многие годы была союзником Ордена Небесного Меча и множество раз вместе с ним выходила сражаться против сект.

Да и то, как они сцепились с Тарием, едва увидели друг друга…

Я улыбнулся и повёл рукой, наблюдая, как за спиной Зарага выходят все новые и новые идущие, уравнивая две группы наших гостей:

— Добро пожаловать в Исток.

Толкнул Бахару мыслеречь, тщательно отмеряя силу:

— Устрой их друг напротив друга. Найдутся такие поместья?

— Даже лучше, глава, — пусть внешне Бахар оставался таким же сонным, как и всегда, но я отчётливо услышал смех в его голосе. — Я знаю отличное сдвоенное поместье с единой внешней стеной, но общим двором. Как раз в гостевом квартале.

Я и сам про себя довольно улыбнулся, услышав это. Отлично, просто отлично. Но всё это не отменяло вопросов.

Только спустя почти сгоревшую среднюю палочку в зале совещаний собрались все, кого я там хотел видеть, и кому хотел их задать.

Бахар, которого мы все и ждали, тяжело опустился на своё место, шумно выдохнул:

— Фух! Надо бы назначить на эту должность отдельного собрата. Я уже слишком стар для такого. Кого-то помоложе, пошустрей, а главное, чтобы язык лил слова, словно водопад. Нужно подумать, кто из управителей подойдёт на это место.

Заметив мой недовольный взгляд, Бахар поправился:

— Конечно же, бывших управителей, глава, бывших.

Алкай довольно хмыкнул:

— Эти Хаутар чуть было не поставили нас в безвыходное положение. Удивительное совпадение, что Стальные Жала явились так вовремя.

Седой недовольно возразил:

— Да какое там совпадение. Тебя просто не было на площади в этот момент. Они, не скрывая усмешки, сказали, что следили за Хаутар и лишь ждали, когда те отправятся, чтобы шагнуть следом за ними и испортить им задумку.

Я подался вперёд:

— А вот об этом поподробней, — заметив, как взгляд Седого наполнился смехом, поправился. — Не ты, а Алкай. Какое безвыходное положение?

— Ну как же, глава, — развёл тот руками и даже оглянулся на остальных старейшин, но ни один не поспешил его поддержать. — К-хм, — кашлянул он в кулак. — Разумеется, они не первые с брачным союзом в нашем городе, но то, на что закрывают глаза остальные — с ними не пройдёт. Они бы не стали ждать месяц, пока вы найдёте время с ними поговорить. Я и правда не был на площади, но мне все пересказали, и они ведь буквально начали с требования ответа, глава.

— Подождите.

Я с удивлением повернулся к Виликор. Она понимает больше меня? Ну, наверное, неудивительно. Пусть в Третьем поясе она прожила недолго, но даже в Первом её семья проживала в квартале Сорока Семей и с детства была погружена во все эти интриги.

Виликор коротко глянула по сторонам на старейшин и спросила:

— Может мне кто-нибудь объяснить, почему все пытаются всучить нашему главе невесту? Нет, — махнула она рукой, — почему это пытаются сделать слабые фракции Пятого пояса, я понимаю, но… Фракции восьмой звезды?

— Пожалуй, снова отвечу я, — вздохнул Алкай, несколько раз провёл рукой по своим волосам с алыми прядями, словно собираясь с духом или с мыслями. — Если слабые фракции ищут в этом браке выгоду, новые источники товаров и ресурсов, лечение от главы, то сильные фракции… — Он опять вздохнул. На этот раз тяжелее. — Они просто хотят забрать всё, что у нас есть.

Не знаю как Виликор, но вот для меня это стало откровением.

— Что? — переспросил я. — Как?

— Жена, глава, — развёл руками Алкай. — Она не придёт в семью одна. С ней будут слуги, наставники, возможно советники или даже старейшина для поддержки. Этот старый репей Тарий не зря намекал, что с её приходом стража и вообще Сломанный Клинок научится вежливости. Вашей жене, глава, может что-то понадобиться, она о чём-то попросит вас или, наоборот, сама с чем-то поможет.

— И что? — недовольно сказала Виликор. — Когда это наш глава кого-то слушал?

— К-хм, — снова кашлянул в кулак Алкай, бросив быстрый взгляд на меня. — Это не совсем так, наш глава на удивление разумен для своего возраста. К тому же я не говорю о каких-то быстрых переменах, но откажемся ли мы, например, от хорошего алхимика, который перейдёт в нашу семью вместе с будущей женой? Можем ли быть уверенным, что этот самый алхимик уже не устроился к нам? — Алкай вновь развёл руками. — Пройдёт пять-десять-двадцать лет, и половина дел в Сломанном Клинке будет в её и руках её клана.

Я поджал губы.

— Да, глава, — кивнул Алкай. — Можно, конечно, повести себя жестоко с самого начала и запретить всем её родным даже появляться в Истоке. Но… Как это будет выглядеть со стороны? Одного этого хватит, чтобы обвинить вас в неуважении клана невесты. А это даст им основания для удара. Нужно ли говорить, насколько они сильнее нас?

— Страж, — коротко заметил Рагедон.

— Что Страж? — махнул рукой Алкай. — Ну вот вызовешь ты его и что? Хаутар тут же скажут, что это дело лишь между зятем и ими.

— Зятем… — медленно выговорил я.

— Да, глава, — подтвердил Алкай. — Всё будет согласно правилам и позволит им захватить Сломанный Клинок, не дожидаясь двадцати лет усилий. Мне даже стыдно, глава, что мы не подумали о таком исходе.

— Потому что старики, — недовольно пробурчал Бахар, откидываясь на своём стуле. — Наши глаза наполовину слепы. Мы привыкли, что мы Орден, в котором такой способ захвата власти не сработает. В котором ни один алхимик со стороны не сможет получить ресурсы и влияние в Ордене.

— Именно, — согласился Алкай. — Но теперь всё по-другому. И хвала Небу, что оно приглядывает за нами и в тот же миг прислало Стальные Жала.

— Я бы так не радовался.

Замечание Седого отдавало льдом, так холоден был его тон.

— Поясни, — развернулся я к нему. — Я помню, что Стальные Жала были союзниками Ордена.

