Идеальный мир для Химеролога 4

Глава 18

Квартира Валерии, Петербург

На часах было всего восемь вечера. Валерия пританцовывала.

В одной руке у неё была лопатка для сковородки, в другой крышка от кастрюли, которую она использовала как щит от брызг масла. На плите шкворчали котлетки — настоящие, из мяса, а не из сои и туалетной бумаги, как в её прошлой жизни.

Из колонок ноутбука на всю кухню гремела какая-то попсовая песня про любовь и разбитые сердца. Валерия подпевала, совершенно не попадая в ноты, и чувствовала себя абсолютно счастливой.

У неё была своя квартира. Ну, почти своя… Служебная, но какая разница? Здесь было чисто, светло, и, главное, не было соседей-алкоголиков, которые пытались занять сотку до получки. У неё была работа. Странная, безумная и опасная, но высокооплачиваемая. И у неё был начальник, который, хоть и выглядел как человек, сбежавший из дурдома, на деле решал проблемы щелчком пальцев.

— Я просто в тебя втюрилась, втрескалась, вкрашилась… — пропела она, переворачивая котлеты.

БУМ-БУМ-БУМ!

Входная дверь затряслась так, как будто её выбивали тараном. Музыка на секунду показалась тихим шепотом по сравнению с этим грохотом.

Валерия застыла. Лопатка выпала из рук.

— Открывай, сука! — раздался из-за двери страшный крик. — Я знаю, что ты там! Я тебе сейчас эту музыку тебе в одно место засуну!

Сердце ухнуло в пятки. Старые страхи, которые она, казалось, оставила в прошлом вместе с комнатой в общежитии, вернулись мгновенно. Она на цыпочках подошла к двери и заглянула в глазок.

На лестничной клетке стоял сосед по подъезду. Здоровенный детина в майке-алкоголичке, с красной мордой и кулаками размером с пивную кружку. Он уже занёс ногу для следующего удара.

— Открывай, говорю! Или я дверь вышибу!

Валерия дрожащими руками повернула замок. Ей не хотелось открывать, но она понимала: если он выбьет дверь, будет хуже. Виктор, конечно, починит, но… страшно было сейчас.

Дверь открылась. Сосед навис над ней, обдавая запахом перегара и табака.

— Ты чё, курица, берега попутала⁈ — заорал он, брызгая слюной. — У меня там отдых! А у тебя тут дискотека!

— Но… время же ещё детское… — пролепетала Валерия, отступая назад. — По закону можно до одиннадцати… И я не громко…

— Да мне насрать на твои законы! — рявкнул он, делая шаг в квартиру. — Здесь я закон! Мешает мне — значит, выключай!

Он по-хозяйски огляделся. Его мутный взгляд зацепился за ноутбук на столе, за новую мебель.

— Ишь, богато живём… Насосала, поди?

Валерия вспыхнула. Страх сменился обидой.

— Выйдите отсюда немедленно! Я полицию вызову!

— Полицию? — он расхохотался. — Вызывай! Пока они приедут, я тебе тут такое устрою… Короче так. За моральный ущерб гони косарь. Прямо сейчас. И музыку вырубай навсегда. Или я заберу вон ту коробку, — он кивнул на ноутбук. — В качестве компенсации.

Он шагнул к ней.

Валерия вжалась в стену. Она искала глазами хоть что-то тяжёлое, но под рукой была только вешалка для одежды.

И тут её взгляд упал на полку для обуви.

Там, на самом краю, сидел хомяк.

Тот самый, из «спецотряда» Виктора, в чёрном костюмчике. Он сидел с абсолютно невозмутимым видом, жевал какую-то семечку, а в лапках держал маленький чёрный брелок с одной-единственной красной кнопкой.

Хомяк встретился взглядом с Валерией. Подмигнул. Дожевал семечку.

