Холодные мечты [СИ]

Глава 25 Зал ужаса, или дружеская беседа

Доминику привели в зал ужаса. Она поняла это, как только перед ней открылась массивная, обитая железом дверь. Серый каменный пол, серые стены с темными пятнами и подпалинами, вероятно, что искры летели от разводимых здесь костров и от факелов, висевших под потолком. Посреди длинный деревянный стол, за которым сидели трое… нет, не человек, просто трое. Перед ним пустое металлическое кресло, явно приготовленное для нее. Остальное убранство зала, осталось вне ее сознания.

Доминику подвели к приготовленному креслу. Охранников, одетых в белые рубашки и штаны цвета хаки, было двое. Один из которых, еще несколькими часами ранее охранял вход в резиденцию и носил образ пожилого человека с кроваво-красной ливреей – Хэмбл. Теперь же, когда маскировочные браслеты покинули его руки, он предстал в своем истинном обличие – получеловека полугоблина. От прежнего облика остались выпученные глаза и землистый цвет кожи, и это все. Выпирающая челюсть с острыми желтыми клыками, покрытое бородавками лицо, и массивная глыбоподобная фигура. Особенно его сходство с гоблином было заметно на фоне второго охранника, над которым Хэмбл возвышался на целую голову.

– Всегда тебя ненавидел! – шепнул Хэмбл, сильней чем следует, сдавив руку Доминике, и не давая сесть.

Она удержалась от стона, хотя сделать это было тяжело, казалось, что руку прощипнули до кости, и она пребольно ударилась бедром об подлокотник.

«Предатель обыкновенный… Хотя бы становится ясно, почему мы так легко вышли из резиденции» – усмехнулась про себя Доминика, и поняла, что в ближайшее время прояснится очень многое, вот только сомневалась, что это принесет ей какую-нибудь радость.

Доминика чувствовала, что ее шатает, что впрочем, совершенно не удивляло. После примененного к ним оглушающего заклятья, ее должно было не только шатать, но могло и выворачивать наизнанку, что, случилось с Савелием, перед тем, как их развели по разным камерам.

– Садись! – приказал второй охранник. Его Доминика тоже могла назвать по имени, если бы вздумалось вдруг к нему обратиться, она бы сказала: «Арс». Впрочем, она даже и не удивилась, когда увидела его в этом замке, напротив, в их последнюю встречу он достаточно честно описал вид своей деятельности, и это ее упущение, что она не уделила должного внимания его словам.

Доминика послушно не села, а упала в кресло, полагая, что ей вовсе не помешает выглядеть так, будто действие заклятья еще не прекратилось. Если у нее получится выбраться отсюда, то, пожалуй, благодаря актерской игре и предельной концентрации внимания. Никакого другого оружия ей не оставили. Увы, все кольца, браслеты, серьги, выданные Антоном, были изъяты. Оставили лишь кулон, подаренный Лианой.

– Тебе удобно? Вот и славненько! – заметил один, из сидевших за столом. Генерал. Антофий Генерал. Не требовалось обладать какими-то сверхспособностями, чтобы понять, кем является этот подтянутый и достаточно симпатичный мужчина. Лицо, окруженное ореолом русых с проседью волос, было удивительно моложавым. Его серо-синие глаза казались бездонными, черты лица достаточно правильными. В деловом костюме он выглядел бизнесменом, одним из тех, которые сотнями расхаживают по улицам. И, вероятно, он был человеком, хотя в этом Доминика не была уверена, но никаких отличительных черт или деталей, говорящих об обратном, она не смогла разглядеть.

Справа от Генерала, подвернув хвостик, прямо на столе сидела Азара. Слева, вероятно подложив что-то на стул, чтобы казаться выше – коловертыш Собит. Как Доминика призналась сама себе, он был единственным, кого она никак не рассчитывала увидеть здесь. Кем он был в местной иерархии, она не могла сказать, да, впрочем, это было не самой главной из ее проблем на данный момент.

