Ii. Камень второй. Горящий обсидиан

Глава шестая. Трещина

Эйнар Шарлу, облокотившись на каменный бортик балкона, созерцал панораму фирасийского дня. И пусть этот месяц еще числился за весной, но в свои права на самом деле уже твердо вступило лето: на Юге оно начинается куда раньше, чем на Севере. Стояла жара. В городе ее даже разбавить нечем; раскаляется камень — и ты уже ходишь, словно по сковородке; а в чистом рве у подножия колледжа, как в кулдаганских фонтанах, день-деньской плещутся ребятишки… и особо шустрые студенты, заметил Шарлу и многозначительно повел бровью.

Младший магистр, козырьком приставив ко лбу руку, посмотрел в даль: Фирасийский Лес отчаянно красив издалека, что бы ни творилось под его кронами… Конечно, он слышал о мороке. И видел голову — лично заливал ее формалином и помещал в прозрачную колбу для музея колледжа… Хм, судя по срезу зуба, мороку было лет двести. Двенадцатилетний мальчик, уничтоживший это чудовище, заставил Эйнара по-настоящему зауважать амбасиатов и задуматься о безграничных возможностях человека, не испорченного искусственной магией. Пай Приор — мальчик с необыкновенными магическими задатками, с которым Шарлу здорово подружился в последние два месяца, — стоял, разумеется, в центре всех размышлений.

Конечно, маги известны своей склонностью переманивать на свою сторону детей из династий амбасиатов, но Эйнаром корыстные побуждения не двигали; он и сам этому удивлялся. А еще тому, отчего ему, младшему магистру, которому даже вздохнуть лишний раз некогда, так небезразлична судьба Пая. Вероятно, Эйнар был просто очарован его талантом, а подобное чувство всегда порождает искреннее желание помочь.

…Трогательно — смотреть, с каким упорством этот ребенок пытается освоить трансволо. И такую любовь к науке и магии найдешь разве что в мечтах старого магистра об идеальном ученике…

Определенно, когда Пай Приор вырастет, он будет яркой звездой на небе, которая затмит даже магов обоих Советов. Если только он не останется амбасиатом… Ну вот, укорил себя Шарлу, только что размышлял о величии человека, не касавшегося магии, и вернулся к мысли о том, что амбасиатство — пустая трата магического потенциала…

Размышления магистра прервал до боли знакомый крик…

Когда трансволо исполняется правильно, для наблюдателя со стороны это выглядит как дрожь горячего воздуха над раскаленной на солнце мостовой или костром, и из этой дрожи после появляется человек.

…Это было неправильное трансволо: рябь, которой долженствует быть спокойной и размеренной, сначала стянулась в тугой узел, а после, словно что-то лопнуло в этом узле, ринулась в разные стороны. Ударная волна (которой быть не должно в принципе!) отбросила Эйнара к балконной двери; стекло за его спиной пошло мелкими трещинами.

Затем появился Пай… Упав с такой высоты, юнец непременно разбился бы: заклинанием левитации он владел лишь настолько, чтобы подвешивать над землей свои Фиат-люксы; поднять же собственное тело — это вообще высший пилотаж почище трансволо — нечто сродни подниманию себя самого за волосы… так что вышедший из трансволо на высоте последнего этажа колледжа — над самым шпилем — Пай был обречен разбиться насмерть.

К счастью Шарлу успел. Поймал падающего мальчишку петлей левитации.

Когда Эйнар поставил маленького колдуна рядом с собой на балкон и погасил левитацию, у него тряслись руки и предательски поклацывали зубы. На лицо он был белее мела. Пай выглядел не лучше.

— Пойдем выпьем кофе, — отрывисто произнес Эйнар, пытаясь прийти в себя. — Похоже, нам есть о чем поговорить.

Пай согласно кивнул. У него тоже зуб на зуб не попадал после пережитого.

Но если за чашечкой кофе с пирожными мальчишка быстро успокоился и начал даже посмеиваться над своим просчетом (чуть не стоившим ему жизни!), то Эйнар Шарлу покрылся холодным потом, выслушав рассказ о том, КАК юнец провел свое трансволо.

— Ты когда-нибудь решал дифференциальные уравнения? — глухо спросил Эйнар, прихлебывая горячий напиток и не замечая жара, касавшегося губ.

— Решал, — с готовностью отозвался Пай.

— Так вот что я тебе скажу: проводить трансволо так, как ты провел, это все равно что решать дифференциальные уравнения, не зная, что такое дифференциал… — Шарлу поставил чашку и внимательно посмотрел в глаза Паю. — Ума не приложу, как ты это сделал…

— Я просто увидел некоторые закономерности — и понял, — пожал плечами Пай.

