Горыныч 3.0. Тайны Рода

Глава 4 Оляна

Светало. Запели жаворонки. Сырой прохладный ветерок с озера гладил разгорячённую кожу. К запаху разнотравья примешивалась горечь отгоревших костров.

«В праздник Числобога или день летнего солнцестояния в Беловодье проходит самый важный обрядовый праздник по укреплению и подпитке Завесы сокрытия. Впрочем, по сути, это, скорее, цикличный обряд, разделённый на два этапа, первый из которых начинается за полгода — в Коляду — в день зимнего солнцестояния. К обоим из этих этапов начинают готовиться загодя, практически не прерывая цикл. Проводят эти обряды все кланы Хранителей начиная с Падения Прави, чтобы поддержать мир Яви, Нави и наше Беловодье в шатком равновесии и дать устоять ещё один год…»

Вспоминая всё это, что когда-то рассказывала ей бабушка Зина, Оляна выдохнула и вычертила в золе нужные знаки ритуальным колышком, заложив первый из девяти кругов.

— Род мой небесный, благодарю тебя за силу! Правда, дед наш, благодарю тебя! Отец мой, Змей, благодарю тебя! Ярило-Батюшка, солнышко ясное, благодарю тебя! Матушка-Вода, вокруг простираешься, благодарю тебя! Матушка-Сыра-Земля, прародительница добрая, благодарю тебя! Огонь-Батюшка, внутри нас рождаемый, благодарю тебя! Воздух-Батюшка, всех нас наполняющий, благодарю тебя! — речитативом зачитала молитвы благодарности она, продолжая резать круги. — Я благодарю всех богов и духов Яви, Прави и Нави! К силе вашей взываю. Помогите в благом деле!

Линии засветились льдисто-белым, их впитало в кострище, а затем в небо ударил тонкий луч. На миг Оляна своими глазами увидела Завесу сокрытия и тихо ахнула от краткого с ней слияния.

Закончив с ритуалом, Оляна со всем уважением собственноручно собрала все угольки, оставшиеся от огневиц, на берегу озера Белое и сложила их в закрытый короб.

— Ну, я домой, дедушка Ладимир, у нас сегодня ещё поезд… В Явь мы собрались с сёстрами да подружками.

Дедушка одобрительно закивал.

— Молодец, Оляна, — похвалил он. — После инициации наконец силушку набрала. Теперь точно незваных гостей у нас не будет. Один круг, а… Вот она, сила Горынычей! Давно я такого не видал. Лет триста с гаком, почитай, как твой батюшка в Завесу вложил силу Рода Горынычей. Теперь и ты вот…

— Силу Рода?

— Неужто не ощутила? — тепло усмехнулся дедушка Ладимир.

— Да, как будто иначе всё было, чем обычно… — кивнула Оляна. — Я как будто единение почувствовала и боль… Силы все ушли, а потом вернулись, но как-то… — Она запнулась. Слов, чтобы описать то, что она ощутила, не находилось.

— Род ваш отдаёт силу свою на подпитку Предку, чтобы ещё продержался он, в этом весь смысл, — вздохнул дедушка Ладимир. — Мы-то, Хранители, ежегодные ритуалы проводим, поддерживаем то, во что ваш Род силу вкладывает, толикой малой. Каждое новое поколение придаёт Предку вашему сил, а мирам устойчивость. Глядишь, и когда-нибудь, когда юдваргов в мире станет больше… Эх… Ты вроде торопилась куда-то, внученька.

— Ой, да… — спохватилась Оляна. — Мне правда пора.

— Ну ты не пропадай совсем-то, в гости и просто так наведывайся, — обнял её дедушка Ладимир.

— Ты имеешь в виду, что этот ритуал… — Оляна покосилась на выгоревшую поляну, заметив, что сквозь пепел очень быстро начала пробиваться трава.

— Горынычи проводят лишь один раз… Все эти годы ты готовилась, чтобы всё сделать правильно, — дедушка улыбнулся, и на его глазах мелькнули слёзы.

— О… Хорошо, что мне не рассказали, — нервно засмеялась Оляна, — а то бы я перетрусила… Думала, что ты страхуешь и, если что, подскажешь, как в прошлом году и каждый год… Ой… Получается, что в прошлом году я его запорола?

Дедушка Ладимир засмеялся.

— Всему своё время, внученька, ну, лети уж, непоседа.

Они тепло попрощались.

Оляна прицепила к себе короб, обернулась, с радостным рёвом взмывая в небо, и поспешила в Гнездо. На крыльях она уже держалась вполне уверенно, но сейчас трансформация и единение со Зверем получились даже легче, чем обычно.

