И Гарри Поттера в придачу!

Глава 27, в которой остров Барбары покоряет с первого взгляда, а в Англию прибывает восточный посол

Слухи о фантастически прекрасных камнях из Атлантиды разнеслись по Лондону как лесной пожар. Дикон продал немного за очень хорошие деньги, что только подогрело интерес. А мы тем временем собирались слетать на острова.

Было решено сохранить полет в тайне, потому что иначе пришлось бы тащить с собой не только родственников, но и свиту. А это кошмар. Если что, потом можно будет и это устроить, а пока хотелось всего лишь утолить собственное любопытство. С нами собирались аббат с несколькими своими монахами, Невилл, Гермиона со Снейпом, Люциус, чтобы уточнить кое-что для будущей торговой компании, и Шелтон. Они вместе с Энн планировали устроиться в носилках. Мы с Диконом решили лететь верхом вместе с Томом и Сириусом. Носилки были очень удобными, с большим количеством подушек, да и окна там имелись, но полететь верхом на пернатом змее — куда круче.

Для магглов создавали амулеты, облегчающие магическое перемещение. Аббат забивал грузовое отделение местными деликатесами, сукном, полотном и инструментами, которые могли пригодиться нашим колонистам.

И вот день, точнее ночь, великого путешествия настал. Мы демонстративно заперлись в моей спальне, отпустив всю прислугу, а потом с помощью Тирли переместились в Мортленд.

Змеи не спали. Да и поспишь тут, когда вокруг народ суетится. Аббата чуть ли не всем монастырем провожали. Хорошо еще, вся компания из Миддлхэма во главе с графиней сейчас в Лондоне к свадьбе готовится. И деревенских не видно.

Носилки оказались размером с трамвай. Сидений внутри не было, но мягкий пол и большое количество подушек позволяли устроиться с большим комфортом. Да и окна располагались так, что вполне можно было любоваться окрестностями, сидя на полу.

— Двери магические, — объяснял Сириус, — но все равно вовремя полета стоит держаться от них подальше.

Снейп раздавал амулеты.

Почуявшие Дикона змеи потянулись за лаской. Том опечатал грузовой отсек и проверил пассажирский. Аббат отслужил короткую мессу на переносном алтаре.

— Ну, с Богом! — сказал он.

Энн устроилась среди подушек.

— Если кого укачает, — сказал Снейп, — то у меня есть лекарство.

Дикон подсадил меня на того змея, которым должен был управлять Том. Сидеть оказалось неожиданно удобно, почти как в кресле. Сириус и Ричард устроились на втором. Монахи отошли в сторону, они собирались ждать нас тут до утра. Том подал сигнал на парселтанге, и два пернатых змея взмыли в небо.

Ощущение было просто невероятным. Когда-то давно и не в этой жизни мне доводилось летать на самолетах. Жалкое подобие настоящего полета. Здесь не было перегрузок, даже ветер не так уж бил в лицо, наверное из-за того, что мы летели на волшебных созданиях. Где-то далеко внизу остались деревья, погас огонек костра, промелькнули стены Миддлхэма. Кое-где виднелись тусклые огоньки, я уже не могла бы назвать деревни и городки, над которыми мы пролетали. Над головой висели яркие звезды. Луна важно выплыла из-за облаков, и в ее тусклом свете я четко разглядела линию прибоя и безбрежную тьму впереди. Океан. Море Мрака древних. Но мы догоняли уходящий день, так что очень скоро эта тьма рассеется.

Том повернул ко мне голову.

— Держитесь крепче! Сейчас они найдут проход.

Я ухватилась за его пояс. Ох! Словно почуяв что-то, оба змея резко ускорились. Звезды над головой вдруг понеслись назад и слились в одну сверкающую пелену. Я почувствовала, как нас словно бы пропускает какая-то перепонка, а потом мы рванули вперед с безумной скоростью. Я даже зажмурилась.

Не знаю, сколько все это продолжалось, но вот мы снова преодолели какое-то препятствие, скорость снизилась, и змеи пошли на снижение.

Я открыла глаза и вскрикнула от восторга. Все вокруг заливал удивительно нежный свет от встающего солнца, а далеко внизу в лазурном море виднелись ярко-зеленые острова, окантованные белоснежными полосками пляжей. Карибы… То есть, Атлантида…

Змеи медленно снижались, давая возможность рассмотреть все великолепие. Вот и мой остров. А они тут шикарно устроились, надо заметить. Очень даже добротные каменные дома, форт, надежно защищающий удобную бухту, очаровательная церковь, напоминающая о Болтоне. Сразу видно, что для строительства и обустройства тут вовсю пользовались магией. В бухте на якоре стояли два корабля, на берегу валялись рыбачьи лодки.

Змеи приземлились почти у самой воды. Том помог мне спуститься, и я первым делом почесала у основания рогов чудесного существа. Змей прикрыл глаза и вздохнул от удовольствия. Дикон точно так же поблагодарил того змея, на котором летел сам. Сириус открыл двери «пассажирского салона».

— Как тут красиво! — восхитилась Энн. — Никогда такого не видела!

— Тебя не укачало? — спросила я.

— Нет, — сказала она, — это ты вечно жалуешься на носилки, а в этих очень удобно. И так хорошо все видно.

— О, нас заметили! — усмехнулся Том.

В церкви ударил колокол, и вскоре нас окружили колонисты. Как же я была рада вновь увидеть Лаванду и Хагрида!

Довольный аббат, которого приветствовали уже прижившиеся на острове монахи, попросил Тома передать всем гостинцы.

— Эль! — восхитилась Лаванда. — Как здорово! Знаешь, все-таки мы тут все соскучились по английской еде.

— Теперь будем присылать, — улыбнулась я, — хоть иногда полакомитесь. А мы не прочь угоститься тем, что есть тут у вас.

— Это всегда пожалуйста! — широко улыбнулась Лаванда.

Но сперва мы проследовали в церковь, где отслужили мессу, а вот потом началась пирушка — прямо на главной площади. Блюда нам подавали в основном рыбные и из морепродуктов. И на столе было очень много всевозможных тропических фруктов. Вкуснятина! А вот колонисты наслаждались гостинцами из далекой Англии.

— Мы даже не все названия знаем, — отчитывался брат Эндрю, — у местных язык уж очень своеобразный. Наверное, придется по-своему называть.

