Грядущая буря

Глава 37. Сила Света

Мин тихо сидела, наблюдая за тем, как одевается Ранд. Его движения были напряженными и осторожными, как шаги канатоходца по веревке, натянутой высоко над ареной. Он расправил левую манжету на своей хрустящей белой рубашке неспешными, обдуманными движениями пальцев. Правая манжета уже была в порядке – за этим проследили его слуги.

За окном сгущались сумерки. Стемнело еще не полностью, однако ставни уже закрыли на ночь. Взяв черную с золотом куртку, Ранд всунул руку в один рукав, потом вторую в другой. Затем начал застегивать одну за другой пуговицы. С этим у него затруднений не было, ему все лучше удавалось управляться одной рукой. Так, пуговица за пуговицей, первая, вторая, третья, четвертая…

Мин хотелось завыть.

– Хочешь об этом поговорить? – спросила она.

Ранд даже не отвернулся от зеркала.

– О чем?

– О Шончан.

– С ними мира не будет, – сказал он, поправляя воротник куртки. – У меня ничего не вышло.

Его голос звучал безжизненно и как-то напряженно.

– Неудивительно, что ты расстроен, Ранд.

– Расстраиваться бесполезно, – ответил он. – И злиться бесполезно. Ни одна из эмоций не изменит случившегося и того, что у меня больше нет времени, чтобы тратить его впустую на Шончан. Без стабильности в Арад Домане мы рискуем быть атакованными с тыла, когда отправимся на Последнюю Битву. Это не воображаемый риск, это то, что обязательно случится.

Воздух над Рандом замерцал, и появился образ горы. Образы вокруг Ранда были настолько нормальным явлением, что Мин обыкновенно заставляла себя не обращать на них внимания, если только это не было чем-то новым – хотя бывали дни, когда она часами пыталась упорядочить их и понять. Это видение было новым и привлекло ее внимание. Высокая гора, расколотая с одной стороны давним страшным взрывом, с зияющим неровным провалом, идущим вдоль склона. Гора Дракона? Она была скрыта мрачными тенями, словно тучи высоко над ней закрывали ее от света. Это было странно – всякий раз, когда она видела гору, та была выше облаков.

Гора Дракона в тени. В будущем это может оказаться важным для Ранда. А что это за тонкий лучик света, льющийся с небес на вершину горы?

Образ пропал. Хотя Мин знала, что означают некоторые из них, этот поставил ее в тупик. Она вздохнула, откинувшись на спинку кресла с красными подушками. Пол был усеян её книгами; она посвящала все больше и больше времени своим изысканиям, отчасти из-за того, что чувствовала, как это необходимо Ранду, отчасти – потому что не знала, чем еще заняться. Ей нравилось думать, что она может сама о себе позаботиться. И она начала было воображать себя последней защитой Ранда.

И вдруг обнаружила, насколько полезна была в качестве «линии обороны» на самом деле. От нее было не больше толку, чем от ребенка! На самом деле она была помехой, инструментом, использованным Семираг против Ранда. Она возмущалась, когда Ранд предлагал ей уехать, и задала ему взбучку за одну только мысль об этом. Отослать ее! Чтобы уберечь? Какая глупость! Она сама может о себе позаботиться.

Так она думала когда-то. Теперь Мин поняла, что он был прав.

От этой мысли становилось дурно. Вот она и занималась изысканиями, стараясь не путаться под ногами. В тот день он изменился, словно что-то светлое погасло у него внутри. Светильник потух, масло кончилось, осталась только оболочка. Теперь он смотрел на нее по-другому. Видел ли он одну лишь обузу, когда смотрел на нее такими глазами?

Она вздрогнула, пытаясь выкинуть эту мысль из головы.

Ранд надел сапоги, затем застегнул пряжки.

Он встал, потянувшись к мечу, прислоненному к сундуку с одеждой. Черные ножны с покрытым лаком изображением красно-золотого дракона сверкали в лучах света. Какое необыкновенное оружие нашли ученые под затопленной статуей. Чувствовалось, что меч старинный. Взял ли его сегодня Ранд как некий символ? Может быть, как знак того, что он отправляется на битву?

– Ты идешь за ней, так ведь? – Мин обнаружила, что спрашивает. – За Грендаль?

– Я должен решать те задачи, которые могу решить, – ответил Ранд, вынимая древний меч из ножен и проверяя лезвие. На нем не было клейма цапли, но превосходный стальной клинок блеснул в свете ламп, сделав видимыми волнистые линии слоев прокованного металла. Он утверждал, что меч выковали с помощью Силы. Казалось, он не рассказывает все, что о нем знает.

Глядя на нее, Ранд вложил меч в черные ножны.

– Делай, что можешь, и не беспокойся о том, чего сделать не в силах. Так когда-то сказал мне Тэм. Арад Доману придется справляться с Шончан своими силами. Единственное, что я могу сделать для его населения – убрать с их земли одну из Отрекшихся.

– Она может поджидать тебя, Ранд, – сказала Мин. – Тебе не приходило в голову, что мальчик, которого нашла Найнив, – приманка? Приманка, позволившая себя обнаружить только для того, чтобы заманить тебя в западню?

Он помедлил, затем покачал головой.

– Он был искренен, Мин. Могидин могла бы придумать такую уловку, но не Грендаль. Она слишком беспокоится, как бы ее не выследили. Мы должны действовать быстро, пока до нее не дошел слух, что она в опасности. Я должен напасть сейчас.

Мин встала.

– Ты что, тоже идешь? – удивленно спросил Ранд.

Она покраснела. «А если дела с Грендаль обернутся так же плохо, как с Семираг? Что, если меня опять используют против него?»

– Да, – ответила она, больше для того чтобы доказать себе, что не намерена отступать. – Конечно, иду. Не думай, что сможешь оставить меня здесь!

– И не мечтаю, – безразлично отозвался он. – Идем.

А она думала, что придется спорить.

Из тумбочки возле кровати он извлек статуэтку мужчины, держащего над собой шар. Он повертел тер’ангриал в руке, изучая, затем, будто сомневаясь, посмотрел на Мин. Она промолчала.

