Жена из прошлого. Книга 2

Глава 12. Суматошное утро

На следующее утро меня ждали, как это водится, две новости: хорошая и плохая. Плохая заключалась в том, что инцидент с Клариссой, Каролой или как её там родители назвали, не укрылся от внимания местных папарацци. Не успела войти в столовую, как со своего место подскочила Эдвина:

— Так это правда? Ты не обманщица?!

Я напряглась, смутно представляя, о чём это она. Любитель разъезжать по дамам на завтрак ещё не явился, а потому некому было объяснить, что имеет в виду Эдвина. Кроме самой Эдвины.

Поэтому осторожно поинтересовалась:

— Это ты о чём?

— Я слышала, как шептались утром служанки, а потом вот... — Она схватила приготовленную для главы семейства газету. — Тут про тебя написали. И не только про тебя... — щёки девочки порозовели. — В общем, читай.

С этими словами она протянула мне свежий выпуск «Хроник Кармара». Опустившись на своё место, я заскользила по статье взглядом. Увы, первая полоса была посвящена не громкой премьере или какому-нибудь важному событию, произошедшему вчера в столице, а совершенно неважной мне. И Кароле-Клариссе. И, конечно же, дракону, которого две дамы якобы не поделили.

Да пусть забирает его с потрохами! На кой он мне сдался?

Через год забирает, когда мы с ним благополучно распрощаемся.

— Эдвина, в газетах пишут много глупостей и то, что здесь говорят обо мне и твоём дяде...

— Хочешь сказать, это не ты её подожгла? — с явным разочарованием протянула «племянница».

Я вернулась к статейке, хоть не скажу, что получала удовольствие от её чтения.

Леди Делагарди в долгу не осталась. На недвусмысленные заявления об измене ответила весьма своеобразным образом — попыталась испепелить соперницу, причём не взглядом, а в прямом смысле слова. Если бы не подоспевший вовремя виновник скандала, неизвестно, выжила бы леди Ферзен или ещё одна наследница Перерождённых отправилась бы к отцам-драконам.

Напомним, что на прошлой неделе были убиты два сильнейших дракона, и на саму леди Делагарди дважды совершалось покушение. Но младшая дочь Хеймера Фармора оказалась не из пугливых и спокойно разъезжает по городу в компании молодого ультора или неверного мужа. Более того! Как вчера выяснилось, покойный отец зря называл её пустышкой — дар в Раннвей Делагарди-Фармор всё-таки пробудился. И весьма опасный, хочу я вас заверить.

По крайней мере, опасный для любовниц нашего ветреного эйрэ.

Иронией была пропитана каждая фраза, и по-хорошему надо было бы подпалить что-нибудь и этому глашатаю правды. Исковерканной, приукрашенной. Из слов столичного писаки выходило, что я намеренно собиралась сжечь Катрину. Тьфу ты, Клариссу! Каролу? Короче фанатку моего дракона. Вернее, не моего, но...

Всё же временно моего.

Совершенно запутавшись в собственных мыслях, не сразу обратила внимание на ветреного эйрэ. Последний вошёл в столовую с классическим выражением на лице: то ли не выспался, то ли драконье чутьё подсказывало, что на страницах периодических изданий он не найдёт сегодня ничего для себя приятного.

— Доброе утро, — буднично сказала я, бросив взгляд на Эдвину.

Последнюю, как ни странно, не смутили разглагольствования о любовных связях дяди. Похоже, все её мысли занимал дар Раннвей. И наверное, это-то как раз было и неплохо. Во-первых, в глазах девочки в кои-то веки читалось уважение. Хоть уважать меня за то, что чуть не спалила... кхм... соперницу, явно не стоило. И тем не менее внутри вдруг стало тепло от её взгляда. Во-вторых, теперь никто не посмеет вякнуть, что я — пустышка. Возможно, и найдутся сомневающиеся, но большинство, уверена, признают Раннвей равной. А это не могло не радовать.

Ну и в довершении ко всему — ветреный эйрэ. Всё-таки большинство шпилек и копьев были направлены в адрес дракона (заслуженно), и я решила, что не стоит ничего подпаливать папарацци.

Пусть живёт дальше.

— Доброе, — ответил Эндер с таким видом, словно за ночь убили ещё пару десятков ульторов.

Сел за стол, сам налил себе кофе, не дожидаясь служанки, и принялся завтракать, старательно делая вид, что слева от него не лежат любимые «Хроники Кармара».

Не выдержав, Эдвина осторожно поинтересовалась:

— Не будешь читать?

