Грязная Гарди (СИ)

Глава 7. Гарди решает остаться

Лучше всего у них получалось вместе есть. Неожиданно для себя Гарди поняла, что любая еда, принимая в компании Кира, приобретала особый вкусовой оттенок — интереса. Каши она не любила, но из рук этого ведьминого сына любое варево выходило волшебным. На предложение вместе позавтракать Кир согласился быстро, будто знал, зачем сюда шел.

— Опять работу прогуливаешь? — спросила она, накладывая вторую порцию. Оказывается, прогулка по дому и встреча с Асом на чердаке вызвали у нее дикий аппетит.

— Я больше у Гойдона не работаю, — пробормотал Кир и, спрятав глаза в тарелку, заработал ложкой быстрее.

В голову Гарди сразу полезли неприятные мысли, что возможно, кто-то рассчитывает на ее деньги, но стоило ей только подумать в эту сторону, как она услышала свой голос:

— Замечательно! Мне как раз нужен работник. Я могу платить больше, чем Ас. Хочу привести дом в порядок.

Повисло неловкое молчание. Кир, отложив ложку, смотрел на кашу, будто на кофейную гущу, по которой гадают, а Гарди также молча обзывала себя самыми неприличными фразами. И с чего это ее за язык потянуло?

— Нет, не могу, — покачал, наконец, головой Кир, — извини. Но с домом помогу. Без денег.

Рисуется, пронеслось в мыслях Грязной Гарди, но Гарди Новая заставила себя улыбнуться и закрыла лицо огромной чашкой, припав к краю губами. Чая в кружке почти не осталось, поэтому она сильно ее наклонила, заслонив глаза. Ей было неловко.

— Ну, а кроме того, что ты богатая, чем ты еще знаменита? — спросил Кир, и в его голосе слышалась улыбка. Гарди осторожно выглянула из-за кружки. Парень, действительно, улыбался. Лучше бы он этого не делал. К его улыбке иммунитета у нее еще не было — она поражала безотказно.

— Откуда ты приехала? У тебя есть семья?

С такими темпами мы очень скоро окажемся на разных сторонах улицы, подумала Гарди, которая любила задавать людям вопросы, но сама отвечать ненавидела.

Стук в дверь раздался слишком громко, но оба они, кажется, этому обрадовались, потому что и Гарди, и Кир вскочили со стульев одновременно. Ей даже показалось, что Кир бросится открывать дверь, но в последнюю минуту он вспомнил, кто в доме хозяйка, и остался на кухне.

— Дерек? — удивилась Гарди, пропуская в дом пожилого адвоката. — А я вас ждала завтра.

— Все готово, — торжественно объявил гость и тут же замолчал, уставившись на Кира, который небрежно облокотившись о косяк двери, застрял в проеме кухни. Замечательная поза, подумала Гарди и кивнула Дереку, мол, смелее, проходите к столу. К счастью, позерство Кира долго не продолжалось, и парень исчез в районе камина.

— Вот бумаги, которые вы просили, — сказал адвокат, выкладывая на стол пару тонких листов. — Оценочная стоимость, печати, подписи министерства — все, как положено. Общими словами, ваш особняк на нашем рынке недвижимости оценивается примерно в пятьсот тысяч.

Гарди взяла листок и собралась читать, но читать было нечего — пара строк закончились очень быстро. Все, как и сказал Дерек: слова «пятьсот тысяч», они же цифрами и размашистая подпись с датой много места не заняли.

— Надо же, — послышался притворно удивленный голос Кира, — а в Хлопушках усадьбу в два раза меньше продали за миллион. Староста сам об этом рассказывал, на прошлом собрании, помните? Вы уверены, что привезли те бумаги?

Дерек бросил на Кира сердитый взгляд и, втянув побольше воздуха, приготовился к обороне, но Гарди его перебила.

— Спасибо, что потратили время, я оплачу вам командировочные, или как у вас это там называется. Неважно сколько стоит особняк. Я передумала.

— Передумали что? — не понял Дерек, а Гарди поймала удивленный взгляд Кира и, глядя ему в глаза, сказала:

— Передумала продавать. Я остаюсь. Через месяц обживусь и можете приходить на новоселье.

— В этом доме? — ужас в голосе адвоката звучал неподдельный. Как назло, дождь усилился, а вместе с ним и ветер, отчего где-то наверху распахнуло створку окна, которая начала барабанить с таким грохотом, будто местные призраки оценили слова Гарди и в знак одобрения принялись стучать в стены, чем попало.

— Пойду найду это чертово окно и закрою, — сердито пробормотал Кир и поскорее вышел из кухни. Гарди так и осталась в неведении, отчего у него испортилось настроение. Неужели от новости, что она собралась здесь жить? Между прочим, пока Гарди не произнесла зародившуюся еще во время приезда мысль вслух, она не была уверена, что поступает правильно. Но стоило словам обрести звук и все — дело казалось решенным, а идея — верной.