Он сунул статуэтку в большой карман куртки и вышел из комнаты. Древний меч, выкованный с помощью Силы, висел у него на поясе.

Мин поспешила за Рандом. Он взглянул на пару Дев, охранявших дверь.

– Я иду на битву, – произнес он. – Возьмите с собой не больше двадцати бойцов.

Девы быстро обменялись знаками на языке жестов, затем одна из них вприпрыжку побежала вперед, а другая двинулась вслед за Рандом, твердо шагавшим по коридору. Мин с колотящимся сердцем торопливо шагала рядом с ним, ее сапожки стучали по деревянным половицам. Он и раньше так же стремительно бросался в бой с Отрекшимися, но обычно намного дольше планировал атаку. Прежде чем уничтожить Саммаэля в Иллиане, он лавировал вокруг него несколько месяцев. На решение, что делать с Грендаль, ему понадобилось меньше одного дня!

Мин проверила свои ножи, убеждаясь, что они надежно закреплены в рукавах, но это была всего лишь действующая на нервы привычка. Ранд дошел до конца коридора, затем начал спускаться по ступеням; его шаги были быстрыми, но размеренными, лицо все так же невозмутимо. Сейчас он был подобен грозе, сконцентрированной и заключенной в оболочку, каким-то образом сдерживаемой и направленной к конкретной цели. Как же ей хотелось, чтобы он взорвался и, как обычно, выпустил пар! Тогда он доводил ее до белого каления, но никогда не пугал как сейчас – этим ледяным взглядом, в котором она не могла прочесть ничего, кроме скрытой угрозы. После случая с Семираг, он постоянно твердил о выполнении любой ценой «всего, что необходимо», и она знала, что он должен быть в ярости из-за неудачи в переговорах с Шончан. На какие действия может толкнуть его эта смесь горечи поражения и решимости?

У подножия широкой лестницы Ранд заговорил со слугой.

– Найди Найнив Седай и лорда Рамшалана. Приведи их ко мне в гостиную.

Лорда Рамшалана? Напыщенного болвана из бывшего окружения Леди Чадмар?

– Ранд, – тихо спросила Мин, спустившись следом, – что ты задумал?

Он ничего не ответил, прошагал через лестничную площадку из белого мрамора и вошел в гостиную, которая была декорирована в темно-красных тонах, контрастировавших со светлым полом. Он не стал садиться, а остался стоять, заложив руки за спину, изучая карту Арад Домана, которую приказал разместить на стене. Ветхая карта заняла место прекрасной картины и казалась чем-то чужеродным.

На юго-востоке, на кромке маленького озера черными чернилами была нанесена пометка. Ранд поставил ее на следующее утро после смерти Керба. Она отмечала Курган Нэтрина.

– Когда-то это был форт, – отрешенно сказал Ранд.

– Город, в котором спряталась Грендаль? – спросила Мин, подойдя и встав рядом.

Он отрицательно покачал головой.

– Это не город. Я посылал разведчиков. Это просто одинокий замок, возведенный в давние времена, чтобы следить за Горами Тумана и охранять перевалы от нападений со стороны Манетерен. Его не использовали со времен Троллоковых Войн; едва ли стоило беспокоиться о нападении двуреченцев – тех, кто даже не помнит слова Манетерен.

Мин кивнула:

– Тем не менее, теперь Арад Доман и вправду завоеван пастухом из Двуречья.

Когда-то это заставило бы его улыбнуться. Она постоянно забывала, что больше он не улыбается.

– Несколько веков назад, – сказал Ранд, прищурив в раздумье глаза, – король Арад Домана отвоевал Курган Нэтрина и вернул его во владения Короны. Незадолго до этого его занимала незнатная дворянская семья с Мыса Томан, которая пыталась основать свое собственное королевство. На Равнине Алмот временами случается подобное. Доманийскому королю приглянулось это место, и он использовал его вместо дворца.

Он проводил там очень много времени – так много, что несколько его конкурентов обрели слишком большую власть в Бандар Эбане. Король пал, но его преемники тоже пользовались замком, и он стал любимым убежищем Короны, если королю было необходимо отдохнуть. В течение последних ста лет, или около того, эта традиция постепенно забывалась, пока, наконец, примерно пятьдесят лет назад замок не был пожалован дальнему родственнику короля. С того времени поместьем пользуется его семья. Большинство доманийцев о Кургане Нэтрина практически забыли.

– Кроме Алсалама? – спросила Мин.

Ранд покачал головой:

– Нет. Сомневаюсь, что он вообще знал об этом. Я услышал эту историю от королевского архивариуса, вынужденного потратить много часов на выяснение имени семьи, владеющей замком. Много месяцев с ними не было никакой связи, хотя обычно кто-то из них появлялся в городах по своим делам. Несколько окрестных фермеров утверждают, что во дворце, кажется, поселился кто-то другой, хотя никто не знает, куда подевался прежний хозяин. И они, казалось, удивились тому, что никогда не задумывались, как это необычно.

Он пристально посмотрел на Мин.

– Именно такое место выбрала бы Грендаль для своего логова. Это настоящее сокровище: всеми забытый древний замок, символ красоты, королевской власти и могущества. Он расположен достаточно близко к Бандар Эбану, чтобы вмешиваться в управление Арад Доманом, но достаточно далеко, чтобы оставаться уединенным и хорошо защищенным местом. Я сделал ошибку – предположил, что она выберет красивое поместье с садами и парками. Я должен был понять, что она коллекционирует не столько прекрасное, сколько престижное. Изумительный королевский замок подходит ей ничуть не меньше изысканного поместья. И уж тем более теперь, когда он скорее стал дворцом, чем крепостью.

Звуки шагов на лестничной площадке позади Мин привлекли ее внимание, и, несколько секунд спустя, слуга возвестил о приходе Найнив и Рамшалана, напыщенного пижона с острой бородкой и тонкими усиками. На кончике бородки у него сегодня были крошечные колокольчики, а на щеке красовалась черная бархатная мушка тоже в виде колокольчика. На нем был свободный зелено-голубой шелковый костюм с удлиненными рукавами, под ним виднелась рубашка с кружевными оборками. Мин веяния моды не волновали, но мужчина выглядел просто смешно. Как взъерошенный павлин.