— Некогда. — Дракон лишь мельком взглянул на газету и невольно поморщился, явно прочтя заголовок самой важной на сегодня хроники: «Пламенная драма в столичном театре».

Племянница разочарованно вздохнула:

— Там говорится о Раннвей. И о её даре. А ещё... — Не сдержавшись, девочка хихикнула, но поймав суровый взгляд дяди-палача, вынуждена была примолкнуть. Правда, ненадолго. И минуты не прошло, как она весело попросила, обращаясь ко мне: — А покажешь ещё что-нибудь? Поджигать ничего не надо, дяде не понравится, — хитро на него покосилась и тут же добавила: — Но вот, наприме-е-ер... хм... Можешь придвинуть ко мне сахарницу?

Я мысленно выругалась и почувствовала на себе пристальный взгляд дракона, который, несмотря на свои пристальные взгляды, отрываться от завтрака и приходить мне на помощь не собирался.

Пришлось самой выкручиваться:

— Признаться, я всё ещё учусь контролировать дар. Не всегда получается с ним совладать. В основном сила пробуждается, когда я испытываю сильные эмоции, вот как вчера. А когда я спокойна...

Удивительно, но вместо очередного разочарования в тёте я увидела в глазах наследницы Фарморов понимание:

— У меня то же самое, — со вздохом призналась Эдвина. — При мисти Ливен приходится себя прямо-таки сдерживать, а вот в другие моменты... Учитель Стальд говорит, что это нормально. Когда дар только раскрывается, он как маленький дикий дракончик: глупый, непослушный, своевольный. Тебе бы тоже походить на его занятия. Жаль, ты для них уже слишком старая.

Почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Сказано это было не со зла — девочка искренне считала, что её тётя, разменявшая третий десяток, уже находится в том возрасте, когда учиться чему-либо слишком поздно. Ещё пару годков, и можно будет смело отправляться на погост.

— Дядя, может, покатаемся сегодня в Гринвидском парке? — сменила тему «племянница». — Погода такая хорошая, а мне не надо ни с мисти Ливен заниматься, ни в госпиталь. В последний раз мы там были ещё летом.

Заранее предчувствуя, какие эмоции вызовет в девочке ответ Эндера, я пожалела, что не закончила завтракать раньше. Сбежать бы сейчас куда-нибудь...

Словно откликаясь на мои мысли, в столовую вошла служанка.

— Ваша светлость, — обратилась ко мне с коротким книксеном, — леди Флеминг интересуется, могли бы вы её принять?

Шанетт? С утра пораньше и без приглашения... На такое были способны только она или Данна Левенштерн.

Можно было, конечно, сказаться больной, пусть бы катила себе обратно. Но тогда не получится сбежать из гостиной. Лучше уж Эдвина пусть злится на Эндера. У нас с ней только начали завязываться нормальные отношения.

— Проводи её в гостиную, — ответила я, сдёргивая с коленей салфетку. Извинилась перед стабильно мрачным драконом, улыбнулась предвкушающей приятный день «племяннице» и отправилась привечать лучшую подругу Раннвей.

Последняя уже успела переместиться в гостиную и теперь, сидя на диванчике, бросала по сторонам взгляды. При виде меня Шанетт поднялась, раскрыла руки для объятий.

— Ах, дорогая, это так ужасно! Представляю, каково тебе сейчас!

Я позволила себя обнять и, подражая Шанетт, поцеловала воздух возле её лица.

— До сих пор не верится, что Эндер... Твой Эндер...

— Всё в порядке. — С трудом получилось выжать из себя улыбку.

— Да какое там в порядке? Он тебе изменяет! — всплеснула руками Флеминг.

— Мы вчера всё обсудили. Меня ведь долгое время не было...

— Но он ведь был в курсе, где ты и что с тобой, — ретиво перебила «подруга». — Я бы ещё могла с тобой согласиться, если бы он, как и все мы, считал тебя погибшей, а так... Нет, не могу простить и понять.

Можно подумать, Делагарди изменял лично ей, а не мне. Ну то есть не Раннвей.

— Как ты помнишь, я тоже не без греха, — с усмешкой сказала я и внимательно посмотрела на Флеминг, ожидая её реакции.

Та вернулась на диванчик:

— Вот тебя, милая, как раз понять можно. Сложно противиться таким чувствам, какие были у тебя к... нему. А что сейчас? — Она вскинула на меня заинтересованный взгляд. — Вчера мне показалось, что ты нас избегала. Или... избегала только Вольмара?

Вас всех и каждого в частности.

