Идеальный мир для Химеролога 4

Глава 13

Я с удовольствием наблюдал, как в пробирке меняет цвет субстанция, которую я выделил из селезёнки той гигантской твари. Процесс был медитативным. Капля реагента — цвет из бурого становится изумрудным. Ещё капля — и жидкость начинает светиться розовым.

В открытую форточку влетел Кеша. Он не приземлился, а свалился на стол, сбив штатив с пробирками. Глаза у него вращались в разные стороны, перья стояли дыбом, а грудь ходуном ходила от одышки.

— Хозяин! Там… там… полная задница! Беда! Кошмар! Апокалипсис!

Я спокойно поймал падающую пробирку в сантиметре от пола.

— В смысле? — я вернул сосуд на место. — Опять кормушка пустая?

— Да какая кормушка⁈ — взвизгнул Кеша, подпрыгивая на месте. — Там земля разверзлась! Адские врата открылись! Люди пропали! Прорыв, говорю! Настоящий!

Я нахмурился. Паника Кеши была не наигранной. Он, конечно, любил преувеличивать, но сейчас его аура просто фонила от ужаса.

— Успокойся. Толком объясни. Кто, где, когда?

— Да некогда объяснять! Просто считай мои мысли! Бегом! Иначе поздно будет!

Я не стал спорить. Приложил два пальца к его взъерошенной голове и нырнул в его память.

Образы ударили по сознанию хаотичной вспышкой.

Улица в нескольких кварталах отсюда. Обычный день, прохожие, машины… И вдруг асфальт вспучивается, идёт трещинами. Раздаётся гул, похожий на стон земли. А потом покрытие просто проваливается внутрь, образуя огромную воронку.

Из пыли и темноты вырываются щупальца. Длинные, склизкие, усеянные шипами. Следом показываются тела — бугристые, влажные мешки плоти, напоминающие гигантских осьминогов, скрещённых с кактусами.

Паника… Крики… Люди бегут врассыпную…

Щупальца выстреливают, обвиваясь вокруг жертв. Женщина с сумками, парень в наушниках, двое детей, которые просто шли из школы, и какой-то старик… Всего пятеро.

Их рывком утаскивают в темноту провала. Кто-то пытается отбиваться — я вижу вспышку магической техники, какой-то слабый Одарённый кидает огненный шар. Но тварь просто отмахивается щупальцем, сбивая смельчака с ног, и… уходит.

Они просто схватили добычу и свалили обратно под землю. Секунда — и на улице только пыль, крики и зияющая дыра в асфальте.

Я разорвал контакт.

— Что-то новенькое.

Это была спланированная акция по захвату живого товара.

— О да! — подтвердил Кеша, поправляя перья. — Я чуть с провода не свалился!

— А где тревога? — я прислушался.

Город жил обычной жизнью. Ни сирен, ни воя полицейских машин. Тишина.

— Где спецназ? Где гвардия?

— А нету, — развёл крыльями Кеша. — Я там немного полетал, послушал… Короче, тему решили замять.

— В смысле замять? Людей же украли!

— Ну, так аристократы-то не пострадали, — цинично пояснил попугай. — Те, кого утащили — обычные прохожие. Ни роду, ни племени, ни денег. Если сейчас поднять шум, начнётся паника. «Твари атакуют из-под земли!», «Мы все умрём!», «Власти не справляются!». Кому это надо? Проще тихо оцепить район, сказать, что прорвало магистральную трубу, а потом, может быть, отправить группу зачистки. Когда-нибудь.

Я сжал кулаки. Прагматизм властей этого мира порой вызывал у меня желание лично провести им лоботомию. Без наркоза.

— Это всё нехорошо, — сказал я. — Зачем этим тварям живые люди? Если бы хотели жрать — сожрали бы на месте. Или разорвали. А они их утащили. Значит, нужны живыми.

— Может, в рабство? — предположил Кеша. — Строить подземные пирамиды?

— Вряд ли. Скорее, как консервы. Или инкубаторы.

Я посмотрел на часы. Прошло минут пятнадцать с момента нападения.

— Ладно. Кажется, раз они их схватили, то они ещё могут быть живы. Спасательной операции от властей эти бедолаги не дождутся. А когда те решат «зачистить», спасать будет уже некого.

