И пришел Лесник! 17 (S-T-I-K-S)

Глава 27 Личная жизнь

— Как спалось? — Горец открыл глаза и увидел Иштар лежавшую рядом на боку. Она, не отрываясь смотрела на него.

— Великолепно, дорогой, — ответила Иштар и поцеловал его в щёку. Горец подвинулся к Иштар и обнял её за талию.

— Ты мне снилась! — прошептал он, уткнувшись в её волосы.

— Какой-то трэш? — ласково спросила Иштар.

— Нет, не очень. Мне снилось как ты выходишь из моря абсолютно голая. Море спокойное, над горизонтом встаёт солнце. Рассвет. Вдруг позади тебя из воды появляется голова Кайдзю. Затем он вылезает целиком, я кричу тебе, но ты меня не слышишь. Я бегу к тебе, но мои ноги увязают в песке по колено. С огромным трудом я переставляю их, но всё равно чувствую, что не успеваю к тебе. Ты улыбаешься, но вдруг понимаешь по моему лицу, что творится неладное и оборачиваешься! Кайдзю уже стоит на мелководье во весь рост и тянет к тебе свои кошмарные лапы. Ты в ужасе пытаешься бежать ко мне, я к тебе…

— Кто такой Кайдзю? — сглотнула ком в горле Иштар.

— Чудовище из океана, ростом порой достигает до ста метров ростом. Они лезут через пролом на дне из другого мира. Один такой я видел сам. В километре от берега.

— Ага, и что же дальше? Ты меня спас, мой герой?

— Чудовище бросается на тебя. Мне не хватило добежать до тебя каких-то десяти метров. Поднимает над землёй зажав в лапе, значит и разрывает пополам, — Горец перевёл дыхание.

— Вот это шикарное тело пополам? — она отбросила одеяло, и Горец остолбенел, заглядевшись на совершенную фигуру.

— Ага. И сожрал, — кивнул Горец чуть не плача.

— И это ты называешь «не очень трэш»? Хорошенький такой кошмар под утро, — выдохнула Иштар. — Я думала, что одна маньячка в этом городе. Лесника считать не будем. А ты знаешь, любимый, что тех, кого «поработила» нимфа снов не видят?

— Реально? — он и правда не знал, подумала она. Да и откуда ему знать?

— Угу, — кивнула Иштар.

— Так я не под «кодом» сейчас? — Горец зачем-то пощупал себя.

— Нет, алкаш. Ты свободен, — Иштар, конечно, немного лукавила, просто хотела испытать своего будущего мужа. Да, они стали любовниками почти сразу как остались вдвоём в комнате. Тянуло их друг к другу, понимаешь.

— Я могу идти? — Горец вскочил с кровати абсолютно голый и выглянул в окно. Прямо под ним в десяти метрах спокойно ходили люди и не подозревали кто живёт на втором этаже.

— Можешь, — ухмыльнулась Иштар. Далеко только? Но вслух сказала другое. — Может трусы всё же наденешь? Мэр без трусов, как-то не солидно, тогда ты точно не переизберёшься. Без вариантов.

— Ты так и отпустишь меня? — сейчас она его не держала. Иштар было интересно, сможет ли человек полюбить нимфу. Ради эксперимента она не держала его уже целые сутки, но Горец об этом не знал.

— Да. Иди, раз я тебя не интересую, — Иштар накрылась одеялом с головой. Но оставила маленькую незаметную дырочку, в которую она наблюдала за его коленкой. Колено дрогнуло и замерло.

— Нет, раз я могу уйти, то останусь. Пока, — Горец сел на краешек кровати.

— Вот видишь, я не врала, — Иштар высунулась из-под одеяла. — Ты правда лабал по кабакам в прошлой жизни?

— Было дело. У нас был свой маленький джаз-бэнд. У меня была вот такущая бас-гитара! — Горец раскинул руки показывая длину грифа у гитары.

— Бухал сильно?

— Да всё было. Мы музыканты народ выносливый, можем что угодно, — сознался Горец.

— А я вот почти не была в кабаках, — вспомнила Иштар. — Не успела. Да и было их всего два у нас в городе. Кто бы меня туда пустил в семнадцать лет.

— Расскажи о себе? — попросил Горец.

— Зачем тебе? Ты же собрался уходить? — надменно посмотрела на него девушка.

— Ну… может и останусь. Ненадолго, — улыбнулся Горец. — Я же как мэр должен выслушать человека. Мало ли у него, неё, то есть какие-то проблемы.

— А как же куча важных дел? Мэрия, стена, нолды? Как они все без тебя? — язвительно напомнила ему Иштар. — Неужели это всё можно отбросить и выслушать одну несчастную нимфу?

— Да ну их в жопу. У меня и так не было личной жизни, имею я право? — воскликнул Горец.