— Ты чё оглохла⁈ — орал сосед, наступая. — Я сказал — бабки гони! Я никогда с пустыми руками не ухожу! Я этот район держал, когда ты ещё под стол пешком ходила! Я авторитет, поняла⁈ Сказал — плати, значит, будешь платить!

Он уже протянул руку, чтобы схватить её за плечо.

— Я никогда не отступал! И сейчас не отступлю! Ты у меня…

Договорить он не успел.

На лестничной площадке послышался топот.

Дверь, которую сосед так и не закрыл, открылась шире.

В квартиру молча, без единого слова, вошли шестеро мужчин.

Валерия узнала их. Это были те самые ветераны из охраны клиники. Семён Петрович, Костыль, Кабан и ещё трое. Но сейчас они выглядели не как пенсионеры, а как расстрельная команда.

Они были в своей новой форме, спокойные, сосредоточенные и пугающе быстрые.

— Э! Вы кто такие⁈ — сосед обернулся, но было поздно.

Кабан и Костыль шагнули к нему. Четыре руки сомкнулись на локтях дебошира.

— Вы чё⁈ Да вы знаете, кто я такой⁈ Я…

Семён Петрович подошёл вплотную. Он просто посмотрел соседу в глаза. И в этом взгляде было столько всего, что мужик поперхнулся собственным криком.

— На выход.

Будучи здоровым мужиком, привыкшим решать вопросы силой, сосед попытался дёрнуться. Он напрягся, пытаясь стряхнуть с себя руки стариков.

Но с таким же успехом он мог пытаться вырваться из тисков. Хватка ветеранов была железной.

Его просто подняли. Оторвали от пола на пару сантиметров.

— Э! Э! Пустите! — заверещал он, дрыгая ногами в воздухе. — Я полицию вызову! Помогите! Кто-нибудь, на помощь!

Его вынесли из квартиры, как старый диван. Быстро и аккуратно, не задев косяки.

Семён Петрович задержался на пороге. Он подмигнул Валерии.

— Всё в порядке, дочка. Отдыхай. Музыка хорошая, одобряем, мы часто с мужиками слушаем.

Затем он перевёл взгляд на полку с обувью.

Там сидел хомяк и всё ещё держал в лапках пульт.

Беркут вытянулся, приложил руку к виску, отдавая воинское приветствие грызуну.

Хомяк деловито кивнул в ответ, спрятал пульт в кармашек своего жилета и спрыгнул на пол, скрывшись где-то в недрах квартиры.

Дверь мягко закрылась.

Валерия стояла посреди коридора, слушая, как на лестнице затихают вопли соседа:

— … Я — авторитет! Да я вас… ай! Больно же! Куда вы меня тащите⁈ Мама-а-а-а!!!

Через минуту всё стихло.

Валерия медленно сползла по стене на пол и нервно хихикнула. Потом посмотрела на котлеты, которые уже начали подгорать.

— Ой, ужин!

На утро следующего дня она вышла из подъезда, опасливо оглядываясь. Вдруг сосед подкараулит и решит отомстить за вчерашнее?

Но двор был тих и спокоен. Птички пели, дворник подметал асфальт…

Когда она увидела его, внутри снова всё сжалось. У лавочки действительно стоял тот самый сосед. Вид у него был помятый, но целый. Он стоял, засунув руки в карманы, в зубах дымилась папироса.

Валерия попыталась быстро прошмыгнуть мимо, чтобы он её не заметил. Но, на её беду, он как раз обернулся и их взгляды встретились.

Увидев Валерию, сосед вздрогнул, как от удара током. Папироса выпала из его рта.

Он побледнел. Втянул голову в плечи, закрыл лицо руками, как будто защищаясь от удара, и бочком, боясь даже смотреть в её сторону, побежал подъезду. Такое ощущение, что он изо всех сил пытался стать невидимым, слиться с окружающей обстановкой.

— Доброе утро! — весело крикнула ему Валерия.

Мужик споткнулся, издал сдавленный писк и с ускорением скрылся в дверях, чуть не оторвав ручку.

