Хранитель. Первая война (СИ)

Глава пятнадцатая

Вокруг было холодно. Именно от этого Тира и очнулась. Звери послушно брели вперед, неся на себе драконицу и раненную эльфийку. Обзор застилал туман, утренний или вечерний, Тира разобрать не могла. Из его клочьев проступал лес, чужой и не знакомый.

— Стой…стой… — застонала драконица, и сползла со спины гидрала.

Звери встали на месте. Голова сильно кружилась, и Тира еле стояла на ногах. Во рту отдавался привкус крови. Утерев губы, она стащила с седла охотницу. Тандрия была бледной и холодной. Ее сердце билось очень медленно, а кровь из раны сочилась тонким ручейком. Тира осторожно уложила ее на траву.

В тумане она мало что разбирала, но воду учуяла, и не болотную. Не вдалеке находилось озеро, и она, шатаясь, пошла к нему. На ее поясе болталась чудом уцелевшая фляжка. В нее она и набрала воды.

Тандрия лежала не шевелясь. Даже когда Тира стала промывать ее рану, эльфийка не дрогнула. Приоткрыв ее веки, драконица увидела ее закатившиеся глаза.

— Плохо… — проговорила она, и потащила ее к озеру.

Умыв ее лицо, Тира принялась хлестать ее по щекам, пока та не застонала. Навыками исцеления, драконица не владела, а владея магией, она не могла ее согреть своими силами. Рядом топтались гидралы, урчанием напоминая о своем голоде, и Тире пришлось их отпустить. Сейчас ее больше занимала Тандрия. Избавив ее от грязной, окровавленной одежды, она целиком окунула эльфийку в воду, а затем, плюнув на всю скрытность, развела небольшой огонек.

От тепла, Тандрия все же пришла в себя. Рана на плече жутко ныла. Сама она лежала у костра. Ее одежда, порванная в нескольких местах, оказалась чистой и сухой. Чуть поодаль, она увидела и Тиру.

— Очнулась? — тихо осведомилась та.

— Выжили…где мы? — Тандрия хотела встать, но боль не дала.

В глазах потемнело, и эльфийка опустилась на место.

— Я обратилась драконом. Только это верный знак для Аргелора. Так и мы и спаслись. А где мы, я не знаю, — ответила Тира. — Скажи, каких трав собрать? Тебя надо лечить.

— Ищи мох, серый… — Тандрия перевернулась на спину. — Его надо растереть вместе с огненной травой. По части целительства, толку от тебя мало конечно. Ты и о себе бы подумала.

Она обвела взглядом лицо своей спутницы и спасительницы. Тира тоже была бледна. Свою боль она скрывала. После битвы ныло все тело. От мечей, хоть те и не поранили кожу, остались багровые рассечены. Но для начала, драконица собрала все нужное для охотницы, и получившимся порошком смазала той рану. Тандрия зашипела сквозь зубы.

— Больно? — спросила Тира, стараясь действовать осторожно.

— Терпимо. Делай, — процедила та.

Рана кровоточила и порошок быстро смешался с кровью. Травы начали действовать, и рана будто вспыхнула огнем. Эльфийка застонала, а после закусила губу. Когда боль ослабла, она тяжело задышала и откинулась на спину.

— Тебе надо отдохнуть, — сказала Тира.

— Ничего. Теперь быстро все заживет, — процедила та. — Иди, окунись в воду. От тебя за милю несет кровью. Запах дракона крепче моего. А я…я посплю…

С этими словами она заснула. Ее плечо чуть подергивалось, но рана уже не выглядела такой страшной. Осмотрев ее еще раз, Тира отправилась к озеру.

Там, сбросив с себя одежду, она глянула на отражение. Следов на теле от мечей осталось много, да и синяков тоже. Ее волосы слиплись от крови. Когда она вошла в воду, то холод заглушил нытье боли, и Тира, окунувшись с головой, поплыла. Сильное тело скользило в воде без препятствий. Доплыв до середины, она вернулась обратно. Своя горячая кровь грела ее лучше костра. Усевшись на берегу, она привела в порядок одежду, и уже разогнувшись, почувствовала чей-то взгляд.