Только сейчас она поняла, что означали слова о том, что сама граница миров сотворена на крови их Рода, и они её поддерживали, чтобы Жертва Родоначальника и его старшего сына, то есть прадедушки Трифона и дедушки Огнедара, не была напрасной. При выполнении ритуала Оляна буквально увидела, что она словно живой подвижный ключ, заполняющий щели и трещины в Завесе. Возможно, что когда все-все эти щели будут заполнены… миры будут полностью отделены и угроза их разрушения минует.

Когда с высоты показался светлеющий в озере Латрик с Гнездом, к ней в танце крыльев присоединились и сёстры, которые прилетели с трёх разных сторон. Они по очереди приземлились и вернулись в человеческий облик.

— Давайте огневиц, унесу их к дедушке Огнеславу в рунный камин, — предложила Озара, и Оляна с некоторым облегчением передала сестре свой короб и направилась к себе. Перед поездкой в Питер стоило чуть-чуть отдохнуть, и ей хотелось прошмыгнуть в Красные хоромы незамеченной.

Их уже давно объявили наследницами Гнезда, но Оляна была из, как выразилась Юля, «главной ветви клана» — прямой потомок дедушки Остромира, удельного князя. Так что к ней проявляли отдельные требования как к будущей Хозяйке Гнезда. Не прямо сейчас, конечно, но кого это останавливало? И если Озара могла себе позволить уехать на учёбу, а Ожега попутешествовать, то Оляне предстоял особо усиленный курс ведения хозяйства. Хоромы, амбары, погреба, сараи, бани, скотные дворы, конюшни, птичники, пасеки, поголовье речных коров, покосы, огороды, поля, сокровищница, библиотека, детинец. Люды, люди, разумные существа и животные, которые проживают на их территории. Уездные князья и старосты вервей, которых она всех должна в лицо узнавать и уважительно именовать. Книги прихода и расхода. И одному Солнцу ведомо, что ещё. Хозяйка должна быть в курсе всего, что происходит на её территории.

Оляна лишь порадовалась, что хотя бы удалось выучиться в школе, пусть оценки её вышли похуже, чем у Озары и Юли. Зато, отучившись, она выдохнула с облегчением. Теперь-то у неё на всё хватит времени!

Она не переживала из-за сестёр. Ну будет Озара учиться в Яви, так то расставание не навсегда. Ожега уйдёт с родными в Навь тренироваться воинскому искусству, но и она вернётся, как папа Боеслав уходит и возвращается со своими дружинниками.

Отчего-то только Юля считала, что ей обязательно нужно выбирать между Беловодьем и Явью. От метаний и переживаний подруги Оляне и самой делалось тревожно и грустно.

Она хотела бы, чтобы Юля осталась с ними в Беловодье, но нельзя же ради своей прихоти влиять на чужие решения. Люди и люды не стулья, чтобы ради своего удобства переставлять их как заблагорассудится. В их Роду уже случилась история с тётей Благой, когда сёстры из самых лучших побуждений повлияли на выбор её любимого, и ни к чему хорошему это в итоге не привело.

У Юли своя жизнь и чаяния, а чужие хотелки могут только сбить её с пути. Выбор и так оказался для подруги непростым. Они все это видели, но так устроена жизнь, что каждый должен сам решать за себя, и советы могут только помешать, тем более непрошенные. Голова на плечах на то и дана, чтобы решения принимать и ответ за них самому держать.

Оляна с облегчением вошла в свои покои и затворила за собой дверь, на миг привалившись к ней.

«А… Вернулась наконец. Почеши спинку», — раздалась ленивая просьба с кресла-качалки, из которой были видны только белые уши с тёмными кончиками.

Оляна хмыкнула, села в кресло, перемещая на колени коловершу, и повела рукой по белой спинке, почёсывая, изредка задевая пальцами ошейник, который для аккумулирования магии сделала всем их коловершам Озара. В отличие от гуся Моди у Ожеги или кота Дымки у Озары, её Казимира осталась довольно-таки миниатюрной и помещалась в двух ладонях. При этом выглядевшая карликовым белым кроликом коловерша за один присест могла слопать два своих объёма.

Вспомнив о еде, Оляна позвала к себе Добрынку и попросила накрыть ей в комнате.

Правда, после этого к ней заглянула вовсе не Добрынка с едой, а бабушка Зина.

— Ты дома, — кивнула бабушка. — Всё хорошо прошло? Сама справилась?

— Да, — смущённо улыбнулась Оляна. — Всё сделала… Дедушка Ладимир сказал мне… Я позже хотела с тобой поговорить, сейчас покушаю и убегаю уже с девчонками, мы договорились в Питер поехать.