Я, честно говоря, за давностью лет признала только бананы, кокосы и авокадо. Разноцветная мякоть с семенами, которую так вкусно есть ложкой, была выше всех похвал, но название этого фрукта я так и не вспомнила.

— А как дела с местными? — спросил Дикон.

— Ну, скажем прямо, нам они не обрадовались, — усмехнулся Сириус, — но когда тут появилось гнездо пернатых змеев, то успокоились, так что все тихо. Сейчас остальные корабли ушли к материку. Надо будет слетать на разведку, узнать как дела.

— Я с вами, — тут же сказал Дикон.

А мне ужасно хотелось искупаться.

— У меня с собой масло от загара, — сказала Гермиона, — чтобы не обгореть на солнце.

— Можно и понырять, — тут же включилась в разговор Лаванда, — тут такие рыбки красивые! И кораллы! А головные пузыри мы вам наколдуем. Как вы, Ваше Величество? Барбара?

— Я только за! — тут же сказала я.

Энн отпила немного кокосового молока, вздохнула и кивнула.

Так мы и разделились. Гермиона щедро снабдила всех маслом от загара, Дикон отправился с Томом обследовать окрестности, а мы рванули на пляж. Аббат явно разрывался между желаниями осмотреть все, что можно, и полюбоваться рыбками. Рыбки победили.

В воду мы полезли в нижних рубахах. Приличия, мать их. Гермиона и Лаванда наколдовали нам головные пузыри. Это было что-то невероятное! И огромного труда стоило удержаться от того, чтобы не хватать руками ярких рыбок и кораллы.

— Это цветы? — спросила Энн, указывая на актинии.

— Нет, — сказала Лаванда, — это такие животные. Они заманивают рыбок. Осторожно, миледи, это не лепестки, а щупальца. Ожог очень неприятный, они ядовитые.

Как хорошо, что головной пузырь позволял разговаривать. Еще двое магов страховали нас на случай появления акул.

— Чудо! — бормотал аббат. — Чудо Господне! Благодарю Тебя, Господи, что позволил насладиться зрелищем творений твоих!

Наконец мы выбрались на берег и устроились в тени пальм. Нам тут же подали еще фруктов.

— Как хорошо, что я решила лететь с вами, — сказала Энн, — конечно, вы с Диконом показали бы мне воспоминания с помощью этой чаши, но это было бы не то.

— Здесь просто рай на земле, — вздохнул аббат.

— Бури здесь бывают очень сильные, — сказала ему Лаванда, — ветер такой, что деревья с корнем вырывает и может крыши с домов срывать. Это сейчас погода хорошая. Мы тут все дома магией укрепили, чтобы чего не вышло. А местные говорят, что и землетрясения бывают.

Аббат снова вздохнул, но тут же переключился на любимую тему.

— Леди Барбара, вы ведь позволите основать здесь филиал нашего аббатства?

— Конечно, — ответила я, — это хорошая идея.

От аббата не отвяжешься, но от него и польза есть. Пусть основывает монастырь, это и мне зачтется.

Дикон появился к обеду. Глаза у него только что не светились. Налетался. На рыбок у него времени уже не осталось, пора было собираться в обратный путь.

Нас щедро снабдили фруктами. А Сириус показал мне местный янтарь.

— Зеленый и голубой? — страшно удивилась Энн.

— Какая красота! — восхитилась я. — Спасибо, Сириус! И сколько тут интересных включений!

— Мы хотели с кораблем отправить, — сказал Сириус, — пока не так много нашли. Но раз уж так получилось, то держите образцы. Потом еще будет.

Как же не хотелось возвращаться… Но делать нечего, королям отпуск не положен. И, распрощавшись с колонистами, мы отправились в обратный путь.

Честно говоря, я устала, но лететь мне все равно понравилось. Тут впору позавидовать тем, у кого есть постоянный доступ к волшебным змеям. И обязательно надо будет снова побывать на моем чудесном острове, да и на остальных тоже. Уверена, что Дикон присмотрел новые места для фортов и баз.

Энн тоже позевывала, но выглядела довольной и счастливой, а аббат светился собственным светом. Маги тоже недовольными не выглядели.

Монахи терпеливо дожидались в Мортленде и встретили нас с благоговейным восторгом. Понятно. Маги, умеющие управляться со змеями — это одно. Королю тоже по должности положено. Но родной аббат и свои же братья, совершившие такое путешествие, это совсем другое.

— Свершилось, братия! — торжественно провозгласил аббат. — Господь исполнил мою мечту, и я побывал в Атлантиде. Но и у вас есть такой шанс. Леди Мортленд разрешает нам основать филиал нашего монастыря в своих землях.

Зевающий Шелтон помогал Гермионе выгружать ингредиенты для зелий. Мы честно разделили фрукты, я подарила аббату кусок голубого янтаря, и Тирли вернула нас троих во дворец. Я выставила на стол шкатулку с зельями.

— Ну что? Поспим немного или сразу зелье примем?

— Светает уже, — зевнул Дикон, — давай свое зелье.

— И я тоже выпью зелье, — сказала Энн, — лорд Малфой пообещал прислать Омут Памяти и помочь с извлечением воспоминаний. Я хочу еще раз посмотреть на рыбок.

— Рыбки? — переспросил Дикон.

— Очень красивые рыбки, — кивнула Энн, — и еще всякие чудеса подводные. Там были такие — я думала цветы, а это оказались настоящие хищники с ядовитыми щупальцами. Но это так красиво! Как сад под водой, где вместо птиц рыбы.

Я раздала флаконы с зельем, выпила его сама и приступила к сортировке янтаря. Голубой и зеленый вполне можно было пустить на украшения, а вот интересные включения… Таких в моей коллекции не было. Тут тебе и осы, и большие муравьи, и даже маленькая ящерка. Листья папоротника тоже попадались.

— Все в свою коллекцию утащишь, — хмыкнула Энн.

— Это наша коллекция, — ответила я, — такой ни у кого нет. Ты из какого янтаря ожерелье хочешь?

— Так сразу и не решишь, — Энн рассматривала камни.

Дикон запил зелье вином и заел бананом.

— Коллекция — это хорошо, — сказал он.

