Громче меча 4

Глава вторая Керосином их, керосином!

*1078-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, пригороды, безымянный базар*

— А-а-а, так вот ты чего не сбегал, да? — усмехнулся я, увидев подкрепление, прибывшее на базар.

Их четверо и они вооружены.

Судя по всему, это юся-отступники, но лица их мне незнакомы. Хотя какие это, блядь, лица? Предательские морды со свиными оскалами, нахуй!

Юрген заулыбался — он парализован и Безруков, но, наконец-то, прибыла кавалерия и теперь всё точно будет хорошо. Точно-точно.

— Ты знаешь кого-нибудь из них? — спросил Маркус, перехвативший мисс Пэйн поудобнее.

Неизвестные юся неспешно приближались.

— Неа, — покачал я головой.

Среди них есть два «физика» — мужчина и женщина. Они голы по пояс, хотя на груди женщины есть лента из кровавой стали, прикрывающая срам. Некоторые порочники яйцами звенят и жопами светят, поэтому мне не очень понятно, чего это она грудь прикрывает…

Мужик же сверкает развитой мускулатурой, которую портит лишь нездоровый оттенок кожи. Он какой-то желтушный, будто чувачок давно страдает от гепатита или очень давно наслаждается алкоголизмом с циррозными спецэффектами. Язв, струпьев и нарывов на коже нет, потому что он «физик» — сопротивление организма тлетворному влиянию Запада просто должно быть на высоком уровне, по умолчанию.

Женщина-юся, судя по всему, откуда-то из Вьетнама или Таиланда — я забыл, как называется тот регион, где Малайзия и Камбоджа. Оттуда, короче говоря. Кареглаза, черноволоса, конституция тела атлетическая — на лицо красива, была когда-то, а сейчас всё портит землистый оттенок кожи и какая-то здоровенная нездоровая хуйня на верхней губе. Это что-то вроде герпеса на максималках.

Мужик-юся, скорее всего, откуда-то из Южной Европы — возможно, из Италии или Испании. Кареглазый длинноволосый шатен с правильными чертами лица и не очень аккуратной бородкой-эспаньолкой.

Оставшиеся двое — это стихийники. Они оба мужики, причём один сразу же бросается в глаза, потому что негр. И негр из тех, которые прямо негры — чёрный, как эбонит, будто только что прибыл из самого сердца Африки. Но изысканную черноту его кожи портят язвы, почти такие же, какими может «гордиться» Юрген.

Второй — белый, русоволосый и голубоглазый. Как мне кажется, он славянин.

— Эй, пидор! — крикнул я ему на русском.

— Пошёл нахуй! — ответил он.

Точно славянин.

Комплекции он спортивной, но без особого развития мышц, характерного для «физиков». В целом, я такого на базаре в Новосибирске бы увидел и не придал значения — как говорит Маркус, эвридей, регулар, нормал мазафака…

По мере их приближения мне стало понятно, что оба этих типа сфокусировались на стихии Огня.

Мне сразу открылось, что это комбинация анти-юся — два «огневика» и два «физика». Им на подмогу отлично бы подошёл «воздушник», но он сейчас лежит под ногами у Маркуса и смешно дрыгает культями, как динозавр Тирекс…

Этот подбор оппонентов позволяет связывать боем любого другого юся, что делают «физики», а «огневики» жгут его с дистанции. Их не догнать, потому что помешают «физики», а если сконцентрируешься на самих «физиках», то будешь драться в невыгодных условиях, буквально, под огнём.

Но мы с Маркусом готовились ко всему.

— Диспара кон ла эксопета, а лос инсендиариос! — скомандовал я.

Русский применять было нельзя, потому что юся-славянин меня прекрасно понимает, поэтому мы использовали испанский. Я сказал «Пали из ружья по огневикам».

— Ло тенго, эрмано! — улыбнулся Маркус.

Вскидываем ручницы и стреляем в огневиков.

«Огневики» среагировали пламенными завесами, предназначенными для защиты от ледяных и воздушных практик.

Картечь легко преодолела барьер, но о результативности выстрелов мы узнать не могли, поэтому побросали ручницы и вооружились основным оружием.