Я пошёл к выходу.

— Собирайся, Кеша. Пойдёшь со мной. Ты знаешь дорогу.

— Опять⁈ — взвыл попугай. — Я только перья в порядок привёл!

— Рядовая! — крикнул я в коридор. — Полная боевая выкладка! Выдвигаемся!

Через десять минут мы уже были на нужной улице.

Место провала было оцеплено хлипкой лентой и парой скучающих полицейских, которые лениво отгоняли зевак.

— Туда нам не надо, — я свернул в боковой переулок. — Кеша, ищи ближайший спуск в коллектор. Они ушли под землю, значит, и нам туда.

Кеша, ворча под нос про эксплуатацию редких видов птиц, взлетел повыше. Через минуту он вернулся.

— Вон там, за гаражами. Люк открыт. Воняет оттуда — жуть.

Мы спустились.

Темнота, сырость и запах, от которого слезились глаза. Стандартная питерская канализация, только с добавлением ноток разложения и какой-то химической дряни.

— Веди, — сказал я Кеше. — Ищи след.

Попугай поморщился, но вдохнул поглубже.

— Фу… — его передернуло. — Слизь… тухлая рыба… и страх. Много страха. Туда.

Мы шли по бесконечным лабиринтам тоннелей. Под ногами хлюпала жижа. Рядовая шла первой, освещая путь тактическим фонарём на шлеме. В её руках хищно поблёскивала катана — в узком пространстве огнестрел был бы слишком громким, да и рикошеты никто не отменял.

Следов было много. Глубокие борозды на бетоне от когтей, пятна густой, светящейся в темноте слизи на стенах. И обрывки одежды.

— Близко, — прошептал я, чувствуя нарастающее напряжение магического фона.

Мы вышли в огромный коллекторный зал, своды которого терялись в темноте. Здесь сходилось несколько крупных труб.

— Там, — Кеша указал крылом на дальний угол. — Они там. Много. Штук шестьдесят, не меньше.

Я жестом приказал Рядовой остановиться и погасить фонарь. Моё зрение переключилось в ночной режим.

В дальнем конце зала, среди нагромождения труб и мусора, раскинулось настоящее логово.

Это были не просто норы. Твари построили себе… жилища. Странные полусферические конструкции, похожие на юрты, слепленные из застывшей слизи, костей и какого-то мусора. Они пульсировали слабым биолюминесцентным светом.

А между ними ползали «хозяева».

Теперь я мог рассмотреть их лучше. Это были не осьминоги в привычном понимании. Скорее, гибрид головоногих с чем-то хитиновым. Массивное тело, покрытое шипастыми пластинами, и пучок щупалец, растущих прямо из того места, где должна быть шея. Щупальца заканчивались острыми костяными крючьями.

— Мерзость какая, — констатировал Кеша шёпотом.

В углу, за одной из «юрт», я увидел людей. Пять человек. Они жались друг к другу, дрожа от холода и ужаса. Дети плакали, уткнувшись в пальто женщины. Старик что-то шептал, глядя в пол.

Их не охраняли. Им просто некуда было бежать.

Внезапно одна из тварей, крупнее остальных, подползла к группе пленников. Люди вжались в стену. Монстр вытянул одно из щупалец. На конце оно раздвоилось, обнажая присоску с иглой внутри.

Тварь, не обращая внимания на крики, присосалась к плечу одного из мужчин. Человек выгнулся дугой и забился в конвульсиях. Его лицо исказилось от боли. Я увидел, как по полупрозрачному щупальцу побежала красноватая субстанция.

А сама тварь начала меняться. Её серое блеклое тело налилось цветом. На боках проступили ярко-красные пульсирующие прожилки. Она словно раздулась, став больше и мощнее.

— Понятно. Они питаются жизненной энергией. Высасывают силы вместе с кровью, чтобы ускорить свой метаболизм и рост.

Человек обмяк, потеряв сознание. Тварь отцепилась, довольно урча, и отползла, уступая место другой.

— Хозяин, надо что-то делать! — зашипел Кеша. — Они их сейчас всех высушат! Где же нам взять настолько большой огнемёт, чтобы выжечь этот улей и не сдохнуть самим?

