Инквизиция

ГЛАВА 4

За те два года, что Флетчера не было, Яков подрос. Последние признаки пубертатного периода исчезли, оставив богатыря. Руки размером с бедро коня представляли собой гору мускулов, которая перекатывалась под кожей. И он волочил ноги по полу, как горилла. Сейчас на стражнике была черно-желтая форма подчиненных Дидрика, горизонтальные полоски только подчеркивали широкую могучую грудь.

— Пожалуйста, присаживайтесь, сержант Яков, — предложил Дидрик, выдвигая для него стул. — Мой первый вопрос: можете ли вы подтвердить, что история Калисты полностью правдива и точна?

— Могу, милорд. Когда я слышал ее, то будто заново проживал ту ночь.

— Хорошо. Я знаю, что вы занятой человек, так что не надо пересказывать все заново своими словами. Пожалуйста, расскажите, что случилось после попытки убийства, совершенной Флетчером.

— Так точно, сэр, — ответил Яков, дергая челку. Он сделал глубокий вдох и начал говорить.

— После того, как мы отнесли Дидрика его отцу, я пошел разбудить остальную стражу. Мы обнаружили дверь в дом Флетчера запертой. Как только мы вломились внутрь, то встретили сопротивление от приемного отца Флетчера, Бердона. Он, черт побери, почти прикончил нас (как вы знаете, он почти такой же крупный, как и я), но мне удалось его обезоружить. Тут некоторые парни слегка… перевозбудились. Скажем, что после той ночи Бердон некоторое время не мог работать кузнецом. Костям потребовалось время, чтобы срастись.

— Звери! — зарычал Флетчер. Внутри все горело огнем ненависти. Он знал, что они только того и добивались, чтобы он разозлился и психанул перед судьей. Но слова вылетели изо рта до того, как он успел себя остановить.

— Еще одно слово, молодой человек! — приструнил его судья, стукнув молоточком по столу для выразительности. — Еще одно слово, и вы вернетесь в камеру, где будете ожидать вердикта.

Флетчер до крови закусил губу, пытаясь не заорать от несправедливости всей ситуации. Перед глазами встали картинки того, как эти гады избивают Бердона, и он не мог выкинуть их из головы.

— После этого мы конфисковали все имущество в качестве улик. Во время схватки огонь из печи Бердона как-то распространился по хижине. Она сгорела дотла.

Флетчер почувствовал горячие слезы на щеках. Он упал на колени. За одну ночь человек, которого он любил больше всего на свете, потерял все. Из-за него.

— Ваша честь, я не понимаю, какое это все имеет отношению к делу. Не могли бы мы вернуться к сути? — голос Арктура был напряженным и сердитым.

— Соглашусь. Спасибо, капитан Арктур. — Судья кивнул. — Лорд Кэвел, если только у вас нет улик, которые вы хотите предъявить, я нахожу эти вопросы неуместными.

— Нет, ваша честь. Думаю, Яков все сказал, — ответил Дидрик.

— Хорошо. Можете идти, сержант Яков.

— Благодарю, милорд.

Здоровяк вышел из-за трибуны и прошел к боковой двери. Как раз перед тем, как исчезнуть из виду, он насмешливо помахал Флетчеру. Тот отвел взгляд, но его внутренности сжало новым приступом ярости. Он сдержался, зная, что показания Якова были направлены на то, чтобы его подначить.

— Это все, лорд Кэвел? — спросил судья, шелестя заметками.

— Да, ваша честь. Обвинение закончило свое выступление. Как я говорил ранее, я надеюсь, что это дело покажется вам простым. Рекомендую минимальное наказание в виде пожизненного заключения.

— Благодарю, лорд Кэвел. Я приму это к сведению, — ответил судья, но раздраженно нахмурил брови.

Когда Арктур встал и взял свои бумаги, зал наполнился низким гулом.

— Думаю, вся моя подготовка к работе судьей принесла свои плоды, а, Флетчер, — прохрипел Дидрик, возвращаясь к своему стулу. — Хотя от одного только взгляда на этого старого брюзгу я рад, что мой путь оказался иным.