Доминика не заметила, как к ней подошел Хэмбл, и обхватил ее лицо своей огромной ладонью: сдавив пальцами щеки.

– Лучше, говори правду! – прорычал он.

– Мистер Хэмбл, угрозы тут не нужны, – мягко заметил Генерал. – Мы собираемся просто побеседовать.

Хэмбл еще сильней сдавил пальцы и, резко отпустил. Доминика не могла видеть, но буквально чувствовала, как на ее лице появились противные красные пятна, отпечатки чужих пальцев. Если удастся выбраться отсюда живой, наверняка останутся синяки, если же нет… Синяки были не самым плохим вариантом.

– Моим гостям должно быть удобно! – продолжил Генерал. – Ведь, когда-нибудь потом и я могу оказаться вашим гостем, мне бы хотелось, чтобы ко мне тоже относились с почтением.

Хэмбл и Арс отступили назад, за пределы видимости Доминики, но зал они не покинули. Если присутствие Арса было практически незаметно, то Хэмбл выдавал себя шумным сопением, которое усиливалось после каждой фразы Генерала.

– Я думаю, что мы посидим немного и поговорим, просто так, как друзья!

Доминика пыталась понять, что же на самом деле означали эти слова, что он и вправду собирался ее отпустить после небольшого допроса, или же просто хотел успокоить. Она склонялась ко второму ответу, хотя, он ей совершенно не нравился, но был более правдоподобен.

– Очень жаль, что пришлось вас пригласить таким, не слишком приятным способом, – продолжил Генерал. – Но увы и ах, только так я мог перекинуться с вами парой слов не рискуя быть схваченным вашими опекунами. А они непременно сделали бы это. Так ведь? – Генерал подмигнул.

– Полагаю, что да, – пробормотала Доминика. И тут же напомнила себе, что надо казаться чуть более испуганной, надо как-то выразить, что, конечно, она порицает всю Империю за нежелание общаться, и обязательно будет честна в разговоре. – Нас никуда не выпускали.

Генерал склонился к Азаре, что-то шепнул, в ответ она что-то тихонько пропищала ему.

– Я только что уточнил, сможет ли Азара открыть ворота в ваш мир, к сожалению, предыдущие были уничтожены вашей неразумной подругой, – объяснил Генерал. – И да, Азара заверила меня, что ей с легкостью удастся выпустить вас обратно.

– Да? – Доминика и в самом деле не верила в это.

– Как только нам удастся прийти к взаимопониманию, вы покинете этот замок, – продолжил Генерал. – Вы и ваши двое друзей, с которыми я уже имел счастье пообщаться, они проявили исключительные коммуникативные навыки, чего я ожидаю и от вас.

– Конечно, – Доминика энергично закивала, делая вид, что готова к сотрудничеству, что верит в каждое слово. А в голове зазвучала тревожная мысль «Что же с ними случилось на самом деле?» С тех пор, как они были раскиданы по разным камерам, в ожидании допроса, ей ничего не было известно о их судьбе. Теперь прояснилось хоть что-то – их уже допросили.

– Вам не причинят здесь вреда, Доминика, я не позволю этого сделать, и не задержу ни на одну минуту, – добавил Генерал, очевидно, не очень-то поверив в ее искренность, да она и сама признавала, что была никудышной актрисой. Из них троих лучше всех умела притворяться Анжела… Что с ней сейчас? Прошел ли у нее приступ болезненного рационализма? Как она выдержала допрос? Ей тоже не причинили вреда?!

– Главное честно отвечай на вопросы, всемилостивейшая правительница, – впервые заговорил Собит. Его очки сползли на кончик носа, и он лапкой поправил их.

Доминика кивнула, пообещав себе, что если удастся отсюда выбраться, то она самолично оторвет этому прохиндею уши, пришьет их обратно и снова оторвет, и будет так делать до окончания дней своих.

