Жизненная сила

Глава двадцать третья

Веками Доблестный отрабатывал право на свою жизнь своим талантом и своей горячей страстью к работе. И в любых обстоятельствах, он всегда действовал с такой же искренностью, как и любой прирожденный Преданный. И все же даже сейчас - и особенно сейчас! - Миоцен так и не могла полностью довериться этому маленькому человечку.

- Оно может и не заработать, - честно предупредил он ее.

- Заработает, - отрезала она и поглядела на закрытую опечатанную дверь за его плечами. - Судя по твоим моделям, успех обеспечен на девяносто процентов. А мы оба знаем, как тяжело дались тебе твои модели.

У скальпа Бродяги были каштановые волосы. Конский хвост и имплантированные драгоценные камни придавали ему вид настоящего Преданного; серьезные серые глаза требовали доверия.

- Слишком рано, - настойчиво и зло повторил он. Она не ответила. - Еще два года, и я смогу убрать риск неудачи вообще…

- Один или два процента, - фыркнула Миоцен и прямо посмотрела в преданные глаза, удивляясь, почему продолжает не верить им. Было ли это пустое подозрение или тайный знак? Но, как бы то ни было, больше всего ей хотелось отправить его обратно домой.

- Миоцен.

Он произнес ее имя нежно, с надеждой. Преданность растворилась в каких-то еще более глубинных чувствах, и когда голос замолк, смуглая крошечная ручка легла на ее правую грудь.

Это был жест Бродяги, словно и не прошло столько веков.

- Нет, - отказала она непонятно кому, себе или ему. И снова:

- Миоцен.

Вице-премьер убрала его руку, загнув два пальца так, что на лице у него появилась гримаса боли.

- То небольшое землетрясение только помогло соединению, - напомнила она. - Почти на полметра, как ты говорил. Но следующее может напрочь лишить нас этого преимущества.

- Да, я говорил. Я помню.

- А, кроме того, если мы станем откладывать, то, скорее всего, потеряем и преимущество неожиданности, - прошептала она.

- Но сохраняли же мы эту работу в тайне до сих пор. - Иногда под давлением обстоятельств Доблестный выглядел точной копией своего отца. То есть Тилла. Узкое лицо переполняли эмоции, не позволявшие предугадать, какая из них вырвется первой. - И что сейчас может помешать нам?

Дай мне еще день, я перепроверю все выкладки, откалибрую систему наведения и обе запасные…

- Но это целый день. Целый день.

Ему ничего не оставалось, как вздохнуть, встряхнуть неутоленными руками и сдаться. И при этом он тут же потерял всякое сходство с Тиллом.

- Разве ты не веришь в судьбу? - вдруг спросила она. - Ведь ты же все-таки Бродяга.

- Сейчас я не Бродяга,- пробурчал он оскорбленно, - и вряд ли был им вообще.

- Судьба, - повторила Миоцен. - Этим утром я проснулась, зная, что это Утро. Я поняла это абсолютно ясно, хотя и не знаю, почему. - Она улыбалась, глядя куда-то поверх него. - Я не суеверна. Ты хорошо изучил мой характер. И именно поэтому я точно знаю, что сейчас именно тот момент. Интуиция меня не подводит. Каждый день промедления приносит все большую возможность быть обнаруженной, а зачем мне это? Мои Преданные, твои Бродяги. Давай позволим нашим народам игнорировать друг друга, как они хотят того сами. Разве не об этом мы договорились?

Доблестный беспомощно кивнул.

Будучи страстным любовником, он вновь сделал попытку добраться до соблазнительной Выпуклости ее груди, но Миоцен перехватила его руку, опустила вниз и, сжимая пальцы, посмотрела прямо в теплые и нежные серо-стальные глаза.

Она восстановила его из сохранившихся остатков мозга, никогда не позволяя забывать, по чьей милости он продолжает свое существование. Но даже после столетий близости и жизни в ее частном доме, окруженный роскошью и всеми исследовательскими игрушками, которые только мог предоставить Медулла оссиум - не говоря уже о ее собственном теле, - маленький человечек продолжал удивлять ее. И поэтому она могла верить ему лишь на слово. Она так и не узнала его окончательно, а теперь, в такой момент, рисковать было невозможно.

- Дорогой, - нежно протянула она.

- Я не хотел бы потерять тебя, дорогая, - признался он в ответ.

- Но если ты не сделаешь этого для меня сейчас, то, скорее всего, потеряешь, - тихо и мстительно пообещала Миоцен. - Я не хочу видеть тебя смешанным с дерьмом. А в противном случае так и будет.

Он вздрогнул.

И снова хотел сказать «дорогая».

Но машина уже сбавила скорость, и массивная дверь готова была открыться.

- Вот оно! - громко сказала Миоцен себе и любимому. Наконец-то.

Как и было приказано, Уошен осталась ждать.

