Худший корабль во флоте

Глава 6 Здесь что-то серьезно не так

Я мысленно застонал, стоя на мостике моего нового корабля и уныло оглядывая крохотное помещение всего с четырьмя постами, не считая моего капитанского кресла. Когда-то я служил тактическим офицером на просторном мостике авианосца класса «Гера». Весь мостик «Персефоны» мог бы поместиться на том пространстве, что было отведено там под мой тактический пост.

И здесь было грязновато. Некоторые пульты покрывала пыль, на одном из подлокотников моего кресла виднелось неизвестное жирное пятно, а на полу рядом с ним — странного вида разводы. Я увидел, как покраснела коммандер Лин, заметив, что я это разглядываю.

Хоуг привел меня в более-менее трезвое состояние и доставил на мостик до назначенного времени отхода от станции. Но «более-менее трезвый» не означало «свободный от чудовищной мигрени», заставлявшей меня щуриться от ярких огней на мостике.

— Старпом, сообщите диспетчерской Герсона, что мы убираем стыковочные захваты и отходим на маневровых двигателях.

Лин подтвердила мой приказ — я уже усвоил, что на мостике она, помимо прочего, исполняла и обязанности офицера связи — и четко передала сообщение.

— Рулевой, запустить левые маневровые на десять процентов, — скомандовал я, и Есаян после небольшой заминки подтвердила приказ.

Я знал, что ее беспокоит. Десять процентов мощности — это многовато для отстыковки; обычно пяти процентов более чем достаточно, чтобы отодвинуть корабль от станции на безопасное расстояние для запуска основного двигателя. Но я приказал дать десять процентов именно потому, что знал — это выведет Есаян из себя. В моей жизни осталось так мало радостей.

— Капитан, сообщение от диспетчерской Герсона, — сказала Лин со странной ноткой возбуждения в голосе. — Счастливой охоты, «Персефона».

Мне захотелось хмыкнуть. Это было традиционное напутствие кораблю, покидающему станцию, и я слышал его сотни раз. Но в этой ситуации оно внезапно показалось мне нелепым. Во-первых, такая развалюха, как «Персефона», ни на кого охотиться не собиралась. Лучшее, что мы могли сделать, столкнувшись с неприятностями, — это вызвать подкрепление и уносить ноги, надеясь, что капризный ионный двигатель нас не подведет. А во-вторых, в этом походе не будет ничего счастливого.

Но я чувствовал, что если рассмеюсь вслух, это разобьет боевой дух Лин. Она выглядела такой воодушевленной и сияющей при отходе из порта, что я почти поверил, будто она жаждет скучного патрулирования на задворках системы. Но притворялась она или нет, она выглядела сногсшибательно, сидя на своем посту и глядя на главный экран, поэтому я решил просто наслаждаться видом и не портить ей настроение.

— Машинное отделение, — позвал я, и ИИ мостика автоматически передал мой голос в недра корабля. — Ченг, ионный двигатель готов?

— Так точно, сэр! — донесся чрезмерно восторженный ответ О’Мэлли, и я невольно слегка покачал головой. — Готов, когда вам понадобится, капитан.

Прекрасно, хоть я и молился о том, чтобы в последнюю минуту случилась неисправность, которая задержала бы нас на станции еще на день или два. Черт, если бы мне повезло, у нас произошел бы катастрофический сбой, который отправил бы нас в сухой док на следующие три месяца. Но, видимо, я был проклят хорошим главным инженером или просто обладал самой худшей удачей среди всех капитанов в истории флота Его Величества.

Так или иначе, нас ждало свидание с каким-нибудь захудалым пылевым облаком за астероидным поясом Герсона. Если очень повезет, может, даже наткнемся на контрабандистов. Или не повезет — это с какой стороны посмотреть.

— Очень хорошо. Рулевой, приготовиться к запуску основного двигателя на одну треть мощности, — неохотно произнес я.

Лин на своем посту дернулась, будто я дал ей пощечину.

— Э-э, сэр. Вам не кажется, что стоит сказать пару слов экипажу, прежде чем мы запустим основной двигатель? Может, сообщить им наши приказы… или представиться.

Эх. Пусть Лин и была сногсшибательнее большинства кинозвезд, каких я только видел, но она начинала меня немного утомлять.

— Ах, конечно, — вяло ответил я. — Откройте общий канал связи, пожалуйста, старпом.

Она кивнула и жестом показала, что все готово. Я помедлил, а затем заговорил.