– Милорд звал меня? – спросил Рамшалан, экстравагантно кланяясь Ранду.

Ранд даже не отвернулся от карты.

– У меня есть задачка для тебя, Рамшалан, – ответил он. – Я хочу знать твое мнение.

– Пожалуйста, продолжайте, милорд!

– Тогда скажи: как мне перехитрить врага, который заведомо умнее меня?

– Милорд, – Рамшалан отвесил еще один поклон, словно опасаясь, что первого поклона Ранд не заметил.

– Вы, несомненно, пытаетесь меня разыграть! На свете нет никого мудрее вас.

– Хотелось бы, чтобы это было правдой, – тихо произнес Ранд. – Я сталкивался с самыми коварными из когда-либо живших людей. Но мой нынешний враг понимает, как мыслят другие настолько хорошо, что я и не надеюсь когда-нибудь с ней сравняться. И как же мне победить ее? Едва почуяв угрозу с моей стороны, она исчезнет, спрячется в одно из дюжины подготовленных загодя убежищ. Она не будет сражаться в открытую. И даже если я разрушу ее замок внезапной атакой, есть риск, что ей удастся улизнуть, а я никогда не узнаю, покончил ли с ней.

– Действительно – задача, милорд, – произнес Рамшалан. Выглядел он сконфуженным.

Ранд кивнул, словно сам себе.

– Я должен заглянуть в ее глаза, в ее душу и знать, что это именно ей я смотрю в лицо, а не какой-то там приманке. Мне необходимо сделать это так, чтобы она не пустилась в бега, испугавшись. Как? Как мне убить врага хитрее меня, врага, которого невозможно застать врасплох, врага, который, к тому же, не желает сражаться лицом к лицу?

Рамшалан выглядел ошеломленным подобным вопросом.

– Я… Милорд, если ваш враг настолько умен, тогда, возможно, наилучший вариант – попросить помощи у кого-то еще умнее?

Ранд повернулся к нему.

– Превосходный совет, Рамшалан. Возможно, я уже сделал именно это.

Мужчина раздулся от гордости. «Он решил, что Ранд вызвал его именно с этой целью», – догадалась Мин. Ей пришлось отвернуться и прикрыть рукой улыбку.

– Если бы у тебя был такой враг, Рамшалан, что бы сделал ты? – настаивал Ранд. – Я сгораю от нетерпения. Отвечай.

– Я бы заключил с ним союз, милорд, – тут же выпалил Рамшалан. – Любого настолько могущественного человека лучше сделать своим другом, чем врагом.

«Идиот, – подумала Мин. – Если твой враг настолько хитер и жесток, конец союзу будет один: удар ножом тебе в спину».

– Еще один превосходный совет, – тихо ответил Ранд. – Но меня больше интересует твое первое высказывание. Ты сказал, что мне нужны союзники умнее меня, и это – правда. Значит, твой час настал.

– Милорд? – переспросил Рамшалан.

– Ты будешь моим посланником, – пояснил Ранд, махнув рукой. В дальнем конце комнаты неожиданно рассекла воздух щель переходных врат, разрезав при этом красивый ковер на полу. – По всей стране прячется слишком много родовитых доманийцев. Я хочу сделать их своими союзниками, но розыск каждого персонально – это наипустейшая трата моего времени. К счастью, есть ты, чтобы действовать от моего имени.

Кажется, Рамшалана взволновали открывающиеся перспективы. Через врата Мин видела тянущиеся к небу сосны, а воздух на той стороне был холодным и бодрящим. Мин повернулась и взглянула на Найнив – вновь облаченную в голубое и белое. Айз Седай с задумчивым видом следила за разговором, и выражение ее лица было отражением собственных эмоций Мин. Что за игру затеял Ранд?

– За этими вратами, – продолжал Ранд, – ты обнаружишь склон, ведущий к древнему дворцу, принадлежащему неродовитому семейству доманийских торговцев. Это первое из тех мест, куда я тебя отправлю. Иди и от моего имени отыщи тех, кто правит этим замком. Выясни, не желают ли они присоединиться ко мне, и вообще – знают ли обо мне. Предложи им награду за союз, а поскольку ты доказал свое здравомыслие, то я разрешаю тебе самому определять сроки и условия. Я не собираюсь лично заниматься подобного рода переговорами.

– Да, милорд! – воскликнул мужчина, еще больше раздуваясь от гордости – между тем, его взгляд в сторону врат был обеспокоено-подозрительным, как и у большинства людей в отношении всего, что касалось Единой Силы, тем более, если ее использовал мужчина. Этот человек переметнется на другую сторону при первой же возможности, как тогда, когда леди Чадмар утратила свое могущество. О чем думает Ранд, посылая этого хлыща на встречу с Грендаль?

– Ступай, – сказал Ранд.

Рамшалан непроизвольно сделал пару шагов в сторону врат.

– Ээ… милорд Дракон, может быть, мне взять с собой что-то вроде эскорта?

– Не стоит пугать или беспокоить людей, – возразил Ранд, не отворачиваясь от карты. Из переходных врат всё так же дул холодный ветер. – Иди и возвращайся быстрее, Рамшалан. Я оставлю врата открытыми до тех пор, пока ты не вернешься. Мое терпение не безгранично, и для этой миссии я могу выбрать кого-нибудь другого.

– Я… – казалось, мужчина оценивал возможные последствия. – Конечно, Лорд Дракон.

Он глубоко вздохнул и прошел через портал, шагая брезгливо, словно домашняя кошка, рискнувшая выбраться погулять и угодившая в лужу. Мин почувствовала, что испытывает жалость к этому человеку.

Когда Рамшалан вошел в лес, под его ногами затрещала опавшая хвоя. В деревьях шумел легкий ветерок. Было странно слышать этот звук, находясь в уюте большого особняка. Ранд, все так же уставившись в карту, держал врата открытыми.

– Ну, хорошо, Ранд, – требовательно сказала Найнив несколько минут спустя, скрестив руки на груди. – Что за игру ты затеял?

