Хранитель. Первая война (СИ)

Глава семнадцатая

Раальдор наслаждался очень необычным и красивым видением. Он видел дракона, который реял над рассветными облаками.

— А Иллигеас хитрец… Скрыл такое сокровище от всего мира, — прошептал он сам себе.

Видение завораживало. Король любовался широкими крыльями и серебристо-белой чешуей, пока дракон не стал исчезать из виду. К его удивлению, дракон нырнул под пелену облаков, в липкий туман, и превратился в девушку с зелеными глазами. Острое сознание резануло по магии Раальдора. К этому примешалась еще одна сила. Лесной дух буквально выбросил его из своих владений и видение исчезло.

— Вот оно что… — он довольно отодвинулся от балконного бортика.

Видение оставило в нем противоречивые чувства. Скрестив длинные пальцы, Раальдор смотрел вдаль, на свои леса, и размышлял, пока его не прервал сам Иллигеас. Маг просто переместился из гостевых покоев, в зал к королю. В своих комнатах он уже провел несколько дней, и такое заточение ему надоело. Едва взглянув на лицо Раальдора, он все понял.

— Ты будешь не единственный, — коротко сказал он.

— Что? — Раальдор изумился, но пожалуй не сказанному, а тому что его гость позволил себе разгуливать по его башне.

— Я не смог сидеть более. Прости мне эту вольность, — принес извинения Иллигеас. — В этой борьбе за прекрасную драконицу ты будешь не единственным, король.

— Я знаю, — ответил он. — Только я пока не собираюсь бороться за кусок льда в ее сердце. Ты ее умело скрыл, но сердце… Такого холодного я еще не видел. Что же ты не вступил в борьбу за него?

— Не каждый достоит партии с драконом, — ответил маг. — Она просто моя ученица в этом мире. Мое первое задание в Братстве, которое пока еще не выполнил. Ты ведь должен об этом знать.

— Да, Братство Наблюдателей мне знакомо, — признался Раальдор. — Вершите судьбы миров. Почему ты выбрал этот мир? Что же ты тут увидел?

— Зерно. Этот мир особенный. Я многие видел, но этот…этот мир сделан очень искусно, — Иллигеас вздохнул от тяжелых дум.

— А ты прав. Он еще принесет свои неожиданности в Высший Мир, — сказал король.

По его лицу плыла незаметная улыбка.

— Может, отойдем от сердечных дел? Я вижу, ты не особо торопишься собирать войско, — маг разговаривал с ним на равных, ведь их силы были почти что равны.

— Мы придем последними, — неожиданно сказал тот.

— Последними?

— Да, — кивнул Раальдор. — Поверь, битва будет решаться не от наших сил. Но капелька свежих сил все же может помочь.

Иллигеас смотрел на него уже по-другому. Перед ним стоял не только маг и король, но и мудрец. Он знал истины другой магии, знал истины Высшего Мира. Только его словам о сердце он не поверил. Раальдор тайно наблюдал за Тирой, и боролся в этом с лесным хозяином.

За дальними, холодными туманами, дела сердечные и впрямь драконицу заботили мало. Несколько дней подряд она шла по болотам, а по утрам следила за охотниками. Днем и ночью, она и Тандрия беспрерывно бежали. Сил, конечно, оставалось уже мало, но вой за спиной гнал их вперед. Гнал, пока Тандрия не выдохлась окончательно. Она уже не поспевала за Тирой. К тому же, та совсем не заботилась о пище. Они почти не ели и не пили, а драконица и не думала останавливаться.

Когда под ногами оказалась твердая земля, без хлюпающих луж и жижи, Тандрия просто упала на нее.

— Все, довольно! — прохрипела она. — Мы не ели…сколько дней уже?

— Не знаю… — Тира дышала тяжело, однако держала свою усталость где-то далеко. — Мы почти дошли до леса… Идем.

Нехотя встав, Тандрия проковыляла еще немного и повалилась под корни раскидистого дерева. Тут был теплый мох, и не так сильно пахло болотом. Оставив все мысли, она провалилась в голодный сон. Рядом с ней устроилась Тира. Аккуратно заметав следы, она накрыла себя и эльфийку ветками. Глаза закрывались против ее воли, и драконица уснула.

