Жених в наследство

ГЛАВА 25. В святилище. Муфра

Райяна спустилась в главный зал — тот самый, что Полина увидела первым, когда попала в замок два дня тому назад. Обеденный зал, где Полина тоже успела побывать, соединялся с главным небольшой галереей. А вот и та самая лестница, ведущая вниз, что удивила Полю своей капитальностью и красотой. Именно к ней и направилась Райяна.

Стены здесь были густо покрыты светящимся бархатисто-резным ковром пепельников, а светились они в основном сиреневым и зелёным светом с вкраплениями розового. Лестница привела их в широкий коридор, точно так же освещённый пепельниками. Розовый и зелёный цвета постепенно заменялись на серо- серебряный и золотистый. Кое-где на подставках сидели светы — крупные и тоже сиренево-золотые и серебряные.

Пол, вымощенный шероховатым камнем, казался частью естественного живого мира, а не чем-то созданным усилиями людей или других разумных существ. Они будто шли по туннелю, устроенному прихотью самой природы. Запах влажной земли и своеобразный растительный аромат пепельников только усиливал это впечатление.

— Мы всё ещё под замком? — спросила Полина, когда они прошли метров сто, если не больше.

— Уже нет. Святилище находится немного в стороне и соединено с замком этим проходом.

— Норенги… — прошептала Полина.

— Да, — Райяна кивнула. — Сейчас об этом почти не вспоминают, но этот проход и само святилище точно строили норенги. С замком сложнее, но и его основание тоже возведено ими. Дальше уже многое сделано людьми.

— А оборотни сами ничего не строят?

— И не шьют, не ткут, не занимаются гончарным делом — далее по списку везде "не", — волчица усмехнулась.

— Только воюют? И люди, выходит, платят им за то, чтобы они их не уничтожали?

— Нет, не только. Мы продаём людям светов и жаров, лечебные зелья, магические кристаллы, при помощи которых светов и жаров можно кормить даже в местах, бедных силой. У нас есть мастера, изготовляющие множество полезных вещей с магической составляющей, есть ювелиры, создающие не просто украшения, а обереги, талисманы и прочие артефакты. Всё это дорого стоит, и люди хорошо за это платят. В последние годы по инициативе князя мы продаём людям и перемещающие кристаллы, позволяющие открывать порталы. А уж потом на эти деньги мы нанимаем людей, которые будут для нас готовить, убирать, строить и тому подобное. Кроме того, к князю или главам кланов обращаются за правосудием. Нас не подкупить, поэтому люди предпочитают наш суд. Следим за порядком, изводим бандитов и разбойников, в общем — порядок обеспечиваем. Это тоже кое-чего да стоит! Мороки с этими делами немало. Почти пришли.

Полина и сама видела, что они приближаются к арке, за которой ещё светлее, чем в коридоре и, кажется, там собралось множество людей…

— Все уже там? — девушка сглотнула, ощутив, как пересохло во рту. Ну разумеется, все уже там, потому-то никого не было в главном зале и по дороге никто не встретился.

— Конечно, — невозмутимо кивнула Райяна. — Забудь про них! Это счастливый день, особый момент в твоей жизни. Ты идёшь, чтобы предстать перед лицом богов, встретиться с великой шаманкой, открыть заключённую в тебе силу. Всё остальное — ерунда.

Как бы подтверждая её слова, феечка, скрывавшаяся где-то под толстой сложносплетённой косой в виде едва заметной искорки, распушилась и согрела шею теплом.

— Фея под косой блестит, а во лбу… пока ничего не горит, но если князь звезданёт, буду прям Царевной Лебедь, — пробормотала Полина и нервно хихикнула. На душе однако полегчало.

— Чего это ты там бормочешь, — покосилась на неё Райяна. — Рано ещё разума лишаться. Или ты на место Муфры метишь? Шаманкам можно нести всякий бред. Да и быть слегка двинутыми тоже не возбраняется.

Они прошли под резной каменной аркой, расписанной светящимися знаками, вступили в огромный зал. Ни границ его, ни потолка было не рассмотреть — они терялись где-то в мерцающем сумраке, хотя никак нельзя было сказать, что тут мало света. Там и сям на специальных подставках сидели крупные яркие светы, то и дело взмахивавшие крыльями, и тогда казалось, что с них разлетаются радужные искры.

Множество колонн окутывал покров из пепельников, здесь переливавшихся только тремя цветами и их оттенками — сиреневым, золотым и серебряным. А сверху, из далёкой дали, лился мягкий волшебный свет Луны. Это так поразило Полину, что она остановилась, едва ступив за арку.

— Тут что… нет крыши?

— В центре святилище прикрывает только купол силы. Магический, — пояснила Райяна. — Наверху над этим местом сад, а прямо над отверстием — иллюзия сада. Провалиться нельзя, так как излучение силы никого не подпустит.

— Понятно, — Полина ошеломлённо кивнула.

