Вороненое сердце. Граф

10. Новая напасть

Дарья убыла в столицу по срочному приглашению Нечаева. Он за ней даже машину прислал. Меня пока никуда не звали, но дел и без того хватало: люди Бобринского привезли вещи его племянницы и просто покидали их во дворе, прямо под проливным дождем. Так что я, матерящийся сквозь зубы Прохор, и веселящийся от этого Демидка таскали туда-сюда многочисленные тюки да чемоданы.

— Пентюхи поганые, — ворчал Прохор, поскальзываясь в грязи, — хоть бы до крыльца довезли! Дармоеды паршивые!

— Пентюхи, гы-гы, — эхом вторил ему Демидка, одной рукой поднимая дворского вместе с саквояжем.

— Ты бы лучше чего умного запомнил, — насупился Прохор. — Вон, за барином повторяй, он человек грамотный, ученый! Пускай многое запамятовал, но авось и чего умного скажет.

— Сейчас могу только повторить твои же слова: люди Бобринского — пентюхи поганые и дармоеды паршивые, — я прошел мимо, легко поднял из лужи большой сундук и понес его в дом. — И откуда у Дарьи столько вещей? Ее старый дом сгорел…

— А деньги остались, вот и накупила, — пропыхтел Прохор, осторожно поднимаясь по скользким от дождя ступеням. — Батюшка ейный видный был барин, богатый. Дочку без наследства не оставил. Оттого ваши братья и хотели ее в жены взять.

— Только из-за денег? — удивился я. — А то, что она умна и красива они в расчет не брали?

— С лица воду не пить, — Прохор опустил саквояж у двери и поморщился от боли в спине. — А ум-то девке зачем? Детей рожать — дело нехитрое, а при муже молчать надобно, а не разговоры разговаривать.

— А если у девушки есть свое мнение? — столь консервативные взгляды дворского меня нисколько не удивили — какое время, такие и нравы.

— Ну, — Прохор стянул кепку и почесал седую голову, — тогда можно ее и поколотить разок. Меня так батюшка учил.

— Хороша наука, — хмыкнул я. — Ты-то сам женат, Прохор?

— Не, Господь миловал. Я всю молодость в солдатах проходил, а потом уже не до девок стало.

— Всю молодость?

— Двадцать пять годков, как положено, — важно кивнул Прохор и подбоченился. По нему было видно, что он гордится своей службой.

— А я вот… — вовремя спохватившись, я замолчал и не стал озвучивать, что, кроме «срочки», служил по контракту. Но до заслуг старого солдата мне еще далеко — Прохор, получается, в армии провел больше половины от того, сколько я прожил.

— Чего? — заинтересовался недосказанным дворский.

— Не служил, выходит?

— Ваш род драгунами править умеет, — охотно пояснил Прохор, который уже привык к моим странным вопросам. — Дар этот после двадцатого года проявляется, так что вам скоро в Академию, а там как Государь Император решит. Негоже вам, барин, в простых солдатах ходить. Вы вона в этом… у-ни-вер-си-те-те, — с трудом выговорил он, — обучались.

— Ага, было дело, — тут душой я не кривил, так как отучился на журналиста в Курском Государственном университете. Мечтал по миру ездить да статьи в туристические журналы писать, но побывать успел только в соседних странах, да и то на танке. Ирония, мать ее.

— Ну хоть чего-то да помните, — в голосе Прохора послышалось облегчение. Правда, связано оно было не с услышанным, а с тем, что Демидка притащил под крышу последние чемоданы.

— Дело сделано, — широко улыбнулся конюх. — Чего-то еще, барин?

— А сам-то как думаешь? — быстрее меня отозвался Прохор. — Графиня, по-твоему, прямо тут жить будет? Надобно все в ее покои тащить, а там уже эта… — дворский замолчал, подбирая слово, которым хотел назвать Дею. Он вовремя перехватил мой многозначительный взгляд и нашелся. — Горничная наша новая все разберет и разложит, как следует.

— Дея хорошая, — вступился за цыганку Демидка. — Она маме много помогает.

— Главное, чтобы коней не украла и серебро столовое не стащила, — буркнул Прохор.

Я хотел сказать, что это все стереотипы, но вспомнил, что в ночь нашего знакомства Дея сначала украла драгоценность у Бобринского, а потом пыталась отобрать моего коня. Возможно, у нее бы это даже получилось, не будь она ранена.