— Или тварь дрожащая? А как же Лора? У вас что, разве не было личной жизни?

— Лора. Была, почему нет. Она же моя секретарша и потом слово за слово, хреном по столу. Короче некогда мне было искать. Никого рядом, только одни старухи. И вот появилась она, я подумал, что этот вариант подходящий. Мы сошлись и жили…

— Пока она не упала, да? Какая жалость, — Иштар всплеснула руками. — Кому рассказать, не поверят. А это всё я подстроила, хотя ты уже и так знаешь.

— Отбила меня у соперницы? — рассмеялся Горец ни капельки, не переживая за Лору. Здесь уж Иштар пришлось постараться, оставив ему память, но отныне Горец не воспринимал Лору как близкого человека.

— Скорее ей отбили всё. Хватит о ней, — Иштар надоела тема про дохлых подружек.

— Да, лучше расскажи о себе, — повторил Горец.

— Без этого никак? — шмыгнула носом нимфа. — Я боюсь ты в окно выпрыгнешь в помешательстве. Ты хорошо подумал?

— Я многое видел…

— Неужели? А тебя имели сразу три мура? — простой вроде бы вопрос поставил Горца в тупик. Он замер, осмысливая услышанное. В Улье на каждом шагу человека поджидала смерть, он прикладывал все силы, чтобы в Вавилоне люди могли себя спокойно почувствовать, как когда-то на Земле. Без ежеминутной опасности быть сожранным, раздавленным, изнасилованным или просто убитым.

— Нет… — признался мэр Вавилона.

— Вот видишь, а говоришь всё. Ну ладно, расскажу. Хотя там и рассказывать то нечего. Сколько мне лет, по-твоему?

— Ммм… двадцать три? Четыре?

— Девять. Двадцать девять, малыш. Попала я сюда двенадцать лет назад. Ты ещё дома на горшке сидел наверное? — усмехнулась нимфа.

— Нет, уже в кабаках зависал, — возразил Горец.

— А я уже здесь отжигала. Ты не поверишь, но я попала сюда прямо со школьного выпускного вечера. За это время меня тоже спрашивали разные люди кто я, да откуда. Ну ты знаешь, засидятся за столом и в душу лезут. Я врала что в голову придёт, но тебе расскажу правду. Готов? Предупреждаю, будет больно.

— Это всё в прошлом, в настоящем мы с тобой сейчас в одной постели. Я ведь тоже не ангел.

— Нет, ты ангел. Но я вроде втрескалась в тебя. И ты первый, и надеюсь последний, кто услышит всю правду о нимфе Иштар.

— Заинтриговала, — Горец улёгся рядом и накрылся её одеялом прижавшись к горячему телу Иштар.

— Мужикам нравится трэш, ну держи тогда. Зовут меня Таня, это знает только Лесник и ты. Мне было семнадцать лет, когда я закончила школу. Всё случилось на выпускном балу. Я имею в виду переход в Улей. Ну и потеря девственности тоже. На Земле тогда шёл 1976-й год. Учителя строго следили за тем, чтобы мы не пили на выпускном. Но мальчишки всё-таки пронесли вино, а потом и водку. Мы пили из чайных чашек. И быстро пьянели. Потом начались танцы под старенький катушечный магнитофон. На третьем танце, кажется, меня пригласил историк.

Последнюю четверть я заметила, как наш историк постоянно облизывается и засматривается на меня. Ну знаешь эти чёрные платьица с белыми передниками на здоровых кобылах. Коротенькие такие? Попка моя уже еле помещалась под ним и так аппетитно торчала. А ещё белые гольфики и туфельки с каблуком. Однажды я решила его свести с ума и перед уроком сняла трусы. Как знала, что он меня вызовет в доске. Не помню уже что я отвечала, но мел, который я держала в руках «нечаянно» упал. Я нагнулась за ним, но всё видел только он, потому что сидел за столом возле доски. Для остальных я стояла боком. У него чуть инфаркт не случился!

И вот этот кобель отзывает меня в сторону, когда мы вышли в коридор покурить с мальчишками. Красный такой, пузатый. Зовёт знаками за собой в учительскую. Ну думаю, сказать что-то важное хочет перед выпуском. Заходим мы туда, он в дверную ручку швабру засунул и накинулся на меня без лишних слов. Я хотела закричать, но эта рожа вцепилась мне в рот и давай слюнявить. А сам своими ручищами шарит по мне. Не успела я опомниться, как он меня носом в стол упёр. Трусы треснули и дальше уже понятно, что произошло. В этот момент за окном небывалая гроза разразилась. Я такой ещё не видела. Молнии, ливень стеной, я даже забыла, что меня историк ебёт. А он в раж вошёл, рычит, пыхтит. Мне больно стало, я завизжала. Думаю попался, теперь тебя точно посадят, гавно пузатое! Но куда там, эта сволочь остановилась ненадолго, а затем вставил свой толстый хрен мне прямо в зад. Я ору, пытаюсь вырваться, а он только ржёт. Я от боли чуть с ума не сошла, но в нём килограмм сто двадцать, а я девочка-припевочка. Представь себе, когда такое с тобой происходит? — Горец в ужасе отполз подальше на кровати не переставая слушать.