– А как бы против нее действовала ты, Найнив? – ответил вопросом Ранд. – Ее не удастся вовлечь в схватку, как Равина или Саммаэля. Заманить ее в ловушку тоже не удастся. Грендаль понимает людей лучше, чем кто бы то ни было. Быть может она и извращена, но коварна, и недооценивать ее не следует. Тоос Марджин, как мне помнится, допустил такую ошибку, и тебе известна его участь.

Мин нахмурилась.

– Кто? – переспросила она, глядя на Найнив. Айз Седай пожала плечами.

Ранд взглянул на них.

– Я полагаю, в истории он известен как Тоос Сломленый.

Мин опять покачала головой. Найнив присоединилась к ней. Ни та, ни другая не были знатоками истории, это правда, но Ранд говорил так, словно они должны были знать это имя. Лицо Ранда застыло, и, отворачиваясь от них, он залился едва заметным румянцем смущения.

– Вопрос остается, – сказал он тихим, но напряженным голосом. – Как ты будешь сражаться с ней, Найнив?

– Я не собираюсь играть в твои игры, Ранд ал’Тор, – гневно ответила та. – Ты, очевидно, уже решил, что собираешься делать. Меня-то зачем спрашивать?

– Потому что меня должно пугать то, что я собираюсь сделать, – ответил он. – Но не пугает.

Мин пробрал озноб. Ранд кивнул Девам, стоявшим в дверях. Легко двигаясь, они пересекли комнату, прыгнули во врата и рассредоточились по сосновому бору, моментально пропав из виду. Двадцать Дев одновременно производили меньше шума, чем один Рамшалан.

Мин ждала. Далекое солнце по другую сторону врат почти скрылось из виду, освещая последними вечерними лучами затененный лесной настил. Через несколько мгновений показалась седая Сулин и кивнула Ранду. Все чисто.

– Идем, – сказал Ранд и шагнул к вратам. Мин последовала за ним, однако Найнив, сорвавшись с места, ее опередила.

Они ступили на ковер из бурых сосновых иголок, ставший грязным за время долгого сна под уже исчезнувшими зимними снегами. Ветви постукивали друг о друга под дуновениями легкого ветра, а горный воздух был холоднее, чем можно было судить по ветерку. Мин подумала о плаще, но возвращаться было некогда. Ранд широко шагал прямиком через лес, Найнив торопливо шла следом, что-то тихо ему говоря.

Ничего полезного от Ранда Найнив не узнает, тем более, когда он в подобном настроении. Им придется только увидеть то, что обнаружил Ранд. Мин заметила в лесу кого-то из Айил – мелькнувший силуэт – и это когда они не слишком заботились о скрытности. Они замечательно приспособились к жизни в мокрых землях. Как могли люди, выросшие в Пустыне, на уровне инстинктов знать, как следует скрываться в лесу?

Впереди деревья расступались. Мин поспешила присоединиться к Ранду с Найнив, остановившимся на вершине пологого склона гребня. Отсюда, сверху, был виден лес, простиравшийся дальше вниз подобно морю зеленого и коричневого. Бор заканчивался на берегах маленького горного озера, расположившегося в треугольной низине.

На самой вершине холма, высоко над водой располагалось впечатляющее белокаменное сооружение. Высокое и прямоугольное, оно было составлено из нескольких башен, расположенных ярусами одна над другой так, что каждая новая была чуть тоньше предшествующей. Это придавало замку изысканный вид – вид крепости, но крепости роскошной.

– Он прекрасен, – сказала она, затаив дыхание.

– Его построили в другое время, – сказал Ранд. – В то время люди еще считали, что величественность строения придает ему силу.

Расстояние до дворца было не настолько велико, чтобы Мин не могла различить фигурки мужчин, ходивших в карауле на зубчатых стенах, алебарды на их плечах, нагрудники кирас, отражавшие свет заходящего солнца. В ворота въезжала припозднившаяся группа охотников с привязанной к вьючной лошади превосходной оленьей тушей; неподалеку несколько рабочих рубили поваленное дерево, вероятно, на дрова. Две служанки в белом несли вверх от озера корзины на коромыслах, в окнах по всей длине замка мелькали огни. Это было живое и процветающее поместье, и не раскинувшееся по территории, а заключенное в одном огромном здании.

– Как думаешь, Рамшалан нашел дорогу? – спросила Найнив, скрестив на груди руки и явно стараясь скрыть потрясение.

– Даже такой дурень, как он, не сможет не заметить этого, – ответил Ранд, прищурив глаза. Он так и носил статуэтку в кармане. Мин захотелось, чтобы он оставил ее там, за вратами. Она чувствовала неловкость, видя, как он прикасается к ней. Ласкает ее.

– Значит, ты отправил Рамшалана на смерть, – подытожила Найнив. – Чего ты этим добьешься?

– Она его не убьет, – сказал Ранд.

– Как ты можешь быть так уверен в этом?

– Это не в ее стиле, – ответил Ранд. – Особенно, если она может использовать его против меня.

– Ты же не думаешь, что она поверит в то, что ты наплел ему, – сказала Мин. – О том, что он послан проверить преданность доманийских лордов?

Ранд медленно покачал головой.

– Нет. Я надеюсь, что она поверит хоть чему-то из этой небылицы, но не жду этого. Ты же помнишь, что я говорил о ней, Мин: она гораздо коварнее меня. И, боюсь, она знает меня гораздо лучше, чем я ее. Она подчинит Рамшалана и вытянет из него весь наш разговор. А потом придумает, как использовать мои слова против меня.

– И как? – поинтересовалась Мин.

– Не знаю. А хотел бы. Она придумает что-нибудь заумное, затем наложит на Рамшалана едва различимое Принуждение, чтобы я не смог его заметить. У меня будет выбор: держать Рамшалана поблизости и следить за его действиями или отослать прочь. Конечно же, она обдумает и этот вариант, и все, что бы я ни сделал, подтолкнет к исполнению другие ее планы.