— Дай ей шанс, Прохор, — я похлопал дворского по плечу. — Уверен, вы поладите. Она не виновата, что родилась цыганкой.

— Не за то волка бьют, что сер, а за то, что овцу съел, — глубокомысленно изрек дворский, но все же смягчился. — Ладно, если вы, барин, так хотите, то буду с ней помягче. Но только чутка, чтобы не забаловала! За такими глаз да глаз нужен.

— За какими? — Дея бесшумно появилась на крыльце.

Прохор даже подпрыгнул от неожиданности.

— Помянешь черта… кхм! — запоздало спохватился он. — Ну какими такими? — смутившись, быстро забормотал он. — Сякими. Чего пристала, делать нечего?

— Да ты прирожденный дипломат, Прохор. — Улыбнулся я.

— Кто? — не понял дворский. — Это ругательство какое заумное?

— Дип-ло-мат, — тут же по слогам повторил Демидка.

— Это не ругательство. — Заверил я мужчин. — Дипломаты занимаются работой связанной с внешними сношениями…

— Чем⁈ — от изумления Прохор даже перебил меня и вытаращил глаза.

— Они разговоры умные разговаривают, — пояснил я дворскому на понятном ему языке.

— А, ну ладно тогда, — успокоился он. — Разговаривать-то я умею, да. Ежели чего надо — враз договорюсь! — приняв важный вид, дворский посмотрел на Дею. — Так с чем пожаловала? — спросил он, копируя мои интонации со всей возможной для себя вежливостью.

— Скачет кто-то, — девушка показала пальцем в сторону ближайшего леса. — Быстро. Торопится. Боится.

— Займитесь вещами, сам разберусь.

Слуги сразу же занялись работой, а я остался на крыльце ждать незваного гостя. Им оказался перепуганный взъерошенный подросток с глазами по пять рублей и мертвенно-бледным лицом.

— Барин! — едва остановив свою лошадь, он спрыгнул и плюхнулся на колени прямо в грязь. — Спаси, барин!

— Что стряслось? — я вышел под дождь и едва ли не силой поставил паренька на ноги. Его трясло так, что зубы стучали.

— Полозы! — выпалил мальчишка. — Полозы идут! Я стадо пас, так они принялись скотину жрать! Я в деревню, всех предупредил, а потом сразу к вам. Один вы у нас защитник…

— В какой стороне?

— Там! — паренек махнул рукой в сторону леса.

Я бросился в дом, перепугав занятых переносом вещей слуг.

— Барин?..

— Потом, — оборвал я Прохора и запрыгнул в открывшийся лифт.

Спуск вниз показался мне слишком долгим, хотя на деле прошло совсем немного времени.

— Открывайте ворота! — пробежав мимо ошарашенных моим поведением порченых, я на ходу крикнул драгуну.

— Внемли моей крови и повинуйся!

В этот раз древний доспех откликнулся мгновенно. К тому моменту, как я оказался рядом с ним, массивная металлическая перчатка уже опустилась на пол. Вместе с забралом драгуна открылся и потолок, впуская в подвал тяжелые капли, шум ливня и раскаты гром. Я сел на трон управления, и серебристые обручи тут же охватили конечности и голову. В голове застучали два сердца, и мое сознание стало сознанием Чернобога.

Не дожидаясь, когда потолок раздвинется полностью, я выпрыгнул наружу и побежал к лесу. С высоты кабины-шлема открывался хороший обзор. За лесом раскинулись поля, среди которых выделялась небольшая деревня: домов пятнадцать или около того. Никакой пыли и разрушения, значит, полозы до сюда еще не добрались.

Усиленное зрение позволило различить суетящиеся во дворах крохотные фигурки людей. Вместо того, чтобы спасать свои жизни, они тащили из домов всякий скарб. Сколько времени прошло с того момента, как пастушок их предупредил о полозах, если он успел доскакать до имения? Полозы наверняка успели перебить стадо и теперь могут искать новый источник пищи.

Только сейчас я сообразил, что даже не спросил у парня, сколько тварей он видел и какие они. Вряд ли ребенок знал о классификации полозов, но мог бы сказать об их размере. Справлюсь ли? Если нет, то монстры сожрут всех в округе. Значит, нужно справляться.