Нагая, она встала в полный рост. Ее ноздри чуяли чужой запах, запах дичалых. Быстро глянув на спящую Тандрию, она прибегла к магии.

— Ну же… — она попыталась натянуть призрачный лук.

Он возник и сорвался. Драконица пыталась снова и снова, пока оружие не появилось в должном виде. Натянув его тугую тетиву, она замерла. Мышцы напряглись до предела. Длинная стрела лежала прямо, и чуть отсвечивала серебром, отражаясь в глазах Тиры. Драконица сделала шаг, осматривая лес. Запах доносился слабый и все усиливался. Кто-то из дичалых шел по их следу. Но одевание времени не было. Тира обратилась в слух, а после увидела мелькнувшую фигуру. Миг и стрела отправилась в полет. Со свистом взрезая воздух и достигла цели. Из леса вывалился дичалый, раненный, с искаженный лицом, на котором плясала злоба. Вторая стрела довершила свое дело.

— Тандрия! — Тира, натянув на себя мокрую одежду, принялась будить эльфийку. — Проснись, Тандрия!

Открыв глаза, та застонала. Трава хмелила ее, и она вновь заснула. Проскрипев зубами, драконица кликнула гидралов, и тут же позавидовала им.

Звери были сыты. От них пахло добычей, а Тиру терзал голод. Однако запах дичалых подгонял, и она вскочила в седло, усадив Тандрию впереди себя.

— Вперед! — скомандовала она.

Звери послушно понеслись размашистыми прыжками. Тира еще не знала, насколько долгой будет эта скачка. Запах брал ее в кольцо, и из него ей надо было выбраться. С раненой Тандрией это оказалось нелегко. Меняя гидралов, Тира мчалась, не разбирая дороги и леса, стремясь вырваться из окружения.

Мелькал лес. Ночь сменилась днем, а Тира все мчалась вперед. Когда зверь устал, она поделилась последней силой. На бой сил не осталось. Позади все громче раздавался вой, и уже показались дичалые. Тира хлестнула по ним магией, вернее ее остатками, и куда-то провалилась.

Иллигеас не знал, где они едут. Эларор теперь разговаривала с ним совсем мало и не охотно. Она ориентировалась без карты и часто пользовалась пограничными местами, сокращая путь. После одного такого перехода, они оказались перед заснеженной цепью гор, почти у ее оконечности, и маг узнал место.

— Тут земли артов недалеко, — проговорил он про себя.

— Да, — не глядя в его сторону, кивнула эльфийка.

— Надо заехать к ним, — он развернул коня, и уже направился в ту сторону, как Эларор встала на его пути стеной.

— У нас своя дорога, — тяжелым тоном произнесла она. — Нечего на меня так смотреть. Я теперь знаю твою силу и не боюсь. Мы едем в обход.

Ее взгляд давил на него и меч у нее за спиной снова начал петь, только по-другому. Песня будто лишала Иллигеаса воли.

— Хорошо, я соглашусь с тобой, — нехотя сказал маг.

Сам же он, посмотрел в желанную сторону, и его сердце сковало нехорошее предчувствие. Уже остановившись на ночлег, он почуял чужую силу, а вскоре увидел кровавое зарево над землями артов. Бросив ужин, он вскочил, толкнув при этом Эларор.

— На них напали! — воскликнул он.

— Сядь на место! — зло одернула его эльфийка.

— Опомнись! Они же на нашей стороне!

— Что с того? Они бы все равно не имели значения на поле боя! — Эларор тоже встала и преградила ему путь. — Вернись на место, маг! Арты всего лишь лекари, а не воины! Или ты забыл свою холодную расчетливость Наблюдателя, когда решал судьбы целых миров?

— Уйди!