— А я как раз насчёт этого, — кивнула бабушка Зина. — Радмиллу, воспитанницу мою, возьмите с собой, пожалуйста. Уважьте. А то девка второй год безвылазно в Гнезде всё учится. А так…

— Ладно, хорошо, — вздохнула Оляна, перебив. — Возьмём, что уж там.

Бабушка кивнула и вышла, Добрынка притащила поесть, и оказалось, что следом за ней пришли и Ожега с Озарой.

— Мы решили, что у тебя перекусим и отправимся, — объявила Ожега, за которой вразвалочку шёл и Модя.

— А что бабушка Зина хотела? Видела, как она выходила из твоих покоев, — сказала Озара.

— Попросила за Радмиллу. Чтобы её с нами взять в Питер. Похоже, что не получится поехать на поезде.

Модя что-то прогагакал, и Ожега, закатив глаза, кивнула, объяснив:

— Модя в таком случае тоже с нами собрался.

«Тогда я тоже с вами», — заявила и Казимира.

— Ты-то куда?.. В чём? — всплеснула руками Оляна, на что коловерша невозмутимо выплюнула небольшой рюкзачок с прозрачной стенкой и дырочками для дыхания.

— О… Откуда это у тебя? — удивилась Оляна, вытаращив глаза на переноску для животных.

— Ну… Это я купила, — призналась Озара. — Заказала по интернету. Помнишь, тебе Юля скидывала видосик со всякими переносками для животных, после того как Модя пробрался к нам прямо на урок? Ещё все подумали, что это просто дикий гусь, и он Верку Берзинш за ляжку щипнул.

— Н-да… Как такое развидеть? — хмыкнула Оляна.

— Коловершей слышит только хозяин, но друг с другом они общаться могут, — продолжила Озара. — Вот и захотели все трое переноски как в Яви. Я и купила. Сказать забыла, они их сразу куда-то подевали.

— Ага, «куда-то», — фыркнула Ожега. — Ясно ж куда.

Модя гагакнул и тоже выплюнул что-то типа рюкзака с отверстием для головы.

— А Дымка тоже с нами собрался? — спросила Оляна, даже порадовавшись, что с поездом не получилось. Казимира давно просилась в Явь, испытать свой ошейник-амулет. А в поездах наверняка есть какие-то сложности с провозом животных, или пришлось бы их прятать, магичить что-то.

— Нет вроде бы, — хмыкнула Озара. — Дымка у Стоума Путимировича в библиотеке родовой.

«Будет Дымка самым начитанным коловершей», — хихикнула Казимира.

Модя тоже что-то гагакнул, хитро прикрыв глаз. Озара хотя и не могла их слышать, но явно что-то прочитала по лицам — Оляна так старалась не засмеяться — и закатила глаза.

Они не спеша поели, потом Озара связалась с бабушкой Евдокией из Пскова, рассказали о смене планов. С Катей они договорились встретиться на вокзале, так что как-то менять время и место встречи не стали, тем более что Озара вспомнила о том, что их троюродная сестра на вокзал должна подойти откуда-то не из дома. Потом с ними связалась Юля, которая ждала их на перроне в Пскове, с ней договорились увидеться на месте. Забрали Радмиллу, которая сказала, что для того, чтобы было удобно и меньше магии потратить, может превратиться в змею, да и бабушке Евдокии много не объяснять. Получилось, что они отправились в Псков с тремя как бы животными. Змею-Радмиллу взяла Озара.

Бабушка Евдокия сказала, что амулет перемещения к вокзалу в Питере, где имелась специальная площадка для незаметного прибытия кудесников в город, дедушка закончит только через пару часов, и придётся попить чай и уделить ей время, пока они ждут.

Площадка для амулетов перемещения оказалась недалеко от станции метро, а Радмилле было скрытое место, чтобы вернуться обратно в человеческий облик. Кикимора растерянно оглядывалась, явно не ожидая такого столпотворения и столь масштабной застройки.

— Какое тут всё… чуждое, — бормотала Радмилла, вздрагивая то от гудков поезда, то от клаксонов машин, то от слишком близко проезжающих автобусов.

Ожега даже взяла её под руку, чтобы дрожащая Кикимора не кинулась куда-нибудь под автомобиль с испуга. Они попытались её успокоить и всё объяснить, так что чуть не прозевали нужное время.

Успели они на вокзал практически перед самым прибытием «Ласточки» из Пскова и встретили Юлю и её маму.

Подошла и Катя, которая обещала им экскурсию, и выглядела весьма необычно с розовыми волосами и в чёрном кружевном платье.

