Холодные мечты [СИ]

Глава 22 Бриллиантовый Лучезар

За поездку заплатила Анжела, так что у Доминики не было необходимости залезать в свою сумочку, да и потом, все необходимые вещи неизменно оказывались у Анжелы. Сумочка Доминики не открывалась ни разу – к сожалению, в противном случае их планы могли бы резко измениться.

– Ничего себе, ребятки! – таксист присвистнул. – Побольше б таких пассажиров, я б через год куда-нибудь на лазурный берег жить свалил! – попрощался довольный таксист и добавил пожелание, которому не суждено было сбыться. – Удачи вам на этом концерте.

– Спасибо, – ответил Савелий, напряг лоб и добавил. – Удачи на дороге.

Такси уехало, и они оказались возле двери с надписью: – «Черное зеркало»: Вход воспрещен. Анжела достала черную пластиковую карточку.

– Лучезар прислал, – сказала она с необычайной важностью. – Только для особых гостей.

Карточка исчезла в прорези, зажегся зеленый огонек, и дверь раскрылась.

– Эй, где наша карточка! – возмутился Савелий.

– Она нам больше не нужна, – ответила Анжела. – Это одноразовый пропуск.

Стоило войти внутрь в просторный зал, как из алькова, заполненного таким количеством растений в горшках, что его можно было принять за частичку джунглей, вышли двое охранников. Оба были одеты в мрачные черные костюмы, на лицах застыли суровые маски учтивости. Несомненно, это были люди, Доминика тут же сделала анализ их внешности, очень строгие и очень довольные своей работой люди. Вероятно, они даже ничего не знали о других мирах и о сотнях переселенцев, существующих рядом.

– Добрый вечер! – эта вежливая фраза прозвучала с интонацией, полностью меняющей смысл сказанного. Любой, случайно попавший сюда человек, моментально бы понял, что именно для него этот вечер не будет добрым, если он немедленно не уберется прочь.

Трое владельцев Империи не были случайными посетителями.

– Приглашения, – Анжела протянула билеты.

– Рады видеть вас, – уже с совершенно другой интонацией произнес охранник сразу после того, как изучил билеты и даже широко улыбнулся, демонстрируя зубные протезы, свои родные зубы он потерял на боксерском ринге еще лет шестнадцать назад. – Можете оставить здесь вашу верхнюю одежду.

Владельцы Империи воспользовались этим любезным предложением.

– Прошу за мной, – продолжил охранник. – Провожу вас к вашему столику.

– Вот и все, – пробормотал Савелий. – Теперь точняк на концерте будем.

Доминика вздохнула и в задумчивости обхватила себя руками, будто пытаясь согреться. Руки и в самом деле казались холодными, пальцы покалывало. Отчего у нее появились эти ощущения, она не понимала, в помещениях по которым они шли было достаточно тепло и комфортно, проходы были широкими и светлыми, встречные люди любезными. Охранник уверенно шел вперед, умудряясь не путаться в этом лабиринте. Периодически мимо них сновали рабочие, перевозившие на оранжевых тележках что-то похожее на осветительные приборы, какие-то штативы и декорации. И они тоже достаточно мило здоровались с незнакомыми, но явно богатыми молодыми людьми.

– Я так волнуюсь, – шепнула Анжела, глаза которой искрились от счастья.

– Я тоже, – ответила ей Доминика, понимая, что у нее волнение несколько другого рода. Отчего-то эти вполне дружелюбные помещения, казались ей зловещими, она и сама не могла объяснить своих чувств. «Наверное, все дело в чувстве вины», решила Доминика, «вине перед Империей и Афанасием Афанасьевичем».

– Крутой клуб, – добавил Савелий, который еще никогда не бывал в клубах, если не считать деревянного сарая, куда он периодически ходил на танцы еще до знакомства с Империей. В этот вечер его представления о клубах значительно изменилось. – Вообще, крутяк.

Мимо пронеслись рабочие, тащившие за собой тележку с проводами.