— Дикон, издай, пожалуйста, указ, — попросила я, — чтобы никто не мог что-то забирать из коллекции, а только добавлять в нее что-то новое и интересное! И чтобы книги никто не мог уничтожать. А за уничтожение библиотек и архивов чтобы смертная казнь была.

— Кому может понадобиться уничтожать архивы? — страшно удивился Дикон.

Знал бы ты, кому…

— Просто представь, что кто-то захочет скрыть неблаговидные поступки своих предков, — сказала я, — или приписать им то, что сделали другие. Это очень плохо, но так делают. А уничтожать книги — грех!

Дикон нахмурился.

— Знаешь, — сказал он, — а ты права. Тоже о таких вещах слышал. Действительно, стоит издать такой указ. И защищу я твою коллекцию, не бойся, не отберут у тебя твои камушки и прочее.

— Это наша коллекция, — согласилась Энн и тоже очистила банан.

Я же предпочла полюбившийся мне фрукт, наконец вспомнив его название — маракуйя.

— Это все надо съесть побыстрее, — напомнила я, — а то испортится. Жалко же, из такой дали привезли.

— Да, мне тоже об этом сказали, — согласилась Энн, — но тут много. Надо будет пригласить детей.

Дикон оглядел гору фруктов. На наших детишек можно положиться, да и поделиться стоит. Они и так будут бубнить, что их с собой не взяли. И на янтарь глаз положат. Срочно! Срочно нужен королевский указ о неприкосновенности моей коллекции.

Разумеется, на наше приглашение тут же собрались все, включая леди Сесили, которая здорово сдала последнее время, но продолжала интересоваться всеми новинками.

— Это из Атлантиды? — спросил Нэд. — Прямо оттуда? Разве пришли корабли?

— Мы там побывали этой ночью, — ответил Дикон, — и решили угостить всех вас.

— А мы? — первым возмутился, естественно, Дик.

— Побываете еще, — ответила я, — угощайтесь лучше, пока не испортилось. Это очень нежные фрукты, они долго не хранятся.

Леди Сесили пробовала все очень осторожно.

— Необычный вкус, — сказала она, — но приятный.

Услышав, что фрукты могут испортиться, наши обормоты и гости из Фландрии поднажали, и вскоре о вкусных гостинцах напоминала лишь их кожура.

— Наверное, нам никто и не поверит, — вздохнула графиня, — но это не важно. Я-то точно буду знать, что попробовала все это. Большое спасибо за приглашение.

— Но как у вас получилось побывать в том месте? — спросила Маргарет, сестра Ричарда. — Это какое-то колдовство?

Дикон рассказал о пернатых змеях.

— Язычники мучили этих прекрасных созданий, — сказал он в конце, — а теперь они счастливы помогать христианам, которые их не обижают. Их нельзя заставлять нападать на других людей, а так они помогают путешествовать миссионерам. И перенесли наших людей в Йоркшир вместе с грузом. Именно так нам доставили изумруды.

— А как на них посмотреть? — тут же спросил Нэд.

— Думаю, можно найти безлюдное местечко, — предложила я, — а то паника начнется. Это только наш аббат ничего не боится. Кстати, я дала разрешение основать на моем острове филиал Болтонского аббатства.

— Это доброе дело, — тут же кивнула леди Сесили.

А потом я показала янтарь… И Дикон тут же вызвал секретаря, чтобы составить черновик указа про неприкосновенность моей коллекции. Хорошо еще Энн сразу же припрятала два самых красивых образца.

— Когда придут корабли, то пришлют еще, — сказала я, — это нашли на моем острове. Ученые люди говорят, что это окаменевшая смола. А на островах растут другие деревья, не такие как на берегу Балтийского моря, откуда мне привозили янтарь раньше. Поэтому и цвет другой.

— Такого точно ни у кого нет, — вздохнула сестра Ричарда, — но я теперь обязательно соберу свою коллекцию.

— И я тоже, — согласился с ней Габсбург.

Ткань из хлопка тоже понравилась, а потом все пили кокосовое молоко. Вроде бы отделались малой кровью…

Потом появился Малфой с Омутом Памяти, и мы с Энн пересмотрели воспоминания с рыбками. Надо себе такой Омут раздобыть. Дикон рыбок тоже оценил, а потом занялся своими собственными воспоминаниями.

— Нужно отправить туда побольше людей, — сказал он, — поселения можно устроить и в других местах. С такими помощниками, как эти змеи, у наших людей всегда будет надежная связь, они не останутся без помощи. А что касается большой земли, то там не все просто. Земли эти богатые, но те, кто там живут, настоящие дьяволопоклонники, они приносят своим идолам человеческие жертвы.

— Трудно будет обратить таких в истинную веру, — покачала головой я, — но с Божьей помощью братья справятся. И мы им конечно же поможем.

— Да, — кивнул Дикон, — я взял у миссионеров отчет и уже отправил его в Рим.

Вот не знаю я, что будет с ацтеками… Но, похоже, пока их попытаются переубедить, а не прикончить. Эпидемий быть не должно, там Том бдит, но все равно жутковато.

Энн задумчиво покачала головой, но потом снова вернулась к созерцанию рыбок.

На пернатых змеев всей компанией, включая придворных, мы полюбовались на другой день. Том и Сириус ночью прилетели на своих друзьях и спрятали их в Гринвиче, в парке дворца. Дик и Лукреция были в восторге, что такие чудесные звери оказались у них в гостях. Дамы ахали и взвизгивали, наши Три Солнца почесывали головы змеев, которые жмурились от удовольствия.

— Я бы побоялась летать на таком, — сказала мне леди Сесили, — а вы молодцы! Что там с монастырем и миссией? Мой сын сказал, что отправил отчет в Рим.

— Я дала разрешение на основание монастыря, — ответила я, — и хочу помочь деньгами. Нужно многое закупить. Вроде бы, на соседнем большом острове есть железо, но его не просто добыть. Так что пока все придется отправлять из Англии. И они там очень скучают по нашей еде.

Леди Сесили важно кивнула.

— Я сделаю вклад в этот монастырь, — сказала она, — это очень хорошее дело.

— Благодарю вас, миледи, — улыбнулась я, — ваша помощь для меня много значит.