— Я слышал о тебе! — выкрикнул юся-южноевропеец, выставив перед собой длинный палаш с s-образной гардой. — Ты же тот русский из Храма Песни Священного Ветра, да⁈ Юрген много рассказал о тебе!

Беседовать с ним за жизнь у меня желания не было, поэтому я атаковал его.

Фехтовальные навыки у него на высоте, чувствуется, что это профессиональный боец, но физической дури у него меньше — как максимум, «Стальные врата». Он даже, по ощущениям, слабее Кровавого Говэя, которого я обезглавил у винной башни в яблоневом саду.

— Ты труп! — прокричал юся-южноевропеец и исполнил обманный финт, с целью уколоть меня прямо в смотровую щель шлема.

Легко парирую финт и пробиваю ему бронированным кулаком по морде. Юся отшатывается, а я пользуюсь этим и подрезаю ему левое бедро.

Брызгает кровь, а юся разрывает дистанцию, чтобы выиграть время и оправиться. Но это не тренировочный поединок, дорогой…

Бросаюсь к нему, игнорирую поток пламени, херачащий по мне слева, и заканчиваю работу. Лезвие княжьего меча впивается в левое плечо юся-славянина и разваливает его сантиметров на пятнадцать вглубь. Этого недостаточно.

Завершающий удар был горизонтальным и нацелился на шею. Но мой оппонент, из последних сил, выставил свой палаш и частично ослабил удар.

Шею ему я раскроил, прямо до позвоночника, но красивого обезглавливания не получилось, что меня слегка расстроило.

Пинком отталкиваю меч противника и повторяю удар по шее. Голова падает ему на спину и повисает на куске кожи.

Отмечаю про себя, что резать плоть юся-«физика» очень тяжело — ощущение, будто рубишь очень плотную резину.

Говэю я тупо открутил башку, ручками, поэтому я ещё не пробовал рубить плоть практика-«физика» холодным оружием.

А вообще, это новый для меня опыт — убивать других юся…

Негр-«огневик» исчерпал силы и перестал жечь меня, поэтому я, наконец-то, снова смог его увидеть. Залп из ручниц не прошёл для него бесследно — минимум пять-шесть картечин достигли адресата и ему теперь очень хуёво. Возможно, он уже умирает от потери крови, но держится, что, в определённом смысле, делает ему честь.

Маркус до сих пор возится со своей «физичкой», которая получила несколько десятков колотых ранений от шипов мисс Пэйн и теперь стремительно истекает кровью.

Четвёртый юся, который тоже был «огневиком», сейчас медленно ползёт по покрытой кровью и пеплом земле базара, куда-то на запад…

— Справишься, бро⁈ — спросил я.

— Да-да, хоуми! — ответил Маркус. — Сейчас я её…

Я пошёл на уставшего славянина-«огневика».

— Ну, куда ты ползёшь, долбоёб, ха-ха? — спросил я со снисходительной улыбкой. — Приляг, отдохни — я не буду убивать тебя сразу…

— Пошёл ты… — прошептал истекающий кровью юся и рухнул на колени, а затем и на руки.

— Откуда ты? — спросил я.

— Иди нахуй… — ответил он, переворачиваясь на спину.

— Я ещё не слышал о такой стране, — покачал я головой. — Наверное, это где-то на юге…

— Иди нахуй… — повторил юся.

— Сам иди в такую даль, без колёс и без педаль, — усмехнулся я. — Вот сейчас прямо.

Вонзаю княжий меч ему в грудь, ровно туда, где должно быть его сердце. Он выдыхает и умирает.

Но мне этого недостаточно, поэтому я извлекаю из него меч и срубаю ему голову. Так надёжнее — всё-таки, Порочный Цикл.

— Н-н-на, сука!!! — рявкнул Маркус.

Раздался хруст, будто кто-то бросил в бетонную стену сырое яйцо. Оглядываюсь и вижу, как Маркус с усилием расковыривает черепушку юся-«физички», пытаясь извлечь из неё застрявший шип годендага.

Негр-«огневик» подорвался на ноги и поковылял изо всех сил.

— Лови этого пидора! — ткнул в него Маркус.

— Не уйдёт, — усмехнулся я и бросил в беднягу дротик.