– Ты говоришь так, словно не можешь победить, – возразила Найнив, нахмурившись. Казалось, она совсем не замечала холода, как, в сущности, и Ранд. Чем бы ни был этот фокус с нечувствительностью к холоду и жаре, Мин он никогда не удавался. Они уверяли ее, что никакого отношения к Силе он не имеет, но если так, то почему он удавался только Ранду и Айз Седай? Кстати, айильцев холод тоже не беспокоил, ну да они не в счет. Их, кажется, никогда не волновало то, что заботит обычных людей, хотя многие случайные, пустяковые вещи могли их сильно задеть.

– Говоришь, мы не можем победить? – спросил Ранд. – А мы разве это собираемся сделать? Победить?

Найнив приподняла бровь.

– Ты больше не отвечаешь на вопросы?

Ранд обернулся, глядя на Найнив. Мин, стоявшая по другую сторону от него, не могла видеть выражения его лица, зато увидела, как побледнела Найнив. Сама виновата. Неужели не чувствовала, что Ранд на грани? Возможно, и озноб Мин вызван не только холодом. Она подошла к нему, но он не обнял ее, как раньше. Когда он, наконец, отвернулся от Найнив, Айз Седай слегка обмякла, словно у нее из-под ног выбили опору.

Ранд какое-то время молчал, и так, в тишине, они ждали на гребне холма, пока солнце продолжало свой путь к линии горизонта. Тени удлинились – словно пальцы, тянущиеся прочь от солнца. Внизу, у крепостных стен, группа конюхов вывела на прогулку лошадей. В окнах замка зажигалось все больше огней. Сколько же там у Грендаль людей? Десятки, если не сотни.

Неожиданно донесшийся из кустарника треск, сопровождаемый проклятиями, привлек внимание Мин. Она даже подпрыгнула – так внезапно оборвался шум.

Спустя несколько мгновений появилась небольшая группа айильцев, ведущих растрепанного Рамшалана – его нарядный костюм был весь облеплен иголками и кое-где разорван сучьями. Он отряхнулся и шагнул было к Ранду.

Девы удержали его на месте. Он взглянул на них, вызывающе вскинув голову.

– Милорд Дракон?

– Он заражен? – спросил Ранд у Найнив.

– Чем? – поинтересовалась она.

– Прикосновением Грендаль.

Найнив подошла к Рамшалану, присмотрелась к нему на мгновение, сердито зашипела и сообщила:

– Да. Ранд, на нем сильное Принуждение. Там целое море плетений. Не так сложно, как было с подмастерьем свечника, или, может, просто поменьше.

– Милорд Дракон, – сказал Рамшалан, – что происходит? Леди в том замке была весьма дружелюбна – она наш союзник, милорд. Вам нечего бояться её! Очень благородная, должен я вам сказать.

– Правда? – тихо спросил Ранд. Спускались сумерки, за далекими горами садилось солнце. Кроме его тусклых лучей, единственным источником света были остававшиеся открытыми врата у них за спиной. Из них лился свет ламп, словно приглашая обратно в тепло, подальше от этого места, обители теней и холода.

Голос Ранда звучал слишком твердо. Хуже, чем Мин доводилось слышать когда-либо раньше.

– Ранд, – сказала она, тронув его за руку. – Давай вернемся.

– Мне нужно кое-что сделать, – сказал он, не глядя на неё.

– Подумай еще немного, – попросила Мин. – Или спроси у кого-нибудь совета. Мы могли бы обратиться к Кадсуане, или…

– Кадсуане держала меня в сундуке, Мин, – очень тихо сказал он. Его лицо скрывала тень, но когда он повернулся к ней, в глазах отразился свет из открытых врат. Оранжевый и красный. В голосе прозвучали гневные нотки. «Мне не следовало упоминать Кадсуане», – поняла она. Имя этой женщины было одним из немногого, что всё еще вызывало у него эмоции.

– В сундуке, Мин, – прошептал Ранд. – Хотя у сундука Кадсуане стены были невидимые, он сковывал меня так же, как и любой другой. Ее язык бил больнее любой розги, которая когда-либо прикасалась к моей коже. Теперь я это понял.

Ранд отшатнулся от прикосновения Мин.

– Чего ты хочешь добиться этим? – требовательно спросила Найнив. – Ты послал этого мужчину, чтобы на него наложили Принуждение, понимая, что оно сотворит с ним? Я не собираюсь смотреть, как из-за этого будет корчиться от боли и умрет еще один человек! К чему бы она ни принудила его, я этого не исправлю! И ты сам будешь виноват, если из-за этого погибнешь!

– Милорд? – переспросил Рамшалан. От ощущения растущего ужаса в его голосе Мин стало не по себе….

Солнце село, теперь был виден лишь силуэт Ранда. Замок казался темным контуром с сияющими в проемах стен лампами. Ранд шагнул на край гряды, доставая из кармана ключ доступа, который начал слабо сиять красноватым светом, исходившим из самого его сердца. У Найнив вырвался резкий вдох.

– Никого из вас не было рядом, когда меня подвел Калландор, – сказал он в темноту. – Это произошло дважды. В первый раз я пытался оживить мертвого, но вышла лишь бездушная марионетка. Во второй раз я воспользовался им, чтобы уничтожить Шончан, но убил друзей не меньше, чем врагов.

– Кадсуане объяснила, что причиной второй неудачи был изъян в самом Калландоре. Мужчина не может управлять им в одиночку, вот так-то. Он будет работать, только если мужчина заперт в сундуке. Калландор – соблазнительный поводок, призванный заставить меня с готовностью уступать.

Сфера ключа доступа внезапно вспыхнула ослепительно ярким светом, став почти прозрачной. Внутри она сияла алым, в центре сверкало ядро – словно кто-то бросил раскаленный добела камень в бассейн с кровью.

– Я вижу другое решение моих проблем, – произнес Ранд едва ли не шепотом. – Оба раза, когда Калландор подвел меня, я был охвачен чувствами. Я позволил своей ярости управлять собой. Я не могу убивать в гневе, Мин. Я должен держать этот гнев внутри. Я должен направлять его, как я направляю Единую Силу. Каждое убийство должно быть тщательно обдуманным. Умышленным.