– Может, он нас встретит! – выразила надежду Анжела, внимательно приглядываясь ко всем, идущим на встречу, но тут же сама себя исправила. – Нет, не думаю, он должен готовиться. Мы подойдем к нему позже, после концерта! Поздравим с удачным выступлением.

Доминика энергично кивнула, чтобы поддержать подругу.

– Еще не поздно вернуться в резиденцию, – неожиданно произнесла она, совершенно не то, что собиралась произнести.

Анжела взглянула на нее, с выражением недоумения, граничащего с презрением.

– Нет! Мы не вернемся! Лучезар ждет нас! – по слогам произнесла она.

– Хорошо-хорошо, – ответила Доминика, сама не понимая, как это у нее вырвалась предыдущая фраза, она явно проскочила откуда-то из подсознания. Так нельзя, нужно говорить лишь обдуманные вещи, их же учили отвечать за свои слова. – Конечно, мы уже тут, глупо будет возвращаться. Наконец-то мы попадем на концерт Лучезара. Я очень рада.

– Странные вы, – пробормотал Савелий, прислушивавшийся к их разговору. – А клуб крутой!

Следуя за охранником, казалось, они преодолели несколько километров, пересекли несчетное количество коридоров, пока, наконец, не попали в зрительный зал.

– Столик номер одиннадцать зарезервирован специально для вас. Счастливого вечера, – это пожелание тоже было несбыточным.

Охранник удалился.

Несмотря на все нарастающее волнение, Доминику поразило великолепие зала. Сам воздух был пронизан запахом цветов, невольно мелькнула ассоциация: цветочный эльф – цветы. Всюду были цветы, они украшали сцену, зал, гирляндами свисали с потолка. Цветы украшали одежду гостей.

– Утонченно! – сказала Анжела. – У Лучезара все утонченно!

– Ага! Я такого еще не видал!

Приглушенный свет освещал сцену и площадку возле нее, со столиками для особо важных гостей, – все, кроме одного, одиннадцатого, уже были заняты. Дальше, за площадкой, теснились те, кто тоже являлись гостями, но не были особо важными. Но все, и сидевшие и стоявшие, а так же и те, кто лишь толпился у дверей, были неимоверно красивы. Словно этот концерт являлся каким-то ритуалом, на который не допускали неухоженных, плохо одетых людей. Мужчины были в стильных брюках, рубашках, майках. Девушки – в туфлях на высоких каблуках, и платьях, украшенных цветами. Почему-то не было ни одной девушки в джинсах, тут существовал негласный дресс-код – цветы, платье и шпильки.

Пока они шли к столику, Доминика прислушивалась к шелесту своего платья, и у нее впервые мелькнула мысль, что, пожалуй, они правильно поступили, что поехали сюда. Что этот чудесный зал, и восторженные взгляды, устремленные на них, она запомнит навсегда. Нет ничего удивительного, что находясь в сильном эмоциональном возбуждении, она не почувствовала, что ее сумочка вновь стала весить меньше, столько же сколько и раньше, когда она лишь заполнила ее всем необходимым для сегодняшнего вечера. Да и молния потом оказалась раскрытой, впрочем, и это тоже осталось без должного внимания.

Они уселись на свои места. Тот час же к ним подскочил официант, убрал табличку «Зарезервировано», разлил шампанское по фужерам, и, сказав, что в любой момент готов к услугам, удалился.

– Хорошо, что танцевать не надо, – неожиданно заявил Савелий. – А то я не умею.

– Надо будет научиться, – мягко, и как-то очень по-взрослому заметила Анжела. – Мы должны хорошо танцевать. Нас ждет много балов и вечеринок.

– Пытался уже, но я того, ногу девчонке сломал, наступил на нее. Она обиделась. – Савелий умолк, погрузившись в печальные воспоминания о том, что обиделась не только девочка, но так же и ее брат с отцом и дядей. Их обида трансформировалась в ружье, стреляющее солью. – Надо будет научиться. Это, обязательно надо.