— Дамы и господа, говорит капитан Брэд Мендоза. Я принял командование кораблем Его Величества «Персефона»… — я сверился с имплантом, — вчера в 17:00. Наш приказ — отправиться в плановое патрулирование внешних рубежей системы на ближайшие три недели, после чего мы вернемся на станцию «Герсон» для пополнения запасов и получения нового задания. Это все.

Я жестом велел Лин отключить канал. Она подчинилась, но по ее лицу я видел, что разочаровал ее. Чего она ждала, какой-то торжественной речи? Будто это что-то значило для неудачников на этом корабле. Эта мысль тут же заставила меня представить, как громадный Джейкобс хохочет над любой речью, которую я бы попытался произнести. Я решительно отогнал этот образ и снова сосредоточился на своем старпоме. Она все еще смотрела на меня и хмурилась.

Ну и ладно. Всем не угодишь. Может, она захочет обсудить это позже, наедине, скажем, в моей каюте.

Эту мысленную картину я изо всех сил старался удержать в голове на протяжении всего пути к внешним рубежам системы.

Ужин в тот вечер был значительно лучше, чем накануне. Я узнал, что обычно на «Персефоне» готовил Хоуг, но прошлой ночью он, как и говорил, отсутствовал, получая последние припасы для корабля. В его отсутствие ужин готовил матрос второго класса, и результат был плачевным. Но теперь, когда Хоуг вернулся, пришлось признать, что в этом походе может быть и светлое пятно, помимо восхитительных форм Лин. Мой новый стюард был превосходным поваром, каким-то образом превращая даже скучные и полуотвратительные флотские пайки в нечто не просто съедобное, а по-настоящему вкусное.

За ужином Лин молчала. По-видимому, моя не слишком вдохновляющая речь при отходе со станции расстроила ее больше, чем я рассчитывал. Она даже не смотрела в мою сторону.

Есаян, напротив, сверлила меня взглядом. Я не ошибся, она и впрямь была буквоедкой, и моя выходка с перегрузкой маневровых при отстыковке вывела ее из равновесия. По крайней мере, мне удалось развеять ту надежду, которую они обе на меня возлагали; лучше уж сразу расставить все по своим местам.

Я заводил друзей направо и налево. К счастью, сегодня к нам присоединился О’Мэлли вместе с энсином Как-Там-Его — тем самым тупицей, который, казалось, был счастлив оказаться на «Фальшивке». На мостике вахту нес Ингбар. Так что разговорчивый главный инженер говорил почти за всех, без умолку болтая о какой-то тонкой настройке корабельной искусственной гравитации. Что-то о том, как получить несколько лишних «же» ускорения на пределе за счет улучшения инерционных демпферов. Я пытался слушать, честное слово. Но я давно не жил по строгому расписанию. Заливание глаз до беспамятства в месяцы после военного трибунала не требовало от меня подъема в определенное время по утрам.

Так что я едва досидел до конца ужина, не уснув лицом в тарелке с макаронами. А это было бы обидно. Хоуг каким-то образом раздобыл свежие помидоры для соуса. Где он их нашел на орбитальной станции, было выше моего понимания, но спорить с результатами его трудов я не собирался.

Наконец ужин закончился, я встал и, сославшись на бумажную работу, которую нужно было сделать, ретировался. Бумажная работа действительно была — для командиров кораблей вечная борьба с ее виртуальными завалами была нормой, — но я не собирался ею заниматься. Я просто отчаянно хотел спать.

К несчастью, у моего старпома были другие планы. Лин последовала за мной из кают-компании, и я прошел уже полпути до своей каюты, прежде чем понял, что она идет прямо за мной. Повернувшись к ней, я постарался не выдать своего изнеможения и досады. Я мечтал о том, как она последует за мной в каюту, но, судя по выражению ее лица, обстоятельства были совсем не те, о которых я фантазировал.

— Да, коммандер? — подтолкнул я ее, вскинув брови — одновременно чтобы выглядеть вопрошающе и чтобы не дать глазам закрыться.

Она замерла, на мгновение смутившись, но затем заметно расправила плечи и посмотрела мне прямо в глаза.

— Сэр, не могли бы мы поговорить? Наедине?

Внутренне я вздохнул. Но внешне кивнул.

— Конечно, коммандер. Давайте пройдем в мой кабинет.

Я думал, что внезапный разговор с Лин станет худшей из моих проблем в тот вечер, но прямо перед моей каютой мы столкнулись со старшиной Джейкобсом.