Добравшись до опушки леса, я прыгнул. Охваченный черной дымкой доспех заскользил по воздуху высоко над деревьями. Приземление оставило на земле глубокие борозды, но сбавлять темп было нельзя — в стороне от деревни появились пылевые вихри. Почти незаметные во время ливня, они кружились на месте: один на вершине высокого холма, а другой у его подножия.

Прикинув расстояние, я двинулся сразу на перехват: если полозы устремятся к деревне, то не успеют туда раньше меня, а если останутся на месте, то просто двинусь им навстречу.

Мои расчеты оправдались — вскоре оба вихря двинулись к поселению. Бросив беглый взгляд на жителей, я выругался сквозь зубы — они только собирались покидать деревню. Если бы не проворный и сообразительный мальчишка, не спасся бы никто.

Увидев мое приближение, крестьяне радостно заголосили и начали кидать в воздух шапки, а лучше бы бежали в леса. Но вскоре воодушевленные крики сменились воплями ужаса, когда вырвавшийся из-под земли полоз прыгнул в сторону людей.

Быстрый, зараза! Опередил мои расчеты на пять сотен метров. Возможно, я не угадал из-за размеров — тварь оказалась довольно мелкой, размером с автобус-гармошку. Но чтобы разделаться с людьми хватит и таких габаритов.

Полоз уже предвкушал добычу, когда в его бок влетел столп черного пламени. Я бил с упреждением и попал точно в цель. Монстра развернуло в воздухе. Он свалился в березовую рощу и покатился по ней, извиваясь всем телом и ломая молоденькие деревца. Раненный змей попробовал уйти под землю, но не успел: я схватил его за кончик хвоста, вырвал из проделанной норы и вонзил в брюхо шипящий черный клинок. Резкий взмах, и вонючие потроха полоза вывалились к моим ногам бесформенной дымящейся кучей.

Но радость от победы была недолгой: второй вырвавшийся из-под земли змей обвил мои ноги, а еще один ударил в спину. Ему не хватило массы, чтобы сдвинуть с места громаду драгуна, и я устоял. Зубы твари заскрежетали по наплечной пластине, но смогли оставить на ней всего лишь жалкие царапины. Я же схватил полоза за голову, поднял в воздух и разорвал пополам. Кипящая кровь полилась на землю вместе с каплями дождя.

Последний уцелевший змей попытался скрыться, но тяжелая нога драгуна размозжила его череп. Обидно, теперь не получится его продать. Но я не мог позволить чудовищу скрыться, чтобы отъесться и вернуться в будущем.

В небе сверкнула молния, ознаменовавшая конец быстрой, но кровавой схватки. Мне повезло — напавшие полозы оказались мелкими и не представили серьезной угрозы для драгуна. Но если бы я не успел, они бы уничтожили местных, отъелись и атаковали бы уже другую деревню.

А ведь Прохор говорил, что такое нечасто случается. Но сейчас все иначе. Что, если такое повторится? Нужно как можно быстрее связаться с Нечаевым. Хочет он или нет, но рассказать мне правду ему придется. Иначе разговор у нас выйдет не из приятных.

Латные перчатки сжались в кулаки. Поняв, что сейчас во мне говорит подкрепляемая древним драгуном злость, я выдохнул и успокоился. А что, если доспех, действительно проклят и как-то на меня воздействует?..

Периферийным зрением я уловил размытое движение. Неясная тень замерла на вершине холма. Там, где прежде кружились песчаные вихри. Не раздумывая, я направил драгуна туда.

По мере моего приближения, у тени появлялись явственные очертания. Сомнений не осталось — это человек в свободном черном плаще с глубоким капюшоном. Его окутывала темная дымка, но рядом ничего не горело, да и туман не стоял.

— Не двигайся! — на всякий случай предупредил я неизвестного.

Тот послушался и остался стоять недвижимо. Именно так он и растаял в воздухе, просто растворившись среди дождя.

— Какого?.. — я глазам своим не поверил.

Чернобог поднялся на холм, но неизвестный не оставил здесь никаких следов. Я увидел лишь глубокие борозды, появившиеся из-за полозов, и лужи крови — все, что осталось от стада. Несмотря на ливень и риск, я все же покинул доспех и прошелся по бугристой земле взад-вперед. Оттуда, где стоял неизвестный, открывался хороший вид на деревню.