— А тебя ничего не смущает? — я ткнул пальцем в стены.

— Что?

— Трубы, Кеша. Трубы.

Вдоль стен тянулись толстые магистрали. На некоторых виднелась жёлтая маркировка.

— Здесь с огнемётом нельзя, — пояснил я. — Это газовая магистраль высокого давления. И, судя по состоянию труб, она тут со времён основания города не менялась. Если здесь всё огнём залить, то взрыв будет такой, что мало никому не покажется. Половина района провалится под землю, а нас размажет тонким слоем по стенам. Вместе с заложниками.

Кеша сглотнул.

— Ой. Понял. Отбой огня. Тогда что? Катаны? Рядовая всех порешит?

— Шестьдесят тварей? В узком пространстве? Пока она будет рубить первых десятерых, остальные просто задавят её массой. Или доберутся до людей.

Я оглядел зал. Грязь, сырость, кучи мусора… Идеальная среда.

— Здесь нужен другой подход, — сказал я, опускаясь на одно колено. — Биологический.

Я положил ладонь на влажный бетон. Закрыл глаза и потянулся своим сознанием вглубь, в темноту коммуникаций. Туда, где кипела другая, скрытая от глаз жизнь.

Я позвал.

Это было приглашение. Обещание силы и пира.

Из темноты тоннелей послышался шорох. Сначала тихий, потом он нарастал, превращаясь в гул, в топот тысяч крошечных лапок.

Из всех щелей, из трещин в полу начали вылезать крысы.

Вперёд вышел их вожак — тот самый, которому я когда-то подарил корону из проволоки. Теперь он стал ещё больше, матёрее. Шрамы украшали его морду.

Он посмотрел на меня и вопросительно пискнул.

— Да, — ответил я ему. — Работа есть.

Я вытянул руки. Из моих ладоней вырвались потоки энергии, разбиваясь на сотни мелких искорок. Они дождём осыпались на крысиное войско.

— Это ваша плата, — сказал я, чувствуя, как уходят силы. — Вы станете сильнее. Быстрее. Злее. Но нужно поработать. Видите их?

Я указал на лагерь щупальцевых тварей.

— Это враг. Это еда. Это ваша территория. Заберите её.

Крысы, получив заряд энергии, преобразились. Их тела налились силой, зубы удлинились, в глазах загорелся яростный огонь.

Вожак издал пронзительный боевой писк. И серая волна хлынула вперёд.

Осьминоги заметили неладное слишком поздно. Когда они обернулись на шум, крысиная лавина уже накрыла их.

Крысы не пытались драться один на один. Они действовали роем. Десятки грызунов облепляли одну тварь, вгрызаясь в мягкую плоть, перекусывая сухожилия, атакуя глаза.

Монстры ревели, разбрасывая крыс ударами щупалец. Я видел, как маленькие тела разлетаются в стороны, ломаясь об стены. Но на место одного павшего вставали трое.

Они рвали, кусали, отгрызали по маленькому кусочку…

Особо крупные твари, те, что с красными прожилками, сопротивлялись яростнее всего. Они использовали свою магию, высасывая жизнь из нападающих крыс, восстанавливая свои раны.

Но крыс было слишком много.

— Вперёд! — шептал я, наблюдая за битвой с безопасного расстояния.

Я видел, как вожак крыс запрыгнул на голову самой большой твари и вгрызся ей в глаз. Монстр завыл, мотая головой, но крыс держался мёртвой хваткой.

Множество крыс погибло. Пол был усеян их тельцами. Но они побеждали. Осьминоги падали один за другим, погребённые под живой шевелящейся массой.

— А теперь, Рядовая, твой выход, — сказал я.

Обезьяна кивнула. Она забралась на гору трупов, возвысившись перед заложниками.

Люди закричали, вжимаясь в стену. Для них она была ещё одним монстром — огромный «человек» в плаще с оружием…

Но Рядовая только широким жестом указала на выход из зала, в тот тоннель, через который мы пришли.

«Валите».

Люди замерли, не веря своим глазам.

— Идите! — крикнул я из темноты, стараясь не показываться на свету. — Путь свободен!