Понятно, что наша с Энн, скажем так, свекровь хочет обеспечить себе заупокойные молитвы, но то, что она выбрала для этих целей монастырь на моем острове, тоже кое-что значит. Она тут и в первых рядах тех, кто осваивает новые земли, окажется, и мне поддержку выкажет. А это хорошо.

Наконец пернатые змеи, нагруженные инструментами, вкусностями и элем, отправились в обратный путь. С ними полетели и десять монахов, которых благословили на основание новой обители. У них на руках были официальные бумаги. Я снова оплатила всю церковную утварь, а леди Сесили внесла крупную сумму на необходимые покупки. К нам присоединились Энн, Дикон и все дети.

Состоялась свадьба Нэда-младшего с Маргарет, и гости отправились восвояси. Мы очень тепло расстались и с сестрой Ричарда, и с будущим императором Священной Римской Империи. Я обещала держать их в курсе всех новинок, которые привезут из Атлантиды. Дикон заключил важные договора и потирал руки. Невилл пообещал помочь с теплицами и рассадой.

И, наконец, до нас стали доходить новости с театра военных действий. Огромный флот встретился в Сеуте и двинулся вдоль побережья Северной Африки, выжигая базы пиратов и громя прибрежные города.

Старый конфликт разгорелся с новой силой. К тому же в Африку перебирались и вытесняемые из Испании арабы и евреи, не желающие принимать христианство. Святая Эрмандада получала все больше прав. И принявшие титул католических королей Фердинанд и Изабелла никак не могли остаться в стороне от такого важного дела. Испанские корабли присоединились к эскадре. Страшно даже представить, как они все делили командование. Хорошо, что на нашей стороне был Чезаре, а следовательно — и папа. Корабли рыцарей-иоаннитов перевозили в Европу освобожденных рабов-христиан. Им выдавали письма от имени папы, чтобы все оказывали им помощь и содействие, и немного денег, чтобы эти несчастные смогли вернуться на родину.

Самыми яростными врагами пиратов по понятным причинам были испанцы и португальцы. По доходящим до нас слухам король Неаполя тоже решил принять участие в расправе над старыми врагами. Даже французы не остались в стороне. Полыхало все побережье Северной Африки.

— Они все припишут себе, — сказала я, — а это идея Чезаре и наших детей.

— Ничего, — ответил Дикон, — они все понимают, что без наших кораблей и адмиралов ничего бы не получилось. Мне не жалко славы, у нас ее и так достаточно.

— Надо помочь тем несчастным, у которых не осталось никого на родине, — вздохнула Энн, — я пошлю деньги на Мальту. Добрые рыцари столько делают для освобожденных рабов.

Узнав об этом, к Энн присоединились многие знатные люди и купцы. Даже бедняки были готовы пожертвовать на помощь бедолагам. На Мальту отправили крупную сумму в тысячу фунтов.

Слухи до нас доходили уже просто фантастические. Флот дошел до Александрии. Мамелюки запросили помощь у турок, с которыми до этого воевали. Отказать турки не смогли, и их корабли были уничтожены. Как бы нас в Крестовый поход не втравили.

Но папа решил остановиться. В Рим срочно отправилось наше посольство, в которое включили Люциуса Малфоя. Как бы дорогие союзники не прихватили себе большую часть добычи. Дикон помнил, о чем говорил Драко. Вряд ли нам обломится Гибралтар, но базу на Мальте мы получить могли.

Народ волновался. Ксено Лавгуд начал выпускать свою газету, где печатал последние новости о ходе военных действий, оставив немного места для объявлений и рекламы. Невзрачные с виду листки сметали со свистом. Дикон разрешил использовать курьерскую эстафету для доставки газет в другие города. Называли их, естественно, не газетами, а вестниками. Тоже неплохо.

На Рождество нам приготовили индейку, точнее — атлантическую курицу. Вкусно. Особенно с картофельными крокетами, фасолью в остром томатном соусе, кукурузой и прочим. Печеная тыква тоже была хороша. Вкусные блюда из овощей раздавали на улице. Народ славил короля. На нашу с Энн долю тоже досталось здравиц.

Из обители Болье пришло известие о смерти бывшей королевы. Похоже, что больше всего ее подкосили обида и злость. Люди частенько сравнивали двух братьев-королей и их королев. Надо ли говорить, что Эдвард по всем статьям проигрывал Ричарду, а Элизабет — Энн. Да и ко мне англичане относились с большой симпатией, ведь мы с сыном лечили людей. Все дети Дикона пользовались большой популярностью, как, впрочем, и племянники с племянницами.

Альпак наконец можно было стричь, и я заказала большие ажурные шали для нас с Энн, леди Сесили и графини. Для английского климата легкие и теплые шали подходили идеально. Мы опять оказались законодательницами моды. Придворные дамы просили разрешения прикоснуться к шалям и восторженно закатывали глаза.

— Какие полезные эти животные, — сказала Энн, — даже жалко, что шерсти так мало.

— Ничего, — ответила я, — скоро мне привезут еще альпак, а эти уже дали приплод. Когда у нас будет больше шерсти, я бы хотела одеяла из нее, но шали захотят и все наши.

Энн поправила шаль на плечах. Вечер был довольно промозглым, и даже пылающие камины не спасали от сырости. Дикон хмыкнул. Уж не знаю, считал ли он, что эта шерсть только для дам, но не думаю, что сам откажется — что от теплой одежды, что от одеяла.

— Скоро вернутся наши корабли, — сказал он, — уверен, что вам привезут самые роскошные восточные ткани. Хотя английская шерсть тоже хороша. И эти альпаки тоже.

— Как-то они там? — вздохнула я. — Ужасно соскучилась по Гарри и Драко. Они столько всего придумывали вместе с Нэдом, Диком и Джоном. Мне очень нравится их слушать.

— Да, — согласился Дикон, — я тоже жду их с нетерпением. Лорд Малфой прислал отчет: мы получаем несколько крепостей на Средиземном море и большой выкуп от мусульманских правителей.

Золото, щедро орошенное кровью. Кажется, у нас теперь не будет дыр в казне, но и расходы возрастут. Атлантида и новые крепости на Средиземном море — дорогое удовольствие. Хотя мой остров прибыль приносит.

Как бы там ни было, через неделю эскадра вошла в Темзу. Звонили колокола, стреляли пушки Тауэра. Восторженная толпа приветствовала своих героев. В довершение всего адмиралы прибыли в королевский дворец на верблюдах.