От одного из соседних столиков повеяло запахом яблок. Прежде они нравилась Доминике, но после этого вечера отношение к ним изменилось, на какое-то время она перестала выносить даже их запах, не говоря уже и о вкусе, столь ярко они служили напоминанием всего произошедшего тогда. Для нее они стали ассоциироваться с ложью, страхом и предательством. Но это случилось позже, а пока она просто вдыхала запах яблок вкупе с сотней других запахов. Пока она наслаждалась краткими минутами счастья. Пока она не знала о том, что должно было произойти.

Анжела, горящими от восторга глазами разглядывала зал, наслаждалась вниманием остальных гостей, но чаще всего, она переводила взгляд на пока еще пустующую сцену, где скоро должен был появиться Лучезар. Бриллиантовый Лучезар!

– Наверное, уже заметили, что нас нет, – пробормотала Доминика.

– Ты хотела сказать, что он уже заметил, что мы пришли? – уточнила Анжела. – Надеюсь, заметил, или ему сказали.

– Кто?

В непонимании девушки уставились друг на друга. Наконец, до Анжелы дошло, что Доминика вспомнила про конференцию и журналистов.

– Не знаю! Какая разница? – беззаботно ответила Анжела, было видно, что это ее ни капли не волнует. Важным было лишь то, что происходило здесь. – Там и без нас смогут хорошо провести время. У них большой опыт в подобных делах.

– Да, конечно, – пробормотала Доминика.

– Я Афанасьичу записку написал, – вспомнил Савелий. – Чтоб они там не волновались.

– Что ты написал?

– Так и написал: «Не волнуйтесь, мы уехали на концерт, вернемся к двенадцати, оделись стильно, ужинать не будем», – ответил Савелий. – Всегда надо поступать правильно и красиво. Нас такому учили!

– Очень мило, – холодно улыбнулась Анжела.

Времени было без пяти семь. Наверняка, Афанасий Афанасьевич уже спустился к журналистам, и отправил какого-нибудь менеджера, вероятней всего Полину, за ними. Может быть, в этот самый момент она стучится в комнату к кому-то, и пока еще не очень беспокоится. А может быть, им уже вовсю названивают на благоразумно выключенные телефоны, пытаясь отыскать, куда же делись непослушные владельцы. Наверное, до взлома дверей и чтения записки дело еще не дошло. Или дошло!

Доминика почувствовала, как внутри у нее все съеживается от волнения, и крепко сжала руки, прикусила нижнюю губу и теребила ее, не замечая того и не в силах остановиться. Ничего, они не делают ничего плохого! Афанасий Афанасьевич легко справится и с конференцией и с журналистами. Да и об их местонахождении, он тоже с легкостью догадается. Наверное, даже отправит за ними машину, чтобы после концерта доставить обратно в резиденцию, да, после концерта, во время самого концерта никого беспокоить не будут. И снова все возвратится на круги своя, с ними проведут беседу, назначенную на сегодняшний вечер, и вновь из них будут делать истинных владельцев Империи. Они погуляют один только вечер, в этом нет ничего плохого.

Надо сказать, что в этот момент Афанасий Афанасьевич направлялся в конференц-зал, обеспокоенный многими вещами, но вовсе не исчезновением владельцев, о котором пока еще не знал, а если бы только узнал, то обеспокоился бы гораздо сильней. И, пожалуй, бы даже отменил встречу с журналистами, но, увы, этого не случилось.

– Девятнадцать часов ровно, – Афанасий Афанасьевич вышел к журналистам.

– Семь часов, – сказала Доминика, взглянув на свои платиновые часики. – Пора бы начинать концерт… как и конференцию.

Ей казалось, что с началом концерта, волнение должно стихнуть. Ее эмоции переключатся, а может в шуме музыке она и вовсе забудет обо всем и даже сумеет отдохнуть. Ведь именно за этим она сюда и поехала.

– Еще рано, – заговорщицким шепотом пояснила Анжела. – Нужно, чтобы все поволновались. Всегда задерживают на несколько минут. Тонкий психологический ход.

Что касается Доминики, то она уже настолько наволновалась, что ее волнения хватило бы на то, чтобы этот и все последующие концерты начинались вовремя. Она сидела и ждала, каждая секунда казалась вечностью. Она не замечала, как зрителей в зале прибавилось, теперь тех, кто занимал стоячие места стало чуть ли не вдвое больше.