— А дальше? — прошептал он.

— Дальше? Это что, блядь, тебе? Спокойной ночи, малыши? А я тётя Валя, сука? Ну ладно слушай дальше, Степашка. Короче, дальше он кончил мне в жопу, тебя радует? И дождь прекратился вдруг. Я в изнеможении сползла на пол. Трусы рваные, одной туфли нет. Передник и платье просто в лоскуты, под глазом синяк зреет. Ещё и в жопу отъимели, хороший выпускной получился. Я в слёзы. Рыдаю как лошадь, я ведь девочкой была и совершенно не думала вот так расстаться с девственностью. Историк портки свои натягивает и ухмыляется. Понимает, гондон, что я никому не расскажу. Городок у нас маленький, со свету сживут. И тут у него взгляд остановился, и он замер. Портки сами вниз упали, из уголка рта слюна потекла. Думаю, не проведёшь, сука. Под дурака решил косить.

Я стул схватила да как тресну его по башке. Стул в щепки, а ему хоть бы хны. Ноль внимания. И тут он меня совсем расстроил, рот свой открывает, а там уже треугольные зубы. Глаза жёлтыми стали и ногти растут как на дрожжах. Я испугалась, а он портки свои переступил и ко мне идёт. Я ещё раз его стулом, уже другим. Не помогает, он только урчит как кот. Понимаю, что как женщина я его больше не интересую, здесь другое. Он зубами щёлкает, облизывается. Третий стул полетел уже не в него, а в окно. Следом прыгнула я, не разбирая дороги с третьего этажа. Хорошо под окном палисадник был, и яблоня росла. Я по ней скатилась, но всё равно неудачно ногу сломала, лодыжку.

Это я уже потом поняла. Сперва я бежала по школьному двору и орала от ужаса. Смотрю поблизости все такие же. И чем больше я ору, тем больше мной интересуется. И так потихоньку в мою сторону разгоняются. Я замолчала и ковыляя на трёх конечностях, периодически падая, где ползком мне всё же удалось оторваться от них. Кое-как вышла на дорогу. Ничего не понимаю, я вдруг вижу перед собой вооружённых людей. А они меня. Я же ведь сразу попала к мурам, милый. Они остановились и пристрелили парочку заражённых увязавшихся за мной. Я стою такая вся оборванная, по ляжкам моим кровь течёт и сперма. С разбитой рожей. И что ты думаешь они сделали? Я и дальше продолжила познавать волшебный мир большого секса. На этот раз их уже было семеро. Мне показали для чего девушке нужны отверстия. И даже больше. После чего они закинули меня внутрь и повезли к себе в деревушку. Позже она получила название Сонгми.

— Погоди, что-то знакомое, — Горец сидел белый как будто это с ним произошло, а не с Иштар.

— Вьетнамская деревушка, где наши партнёры пытались насаждать демократию, но так увлеклись, что никого в живых не осталось. Ни одного узкоглазого, — ответила Иштар.

— А почему…?

— Я их всех уничтожила, как только обрела дар нимфы. Дальше рассказывать не буду, потому что сама половину не помню. Но ты не думай, без дела я не сидела! — подмигнула Горцу Иштар.

— Охуеть, — выдохнул Горец. — У меня как-то проще всё прошло.

— Что думаешь? Тошнить не хочется? Не воротит тебя от меня? — Иштар пожалела, что открылась этому человеку.

— Что я думаю? — Горец с ужасом покачал головой. Иштар замерла в ожидании ответа. — Что я думаю! Охренеть, вот что я думаю. Ты же теперь все позы знаешь?

— Ну… ты… вот… же… сволочь, — она вцепилась в него и обняла. — А ты, оказывается грязный тип? Да, милый, все-все знаю. Я вообще ускоренные курсы прошла и защитила докторскую по экстремальному сексу.

— Я кажется влюбился в тебя, нимфа. Нас сожгут на одном костре, дорогая, — прошептал он Иштар на ухо.

— Пусть попробуют. Ты же теперь будешь вечным хозяином Вавилона. А я твоей верной женой. Я решила не высовываться и больше не заниматься массовыми казнями. И не участвовать в оргиях, дорогой.

— Ну и правильно. Чем больше живых людей вокруг тебя, тем лучше, моя прелесть. Ты не задумывалась?