— Это лишь говорит, что наставник из меня по-прежнему плох, и ученик не понимает, на что обращать внимание в моих уроках, — угрюмо ответил Седой. — Мы пока прошли только старые летописи Ордена, времён его становления. Что я говорил о Стальных Жалах?

Я вздохнул. Ох уж этот тон. Бахаровский тон. Хорошо, урок так урок. Отвечаю.

— Ты говорил, что Орден заключил с ними союз и бил сектантов.

— Хорошо, а что такое союз?

— Это когда действуют вместе ради общей цели.

— В первую очередь это означает, что Ордену пришлось чем-то поступиться ради их участия.

— Вообще-то нет, — не согласился я. — То, что ты называешь, называется договором.

— Что, так в летописи и писать — заключили договор? — хмыкнул Седой, затем махнул рукой. — Ладно, вижу, что не убедил. Тогда не буду ходить вокруг да около. Да, было время, когда Орден вместе с Жалами стоял плечом к плечу на Полях Битвы. Вот только то время давно ушло. Орден вырос, получил десятую звезду фракции, двинулся дальше, набирая силу с каждым годом, а Жала застряли, не в силах подняться выше восьмой звезды. За все эти десятки лет даже до падения Ордена — не сдвинулись.

Я прищурился, пытаясь уловить суть.

— Ты намекаешь, что они затаили обиду?

— Намекаю? — Седой скривился. — Я прямо говорю об этом. Они не были нашими союзниками последнюю сотню лет. Где они были, когда Орден бился в последней битве? — Седой говорил, повышая голос с каждым словом. — Где они были, когда Орден пал? После того как Орден распустили, а мы стали гонимы убийцами, в Шестом и Пятом поясе мы могли отыскать убежище у тех, кто помнил добро. А в Четвёртом? На землях Стальных Жал? — улыбка Седого стала ядовитой. — Да, возможно, они соперники Хаутар, но не более. Будь уверен, то, что описал Алкай, они и сами провернут с нами с тем же наслаждением.

— Значит, отказать им обоим, — пожал я плечами.

— Как ты себе это представляешь, молодой глава? — хмыкнул Седой. — Фракция второй звезды отказывает фракции восьмой и даёт им повод? Алкай всё правильно сказал.

— Третьей, — поправил я его и уточнил. — Повод на что? Битву?

Седой пожал плечами:

— Да мне откуда знать, чем это обернётся? Или ты думаешь, молодой глава, всё решается только битвой? Может это обернётся разрывом уже заключённых с другими фракциями договоров. Тем, что я больше не сумею выкупить ни единого лота на аукционе. Каким-нибудь сумасшедшим Властелином, который решит разнести квартал или подброшенными нам сектантскими пилюлями? — предположил Седой. — А может, настоящим разбойничьим отрядом на наших землях?

— Рано или поздно мы должны были столкнуться с подобным. Мы всегда помнили, что у Ордена много врагов и не все поверят в Сломанный Клинок, — сказал Бахар. — А те, кто поверит, не захотят отпустить обиду. Мы пережили нападение Повелителя, переживём и жену молодого главы.

Я, ожидавший, что он скажет про переживём и нападки, даже не сразу нашёлся что сказать. Пытаясь выиграть время, достал чайный набор, принялся заваривать чай. Смешивая травы, наконец собрался с мыслями и спросил:

— Так что, мне нужно соглашаться? И на кого? На Стальные Жала?

— А вот здесь, молодой глава, будем думать, — увильнул от прямого ответа Бахар.

— Будем торговаться, — твёрдо поправил его Ледий. — Так просто мы не сдадимся, даже если у нас нет выбора. Выторгуем как можно больше, да и потом будем улыбаться, извиняться и бить по рукам за каждую попытку урвать власти в Сломанном Клинке. Теперь у нас есть целая фракция четвёртой звезды в тайных союзниках, через которых можно много что провернуть. Есть очень и очень талантливый глава Знающих. Есть свои разбойники, а значит, могут появиться и убийцы, которые заявятся к двуличным новым братьям. Мы справимся.

— Сломанный Клинок будет перекован, — стукнул по столу Рагедон, едва не расплескав мне чайник.

— Сломанный Клинок будет перекован! — гаркнули остальные старейшины.

— А пока будем тянуть время, — заключил Бахар. — Пусть для начала приведут в порядок развалины поместья.

Хмурые старейшины заулыбались. Я же только покачал головой. Если бы всё было так просто.

Но дни и правда потянулись один за другим, давая нам время и на другие дела.

— Се-едьмо-ой бра-ат!

Я невольно поморщился, услышав этот вопль. А затем ещё и огляделся. Осознав, что прикидываю, как сбежать от Рейки так, чтобы она не заметила меня, и вовсе выругался. Я всего несколько дней назад убил главу четырёхзвёздочной фракции, и это он от меня пытался сбежать, а сейчас… Я, по сути пиковый Властелин Духа, хочу сбежать от всего лишь Мастера?

— Седьмой брат!

Нет, всё не так. Я покачал головой и развернулся в ту сторону, оттуда должна появиться Рейка. Дело не в Возвышении, а в отношениях. В том, что я сам назначил её частью семьи. Только за годы странствий и разлуки несколько позабыл, что такое семья.

Семья это как раз и вот такие обстоятельства, когда сестра в буквальном смысле садится на шею и ты с этим ничего поделать не можешь, потому как она — родной человек.

— Нашла! — довольно закричала Рейка, выпрыгнув из-за угла.

— Не нашла, а я подождал, когда же ты наконец до меня доберёшься, — поправил я её, почти признавая свою несостоявшуюся попытку бегства.

Рейка упёрла руки в бока:

— Что же вчера, позавчера и поза-позавчера не подождал?

— Занят был, — просто, а главное, честно ответил я. — Твой брат всё же глава фракции, у него дел полно.

— И все те дела важней моего?

— Оттуда же мне знать? — пожал я плечами. — Ты сообщи своё дело.

— Ой, Лег… — усмехнулась Рейка, а через миг скривилась, когда печать уколола её болью. — И-ир-р-рал, — прошипела Рейка, сверкая глазами. — Не делай вид, что сегодня я первый раз его сообщу. Моё дело простое — верни меня обратно. Я впустую теряю время.