Дротик попал ему в правую ногу, точно под коленную чашку.

— Давай, чтобы не было потом всяких разговоров, ты сам добьёшь его? — предложил я.

— Это потому, что он чёрный? — нахмурился Маркус.

— Не, — покачал я головой. — Это потому, что должно быть 2:2, а не 3:1.

— А-а-а, ну, тогда окей, — кивнул Маркус и пошёл за негром-«огневиком».

Я же подошёл к его жертве, юся-«физичке» и отрубил ей голову.

— Уроды, блядь!!! — выкрикнул Юрген.

— Мама говорила, что я красивый, — с усмешкой ответил я ему. — Я тебе не верю, Юрген. Это неправда и ты всё врёшь.

Маркус догнал своего оппонента и покончил с ним серией из восьми ударов шипами мисс Пэйн. Чтобы «проконтролировать» его, он перехватил годендаг и нанёс три укола в череп, напрочь разрушая мозг.

— Ты расстроился, Юрген? — спросил я участливо. — Твои гейские дружки пришли, но ничего не изменилось…

— Это ничего не меняет, русский пидор! — ответил Юрген. — Госпожа придёт и трахнет вас всех!

— Что за госпожа? — заинтересовался я.

— А-ха-ха!!! — рассмеялся Юрген. — Так я тебе и сказал!

— Маркус, надо спалить трупы пидарасов и валить, — сказал я. — Этого пассажира следует обслужить по высшему разряду.

— Спа-процедуры? — уточнил мой бро.

— Обязательны, — кивнул я. — Всё-таки, это гость столицы…

*1078-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, пригороды, улица имени Ма Бэя, дом купца*

— Да-а-а-а!!! — брызгая слюной от экстаза, выкрикнул Юрген.

От него начали исходить расфокусированные потоки воздуха, слишком слабые, чтобы навредить хоть кому-нибудь. Как говорится, нет ручек — нет конфетки…

Энергия Ци требует непререкаемого намерения и точно выверенной фокусировки. Намерений у Юргена может быть до жопы, но вот фокусировать нечем — я отрубил ему руки и, соответственно, меридианы, проходящие через них. Пусть пыжится, сколько влезет.

— Во что ты превратился, больной мазафака?.. — брезгливым тоном спросил его Маркус.

Вытаскиваю кухонный нож из бедра Юргена и оглядываюсь в поисках чего-нибудь более забористого.

— Вон там лежит молоток, я видел, когда вы меня сюда заносили! — мотнул головой юся-отступник. — У меня есть пальцы на ногах — сделай это со мной, сукин сын! Там полно нервов — я точно что-то расскажу! Невозможно терпеть такую боль!

Мы с Маркусом переглянулись.

— С ним что-то сильно не так, бро, — произнёс Маркус.

— Бро⁈ — выпучил глаза Юрген. — Бро⁈ Ха-ха-ха!

— Да это ещё на рынке было понятно… — вздохнул я. — Нет, молоток — это слишком грубо. Нам нужны тазик, вода и полотенчико.

— О-о-о, это обещает быть возбуждающим! — оскалился Юрген. — Давай, делай… бро, ха-ха-ха!

Иду по дому и, невольно, восстанавливаю картину произошедшего.

Злоумышленники ворвались через бумажные окна, быстро подавили сопротивление живших тут людей, а затем начали истязания.

Мужчина лет пятидесяти лежит в спальне — судя по некоторым признакам, его изнасиловали во все доступные места, а затем начали поедать. Истечь кровью ему не позволили — руки и ноги перетянуты жгутами из верёвок, поэтому мучился он долго.

С членами его семьи поступили схожим образом — двоих парней лет 15–16 съели наполовину, а женщину, возраст которой уже не установить, разорвали на куски, приколотив их к стене на кухне.

Ни у одного из трупов нет глаз — их вырвали. Теперь понятно, где порочники брали свои «украшения».

Местный председатель совета, как я понимаю, нахуй проебал организацию эвакуации, поэтому на восток ушли далеко не все жители.

Нахожу кухню, на которой сразу же обнаруживается подходящий тазик и бочка с водой.

— Вон лавка, — указал я, вернувшись из кухни. — Размести пациента со всеми удобствами.