Дверь открылась, и она сразу же заглянула в кабину, холодными глазами уставившись на незнакомца, а насмешливый голос тем временем обратился к пришедшей едва ли не помимо ее воли:

- Вы сошли с ума, мадам? Вы что, действительно думаете, что это будет работать? - А в следующий момент сама же ответила на свой вопрос. - Нет, вы не сошли с ума. И вы действительно думаете, что это будет работать.

- Я узнаю твое остроумие даже через сто поколений, Уошен, - заметила Миоцен и вышла из машины.

Вице-премьер никогда не посещала этот контрольный пост, но он оказался именно таким, каким ей представляли его голографические изображения, с теми же сверкающими инструментами и полным отсутствием людей. Многие из находившихся здесь систем едва ли даже были опробованы. Да и куда было торопиться, если впереди ожидали еще целых три столетия?

- Вам понадоблюсь я, чтобы осмотреть все это, - заметила Уошен и неожиданно в упор уставилась на Доблестного. - Я не знаю вас.

- Вы ей не понадобитесь, и меня вы не знаете, - ответил маленький человечек и присвистнул.

Миоцен посмотрела прямо в лицо своему капитану и произнесла именно так, как много раз воображала себе:

- За всем будет наблюдать мой ассистент. Он полностью разбирается в этом оборудовании.

Уошен едва смогла удержать нервный тик.

- Но здесь нужно быть чрезвычайно аккуратным. Ведь то, о чем мы говорим, стреляет весьма приличными снарядами. Разве я не права?

- Ты всегда права, дорогая. Короткий кивок.

- И если вы ударите по старому мосту, то у вас останется еще достаточно времени и расстояния, чтобы остановить инерцию; Так?

- Резкая остановка. Это будет.

- Но какими бы слабыми и тонкими ни были поля… А этот маленький уродец предназначен для вашей защиты?

- Предназначен, - спокойно ответила Миоцен. Доблестный громко задышал, выражая сомнение. Уошен лично осмотрела машину, потрогала наружную

обшивку, погладила странные уродливые трубки.

- Ааслин предлагала что-то вроде этого, - вспомнила она. - Когда-то очень давно. Но когда она высказалась, вы ответили «нет». Вы еще сказали, что это будет слишком уродливо и слишком ограниченно, не говоря уже о технических трудностях, и приказали нам тогда направить наши усилия на более плодотворную почву.

- Да, я говорила так. Говорила.

- Что ж… Тогда удачи, - только и осталось сказать Уошен и улыбнуться.

В ответ Миоцен позволила себе усмехнуться.

- Удачи нам обеим, ты имеешь в виду. Внутри, как ты видишь, два места.

Уошен была храброй женщиной, но не бесстрашной идиоткой. И ей пришлось очень сильно подумать и даже на мгновение задержать дыхание, прежде чем спросить:

- Я? Но почему?

- Потому что я уважаю тебя, - честно и без насмешки ответила Миоцен. Темные глаза стали совсем черными. - А еще потому, что приказываю тебе сопровождать меня. Прямо сейчас.

Уошен осторожно вздохнула, раз и другой.

- Полагаю, что все это не шутка.

- И нужна мне ты не для шуток. Это заявление смутило всех.

Чтобы нарушить повисшую тишину, Миоцен обернулась к Доблестному, приказав ему начать подготовку операции.

- Как только мы будем на борту, - тихо проговорила она.

Доблестный готов был закричать.

Она не оставляла ему никакой надежды. Неохотно склонясь, Миоцен снова влезла в машину и уже не в первый раз подумала, как она все-таки напоминает Великий Корабль - толстое прочное тело со спрятанной внутри полой сферой.

- Ну же, дорогая, - позвала она Уошен.

Та явно обдумывала каждый свой шаг, да и вообще все происходящее. Она насухо вытерла сильные руки о форму и, храня на лице выражение упорства, грациозно согнулась, протиснулась в люк, осмотрела парные сиденья и серые титановые рельсы. Спинки у сидений были откинуты, чтобы смягчить ускорение. И, словно затем, чтобы оценить технологию, Уошен тронула сначала простую контрольную панель, а потом внутреннюю обшивку. Рука невольно отдернулась.

- Холодно, - прошептала она.

- Суперохлаждение, - подтвердила Миоцен и сама тронула щиток. Люк закрылся. - Доблестный, - позвала она изнутри. - Я верю тебе.

Человечек отчаянно закричал.

Закрытый люк загерметизировался, и обе женщины уселись бок о бок.

- Вы верите ему и уважаете меня, - пробормотала Уошен, накинув страховочные ремни и засмеявшись. - Значит, Вера и Уважение. И это от вас. В кои-то веки.

Миоцен не повернула головы, занимаясь приборами.

- Ты одарена больше меня, Уошен. Ты умеешь говорить с внуками и с другими капитанами… И это прекрасное качество, которое дает тебе колоссальное преимущество…

- Почему же это преимущество? - вынуждена была поинтересоваться Уошен.

- Я могла бы испытать Корабль в одиночку, - призналась Миоцен.- Но если случится самое худшее - если все наверху пусто и мертво - тогда ты, Уошен… тогда ты будешь лучшим кандидатом, чтобы принести вниз эту печальную весть…