– Теперь, когда мы во всем разобрались, я попрошу вас помочь мне разобраться в одной маленькой проблеме. Вы же не откажетесь? – заговорил Генерал, его лицо чудесным образом преобразилось, морщины разгладились, глаза засветились и приобрели чудесный синий оттенок, теперь это было лицо друга открытого и искреннего.

– Я готова! – ответила Доминика, подумав, что главное не верить ему, не верить в эту искренность, не верить ни во что. Он будет притворяться другом, приятелем, возлюбленным, он будет кем угодно, чтобы вытянуть из нее нужную информацию, а ей следует так же притворяться кем угодно, лишь бы выбраться отсюда. И нельзя забывать про их способности, Азара, Собит, а может быть, и сам Генерал владеют магией, они используют ее, если возникнет необходимость.

Генерал наклонился вперед, его глаза лучились ясным светом.

– Вероятно, ты уже знаешь, что я должен был наследовать Империю, что завещание было написано на меня, но Афанасий сумел обойти самого себя? – это было вопросом, но звучало как утверждение.

– Да, знаю, – ответила Доминика, изобразив на лице предельную честность, будто раскрывала самую страшную тайну. Вне всяких сомнений, Генералу было известно то, что она уже знала об этом.

– Меня обманули, – печально вздохнул Генерал, морщины вновь проступили, уголки губ изогнулись книзу, глаза перестали светиться. – У меня отняли Империю, а затем вероломно заточили в плен.

Доминика не знала, какое выражение лица следует принять в данный момент, да и получится ли у нее изобразить то, что собирается. Генерал хотел, чтобы ему поверили, а может, пытался узнать, насколько много ей известно про ту историю с его заточением.

– Я знаю про это, – пробормотала Доминика, решив, что лучше всего сейчас просто казаться испуганной, тем более, что это у нее должно достаточно хорошо получиться.

Генерал пожал плечами как бы говоря: «Видите? Как иногда бывает! Какими несправедливыми могут быть люди!»

– Я был зол, страшно зол, и не буду этого скрывать. Мне удалось передать послание моим людям, чтобы они уничтожили тех, кому достанется Империя, – продолжил Генерал. Он говорил честно, словно раскрывая карты, а взамен требуя того же от Доминики. – Мне известно, что на тебя нападали, не хочу скрывать, что это моих рук дело. Да, я даже попытался вначале уничтожить тебя. Но я рад, что в итоге они не причинили вреда.

Доминика кивнула, вновь не зная, какое выражение должно быть у нее на лице. Эти слова, ее не удивили, никто другой не мог покушаться на нее. Единственное только, что вызывало недоумение, так это то, что от второго нападения ее спас Арс – слуга Генерала.

– В конце концов, я не воюю с детьми, – продолжил Генерал. – Никто из вас троих не был, и я надеюсь, не будет моим врагом. Вы просто оказались теми несчастными, которых подставил Феоктист, от вас не зависело ничего.

– Это точно, – вполне откровенно признала Доминика.

– Но в Империи осталось множество моих врагов, которые захватили меня в плен и пытали меня! Их я прощать не намерен, и в этом я тоже честно признаюсь тебе.

Доминика дернулась, впрочем, наверняка от нее ожидали именно такой реакции. Генерал знал, что ее испугает слово «пытки».

– Это была обычная борьба за власть. Афанасий хотел заполучить Империю себе, мне тоже хотелось ее заполучить. Афанасий оказался хитрей. Это извечный закон. Есть мы и есть они, и все хотят лишь одного – обладать Империей!

– Вы? – спросила Доминика, ей показалось, что Генерал ждет этого вопроса.

– Мы! Я и моя армия – те, кто хочет сделать этот мир лучше, наладить более совершенные связи с другими мирами. Тебе наверняка внушали, будто я хочу разрушить Империю. О, нет, не отвечай, я знаю, что внушали. Я не буду пытаться оправдываться – это слишком глупо.

Генерал широко открыто улыбнулся.