Должен признать, за последний день после принятия командования я в основном иррационально убеждал себя, что не буду часто сталкиваться с этим человеком на корабле. Нелепость — в конце концов, на всей «Персефоне» нас было всего двадцать четыре человека. Это не линкор с экипажем в две тысячи или даже мой старый линейный крейсер с командой в восемьсот душ. Это был крошечный фрегат, и единственное, что было меньше экипажа, — это пространство для этого экипажа. Мы все буквально жили друг у друга на головах.

Джейкобс шел по коридору с одной стороны, а мы с Лин приближались с другой. Увидев нас, он ухмыльнулся и, казалось, расправил плечи, чтобы занять еще больше места в узком проходе. Передо мной внезапно встали два незавидных выбора. Я мог либо уступить ему дорогу, вжавшись в стену коридора, — что для командира корабля было бы прямым нарушением протокола и ужасным прецедентом, — либо пойти напролом, вступить в поединок воли и посмотреть, смогу ли я заставить его посторониться. Если бы он уступил, я бы одержал маленькую победу. Если нет, ситуация могла очень быстро выйти из-под контроля.

Признаюсь, я почти сразу склонился к первому варианту. Уж лучше немного потерять лицо, чем нагнетать обстановку. Но тут я случайно взглянул на Лин и увидел, что она опустила глаза в пол и побледнела на пару тонов. Из уверенной в себе — или, по крайней мере, сердитой — и красивой женщины она превратилась в нечто, очень напоминающее забитую собаку, которую постоянно колотил хозяин. И это преображение заставило мою кровь внезапно закипеть.

За последние полгода я растерял практически все самоуважение. Но вид красивой девушки, которой угрожают, все же сумел разжечь во мне искру праведного гнева. Полагаю, это была последняя крупица чести, которую я не успел в себе задушить.

— А, мистер Джейкобс, — твердо сказал я, когда он приблизился. Его ухмылка не исчезла. — А я как раз надеялся вас встретить.

Теперь он выглядел озадаченным, но сумел сохранить презрительную усмешку, которая, однако, больше не достигала его глаз.

— Ну и что, Мендоза? — воинственно спросил он. Странный ответ. Ну и что — что? Но я подыграл.

— Мистер Джейкобс, вы будете обращаться ко мне «капитан» или «сэр», пока я ваш командир. Кроме того, ваше вчерашнее поведение в моей каюте было совершенно недопустимо. Завтра в 04:00 вы явитесь в столовую и вымоете ее от пола до потолка. Я лично проверю.

На секунду он дрогнул, затем его лицо побагровело.

— Вы не можете… — начал он, но я его прервал.

— Могу, и сделаю, мистер Джейкобс. И если вы не хотите, чтобы это стало для вас ежедневной обязанностью, вы будете очень тщательно подбирать свои следующие слова.

Я и не знал, что во мне это еще осталось, но старые командные привычки, видимо, не исчезают полностью, даже если упомянутый командир превращается в никчемного раздолбая без самоуважения и будущего.

Он нахмурился, но я видел, что он просчитывает все варианты. Теперь мы стояли в коридоре лицом к лицу, и меньше метра отделяло меня от тех тисков-ладоней и предплечий, которые наверняка могли бы вышибить из меня дух. К счастью для меня, он решил не спорить. А затем сделал то, что меня удивило. Он уступил дорогу, отодвинувшись к стене коридора и прижавшись к ней спиной, чтобы мы могли пройти, что я и сделал, стараясь не встречаться с его полным ненависти взглядом.

Я миновал его, за спиной послышались шаги Лин. И тут я услышал нечто совершенно неуместное в коридоре военного корабля. Звук был похож на шлепок. Но не тот, когда кто-то задевает переборку, пытаясь разминуться в тесноте, а тот, который даже мой затуманенный разум почти мгновенно опознал как удар ладони по обтянутому тканью телу, а точнее — по мягкому месту.

Я резко обернулся и по лицу Лин понял, что не ошибся. Джейкобс шлепнул ее по заднице, когда она проходила мимо! Я открыл было рот, чтобы отчитать его, мой гнев нарастал, но тут же увидел умоляющий взгляд Лин и так же быстро захлопнул его. Джейкобс лишь похотливо ухмыльнулся ей в спину.

Я отвернулся и прошел оставшийся путь до своей каюты. Мой старпом все так же плелась позади, словно побитая собака. На этом корабле что-то было серьезно не так. И я собирался выяснить, что именно.