Валерия улыбнулась, поправила сумочку и бодрым шагом пошла в клинику.

Кажется, проблема с соседом решена окончательно.

Утро началось с того, что к крыльцу моей клиники подкатил знакомый чёрный броневик. Стекло плавно опустилось, и Агнесса Новикова, сияющая, как новенький имперский рубль (или как аристократка, у которой дела наконец-то пошли в гору), радостно махнула мне рукой.

— Садись, Виктор. Поедем, покажу тебе твои новые владения.

Я, предвкушая быструю поездку — всё-таки она сказала, что нашла место рядом, — запрыгнул на мягкое кожаное сиденье.

Дверь со щелчком захлопнулась, отрезая уличный шум. Водитель плавно тронул машину с места.

— Ну, как настроение? — светски поинтересовалась Агнесса. — Готов к расширению бизнеса?

— Всегда готов. Особенно если это не требует от меня беготни по лесам с ножом наперевес.

Мы ехали. Минуту, пять, десять…

Агнесса увлечённо рассказывала о том, как идут продажи моих препаратов, о новых контрактах с поставщиками, о том, что Миша чувствует себя прекрасно и уже просится в школу… Я слушал, кивал, иногда вставлял пару слов, но с каждой минутой моё удивление росло.

Двадцать минут. Мы всё ещё ехали.

Я попытался выглянуть в окно, чтобы понять, куда нас, чёрт возьми, везут. Но стёкла были наглухо затонированы. Причём не плёнкой, а какой-то хитрой артефактной системой. Изнутри — непроглядная темнота, улицы не видно.

— Слушай, — перебил я её на полуслове, когда мы ехали уже полчаса. — А мы не в другую страну едем? Ты же говорила «рядом».

— Почти приехали, — улыбнулась она.

Машина плавно затормозила. Дверь открылась.

Я вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Огляделся и задумчиво почесал затылок.

Прямо передо мной, через дорогу, красовалась вывеска: «Ветеринарная клиника „Добрый Доктор“». Моя клиника.

Я медленно повернул голову к Агнессе, которая грациозно выбиралась из салона.

— Слушай, ты… издеваешься?

— Что не так? — невинно хлопая ресницами, спросила она.

— Мы ехали тридцать минут! Тридцать! Чтобы переехать через дорогу⁈ Я пешком бы дошёл за пятнадцать секунд!

— Ну… — она пожала плечами, поправляя причёску. — Нам же нужно было поговорить. Обсудить дела, стратегию… В спокойной обстановке, без лишних ушей. А в машине такая хорошая звукоизоляция.

Я посмотрел на неё, потом на тонированные стёкла броневика.

Вот же гадство. Нужно срочно заняться своим зрением. Вживить себе какой-нибудь атрибут спектрального анализа или рентгена. А то так завезут в лес, а я буду думать, что мы в булочную едем, пока лопаты не достанут.

— Не ворчи, — Агнесса взяла меня под руку. — Пойдём, оценишь.

Мы подошли к зданию, которое раньше занимала булочная и какой-то захудалый магазинчик с продуктами. Теперь внутри всё изменилось.

— Неплохо, — признал я, оглядываясь.

Помещение было просторным — квадратов двести пятьдесят, а то и все триста. Стены выкрашены в приятные пастельные тона, на полу — дорогая плитка. Всё чистенько, красивенько, но пока абсолютно пусто. Ни мебели, ни оборудования. Только барная стойка в углу, где уже стояла кофемашина (это фетиш всех моих заведений) и холодильник с напитками.

— Это заготовка, — пояснила Агнесса. — Базовый ремонт сделан. Коммуникации заменены, вентиляция усилена — специально под животных, с мощными фильтрами. Звукоизоляция тоже на уровне, чтобы визги восторга не мешали соседям сверху. Остальное — на твой вкус.

Я прошёлся по залу. Пространство было спланировано грамотно. Есть где развернуться.