– Просто я знаю, что люблю мир, а не войну! – страстно продолжил Генерал. – Нужно, чтобы люди и нелюди смогли свободно общаться. Я хочу, чтобы Империя продолжала развиваться и дальше. Понимаешь меня?

– Да, наверное, понимаю, – пробормотала несколько сбитая с толку Доминика.

На мгновение Генерал замер, приоткрыв рот, а потом на его лице заиграла странная загадочная улыбка, которая делала его необычайно притягательным.

– Да, тебе всегда внушали противоположное! Тебе говорили, что я враг.

Доминика, чуть подумала и кивнула.

– Да! И теперь я не знаю, кто вы! – сказала она, понимая, что на данный момент – когда все ее мысли и знания известны оппоненту – лучшей политикой будет честность. – Кто вы?

– Что ж, я попытаюсь ответить на твой вопрос, – кивнул Генерал. – Я начну издалека. Феоктист построил Империю, вне всяких сомнений, он был великим человеком, но он старел. И его мозг уже не был способен работать с такой ясностью как раньше, он продолжал править Империей, но при этом допускал ошибки. А ты понимаешь, что ошибки в управлении Империей могли привести к краху всего, к уничтожению мира, к войне миров! Его ближайший последователь Афанасий пытался прибрать Империю к рукам. Я обратился к Феоктисту, я рассказал о новом возможном пути развития, об открытых каналах связи, о менее тоталитарном правлении, о заключении союзов… Я рассказал ему о множестве своих планов, но Феоктист отклонил их и объявил меня своим врагом. Впрочем, тогда мы с ним и стали врагами. Империя была в его руках, будто право налаживать отношения между мирами может принадлежать кому-то одному! Он был слаб и становился безумцем, ни он, ни Афанасий не были способны мудро править.

– Хочу заметить, что от правителя Империи зависит мир во всем мире, – угодливо промурлыкал Собит. – Как бы банально это ни звучало.

– Вы хотели усовершенствовать Империю? – спросила Доминика, уже не понимая, насколько она доверяет Генералу.

Генерал кивнул.

– Верно! Именно этого я добивался и добиваюсь! Империя слишком важна для всех! Важен аспект осуществляемых усовершенствований. Важен моральный аспект. Я и мои последователи готовы к борьбе с Афанасием, но мы всеми силами пытаемся избежать ее. Ведь по сути дела, у всех у нас одна общая цель – процветание Империи!

Доминика чувствовала какое-то расслоение сознания, она и верила и одновременно не верила Генералу. Он был очень убедителен, но ее учили остерегаться его, правда, почти все предостережения были тщательно завуалированы.

– Афанасий сказал вам, что вы правите всем, но правил он сам за вашими спинами, он издавал законы, он руководил, не разрешая вам вмешиваться, ни во что.

– Так и было! – признала Доминика с какой-то печалью.

– Получается, что и тебя обманули так же как меня, – сказал Генерал. – Пообещали Империю, но вместо этого заточили в плен, пусть твой плен и был более благоустроенный, чем мой, но смысл от этого не менялся. Ты была игрушкой в их руках, ты делала, что тебе говорили.

– Нет! – вскричала Доминика, забыв о своем первоначальном намерении вести тонкую игру, и повторила уже более спокойно. – Нет! Не так!

Генерал не стал с ней спорить, лишь печально пожал плечами.

– Увы, бесполезно отрицать очевидное, – промурлыкал Собит. – Ты же сама, милостивая владычица, не приняла ни одного решения. Все решали за тебя, все за тебя делали. Тебе говорили даже как одеваться и причесываться. Ты со всем соглашалась. Я все видел.

Доминика не сразу поняла, что начала кивать в ответ, это была ее первая искренняя и почти неконтролируемая реакция. Все, сказанное Собитом было правдой.

– Тебя все поучали. Ты всех слушалась. А они тебя обманывали, звали начальницей, – продолжил Собит. – Ни один твой совет не использовали, ни одну твою идею не поддержали. Чтобы ты не пыталась предпринять, это отклоняли. Всем там управлял и управляет Афанасий свет Афанасьевич.