Случайно ли он стоял именно здесь или же выбрал позицию, чтобы насладиться кровавым зрелищем? Или же человек в капюшоне рассчитывал, что я приду защищать местных? Но как он все рассчитал? Не может же человек приказывать полозам. С другой стороны, обычный человек не может и растворяться в воздухе.

Я вспомнил слова Деи о том, что кто-то скрывающий свою личность нанял цыган, чтобы те напали на мое поместье. Едва ли два этих события являют собой простое совпадение.

С тяжелыми мыслями я вернулся домой. Едва успел выбраться из драгуна, как ко мне тут же подбежал Олежка.

— Барин, что случилось?

— Если любопытно, то пошли наверх. — Задумчиво ответил я. — Не хочу каждому отдельно рассказывать.

— А правда можно? — робко поинтересовался паренек.

— Мне сколько раз сказать, чтобы до вас дошло? — вспылил я. — Сказал, что можно, значит можно. Все.

— Тогда… — Олежка в нерешительности закусил губу и отвел взгляд. Спустя миг он решительно кивнул своим мыслями и сказал. — Я только рубаху чистую надену…

— Олежка, дурак, не вздумай! — из коморки, больше похожей на старый сарай, показался Петрович. — Барин проверяет тебя, — предостерегающе зашипел он.

— Никого барин не проверят, — устало вздохнул я, смирившись, что доверие этих забитых людей еще предстоит восстановить. Старый Воронцов постарался на славу, превратив порченых в загнанных в угол зверей.

Олежка скрылся в каморке и задернул грязную тряпку, служившую шторкой. Прежде чем он сделал, я успел заметить расстеленное прямо на полу постельное белье грязное настолько, что об него впору ноги вытирать, а не спать.

— Погодите, — ошарашено выдохнул я. — Это не подсобки. Вы там живете?

— Ну да, — смущенно потупился Петрович. — Порченым большего и не положено.

— У меня положено на то, что тут было положено раньше, — я тряхнул головой, запутавшись в своей же игре слов. — Быстро взяли самое важное и наверх с пожитками.

— Вы нас что же, — подбородок Петровича затрясся, — гоните, барин?

— Да никто вас никуда не гонит. Выделю вам комнаты наверху, их там полно. А то живете в будках, как собаки дворовые.

Из своего обиталища выглянул Олежка. Он от удивления раскрыл рот так, что туда мог чуть ли ни воробей залететь.

— Вы, верно, шутите, барин?

— Не шучу. — Серьезно ответил я. — Наоборот, очень разозлюсь, если вы и в этот раз пропустите мои слова мимо ушей. Я сейчас схожу в душ, а когда приду в гостиную, чтобы оба были там, иначе…

— Плетьми запорите? — побледнел Олежка.

— У вас какие-то нездоровые фетиши, — обреченно вздохнул я. — Если не поднимитесь, то вас притащат за шкирки. Поняли?

Порченные одновременно кивнули.

Я вошел в лифт и поднялся на первый этаж особняка, где меня уже дожидался взволнованный Прохор.

— Барин! — обрадовался он. — Мы вещи графини наверх отнесли. Дея разбирает все, — дворскому пришлось сделать над собой усилие, чтобы назвать цыганку по имени, но он справился, молодец.

— Хорошо. Я в душ. Если в ближайшее время отсюда, — указал на лифт, из которого только что вышел, — не появятся Прохор и Олежка, то спустись к ним и приведи сюда любым способом, какой сочтешь нужным.

— Чего они натворили⁈ — нервно сглотнул Прохор, в тайне надеясь, что я не замечу его сочувствия к порченым.

— Ничего. — Успокоил я дворского. — Хочу, чтобы они наверху жили, как люди. Не крысы же, чтобы по подвалам лазить.

Я так и не удосужился узнать, кто такие порченые и почему многие их презирают, но это меня не сильно заботило. Я граф. Это мой дом. Все здесь будет так, как я того хочу.

Прохора от услышанного, как молнией ударило. Он застыл с открытым ртом и глядел на меня так, будто видел впервые. Оставив его и дальше переваривать новые вводные, я отправился в душ. Благо, котел внизу работал исправно, и горячая вода быстро смыла с меня тревогу и усталость — использование драгуна требовало много сил, как ментальных, так и физических. Чем быстрее он двигался, тем сильнее уставал управитель. Это я уяснил на собственном опыте. Надеюсь, в этой Академии меня научат обращаться с боевым доспехом, а то одна из встреч с полозами может стать последней.