— Как будто они позволили бы такому чудовищу, как ты, когда-либо стать судьей, — ответил Флетчер полным ненависти голосом.

Плечи Дидрика напряглись, и он обернулся, несмотря на строгое покашливание судьи.

— Помни, Флетчер, это моя тюрьма, — прошипел Дидрик. В глазах вспыхнуло безумие. — Если ты думаешь, что худшее, что я могу сделать, это не давать тебе еду, то у тебя крайне бедное воображение.

— Лорд Кэвел, я вынужден попросить вас занять ваше место, — велел судья.

— На самом деле, ваша честь, я бы предпочел, чтобы Дидрик остался. — Арктур прошагал вперед и поднял Флетчера на ноги. Твердая хватка на плече Флетчера успокоила хаотичное биение его сердца. Он глубоко вдохнул и встретился взглядом с судьей.

— Хорошо. Лорд Кэвел, пожалуйста, встаньте за трибуну, — показал судья рукой Дидрику.

— Будет ли это необычным, если я также попрошу привести обратно сержанта Якова и солдата Калисту?

— Будет, но закон этого не запрещает. Но позвольте вначале спросить: насколько я понимаю, вы не являетесь квалифицированным юристом, капитан Арктур. Почему именно вы защищаете мальчика?

— Потому что больше некому. Все боятся ответного удара Триумвирата. Трусы. — Арктур покачал головой, в голосе чувствовалась горечь.

— Прошу прощения, но мне незнаком этот термин, «Триумвират», — нахмурился судья.

Флетчеру было любопытно — он тоже не знал, что это.

— Лорд Кэвел, леди Фавершем и лорд Форсайт имеют тесные связи в политике и бизнесе. Так зовут эти три семьи, — ответил Арктур.

Значит, Дидрик сговорился с Фавершемами и Форсайтами. Флетчер чуть не улыбнулся. Как все сходится. Все те, кто ненавидел его больше всего на всем белом свете, работают вместе, чтобы разрушить его жизнь. Мог бы и сам догадаться.

— Возможно, его никто не защищает, так как его вина очевидна, — громко произнес Дидрик. — Ни один юрист в своем уме не возьмется за такое проигрышное дело.

— Тишина! — рявкнул Арктур, поворачиваясь к Дидрику. — Я не говорил во время вашего выступления. И оценю, если вы окажете мне такую же услугу.

Дидрик закатил глаза, поднимая руки в издевательском жесте, как будто сдается.

— Приведите солдата Калисту и сержанта Якова, — велел судья. — И принесите для них стулья.

Всего за несколько секунд стража привела их обратно. Флетчер подозревал, что они подслушивали под дверью.

— Тогда начнем? — сказал судья. Он раздраженно фыркнул, когда стража притащила и поставила перед трибуной два стула, издавая при этом неимоверный грохот. — Выступите, и я вынесу вердикт.

Флетчер разглядывал троих перед ним, задаваясь вопросом, какую игру Арктур затеял.

Он не рассказывал ни Арктуру, ни кому бы то ни было еще всю историю того, что произошло в ту ночь. Дав себе мысленный пинок за это, Флетчер погрузился в еще большее отчаяние. Арктур заговорил.

— Первым делом я хотел бы указать уважаемому судье, что нет никаких доказательств, которые бы подтвердили заявления солдата Калисты и сержанта Якова, кроме их слов. Таким образом, мы должны признать, что если в их историях обнаружатся несоответствия, судье придется снять с Флетчера все обвинения. Это так, ваша честь?

— Это очень упрощенная интерпретация закона, — хмыкнул судья. — Если вы подвергнете их историю существенным сомнениям, тогда да, я буду склонен признать Флетчера невиновным. Однако вы также должны рассказать альтернативную версию истории, подкрепленную доказательствами.

— Благода… — начал Арктур.

— Имейте в виду, что совпадающие показания трех людей имеют большую силу, — перебил судья. — Сомнения должны быть существенны, капитан Арктур. Действительно существенны.