Где-то, вдали от уставших Тандрии и Тиры, шла борьба. Охотники вышли не на тот след, но им это не помешало, и теперь была погоня. Забытый народ, созданный когда-то, как хранитель леса, теперь бежал, и бежали лишь те, кто смог уцелеть в жестоком бою. Никогда не знавшие войны, они даже не умели биться.

Мечи оставили на уцелевших глубокие и кровавые шрамы. Неведомым образом, этот народ все-таки сумел скрыться, и теперь именно их стрелы уперлись в грудь Тиры и разбудили ее с Тандрией. В воздухе пахло кровью, а на нее смотрели большие светло-серые глаза. Руки лучника дрожали. Усталым взглядом Тира скользнула по его бледному лицу и медленно встала.

— Охотник ты?! — с акцентом спросил незнакомец и ткнул ее в грудь стрелой. — Охотник?!

— Нет, — ответила Тира. — Мы не охотники.

— Кто такие? — он снова ткнул ее в грудь.

— Путники, — сказала она.

За ней поднялась и Тандрия, вся в листве и с заспанным лицом. Однако увидев незнакомца, она проснулась очень быстро и подскочила к нему, тут же вынув свой нож.

— Лучше сам ответь, кто таков?! — потребовала она.

— Мы лесные хранители. Дети лесного хозяина, — дрожащим голосом ответил он.

Только потом Тандрия разглядела его народ. Всего пятеро лесных эльфов, раненных и усталых, на взмыленных гидралах.

— Мы не охотники. Откуда вы родом? — спросила она, убрав нож.

— Северо-запад, — эльф хрипло выдохнул и тоже убрал лук. — Нас гнали черные охотники. Народ наш убит. Только мы остались и еще одно племя на востоке. А вы откуда? Человек и серая?

— Издалека, но мы не охотники, — ответила Тира.

— Тогда отсюда надо уходить. Мы оставили следы. Времени у нас не было их замести, — сказал лучник.

— Сначала надо отдохнуть. Мы сами уходили от погони, — Тандрия бросила взгляд на Тиру.

— Как знаешь, — эльф нахмурился.

— Почему не просили убежища у лесного хозяина? — спросила Тира. — Ведь он ваш покровитель.

— Мы не одни, кто гибнет, — он проговорил это с глубокой горечью. — Никто не успевает, даже пропеть последнюю песнь… Охотники режут всех. Слишком много смертей.

Он сощурился, пряча слезу. Его обнаженное до пояса тело пестрело шрамами и кровавыми отметинами.

— Вы все ранены, — заметила Тандрия. — Так далеко не уйдешь…

— Нам надо успеть на восток, — он похлопал своего усталого гидрала по шее и вскочил в седло. — Вы зря идете на север…

— Нет, не зря, — сказала Тира.

— В услужение к черным колдунам пойдете? — взгляд эльфа сделался презрительным, а Тандрия предупредительно зашипела.

— Я дракон, — тихо произнесла Тира.

Хранители переглянулись, а потом один из них медленно поднес к ней нож, и осторожно коснулся шеи. Металл тут же рассыпался, не оставив на ней и следа. Эльфы издали громкий вздох.

— Ты…

Вой прервал их, и Тира торопливо подтолкнула лучника.

— Уходите! Эти псы пойдут за нами, а вы сейчас на битву не годны! — она оглянулась по сторонам, боясь, что черные тени вынырнут из леса.

— Ваша дорога опасна! — бросил он ей на прощание. — Если мы вернемся, то с армией!

Быстрые гидралы унесли их прочь. Тандрия, торопливо умыв лицо водой из фляги, тревожно взглянула на драконицу.

— Скоро будут северные берега, — сказала она. — Видимо там все залито кровью этих народов. Тира…я чую засаду, из которой возможно, выберется только кто-то один.

— Меня стрелы не берут, а тебя я в беде не оставлю, — сказала Тира.

— У охотников другой металл…

— Не страшно, мы уже встретились с ними раз, выживем и во второй, — решительно заявила драконица.

На завтрак были только сухие корни и холодная вода. Тандрия сжевала их быстро, и занялась своим луком. Она проверила тетиву, стрелы в колчане, ножи, и, наконец, позвала гидралов. Звери явились своими тропами. Уже сидя в седле, эльфийка развернула карту.

— Места не лучшие, — заметила она. — Давненько, я своего ворона не видела…

— Позвать сможешь? — спросила Тира.