Мы ждали их в тронном зале в присутствии всего двора. Мое место теперь было по другую строну от Дикона. Все отличие от трона Энн — не такая высокая спинка.

Да, это было потрясающее зрелище! Узнаю руку Драко. Они с Гарри здорово похудели и загорели на южном солнце, а роскоши их нарядов и обилию драгоценностей позавидовали бы не только восточные владыки, но и персонажи сказок. Наши адмиралы дружно опустились на одно колено и склонили головы, а Люциус Малфой протянул Дикону свиток с договором.

— Ваше Величество! Ваш приказ выполнен. Подлые пираты, грабящие христиан, наказаны, а пленники освобождены. Мы почти не потеряли людей, есть лишь несколько раненых. Все корабли целы. А это выкуп и военная добыча.

Такого мы еще не видели… В зал вносили и вносили сундуки, набитые золотыми и серебряными монетами, богато украшенное оружие, потрясающей красоты посуду, шкатулки с драгоценными камнями, ковры, которыми можно было покрыть пол в самом большом зале дворца, рулоны изумительных тканей.

— Там еще лошадей доставили, — сказал Гарри, — а еще я приказал, чтобы все книги собирали — для леди Барбары. Вдруг что-нибудь пригодится, да и вообще…

— Ваше Величество, — обратился к Энн Драко, — нам сообщили, что вы хотели помочь тем из моряков, кто пострадает. Но таких почти нет, а мы привезли с собой детей, которых отбили у работорговцев. Среди них есть христиане, а есть и те, кто о себе ничего не помнит. Их готовили для продажи в гаремы. Не бросать же.

— Вы правильно сделали, — тут же сказала Энн.

— Да, — кивнул Дикон, — мы позаботимся об этих несчастных. Это мой долг, как христианина и короля.

Похоже, что у нас будет приют, но я только за. Эти дети, кем бы они ни были, заслуживают лучшей доли, чем стать секс-игрушками. Конечно, какое-то время они жили бы в роскоши, но как только повзрослели бы, их судьба была предрешена. Да и коротка жизнь у таких бесправных обитателей гаремов.

Архиепископ Кентерберийский и епископ Лондона кивнули.

— Это богоугодное дело, лорд Малфой. И оно зачтется вам с лордом Поттером. Я сейчас же распоряжусь, чтобы детей разместили в убежище при Вестминстерском аббатстве и обеспечили всем необходимым.

Вот и дело для Энн, а возможно и для Гермионы. Очень достойное приложение сил и средств.

В любом случае, это был триумф. От приветственных криков жителей Лондона во дворце стекла дребезжали. Нам зачитали послание от папы, который кроме всего прочего отметил вклад Энн в помощь освобожденным рабам. Теперь Золотую Розу прислали ей. Мне прислали розарий из крупных жемчужин. Большая честь!

Довольный Дикон щедро награждал моряков и дипломатов. Бретонские капитаны склонялись перед своей госпожой. Анна была беременна, и животик уже не скрывали широкие одежды. Нарцисса и Имельда сказали, что будет мальчик.

Потом последовал праздничный пир. Дикон отправил гонцов в крупные города с извещением о победах английского оружия. Значит, и там будут народные гуляния с увеселениями и угощениями. Лондон гудел.

Наконец мы остались одни. Энн в полном шоке созерцала дорогущие ткани, доставленные прямо в спальню, а я развернула письма от леди Забини и отца Бартоломео.

Наша отравительница в этот раз не стала прореживать ряды итальянской аристократии, а тихо-мирно нашла себе уютное местечко среди обслуги папского двора и, благодаря протекции, стала кастеляншей. Соответственно, много с кем общалась, а навыки в приготовлении ядов и зелий помогали ей набивать кошелек. Да и неплохая оплата от Дикона и лично меня лишней не являлась. К тому же обслуга папского двора — это, конечно, не аристократия, но вполне себе каста. Сыновья леди сделали отличные партии. Я за них рада, нашли свою нишу. И о наших интересах не забывали.

Так вот, леди Забини благодарила меня за подарки и сообщала интереснейшие новости о ходе переговоров. Да-а-а-а, если бы не Люциус, то нас подвинули бы с Олимпа. Ну и родство свою роль сыграло. Чезаре снова собирался в Англию, чтобы заключить брак с Кэтрин Вудвилл.

Я тут же передала свиток Дикону, а сама распечатала письмо от отца Бартоломео. Это тоже интересно.

Мой друг передавал приветы и наилучшие пожелания всем знакомым и отчитывался о своих успехах в разведении новых растений. Фасоль и тыкву с кабачками он тоже оценил, но его сердце окончательно и бесповоротно покорили томаты и перцы. И не только его. В Риме с ума сходили по новым овощам. Считалось делом чести придумать новый рецепт и удивить знакомых. У меня глаза разбежались от всего этого. Соусы, супы, приправы, салаты. Все жареное, тушеное, печеное, маринованное, сушеное, перетертое. С кое-чем явно извратились, но большинство рецептов оказались очень даже интересными. К тому же стали модными украшения в виде цветков томата, а сами плоды дарили в знак сердечной симпатии и расположения.

— С ума сойти! — сказала я. — Энн, тут столько рецептов! Надо будет все попробовать. И в Болтон копию пошлю.

— Рецепты — это хорошо! — зевнула Энн, кутаясь в шаль из альпаки. — Но я хочу спать. Столько всего. Надо будет подумать, как использовать эти прозрачные ткани. Они такие красивые. Да все красивое, но у меня больше ни на что нет сил.

Сил не было ни у кого. Так мы и заснули втроем в королевской спальне, среди рулонов тканей и драгоценностей.

Дележкой добычи все семейство азартно занялось на другой день. Глаза разбегались. Маги проверяли драгоценности и оружие, чтобы удостовериться, что нам не подсунули какую-нибудь гадость. В одном из сундуков обнаружились навигационные приборы, тоже щедро украшенные золотом. Со слов Драко, их сняли с адмиральского корабля турок. Пожалуй, это стоило прибрать в коллекцию. Как и шашки, шахматы и нарды из дорогих пород дерева, золота и драгоценных камней. Замечательные изделия египетских мастеров тоже стоило сохранить для потомков.