Мин потеряла дар речи. Не могла выразить свои страхи, не могла подобрать слова, чтобы остановить его. Каким-то образом его глаза оставались в тени, несмотря на сияющий прямо перед ним яркий свет. Этот свет разметал в стороны тени от его фигуры, словно сам Ранд был центром беззвучного взрыва. Мин повернулась к Найнив; Айз Седай следила за происходящим с широко распахнутыми глазами и слегка приоткрытым ртом. Она тоже не могла найти слов.

Мин снова повернулась к Ранду. Когда он едва не убил ее своими собственными руками, она не боялась его. Тогда она знала, что это не Ранд причинял ей боль, а Семираг.

Но этот Ранд – с пылающим в руках огнем и решительным, но бесстрастным взглядом – приводил её в ужас.

– Я уже делал это прежде, – прошептал он. – Однажды я сказал, что не убивал женщин, но это была ложь. Я убил женщину задолго до того, как столкнулся с Семираг. Её звали Лиа. Я убил её в Шадар Логоте. Убил и назвал это милосердием.

Он повернулся к дворцу-крепости внизу.

– Простите меня, – сказал он, но эти слова, казалось, не были обращены к Мин, – за то, что и это я назову милосердием.

В воздухе перед ним появилось нечто невероятно яркое, и Мин, попятившись, закричала. Казалось, сам воздух исказился, словно пытаясь в ужасе отшатнуться от Ранда. С земли вокруг него кольцом взметнулась пыль, и заскрипели деревья, озаренные ярким белым светом, сосновые иглы стрекотали, словно сто тысяч насекомых, лезущих друг на друга. Мин больше не могла различить Ранда, только ослепительную силу света. Чистая сконцентрированная мощь, от чьей скрытой энергии волосы на руках Мин встали дыбом. В это мгновение ей показалось, что она может понять, что такое Единая Сила. Она была здесь, прямо перед ней, воплощенная в человеке по имени Ранд ал’Тор.

И затем со звуком, похожим на вздох, он высвободил её. Из него вырвался столб чистого белого света и, сверкая, пронесся через тихое ночное небо, волной осветив деревья внизу. Быстрее щелчка пальцами, он ударил в стену далекого замка. Камни засветились, словно впитав в себя силу энергии. Вся крепость замерцала, превращаясь в живой свет, удивительный, впечатляющий дворец чистейшей энергии. Это было прекрасно.

А затем всё исчезло. Было выжжено из пейзажа – и из Узора – будто никогда и не существовало. Целый замок, сотни футов камня и все те, кто в нем жил.

Что-то толкнуло Мин – что-то вроде ударной волны. Это не был физический удар, и не он заставил её споткнуться, но все её внутренности скрутило. Лес вокруг них, всё еще озаренный сверкающим в руках Ранда ключом доступа, казалось, корчился и содрогался. Как будто весь мир корчился в агонии.

Это чувство пропало, но Мин всё еще могла ощущать то напряжение. В тот момент казалось, что едва не распалась сама реальность мира.

– Что ты наделал? – прошептала Найнив.

Ранд не ответил. Мин снова смогла видеть его лицо, когда исчез ужасный столб Погибельного Огня, оставив после себя лишь мерцающий ключ доступа. Ранд стоял в исступленном восторге, разинув рот, и держал над собой ключ доступа, словно в знак победы. Или в знак благоговения.

Затем он стиснул зубы, широко распахнув глаза, его губы приоткрылись, словно от нечеловеческого напряжения. Свет вспыхнул еще один раз и немедленно исчез. Всё погрузилось во тьму. Из-за внезапной темноты Мин заморгала, пытаясь дать зрению приспособиться. Яркий образ Ранда, казалось, до сих пор стоял у неё перед глазами. Неужели он и вправду сделал то, о чем она подумала? Выжег целый замок Погибельным Огнем?

Всех людей. Возвращавшихся с охоты мужчин… женщин, несущих воду… солдат на стенах… слуг снаружи…

Они исчезли. Выжжены из Узора. Убиты. Мертвы навечно. От ужаса Мин пошатнулась и оперлась спиной о дерево, чтобы не упасть.

Так много жизней прервано в одно мгновение. Мертвы. Уничтожены Рандом.

Заметив свечение со стороны Найнив, Мин повернулась и увидела Айз Седай, освещенную мягким теплым сиянием сферы над её ладонью. Её глаза, казалось, пылали внутренним огнем.

– Ты спятил, Ранд ал’Тор, – заявила она.

– Я делаю то, что должен, – ответил он, оставаясь в тени. Его голос звучал устало. – Проверь его, Найнив.

– Что?

– Этого идиота, – сказал Ранд. – Её Принуждение всё еще на нем? Или прикосновение Грендаль исчезло?

– Я ненавижу то, что ты сделал, Ранд, – прорычала Найнив. – Нет. «Ненавижу» – слишком слабое слово. Я проклинаю то, что ты сотворил. Что с тобой стряслось?

– Проверь его! – угрожающе прошептал Ранд. – Прежде чем осуждать меня, изволь сначала проверить, добился ли я своими прегрешениями чего-то, помимо проклятия.

Найнив глубоко вдохнула и посмотрела на Рамшалана, которого всё еще держали несколько Дев. Найнив подошла и дотронулась до его лба, сосредоточившись.

– Оно пропало, – объявила она. – Исчезло без следа.

– Значит, она мертва, – раздался голос Ранда из темноты.

«Свет! – подумала Мин, осознав, что он сделал. – Он использовал Рамшалана не как курьера или наживку. Он использовал этого человека, как способ удостовериться, что Грендаль мертва». Погибельный Огонь полностью выжигал кого-то из Узора так, будто их самые последние действия никогда не совершались. Рамшалан мог помнить визит к Грендаль, но её Принуждения больше не существовало. В каком-то смысле, она была убита еще до того, как Рамшалан пришел к ней.

Мин потрогала свою шею, на которой еще не прошли синяки от пальцев Ранда.

– Я не понимаю, – едва ли не пропищал Рамшалан.

– Как сражаться с тем, кто умнее тебя? – тихо спросил Ранд. – Ответ прост. Заставь её думать, что ты сел с ней за стол, готовый играть в её игру. А затем ударь её в лицо со всей силы. Ты хорошо послужил мне, Рамшалан. Я прощаю тебе твое бахвальство перед лордами Вивианом и Каллсвеллом о том, что ты якобы можешь вертеть мной, как тебе угодно.