— В следующий раз возьми в трансволо меня, я хотя бы теорию знаю, — настоятельно произнес Эйнар. — И не экспериментируй пока с высотой.

…Много лет Эйнар Шарлу ждал того момента, когда увидит звезды трансволо, но не ожидал, что это произойдет вот так и что в первый раз в трансволо он войдет не сам, а под руководством тринадцатилетнего паренька.

Но все же мириады далеких звезд, рассыпанных на бархатном покрывале космоса, были прекрасны. Чудо! Настоящее чудо!.. И одна звезда сияла ближе всех других; вокруг нее медленно ползли по своим орбитам планеты; гигантские и крохотные… Вот отчего трансволо Пая получалось неправильным: оно проходило слишком близко к звезде. К чужому солнцу.

Шарлу не успел даже спросить себя: «Что это?». Звезды исчезли — и они с Паем рухнули на пол посреди читального зала. Возня (шепот, шелест страниц, всевозможное шуршание), обычно царящая в этом помещении, утихла, как по команде: студенты и младшие магистры смотрели на двоих, прибывших на трансволо, с разинутыми ртами. Улыбался только Милиан. Он отложил книгу, и его одинокие аплодисменты гулким эхом разнеслись по залу… а опомнившиеся маги громогласно поддержали его!..

А ведь они еще не знали, кто провел трансволо; потому наивно радовались за магистра Шарлу.

— Ты промахнулся на четыре зала, — незаметно сказал он Паю.

— Извини, — улыбнулся Пай. Как обычно: делающий первые успехи новичок начинает пропускать наставления старших мимо ушей…

— …Джуэл! Пай выучил трансволо! — с таким веселым криком навстречу Джуэлу, вернувшемуся с тяжелой тренировки, выбежал Джармин. — А еще я закончил третью картину!..

С тяжким вздохом Джуэл прислонился к стене. Затем, сняв с пояса ножны, опустился на пол, где и сел, скрестив ноги.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Джармин.

— Я устал… — равнодушно ответил Джуэл.

Новость эта после сегодняшней тренировки на жуткой жаре окончательно добила его: ничего он не ждал и ничего не боялся так сильно, как этого дня — дня, когда Пай выучит трансволо. Нет, судьба упорно тыкала его носом в то решение, от которого он отбрыкивался и отворачивался: идти, идти за горящим обсидианом. В Тёплую Область. Оттуда, согласно лживой речи Сайнара, к озеру Тай. А потом…

Что Джуэл знал точно, так это то, что, откажись он весть отряд через Дикие Земли, Абадар найдет его на краю света и прикончит медленно. Вряд ли такой участи удастся избежать и остальным… если месть учителей постигнет только Джуэла, Ирина, Лайнувера и Косту (судя по характеру четырех Кангассков, назначенных им в учителя), то об остальных позаботится Сайнар: вряд ли он простит кому-либо крушение трехтысячелетних надежд Ордена… Так какой у тебя выбор, Джуэл Хак?..

Как ни странно, подобные мысли его успокоили. В одночасье появилась мечта: довести отряд до моря Кармасан, не потеряв никого. Бороться за каждую жизнь, а не вести людей на смерть.

…Восстановилось дыхание; в душе улегся жар… Джуэл и раньше обманывал себя, чтобы успокоиться, а потом сам начинал верить в обман. Это было вполне в духе его народа, хоть он его и не помнил.

— А о чем твои картины, Джармин? — спросил он на удивление доброжелательно. — Что за мир ты рисуешь?

— Мир-первоисточник, конечно! — с гордостью ответил ребенок.

— Мир-первоисточник… — рассеянно повторил Джуэл, улыбаясь краем рта. — Первоисточник…

— Вы догадываетесь, зачем я вас здесь собрал, верно? — спросил Шарлу, оглядев собравшихся младших магистров.

Все трое закивали, смущенно ухмыляясь и переглядываясь. Только сейчас Эйнар осознал, как они все (да и сам от в том числе) отчаянно молоды…

— По поводу тех двух мальчиков, — сказала Марьяна Орнан, самая юная из всех. Несмотря на то, что Эйнару она годилась в младшие сестренки, к трансволо она подобралась уже гораздо ближе, чем более взрослый Шарлу.

— Да! — некстати вспомнив об этом, Шарлу задумчиво потер небритый подбородок. — Похоже, нам с вами предстоит принять решение высокой ступени в отсутствие старших магистров. Насколько я знаю, мы имеем на это право.

— Если выступим единогласно, — деликатно поправил Ронард Зарбот (младший брат Авенже Зарбот и оттого большой знаток законов).