Выпроводив изумленного и потерявшего дар речи адвоката за дверь, Гарди поспешила на поиски Кира, затерявшегося где-то в недрах полутемного дома. Завтрак затянулся до полудня, тучи сгустились, и ей пришлось взять лампу из ракушечника, так как в комнатах царила настоящая темнота.

Гарди обошла второй этаж и, не найдя гостя, остановилась у лестницы на чердак, задумчиво рассматривая дверь — кстати, тоже поцарапанную когтями. При первом осмотре этих следов она не заметила. Решив, что заходить на чердак второй раз за день ей совсем не хочется, она вышла в галерею и, наклонившись через перила, громко окликнула Кира по имени. Получилось слишком громко, к тому же родилось эхо, которое еще долго перекатывалось в темноте между потолком, лестницей, стенами и полом. Гарди показалось, что весь дом сердито насторожился, недовольный тем, что она нарушила его покой, но тут откуда-то снизу донесся голос отозвавшегося Кира.

Она нашла его у двери в подвал. Парень задумчиво разглядывал поцарапанный когтями косяк, но при появлении Гарди сделал вид, что смотрел на замок, брошенный ею утром в угол.

— Там внутри солидная течь, — кивнул он в сторону подвала. — Во время дождя поднимаются грунтовые воды, и подвал обычно затапливает. Надо копать дренажные ямы, и возможно, заменить кое-где трубы. Я раньше говорил Алисии, но ей не хотелось тревожить дом — так она объясняла. Это правда, что ты остаешься?

Гарди кивнула и хотела спросить, что он имеет против, но не решилась.

— Поможешь, когда появится время? Наверное, понадобится много рабочих.

— Здесь и один справится, — сказал Кир. — Займусь в конце недели, думаю, к сезону дождей успеем. Мне предложили работу в лесничестве, они искали смотрителя. Обещали связаться дней через пять.

Она не знала, зачем он сказал ей это, но на всякий случай снова кивнула.

— Хорошо, — Гарди улыбнулась, — звучит хорошо.

— Зря ты решила здесь остаться, — он снова сменил тему.

— Ты случайно не знаешь, это следы собачьих когтей? — спросила она, решив, что тоже будет говорить, о чем ей хочется.

— Да, конечно, — рассеянно ответил Кир, скользнув взглядом по царапинам на косяке. — Это плохое место.

Ты о Голубом Ключе или об этом особняке, подумала Гарди, но вслух спросила:

— Почему же ты здесь живешь?

— Все сложно, — буркнул Кир.

Пауза затягивалась, продолжения беседы не клеилось, но и уходить, кажется, гость не хотел. Впрочем, хозяйка тоже была не против его компании.

— Ты не хочешь осмотреть оранжерею? Я еще там не была, но ты наверняка раньше ее видел, — вдруг спросила Гарди, вспомнив о стеклянной теплице и обрадовавшись поводу задержать Кира. Кажется, он тоже обрадовался.

Несмотря на общий запустелый вид, все стекла в оранжерее были целы, двери закрывались плотно, а дождь шуршал по крыше обворожительно. Они медленно побрели по старой каменной дорожке, разглядывая заросшие грядки, расположившиеся по обеим сторонам. Внутри теплица оказалось куда больше, чем виделась снаружи. Кир рассматривал засохшие сорняки с не меньшим интересом, чем она, и Гарди догадалась, что он тоже тянул время. Обоим не хотелось, чтобы прогулка кончалась слишком быстро.

— Значит, ты хочешь, чтобы я уехала? — спросила она, останавливаясь у пустой бочки для полива.

Кир не спешил с ответом. Заглянув в бочку, он что-то разглядел на дне, всматривался в это что-то целую вечность, после чего произнес:

— Тебе надо уехать.

Гарди улыбнулась. В его глазах читался совсем другой ответ.

— Мы знакомы пару дней, а ты уже боишься за мою жизнь? Думаешь, Ас Гойдон наймет человека, чтобы со мной расправиться? Или натравит на меня собак? Ты не знаешь этого наверняка, как не знаешь и меня.

То, чего она так ждала еще вчерашним вечером, случилось неожиданно, сейчас, и от того стало еще более желанным. Поцелуй Кира был похож на первый весенний бриз, столь долгожданный после суровых зимних ветров. Робкий, но таящий в себе силу расцвета и обещание дикой страсти, он стал последним доводом, убедившим ее в том, что она приняла верное решение. В Альбигштайне ее не ждало ничего. Но здесь, в Голубом Ключе, у нее, по крайней мере, появилась надежда.

— Мне не нужны твои деньги, — сказал Кир, когда их губы разъединились.