От ковров в восторг пришли все. Хотя было и не принято пока класть их на пол. Ими покрывали столы или же их вешали на стену, как гобелены, но некоторые из привезенных оказались просто огромными. У нас и залов-то таких не было. То есть, залы имелись, но тогда мы и окна бы занавесили.

— Только если на пол положить, — сказала я, — иначе никак.

Энн погладила густой ворс.

— Этот в мою гостиную, — тут же сказала она, — а тот в спальню. Наверное, это хорошо, теплее будет.

Наши невестки копались в тканях. Мужчины рассматривали оружие.

— Там с нами навязался один тип, — сказал мне Драко, — волшебник. Знаешь, я даже удивился, что мы с ними не столкнулись, а тут приходит и просит отвезти его в Англию. Клятвы не вредить дал добровольно. Говорит, что очень хочет познакомиться с нашим королем.

— По-английски говорит? — удивилась я.

— У него амулет-переводчик есть, — пояснил Драко, — занятный тип.

Я задумалась. Это было действительно интересно, но как бы этот волшебник не оказался смертником. Восток, как известно, дело тонкое. Даже если западнее многих европейских стран находится. Магриб — одно слово.

— Он откуда конкретно? — спросила я.

— Египет, — хмыкнул Драко.

Я сглотнула, репутация египетских магов была хорошо известна.

— Не думаю, что вредить станет, — сказал Драко.

Дикон, понятное дело, встретиться с таинственным магом согласился. Я настояла на своем присутствии, как и на присутствии Антонина и Рабастана.

Египетский маг оказался настоящим восточным волшебником из детской сказки. По крайней мере, именно так он и выглядел. Бойкий старичок невысокого роста с длинной холеной седой бородой, одетый в расшитые золотом шелковые шаровары, дорогой халат и остроносые туфли. Довершала наряд довольно большая чалма. Этакий Хоттабыч с хитро поблескивающими черными глазами. Дикон смотрел на него с веселым изумлением, а мы с Энн — с любопытством.

Старичок с достоинством поклонился и произнес цветистую речь, приветствуя великого владыку западных стран. Амулет-переводчик работал безукоризненно, так что было очень забавно выслушивать непривычные для нас обороты и сравнения. На нашу с Энн долю тоже достались пышные комплименты. Все-таки интересно, что ему надо-то?

Как оказалось, ему тоже было любопытно. Восточные маги уже давно и весьма успешно прятались от магглов, которые эксплуатировали их самым беззастенчивым образом. А тут такое… Разумеется, маги опознали и защиту кораблей европейцев, и догадались о том, что используется не старый добрый греческий огонь, а вполне себе зелье, причем в сочетании с явно маггловскими механизмами. Уже одно это было интересно, а потом оказалось, что на командующих кораблями магах нет рабской привязки, которую обитатели Магриба давно научились видеть. Они перепроверили все несколько раз, результат был один — обычная вассальная клятва, как у магглов. Тут же стало интересно, как это удалось.

Восточные маги попали в кабалу еще во времена Крестовых походов. Впрочем, и до этого находились довольно бессовестные правители, эксплуатирующие не способных противостоять клятвам магов. Но Саладин превзошел всех. Он сумел добиться расположения волшебников, чтобы они помогли ему изгнать крестоносцев из Святой Земли. Маги, естественно, скрывали от магглов тексты и формулировки договоров и клятв, превращающих их в рабов, но хитрый полководец сумел втереться в доверие к дочери одного из магов, которая и выдала страшный секрет. Результат оказался предсказуемым. Конечно, часть волшебников сумели скрыться, а потом помогли своим собратьям, стирая у магглов память о способах порабощения, но урон общине был нанесен колоссальный.

Интересно, зачем он это вывалил? Хочет, чтобы Дикон заинтересовался этими клятвами и отомстил таким образом собственным магам за военные победы?

Похоже, что эта мысль не только мне пришла в голову, Ричард тоже нахмурился. Но маг еще раз поклонился и спел оду уму короля Англии, который догадался, что если волшебников не принуждать, то добровольно они сделают намного больше, чем из-под палки. Еще интереснее…

Переглядывались уже все. У нас, хоть тот же Люциус и является опытным дипломатом, все же такие игры не в ходу. Конкретику предпочитаем. Англичане — торгаши и разбойники, на них красивые речи не действуют, а мы с Антонином тут уже давно прижились.

Дикон довольно-таки любезно ответил, что ему де приятно, что в таких далеких странах его считают мудрым правителем. А восточный гость уже заливался о некоем долге, который он должен исполнить, о каких-то клятвах.

А вот тут заинтересовался уже Рабастан. Ну да, это наш главный специалист по черной магии. Они со Снейпом, которого по такому случаю из Йоркшира выдернули, тут же начали переглядываться. Вообще-то, я тоже хотела с ними обоими проконсультироваться по поводу книг и свитков, которые притащил Гарри. Арабского языка я точно не знаю, вся известная информация ограничивается тем, что эти червячки читаются не слева-направо, а наоборот. Так что без картинок я трактат по медицине от любовной лирики или сочинения на религиозную тему не отличу. У них же еще и запретов на изображения хватало, так что попробуй разберись. А ведь там и что-нибудь по магии могло быть. Я решила, что все магическое отправлю в Мортленд, а остальное заберу в библиотеку. Пригодится. Чем черт не шутит, вдруг какие подлинники обнаружатся? Абу-Али-ибн-Сина, он же Авиценна, или там Абу-Рейхан-аль-Бируни с Омаром Хайямом. Или еще кто, столь же интересный. Вот такая я жадина.

Но речь сейчас не об этом, а о хищных усмешках Снейпа и Лестранжа и очень задумчивом выражении, что промелькнуло на физиономии нашего гостя. Не знал, бедолага, к кому попал. Кажется, сейчас выяснится очередной секрет магического мира. И не только нашей реальности.

Дикон уже привычно взглянул на меня, я на мгновение прикрыла глаза и кивнула в сторону Рабастана.

— Лорд Лестранж?

— Мне кажется, Ваше Величество, — ответил Рабастан, — что речь идет о некоем обязательстве, которое когда-то взяли на себя маги Египта. Видимо, мы что-то уничтожили в ходе военных действий. Или кого-то. Я не думаю, что маги были полностью свободны, хотя и скрывались, но вот теперь у них есть возможность жить так, как им хочется. И они должны нам. Магические долги — дело серьезное.