— О-о-о, вы так уверены, что есть какой-то предел боли, от которого я не кайфану, да⁈ — поинтересовался Юрген.

У него, после всего, что мы с ним сделали, образовался стояк. То, что он больной, было понятно ещё на базаре, где он драл того мужика, но вот мазохизм и прочая хуйня…

— Маркус, избавься от лишнего, — попросил я.

Тот вытащил нож и отрезал Юргену член и бросил эту ненужную часть в топку разожжённой печи.

Юрген завыл со смесью экстаза и сожаления.

— Тебе это больше не пригодится, приятель, — усмехнулся Маркус и зафиксировал Юргена на лавке.

Полотенце я достал из рюкзака — ношу с собой пару штук, специально для таких случаев.

— Что? Вода? — спросил Юрген. — Клоуны, вам нужно придумать что-то посерьёзнее!

Накладываю ему на лицо полотенце, зачерпываю воду из бочонка и начинаю медленно лить.

Юрген, как и ожидалось, начал захлёбываться и биться в конвульсиях.

Спустя три черпака воды, снимаю с его лица полотенце.

— Итак, — произнёс я. — Что за Госпожа?

— Я тебе ничего не скажу, русский! — ответил Юрген. — Если ты думаешь, что эта хуйня способна поколебать меня — ты пиздец как ошибаешься!

— Твой рот говорит одно, но глаза… — усмехнулся я. — Твои глаза говорят правду…

Возвращаю полотенце на его лицо и продолжаю экзекуцию.

Нам известно, что пытка водой — это не про кайф для мазохиста, потому что воздействует она не на болевые рецепторы и работает совсем не так, как того ожидают мазохисты.

Мозг воспринимает это как неминуемую смерть — даже если логически понимает, что это «не по-настоящему». Болевые рецепторы тут почти не задействуются, потому что водяная пытка вызывает удушье, асфиксию, рвотные рефлексы и спазмы — всё и сразу.

И даже если Юрген прямо конченный мазохист, а он конченный садомазо-ебанутый-пидарас, ему не за что «уцепиться», чтобы испытать боль и черпать из неё силы. Ему нихуя не весело сейчас, поэтому я уверен, что методика работает.

— Та-а-ак… — снял я полотенце. — Кто такая Госпожа? Дай мне имя и всё сразу же закончится.

Но Юрген молчал.

— Ладно, — пожал я плечами.

Возвращаю полотенце, и всё продолжается.

Но, в определённый момент, конвульсии прекратились и Юрген затих.

— Что с ним, бро? — спросил Маркус.

Снимаю полотенце с лица Юргена и вижу, что тот, будто бы отрубился.

— Что-то не так, — покачал я головой.

Открываю его глаза и вижу мёртвый взгляд. Он сдох. Но как?

Осторожно открываю его рот и всё понимаю.

— Твою мать, — процедил я. — Он откусил себе язык и истёк кровью.

— Бля… — произнёс поражённый Маркус. — Надо было брать больше «языков», ниггер…

— Да, — согласился я. — Но я думал, что с Юргеном всё прокатит! Ведь прокатывало же!

Маркус уставился на труп Юргена с задумчивым видом.

— Получается, он пил свою кровь? — спросил он, нарушив установившуюся тишину.

— Ага, — кивнул я. — Блядь, какие же ебанутые мрази… Ладно, вытаскиваем этого мудака — надо сжечь его, а затем продолжать ебашить порочников. Ебать, что за день, нахуй…

*1079-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и военного коменданта Вэй Та Ли *

— Узнала кого-нибудь? — спросил я Сару.

— Нет, — покачала она головой. — Кроме Юргена — вообще никого не встречала в Храме. Похоже, что они из какого-то другого.

— Мне тоже так показалось, — кивнул Маркус. — Но Юрген, тухлая он сука…

— Значит, он разгрыз себе язык и умер от кровотечения? — спросила Сара.

— Ага, — ответил я с тяжёлым вздохом. — Так и не узнали, что за Госпожа такая.

— Жуть, — вздрогнула Сара. — Мне он казался нормальным парнем.

— Это был не Юрген, — покачал головой Маркус. — Он, конечно, не самый приятный тип, но то, что мы видели, это безумный фрик в теле Юргена. Там от настоящего его не осталось почти нихрена.