– Да, – глухо ответила Доминика, осознавая, что все именно так и происходит.

– Сейчас тебе больно. Но ты держишься с достоинством. Анжела и Савелий намного хуже восприняли мои слова.

Доминика кивнула, осознавая, что слышит лишь половину его слов, что она погрузилась в свои печальные размышления.

– Тяжелей всего тебе от того, что ты привыкла поступать честно, делать только то, во что веришь, и тебе невыносимо узнать про ложь, особенно про ложь тех, кого считала своими друзьями, своей семьей. Подумай сама, можешь ли ты и впредь доверять Афанасию и Лиане?

Доминика пожала плечами, и почувствовала, как по подбородку течет что-то теплое, оказывается, она прикусила губу и даже не почувствовала этого.

– Хорошо, когда человек сомневается, это значит, что он думает. А если ты думаешь, а не просто слепо соглашаешься со мной, то значит, я не ошибся в тебе, – сказал Генерал. – Ты стоящий человек.

– Я… Да… – пробормотала Доминика, понимая, что близка к тому, чтобы поверить Генералу. Ведь сейчас за несколько минут общения он был с ней гораздо более честен и искренен, чем Афанасий Афанасьевич за все время их знакомства. Генерал не юлил, и не пытался казаться кем-то. – Я не понимаю.

Последняя фраза тоже была честной, Доминика чувствовала, что запутывалась. Понимала, что Генералу верить нельзя, но все его поведение доказывало как раз противоположное.

Она рассеянно облизала губы, ощутив в слюне привкус крови.

– Разумеется, не понимаешь, – согласился Генерал.

И тут случилось то, чего она никак не могла ожидать, сидевший смирно Собит вдруг заговорщицки подмигнул ей. При этом старательно прикрыв мордочку лапкой, чтобы это осталось незамеченным для прочих присутствующих.

– Что же мне делать? – растеряно спросила Доминика, впрочем, и это тоже было правдой, что делать она совершенно не знала.

– Думать своей головой! – уверенно ответил Генерал. – Я не совсем честным способом пригласил тебя сюда, чтобы рассказать все. Теперь же ты сама должна решить, что будет дальше. Будешь ли ты доверять тем, кто тебе непрестанно лжет, или попробуешь жить как независимый взрослый человек. И начнешь, наконец, управлять Империей, как и должна поступать истинная хозяйка.

Доминика расширенными глазами смотрела на Генерала, на Азару, на Собита. Она была полностью растеряна, запуталась в происходящем, и уже была готова поверить всему, если бы не одно обстоятельство – если бы слово «хозяйка» было сказано тем же тоном, как и вся остальная фраза. Если бы голос Генерала не изменился на самую малость.

– Но как? – растерянно спросила Доминика.

– Очень просто, – глаза Генерала вновь дружески сверкнули, лицо преобразилось, с мышц ушло напряжение. – Я могу пройти с тобой в Империю и показать тебе, что они лгут.

– Но вас схватят! – Это была почти неконтролируемая реакция, слова вырвались сами собой. – Вы же сказали, что вам там не рады. Да я и сама знаю, что это так.

– Если ты мне поможешь, то я пройду незамеченным, – сказал Генерал. – Твой кулон отроет для меня вход в Империю. В таком случае, мне ничто не будет угрожать.

Он сказал это достаточно легко, как бы между прочим, на его лице не дрогнул ни единый мускул, но все же что-то изменилось в самом воздухе. Так явственно изменилось, что Доминика почувствовала это всей кожей. Внезапно она вспомнила и ограбление в Зеленозеленске, когда Арс интересовался только особыми изделиями Империи, и взрыв в ювелирных мастерских. И вдруг, она совершенно четко поняла, что именно ее кулон и был целью Генерала.

– Ключ? – уточнила Доминика. – Кулон-ключ.

– Да. Анжела с Савелием уже отдали мне свои кулоны, – сказал Генерал.