— И что же мы там уничтожили? — заинтересовался Дикон. — Или кого?

— Гарант старой клятвы магов султану Саладину, — предположил Рабастан, — не удивлюсь, если он находился в Александрии. Это либо какая-то вещь, которую до этого нельзя было уничтожить, либо человек, который был неприкосновенен для магов и хранил тайну их клятв. Некоторые маги живут очень долго. Но могла быть и система преемников.

Восточный гость смотрел на Рабастана с ужасом. Надо будет потом расспросить Лестранжа. Похоже, что он знает, о чем говорит.

Драко и Гарри переглянулись в свою очередь. Вообще-то, они точно должны знать, что именно они там грохнули. Если, конечно, этому сопутствовали какие-либо магические спецэффекты. Но наших адмиралов стоило расспросить без свидетелей.

Дикон предложил восточному магу погостить в Англии, чтобы все спокойно обсудить и обо всем договориться. В гости его тут же пригласил Люциус.

Теперь можно было спокойно поговорить.

— Что это может значить? — спросил у всех Дикон.

— Он не может солгать, Ваше Величество, — ответил Снейп, — речь идет об очень важных для их общины вещах. Но он, вероятнее всего, рассчитывал утаить часть важных сведений. Однако мы с лордом Лестранжем кое-что знаем и разбираемся в этом.

— Я могу сказать только то, что никогда не воспользуюсь возможностями, которые дают такие клятвы, — твердо сказал Дикон, — это неправильно и против чести.

Все волшебники почтительно поклонились. Наш король законы рыцарской чести не нарушит, в этом можно не сомневаться. Да и прекрасно понимает, что благодаря добровольному сотрудничеству получает намного больше, чем получил бы, поработив магов. Какими клятвами раба не обвешивай, он найдет способ укусить хозяина. Вот и маги, жившие в Северной Африке, сумели скрыться и даже пальцем не пошевелили, чтобы защитить магглов. Небось, еще и злорадствовали, наблюдая, как горят корабли и крепости.

— Но этот человек нас не знает, — заметила Энн, — он мог думать, что тебе просто не рассказали об этих рабских клятвах. И что ты тоже захочешь поступить так, как поступил Саладин, но ведь он не был христианином, как ты.

— Мы действительно уничтожили что-то очень странное, Ваше Величество, — сказал Драко, — и как раз таки в Александрии. В тех местах намного лучше получаются заклинания, чем в Англии. Так вот, когда мы уничтожили корабли и вошли в гавань, на нас двинулся какой-то непонятный, но явно не простой смерч. Ну, мы с Поттером не растерялись и врезали по нему. Сперва щиты поставили. Этот смерч вел себя как живой. Я вспомнил про джиннов и прочее. Живое убить можно. Мы его выжгли магическим пламенем. Смерч выл и визжал, но потом развеялся без следа. Не знаю, что это было, но больше мы ни с чем волшебным там не сталкивались. Мы можем это показать.

— Джинн может быть таким гарантом? — уточнила я.

— В том-то и дело, что может, — ответил Снейп, — думаю, что волшебники Египта очень старались избавиться от рабских клятв и сумели перевесить их на джинна. Это очень длительный и страшный ритуал. Многие из тех, у кого вырвали эти клятвы, добровольно пошли на мучительную смерть, чтобы спасти своих близких и потомков от незавидной участи. Потом джинна должны были запечатать. Полностью избавиться от таких клятв невозможно, ограничения есть у всего.

— Да, — кивнул Рабастан, — так оно и есть. Маги прятались, но уйти не могли. Тот ритуал лишь облегчил их участь. Например, они больше не обязаны были исполнять любой приказ правителя. Ну, а когда наши адмиралы уничтожили джинна, то маги стали свободны. Единственное, у них образовался долг перед теми, кто их освободил, точнее — перед их сюзереном.

— Долг? — переспросил Дикон.

— Да, Ваше Величество.

Король задумался.

— Мне это не нравится, — наконец сказал он, — мне жаль волшебников, которых превратили в рабов, но я не могу им верить. Раз они нашли возможность избавиться от клятв и не стали защищать свою страну, то точно так же предадут и меня. Эта их оплата долга может оказаться с подвохом.

А он прав. Эта египетская компания могла оказаться тем еще подарочком. Совершенно другой менталитет и привычка уходить от взятых на себя обязательств, которой не одна сотня лет.

Снейп кивнул.

— Вы совершенно правы, Ваше Величество, но отказаться от этого долга вы тоже не можете. Другое дело, что стоит максимально обезопасить себя и взять клятвы не вредить. А то еще предложат в оплату очередной артефакт, вроде того, от которого мы с таким трудом избавились. Сколько таких гадостей существует. Недаром именно в тех местах подобное создают. Все эти якобы непобедимые мечи, которые превращают своих владельцев в безжалостных убийц без чести и совести, бездонные сундуки с золотом, охраняя которые от других, хозяин утрачивает все чувства, кроме алчности и жадности. Прочие вещицы, которые, исполняя желания, забирают в уплату удачу и годы жизни.

Мы с Энн даже поежились. Нет уж, руки прочь от нашего Дикона. Пусть остается таким, каким был всегда, мы его таким и любим. Хм… Как бы в уплату долга еще каких невольниц не предложили. Дикон отпустит на свободу, это понятно, но ведь есть еще и приворот, и это не обязательно зелья.

Да, нет в мире совершенства. Обязательно какой-нибудь подвох найдется.

Снейп взялся проверять книги, а я торчала у него над головой и смотрела на руки.

— Ты же все равно в этом ничего не понимаешь и не знаешь этих языков, — хмыкнул он, — здесь не только арабский. Еще иврит, халдейский язык, коптский. А вот это… Слушай, даже я не знаю, что это.

Я бережно прикоснулась к плотной и гладкой бумаге, и что-то такое щелкнуло у меня в голове. Потрясающее качество бумаги и неизвестный язык. Неизвестный язык и потрясающая бумага… Они сочетались. Точно. Блин, столько лет прошло!