Кстати, журналистов, пришедших в резиденцию, было тоже вдвое больше, чем ожидалось изначально. Они перешептывались, почесывались, переглядывались, пытаясь угадать, когда же появятся владельцы Империи.

– Пригласите Доминику, Анжелу и Савелия, – шепнул Афанасий Афанасьевич одному из менеджеров, удивляясь, что еще никто не привел их сюда. – Владельцам не к лицу такое поведение.

– Сейчас сделаю!

– Сейчас! – всхлипнула Анжела, захлебываясь от счастья. – Начнется! Лучезар!

Включились прожектора, разноцветные огни закружили над сценой.

– Наконец-то! – выдохнула Доминика.

Наступила тишина, которая длилась всего секунду, затем зал взорвался аплодисментами. У столика номер одиннадцать, аплодисменты были самые громкие. На сцену с двух сторон выпрыгнуло несколько девушек в белых юбках, доходящих до колен, в коротких панталончиках, в туфлях, красных жакетах и вуалях. Они сделали с десяток пируэтов, затем, переглянулись и замерли в причудливых позах. Послышалась громкая музыка, Доминика не заметила, как на сцену вышли музыканты. Девушки вздрогнули, подпрыгнули, и закружились в зажигательном танце.

Свет в зале погас, официанты, словно тени проскользнули по залу и зажгли свечи на столиках у гостей. Внимание зала было устремлено на сцену. Музыка становилась все громче и громче, танец все более зажигательным. Лучезара все еще не было.

– Где он? – недоумевала Доминика.

– Появится после разогрева. Скоро он появится, – Анжела улыбнулась, и в ее глазах, словно живые искры, забегали отражения мягких огней зала. Она перевела взгляд на танцующих, и Доминика посмотрела туда же.

Девушки кружились в танце, музыка грохотала, зрители следили за представлением. От происходящего кружилась голова, и какой-то частью сознания Доминика поверила, что все это не по-настоящему, что сейчас она очнется в резиденции… или даже в Зеленозеленске, на кухне захламленной старой мебелью, и тогда она испытает ощущение потери и облегчения одновременно.

– Как красиво! – вскричала Доминика, в надежде, что собственный избавит от пугающих мыслей. – Очень красиво!

– У Лучезара так всегда! – восхищенно ответила Анжела.

Ощущение реальности если не вернулось, то, во всяком случае, приблизилось. Зал, сцена, гости – все настоящее. Крадущегося по залу человека в плаще Доминика вначале приняла за официанта, разносившего заказы, и лишь когда он подошел ближе, поняла свою ошибку. Во тьме можно было разглядеть лишь то, как сверкнули удивительно ясные синие глаза и мелькнули светлые локоны.

– Ты че? – выразил изумление Савелий.

– Лучезар! – прошептала Анжела.

– Да! – зачем-то согласился он.

– Ты же должен быть на сцене? – удивилась Доминика, и вновь происходящее сделалось нереальным. Цветочного эльфа просто не могло сейчас быть в зале, это нарушало все законы логики. – Что ты тут делаешь? Зачем ты тут?

Шесть пар глаз в недоумении смотрели на склонившегося к ним Лучезара. Хорошо еще, что свет в зале был приглушен, а свечек горевших на столиках явно не хватало, чтобы осветить лицо эльфа. В противном случае, было бы весьма затруднительно объяснить его появление в зале, во время концерта. Да еще и закутанного в темный плащ.

– Вас привели не туда, – сказал Лучезар. В грохоте музыке никто не обратил внимания, что его голос звучит не так как раньше. – Охранник все перепутал, для вас приготовлены особые места. Идите за мной, я провожу вас куда нужно.

В зале что-то, звякнув, упало на пол, и в то же мгновение свеча на их столике погасла.

– Ах, конечно, пошли! – Анжела тут же встала. – Ты такой заботливый! Это так мило!

Ни Савелий, ни Доминика эту точку зрения не разделяли.