Это подействовало. Женщина схватила детей, пришедший в себя парень подхватил старика, и они, спотыкаясь и оглядываясь на пирующих крыс, бросились к выходу.

Рядовая проводила их, прикрывая отход, пока они не скрылись в безопасном тоннеле.

Я вышел на середину зала. Вокруг хрустели костями мои маленькие союзники. Я чувствовал их торжество и сытость.

Этот подземный мир… он был куда опаснее, чем Дикие Земли наверху. Там всё понятно: лес, звери, охота… А здесь, в вечной темноте, под ногами у миллионов людей, зрела другая жизнь. Мутировавшая, злая и голодная.

Я чувствовал присутствие и других тварей. Где-то глубже, в нижних коллекторах. Что-то огромное ворочалось во сне. Что-то ползало по стенам заброшенных станций метро.

Город стоял на крышке котла, который вот-вот мог взорваться.

Надо будет здесь прибраться. Основательно. Зачистить всё под ноль.

Я посмотрел на свои руки. Они дрожали от усталости. Энергии почти не осталось.

Очистить всё подземелье? Это задача для целой армии. Или для химеролога ранга Демиург. Это потребует месяцев работы, колоссальных ресурсов и кучи энергии.

А у меня сейчас — только клиника с хомяками.

«Да и почему только мне это надо? — с раздражением подумал я. — Где имперские службы? Где великие рода? Они что, не видят, что у них под задницей творится?»

Хотя ответ я знал. Не видят. Или не хотят видеть. Пока проблема не вылезет наружу и не откусит кому-нибудь голову, они будут делать вид, что всё в порядке.

— Ладно, — сказал я крысиному королю, который подошёл ко мне, вытирая морду от синей крови. — Отдыхайте. Вы заслужили. Держите периметр. Если полезут новые — зовите.

Мы выбрались на поверхность. Город жил своей жизнью, ничего не подозревая о той бойне, что произошла у него в «кишках».

Я вдохнул свежий воздух.

— Ну что, Кеша, — сказал я. — Вроде всё нормально. Живы, целы, орлы.

— Ага, — зевнул попугай. — Только я жрать хочу. Хозяин, полетели домой, а? Там, наверное, Валерия уже булочки купила…

Мы побрели в сторону клиники.

Мир не спасён, но пять жизней мы сегодня вырвали у смерти. Для начала — неплохо. А с остальным… разберёмся по ходу пьесы.

Управление Имперской полиции

Кабинет начальника округа

Полковник Зарецкий смотрел на папку с грифом «Секретно», лежащую перед ним на столе, с такой ненавистью, будто это была дохлая крыса, которую ему предлагали съесть на обед.

В пепельнице дымилась третья за час сигарета. В кабинете стоял сизый туман, но открывать окно он не собирался. Шум улицы раздражал его сейчас даже больше, чем перспектива получить выговор от начальства.

— Значит, провал грунта, — пробурчал он, барабаня толстыми пальцами по столешнице. — Пять пропавших. Свидетели говорят о каких-то щупальцах…

Напротив сидел лейтенант, молодой и ретивый, с горящими глазами. Он явно ждал приказа начать масштабную спасательную операцию, поднять вертолёты, объявить план «Перехват»… Идиот.

Зарецкий устало потёр переносицу.

Это был его район. Его болото, в котором он сидел уже пять лет, мечтая только об одном — переводе в тихий департамент где-нибудь в пригороде, где самым страшным преступлением была кража курицы у соседа. А вместо этого он получил сектор, который трещал по швам.

Третий прорыв за квартал. Сначала те твари в порту, потом канализация в спальнике, теперь это… Статистика летела к чертям.

Если он сейчас даст этому делу официальный ход, сюда набегут все: журналисты, Тайная Канцелярия, защитники прав химер… Начнутся проверки, комиссии. Найдут нарушения, которых у него вагон и маленькая тележка. И вместо пенсии на даче он поедет охранять урановые рудники.

— Значит так, лейтенант, — Зарецкий поднял тяжёлый взгляд. — Дело — глухарь.

Лейтенант моргнул.

— Товарищ полковник, но там же люди… Свидетели…

— Свидетели? — Зарецкий ухмыльнулся. — Свидетели видели, как прорвало газовую трубу. У них был шок, галлюцинации от паров метана. Им показались щупальца. Бывает.