Не дожидаясь, когда ей ответят, Шанетт продолжила:

— Понимаю... Ты пытаешься построить семью с Делагарди, а Вольмар одним своим видом напоминает о том, что между вами было. Сумасшедшие чувства... Признаться, иногда я даже тебе завидовала. — Она меланхолично вздохнула. — Помнишь, когда вы сбежали на выходные в Провинс, и это за неделю до свадьбы... Думала, ты уже не вернёшься, не выйдешь замуж за Делагарди. Помнишь эту вашу поездку, полную мгновений любви и страсти?

Она пытливо посмотрела на меня, и я неуверенно кивнула. В ответ Шанетт тихонько усмехнулась.

— Вы были красивой парой, Раннвей. Такие чувства не забываются...

Эта её игра в «помнишь — не помнишь» вернула меня в странный сон с пугающей маской. Мелькнула мысль спросить, а вдруг это было не сном, а явью, но что-то внутри тревожно звякнуло, побуждая остановиться.

— Извини, Шанетт, но я не могу сегодня уделить тебе много внимания. У нас с Эндером были планы.

— С изменщиком? — Флеминг презрительно фыркнула, но всё же поднялась следом за мной. — Ну раз так, значит, не буду тебя задерживать. — Она снова шагнула ко мне, чтобы одарить поцелуями возле щёк. — Помни, дорогая, если тебе когда-нибудь захочется поговорить... о чём угодно... я в твоём полном распоряжении. Мне ты можешь доверить всё самое сокровенное.

Кивнув, я позвала служанку, чтобы проводила леди Флеминг отсюда куда подальше. Когда за гостьей закрылись двери, бросила взгляд на часы, мерно тикающие над камином, и постаралась выбросить болтовню Шанетт из мыслей. Сосредоточилась на насущном: поездке в Корвин и допросу покойницы.

* * *

В холле Шанетт столкнулась с драконом, о чём я узнала уже от самого дракона, когда мы отправились в Корвин.

— Что называется, почувствуй себя преступником, — пробормотал Делагарди, выруливая с нашей тихой улочки на более оживлённую, мгновенно окунаясь в шумную атмосферу Гратцвига.

— Не преступником, а изменщиком, — справедливости ради отметила я, а потом, не сумев укротить свой длинный язык, добавила: — И обманщиком.

— Интересно, когда я успел обмануть леди Флеминг? — мрачно усмехнулся Эндер.

— При чём здесь Шанетт? Я говорю о себе.

Делагарди покосился на меня с таким видом, словно хотел сказать, что его мнимая жена слегка забылась. Я так не считала, а потому решила внести в наши отношения (сугубо деловые) ясность:

— Твоя любовница вчера пыталась меня унизить. Уверена, будь на моём месте настоящая Раннвей, и у неё бы это получилось. На что-что, а на разборки со всякими шала... дамами я не подписывалась.

Пальцы дракона сжались на руле с такой силой, что стало даже немного тревожно: а мы вообще сегодня выедем из города.

— Карола — не моя любовница.

— Хочешь сказать, этот ферзь в шелках всё придумала?

— Хочу сказать, что наши с ней отношения закончились задолго до того, как я познакомился с тобой.

— А в этот понедельник что было? — не стоило, но я продолжала допытываться. Нет бы язык прикусить, но почему-то было важно услышать ответ. — Одолела ностальгия?

И снова пауза. Длинное такое молчание.

Весьма и весьма раздражающее.

— Я заезжал к ней, чтобы поговорить о тебе, — наконец признался палач. — Точнее о Ведьминых каплях.

Всего лишь поговорить? Вон оно как...

— Ты подозревал свою бывшую лю...

Нет, не буду произносить это слово. От него даже становится немного тошно.

— Зелье Эдвине подбросили с запиской, якобы от Каролы. Уже позже мы узнали, что за день до этого приезжала помощница портнихи, которая и принесла капли. Вместе с запиской.

Я покусала нижнюю губу. Если бы не было известно об участии погибшей помощницы, я бы тоже подумала на Каролу. Даже без всяких записок. Уверена, эта дамочка способна на многое. Непонятно, на кой харг она в прошлом сдалась дракону.

Именно в прошлом, потому что... Дракону я сразу поверила. Уж лучше верить ему, чем какой-то склочной особе.

— Всего этого можно было бы избежать, будь ты со мной откровенен.

— А как на счёт тебя, Женя? — с усмешкой покосился на меня Эндер. — Сомневаюсь, что ты со мной полностью откровенна и всё мне рассказываешь.

Туше.