— Нет, и ты не уйдешь! — она ударила его магией, и удар оказался очень сильным.

Иллигеас упал. На губах снова выступила кровь, которую он тут же вытер, и ответил эльфийке, но его сила словно обогнула ее. Внезапно воздух разорвал вой, протяжный и скорбный, от которого веяло болью и грустью. Маг сразу узнал его. Это был голос лесного хозяина.

— Дай дорогу! — рыкнул Иллигеас, и, отбросив рукой Эларор, вскочил на коня.

— Ты глупец! — крикнула ему вслед та.

На ее губах плыла усмешка. Когда-то очень давно, она могла чувствовать боль других, когда-то, но не сейчас. А Иллигеас уже мчался туда, где пылало зарево. Ветер доносил до него запах гари и смерти. Конь летел, и все же магу казалось, что он скачет медленно. Над лесом раздался уже рев лесного духа, и Иллигеаса захлестнула его магия. В ней чувствовалось отчаяние, и маг погнал коня еще быстрее.

На полпути конь замер, а вместе с ним и всадник. Там, впереди, что-то произошло. Маг закрыл глаза, и попытался проникнуть в сознание лесного хозяина. Та боль, что обрушилась на него, была не выносима. Иллигеас захрипел. Дух вытолкнул его с яростью. Магу хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что случилось. Ехать дальше не имело смысла.

Рев, самый страшный, всколыхнул не только лес, но и всю магию, которая имелась в этом мире.

Лесной хозяин остался один. Аргелор видел это и упивался его болью. Зверь метался по выжженной пустоши, на которой до недавнего времени рос лес, и собиралось войско. Могучие арты шли на войну, и не думали, что их путь закончиться так скоро.

Нападение случилось внезапно, и со всех сторон сразу. Напали на них, и на их город. Черные вихри пронеслись слишком быстро, не успел к ним на помощь даже лесной дух. Он застал лишь всадников и пожар, который вспыхнул и погас. Неведомая ему колдовская сила превратила в пепел целый город.

Он не успел и все равно бросился в бой. Превратившись в зверя, он кинулся на всадников, но даже тронуть их не смог, зато те оставили на нем шрамы от своих мечей. Они исчезли, оставив ему боль. Рев хозяина разнесся далеко, и многие узнали о том, что произошло.

Аргелор погубил его народ, тех, кому он покровительствовал. Погибли великие маги, которые чтили природу и законы леса, погибли воины. Лесной дух выл от разрывающей его пустоты, а сделать ничего не мог.

Сейчас его видели только первородные эльфы. Они пришли позже и застали лишь скорбь. Лесной хозяин упал на колени, и ткнулся лбом в испепеленную землю.

Огонь не тронул тела артов. Он отнял у них жизнь и те просто упали замертво. Первородные стояли в молчании, и только когда лесной хозяин поднялся, они запели прощальную песнь. Хозяин не скрывал свою скорбь. Под его рукой тела артов превратились в золотую пыль и исчезли. Остался только пепел от города. Лесной хозяин сжал кулаки. Он стоял, пока не пошел дождь, с которым смешались его слезы, а после и сам исчез.

На Тиру падал снег, настоящий холодный и даже колючий, а под ее боком лежало что-то очень теплое. Оно шевельнулось, и она увидела гидрала. Он вопрошающе фыркнул. Судя по сугробу на его меху, Тира спала долго. Она даже плохо помнила тот провал на пограничных землях, и вспомнила все, лишь когда застонала Тандрия. Хмель от лечебных трав проходил, и та медленно открыла глаза.

— Где мы? — она сделала попытку подняться.

Плечо тут же заныло, и она сморщилась.

— Мы в горах… — Тира сама встала с трудом и огляделась. — Дичалые гнались за нами…а потом пограничье…

— Ты слышала рев? — Тандрия, забыв о боли, уставилась сквозь заснеженную пелену на долину внизу.