– Ты уверен? – Изумилась Доминика. – Тут лучшие места.

Их столик стоял ближе остальных к сцене, и по рассуждениям Доминики, пересадить их можно было только на саму сцену. Да и вообще, зачем было пересаживать?! Как-то странно это выглядело.

– Эй, ты, отойди уже! – возмутился кто-то из зала.

Лучезар неуклюже переступил с ноги на ногу, чтобы сдвинуться в сторону, и чуть не упал от этого простого движения, ему даже пришлось привалиться к столику, для сохранения равновесия.

– Идите за мной, – сказал он. – И все увидите. Вам понравится. У меня мало времени, скоро выступать. Тысяча… Тысяча секунд осталась.

Доминика с Савелием недоумевающее переглянулись. На сцене продолжалось представление, и еще кое-кто из зрителей начал недовольно шипеть, поглядывая в их сторону. Замерший у их столика Лучезар, мешал разглядывать девушек, танцевавших на сцене. Да и поднявшаяся Анжела, тоже мешала нескольким возмущенным зрителям.

– Мне скоро выходить, – Лучезар бросил взгляд на свой плащ, намекая, что он уже даже переоделся. – Я спустился в зал только ради вас. Мой импресарио даже не знает об этом. Я готовил для вас сюрприз. Но вас посадили не туда, обязательно надо пересесть, иначе ничего не получится. Или вам это не интересно?

Теперь становилось понятным, от чего плащ выглядел таким объемным, вероятно сценический костюм, скрывающийся под ним, был немыслимо экстравагантным. Где-то под плащом, он, очевидно, скрывал и браслеты, сделанные для него гномом Триглифатом.

– Ну же, пошли! Чего вы? – возмутилась Анжела. – Вставайте!

Доминика посмотрела на нее, не в силах произнести ни слова. Сама ситуация показалась невероятно абсурдной. Может быть, она бы так и не поднялась со своего места, если бы не Анжела. И если бы не звучала громкая музыка, ударники, словно молоточки, стучавшие прямо по мозгу, и делающие все вокруг несколько нереальным. Тело и сознание подчинялись не здравому смыслу, а ритму, заданному музыкантами и танцовщицами. Все кружилось, двигалось, светилось.

– Хорошо, – Доминика поднялась со стула.

Сидеть остался один Савелий, он посмотрел на своих спутниц, пожал плечами и тоже поднялся.

– Ну, ладно! А то чего, девчонки стоят, а я сижу. Надо поступать красиво.

– Вас ждет сюрприз, – сказал Лучезар. – Идите за мной.

– Чудесно, просто не верится, – пробормотала Анжела.

Ее восторг был прерван самым грубым образом, криками из зала.

– Эй, ну отойдите уже! Теперь уже все загородили!

– И чего не сидится, ведь лучшие места заняли!

– Вот-вот, ладно хоть еще Лучезар не вышел, – присоединился женский возмущенный голос.

Следом за Лучезаром, владельцы Империи послушно направились в сторону выхода, ради справедливости следует заметить, что они не очень-то сильно и мешали, поскольку сцена находилась на некотором возвышении.

– Че за сюрприз? – спросил Савелий.

– Увидите! – ответил Лучезар, продвигаясь к выходу, его походка была странно-пошатывающейся, явно в этом плаще двигаться ему было очень сложно. А, пожалуй, еще он надел и какую-то сценическую обувь, которая будет смотреться эффектно во время выступления, но не приспособлена для обычного передвижения.

Они покинули зал.

Музыка стихла. Девушки в белых юбках разбежались по разные стороны сцены и выстроились плечом к плечу. Они подняли руки кверху и перенаправили их к центру. Под громкие аплодисменты на сцену вышел Лучезар. Он выглядел неотразимо и элегантно, настолько, насколько не мог выглядеть никто во всем мире, во всяком случае, никто, не одевший зачарованные гномами браслеты. Его недоумевающий взгляд скользнул по пустующему столику номер одиннадцать, но не время было печалиться, публика ждала от него остроумных фраз и прекрасных песен.

Цветочный эльф запел.

Зал замер в восхищении.