— Хорошо, ваша честь, — уважительно склонил голову Арктур. — В таком случае, я начну с того, что выдвину совсем другую версию событий той ночи.

Сцепив руки за спиной, Артур повернулся к трем свидетелям.

— Два года назад, холодным вечером, Флетчер познакомился со старым солдатом. Насколько я понимаю, звали его солдат Ротерем, своим товарищам на передовых линиях так же известный как Прохвост. Именно у него изначально была книга призывателя. Эти двое зашли в местную таверну, когда Дидрик, в сопровождении Якова, пристал к ним и потребовал книгу в обмен на мизерную сумму денег, о которой раньше и речи не шло. Вы отрицаете это, Дидрик?

— Думаю, вам следует обращаться ко мне «лорд Кэвел», — скрестил руки на груди Дидрик и вызывающе посмотрел на Арктура.

— Лорд Кэвел, — выдавил сквозь стиснутые зубы Арктур. — Вы это отрицаете? Я нашел нескольких свидетелей, которые поклянутся, что это правда. Кажется, не все в это деревне согласны принять ваши деньги. Даже те, кого ваш отец довел до нищеты.

Дидрик покраснел от злости, но сдержался и ответил спокойно.

— Я не отрицаю. Мы и правда встретились той ночью в таверне, хотя я бы поспорил с вами насчет того, заключили мы сделку или нет.

— Так или иначе, — уже громче произнес Арктур, поворачиваясь к толпе. — Между четырьмя джентльменами произошла стычка, которая вылилась в попытку Дидрика убить Флетчера спрятанным клинком. Спрашиваю вас еще раз, лорд Кэвел — вы отрицаете это?

— Это была самозащита. Этот псих меня душил, — ответил Дидрик, махнув рукой так, будто это едва ли заслуживало упоминания. — На самом деле, это только доказывает тот факт, что он уже пытался убить меня. Не говоря уже о наличии еще большего мотива, учитывая то, что произошло той ночью.

— Я рад, что вы упомянули о самозащите, — произнес Арктур, шагая к другой стороне зала. — Так как в данном деле она будет очень уместна. А теперь, учитывая то, что Ротерем и Флетчер были друзьями и даже дрались бок о бок, почему вы так удивляетесь, что позже Флетчер стал владельцем книги?

— Не я это сказал, а Калиста. Она не принимала участия в схватке, поэтому не знала. Думаю, это ее умозаключения, не наши, — гладко ответил Дидрик. Непокореженная половина лица озарилась уверенной улыбкой.

— Так почему же тогда вы последовали за ним?

— Из любопытства. Парень, который посреди ночи отправился на кладбище, вызывает подозрения, вам не кажется?

— Это никак не связано с местью за то, что он побил вас в схватке ранее? — надавил Арктур. Флетчер попытался сдержать горький смех, но его сдавленное фырканье вызвало сердитый взгляд судьи.

— Нет, — ответил Дидрик, отклонившись и снова скрестив руки.

— Хорошо тогда. Видимо, придется вам поверить. Мне кажется любопытным то, что вы с Яковом не рассказали о своей стычке Калисте, учитывая то, что в течение нескольких часов вы были вместе. Но это я оставляю на рассмотрение уважаемого судьи.

Судья хмыкнул, пожал плечами и что-то записал.

— Значит дальше, на кладбище, — продолжил Арктур, постукивая пальцем по подбородку. — Несмотря на то, что вы чуть не выпотрошили его прошлой ночью и что особой любви между вами не было, Флетчер приглашает вас посмотреть, как он пытается вызвать демона? Когда вы застали его врасплох, не было ни ссоры, ни претензий?

— Я незлопамятный, капитан. Я не угрожал ему, и он уж точно не угрожал мне, когда у меня за спиной стояло два вооруженных стражника. Очевидно, он планировал натравить на нас демона, поэтому вел себя хорошо, пока демон не оказался под его контролем.

— А, контроль. Я рад, что вы это упомянули. Скажите мне, что изучается на уроках призывания в школе первым делом, после слияния и знакомства с эфиром?