— Нет, но я чую скорбь, — драконица тоже заглянула туда, а после откинулась на холодные камни. — Аргелор убил артов…

Тандрия зашипела и сжала зубы.

— Его псы пойдут теперь по нашим следам, — сказала она. — Надо идти.

— Звери тоже устали. Пока ты была без сознания, мы проделали долгий путь…

— Мы в Седых Горах. Тут есть гномы, — Тандрия хоть и старалась держаться, но рана отняла у нее много сил.

— Гномы? Вы с ними ладите? — Тира уже начала прикидывать возможный путь.

— Есть перемирие. А ты дракон. В Этиль Араде этому не учили? — эльфийка тяжело вздохнула.

— Нет, но я найду гномов, — она заявила это твердо, так что охотница даже не усомнилась. — А ты отдыхай.

Тира скрылась в снежной пелене. Боль лесного хозяина дошла до нее, и драконица вздрогнула. Она остановилась на краю утеса. Снег таял на ее лице, ложился на волосы, а сердце щемило, будто снег добрался и до него. Лесной хозяин был сейчас далеко, и обращаться к нему Тира не посмела.

Среди снега она не видела ни одной тропы, зато чуяла новых охотников своего братца, и еще что-то непонятное. Это чувство быстро прервалось другим. Тира почуяла огонь, настоящий, какой способны разжечь только гномы. По скользким камням, она пошла на это чутье. Слева от нее зияла пропасть, бездонная и темная, а справа нависала скала.

Снег повалил хлопьями и задул сильный ветер, такой холодный, какого прежде Тира не знала. Льдинки кололи ей лицо и руки, ноги скользили, и ей захотелось вернуться. Оглянувшись назад, драконица увидела, что ее следы быстро заносит снег. Внезапно, ее права рука, которая нащупывала опору, провалилась в пустоту, и Тира оказалась возле не большой, но глубокой пещеры. Протиснувшись в нее, она провалилась в кромешную тьму. Камни быстро содрали кожу с ее боков, и драконица полетела вниз по узкому рукаву. На этом, ее сознание оборвалось. Слишком долго она не ела и не отдыхала, а удары сделали свое дело.

Очнулась она не скоро. Избитое тело ныло, во рту стоял привкус собственной крови от разбитых губ, а в глаза светило что-то теплое и мягкое.

— Ты смотри-ка, очнулась, — пробасил голос над ее ухом.

— Ага… А ну, пей! — чьи-то руки, шершавые, как камень, сунули к губам Тиры чашку с горячим и терпким запахом. — Пей!

Жидкость полилась ей в рот и вмиг вернула силы. Она обожгла язык и горло, но быстро насытила Тиру. Теперь, открыв глаза, она разглядела низкий грот и маленький костерок посреди него. Вокруг драконицы суетились двое курчавых и чернобородых гномов.

— Тандрия! — Тира хотела вскочить, но гномы тут же осадили ее на место, на мягкие шкуры.

— Жива твоя подруга, спит! Рану-то совсем запустили…эльфы остроухие… — недовольно пробурчал один из них.

Тира легла на мягкую подстилку и осмотрелась. В глазах все плыло, но она разглядела и гномов и Тандрию. Та лежала с повязкой на плече, а за ней сопели гидралы. Зверям тут тоже нашлось место. Видимо гномы провели их через вход, который сейчас был завален круглым камнем.

— Тебе спать надо, — сказал второй гном. — Мы о тебе разные слухи слышали. Видно все правда, если вы смогли проехать под носом этих черных всадников из Академии. Наши-то все тоже ушли, но об этом потом. Спи.

Он заботливо укрыл ее и под теплом шкуры, Тира уснула. Правда спала она не долго. Тот же гном разбудил ее.

— Ночь сменилась днем, — сказал он и сунул ей под нос чашу с питьем.

Не сопротивляясь, тира выпила ее целиком. Силы возвращались. Усталость исчезла, и гном довольно улыбнулся.

