— Ерпы, теперь горгульи… Расскажи-ка подробнее, Тания! — прошу. — Кто еще из нечисти обитает в этом замке и окрестностях?
Пока говорю, возвращаюсь за стол. Ставлю перед собой подсвечник. В дрожащем пламени свечи упираю локти в полированные доски. Сцепив пальцы, пристально смотрю на собеседницу, что сидит рядом, склонив мордочку набок.
Жду, что она расскажет о здешних обитателях, как можно основательнее. Ведь, вместо того, чтобы шарахаться каждый раз от неизвестных тварей, лучше быть заранее готовой ко встрече.
Как говорится, работаем на опережение!
— Я толком не знаю… — лепечет тоненьким голоском белка. — Я только краем уха слышала…
Ерзаю нетерпеливо на своем стуле. Ох, какой сложный возраст у этой девочки! С одной стороны, думает, что знает все лучше всех. А, с другой стороны, уязвимость и неуверенность просто зашкаливают!
— Поэтому ничего толком не могу сказать… — мнется она. — Только предположить могу…
— Вот и предположи, а я тебя внимательно выслушаю! — отрезаю, и Тания, на удивление, сразу берет себя в руки.
— Говорят, на болоте живут русалки, что заманивают людей в топь детским плачем. Так что, если услышите детский плач, ни в коем случае туда не ходите! Еще есть болотные духи, что приманивают к себе путников блуждающими огоньками в ночи. Еще есть черные псы-людоеды, что охотятся по ночам. Гарпии тоже летают в округе, но только днем. Так что здесь на каждом шагу нас подстерегает опасность.
— Вот! — говорю с напором. — Именно поэтому нам надо приручить всю стаю ерпов. Если они поселятся около замка, то болотная нечисть к нам точно не сунется.
— Может, нечисть и не сунется, а вот горгульи… — белка опускает мордочку.
— А что горгульи? Они ведь тоже нечисть?
— Да, но они особая нечисть. Они часть замка. Их отсюда ерпами не выгнать.
— Значит ерпами отгоним хотя бы часть нечисти — задумчиво рисую на деревянном столе круглые фигурки, будто мысленно призывая их на помощь. — А с горгульями как-нибудь договоримся! Расскажи про них все, что знаешь!
— Ох, госпожа! От них только прятаться на ночь под крепкими замками, вот и все!
— Ты сказала, что горгульи — это часть замка. В чем это выражается?
— По ночам они защищают замок от врагов, — неохотно признается.
— О-о, да они у нас, оказывается, хорошие? — с удивлением подытоживаю.
— Нет, они злобные. И еще… По какой-то причине считают всех женщин в замке врагами.
— Кстати о женщинах… — барабаню пальцами по столу. — Сколько жен было у лорда Элиаса?
— Восемь.
Ее ответ заставляет меня судорожно сглотнуть. Чувствую себя в ловушке.
— И все здесь погибли?
— Да. Но вы не переживайте, госпожа! Ни у одной из жен не было такой сообразительной служанки, как я. Уж я вам помогу, чем сумею!
— Когда он успел восемь раз овдоветь? — задумчиво рисую пальцем восьмёрку на столе. — На вид лорду Элиасу не дашь больше тридцати.
— Ой… — белка замирает. — Вы про какого лорда Элиаса говорите? Про своего мужа?
— Конечно! — настораживаюсь. — А что, есть другой лорд Элиас?
— Да, то есть… Точнее, был. Лорд Гехарт Элиас. Отец вашего мужа, лорда Алана Элиаса.
Вот так новость!
Значит, Синей Бородой был не мой муж, а его папочка?
Тру лоб и массирую себе виски. От избытка имен начинает кружиться голова. Когда невесомость в голове оседает, уточняю:
— Так у старшего лорда Элиаса было восемь жен?
— Да, лорд Гехарт Элиас женился восемь раз.
— А у моего мужа сколько было до меня жен?
— Ни одной… — пищит белка растерянно. — Как много вы забыли госпожа!
— Ага, — подтверждаю. — Стресс до добра не доводит. Значит, я у лорда Алана первая жена.
— Да, госпожа. И надеюсь, последняя.
— А вот мне неважно, последняя или нет, — снова тру виски. — Мне главное живой остаться, а для этого нужно больше информации. Мы должны понять, как приручить горгулий. И еще хотелось бы разобраться в истории рода Элиасов. Интересно, кто проклял их замок и почему.
— Горгулий не приручить. Об этом вы нигде не прочитаете. Хотя в старой библиотеке замка могут быть и книги про нечисть, и летописи рода Элиасов.
— Здесь есть библиотека? — радостно развожу руками, готовая хлопать в ладоши.
— Конечно, леди Виола. Библиотека есть в каждом приличном замке.
На ее словах очень хочется возразить, что замок в аварийном состоянии вряд ли можно считать приличным. Но Тания тут же добавляет:
— Ночью мы выйти отсюда не можем. Сейчас время горгулий.
— Значит, переночуем тут. Надеюсь, как-нибудь не замерзнем.
— Не замерзнем! Ни за что не замерзнем! — радостно поддакивает белка, заметно воспрянув духом от моего решения.
Вот только почему-то кажется, что она о себе говорит во множественном лице. Ведь у нее есть шкурка, которая гарантирует ей тепло. А у меня такой шкурки нет. И вообще я по жизни мерзлячка.
Обвожу взглядом помещение. Тряпки мокрые. Их даже под себя на каменный пол не постелешь. А что еще остается? Рассыпать на полу золу или песок?
Спать на таком… Невольно передергиваю плечами. Так себе вариант.
Взглядом скольжу по кухне и ищу варианты для ночлега.
Шкаф! Может, там что-нибудь найдется?
Кидаюсь к шкафу и, порывшись на полках, нахожу из полезного лишь стопку полотенец. Точнее говоря, сероватые куски льна с подшитыми краями. Размером где-то пол метра на пол метра.
Я могу подмести солому на полу в форме прямоугольной кучки моего размера. Затем раскидать поверх нее полотенца. Это чуть приятнее, чем лечь прямиком на грязную солому.
Таким образом, сделаю себе примитивный тюфяк.
Еще бы одеяло сюда — и вообще отлично!
Внезапно меня озаряет идея.