Святилище поражало величественной красотой и ощущением скрытой здесь мощи. Полина шла вперёд под руку с Райяной по проходу, образованному расступившимися оборотнями, и почти не замечала никого из присутствующих. Она смотрела на дальнюю стену, тёмную, в отличие от всех остальных, расписанную золотыми звёздами. От феи Полина уже знала, что самая большая многолучевая звезда в центре — это символ Всетворца.

Перед стеной, по сторонам от звезды, возвышались прекрасные изваяния Тены и Светана — могучего белокожего мужчины с золотыми волосами и строгим лицом и изящной смуглой женщины, чей лик был нежен и прекрасен настолько, что сердце замирало.

Светан всем своим видом будто призывал к упорному труду и героическим свершениям, а также вопрошал о том, что уже было сделано хорошего и плохого, готовый судить и даже карать.

Тена же взирала на предстоящих с состраданием и словно обещала благое воздаяние всем страждущим, если уж не в этой жизни, то за гранью бренного бытия.

Рядом с изваянием Тены стояла скульптура девочки-подростка, одной рукой касавшейся одежд ночной богини. Поля догадалась, что это и есть Олиана, весёлая богиня, любящая игры и шутки. Выражение лица у девочки было добрым, но при этом лукавым, казалось, что она вот-вот рассмеётся.

Между людьми и изваяниями божеств находилось пустое пространство и там, на полу, золотой линией был очерчен круг. В его центре, на высоких подставках стояли две белые каменные чаши, над одной из них плясали языки ало-розового пламени.

Полина хотела бы присмотреться ко всему этому повнимательнее, но тут в поле её зрения попал Ярон, стоявший почти на границе круга, и она всё-таки отвлеклась от созерцания изваяний и опасливого рассматривания чаш, бросила взгляд вокруг и поразилась тому, как на неё смотрят. Все. Даже Ярон. Будто им явилась неземная красавица. Ну или — нелоанирская, что в принципе соответствовало действительности.

Она припомнила своё отражение в зеркале, куда даже и перед выходом едва глянула, ведь совсем другое её волновало, и не прельщать князя ей хотелось, а избавиться от навязанного брака. Но, видимо, у судьбы своеобразное чувство юмора, и она внезапно решила наделить Полину очарованием, которое раньше никак ей не давалось.

Конечно, черты её не изменились, но взгляд неожиданно оказался глубже, а вытянутый овал лица и удлинённый нос выглядели не уныло, а благородно. Платье и причёска тоже делали своё дело, превращая её почти в сказочную принцессу, изящную, нежную, в мягком сверкании драгоценного ожерелья, придававшего синевы серо-голубым глазам, и хрустальных переливах росинок-бриллиантов в волосах.

А может быть, дело было ещё и в том, что она больше не пыталась казаться кем- то другим, не хотела быть ярче или веселее, или привлекательнее, чем была. Ей было грустно и в то же время светло на душе, и этот свет отражался на её лице и во взгляде.

Многочисленные гости, стоявшие по обе стороны прохода, молча смотрели на неё, было очень тихо, и казалось, что в воздухе разлита едва слышная мелодия — трепетная, умиротворяющая.

В святилище собрались и мужчины, и женщины всех возрастов, и все они сейчас показались Полине удивительно красивыми с одухотворёнными лицами, застывшими, будто в ожидании чуда.

Кажется, в платье тут была только Полина, и только она была — пока была — простым человеком, не оборотнем. У многих на плечи были накинуты длинные плащи, отделанные у большинства мехом, но кое у кого чешуёй или перьями, в зависимости от того, какой клан они представляли. Фая рассказывала, что для этих целей берётся понемногу шерсти, перьев или чешуи от всех членов клана. Такой плащ может носить только глава клана или его полноправный представитель.

На Яроне тоже был ритуальный плащ, отороченный волчьим мехом, а на голове обруч из белого золота с крупным тёмным камнем в центре — символ княжеской власти.

— Приветствую тебя, тея Полина, — негромко произнёс князь.

— Приветствую тебя, князь Ярон, и всех, кто оказал мне честь присутствием, — ещё тише ответила Полина, как научила её Райяна.

Она слегка поклонилась и все собравшиеся ответили так же — лёгким склонением голов.

— Нас почтили главы и представители почти всех кланов, — продолжил Ярон. — Мы благодарны им. Я, моя будущая жена и весь клан волков.

Полина сжала губы. Мог бы обойтись и без этого. Она ещё не согласилась. Конечно, похоже, её всё равно вынудят — не насилием, так будут давить на совесть. И всё же…

Она не успела полностью потерять возвышенный настрой — из-за одной из колонн по другую сторону золотого круга вышла женщина, которая мгновенно заставила Полину забыть обо всём, а всех — забыть о Полине.

Она была высокой, с одной седой прядью в длинных тёмных волосах, собранных в два хвоста, спадающие ей на грудь. Определить возраст шаманки не представлялось возможным, ей могло быть сорок или шестьдесят, а может и намного больше. Чёрные глаза смотрели требовательно и сурово, рука сжимала посох, увенчанный прозрачным кристаллом. Накинутая на плечи шаманки накидка поражала воображение.