— Отлично. Мне нравится.

Агнесса протянула мне папку с документами.

— Держи. Договор аренды, ключи, разрешения… Всё оформлено на твою Валерию, как ты и просил.

— Спасибо. Ты — золото.

— Я знаю, — улыбнулась она. — Ладно, мне пора. Дела не ждут. Развлекайся.

Она вышла, села в свой броневик, и машина укатила. А я остался стоять посреди своего нового королевства.

Нужно было обрадовать персонал.

Я достал телефон и набрал Валерию.

— В общем, теперь у нас есть это кафе, о котором я тебе говорил. Приходи, принимай хозяйство.

— О, классно! — обрадовалась она. — Сейчас вызову такси. Говори адрес.

Я сделал, как она просила, и в трубке повисла тишина.

— Стоп… — медленно произнесла она. — Это же… через дорогу?

— Ага.

Я подошёл к окну и увидел, как дверь моей клиники открылась. На крыльцо вышла Валерия с телефоном у уха. Она посмотрела направо, налево, потом прямо перед собой — на окна нового помещения, где я стоял и махал ей рукой.

Она тяжело вздохнула, опустила плечи и, покачав головой, пошла через пешеходный переход.

Через минуту она вошла внутрь.

— Серьёзно? — спросила она с порога. — Тут нашли?

— Ну да. А что? Удобно. Далеко ходить не надо. Можно хоть в тапочках добежать.

Она прошла по залу, цокая каблучками. Осмотрела стены, заглянула за барную стойку.

— Слушай… А ведь правда круто! Места много. Светло. Тут можно такие зоны сделать! Вот здесь — мягкий уголок с котиками… Там — игровая для щенков… А тут…

— А тут будет сцена, — перебил я её, указывая на возвышение в углу.

— Сцена? — она удивилась. — Для кого? Мы будем приглашать музыкантов?

— Нет. Для кабаре.

Валерия посмотрела на меня долгим взглядом.

— Вик, я даже спрашивать боюсь… Но ладно. Помещение есть. Но это просто стены.

Она достала свой блокнот.

— Будем готовить запуск, так?

— Так.

— Нам нужен персонал. Минимум два-три человека. Бариста, официанты, уборщики… Кто будет следить за животными? Кто будет убирать за ними… кхм… радость общения?

— Наймём, — отмахнулся я. — Это не проблема. Дай объявление. «Требуются стрессоустойчивые люди с любовью к животным и отсутствием инстинкта самосохранения». Шучу. Просто с любовью к животным.

— Хорошо, с людьми решим. Но главное — животные!

Она обвела рукой пустой зал.

— Вик, ты понимаешь, что это огромная ответственность? Контактные кафе сейчас не в моде не просто так. Это риск! Если животное кого-то поцарапает, укусит или, не дай бог, нападёт — это всё. Это суды, штрафы, проверки… Нас закроют, а меня посадят, потому что всё на меня оформлено! В таких заведениях куча нюансов! Справки, прививки, регулярные осмотры…

Я рассмеялся.

— Лера, расслабься. Никто ни на кого нападать не будет, поверь мне.

— Ну конечно! — всплеснула она руками. — Это же животные! У них зубы и когти. А иногда ещё и плохое настроение! Как ты можешь гарантировать?

— Могу. И гарантирую.

— Ну а животных-то где мы возьмём? — не унималась она. — Нормальных, спокойных, социализированных? Не будем же мы ловить бродячих собак и запускать сюда!

— Вот как раз собака у нас уже есть.

— В смысле, где?

Я повернулся и указал пальцем в угол, где стоял Псих. Мой верный пёс пришёл сюда следом за Валерией и теперь тихонько обнюхивал углы, проверяя периметр.

Псих, почувствовав, что на него указывают, резко развернулся и посмотрел назад, думая, что кто-то стоит за ним. Не увидев никого, он снова повернулся ко мне с немым вопросом в глазах.