— Верно, — согласился Шарлу. Так вот: я предлагаю единогласным решением зачислить Пая Приора и Милиана Корвуса (если и он пожелает) на подготовительные курсы нашего колледжа с тем, чтобы осенью без проблем перевести их на первый курс факультета боевой магии.

— Хе-хе! Старшим магистрам не понравится такое самоуправство в их отсутствие, — рассмеялась Марьяна. — К тому же, мальчишки явно не «призывного» возраста. Сколько им? Двенадцать и тринадцать?

Молчавшие до сего момента, близнецы Леона и Кринн Сарионс переглянулись. Обе девушки были остры на язык, так что Шарлу мысленно приготовился выслушать что угодно.

— Разве у нас нет чего-то вроде негласного «пакта о ненападении» с амбасиатами? — с беспечной насмешкой произнесла Кринн. — Вроде бы, мы не должны перетягивать на свою сторону их талантливых ребятишек.

— Верно-верно, — таким же тоном и голосом добавила Леона. — И за Пая с Милианом ни Сохраняющие Жизнь, ни старшие магистры тебя по головке не погладят. Осознаёшь?

Эйнар нервно сглотнул. Близняшки это заметили и приняли к сведению.

— Ну, как говорится… «Слаб человек» и «Каждый шлык свое болото хвалит», — развела руками Кринн.

— То есть, мы тебя понимаем, — вторила сестре Леона. — Если остальные выскажутся за, то мы поддержим.

— Марьяна? Ронард? — обратился Эйнар к оставшимся магистрам.

— Я за, — скромно произнес младший Зарбот.

— …И я, — чуть поколебавшись, решила Марьяна.

— Хорошо, — с облегчением вздохнул Эйнар. — Пойду поговорю с мальчишками. После оформим решение официально.

С этими словами Шарлу откланялся и покинул кабинет… Давно он так не переживал. Будто не с двумя детьми, а с самими миродержцами шел разговаривать.

…Пая и Милиана ждали. Долго ждали, терпеливо. Джуэл уже расплатился за комнату и предупредил хозяйку; остальные собрали рюкзаки и расселись на полу в полном дорожном облачении. Люди, которым, казалось бы, здорово наскучила Фираска за те два месяца, что они здесь провели, теперь испытывали смешанные чувства. Предстоящая дорога волновала, привычная жизнь тянула назад. Что-то было не сделано, что-то не оценено — и все это обернулось острым щемящим чувством. Даже комнату, обжитую, сквозь прозрачную балконную дверь и два окна которой смотрели яркие картины Джармина, жаль было покидать…

Ждали долго; за окном уже стали сгущаться вечерние краски; кто-то даже задремал, уткнувшись носом в свой рюкзак или в плечо товарища. Сон не сморил только Джуэла. Неподвижный, как мраморное изваяние, он несколько часов подряд смотрел в глухую серую стену; даже не моргал почти. Возможно, опять боролся с собой. Мышцы его были напряжены, тело застыло в скованной, неудобной позе; и он всего этого, казалось, не замечал.

Чуть слышные шаги на лестнице подняли всех, как по команде. Все, кто задремал, разом вскочили и принялись протирать глаза; встрепенулся от многочасового оцепенения и поднялся на ноги Джуэл.

…Милиан и Пай переступили порог. Вид у первого был мрачный, у второго — взволнованный.

— Я вам рюкзаки собрал! — радостно сообщил Бала.

— Давайте уже отправляться, — зевнул Оазис. — Я все ноги себе отсидел.

— И я! — послышался из полумрака тонкий голосок Джармина.

Пай тяжело вздохнул. Ему понадобилось время, чтобы справиться с подступившими к горлу комом. Наконец он сумел это произнести:

— Я отправлю вас на трансволо в Торгор. Но в Рубеж вы пойдете без меня. Я останусь здесь…

Молчание было ему ответом. Восемь человек пристально смотрели на Пая, кто укоризненно, кто удивленно, кто с гневом (Ирин; счастье Пая, что взгляды не могут испепелять), встречались и взгляды понимающие — Ориона, Косты, Балы: в конце концов, о мечте Пая Приора знали все.

Но и объяснений ждали тоже все.

— В чем дело, Пай? — Джуэл озвучил общую мысль, но высказал ее таким тоном, что Приор вздрогнул. Это была угроза. Неприкрытая.

— Нам предложили места в колледже, — ответил за него Милиан, спокойно глядя в глаза рослому файзулу, нависавшему над всем отрядом, как гора, — с зачислением без экзаменов.

— И что? — требовательно произнес Джуэл и скрестил на груди руки.

Пай покраснел; его била мелкая дрожь. Именно это и называется «сломить боевой дух». Не так, ох не так представлял он себе этот разговор…

— Я отказался, — ровно продолжал Милиан. — Магия — это не моё.