— Контролирование демонов… — признал Дидрик. Впервые на лице промелькнуло сомнение. Флетчер не смог сдержать улыбку. Такого рода вопросы, очевидно, задира не ожидал.

— Так вы действительно полагаете, что через несколько минут после призывания демона такой новичок, как Флетчер, мог заставить его напасть на вас? Да еще и без провокации? — требовательно спросил Арктур, махнув рукой на Флетчера так, как будто тот был неумехой. Впервые Флетчер порадовался, что у него был такой грязный внешний вид. Это точно не делало его похожим на искусного призывателя.

— Как, я уверен, судье известно, контролирование демона представляется почти невозможным для того, кто только что призвал своего первого. Особенно, если у него нет никаких знаний в данной области, — продолжил Арктур, подняв брови.

— Да, это правда, — через мгновение подтвердил судья. — Над этим действительно стоит поразмыслить.

— Может, он научился из книги, — выдвинул предположение Дидрик, хотя слегка и побледнел.

— У меня тут есть копия той самой книги, как доказательство, — сказал Арктур, прошагав обратно к своему столу и вытащив из сумки, с которой пришел, толстую стопку бумаги. С глухим стуком он водрузил ее на стол, подняв облачко пыли. — Я могу заверить судью, что на ее страницах нет никаких инструкций по контролированию демонов. Вам нужен перерыв, чтобы ознакомиться с ней, ваша честь?

Судья с ужасом взглянул на талмуд. У него заняло бы несколько дней, чтобы прочесть все. Флетчер не смог сдержать широкой ухмылки из-за огорченного выражения лица Дидрика. Заносчивый мальчишка оказал себе медвежью услугу, не дав настоящему адвокату представлять его интересы. Только призыватель с таким опытом, как у Арктура, подумал бы о подобных аргументах.

— Я поверю вам на слово, капитан, — ответил судья, откашлявшись. — Я согласен с тем, что это ставит под сомнение версию событий обвинителя, но можно предположить, что Флетчер одарен с рождения. Но я, однако, подумаю над этим. Пожалуйста, продолжайте.

— Конечно, сэр. Сейчас я по очереди опрошу свидетелей. Прошу, чтобы они не заговаривали до тех пор, пока я к ним не обращусь, — заявил Арктур, сцепив руки за спиной и встав перед тремя очевидцами.

— Я хочу, чтобы вы описали все настолько подробно, насколько можно. Давайте начнем с вас, солдат Калиста. Скажите мне, что произошло на кладбище. Что Флетчер использовал, чтобы призвать демона?

— Я… я не могу точно вспомнить. — Калисту явно застали врасплох. — Вы же знаете, все произошло два года назад.

— Знаю. Точно так же я знаю, что вы прекрасно помните, что и как он сказал в ту ночь. Но вы не помните, какие приспособления он использовал? Вы стали очевидицей призвания демона, но это не показалось вам запоминающимся событием?

Калиста беспомощно посмотрела на Дидрика, но он прожигал взглядом Флетчера.

— Я думаю… он просто прочитал что-то в книге.

Флетчер сохранял выражение лица насколько возможно спокойным, но внутри у него все ликовало. Очевидно, Дидрик никогда им не говорил, как новички призывают своих первых демонов.

— Что-то еще? — спросил Арктур.

— Я не помню… — дрожащим голосом ответила Калиста.

Лицо Дидрика было бесстрастным, но Флетчер заметил, как он сжал зубы.

— Как странно. Все остальное вы описали так подробно. Это не кажется вам необычным, ваша честь? — с невинным выражением лица спроси Арктур.

— Да, действительно, — серьезно ответил судья, записывая что-то на листочке перед собой.

— Возможно, Яков сможет пролить свет на события, — протянул Арктур, коснувшись пальцем губы в задумчивом жесте.

Челюсть Якова отвисла, глаза забегали по комнате, как будто в поисках подсказки.

— Да ради бога, — выпалил Дидрик. — Он использовал свиток и кожаный коврик с пентаграммой на ней, как и все призыватели. Почему вы задаете эти абсурдные вопросы?