— Знаешь, милый, после той учительской у меня не было времени остановиться и подумать. Всё как-то завертелось, а потом у меня в голове пульсировала только одна месть. Мне хотелось отомстить и желательно всем сразу. Я можно сказать лишь с тобой остановилась.

— Вот и чудненько. Тогда мы можем идти в «Пирамиду Хеопса»?

— С этим проблема пока есть. Мне нужно поговорить с Лесником. Так-то меня никто не знает в лицо кроме его команды. Если удастся договориться с ними, то я клянусь, больше ни одной смерти.

— Лесник принципиальный, но в то же время и адекватный, — заметил Горец.

— Боюсь, что с ним будут сложности. Очень уж много он обо мне знает. Там понимаешь… короче я как-то уничтожила сорок тысяч человек за один день. Психанула чего-то.

— ПМС?

— А ты циник. Но да, зря они мне попались в тот день. И так по мелочи. Сотню здесь, сотню там. Но я была вынуждена, меня ещё внешники держали на поводке и заставляли.

— Тебя? — Горец выпучил глаза.

— Думаешь я вру? Так они мне в голову бомбу вмонтировали и грозились взорвать её дистанционно. Внешники меня отправили следом за Лесником, чтобы я его убила. Но вышло всё иначе. Но это уже совсем другая история, милый. У нас не срослось, да я и не жалею. Нет по началу нервничала, конечно, но потом успокоилась. Тебе надо позвонить ему на дачу и встретиться где-нибудь на нейтральной территории. Лесник тоже долго на одном месте сидеть не будет. Сейчас они покошмарят Вавилон, да и свалят дальше. Я слышала, Лиана его к тёще тянет под крылышко в Центр. Я даже согласна на блок в голове, так и скажи ему. Изя Кац поставит и всё, я стану не опасна.

— И потеряешь дар?

— Не хотелось бы, можно поставить блок, чтобы я не смогла причинить вред нормальным людям. То есть убивать их, а с остальными на своё усмотрение. Нолдов там, муров всяких. Нельзя же мне все зубы вырывать сразу. Я могу и заражёнными управлять. Это же пригодится?

— А то. Вдруг какая рожа заявится. Очень пригодится. Я понял, а что касается количества жертв, то я тебя расстрою. На руках Лесника и его команды их больше в несколько раз. Папаша Кац как-то обмолвился, что они всю Орбиту на поверхность отправили, а там было много больше сорока тысяч человек.

— Я бы не стала утверждать, что нолды похожи на людей, но пусть будет так. Есть ещё одна закавыка, ты мне напомнил о нолдах сейчас, — задумалась нимфа.

— Что ещё? — всполошился Горец.

— То, что ты лежишь с одной из них, — рассмеялась Иштар. — Шучу, хотя нет не шучу. У меня двадцать пять пар хромосом в отличие от тебя.

— Это так важно?

— Если мы планируем ребёнка, то да. Я, к сожалению, растеряла весь свой запас белого жемчуга. У тебя как с этим? — Иштар вспомнила о необходимости дать ребёнку белую.

— Тоже пусто, — вяло признался Горец.

— У тебя пусто? — воскликнула Иштар.

— Угу. Я всё думал, кто почистил мой сейф. Лесник мне пролил свет на Малого, оказывается эта тварь извергом была. Он и спёр наверняка. Не знаю зачем он ему, но теперь я пуст.

— Ладно, ребёнок не завтра родится, если вообще я смогу от тебя залететь со своими двадцатью пятью парами хромосом. Ты будешь смеяться, но я ещё не разу за всё это время не залетала.

— Я предлагаю постепенно забывать о прошлом, — с надеждой предложил Горец.

— Зачем же постепенно? Сразу и забудем. Ну что, муженёк, иди звони Леснику. Кстати, он сразу узнает откуда был сделан звонок?

— Я могу через оператора и предупредить её чтобы молчала.

— Нет, он убедит их рассказать всё равно. Нам надо сделать по-другому. Мы сейчас прогуляемся по городу, и откуда-нибудь наберём ему, — сказала Иштар и встала с постели. Потянулась на мысочках подняв руки вверх. Горец как заворожённый наблюдал за этим.

— Давай так попробуем, — кивнул он.

За дверью стояла Жизель и подслушивала, переминаясь с ноги на ногу. Ей очень хотелось в туалет, но то, что она услышала было намного важнее. Иштар решила легализоваться! С одной стороны хорошо, а с другой вдруг ей не удастся договориться? Тогда их зачистят всех. Надо бежать! Никто не будет слушать Жизель, достаточно того, что она помогала нимфе. Кол, как и для Красавчика. Тот до сих пор воняет на площади. Бежать! И надо скинуть эту штуку внешников, она её только компрометирует.