— А я согласился, — подал голос Пай, кое-как справившись с нахлынувшими эмоциями.

— Ты пойдешь с нами до конца, — отрезал Джуэл и уже собирался отвернуться…

— Нет!.. — попытался возразить юный маг. — Ты… ты не сумеешь удержать меня.

— Я сумею, — злорадно усмехнулся Ирин, сделав шаг вперед, хотя уж его-то лезть в это дело точно никто не просил. — Только попробуй дать дёру — я найду тебя на краю света. Выслежу, где бы ты ни был. И, поверь, моя стрела найдет твою спину куда быстрее, чем ты успеешь выучить пару-тройку боевых заклинаний!

— Ирин! — попытался вмешаться Бала, но его возмущенный возглас даже не был замечен: маленький хмырь вошел в раж.

— …Только попробуй! — продолжал он. — И я сразу приравняю тебя к пособникам миродержцев, объявлю предателем и дезертиром!

«Зачем ты сунулся, зачем сунулся, дурень? — мысленно взмолился Джуэл. — Кто просил…» Теперь миром это дело не кончится…

— Вы что, с ума посходили все?!! — не выдержал Милиан. — Да вы знаете, как он мечтал об этом?! Кто дал право Ордену или вам решать за человека? Отнимать у него мечту, счастье?! Кто…

Джуэл, миг назад неподвижно стоявший рядом с Вороном, одним молниеносным движением схватил того за грудки и рывком подтянул к себе. От неожиданности у мальчишки последние слова так и застряли в горле и храбрости поубавилось: в гневе Джуэл Хак был страшен.

— Никогда — ты слышишь? — никогда не вставай между мной и кем-либо, понял? — с тихой яростью, медленно проговорил Джуэл, приблизив свое лицо к лицу Милиана. — Не бросай мне вызов…

С этими словами он разжал пальцы — и долговязый мальчишка шлепнулся на одно колено.

— Прекрати запугивать детей, Джуэл, — ясный и спокойный голос Ориона был как луч света среди всего разыгравшегося здесь безумия. — Я сам поговорю с Паем.

Орион взял мага за плечо и вывел на лестницу. Когда дверь в комнату захлопнулась, Пай с шумом выдохнул и, прислонившись к стене, сполз по ней на пол. Вид у него был измученный.

Джовиб присел рядом на корточки.

— Вот что, Пай, — сказал он. — Напролом такие вопросы не решаются. Потому послушайся моего совета. Магистрам в колледже скажи, что с поступлением повременишь. Оно, в любом случае, только в конце лета. Джуэлу не перечь, Ирину — тем более: он вообще на голову больной… Значит так: ты добываешь с нами этот несчастный обсидиан, а по окончании миссии говоришь со своим учителем. Веспери — женщина разумная; вопрос об уходе из Ордена или хотя бы о магическом образовании решать надо с ней, в любом случае. Потому что это я пойму, Милиан поймет, и Бала с Костой — тоже, а вот Сайнар может и не проникнуться, так что без заступничества учителя тебе не обойтись. Ты меня понял?

— Но ведь больше случая может не представиться! — горько произнес Пай и вдруг заплакал. Разочарование, обида, страх — всё выходило теперь слезами…

— Не мели чепуху, — серьезно и отрезвляюще возразил Орион. — С твоим потенциалом тебя даже не в какой-то вонючий колледж — в любой Универ без экзаменов возьмут. Главное, убеди Веспери, что мощный маг позарез нужен Ордену, куда больше, чем еще один амбасиат. Если что, там и Милиан словечко замолвит, и я, и Кангасски наши. Ты помни: сейчас тебе главное — добыть с нами обсидиан. Тогда ты проходишь испытание и становишься полноценным воином. Такого уже не шугнешь от магии, как мальчишку. Ну что, идешь?

— …Иду, — чудь помедлив, ответил Пай и даже кисло улыбнулся.

— Вот и молодец, — Орион похлопал заплаканного мага по плечу и взъерошил ему волосы. — Пошли…

Вернувшись в комнату, Джовиб мрачно подмигнул Джуэлу, без всякого намека на ту веселость, какую только что разыгрывал перед бедным Паем.

Тяжелый, осуждающий взгляд Джуэлу достался сегодня от каждого. Даже от Ирина (на него Джуэл в сердцах наорал за то, что лезет не в свое дело, и назвал чокнутым фанатиком), а ведь, в конце, концов, испортил-то все именно его глупый выпад.

Так и кончился день: перемирие, едва установившееся в отряде, при первой же проверке на прочность дало трещину. А неприязнь к фанатичному Ирину распространилась и на Джуэла…

В такие несправедливые моменты хотелось, ей-богу, биться головой о стены…