— Что с Тандрией? Она еще спит? — драконица бросила на нее тревожный взгляд.

— Будет спать еще один день и одну ночь, — он дал Тире большую флягу. — Вот, даш ей выпить. А сейчас придется вам уехать. Мы уйдем своей дорогой.

— Уйдете?

— Да. А тебе стоит бережнее относиться к своим вещам, — гном вложил ей в руку фиал со слезой, потерянный видимо во время падения. — Тебе дорога на север. Союз Мастеров будет рад такой вещице.

— Куда вы уходите? — Тира поблагодарила его и спрятала фиал.

— На войну, — ответил другой гном. — Псарня Академии сильно выросла. Они и нас пытались подмять, да не получилось. Они на других сорвались…

— Арты… — драконица едва сдержала слезы.

— Да. Нам известно о твоем брате, будь он не ладен, — гном нахмурился. — Сейчас лучше подумать о дороге. Тут есть тропа. Идем, покажу.

Когда камень был отодвинуть от входа, гном указал на заснеженные уступы. Тропы Тира не увидела, только направление. Несмотря на день, небо застилали тучи, которые сыпали снег большими хлопьями.

— Я не вижу дороги тут, — сказала драконица.

— Смотри туда! — гномы хором указали на темное ущелье. — Через него выйдете на пустоши, а там дойдете до северных берегов…

— Через болота надо идти, — сказал один из них. — Они там конечно особенные, зато путь короче будет.

— Болота? Мы одни болота уже прошли, — недовольно вспомнила Тира. — там полно дичалых.

— Нет, это другие болота, — мотнул головой гном. — А вот каменные земли лучше обойти.

— Ты не думай, это не глупый совет, — сказал второй гном.

— Да, болота безопаснее, — кивнул его друг. — Еды про запас у нас нет, к сожалению. Но питья вам хватит. Оно лечебное. А нам перед дорогой кое-какое дело закончить надо.

Глаза гномов после этих слов, как-то погрустнели. Тира знала, что они все чувствуют сердцем, как и многие народы. Сердце дракона тоже умело это делать, но Тира этому еще не научилась.

— Далеко ваша армия ушла? — спросила она.

— Достаточно, — кивнули они. — Мы будем рушить подземные тропы. Они ведь простираются далеко, а если нас победят…враг не узнает наших тайн. Отступать наш народ не умеет. А ты поспеши.

После этого разговора, Тандрию завернули в шкуры, и гномы помогли усадить ее в седло. Тира обняла ее и вгляделась в заснеженную даль.

— Город великих мастеров должен тебя принять, — крикнули на прощание они, и звери унесли драконицу в пелену снега.

Маленькие льдинки впились в кожу сотнями острых игл, но Тира стерпела и только крепче обняла эльфийку. Звери мчались к ложбине между скалами. Они перескакивали по заснеженным уступам, и часто их когти опасно скользили на заледенелых камнях. Когда пещера исчезла совсем, горы вдруг вздрогнули, и земля будто стала уползать из-под ног. Гидралы полетели по глубоким сугробам, не смотря на то, что со скал посыпались льдины и камни. Осколки свистели за их спинами.

Тира почти не подгоняла зверей. Они бежали сами. Снег залепил драконице глаза, и тогда она целиком положилась на чутье гидралов.

Глаза она открыла лишь тогда, когда ее щек коснулся не снег, а мягкая сырость. Они вылетели на высокогорную долину, где стоял туман. Позади еще гудели обвалы. Гномы разрушили всю паутину своих троп и ходов, и теперь там стоял легкий дымок. Земля чуть подрагивала, но уже не так сильно.