От потрясения Рамшалан чуть не упал, и Девы позволили ему опуститься на колени.

– Милорд! – взмолился он. – Я перебрал вина той ночью, и…

– Тихо, – прервал его Ранд. – Как я уже сказал, сегодня ты хорошо послужил мне. Я не собираюсь тебя казнить. В двух днях пути на юг отсюда ты найдешь деревню.

С этими словами Ранд развернулся. Для Мин он был всего лишь тенью в лесу. Он направился к переходным вратам и прошел через них. Мин поспешила следом вместе с Найнив. Девы ушли последними, оставив стоящего в оцепенении на коленях Рамшалана. Когда последняя из Дев прошла сквозь врата, они плавно схлопнулись, оборвав хныканье Рамшалана в темноте.

– То, что ты сделал, Ранд, – это мерзость, – заявила Найнив в тот же миг, как врата закрылись. – Во дворце жили десятки, возможно, сотни людей!

– И все, как один, превращенные в идиотов Принуждением Грендаль, – ответил Ранд. – Она никогда никого не подпускает к себе близко, не разрушив предварительно его разум. Мальчишка, которого она послала работать в темнице, едва ли познал часть тех мучений, которым подвергается большинство её любимцев. Она не оставляет им способности самостоятельно думать или двигаться – всё, что они могут, лишь стоять на коленях и преклоняться перед ней, возможно, быть на посылках по её приказу. Я оказал им услугу.

– Услугу? – переспросила Найнив. – Ранд, ты использовал Погибельный Огонь! Они были выжжены из бытия!

– Как я уже сказал, – тихо ответил Ранд. – Это была услуга. Временами я желаю и себе подобного благословения. Доброй ночи, Найнив. Выспись, насколько это возможно, ведь наше пребывание в Арад Домане подошло к концу.

Мин наблюдала, как он уходит, желая броситься следом, но удержалась. Как только он вышел из комнаты, Найнив рухнула в одно из бордовых кресел, со вздохом опустив голову на руку.

Мин хотелось сделать то же самое. До этого самого момента она и не понимала, насколько измотана. Всё из-за того, что она в последнее время постоянно была рядом с Рандом, даже когда он не был занят такими ужасными вещами, как этим вечером.

– Если бы только Морейн была здесь, – тихо пробормотала Найнив и замерла, пораженная тем, что услышала от себя подобное.

– Мы должны что-то делать, Найнив, – сказала Мин, глядя на Айз Седай.

Найнив рассеянно кивнула.

– Возможно.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, а что если он прав? – спросила Найнив. – Хоть он и шерстеголовый болван, но что если он и вправду должен вести себя так, чтобы одержать победу? Прежний Ранд никогда бы не уничтожил полный людей замок, чтобы убить одну Отрекшуюся.

– Конечно, он не сделал бы такого, – сказала Мин. – Тогда он все еще не был безразличен к убийствам! Найнив, все эти жизни…

– Но сколько людей осталось бы в живых, если бы он был столь же безжалостен с самого начала? – спросила Найнив, отвернувшись. – Если бы он был способен подвергать опасности своих сторонников, как этого Рамшалана? Если бы он мог атаковать, не беспокоясь о тех, кого убьет? Если бы он направил свои войска в крепость Грендаль, её люди бы фанатично сопротивлялись и всё равно погибли. А сама она сбежала.

– Может быть, он и должен быть таким. Последняя Битва уже совсем рядом, Мин. Последняя Битва! Осмелимся ли мы отправить сражаться с Темным человека, который не пожертвует ничем для того, что должно быть сделано?

Мин покачала головой.

– Осмелимся ли мы отправить его таким, какой он есть сейчас, с подобным выражением во взгляде? Найнив, ему всё равно. Для него больше ничего не имеет значения, кроме победы над Темным.

– Ведь это то, что мы от него ждем, не так ли?

– Я… – она осеклась. – Победа вовсе не будет победой, если Ранд станет чем-то таким же ужасным, как Отрекшиеся… Мы…

– Я понимаю, – внезапно прервала её Найнив. – Сожги меня Свет, но я понимаю, и ты права. Мне просто не нравятся ответы, к которым приводят мои умозаключения.

– Какие?

Найнив вздохнула.

– Что Кадсуане была права, – сказала она и вполголоса добавила. – Несносная женщина.

Она поднялась из кресла.

– Пойдем. Нам нужно найти её и разузнать её план.

Мин встала, присоединяясь к Найнив.

– Ты уверена, что у неё есть план? Ранд был груб с ней. Возможно, она остается с нами, просто чтобы наблюдать, как без неё он будет барахтаться и потерпит крах.

– У неё есть план, – сказала Найнив. – Единственное, в чем мы можем быть уверены насчет этой женщины, так это то, что она что-то замышляет. Нам всего лишь нужно убедить её посвятить нас в это.

– А если она откажется? – спросила Мин.

– Не откажется, – сказала Найнив, глядя на то место, где врата, открытые Рандом, разрезали ковер. – После того, как мы расскажем ей о том, что произошло сегодня вечером, она не откажется. Не люблю эту женщину и подозреваю, что это взаимно, но ни одна из нас не управится с Рандом в одиночку.

Она поджала губы.

– Боюсь, мы не сможем управиться с ним даже все вместе. Пойдем.

Мин пошла за ней. «Управиться» с Рандом? Это была еще одна проблема. И Найнив, и Кадсуане были так заинтересованы в том, чтобы управлять им, что они не замечали, что, возможно, вместо этого будет лучше помогать ему. Найнив волновалась за Ранда, но она видела в нем проблему, которую нужно решить, а не человека, которому нужна помощь.

Поэтому Мин последовала за Айз Седай прочь из особняка. Они прошли через темный двор – Найнив создала шар света – и быстро обогнули особняк, пройдя мимо конюшни к домику привратника. По пути они встретили Аливию: бывшая дамани выглядела разочарованной. Очевидно, Кадсуане и остальные снова дали ей от ворот поворот. Женщина тратила много времени, уговаривая Айз Седай научить её новым плетениям.