— Да-да, я на тебя показываю, — сказал я.

Псих замер. Его уши медленно опустились. Он посмотрел на меня, потом на Валерию, потом на розовые стены будущего кафе.

Он был явно в шоке, потому что помотал головой, как бы говоря: «Нет. Ни за что. Я боевой пёс. Я рвал глотки монстрам в Диких Землях. Я не буду… этим».

— Ну да, — кивнул я, читая его мысли. — Именно этим.

Псих жалобно заскулил.

— Ничего. Потерпишь. Это для дела. Будешь работать… терапевтом. Лечить души. Ну и охранять заодно, чтобы никто не буянил.

Псих тяжело вздохнул, опустил голову и побрёл в другой угол.

— Плюс хомяки у нас есть, — продолжил я. — Целая армия.

Валерия подошла к тому самому возвышению в углу, которое я назвал сценой. Она открыла на телефоне чертежи, которые я ей показывал накануне, и сверилась с реальностью.

— Вик, что это за тупая расстановка? — спросил она, тыча пальцем в план.

— В смысле тупая? — возмутился я. — Всё здесь хорошо. Эргономика, акустика, обзор…

— А что это за маленькая сцена? — она указала на подиум высотой по колено. — Для кого она? Для карликов?

— Это сцена кабаре для хомяков.

Валерия медленно подняла на меня глаза.

— А, для хомяков, понятно… — машинально произнесла она, и вдруг её глаза округлились. — Стоп, подожди. Кабаре для хомяков⁈ В СМЫСЛЕ???

— Ну да. Они там будут в наряды переодеваться, танцевать, пирамиды строить… Я пока репертуар прорабатываю. Может, чечётку с ними разучим. Или хомячий балет. Представь: двадцать четыре пухлых хомяка в пачках.

Валерия смотрела на меня так, будто у меня выросла вторая голова, и эта голова сейчас рассказывала ей про хомячий балет.

— Подожди, — её голос дрогнул. — То есть, план, что ты мне показывал, это был не стёб?

— Нет. Я вообще редко шучу, когда речь идёт о планах на будущее.

— То есть… — она судорожно сглотнула. — И мартышки-официанты — это тоже на полном серьёзе?

— Конечно! Рядовая сейчас как раз проводит отбор и обучение. Учим их не не кидаться подручными средствами в клиентов. Прогресс есть.

— И собаки на роликах? — её голос стал совсем тонким.

— Обязательно. Это же хит! Представь: заказываешь кофе, а тебе его привозит бульдог на роликах! Это же восторг!

Валерия схватилась за голову.

— И всякие опасные виды этих химер, от одного вида которых хочется умереть, они тоже?

— Конечно. Без них вообще никак, — подтвердил я. — Это же изюминка! Адреналинотерапия. Погладь мантикору и почувствуй, как прекрасна жизнь, когда тебя не съели.

— И котята?

— Это вообще самое основное! Котята — это наше секретное оружие массового умиления.

Валерия опустила руки и тяжело вздохнула. Она оглядела пустой зал, представив, во что он превратится в скором будущем. Хомяки в пачках, собаки на роликах, официанты-обезьяны и монстры в углах…

— Да уж… — прошептала она. — Это место явно вызовет фурор. Как бы нам за него голову не открутили. Или санитары не забрали. Всех. Вместе с посетителями.

Я подошёл к окну, глядя на улицу.

— Ничего, прорвёмся. И не такое переживали. Зато скучно точно не будет.

Я уже видел это. Очереди на вход. Восторженные визги детей. Ошалевшие глаза взрослых. И деньги. Много денег на лабораторию и воплощение всех моих планов.

Идеально.

— Ладно, — сказал я. — Пошли готовиться. У нас не так много времени, чтобы превратить это помещение в лучшее место на земле.

— И научить хомяков танцевать балет, — добавила Валерия обречённо.

— Именно! Ты схватываешь на лету!