Вместо ответа Тандрия прикрыла глаза. Она звала свою птицу мысленно.

— Он далеко, — после сказала она. — Летает над развалинами… Старый город…

— Старый город? Не помню такого на карте… Кому он принадлежал?

— Не известно. Мир хранит много тайн, и тебя в твоем городе не всему учили. Народов ведь много. Некоторые навсегда ушли, некоторые остались, как первородные. Жаль, что ты не слышала их песен. Они поют о многом, о дальних, забытых веках.

— А ты знаешь эти песни? — спросила Тира.

— Знаю, но ты сама их должна услышать, — Тандрия спрятала карту. — Впереди трудный путь. Главное на пустоши не выезжать.

На этот раз их не выпускал из своего плена лес. На севере он был особый, суровый, не теплый, а холодный. Тут росли вековые сосны и ели, встречались и другие деревья, с узкой листвой и темно-багровыми стволами. Внизу царствовали мхи, серые и изумрудные. По утрам на них уже белел иней.

Вскоре появился и первый морозец со снежной порошей. Тира уже привыкла видеть над головой серые тучи и легкий туман, что стелился по узловатым корням. Тандрия по ночам дрожала от холода, а вот драконице он был не страшен. Она скорее опасалась охотников, чем мороза. Все это время они уходили от них, искусно путая следы, но эльфийка уставала, и им требовался отдых, а вот охотники в нем не нуждались. Расстояние между ними сокращалось, пока вдруг охотники не оказались впереди, как раз тогда, когда лес втиснулся между двумя огромными скалами. Объехать их было нельзя. Вокруг либо ждали пустоши, либо гиблые болота.

Тандрия остановилась первой.

— Вот она засада! — проговрила она.

— Охотники? — Тира прислушалась, но кроме шуршания снега ничего не услышала.

— Да, — ответила та. — Они знают, что мы поедем через это ущелье.

— Ждут, значит, — драконица вздохнула и потерла руки.

— Будет битва, — Тандрия сняла лук с плеча. — Если меня ранят, не возвращайся за мной.

— Я сама это решу, Тандрия, — Тира проверила фиал, надежно ли он закреплен, и медленно тронула гидрала, посылая его вперед.

Скалы впереди высились совсем не добрые. Две темные, острые стены нависали над узким проходом. Их вершины скрывал туман. Он стелился и понизу, пряча мшистые камни и корни. Звери тут шли осторожно. Они чуяли охотников. Мягкие лапы гидралов выбирали мох и ступали не слышно. Тира радовалась тому, что они ночью хорошо поохотились и были полны сил.

— Мы можем разбить их ряды, — сказала Тандрия. — Если не будем останавливаться, можем и прорваться. Я ведь умею стрелять в седле.

— Я тоже смогу применить магию, — прошептала Тира едва слышно. — Они все-таки слабы в лесу…

— Там прогалина, — сказала эльфийка. — Хорошо, что туман есть. Едем тихо…

Они крались и прекратили общаться, заменив слова на знаки. Взгляд Тандрии порой сообщал Тире гораздо больше. Она вся насторожилась, особенно, когда они въехали в узкое ущелье. Над ними нависали камни и скалистые уступы. Иногда эти камни поскрипывали, и их мелкие осколки сыпались вниз.

— Слишком тихо… — заметила Тандрия.

Она подняла голову вверх. Там, за пеленой тумана, скалы казались страшными. На миг ей показалось, что на одном из уступов что-то зашевелилось, а вскоре до ее ноздрей долетел чужой запах. Он врезался в ее нос резким толчком, и эльфийка невольно отшатнулась. Гидрал под ней замер в нерешительности.

— Что такое? — спросила Тира, но потом и сама ощутила мерзкую вонь.

— Аргелор своей темной магией вызвал какую-то гниль из затхлых болот! — Тандрия оскалилась и зашипела, совсем как дикая кошка.

Она подняла лук. В ее руках он легко натянулся, стрела легла ровно, выбирая цель среди тумана. По ней пробежал зеленый огонек, и охотница отпустила тетиву. Стрела мелькнула и исчезла в пелене, следом раздался вой и хрип, и сверху свалилась костяная тварь. Эльфийка поморщилась. Запах сделался резче. Она спешилась и подкралась к ней. По камням уже растекалась темная ядовитая кровь.