Разумеется, не первый. Только я ещё не готов наглеть с порталом. И вроде как один раз, тем более быстро, это легко. Да только ведь быстро не получится. Напрямую к подножию Академии в Беседку Седьмого Мудреца я точно не рискну. А может быть, даже не сумею.

Через Изарда же — это нужно лично сопроводить, проверить, чтобы у него в безумной голове снова что-то не перевернулось. И одну Рейку, всего лишь Мастера тоже не отпущу. Это нужно отправлять кого-то с ней. Например, одного из старейшин. Чтобы он отдохнул, насладился жизнью в Ордене Небесного Меча и заодно подстраховал его от любых неприятностей.

Кого отправить в таком случае? С этими желающими урвать от Сломанного Клинка выгоды, все старейшины загружены. Делами, раздумьями и Возвышением. Единственный способ выстоять в назревающем противостоянии — стать как можно сильней. Да, старейшины немолоды, но здоровье я им поправил и могу ожидать и даже требовать, чтобы они прибавляли в силе. В конце концов, Властелины — это опыт и тренировки. Ну и Преграды, которые испытания. Это да.

— Бра-а-ат, неужели я так много прошу? — заканючила Рейка, словно ей было десять лет. — Я не хотела сюда и не хочу!

— Они что, единственные? — скривился я, прекрасно зная, что она поймёт о ком я. — Я попросил купить на аукционе лучших трактатов. Ты уже прочла их все?

— Не все. Простое чтение половины из них бессмысленно. Нужна практика, брат. Нужен наставник, который поможет освоить все эти приёмы и покажет их тонкости. Причём покажет на больном. Я не могу, брат, залить всё голой силой и пустыми знаниями, у меня свой путь.

— Я ищу наставника, Рейка. Старейшины обещали через неделю пригласить к нам на службу опытного лекаря этапа Властелина.

— Я это слышала ещё две недели назад, — Рейка наморщила лоб. — Или три недели? Сразу после лечения у Морлан, — тряхнула головой. — Неважно. Седьмой брат, хватит меня кормить обещаниями, — Рейка отступила на шаг и твёрдо, отделяя слова, сказала. — Я. Хочу. Вернуться.

Мы замерли, уставившись друг на друга и сверкая глазами. Я в который раз напомнил себе, что сам назвал её сестрой. Не помогло. Зато помогло воспоминание о том, что даже Лейлу я иногда наказывал шлепком, а ведь она была гораздо более послушной сестрой.

— Сестра, — с нажимом произнёс я. — Я тебя не понимаю. Да, я оторвал тебя от твоего пути, — покачал пальцем, усилил нажим, — временно, временно оторвал! Я дал тебе другую возможность, но ты воротишь от неё нос.

— Я половину дня читаю трактаты и ничего не ворочу.

— Кто сейчас говорит о них? Я говорю о Возвышении. Почему ты до сих пор не прорвалась? Вокруг тебя море силы Неба, толпа наставников-старейшин и полный кисет зелий, а ты всё ещё Мастер. Как и две, как и три недели назад, как и два месяца назад. Сколько ты вообще тратишь времени на медитации? Что с твоим пониманием и накоплением стихии?

Рейка вскинула подбородок, отступая ещё на два шага, часто заморгала и выпалила:

— Зачем ты задаёшь глупые вопросы, седьмой брат? Ты же умный. Если с моим Возвышением ничего не происходит, то это означает только одно. Преграду. Моя стихия — это дерево, брат. Оглянись, — Рейка крутнулась, обводя рукой горы вокруг города. — Ты видишь здесь жизнь? Леса, животных, луга и прочее? Где я здесь, по-твоему, должна познавать жизнь во всех её проявлениях? То место? Оно слишком жёсткое для меня, я захлёбываюсь, даже на расстоянии ста шагов от него, оно давит на меня, рвёт…

До меня вдруг дошло, почему Рейка так часто моргала и почему сейчас отвернулась. Она смаргивала слёзы и не хочет, чтобы я видел их.

Через миг я уже обнимал Рейку со спины, одним шагом-техникой преодолев разделявшее нас расстояние. Осторожно, с трудом вспомнив, как это делается, погладил Рейку по голове.

— Т-ч-ш-ш, ч-ш-ш, всё хорошо, сестра, всё хорошо.

Рейка лягнулась, дёрнулась, но что всё это значило при нашей разнице в силе?

Я повторил:

— Всё хорошо. Тебе стоило раньше сказать мне обо всём этом.

Рейка снова дёрнулась, но я, прижимающий её к себе одной рукой за плечи, даже не шелохнулся, и она сдалась, обмякла и, опустив голову, вдруг заплакала.

— Я думала… Пятый пояс… Я думала… Я старалась. Правда. А оно… И всё…

Я ещё раз провёл ладонью по волосам Рейки и твёрдо сказал:

— Я хочу, чтобы для начала ты запомнила одну вещь. Преград не существует.

— Ой, вот только давай без нравоучений, Л… — прямо перед моим лицом символ в печати Рейки пыхнул огнём. — Ирал.

Моргнув, я отстранился от своего таланта, заставил печать перед лицом исчезнуть без следа. Повторил, выделяя каждое слово:

— Преград не существует. Есть только испытания, из которого идущий должен вынести что-то важное для себя, выйти с победой, с прибытком.

— Ты не замолчишь, да? — тоскливо спросила Рейка. — Ну давай, закати мне урок. Погляжу, кто лучше учит, ты или Виликор.

Очень кстати вспомнился разговор, который случился между мной и Рейкой на Поле Битвы Саул.

— Когда-то давно ты сказала мне, что я показал тебе, насколько большим может быть твой мир.

— Помню. А ещё сказала, что поняла, если очень стараться, то твоя жизнь может измениться до неузнаваемости, — она опёрлась мне в грудь затылком, запрокинула голову, ловя мой взгляд. — Так и вышло, седьмой брат, так и вышло. Я словно предвидела тогда всё, что случится. Я и правда не вынесла и четверти того, что выпало тебе, и не вынесу, как бы не пыталась. Мне не подняться так высоко, как тебе. Пятый пояс? Империя? — Рейка пожала плечами. — Это твой мир, седьмой брат. Он слишком велик для меня. Я осознаю свои пределы.