— Лорд Кэвел! — рявкнул судья, грохнув молотком по столу. — Соблюдайте тишину!

— Мои извинения, ваша часть, — ответил Дидрик, в кающемся жесте поднимая руки. — Мне просто не терпелось рассказать свою версию истории.

— Больше. Ни. Одного. Слова, — приказал судья, подчеркивая каждое слово тычком пальца.

У Флетчера забрезжила надежда, когда он, наконец, понял, что Арктур пытается сделать. Дидрик уже угодил в ловушку.

Арктур продолжил обращаться к Якову.

— Это так? Он читал со свитка и использовал кожаный коврик, чтобы вызвать демона?

— Все, как и сказал Дидрик, — медленно произнес Яков, с отчаянием глядя на Дидрика, чтобы тот подтвердил. — Теперь я вспомнил.

— А, хорошо. Я рад, что мы все выяснили, — кивнул сам себе Арктур. Он снова направился к своей трибуне, затем помедлил, как будто только что что-то вспомнил.

— Лорд Кэвел. Где, как вы думаете, он взял эти два предмета? Я думал, старый солдат дал ему только книгу.

Дидрик злобно уставился на Арктура, и Флетчер почти видел, как в голове парня крутятся колесики, пока он соображал, что сказать. К такому он готов не был.

— Без понятия, — ответил он наконец, в глубокой задумчивости подняв взгляд к потолку. — Если бы я строил предположения, то сказал бы, что эти предметы Флетчеру так же дали. Солдат украл сумку призывателя, в которой определенно находился коврик. То же самое со свитком.

— Вы можете описать свиток? Возможно, скажете нам, какого цвета чернила на нем? Насколько он велик? Насколько бела бумага?

— Вы сейчас проверяете не правдивость моей истории, капитан. Вы просто проверяете мою память, — сказал Дидрик, затем сел и улыбнулся, будто заработал очко.

— Тем не менее, пожалуйста, не откажите мне в ответе, — невинно улыбнулся Дидрику Арктур.

— Свиток явно был орочьим, написанным на их языке. Я очень четко это помню.

Флетчер задался вопросом, откуда Дидрик узнал происхождение свитка. Тут он вспомнил, что сказал инквизитору Руку, что свиток орочий, перед всем классом. Кто угодно мог сообщить Дидрику… Он только надеялся, что этим познания Дидрика о свитке ограничивались.

— Чернила были темными, это все, что я помню. Размер тоже сложно оценить, так как концы были свернуты. Кладбище слишком скудно освещалось, чтобы сказать, насколько бела бумага. Я ответил на ваш вопрос?

— Ответили. Но говоря о том, что чернила темные… Конечно, любые письмена должны быть темными, чтобы их можно было прочесть. Вы точно уверены, что не можете припомнить что-то еще по поводу цвета чернил?

— Вы серьезно полагаете, что невиновность убийцы может быть доказана, потому что я не могу вспомнить точный цвет чернил на свитке? Вам следует воевать, капитан, ибо юрист вы никудышный. Чернила были темными, и это все, что вы от меня получите.

— Вы точно уверены? — спросил Арктур.

— Абсолютно, — ответил Дидрик, вызывающе скрестив руки.

— А вы, Яков? Вы подтверждаете историю? — подошел к тому Арктур.

— Да, сэр, — пробурчал Яков.

— Калиста, данное описание вам что-нибудь напоминает?

— Я думаю, что там был свиток и похожий коврик, да, — пробормотала Калиста.

— Таким образом, я подвожу итог. Дидрик и Яков говорят, что Флетчер, чтобы вызвать демона, использовал свиток из бумаги со свернутыми краями неопределенного размера, на котором были темного цвета письмена, и кожаный коврик с пентаграммой. Калиста подтверждает данную историю, — объявил Арктур.

— Да, капитан, все верно, — сказал судья, просматривая свои записи. — Не могли бы вы объяснить, к чему вы все это ведете?

— Конечно. — Арктур прошагал к своему рюкзаку, достал оттуда что-то и поднял вверх, чтобы все видели.

— Вот… тот самый свиток.