Он открыл папку и достал оттуда листок с протоколом.

— Пропавшие? Оформляй как «ушли из дома и не вернулись». Бытовуха. Загуляли, сбежали от долгов, любовников завели… Мало ли причин? Дело в «висяк», папку на полку.

— Но…

— Никаких «но»! — рявкнул полковник, ударив ладонью по столу. — Ты хочешь панику в районе? Хочешь, чтобы нас всех раком поставили за то, что мы допустили проникновение тварей в жилой сектор? Всё, разговор окончен.

Он выдернул из папки список свидетелей и родственников пропавших.

— По этим адресам проедешь лично. Объяснишь гражданам, что распространение панических слухов карается законом. Намекни, что у них могут возникнуть проблемы с налогами, с пропиской… ну, ты умеешь. Чтобы молчали в тряпочку. Всё, свободен.

Лейтенант, понурив голову, вышел.

Зарецкий откинулся в кресле и закурил новую сигарету. Пронесло. Главное — тихо всё подчистить, а там, глядишь, и приказ о переводе подпишут. Ещё месяц продержаться…

Прошло два часа. Полковник уже собирался ехать домой, предвкушая ужин и стопку водки, когда дверь кабинета распахнулась без стука.

На пороге стоял тот же лейтенант. Вид у него был такой, будто он увидел призрака. Или саму смерть.

— Товарищ полковник… — просипел он.

— Чего тебе?

— Они вернулись.

Зарецкий замер, не донеся сигарету до рта.

— Кто?

— Пропавшие. Все пятеро. Сами пришли в участок. Грязные, но живые.

Полковник медленно положил сигарету в пепельницу.

— В смысле, сами? Они что, из-под земли вылезли?

— Именно так. Через люк в соседнем дворе. Пришли и пишут заявления.

— Твою мать…

Весь его план по тихому закрытию дела летел в тартарары. Живые потерпевшие — это проблема. Они будут болтать.

— Что говорят? — мрачно спросил он. — Газовая труба?

Лейтенант нервно хихикнул.

— Если бы. Вам лучше это послушать самому. Там такой бред, что даже наши психиатры в шоке. Но они все говорят одно и то же. Слово в слово.

Зарецкий с кряхтением поднялся. Придётся разбираться лично.

В комнате для допросов сидели пятеро спасённых. Выглядели они паршиво, но глаза у всех горели лихорадочным огнём пережитого ужаса и… восторга?

Полковник слушал их сбивчивые рассказы, и с каждой минутой его брови ползли всё выше и выше.

Осьминоги-мутанты, которые строят дома из костей. Подземный город тварей. Высасывание жизни… Это ещё ладно, в это он мог поверить. Дикие Земли близко, мутации случаются.

Но дальше начался полный бред.

— … а потом появились крысы! — захлёбываясь, рассказывал парень-студент. — Сотни! Может, даже тысячи! Они шли стеной! И они были… умными! Они действовали как отряд спецназа! Окружали, нападали группами, прикрывали друг друга!

— Они порвали этих осьминогов в клочья! — вторила ему женщина. — Просто сожрали их!

— А потом вышел ОН, — прошептал старик. — Хозяин Крыс.

Зарецкий почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Кто?

— Человек в плаще. Лица не видно из-за капюшона. В руках меч… Он стоял и смотрел, как его армия уничтожает монстров. А потом просто махнул рукой и сказал крысам: «Всё, хватит». И они послушались! Мгновенно!

— Он нам путь показал, — добавила девочка. — И крысы разошлись, пропуская нас. Они нас охраняли, пока мы до люка не дошли!

Полковник вышел из допросной, чувствуя, как ноги становятся ватными.

Он вернулся в свой кабинет, налил себе воды, но руки тряслись так, что половину он расплескал на стол.

— Охренеть… — прошептал он.

Это было не просто ЧП. Это был крах всего, чего только можно.

На его участке, прямо под носом, завелись какие-то разумные осьминоги-похитители. Уже третий случай — теперь пазл сложился. Люди пропадали и раньше, но тел не находили, и всё списывали на криминал. А их, оказывается, таскали под землю на корм!