— Что это за мерзость? — Тира прикрыла нос рукой, подойдя за ней следом.

— Они обитают в штольнях у гномов, это земляной рох, — ответила Тандрия. — Не люди и не волки…

На спине у этой твари был острый костистый гребень, а из пасти торчали желтые клыки. Тандрия с презрением выдернула из него свою стрелу и вытерла ее о мох.

— Похоже, их тут целая стая, — Тира переступила с ноги на ногу, оглянулась на скалы, и ей стало как-то не по себе.

Там, на уступах скрывались другие, и их было много.

— Будь осторожна. Их яд несет смерть! Даже для дракона, — Тандрия поднялась с колен. — Смотри, гидралы волнуются!

Звери и вправду ворчали. Вскочив в седло, Тира с эльфийкой помчались через ущелье. Уже незачем было скрываться. Тандрия скакала с луком в руках. Ее меткий выстрел сбил второго роха, который прыгнул на них со скалы. Оскаленная пасть успела щелкнуть совсем близко от Тандрии. Слюна с клыков попала эльфийке на плечо, и ее кожа сразу вздулась красным рубцом.

Третью тварь Тира осилила сама. Шар с ее руки с ужасным грохотом и шипящими искрами врезался в каменный уступ. Он испепелил роха, а вместе с ним и отколол огромный кусок камня. Тот упал позади гидралов, и его осколки брызгами разлетелись по ущелью.

— Ты так нас погубишь! — закричала Тандрия.

Тира ничего не ответила. Ее гидрал полетел быстрее. Сквозь лес и туман, драконица стремительно вырвалась на прогалину. Лес тут расступался, обнажая камни и мох, да жухлую траву. Почти сразу же Тиру объял вой, но останавливаться было нельзя. Позади скакала Тандрия. Тира уже услышала свист ее стрел и боевой клич. Изогнувшись в седле, эльфийка пускала магические стрелы. Каждая такая стрела стоила ей боли. Магия будто отнималась из ее крови. Почти сразу же, охотники налетели с двух сторон вместе с рохами.

— Не останавливайся! — крикнула Тандрия.

Забыв об осторожности, Тира выпрямилась в седле. На ее ладони созревал шар. Он переливался ослепительным серебром, и, когда он набрал силу, драконица метнула его в толпу охотников. Грохот от удара оглушил ее саму. Несколько мгновений. Она ничего не видела. Гидрал рванулся вперед, едва не выбросив ее из седла. Серебристые искры уже гасли на его шкуре, но зверь рычал. Магия не пришлась ему по нутру. А вот охотникам досталось немало. Белый огонь прожег их насквозь, разорвав в клочья, и все же их тьма сумела восстановиться.

Когда вспышка погасла, Тира увидела серый туман, который остался после охотников. Однако радоваться было рано. Туман сгущался и вскоре странные страшные фигуры вновь начали угадываться в нем.

— Тандрия! — позвала Тира.

Туман стал вязким и холодным. Он пробирал до костей и холодил горячую драконью кровь.

— Тандрия! — крик раздался громче и потонул в пелене.

Вдруг из тумана вырвался гидрал. С его седла свисала эльфийка.

— Стой! — Тира рывком остановила ее зверя.

Тандрия дернулась и открыла глаза. Из уголка ее губ капала кровь.

— Сильна твоя магия… — прохрипела она едва слышно. — Твой огонь опасен не только для этих псов… Берегись!

Туман изрыгнул роха. Видимо это был их вожак, потому как размеры его превосходили остальных. Резкий запах удушливо впился в горло Тиры. Не осознавая своих действий, драконица вскинула руку. Плоть твари показалась ей мягкой. Пальцы будто пронзили ее. Там, в хлюпающей глубине билась зеленоватая нить, которая разорвалась, едва Тира успела ее коснуться. Рох перевернулся через себя, обдав Тандрию кровью и слюной, и рухнул на землю.

— Ты убила его рукой! — воскликнула та. — В тебе огромная сила, которую ты наконец-то научилась брать в узду.

— Возможно, но охотники начинают возвращаться! Надо уходить! — бросив взгляд на мертвого роха, Тира вскочила в седло.