Я разозлился, тряхнул её за плечи:

— Откуда тебе знать свой предел? Прошлый твой предел был — заслужить уважение деда и лечить больных убогого городка!

— Он не убогий!

Рейка снова дёрнулась, и на этот раз я позволил ей вырваться. Она тут же развернулась, впилась в меня взглядом горящих обидой глаз. Но я и не подумал замолчать:

— А какой же он? Стоило тебе чуть поднять голову и увидеть кусочек мира за пределами убогого городишки, как уже деду нужно стало твоё уважение. Ты одним подарком перевернула влияние в своей семье и выполнила следующую свою мечту, к твоему отцу, которого ты одарила техниками, стали стекаться на лечение больные трети окрестных земель.

— Это не моя заслуга, а твоя. Твои духовные камни, твоя сила позволили мне сделать это.

— Что за бред? — изумился я. — С каких пор брат и сестра считаются, чьих заслуг больше в том, что за столом есть еда?

— С тех, как седьмой брат назвал мой городишко убогим?

— Вот только не надо пустых обид.

— Ирал, твой мир слишком большой, оставь мне мой, мне в нём было уютно, хорошо и понятно.

— Я и не собирался забирать его у тебя, Рейка. Но и ты не можешь закрывать глаза на то, что у этого мира появилась вторая, большая половина.

— И она твоя, вы с ней друг другу подходите.

— Что значит моя? А если я хочу, чтобы ты была рядом?

— Сёстры и братья вырастают, и у каждого из них появляется свой путь.

— Именно поэтому ни один из шести братьев так и не приехал к тебе в гости? — я мстительно прищурился. — Ничего, я поговорю с ними и объясню, как они были неправы.

Рейка вспыхнула, шагнула вперёд, сжимая кулаки:

— Не смей! Это их жизнь и их решение!

— Неправильное.

— Кто бы говорил! Ты сам, как, Лейлу давно навещал?

— Это здесь…

— При том! — оборвала меня Рейка. — Это то же самое! Ты хочешь быть достойным её положения, но сам отказываешь моим братьям в гордости? Считаешь их хуже себя?

Я стиснул зубы. До боли. Медленно кивнул и согласился:

— Прости. Был неправ, — но едва Рейка победно, пусть и криво усмехнулась, я сказал. — Но и ты неправа.

— В чём же?

— В половине того, что сказала.

— И в какой же половине? Давай, рассказывай.

— Я лучше покажу.

Через мгновение я уже снова стоял рядом с Рейкой, схватил её за руку и взмыл в воздух.

Толкнул мыслеречь:

— Седой, отмени всё, что у меня назначено на сегодня. У меня важное дело с сестрой.

— Хм, понял. Мне нужно что-то знать, молодой глава?

— Нет, ничего. Это семейное дело, — с улыбкой ответил я.

Но через миг улыбка померкла, когда меня настигла мыслеречь Пересмешника:

— Но со второй половиной неправы уже вы, господин, тянущий за собой всех. Особенно неправы, отправляясь куда-то на прогулку в одиночестве.

— Я могу справиться даже с Повелителем второго Испытания. Думаю, на простой прогулке мне помощники не нужны.

— Так-то оно так, господин, трезво оценивающий свои силы, но вы ведь не один на прогулке. Если что-то случится, вам может понадобиться тот, кто прикроет вашу сестру или утащит её прочь, пока вы охвачены жаждой битвы.

На миг перед глазами мелькнула Файвара. Умирающая Файвара, которая не пережила удар возлюбленного. Скрежетнув зубами, я толкнул мысль:

— Хорошо.

— Не стоит беспокоиться, господин, — Пересмешник вдруг отбросил свою обычную язвительность. — Я не буду приближаться, вы меня не заметили ни в прошлый, ни в этот раз, а она и вовсе не увидит.

А вот мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы отстраниться от мысли — мы здесь не одни — но я справился.

Зависнув высоко-высоко над долиной Истока, сказал:

— Погляди на великолепие под нами, вдохни этот свежий, бодрящий воздух.

— Камень, снег и лёд, — пробурчала Рейка. — Лучше бы ты сюда поднял Виликор, братец, да показал эти красоты ей. Вот она бы точно оценила. Даже воздух, от которого у некоторых могут уши отмёрзнуть.

Я оставил этот укол без внимания. Не сейчас.

— Ты говоришь — эти горы пусты и безжизненны. Я уже показывал их тебе, но ты их не видела. Что же, сестра, позволь, седьмой брат покажет тебе, как сильна твоя стихия дерева и какие удивительные растения существуют. И первой у нас снова будет Снежная Ягода! Жизнь, твоя стихия, сумевшая не только выжить на голом льду, но ещё и цвести, и плодоносить!

Через миг я камнем рухнул вниз, добавляя скорости полёта своей силой, и заставив Рейку судорожно вдохнуть.

Весь день я летал по горам, предгорьям и пустыне вокруг, заставляя Рейку видеть даже в самых безжизненных местах ту жизнь, на которую она закрывала глаза. Растения, птиц, зверей, насекомых и даже червей, живущих во льдах.

И всё же этот разговор и меня заставил на многое взглянуть по-другому. На горы вокруг, на своё упрямство. Не только на то, которое удерживало меня от того, чтобы навестить Лейлу, но и на более близкое и очевидное.

Буквально в тот же вечер я отыскал Рутгоша. Если коротко, то всё свелось к простому и незамысловатому: «Старейшина, был неправ. Нам нужен ещё один портал. Отправляйтесь. Полагаюсь на вас».

Сказать, что Рутгош просиял, значит ничего не сказать. Таким воодушевлённым я не видел его никогда. Кажется, даже тогда, когда впервые показал ему медальон магистра. Вот так и узнаешь, что для идущего является самым ценным. Смеюсь, конечно. Верность Рутгоша не подлежит сомнениям, но и простое, человеческое ему не чуждо. У него есть талант, есть дело, и он этим делом увлечён.

А может быть, оно просто вошло в кровь, плоть и привычки за столько лет выживания в рядах клана Кунг. Сколько лет Рутгош прожил на Поле Битвы? Две трети жизни? Три четверти?