Полина уже слышала от Фаи об этой особой вещи: каждый вид оборотней отдавал шерсть или перья для плаща шаманки. Они крепились к основе при помощи магии. Когда Полина услышала об этом, то представила себе нечто отталкивающее — клочки шерсти, перьев и даже чешуи или змеиной кожи, прикреплённые к одному куску ткани. Бррр. Но на деле плащ выглядел императорским облачением. Полосатая, одноцветная и пятнистая шерсть, длинная и короткая, перья чёрные, белые, пёстрые — всё это плавно переходило одно в другое и казалось, что это шкура невиданного зверя — невероятного зверя, немыслимого даже в мире магии.

Под плащом на шаманке была простая рубаха и штаны бледно-чайного цвета.

— Приветствуем Муфру, говорящую с духами, — произнёс Ярон и поклонился.

Все последовали его примеру.

Шаманка стояла молча, смотрела испытующе, прямая и строгая.

— Ты скажешь нам слово? — покорно спросил князь.

— Я могу сказать только то, что и раньше, но говорить с вами бесполезно. Вы не понимаете и не слышите. Здесь я вижу ту, что услышит, но не поймёт, — Муфра указала посохом на Полину. — Не поймёт сейчас, может, поймёт потом… — ворчливо продолжила шаманка.

— Вы разгневали духов и опечалили богов! — рявкнула она и стукнула посохом об пол, кристалл на его вершине, до того бесцветный, полыхнул алым.

— Скажи чем! И мы… — начал Ярон.

— Глухие слепцы… — тихо и устало произнесла женщина. — Я не скажу! — её голос мгновенно возвысился до крика. — Не скажу! Вы всё равно не услышите, даже если кричать вам в уши день и ночь! — она помолчала несколько мгновений и продолжила тихо, почти шёпотом:

— Вы сами должны понять… только это ценно. Этого ждут от вас боги. Хотите подчинить себе судьбу… заставить её служить себе. Но судьба никому не служит!

Она неумолима… Милости надо просить у богов и смиренно свершать свой путь, не дерзая править судьбой! Вы не хотите слышать слово, вы хотите слышать, как вам достичь благополучия! Так слушайте! Мир и покой землям Лоаниры принесут правители, рождённые от слияния Теновии и Светании. От светлого оборотня и от тёмного родятся наследники и будут править мудро. Святилище возродится, вернётся третий Хранитель.

— Вы услышали ушами, но не сердцами. И вы не поняли. И не поймёте, пока не свершится. Ваши бедствия пришли от вас самих. От своей гордыни вы страдаете! И вместе с вами все народы Лоаниры!

— Не смерть, но плен несёт коварство… Сначала плен, потом природы извращение, гибель — после… — Муфра то бормотала, то вскрикивала, в глазах её, казалось, открылась бездонная пропасть, в которую было жутко смотреть, но Полина не могла оторваться, чувствуя как захватывает дух.

— Ты поможешь появиться наследникам, — навершие посоха качнулось в сторону Полины, камень вспыхнул изнутри золотистым. — Но не так… не так, как ты думаешь! — Муфра гневно взглянула на Ярона. — Они уже есть… Наследники силы, наследники света и тени… Уже есть. На тебе я вижу тёмное пятно… Коварство оплело тебя сетями… Намерениями добрыми творишь недоброе. Сбрось сети! Отринь мрак…

— последние слова шаманка произнесла одними губами, и только Ярон и Полина могли их с трудом разобрать.

— Тена ещё не отвернулась от тебя. Ты можешь найти то, что давно потерял… То, что не надеешься обрести. Можешь… ещё можешь вернуть… Если она поможет тебе, — Муфра взглянула на застывшую Полину. — Погребённые к жизни восстанут… Светлое мраком станет. Вижу в спину удар, и Небес добрый дар, дар последний тебе, не мешай же судьбе… — Муфра, в упор смотревшая на побледневшего Ярона, замолчала, взгляд её изменился, будто она только что проснулась. — А теперь… подойди, дитя, — шаманка протянула руку в сторону Полины.

Та была, как ни странно, скорее взволнована, чем напугана, и не задумываясь вышла вперёд.

— Ступи на границу Круга Силы, — повелела Муфра.

Полина послушно встала на золотую линию.

— Оставь здесь все вещи, в которых есть магия или иная сила.

Полина только коснулась брачного браслета кончиками пальцев, как он сам соскользнул ей в ладонь. Второй тоже снялся. Фея порхнула на плечо Райяне, оставаясь всё такой же крохотной, едва заметной искоркой.

— Вижу знак Великого Змея, — прищурилась Муфра. — Он благоволит тебе. Не подведи его!

Сбоку протянулась рука Ярона, забравшего брачный браслет, ожерелье с озёрным хрусталём, а вместе с ними и серебряный браслет. Полина хотела бы отдать свой загадочный браслет Райяне, но князь моментально забрал всё, не отнимать же теперь.