— Будем называть их фриками? — предложил я.

— Хорошее название, — улыбнулся Маркус. — Йес! Уже второе крутое название на моём счету!

— Когда выходите во второй раз? — спросила Сара.

— Нужно отдохнуть ещё хотя бы четыре-пять часов, — вздохнул я устало. — Против нас выступают юся-фрики, которые, как я понял, стали сильнее, чем были.

— Юрген точно стал сильнее, — согласился Маркус. — Раньше он не был способен так ловко летать.

— Ну-у-у, в Храмах остальных фриков подготовка, откровенно говоря, так себе, — добавил я.

— Я тоже заметила, что вы прямо очень ловко с ними расправлялись, — улыбнулась Сара.

— Кстати, а что там насчёт изумрудной ртути? — поинтересовался я.

— Архивариус смылся из города, — ответила она. — Но передал мне координаты тайника к востоку от города — там должно быть двадцать четыре грамма изумрудки. Если найдёте время, то можете сходить.

— Какое время⁈ — возмутился Маркус. — Там вокруг города фрики циркулируют — заберут наш тайник! Срочно выходим, Виталик!

— Да! — встал я с лавки беседки. — Где моя броня⁈

*1079-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, восточные пригороды, в лесу*

— Что там? — спросил я.

— Щас… — Маркус сверился с картой.

Вообще, выход за город — это рискованно, но только не для нас.

Это фрикам смертельно опасно связываться с людьми вроде нас. Мы же обязательно убьём, с особой жестокостью…

— Тут должно быть дерево, помеченное «Х», — сказал Маркус, оторвав взгляд от карты. — Надо отойти от него на десяток метров к северу и там копать под кустом лапчатки.

Оглядываюсь по сторонам и сразу же обнаруживаю старые человеческие следы, ведущие на восток. Прохожу по ним и нахожу дерево с нацарапанной на коре буквой «Х».

«Блядь, двигаемся, как наркоши ёбаные», — подумал я, отмеряя шаги. — «Закладку ищем, сука…»

Обнаруживаю куст лапчатки, падаю на колени и начинаю копать там, где есть следы чьей-то землекопской активности.

— Маркус, бро, а у вас были закладки? — спросил я.

— Что? — не понял меня он.

— Ну, чтобы наркоту прятали в неприметных местах, указывали адрес с фото, а затем эти координаты продавали наркоманам, — пояснил я.

— Нет, кажется, такого у нас нет, — произнёс задумавшийся Маркус. — У нас, в основном, через почту шлют, либо с дилером напрямую встречаешься.

— Интересно, — сказал я и, наконец, выкопал деревянную шкатулку. — Опа!

— Оно? — заглянул мне за плечо Маркус.

— Да, — кивнул я, после того, как открыл шкатулку.

В шкатулке лежала шёлковая подушечка, на которой лежало три фиала с изумрудной ртутью, излучающей мощнейшее Ци.

— Святая дрисня, да я чую её отсюда! — воскликнул Маркус. — А почему мы не ощущали её просто при приближении к месту?

Рассматриваю обивку шкатулки.

— Вот в чём дело, бро, — поцарапал я обивку пальцем. — Бля, да это какая-то особая ткань, блокирующая истечение Ци!

— Может, её и носят практики-«физики»? — спросил Маркус.

— Ну-ка, — оторвал я кусок ткани от крышки. — Смотри!

Я обмотал тканью указательный палец правой руки и сфокусировался, чтобы посмотреть на течение Ци. Но не видно вообще нихрена — будто у меня нет пальца.

— Твою мать, мазафака! — заулыбался Маркус. — Это точно оно!

— Нам нужна такая ткань, — твёрдо заявил я. — Можно просто обить любую броню изнутри и спокойно двигаться хоть в чём. И это даст нам невидимость в Ци-диапазоне, бро!

— Что-то неспокойно тут… — заозирался Маркус. — Давай домой уже.

По пути сюда нам никто не встретился, но мы видели целых четыре места кровавых боестолкновений — на внешнем кольце обороны города орудуют знаменитые эскадроны Златошлемных Драконов.