Он клятвенно пообещал мне не рисковать. Двигаться медленно, не спешить и проверять каждый свой шаг, чтобы снова не оказаться в ловушке. Не могу сказать, что я отпустил его легко, но отпустил же? И не только его. Половина искателей Сломанного Клинка спустя шесть дней подготовки ушли с ним. Половина осталась в Истоке. И я, и Рутгош все понимали: обещай не обещай, но случиться может всё что угодно.

Удивительно, но Бахар похвалил меня, похвалил за то, что я отправил Рутгоша в зоны запрета.

— Самое главное, что должен научиться делать глава — доверять старейшинам, старшим отрядов и отделений. Глава, у вас наметились трудности с этим после твоего возвращения из малой части нашей фракции.

Я ожёг его взглядом, он прекрасно всё понял, но и не подумал замолчать.

— И признаю, глава, что у вас был повод. Пока вас не было, мы совершили несколько необдуманных, поспешных действий.

— Мне казалось, мы договорились забыть о тех ошибках.

— Казалось, глава, — качнул Бахар головой. — Буду откровенным, глава. На самом деле та битва за город ранила вас, — он постучал по груди. — Сюда. Ранило доверие к нам и уверенность в себе. Только вчера, когда вы отпустили Рутгоша, я понял, что эта рана начала заживать.

Я бы мог пропустить этот разговор мимо ушей, ведь я никакой раны и недоверия к старейшинам не ощущал. Я не отпускал Рутгоша не из-за недоверия, а из-за опасений его потерять. Но… Для чего назначать человека советником, для чего хвалить его ум, если потом пропускать его слова мимо ушей и не доверять ему?

Если он так говорит, то что-то ведь в этом есть? Самое главное и пара штук попроще?

Следующие два дня после ухода искателей и их старейшины я занимался очень необычной медитацией. Не накапливал силу и стихию, не погрузился в сотни сражений, не тренировал техники, а… думал о себе.

О себе, Рейке, Лейле, Мадах, старейшинах, Истоке и прочем, и прочем, погружаясь то в прошлое, то в настоящее, то заново переживая смерть Файвары и борьбу с тьмой, то по новой оценивая наказание Лаи.

Не могу сказать, что изменился после тех двух дней, но на многие вещи взглянул чуть по-другому.

Вот, к примеру, если я отпустил старейшину искателей заняться делом, то почему остальных продолжаю держать рядом с собой? И нет, речь не о старейшинах. Вернее, без них не обойдётся, но не они причина. А если без них не обойдётся, то кто?

И чем больше я думал над этим, то тем больше понимал, что на самом деле выбора у меня нет. Ни вот с ним, повёл я взглядом во время совещания, вглядываясь в старейшин, ни вот с ним.

— Молодой глава, — не выдержал Седой. — Меня пугает твой взгляд.

Я моргнул, с усмешкой заметил:

— Раз пугает, значит, есть за что.

Сказал в шутку, но Седой на миг, едва уловимо, но вильнул взглядом!

Я тут же нахмурился, впился взглядом в него и требовательно протянул:

— Седо-ой!

— Ох! — он на миг прикрыл глаза рукой, растирая лоб, потом угрюмо буркнул. — Молодой глава, это сущая мелочь. Мы же всё равно собирались продавать право использовать наши формации проверки таланта в Академии. Я и цену справедливую взял, Алкай не даст соврать. А то, что чуть сверху цены взял вином, так никто и не говорил, будто нельзя от себя чуть завысить.

До меня дошло.

— Повысить цену вином? — я покачал головой. — Которое потом сам выпьешь?

— Почему сам? — обиделся Седой. — Когда это я один вино пил? Все попробуют.

Рагедон приглушённо засмеялся:

— Ну да, всё для семьи, всё для семьи не жалея себя.

— Молодой глава! — то ли возмутился, то ли взмолился Седой. — Ну не возвращать же его обратно! Двухсотлетнее вино! Два кувшина!

Я заметил, как давятся смехом новые, молодые помощники старейшин из большей части Ордена, слушающие всё это.

Бахар нравоучительно заметил:

— Вот с таких мелких проступков и начинаются крупные проблемы.

Седой вспыхнул:

— Да ты!

Но Бахар ещё не закончил:

— Правда, в этом случае, глава, он не только предупредил, но ещё и посоветовался с нами. Духовных камней из мелкой фракции первой звезды было больше не выжать, а вот такое подношение лично старейшине…

— Хранителю традиций, — поправил Седой.

— Хранителю, — согласился Бахар, — вполне допустимо и мы даже разбирали такие примеры на уроках, глава.

Я покивал, затем спросил:

— Значит, Хранитель традиций, скучаешь, даже на переговоры про дела ходить начал?

Седой развёл руками:

— Мне, между прочим, Жала предлагали целых двести кувшинов такого же двухсотлетнего вина за то, что я уговорю тебя выбрать именно их невесту, но я-то не поддался, я-то знаю, где и что можно.

Я скривился при упоминании этого дела и в очередной раз кивнул:

— Хорошо. Тогда останься, у меня есть для тебя дело.

— Что? — изумилась едва ли не половина из сидевших за столом.

Миг я непонимающе глядел на них, а затем отмахнулся:

— Нет! Ещё бы я за вино соглашался глянуть на невесту. Вы за кого меня принимаете?

— Кхм, глава, — высказался за всех Бахар. — Это прозвучало так… — увидев, как я изменился в лице, он поднялся. — Покину вас первым, глава, много дел.

Виликор мазнула по мне взглядом и молча поднялась. Я лишь вздохнул. Клятые брачные посланцы, прервали нашу схватку, а теперь она отказывается её проводить. Что бы там ни говорил Изард про мой талант влиять словом, некоторые вещи можно сделать лишь раз. Ну или хотя бы после долгого перерыва между попытками. Правда, что ли, турнир устроить? Не невест, конечно же, а турнир идущих Сломанного Клинка. Кулак против кулака, сталь против стали, техника против техник, старейшины против главы.

Мечты, мечты.

Едва за последним из помощников закрылась дверь, как Седой наклонился ко мне над столом и едва ли не шёпотом спросил:

— Так о чём речь, молодой глава?

Я отбросил мысли о поединках и ответил:

— О моей сестре.

— О! — Седой выпрямился, подумал миг и снова негромко спросил. — Если ты выгнал всех… О родной или названной?