— Хорошо, — кивнула Гарди, стараясь не сильно радоваться тому, что кажется, поняла, в чем было препятствие их отношений. — Ты придешь завтра утром? На этот раз я готовлю. Знаешь, городские девочки тоже умеют готовить. А если не занят, можешь прийти и сегодня на ужин.

— Завтра, — поспешно ответил Кир, спрятав глаза, а она обругала себя за суетливость. Можно было давно понять, что с этим парнем не стоило торопиться. Кажется, у него был пунктик на «приличности» и «скороспелости».

— Я обязательно приду завтра, — повторил он, а следом за словами повторился и их поцелуй. На этот раз весенний бриз стал дыханием настоящего лета — горячего и страстного.

Кир ушел, не оглядываясь, а Гарди облокотилась о бочку, разглядывая его спину и думая о том, когда это она в последний раз так сильно кем-то интересовалась. Память помогать не хотела. Обычно ухлестывали за ней, особенно когда работа принесла Гарди ненужную славу. Может, ей следовало прислушаться к словам местных о ведьминых травках и приворотном зелье? Как бы там ни было, но чувства к Киру можно было назвать, по меньшей мере, странными — ее необъяснимо к нему тянуло.

Когда Гарди вышла из оранжереи, дождь не прекратился, и погода не улучшилась. Но дом ей казался уже не черным, сад — не таким заросшим, а отсутствие горячей воды в кране — не критичным. Настойчивый интерес Аса к особняку вызывали лишь смех, равно как и болтовня местных о нечистой силе. У Кира были странности, много странностей, но ей слишком сильно хотелось верить, что в этом и была его червоточина.

Как же быстро у них все продвигалось. По крайней мере — для нее. Для городской Гарди, а тем более, Гарди Грязной, которая привыкла к тому, что понравившиеся друг другу люди оказывались в постели через пару-тройку часов после знакомства, события развивались слишком медленно. Но она готова была ждать, потому что сын ведьмы оказался занозой, которую вытаскивать не хотелось.

Вторую половину дня Гарди провела, танцуя — где-то в душе, а порой и наяву. Она и не ожидала, что прогулка по заброшенной оранжерее, подарит ей крылья. Дела, казавшиеся ранее неподъемными, превратились в удовольствие. А силы ей, очевидно, подарил поцелуй.

Гарди еще раз обошла дом, повсюду расставила лампы, которые горели тускло, но еще давали свет, открыла настежь все окна и двери, чтобы прогнать застарелый воздух, прошлась с щеткой, метлой и веником по этажам и даже заглянула на чердак, где застряла на час, провозившись со столетней паутиной, прилипшей к балкам. Взглянула на грязные стекла в окнах, но поняла, что это задача не на один день. Пока будет достаточно закрыть их красивыми занавесками, которые оставалось купить.

В одной из комнат второго этажа Гарди нашла накопительный бак, о котором говорили то ли Кир, то ли Дерек. Система не выглядела безнадежной и еще какое-то время ушло на ознакомление с переплетением труб и вентилей. Гарди и раньше приходилось чинить сантехнику в квартире матери, у которой обычно не было денег на специальные службы, поэтому с баком она разобралась быстро. Гораздо больше времени понадобилось, чтобы его наполнить.

Подбодрив себя, что тренировка не помешает, Гарди принялась за дело, и к вечеру перетаскала изрядную долю воды из колодца на второй этаж. Наградой стала вода, которая с фырканьем и бульканьем полилась из кранов кухни и ванной, обнаруженной неподалеку на первом этаже. Там же нашелся и камин с чаном, через которую проходили трубы, ведущие в душ. Затаив дыхание и лелея слабую надежду помыться по-человечески, Гарди еще минут тридцать растапливала очаг и это было самое трудное, с чем ей пришлось столкнуться за день. Но когда из душа полилась горячая вода, награда была сладчайшей.

Взглянув на часы, привезенные из города, Гарди спохватилась и решила награду в виде помывки отложить на ночь. За уборкой она совсем забыла о том, что так и не пополнила запасы, а ведь завтра она собиралась закатить с утра пир.

До лавки Тита Гарди бежала так, будто за ней гнались призраки. Зонта у нее не было, дорога расползлась от грязи, но заменив в воображении призраков на людей Аса Гордона, Гарди справилась быстрее, чем ожидала и застала хозяина вовремя — тот как раз собирался закрывать лавку.

Вместо уговоров она показала ему пустой чек, где могла появиться какая угодно сумма, и заявила, что у нее дома нет абсолютно ничего, а за помощь в доставке она заплатить вдвойне. Наверное, слухи о сумасшедшей богачке, которая решила остаться в Голубом Ключе, уже распространились по деревне, потому что Тит не задал ни одного вопроса, но решительно вписал в чек круглую сумму со множеством нолей, когда Гарди скупила едва ли не половину лавки.

Заснула она в кровати Алисии глубоко за полночь, и такой довольной Гарди не ощущала себя уже давно. Она ждала завтра.