Фигуры в тумане проявлялись все четче, и драконица почуяла запах их железа. От него сводило зубы и брал озноб. Когда Тандрия тронула ее за руку, она вздрогнула от неожиданности и отвлеклась от дум.

— Они нас окружили, — прошептала эльфийка. — Не знаю, каким образом… Мы так не прорвемся…

Игра шла не правилам. Стол Аргелора был сломан, и теперь наблюдательным постом ему служил пол в круглом зале. Тритрагдорские маги постарались на славу. Сложный рисунок, начертанный алмазным стержнем, сейчас весь искрился и переливался. Под ногами черного дракона разворачивалось интересное действие. Его фигуры едва не разбили, но Аргелор только усмехнулся. Они дрались не в полную силу.

Его наблюдения прервал молодой маг. Под тихим стуком двери отворились сами, и тритрагдорец вошел в зал.

— Чего тебе? — бросил через плечо Аргелор.

— Черному дракону стоит самому на это взглянуть, — сказал тот.

Аргелор обернулся и сжал губы. Этот маг вызывал у него презрение, и еще что-то, чего он пока не знал. Гладкая голова тритрагдорца блестела желтой кожей. Такими же были и глаза с холодным блеском. Вдобавок он вел себя не так, как остальные, он не боялся дракона.

— На что мне там нужно смотреть?

— Черный дракон слишком увлекся играми, — смело заметил он, опустив свою голову. — белый дракон может вырасти.

— Не тебе это решать, — зарычал Аргелор.

— На северные земли надвигаются войска, — сообщил маг. — Академию надо защитить.

— Кто надвигается? Какие народы?

— Разные. Сердце белого дракона нам бы пригодилось. Наши магические ресурсы исчерпаны на армию, — сказал тот и неожиданно для самого Аргелора, посмотрел ему прямо в глаза, ничуть не скрывая свой взгляд и не боясь его гнева. — Серой дракон не оставил книг после себя. Мы можем и не выиграть битву.

— Не выиграем… — проговорил про себя черный дракон.

— Черный дракон не хочет победы?

Вместо ответа, Аргелор сгреб его за шиворот.

— Не хватит магии, говоришь? — прорычал он. — Откуда же ты черпаешь силы для своих заклинаний?

— В себе, — спокойно ответил тот. — Но их мало для армии черного дракона. Из сердца белого дракона можно много почерпнуть. Если черный дракон хочет победить, стоит усилить охотников…

— Нет, — Аргелор отпустил его. — У них достаточно сил. И для армии мощи хватит. А ты займись своими делами.

Он толкнул мага к дверям и тот странно на него посмотрел. После его ухода, Аргелор снова посмотрел на карту и сжал пальцы.

Туман за спиной Тиры зашипел. Фигуры вдруг стали резкими, черными. Холод сжался вокруг воительницы.

— Они изменились… — шепнула Тандрия.

— Вперед! Я пробью их круг! — Тира послала гидрала размашистыми прыжками прямо на охотников.

Ее руки уже горели от магии. Белый огонь медленно от пальцев собрался в ладони, в тяжелый шар.

— Тира! — крикнула эльфийка.

Магия дракона уже стала причинять боль. Тандрия согнулась в седле. В глазах потемнело. Холод пробежался по ее жилам, и она бессильно повисла.

Схватив одной рукой ее гидрала за гриву, Тира мчалась вперед. Шар уже обжигал ее саму, пространство вокруг него будто трещало по швам. Драконица швырнула его со всей силы и точно в цель. Воздух разорвался с диким звуком, с таким, что оглушил и Тиру и гидралов. Звери рванулись вперед бешеными прыжками, не разбирая дороги. Вокруг все стало белым и холодным. Воздуха не хватало. Гидралы хрипели, и земля уходила у них из-под лап.

Внезапно, мир их словно выплюнул. Тира ощутила пустоту. Гидралы взревели и резко остановились, а драконица вместе с Тандрией полетели в неизвестность. Спустя миг, холодные влажные ветки больно хлестнули их по лицам. Камни и корни, все смешалось в единый комок. Наглотавшись грязи, Тира зацепилась за колючие ветки и поймала Тандрию. Падение остановилось и запахло кровью.

— Эй! — она развернула полуживую эльфийку к себе.

Захрипев, та закашлялась. Вытерев с губ кровь, она открыла глаза.