— О Рейке, — мотнул я головой. — У неё возникли проблемы с испытанием перехода на этап Предводителя.

— Испытание? — Седой поднял брови. — Гляжу, крепко засело в тебе учение духа.

— Будь по-другому, я вряд ли бы взлетел в тот день.

— Понимаю, молодой глава, но мы бы с Пересмешником верно ждали вас, молодой глава. И год, и десять лет стояли бы у края водопада и ждали, когда вы научитесь летать.

— Кого бы вы ждали? — теперь уже я поднял брови. — Я падал спиной и не проверял, далеко ли до земли. Я сумел обрести равновесие с миром всего-то в сотне шагов от земли. Ещё вдох, два и вы бы могли ждать хоть сотни лет.

— В этом весь ты, молодой глава, — Седой тяжело вздохнул. — Иногда мне кажется, что по-другому у тебя и не может быть. Любой шаг вперёд только через пропасть, только по грани смерти, только сквозь смертельный огонь.

— Но другие не такие, — развернул я разговор туда, куда он и должен был изначально вести. — Самый распространённый совет для тех, кто хочет стать Предводителем — это путешествие, познание своей стихии во всех её проявлениях.

— А стихия Рейки — это дерево, — понимающе кивнул Седой. — Ты хочешь, чтобы я посоветовал, куда ей можно отправиться?

— Не только посоветовал, но и сопроводил.

— Я? — изумился Седой.

— Ты сейчас сильнейший идущий Сломанного Клинка, — напомнил я очевидное. — Самый опытный из них в путешествиях. Кому как не тебе я могу поручить заботу о сестре?

— Спасибо за доверие, Леград, но как я могу покинуть Исток в такое время?

— Какое время? Никто на нас не нападает, у всех другие планы по нашему покорению. Так что легко покинешь, так же как и Рутгош, — с горькой улыбкой на лице, — буркнул я. — Только ради Неба, Седой, используй маску в путешествии. Насколько ты опытен в путешествиях, настолько же ты и известен. Половина проблем, которые я видел, случались как раз из-за того, что тебя ищет половина Пояса.

— Конечно, я использую маску, но, Леград, ты уверен…

— Уверен! — оборвал я его. — Пока Рутгош ищет проход, а я раз за разом сбегаю от невест, ты покажешь Рейке леса, сады, плантации трав и прочее, чем славится её стихия, вернёшься как раз к появлению пути в малый Орден. Подумай, кого возьмёшь с собой, — в этот миг я и сам вспомнил одно имя и сказал. — Дим точно будет. Подумай, кого ещё возьмёшь в охрану кроме него.

Но это я так думал, а вот Рейка, едва услышав его имя, изумилась:

— Дим? Зачем?

Я смутился и не сразу даже нашёлся с ответом:

— Ну, это, так вы вроде встречаетесь?

— Брат, — Рейка одним только взглядом высказала всё, что обо мне думает, а затем ещё и добавила словами. — Ты хотел познакомить меня с сильным идущим? Ты познакомил. Дальше только моё и его дело. Мы как-нибудь сами разберёмся, и я сразу говорю, что если ты хочешь отправить меня в путешествие по Пятому поясу, то я отправлюсь без Дима.

— Что у вас случилось? — я невольно нахмурился, подобрался. — Он тебя обидел?

— Кто тебе такое сказал? — теперь нахмурилась Рейка.

— А что я должен подумать?

— Ничего ты не должен думать, седьмой брат, — Рейка возмущённо зафыркала. — Если что, то не один он сильный идущий даже в Сломанном Клинке, а уж тем более в Пятом. Так ясно? Я или соглашаюсь на путешествие без него, или остаюсь здесь, пока старейшина Рутгош не вернётся.

Я вскинул руки, признавая своё поражение. Уже за дверями заново осмыслил то, что услышал.

И это Рейка. Взрослая, опытная, чего только не пережившая вместе со мной и вроде как мне знакомая и понятная. А ведь где-то там, у Мадов, растёт Лейла. Вернее, уже выросла и давно не та малышка, с которой я расстался. Надеюсь, ни у какого Мада не хватит наглости обидеть Говорящую с Небом? Они ведь лучше всего понимают силу, а какие силы у Говорящей с Небом? Слишком необычные, чтобы вразумлять наглых Мадов.

Невольно вспомнился единственный Мад, которого я знал. Будущий Мад, которого я тоже встретил совсем юным, и который тоже должен был сильно вырасти за эти годы. Почему-то вдруг в моём воображении они оба, гордо вскинувший голову Ярим и солнечно улыбающаяся Лейла, оказались рядом, да ещё и держась за руки.

Я в ужасе замотал головой, вытряхивая эту мысль из неё. Кто сказал, что они вообще знакомы? Кто сказал, что они вообще в их возрасте… В их возрасте?

Мы расстались с Лейлой… Я только сейчас в полной мере осознал, сколько времени прошло с нашего расставания и как всё могло измениться. Пять лет. Пять лет назад я ушёл из Ясеня в леса, а когда вернулся, мою семью уже утащили в Третий пояс. Мне было пятнадцать, а Лейле десять. Сейчас мне уже почти двадцать, а Лейле… пятнадцать. Она уже никак не может выглядеть такой, какой я её помню — крошечной девочкой. Она уже девушка, и я даже не представляю, как она изменилась внешне. И не только внешне.

Я из бесправного долгового лекаря стал главой фракции уже почти трёх звёзд. Я Властелин Духа, у меня сотни подчинённых, в подчинении даже фракция четырёх звёзд, тайные связи двух частей разделённого Ордена, куча заданий от Древних Стражей и договор с духом города Тысячи Этажей.

— Глава Ирал! Глава Ирал! — раздались сразу два голоса.

Я перевёл взгляд на тех, кто окликнул меня и скривился. Мысленно, но сильно-сильно. А ещё я тот, к кому каждый день, хоть раз, но приходят посланники от фракций, упорно пытающихся навязать свою невесту. Поневоле задумаешься. И нет, не о том, кого же из двух выбрать, а о том, сколько же таких женихов приводят Мады к Лейле.