— Всем привет, как вас много, — улыбнулась Катя и с интересом уставилась на серебристый браслет у Юли на руке.

— Ладно, девочки, вы тогда гуляйте, — слегка растерянно сказала Юлина мама, у которой в сумке разрывался мелодией телефон. — Я позже позвоню, и договоримся, где встретимся. Вы же всё равно где-то в центре будете, да? Юля, я на всякий случай тебе адрес дяди Серёжи скинула. И его телефон — тоже.

— Мам, ну я уже взрослая, разберусь, — сказала Юля. — Сегодня, между прочим, совершенно официально.

— Да-да, ладно, развлекайтесь, — мама Юли отошла от них и затерялась в толпе, кому-то махая.

— С кем это она? Твоя мама? — подала голос Радмилла, которая до этого пялилась на электричку.

— Да… У неё… — Юля неопределенно махнула рукой. — Мужчина, в общем. Я должна буду вечером с ним познакомиться, но пока давайте уже погуляем.

— А мне… — Радмилла посмотрела на Оляну почти умоляюще. — Мне бы родственников увидеть.

— А где это? — спросила Катя.

— Финский залив.

— Ого… Далековато… Туда пару часов ехать, если на транспорте, — присвистнула Катя.

— Два часа? — занервничала Радмилла. — Так долго?

— Ну да, это же крупный город… А, кстати, насколько «Финский» тебе нужен? В смысле, Финский залив — это далеко, Невская губа подойдёт? Или нужно какое-то определённое место? — уточнила Катя.

— Что такое Невская губа? — спросила Радмилла.

— Технически Невская губа — это и есть Финский залив. Так называется восточная часть Финского залива от Кронштадта до Питера, — пояснила Озара. — Если имеется в виду граница с Беловодьем, то Невская губа вполне подойдёт. По сути, даже Нева или Обводной канал. Хотя, конечно, чем дальше от глаз людей и кудесников Яви, тем лучше.

— Я могу провести водной тропой, — оживилась Радмила. — Так быстрей, чем на транспорте. Нужно в Финский залив. Который совсем залив.

— Водной тропой? — переспросила Катя.

— Радмилла из рода Кикимор, то есть водного народа, — пояснила Озара, — манипуляции с родной стихией — их конёк.

— Кикимор? Надо же… Я думала, что Кикиморы страшные, — хмыкнула Катя.

Оляна удивилась, да, Радмилла не красавица писанная, но и точно не страшная. С такими мерками у них в классе все были кикиморами…

— Но ты-то просто фотомодель, — закончила Катя, и Оляна удивлённо приподняла бровь.

Она снова посмотрела на Радмиллу и её конопатое рябое лицо, блёкло-рыжие волосы и пухлые щёчки. Несколько раз уже происходило так, что при ней Кикимору считали красавицей, и это казалось странным. Если только… Оляна уставилась в одну точку. Её Дар. После Инициации она смогла контролировать все эти сводящие с ума шепотки, почти убрав их из восприятия, но… Озара вычитала, что это её свойство — часть способности Ледяного змея к истинному видению. Одна из голов Змея Горыныча — прадедушки Трифона — обладала теми же способностями…

— Ой, смотрите, енотик на поводке, — сказала Юля, обратив их внимание на девушку с необычным питомцем в шлейке.

Прохожие тоже с любопытством поглядывали, обернувшись на возглас. Зверь остановился перед ними как вкопанный, повёл носиком и взволнованно что-то заверещал.

Отчетливое сияние сильной ауры оборотня подсказало Оляне, что енот не простой. Да и его хозяйка как бы походила на Юлю… Уснувшая кровь?

— Эй. Ну ты чего? — спросила девушка у енота и, подхватив того на руки, торопливо унесла, скрывшись в метро.

— Это был оборотень, — сказала Оляна. — Вы тоже это увидели?

— Что увидели? — спросила Ожега, оглядываясь.

— У него необычная аура, — Оляна посмотрела на сестёр, но у них никакой ауры не увидела. Даже странно. Хотя, если подумать, то их часть точно была вплетена в Завесу и являлась частью всех миров. Возможно, поэтому не создавались «возмущения».

— Так мы пойдём водной тропой? — спросила Радмилла.

— А что для этого нужно? Вода? — уточнила Катя. — Ну… тогда пойдёмте к Обводному каналу. Минут пять ходьбы. Только я не знаю, будет ли там спуск к воде. Кажется, там такого нет, никогда мне не надобилось…

— Это не обязательно, — отмахнулась Радмила, — главное, чтобы вода имелась поблизости.

— Тогда идём, — скомандовала Катя.

И они пошли.