Вымывшись и вытерев тело, я вышел из душа и столкнулся взглядом с улыбающейся Деей. Она как всегда появилась совершенно бесшумно и теперь не стесняясь, смотрела на мое обнаженное тело.

— Чистую одежу вам принесла, барин, — невозмутимо ответила горничная на мой немой вопрос. — Одеться помочь или сами справитесь?

— Ты бесспорно лучше, чем Прохор, но я привык справляться сам.

— Как пожелаете, — Дея немного склонила голову и вышла.

— С каждым днем все веселее, — пробормотал я, начав одеваться.

В гостиной меня ждали не только Олежка и Петрович, но и Дея, Евдокия и даже Демидка. Порченые озирались по сторонам с таким удивлением, будто первый раз в жизни пришли в музей. А вот конюха очень заинтересовала расписная ваза. Он скреб грязным ногтем нарисованную на цветке пчелу и озадаченно бормотал себе под нос:

— Как живая, но не живая, — блаженно улыбался Демидка.

— Тихо ты, — цыкнул на него Прохор. — Барин говорить будет!

— А пастух вам ничего не рассказал? — осведомился я.

— Куда там, — махнул рукой дворский. — Малец за вами следом поскакал. Видать разминулись на обратном пути. Так что стряслось-то?

— Полозы, — просто ответил я. — Три штуки. Мелкие, с наши конюшни примерно.

— И вы их… того? — с надеждой спросил Олежка.

— Ну, если я здесь, то сам-то как думаешь?

— Не знаю, — надулся парень. — Сбежать можно.

— И позволить им людей пожрать? — я покачал головой. — Не на моем веку.

Собравшиеся в гостиной люди переглянулись — никто из них не ожидал от графа Воронцова такого заявления. Только Дея слабо кивнула мне в знак согласия.

— А как вы их победили, барин? — в красных глазах Олежки блестел неподдельный восторг. — Расскажите!

Я вкратце описал свой бой с полозами, но о фигуре в плаще умолчал. С Деей позже поговорю с глазу на глаз, а остальным о таком знать незачем. По крайней мере, пока.

— Три змея адских, — покачал головой Прохор. — Вот ведь твари окаянные! Напасть-то какая… Отродясь их столько в наших краях не было. Они все к большим городам тянутся. А сюда чего повадились-то?

Этот вопрос занимал и меня.

— Хотел бы я знать. Завтра отправляйся в деревню за лесом и организуй мужиков, чтобы собрали кровь и головы, — велел я Прохору. — Возможно, получится продать трофеи князю Орлову.

— Барин, — робко произнес Петрович. — Нам самим бы немного крови сцедить, да запасы пополнить.

— Хорошо. — Я посмотрел на дворского. — Все понял?

Прохор поспешно закивал.

— И еще, выдели комнаты Олежке и Петровичу. Я хочу, чтобы у них было все необходимое.

— Барин… — на глаза Олежки навернулись слезы, и он растрогано шмыгнул носом. — Это… это правда?

— Я свои слова держу. Обустроитесь, а потом проверьте моего драгуна. Пусть будет готов к бою в любую минуту.

— Сделаем, — с готовностью выпалил Петрович. Он, как и его молодой напарник, не мог поверить в услышанное.

В гостиной раздался звон телефона, который все называли телеграфом. Неизвестно как, но Дея уже оказалась рядом и сняла трубку.

— Имение графа Воронцова, — мягко произнесла она, после чего протянула мне две соединенные проводом полусферы: одна, чтобы говорить, другая, чтобы слушать. — Это вас.

— Граф, — раздался из динамика искаженный шумом и помехами голос Нечаева. — Я хотел бы пригласить вас в столицу для разговора.

— Какое совпадение, — ответил я. — У меня как раз есть новости для вас.

— Любопытно, — привычно пробормотал Петр. — Я пришлю за вами машину немедля.

— Жду.

Сигнал прервался.

— Все хорошо, барин? — осторожно спросил Прохор, глядя на мое задумчивое лицо.

— Пока не знаю, — честно ответил я.