Мама, вся моя надежда только на тебя. В конце концов, Лейла ещё слишком маленькая, пятнадцать лет — это совсем не тот возраст, чтобы выходить замуж. Вы уж там ещё немного потерпите, дождитесь, когда я и моя фракция окрепнет чуть сильней. Я уже очень близок к тому, чтобы прийти к вашей лестнице. Невзирая ни на каких невест и тех, кто хочет получить меня зятем.

Старейшины, конечно, во многом правы, но мне уже как-то советовали пятьдесят лет сидеть тихо. Сидеть тихо двадцать лет, сражаясь за влияние в своей же фракции, и стоять на месте? Ни. За. Что.

— Глава Ирал! Благодарю за то, что подождали меня, — поблагодарил меня ясный, сильный голос.

— Нас, — гулко поправили.

Я ещё раз скривился про себя. Подождал, как же. Это вы ждали меня здесь, словно в засаде, а затем, будто Звери, прыгнули, настигая одним прыжком. Вернее, фразой. И всё, я застигнут врасплох, невзирая ни на какое восприятие, и теперь вынужден спасаться. Для начала пустыми и лживыми фразами, а затем и бегством. И я ещё собираюсь прийти к лестнице Мадов? Скоро, да? Ну-ну.

Натянув на лицо лёгкую, ничего не значащую улыбку, я шевельнул головой, обозначая кивок, и прикоснулся кулаком к ладони:

— Старейшина Тарий. Старейшина Зараг.

Разумеется, это не мои старейшины. Это старейшины фракций Хаутар и Стальных Жал, присланные сюда на переговоры.

Например, Тарий — это семнадцатый по счёту старейшина своей фракции. Один только номер его старшинства всё говорил про его силу и место во фракции, и при этом всем он сильнее Седого. Пиковый Властелин Духа. Первый из старейшин Хаутар, который может войти в портал, ведущий в Исток. Остальные слишком сильны для перехода. Шестнадцать Повелителей Стихии, которым дали место старейшин в клане. И это только старейшины, не считая других идущих клана того же уровня Возвышения.

Такова сила полноценной восьмизвездной фракции, которая подумывает о получении следующей звезды. Такова же сила и Стальных Жал, которые тоже требуют от меня брачного договора и не слишком боятся тени Эрзум, стоящих за спиной Хаутар.

Такова сила фракций, старейшин которой я обязан приветствовать и не могу пройти мимо, не могу сделать вид, что спешу. Даже если они ещё не мои старейшины.

— Глава Ирал, с радостью хочу сообщить вам, что мы закончили приводить поместье в порядок и юная Мелгата прибудет в Исток через два дня.

— Какое удивительное совпадение! — воскликнул Тарий. — Я искал главу Ирала, чтобы сообщить схожую новость. Наша юная госпожа тоже прибывает через два дня. Уважаемый Зараг, у главы Ирала очень много дел, давайте облегчим ему жизнь и устроим сдвоенный приём? Только оттеняя друг друга, цветы могут раскрыть свою полную красоту.

Зараг огладил бородку и широко улыбнулся:

— Отлично сказано. Что же, глава Ирал, клан Стальных Жал и клан Хаутар ждут вас через два дня в нашем прекрасном поместье.

Ядом, скрытым в его словах, можно было отравить пару десятков идущих, но Тарий не только остался жив, но и довольно закивал:

— Хорошо сказано, — и тут же перевёл взгляд на меня. — Глава Ирал, мы с нетерпением ждём вас на торжественном приёме по случаю прибытия драгоценных цветов наших кланов.

Больше всего мне хотелось отказаться. Сказать, что меня не будет, что я в тот день улечу по делам, отправлюсь за два Пояса, уйду на Поле Битвы. Но… Я не мог этого сделать. Сила. Мне не хватало силы на это. Не личной силы, а силы всего Сломанного Клинка. Хаутар, один из союзников Эрзум и Стальные Жала, клан, который осмеливается им противостоять и явно имеет своих союзников среди сильнейших фракций Империи — разве могу я им отказать сейчас, когда, наконец, прибывают невесты? Могу, но чего это будет стоить Сломанному Клинку?

Это глупые Алые Пики решили биться напрямую, эти же гораздо хитрей. Да, Тарий может улыбаться мне и старейшинам в лицо, на деле мечтая лично стереть с лица земли остатки Ордена и старых врагов. Но вот Стальные Жала пока что нам не враги. Не прямые враги. Они, разумеется, намереваются подмять под себя Сломанный Клинок, но хитро, обходными путями, и готовы потратить на это и пять, и десять лет, и больше.

Оскорби я их сейчас и…

— Слишком долго молчишь, глава, — раздалась в моей голове мыслеречь Лира Гароя.

У меня невольно дёрнулась щека. Как много советчиков у меня в последнее время. Сам знаю, что долго молчу. Снова растянув губы в улыбке, в которую я даже вложил тепло, я, наконец, произнёс ответ:

— Почту за честь, старейшины, — и тоже вложил в свои слова яд. — С радостью оценю, у какого же клана цветок прекрасней и более меня достоин. И красотой, и Возвышением, и умениями.

А вот теперь у Тария дёрнулась щека. Он явно хотел что-то ответить, но ему хватило краткого мига, чтобы взять себя в руки.

Дальше мы всего лишь вежливо и многословно болтали на ходу ни о чём. Вернее, болтали старейшины, а я лишь пытался завершить разговор, но сумел сделать это только у самой границы резиденции, да и то, лишь с помощью догнавшего нас Лира.

— Старейшины, старшие, моё искреннее почтение и мои глубочайшие сожаления, но я вынужден украсть у вас время беседы с главой Иралом. Его уже ждёт казначей семьи. Траты нужно согласовать, как вы понимаете.

Оказавшись за границей защитной формации резиденции, я недовольно буркнул:

— А мне рассказывали, ты ушёл из Второго пояса потому, что устал от старейшин.

— Потому и устал, что слишком много общался. Но мне, правда, было легче. Лавировать между Пиками старейшин своего клана — это не то же самое, что выскальзывать из ловушек чужих кланов.

— Если бы выскальзывать…

Пользуясь тем, что за нами уже закрылись двери резиденции, я коротким взмахом руки выразил всё, что думаю об этом.

В видении моего таланта всё вокруг засветилось, смывая чужие печати Указов.