— Ты…твоя магия не только на охотников действует…

— Иначе мы бы не выбрались. Кажется, я перестаралась, зато мы живы…только я не знаю, куда нас занесло, — отдышавшись, проговорила Тира.

Ее рука сразу же скользнула к фиалу. Тот был цел.

— Мы снова перенеслись, — сказала Тандрия. — Это было пограничье…

Откуда-то сверху, призывно зарычали гидралы.

— Карта сохранилась? — спросила Тира.

— Да, кажется, — Тандрия встала на колени, и исцарапанными пальцами достала из-за пазухи заветный пергамент.

— Развалины, — опередила ее драконица.

— Они самые… — вздохнула та. — Мы слишком нашумели! Разбудить здешних духов не к добру.

— Духи? — Тира скользнула быстрым взглядом по тяжелым останкам мостов и колон.

Развалины давно поглотили лес и мох, и все же, тут угадывался город, некогда великий и красивый. Теперь от него остался серый камень. Тира разглядела и расколотые статуи. Они изображали людей, только очень высоких, с тонкими чертами лиц. Однако от развалин веяло сыростью и было очень тихо. Город окружали холмы и невысокие горы, поросшие до самых вершин соснами.

— Погони пока не слышно, — заметила Тандрия. — Но оставаться мы тут не будем. Рохи могли взять наш след. Да и места тут…

— Боишься духов? — разгадала ее мысли драконица.

— Не боюсь. Я уважаю их покой, — ответила та.

— Ты ранена. От тебя кровью пахнет, — Тира коснулась ее бока.

Под одеждой скрывалась разодранная кожа. Эльфийка махнула на это рукой.

— Заживет, — сказала она, и стала подзывать гидралов.

Звери не шли. Фыркнув, они поблуждали по краю развалин и ушли в лес. Тандрия зло зашипела и хлопнула себя по ноге.

— Значит, пойдем пешком, — Тира попыталась улыбнуться, но эльфийка ее радости не разделила.

— Тут скрыто слишком много чужих тайн! — бросила та, и вдруг выхватила нож.

Применить его не пришлось. Ей на плечо сел ворон, и довольно защелкал клювом.

— Я могу обратиться драконом, но тогда Аргелор наш учует, — сказала Тира.

— Не стоит, — эльфийка потерлась щекой о голову своей птицы, и нахмурилась. — Похоже, твоя магия разрушает этот мир. Идем.

Нож она прятать не стала, только взгляд ее стал холоднее. Вздохнув, за ней пошла и Тира.

Аргелор глядел на молодого мага, что снова пожаловал в его зал.

— Что это было? — он указал на серую пелену на его новой карте.

— Белый дракон явил свою силу, — спокойно ответил тот. — Черному дракону должно быть известно, что этот мир не годен для магии драконов.

— Силу… — задумчиво произнес он.

Маг смотрел на него, и не мог понять, почему Аргелор медлит с нападением. Его будто бы не заботила победа. Даже на стройку крепостных стен и кузни, он почти не обращал внимания.

— Белый дракон только начинает просыпаться, — медленно заметил тритрагдорец.

— Почему же я так не могу, как она? — Аргелор будто бы задал этот вопрос сам себе. — Я ведь тоже дракон…

— Книжные истины отличаются от сил белого дракона. Ее тело само рождает магию, — осторожно ответил маг. — Черный дракон может этому научиться. Только нужно много времени, чем может дать этот мир…

Аргелор резко оторвался от карты и глянул на него так, что тот сразу замолчал.

— Времени, говоришь? — повторил он. — Ты, для молодого ученика слишком много знаешь…

— У меня было много времени, чтобы изучить библиотеку своего Ордена…

— Много ты там узнал? — глаза Аргелора сузились.

— Много, — кивнул тот.

— Говори, — приказал Аргелор. — Наверняка, наблюдаешь за мной?

— Мне такого не позволено, — маг низко склонил голову. — Знаю лишь то, что белому дракону не нужны прописные истины, тогда как остальным надобно много учить и познавать… Знаю и то, что черный дракон ищет свое время…

Его голос затих, будто ожидая удара.

— Оставь меня, — вместо этого скомандовал Аргелор.

Маг послушно закрыл двери в зал, и немного постоял у них, а после достал из широкого рукава чистый пергамент и самопишущее перо. Что он писал, не знал даже сам Аргелор.