Наконец, они дошли до домика привратника – по крайней мере, это место было домиком привратника, пока Кадсуане не вынудила его перебраться. Это было одноэтажное деревянное здание с соломенной крышей, выкрашенное в желтый цвет. Сквозь прикрытые ставни пробивался свет.

Найнив шагнула ко входу и постучала в крепкую дубовую дверь; почти сразу на пороге показалась Мериса.

– Да, дитя? – спросила Зеленая, будто намеренно пытаясь позлить Найнив.

– Мне нужно поговорить с Кадсуане, – прорычала Найнив.

– Кадсуане Седай нет дела до тебя сейчас, – сказала Мериса, закрывая дверь домика. – Приходи завтра, и возможно, она примет тебя.

– Ранд ал'Тор только что выжег Погибельным Огнем из бытия целый дворец, полный людей, – Найнив говорила достаточно громко, чтобы её слышали находившиеся внутри домика. – Я была с ним.

Мериса застыла на месте.

– Впусти её, – раздался изнутри голос Кадсуане. Мериса неохотно распахнула дверь. Мин увидела Кадсуане, сидящую на подушках на полу вместе с Эмис, Бэйр, Мелэйн и Сорилеей. На полу гостиной – главной комнаты дома – лежал простой коричневый ковер, который был почти весь занят сидящими женщинами. В задней части комнаты мирно горел камин, выложенный из серого камня, дрова догорали, огонь почти погас. На табурете в углу стоял чайник с чаем.

Найнив едва одарила Хранительниц Мудрости взглядом. Она проложила себе путь в домик, и Мин нерешительно последовала за ней.

– Расскажи нам, что произошло, дитя, – потребовала Сорилея. – Мы почувствовали искажение мира даже отсюда, но не знали, что стало тому причиной. Мы предположили, что это дело рук Темного.

– Я расскажу вам, – сказала Найнив и сделала глубокий вдох, – но я хочу принять участие в ваших планах.

– Посмотрим, – ответила Кадсуане. – Поделись своими впечатлениями.

Мин присела на стул у стены, пока Найнив отчитывалась о произошедшем у Кургана Нэтрина. Хранительницы Мудрости слушали её, поджав губы. Кадсуане лишь изредка кивала. Мериса, с перекошенным от ужаса лицом, разлила из чайника по стоявшим на табурете чашкам чай – судя по запаху, тремалкинский черный – и снова подвесила чайник над огнем. Найнив, всё так же стоя, закончила свой рассказ.

«Ох, Ранд, - подумала Мин. - Это должно раздирать тебя на части изнутри». Но она ощущала его через узы; его чувства казались очень холодными.

– С твоей стороны было разумно прийти к нам после случившегося, дитя, – сказала Сорилея Найнив. – Можешь идти.

Глаза Найнив широко распахнулись от ярости.

– Но…

– Сорилея, – спокойно сказала Кадсуане, перебив Найнив. – Это дитя может быть полезно в наших планах. Она всё еще близка с мальчиком ал’Тором; он достаточно доверяет ей, раз взял её с собой сегодня вечером.

Сорилея посмотрела на остальных Хранительниц Мудрости. Пожилая Бэйр и солнцеволосая Мелэйн обе кивнули. Эмис выглядела задумчивой, но не стала возражать.

– Что ж, возможно, – сказала Сорилея. – Но может ли она быть послушной?

– Ну? – Кадсуане обратилась к Найнив. Казалось, все игнорировали присутствие Мин. – Можешь?

Глаза Найнив всё еще были широко раскрыты от гнева. «Свет! – подумала Мин. – Найнив? Подчиняться Кадсуане и остальным? Да она сейчас просто наорет на них!»

Найнив дернула себя за косу, костяшки её пальцев побелели от усилия.

– Да, Кадсуане Седай, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Я могу быть послушной.

Казалось, Хранительницы Мудрости были удивлены её словами, но Кадсуане снова кивнула, будто ожидала такого ответа. Кто бы мог подумать, что Найнив может быть такой… хм… благоразумной?

– Присядь, дитя, – сказала Кадсуане, указав рукой. – Посмотрим, как ты умеешь подчиняться приказам. Похоже, ты единственная из всего урожая, кого еще можно спасти.

Эти слова заставили щеки Мерисы вспыхнуть.

– Нет, Кадсуане, – сказала Эмис. – Не единственная. У Эгвейн много чести.

Две другие Хранительницы Мудрости кивнули в знак согласия.

– Так каков план? – спросила Найнив.

– Твое участие в нем заключается в том… – начала Кадсуане.

– Подождите, – перебила её Найнив. – Мое участие? Я хочу знать все.

– Узнаешь, когда мы будем готовы рассказать, – отрезала Кадсуане. – И не заставляй меня сожалеть о своем решении: заступиться за тебя.

Найнив заставила себя захлопнуть рот, её глаза горели. Но она не сорвалась на них.

– Твое участие, – продолжила Кадсуане, – заключается в том, чтобы найти Перрина Айбару.

– И какая в этом польза? – спросила Найнив, затем добавила. – Кадсуане Седай.

– Это наше дело, – сказала Кадсуане. – Недавно он был где-то на юге, но мы не можем точно определить, где именно. Мальчик ал’Тор может знать, где он. Выясни это для нас, и, возможно, я объясню, зачем это нужно.

Найнив нехотя кивнула, и остальные женщины начали обсуждать, насколько может деформироваться Узор от Погибельного Огня, прежде чем распадется окончательно. Найнив молча слушала их, пытаясь понять хоть что-то о замыслах Кадсуане, хотя, кажется, уцепиться было не за что.

Мин слушала вполуха. Каков бы ни был тот план, кто-то должен присмотреть за Рандом. То, что он сотворил сегодня, будет разрушать его изнутри – что бы он ни говорил. Немало других людей беспокоится о том, что ему делать в Последней Битве. Её же долг состоит в том, чтобы на Последнюю Битву Ранд вышел живым, в своем уме и со спокойной душой.

Каким угодно образом.