После предательства здесь всё сильно изменилось. Формации охраны, проверки, стража. Теперь идущий, назначенный в зал Сердца, закрывает и запечатывает за собой двери. Только в присутствии старейшины Рагедона он может открыть зал и впустить того, кто его сменит.

Разумеется, это не идеальная защита, но это лучшее, что мы сейчас можем придумать. Я бы даже отдал жетон, чёрную пластину, которую получил от Сердца Города, Рагедону, если бы это имело смысл, но жетон работал только в моих руках. Проверено. На том же самом Рагедоне, которого Сердце не признало. Вообще.

Сияние, заново создавшее печать верности над Лиром, погасло, и он, сделав шаг вперёд, пожал плечами:

— Твои старейшины говорили все верно: есть только один выход, глава. Как можно дольше кормить всех обещаниями, лавировать между ними, отдаляя гнев Хаутар и выигрывая время, а затем, когда тянуть и выскальзывать уже будет невозможно, выбрать невесту их противников. Это даст тебе ещё несколько лет, пока твоя жена будет перетягивать на себя влияние. В случае твоего фанатично преданного Сломанного Клинка это может занять и двадцать лет. Но здесь многое зависит от того, что они придумают и сколько к тому времени в городе будет их людей.

Я снова скривился. Население Истока росло, обгоняя бамбук. И конечно же, среди них не все прибыли сюда с чистым сердцем. Тартакал, тот самый, что хотел стать первым среди всех союзов наёмников Истока, сейчас выглядел жалко в сравнении с союзами наёмников, среди которых были даже Властелины шестой и седьмой звезды.

Да что там Тартакал… Я вот неделю назад почувствовал себя на месте Вартола, и в этот раз тревога была поднята Рагедоном совсем не зря. Очень, очень неприятно, когда портал твоего города открывается тоннелем и через него проходит две сотни идущих, двадцать из которых сильные Властелины, без запинки рассказывающие, как они рады были услышать про новые земли у молодой фракции и как сильно хотят основать союз наёмников, чтобы с огромной радостью и почтением отдавать Сломанному Клинку положенную часть добычи.

Что толку от того, что они прошли проверку Истиной? Да, они не хотят вреда Сломанному Клинку. Да, они не связаны с Эрзум, Хаутар, Алыми Пиками и ещё десятком врагов распущенного Ордена, как не связаны и со Стальными Жалами. Но мне ли не знать, как можно обмануть эту проверку? Да, сейчас они не хотят причинять вред Сломанному Клинку. Захотят, когда придёт время. Да, не связаны, потому что у наёмников есть Дом Найма и посредники. Свяжутся, когда будет нужно, и тогда же им отдадут приказ.

Что толку от того, что под видом контрактов со Сломанными Клинком на них мои усиленные Указы? Не в три ведь цвета. Да и их можно снять несколькими способами, мы ведь в Пятом поясе. Мой талант не позволяет мне ощущать, когда исчезают мои Указы.

Что толку от того, что я могу уничтожить все эти подозрительные отряды наёмников в одиночку? Я не всегда могу быть в городе. Я не хочу всегда быть в городе. Я вон, с Рейкой не раз улетал на прогулку, за время которых в городе могло произойти всё что угодно.

— Ты прав, — кивнул Лиру. — Но в этом я полагаюсь на тебя.

Лир недолго пробыл главой простого союза. Глупо тратить на это его опыт и ум. И сейчас, с одной стороны, он вроде как ученик советника Бахара и вместе с Виликор пример того, чего может добиться любой идущий, связавший жизнь со Сломанным Клинком. С другой, тайной стороны, вроде как наставник этого самого Бахара и делится с ним опытом таланта сильнейшего клана Второго пояса. С третьей стороны он занял должность того, кто распределяет территории добычи и задания для союзов. Ну и присматривает за ними.

Я с усмешкой добавил:

— Пока у нас есть это время, ты должен стать настолько сильным, что союзы наёмников должны бояться дышать в твоём присутствии, талант двух фракций.

— Я стараюсь, — вернул мне мою усмешку Лир. — С того самого дня, как шагнул за тобой в портал налогом. У всех идущих Сломанного Клинка есть пример главы, за которым мы должны тянуться.

Я кивнул, но уже без улыбки.

Сломанный Клинок должен стать сильней. Каждый из Сломанного Клинка. Возможно, что я слишком долго не отпускал Рутгоша. Возможно, что я лишь зря потерял эти дни, недели и месяцы. Всех. Всех моих старейшин и сильнейших идущих Сломанного Клинка нужно провести через город Тысячи Этажей. Эликсиры Древних — это хорошо, но лечение в Павильоне Здоровья — лучше. Мои тренировки души и удары струн — это хорошо, но ещё лучше — наставления от Изарда и его удары.

Сложно, правда, представить, что он будет этим заниматься, но кто сказал, что он недостаточно безумен для того, чтобы попытаться?

Может быть, не дожидаясь Рутгоша, всё же переправить хотя бы одного старейшину?

Нет.

Я даже мотнул головой. Риск того не стоит. Я даже не понял, к нужной ли фракции принадлежит наш Страж Холгар. Рисковать, так нагло переходя у него под носом между Империй и Тюремными поясами, я не хочу, не имею права. Я просто не доверяю Стражам настолько. Такое ощущение, что каждый из них желает какой-то своей выгоды. Сейчас то, что я сам Страж, может раскрыть только реол. Возможно, что с порталами и перстнем дракона дело обстоит так же. Значит, я должен получить ранг реола прежде, чем использовать Пути Древних для своих целей на глазах у Стражей.

Третья звезда фракции. Второй, скрытый от всех массив перемещения Путей Древних. Поля Битвы. Ранг реола. Затем четвёртая звезда фракции, затем пятая, чтобы получить разрешение войти в Долину Ключа. Если у Сломанного Клинка появятся земли, на которые никто, вообще никто не может проникнуть, то только тогда мы можем не опасаться уничтожения или чужого влияния и получим шанс вырасти в силе. Ведь четвёртая звезда — это ещё и разрешение для фракции выйти в Дикие Земли и призвать Испытание Неба.

А Повелитель Стихии — это уже совсем другая сила.

Но это точно не случится в ближайшее время. До этого дня мне нужно пережить ещё много испытаний чуть помельче.

И ближайшее из них уже через два дня. Встреча с двумя невестами.