Говорил он правду или лгал, Доминика не поняла. Они могли поверить и отдать кулоны, могли понять, что спасают свои жизни, и тоже отдать кулоны. А могли и воспротивиться… Интересно, почему Генерал не пожелал силой отнять эти украшения, ведь все остальное он отнял? Может, тогда сила пропадет, или случиться что-то еще? Жаль, что она так и не узнала, какие силы Триглифат вложил в эту свою поделку, не узнала и того, насколько эти силы выросли. Тогда бы у нее был реальный шанс выбраться отсюда.

– Я не знаю… – пробормотала Доминика, сама не понимая, какой именно смысл вложила в это. Но она помнила о том, что за спиной стоят два охранника, что напротив сидят трое, что она находится в чужом мире, из которого не сможет выбраться. И что, пожалуй, ее единственное спасение в этом кулоне. В том, что пока он находится у нее, она сама пребывает в относительной безопасности. И еще, еще она поняла то, что хоть от Генерала и веяло опасностью, но многие из его слов были правдивыми.

– Афанасий Афанасьевич говорил, что этот камень нельзя никому отдавать, – она вложила как можно больше сомнений в голос.

– И ты продолжаешь ему верить? – усмехнулся Генерал. – Настало время развеять его ложь, дай мне камень и я докажу тебе, что он лгал.

Доминика не знала, как отреагировать на этот прямой приказ, ослушаться и, тогда станет очевидно, что она не доверяет ему настолько, насколько ему бы хотелось.

– Афанасий Афанасьевич был так убедителен, – предприняла еще одну попытку оттянуть время Доминика. – Он говорил, что это может быть смертельно опасно.

Собит снова тихонько подмигнул Доминике, она сделала вид, что ничего не заметила и вновь утвердилась в своем желании открутить ему уши.

– А я все ведаю, – неожиданно взревел Собит. – Я до всего докумекал! Это Азара!

– Что? – возмущенно пискнула оранжевая пиявка.

– Это все ты сотворила, злодейка окаянная? – продолжил Собит. – Ты!

– О чем ты, миленький?

– Сдать нас решила, проклятая пиявка! Ты все выложила им! – взревел Собит. – Ты девку эту подговорила, чтоб она Генералу не верила. Гляжу, чего-то сомневается она, а это все ты Азара!

– Ближе к делу, – мягко сказал Генерал, его лицо в один миг сделалось непроницаемым.

– Я ничего… – начала было Азара, но Генерал сделал ей знак умолкнуть.

– Она рассказала все детишкам этим, пока через лес вела! – сказал Собит. – Я-то все думал-гадал, отчего у нас все гладко не выходит. Отчего эта девка все сомневается! Теперича вдруг понял, Азара предала нас, поведала наши планы…

– Что ты несешь! Тысяча трусканцев! – возмутилась Азара.

– Я чую! – коловертыш потянул носом. – Чуете?

Время словно остановилось.

Секунда казалась минутой, минута – часом. Никто не сдвинулся с места. Они лишь напряженно вслушивались в тишину.

– Азара все разболтала этим деточкам, а может и не только им, может она и в Империи что-то нашептала любовничку своему бывшему Макею! Может он и ребят своих уже сюда отправить успел! – заявил Собит, и прежде, чем кто-либо что-то успел понять, коловертыш бросился на Азару.

– Отстань от меня, – пиявка попыталась взлететь, но была опрокинута на стол мохнатой лапкой.

Генерал заметно напрягся, его глаза округлились, в этот момент он напоминал зверя, почуявшего опасность в непосредственной близости от себя.

– Вывести! – Генерал кивнул охранникам, и уставился на Азару. – Нам надо во многом разобраться.

– Генерал? – спросил Хэмбл.

– Немедленно!

Больше вопросов не последовало. Арс и Хэмбл вывели Доминику прочь, прекрасно понимающую, что это еще вовсе не конец, а лишь перерыв.