Но это полбеды.

Хуже было другое. В его городе, в его секторе, появился кто-то, способный управлять армией мутировавших крыс. Некто, кто может спуститься в ад, вырезать там всех подчистую и выйти сухим из воды.

И он гуляет на свободе.

В кабинет заглянул лейтенант.

— Товарищ полковник… Что делать будем? Надо сообщать наверх. В Канцелярию. Это же угроза нацбезопасности! Армия разумных крыс! Человек, который ими управляет!

— Ага, — кивнул Зарецкий. — Сообщим. И что дальше?

Он посмотрел на своего подчинённого как на идиота.

— Ты понимаешь, что будет, если мы это доложим? Сюда приедут инквизиторы. Они перевернут весь район вверх дном. Они будут допрашивать каждого бомжа, каждую собаку. Они влезут в наши дела, вскроют всю нашу бухгалтерию, все наши «висяки», все наши маленькие гешефты…

Полковник встал и тяжело опёрся руками об стол.

— А потом они спросят меня: «Полковник, а как вы допустили, что у вас под землёй вырос город монстров? Чем вы занимались? Почему не доложили о первых пропажах?» И что я им отвечу? Что я отчёты рисовал?

Он покачал головой.

— Нет уж. Я хочу на пенсию. Хочу на дачу, выращивать помидоры и не видеть твою рожу. А для этого мне нужна почётная отставка. А её дают за тишину и порядок, а не за армию крыс-убийц!

— Так что делать-то? — растерялся лейтенант. — Люди же болтать будут…

Зарецкий прищурился. Мозг, годами тренированный на бюрократических играх, выдал решение.

— Сделаем так. Составишь отчёт. Но не в Канцелярию, а в городской отдел коммунального хозяйства и в военную комендатуру.

— В… коммунальное хозяйство?

— Именно. Напишешь, что в ходе плановой проверки коммуникаций обнаружены признаки… гхм… повышенной активности грызунов и возможные нарушения целостности коллекторов. И ещё добавь, что есть подозрение на наличие диких бродячих химер. Без подробностей про осьминогов и повелителей крыс. Просто «агрессивная фауна».

Он ухмыльнулся.

— И запроси помощь. Напиши, что, по слухам, в этом районе работали какие-то «имперские чистильщики» или спецподразделение по зачистке. Мол, гражданские видели работу профессионалов. Пусть думают, что это какая-то секретная операция гвардии, о которой нас забыли предупредить. Никто не станет проверять секретные протоколы.

— А с потерпевшими что?

— С ними проведи беседу. Скажи, что они попали в зону проведения спецоперации. Что их спасли бойцы невидимого фронта. И что они должны молчать ради государственной тайны. Они поверят. Людям нравится чувствовать себя причастными к тайнам. А про крыс… ну, привиделось с испугу. Газ, темнота, стресс.

Полковник снова сел в кресло.

— А в военную комендатуру отправь заявку на профилактический рейд. Пусть пришлют пару отрядов курсантов или штрафников, пусть полазят по люкам, пошумят, постреляют крыс. Для галочки.

Он посмотрел на лейтенанта тяжёлым взглядом.

— И всё. Тишина. Никаких монстров, никаких магов. Просто рутина. Понял?

— Так точно, — кивнул лейтенант, хотя в его глазах читалось сомнение.

— Выполнять.

Когда дверь закрылась, Зарецкий достал из ящика стола бутылку коньяка и плеснул себе полстакана. Залпом выпил.

Нужно валить. Срочно. Этот район проклят. Сегодня крысы, завтра драконы, послезавтра ещё какая-нибудь тварь из Невы вылезет.

Он вытащил бланк рапорта о переводе, который хранил уже полгода, и решительно щёлкнул шариковой ручкой.

«Прошу перевести меня в связи с состоянием здоровья…»

Да, здоровье. Нервы ни к чёрту.

Он подписал бумагу, поставил дату и с облегчением выдохнул.

Пусть с этим «Повелителем Крыс» разбирается кто-то другой. Например, лейтенант — он молодой и глупый, ему ещё нужна слава.

А полковнику Зарецкому нужны были только покой и помидоры.