Это парадно-выступательные кавалерийские войска, у которых в воинских обязанностях написано, что они должны красиво ездить, выглядеть браво и подчёркивать своим видом величие Сына Неба.

Но теперь им пришлось участвовать в настоящей войне, что влечёт за собой тяжёлые потери и выбраковку слабых. Слабые уже мертвы, а те, что выжили, лишь ожесточились и теперь, с лютым остервенением, уничтожают отряды фриков, пытающиеся проникнуть в город с севера, юга и востока.

— Сейчас, верну обшивку на крышку… — сказал я.

*1081-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и военного коменданта Вэй Та Ли *

— Да, мы выходили за пределы западных пригородов вчера вечером, — кивнул я. — В ходе этой вылазки мы уничтожили что-то около двух тысяч порочников, но так и не встретили ни одного юся-отступника. Что это может значить, господа офицеры?

На военный совет в Кремль были вызваны высшие офицеры 1-й дивизии морской пехоты Юнцзина, а также представители от императорской администрации.

За прошедшие дни произошло несколько десяток стычек 1-й дивизии с отрядами фриков, в ходе которых мы безвозвратно потеряли лишь сто сорок человек, а ранеными было потеряно целых четыреста девятнадцать, но большую часть раненых мы уже вернули в строй.

Враг же потерял, если верить командам ликвидаторов, высылаемым для сжигания тел, что-то около восьмисот с лишним человек. Раненых порочники не спасают и не оттаскивают, поэтому практически все подстреленные враги записываются в убитые — никто не поможет им, не перевяжет и не обеспечит условия для восстановления. Как правило, они истекают кровью и умирают.

Да и пуля Несслера, применяемая нашей морской пехотой, наносит значительно более серьёзные ранения, так как тяжелее, чем шарообразная пуля.

Гвардейские ружья имеют стандартизированный калибр в 19 с небольшим миллиметров, поэтому пули Несслера имеют вес в 45 грамм. Маркус подсчитал, что если принять на веру скорость пули в 400 метров, что нормально для ружья на чёрном порохе, то дульная энергия пули Несслера, весящей 45 грамм — это 3600 Джоулей. Маркус утверждает, что это примерно как выстрел из FN SCAR-H, питающейся патронами 7,62×51 NATO. А уже это что-то близкое к 7,62×54 миллиметра, то есть, патрону к ПКМ или «Печенег».

То есть, одно попадание в туловище должно класть человека нахуй, наповал.

— Это может значить, что юся-отступников у врага не осталось? — предположил цяньчжан Не Хайпэн.

— Ничего подобного, — покачал я головой. — Это значит, что они уже знают о нас, разведали нашу линию обороны и теперь собирают ударный кулак. Лучше всего для прорыва линии подходят юся — они будто созданы для этого.

На самом деле, это просто совпадение, что боевые машины, коими являются юся, изначально предназначенные для уничтожения свирепых чудовищ, отлично подошли для уничтожения человеческих и нечеловеческих армий.

— Это значит, что в скором времени следует ожидать нового штурма, но он будет массированным, — продолжил я. — Требую интенсифицировать возведение укреплений. Также необходимо, чтобы личный состав завершил подготовку по эффективному поражению юся.

Единственное, на что могут надеяться наши морпехи — это плотность залпа. Если юся не положить сразу, то перезарядить ружьё он уже не даст…

— Мы сорвали им уже три подготавливаемых штурма с западного направления, но на юге, севере и востоке дела обстоят, откровенно говоря, паршиво — готовьтесь к тяжёлой битве, — сказал я. — Врагов больше, поэтому наступательные действия будем проводить только мы с генералом Чжи У.

Чжи У — это Маркус. Его знают именно под этим именем, потому что Маркус Фитцджеральд Смит — это просто невозможно произнести, по мнению практически всех жителей Поднебесной.

А так, мы с Маркусом устраиваем фрикам кровавую пиздорезку, уничтожая всех уродов, каких только увидим.

Мы уже разобрались с девятнадцатью артиллерийскими орудиями — пятнадцать уничтожили, а четыре спиздили.

— Возвращайтесь к своим подразделениям, господа офицеры, — сказал я. — Совет объявляю законченным.