Гидралы сильно устали, поэтому Тире пришлось поделиться своей силой и мчаться дальше. Из долины они вскочили на заснеженные склоны и понеслись еще быстрее. Тут было еще холоднее, и добавился северный ветер, а позади что-то начало завывать, и это драконице не понравилось. Они летели вниз, пока заледенелые камни не сменились на мягкий мох, а горы на холмы. В них Тира нашла небольшую пещеру, заросшую колючим вьюнком и низкими елями. Быстро спешившись, она затащила туда спящую эльфийку. Не смотря на сырость, в гроте было теплее, чем снаружи. Накидав мха и веток, она уложила на них Тандрию, и прислушалась. Чутье подсказывало, что кто-то идет по следу, но зверей мучил голод, и их пришлось отпустить на охоту.

Неожиданно рука Тандрии дрогнула, и она, с шумом вздохнув, открыла глаза.

— Где мы? Тира? — ее голос звучал слабо и все же драконица порадовалась.

— Мы пересекли горы, — ответила она, и поднесла к губам эльфийки фляжку с гномьим снадобьем. — Выпей!

Нехотя, та сделала пару глотков, а потом долго кашляла, и, наконец, усмехнулась.

— Узнаю это пойло… — прохрипела она.

— Гномы, которые нам помогли, сказали, что ты должна еще долго проспать. Как плечо? — спросила Тира.

— Я уже могу стрелять из лука, — та стала подниматься, но драконица быстро уложила ее назад.

— Нет, ты будешь отдыхать, — сказала она. — А я пойду, осмотрюсь. Возможно за нами погоня.

— Ладно, — недовольно согласилась Тандрия. — Тогда собери трав для раны. А стрелять я все равно могу.

Тира кивнула и вышла. У нее лука не было, и она снова понадеялась на свою силу и магию. вокруг стояла глухая тишина. Гидралы уже были далеко. Позади высились горы, впереди только туман, в котором каждое дерево казалось то врагом, то диким зверем.

Драконица шагала очень тихо, но когда невдалеке хрустнула ветка, она вздрогнула. Ее чутье сообщило ей о чужаках. Они были холодными. Тира учуяла их силу, и оглянулась на грот. Там лежала Тандрия, еще слабая, и не готовая к дороге и погоням. Не долго думая, Тира бросилась навстречу к призракам. За ее спиной уже разворачивались огромные крылья.

Иллигеас открыл глаза. Где-то, совсем близко, была его ученица. Он это почувствовал. Сердце вздрогнуло, и он, отбросив покрывало, вскочил на ноги.

— Что с тобой? — тут же пробудилась Эларор.

— Ничего, — маг мотнул головой, а его глаза смотрели на туманные холмы.

— Разве? — она тоже встала.

В ее руках тут же оказался меч, и она посмотрела в туже сторону.

— Да, мы тут слишком задержались, — Иллигеас быстро накинул плащ на плечи, и направился к коню.

— Ты кого-то чуешь? — эльфийка насторожилась.

— Призраки близко. Я не хотел бы с ними встречаться. Нас всего двое, — ответил он.

— Они к нам не подойдут, — заверила его та. — Или же, ты ждешь кого-то?

— Нет, — решительно сказал Иллигеас, и вскочил на коня.

Его глаза теперь наблюдали за эльфийкой. Эларор металась по месту их ночлега, будто натыкаясь на глухую стену.

— Эти псы кого-то учуяли, — бросила она, и с подозрением взглянула на мага.

— Кого? — невозмутимо спросил он.

— Не знаю, — ответила она.

Иллигеас отвернулся, чтобы она не видела его лица. Он улыбался.

— Ты владеешь такой сильной магией, и не чуешь, за кем охотятся призраки?

— А ты чуешь? — она резко повернулась и ее глаза зло сузились.

— К сожалению, нет, — ответил маг.

— Наверное, они охотятся за твоим драконом…

— Возможно, но ее тут нет, — сказал Иллигеас.

Он солгал, но Эларор этого не заметила. Вопреки всему, она оказалась слепа к драконьей силе. В ее глазах мелькали только злые искорки.

— Как бы она не опоздала на поле битвы, — эльфийка с силой воткнула меч в ножны.

— У нее свой путь. А ты давала слово, если ты о нем не забыла, — напомнил ей маг.