— Азия, — пробормотала я, — Средняя Азия… Бумага… Самарканд… или Мараканда… точно, бумага… Это… Согдиана…

Снейп уставился на меня.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросил он.

— Я кучу всего помню, потому что всегда интересовалась историей, — ответила я, — а Согдиана — это чрезвычайно интересно. Вот и запомнила, что не сохранилось ни одного текста на этом языке. Арабы все уничтожили. Может быть, я и ошибаюсь, конечно.

— Надо будет с Басти посоветоваться, — кивнул Снейп, — очень может быть, что ты права. Тут довольно много стихов, сказок, преданий всяких. Поттер с Драко все прибрали к рукам. Молодцы. О, копия книги Авиценны в очень хорошем качестве.

— А подлинника нет? — поинтересовалась я.

— Размечталась, — проворчал Снейп, — но я тебя понимаю. Тоже не отказался бы.

Книг по магии оказалось тоже довольно много. Их тут же переправили в Мортленд. В научном кружке наших принцев нашелся знаток арабского, который впал в экстаз от количества и качества новой литературы и тут же вызвался перевести все. Потом вздохнул и согласился, что объем работы очень велик, но приступить он готов прямо сейчас.

— Трактаты по медицине, — стонал он в экстазе, — описание дальних стран и путешествий, математика, алхимия… Астрономия…

Дикон осмотрел кучу литературы на непонятных языках и вздохнул.

— Может, в Оксфорд отправить? — предложил он.

— А вдруг они там растащат? — тут же вскинулась я. — Пусть лучше будет королевская библиотека, куда можно пускать достойных доверия лиц. Тут ведь и редкости оказаться могут, а студентам плевать, еще изрисуют или страницы выдирать начнут.

Дикон нахмурился, но проникся, так что уже через несколько дней был готов указ о создании королевской библиотеки и собрания редкостей, а так же о жесточайшем запрете на уничтожение книг, библиотек и архивов. За последнее полагалась смертная казнь. Созванный по случаю грандиозной победы на Средиземном море парламент этот указ одобрил. Еще бы, Ричард был очень убедителен, такую речь сказал. Там было и про то, что уничтожать важные документы могут лишь со злым умыслом и недостойными целями, и про ценность знаний. Дикон и про то, что при создании наших победоносных и смертоносных механизмов античные материалы использовались, упомянуть не забыл. Мы с Энн написанную речь читали, нам понравилось. Там и про меня было: и что за собственные средства приобретаю, и что описи сама делаю. Теперь назначили официальных хранителей, подотчетных мне, чтобы те взяли на себя большую часть работы. Посмотрим, что из этого получится. Вполне себе зачатки будущей большой библиотеки и возможного музея.

Восточного гостя пока обрабатывал Люциус, а мне пригласила к себе леди Сесили.

— Я скоро умру, — начала разговор она.

— Хотите, я попрошу Дика, чтобы он посмотрел? — тут же предложила я.

Она покачала головой.

— Я давно живу и устала от жизни, — сказала она, — да и лекарства от смерти еще не придумали. Не стоит гневить Господа, цепляясь за этот мир, он и так был очень щедр ко мне.

Мы немного помолчали. Служанка подала вино и сладости и ананасовый ликер из Болтона.

— Ты же понимаешь, что я не хотела тебя убить? — неожиданно спросила леди Сесили.

— Вы о маковом отваре в вине, миледи? — переспросила я. — Конечно, понимаю. Вы не хотели, чтобы я сбежала, и не знали о возможных последствиях.

Она поджала губы.

— Мой сын хотел, чтобы я перед тобой извинилась, а потом сказал, что ты отказалась от этого. Что не хочешь моего унижения.

— Мне это было не нужно, — ответила я, — вы не обязаны любить меня. Но вы мать мужчины, которого я люблю, и бабушка моего сына. И с этим ничего не поделаешь.

— Как и с тем, что мой сын любит тебя, и что ты мать моего внука, — тихо проговорила вдовствующая герцогиня в праве королевы, — я все-таки хочу извиниться перед тобой.

— Спасибо, миледи, — ответила я, — я давно вас простила.

— Энн — хорошая жена для короля, — продолжила леди Сесили, — а вот жена Эдварда… Та любила ткнуть всех в нос своей короной, хотя понятия не имела о многих важных вещах. Ничего, муж отплатил ей за все — изменами и пренебрежением. И осталась она без ничего. А ты не такая, хотя тоже незнатного рода.

Я улыбнулась. Надо же, она сравнивает меня со своей невесткой.

— Глупо устраивать войну в кругу семьи, — заметила я, — а минутное торжество из-за чьего-то унижения не стоит возможной многолетней вражды.

— Да, — согласилась леди Сесили, — это так.

Все-таки жалко, что она умирает. Без нее что-то уйдет из нашей жизни. И это не только контроль за строгим следованием церемониям.

Не знаю, что она чувствовала, когда Эдвард расправлялся с ее родней, как пережила смерть Джорджа и Изабель. А ведь до этого были головы ее мужа и сына, надетые на колья. Голову герцога Йоркского, бывшего Лорда-Протектора и наследника престола, глумливо украшала бумажная корона. Довелось ли ей пережить насилие, когда в замок Ладлоу ворвались сторонники Ланкастеров? Я была уверена, что об этом упомянул Дикон, когда говорил нашему сыну, что не смог защитить свою мать. Она потеряла почти всех, но хоть младшего сына и нескольких внуков мы ей спасли.

Она тихо ушла через неделю после этого разговора. Просто не проснулась. Согласно завещанию, ее похоронили рядом с мужем, положив в гроб запечатанную индульгенцию, которую она давным-давно испросила у папы. В чем она каялась? Какой грех отмаливала? Кто знает…

Все свои земли она завещала Ричарду. Крупная сумма денег была отложена для монастыря на моем острове. Большая часть драгоценностей отошла Энн, а мне досталось потрясающей красоты ожерелье из ажурных золотых пластинок, украшенных по центру драгоценными камнями. Даже представить страшно, сколько оно могло стоить. Королевское ожерелье, достойное «гордячки Цисс». И королевский подарок.

— Я не смогу его надеть! — пробормотала я, когда мне передали шкатулку с ним.

— Думаю, маме было бы приятно, если бы ты иногда надевала его, — ответил Дикон.

Пришлось пообещать носить.