Дочь врага Российской империи. Гимназистка

Глава 58

Мне было, чем заняться, и без Савы. Вечерами я читала книги, что он принес до того, как исчез, и каждое утро неизменно отправлялась на тренировку. Но мне его не хватало.

Почему только разлука прочищает мозги? Я поняла, как сильно любила своих опекунов только тогда, когда их не стало. Вот и с Савой так же: пока он был рядом, я не ценила его заботу и поддержку, порой мне казалось, что он слишком навязчив, а стоило ему пропасть на несколько дней, и…

Нет, никаких романтических чувств к Бестужеву я испытывать не начала. Но пришло понимание, что он — мой единственный друг. Матвея я со счетов не сбрасывала, однако с ним мы мало общались. А Сава находился рядом с тех самых пор, как я переехала в Петербург. С ним я могла обсудить все, что угодно. Ему я могла довериться. У него могла спросить совета.

А еще неприятно царапало то, что мы нехорошо расстались. Я все же его обидела, иначе он нашел бы пару минут для звонка. Он обязательно спросил бы, как мои дела, все ли в порядке. При иных обстоятельствах и я не молчала бы. Но Александр Иванович велел не беспокоить Саву… и я подчинилась. Да я и не могла его побеспокоить, ведь Савы, наверняка, нет в общежитии, а другого номера телефона я не знала.

И Ольга, как назло, меня избегала. Расписания занятий у младшего и старшего курсов составлены так, чтобы перерывы не совпадали. Как я поняла, это для того, чтобы в столовой всем хватало места. Поймать Ольгу до занятий или после них я не могла. Я звонила ей домой, но к телефону она не подходила. В один из дней она, и вовсе, не пришла в гимназию.

Похоже, в тот день хоронили бабушку Бестужевых. Но Сава не появился ни на следующее утро, ни днем, а вечером неожиданно объявилась Ольга. Антонина Юрьевна позвала меня к телефону.

— Яра, привет. Ты прости, что сразу не перезвонила. И в гимназии, мне говорили, ты меня искала. Это из-за Савы? — протараторила она скороговоркой.

— Привет, — ответила я. — Так, вообще. И из-за Савы тоже. Ты же знаешь, как он?

— Вообще, он ждал твоего звонка, — сказала Ольга не без ехидства в голосе. — Могла бы и поддержать своего парня.

— Он, похоже, забыл, что у меня нет его номера. Того, что домашний, — вздохнула я. — У тебя хотела узнать, но… не получилось.

— А, то есть, я виновата? — вспылила она.

— Я ни в чем тебя не виню. Оль, а у тебя все в порядке?

Ее поведение казалось мне странным. Я уже убедила себя, что к моему «подвальному» испытанию она не имела никакого отношения. Мало ли, что случилось. Может, хотела за меня попросить, да не получилось. Оттого и избегала встречи.

— Да, конечно… — Она заметно сбавила тон. — Яра, ты придешь в Летний сад в воскресенье?

— Приду.

— Угу…

— Оля, так что Сава?

— Я была на похоронах, но мы мало общались, — сказала Ольга.

— А номер телефона?

— Нет, Яра, не дам. Прости, если Сава не представляет тебя семье, как свою девушку, я не буду вмешиваться.

Так в этом причина? В миф о наших отношениях она больше не верит?

— Ой, мне пора. Увидимся в воскресенье.

Быстро попрощавшись, Ольга положила трубку. А я все же набрала номер общежития и попросила пригласить к телефону Савелия Бестужева. И обрадовалась услышав, как комендант просит кого-то позвать Саву, но потом…

— Ох, девушка, простите. Его нет в комнате.

Может, и правда, ошибка. Или Бестужев не хочет со мной разговаривать.

Зацикливаться на этом я не хотела, но и выбросить из головы не получалось. Я не могла искать ответы ни на один по-настоящему важный вопрос, вот и цеплялась за нечто реальное, доступное. А к воскресенью решила, что все к лучшему. Если Сава решил отказаться от кураторства, переживу.

— Куда ты так рано собираешься? — недовольно спросила Соня. — Встреча в три.

— У меня свидание, — ответила я, перебирая перед зеркалом наряды.

Юбка или платье? Миди или мини?

— Так ты не придешь…

— Приду, — перебила я. — Вместе придем. Мне сказали, так можно.

— Можно, — согласилась Соня. — Что-то раньше ты на свидания с Бестужевым так не наряжалась.

Я лишь улыбнулась в ответ. Не говорить же ей, что у меня свидание с другим парнем!

Выбор я остановила на кожаной мини-юбке и пушистом пуловере из ангоры. Образ дополнили высокие сапоги-ботфорты и укороченное кашемировое пальто. «Хвост» я завязала повыше, из-за Карамельки. Ее я взяла с собой, и, сидя на моем плече, она путалась бы в распущенных волосах. Минимум косметики — Лариса Васильевна считала вульгарным ярко раскрашивать лицо. Но обязательно капелька любимых духов.

Матвей ждал меня у Аничкова моста — высокий, статный, в парадном мундире. У меня аж дух захватило, так ему шла форма. Карамелька, пушистым воротником обвившая мою шею, подняла голову и мяукнула, не иначе, как в знак приветствия.

— Привет, — сказала я, подойдя ближе.

И замолчала смущенно, потому что не представляла, что делать дальше. Жизнь до того, как попала в этот мир, я толком и не вспомнила. Так что это мое первое свидание.

— Здравствуй, Яра. — Матвей наклонился, чтобы поцеловать мне руку. — Ты прекрасно выглядишь.

— Благодарю, — улыбнулась я.

— Даже не верится, что ты — та девочка из детского дома.

Улыбка сползла с моего лица. Возможно, Матвей был уверен, что говорит комплимент, но мне детдом ни о чем хорошем не напомнил. А еще я почувствовала, что Матвей нервничает и… не уверен. Понятия не имею, в чем именно, но не уверен. Жалеет, что пригласил меня на свидание? Или это не свидание вовсе? Он же сказал… что нам надо поговорить? А, нет. Ему надо что-то сказать.

Хорошо, что Матвей не эспер, иначе почувствовал бы, как мое настроение падает. Верно, он пришел без цветов, без подарка. А еще некстати вспомнилось, как он отстранился, когда я его обняла после нападения собаки.

Надо спросить у Александра Ивановича, не изобрели ли для эсперов таблетки от гормональных качелей. Это же не только у меня такая проблема, в академии полно половозрелых парней. Как-то они выпускают пар? Хотя… Мужчинам, наверное, проще.

— Пройдемся? — предложил Матвей. — Погода хорошая.

— Ага, — согласилась я.

— Она выглядит, как обычная кошка, — заметил он, протягивая руку к Карамельке. — Можно погладить?

— Можно, — ответила я. — Так она и должна выглядеть, как обычная кошка. На ней ошейник, поддерживающий иллюзию.

Карамелька мурлыкнула, подставляя уши под ладонь, а после вновь улеглась на моем плече. Мы медленно пошли по Невскому проспекту.