Эльфийка, вскинув голову, вскочила в седло, и послала коня в галоп, оставив Иллигеаса далеко позади.

Тем временем, драконица вела не равный бой. Только сейчас Тира осознала, насколько не зрелый ее огонь и не умелая магия. Она дохнула пламенем на черные фигуры, и будто ударилась о стену. На призрачных охотников ее огонь не действовал. Они словно поглотили его, а один из их мечей ловко рассек перепонку крыла, и Тира неуклюже свалилась на землю. Второй удар ее нагнал уже в облике человека, и скользнул по ребрам. От неожиданности, она не ощутила даже боли. Охотники обступали ее со всех сторон, а когда она кинулась на них, мощный удар, снова отбросил ее на землю.

Уже теряя сознание, она учуяла силу своего брата. Неравная битва была проиграна, и один из охотников приставил меч к ее груди, намереваясь вырезать сердце. В этот момент, фиал со слезой дракона, вдруг вспыхнул на всю округу. Свет на миг залил все, запомнил собой все пространство, а после пошел снег.

От удара магией, Тандрия в своей пещере очнулась от дремы окончательно. Плечо еще ныло. Эльфийка, преодолевая головокружение, все же вышла наружу, и потянула носом воздух.

— Драконья кровь! — шепотом отметила она, и быстро двинулась по следам Тиры.

Ее пошатывало и только холод помогал не терять сознание. К своему огорчению, она даже не смогла натянуть лук. Рука предательски дрожала, и Тандрия выругалась про себя. Впереди она чуяла призраков, псов Аргелора, и их сила нагоняла не малый страх. Дойдя до места схватки, она опустилась на колени, и вновь принюхалась. В нос ударил резкий запах крови, а неподалеку нашлись и алые капли.

— Тира… — выдохнула она, и ударила по земле кулаком. — Лесной хозяин, что же ты ее не уберег!

Боль и злость слились воедино. Тут везде леатло уныние. Вместо ответа, Тандрия учуяла скорбь лесного духа, и это разозлило ее еще больше. Издав боевой клич, она бросилась вперед. Холод впереди стал невыносим и через несколько прыжков, Тандрия увидела Тиру, лежавшую на земле, а вокруг нее стояли оцепеневшие охотники. Замерев на мгновение, она все же решилась войти. На ее волосах тут же образовался иней. Окоченевшими пальцами, Тандрия дотянулась до Тиры и тихонько потащила ее к себе. Фигуры шевельнулись. Эльфийка замерла, а потом снова потянула драконицу к себе.

Голод и долгие погони, все же сильно измотали ее, и руки дрожали. Подтащив Тиру к себе, она попыталась ее поднять, и не смогла. Черные воины внезапно сбросили с себя оцепенение. Таких врагов, Тандрия еще не видела. От них веяло смертью, и такой силой, что кровь в жилах леденела. Эльфийка смотрела на них и не смела пошевелиться. Удар меча откуда-то из-за спины, повалил ее на Тиру. От боли в глазах потемнело, но Тандрия умудрилась всадить нож в ногу охотника, прежде чем его меч с омерзительным звуком пронзил ее чуть ниже плеча. Призрак вынул меч, и толкнул эльфийку на землю. Сквозь предсмертный туман, она увидела что-то зеленое, что мелькнуло возле призраков, и темнота поглотила ее окончательно.

Свою первую добычу охотники волокли на север. Эльфийка их не интересовала. Несмотря на большую силу, тащить драконицу оказалось не просто. С каждым шагом она тяжелела, словно сила ее не покидала, а наоборот зрела. И это было верно. Хоть Тира и потеряла много крови от раны, она чуяла боль своей спутницы, которая пробивалась в ее сознание сквозь туман. Охотники давили ее магию, и давили сильно, а цепи, которыми они ее спутали, сжимали так, что превратиться в дракона она не могла.

Охотники волокли ее, оставляя глубокий след в мягком мху.