— Например, я так и не услышал от тебя о том, что произошло в театре. Или в тебе ни с того ни с сего пробудился ещё один дар, в чём я очень сомневаюсь. Или свечи вдруг сами собой научились выскакивать из канделябров, что, согласись, тоже странно. Или, — он негромко хмыкнул, — вернулась твоя Вильма, но ты мне ни вчера, ни сегодня не сказала ни слова.

Потому что вчера была смертельно на тебя обижена и лишь сегодня... сейчас(!)... узнав правду, немного отошла.

Не дожидаясь ответа, дракон поинтересовался:

— Она сейчас здесь?

— Нет, но обещала присоединиться.

Собравшись с мыслями, я рассказала о появлении Вильмы и её кратком отчёте о мире зазеркалья. О таящихся в нём бесплотных вампирах, одного из которых мы с Эндером едва не пригласили.

— Получается, тень... или тени, что следовали за искажёнными, пришли оттуда, — не сводя с дороги взгляда, задумчиво проронил он. — Твоя подруга утверждает, что они не могут приходить в наш мир по своему желанию. Значит, их кто-то пригласил.

— Может, сами искажённые? — неуверенно предположила я и, вдохновлённая своей версией, продолжила: — Может, они потому и стали искажёнными — тени свели их с ума!

— И наделили нечеловеческой силой? — с сомнением протянул ультор. — Искажёнными не становятся по щелчку пальцев. Нужен эликсир на основе огненной крови.

— Но ты же сам говорил, что в крови наших жмуриков... ну то есть искажённых никаких эликсиров не обнаружили. К тому же каждый, кто их принимает, оказывается под пристальным наблюдением, но ни Келлер, ни этот второй в списках принявших не числились. Разве не так?

Делагарди нехотя кивнул.

— И тем не менее осечки случаются. Даже те, в ком раскрывается магия и на первый взгляд кажется, что с ними всё в порядке, со временем могут заболеть. Уже не говорю о подпольных, запрещённых в Кармаре зельях, изготавливаемых непонятно где и непонятно из чего. — Ещё одна усмешка и тихие слова: — Иначе бы нам, ульторам, было не за кем охотиться.

Я ничего не ответила. Просто пожала плечами и подумала о том, что будь так называемые чудо-эссенции чуточку дешевле, и люди не вливали бы в себя неизвестного происхождения пойла в надежде обрести дар и как результат — изменить свою жизнь.

Пусть не каждый одарённый в этом мире причислялся к элите, но если у тебя есть сила, даже самая посредственная, перед тобой открываются многие перспективы. Маги везде востребованы. Не только в Кармаре — во всём мире.

Жаль, на драконов огненная кровь не действует. Если бы это было так, уверена, отец Раннвей не побоялся бы рискнуть жизнью дочери и влил бы в неё пару-тройку эликсиров.

— Далеко до Корвина? — спросила я, когда городские пейзажи сменились уютным пригородом: маленькие домики с где-то ещё зелёными, а где-то уже охровыми палисадниками, широкие просёлочные дороги и поля, в этот погожий осенний день щедро залитые солнцем.

Сразу вспомнилась Эдвина и её надежды на приятную субботу в компании дяди. Которым я, получается, помешала.

— Пару часов.

— Эдвина меня, наверное, снова ненавидит.

— Нет, потому что я пообещал, что завтра буду в полном её распоряжении. И ты, надеюсь, тоже. Кроме конной прогулки она стребовала с меня поход по магазинам.

Семейный день? Я кивнула. От работы не отлынивают. А Эндер и его племянница — моя работа.

Пока ехали в Корвин я всё ждала, что появится Вильма, но её не было ни видно, ни слышно. В голову уже начали лезть тревожные мысли — мало ли, куда за это время угораздило влезть неугомонного духа. К счастью, на подъезде к нужной нам деревушке Вильма изволила объявиться. Вынырнула прямо из панели управления машиной, оснащённой всевозможными рычагами и кнопками, и весело спросила:

— Ну, что я пропустила?!

С трудом подавила желание схватиться за сердце. Вместо этого лишь вздрогнула и осуждающе посмотрела на старушку:

— Я же просила вот так не появляться.

А та, переместившись на заднее сидение паромобиля, с ложным раскаяньем сказала:

— Ну прости, милая. Просто меня со вчерашнего дня переполняют эмоции. И подумать не могла, что так сильно соскучусь по этому миру! Мне во стольких местах ещё надо побывать, столько увидеть! Но главное, конечно, ты и ваша с драконом романтическая поездка.

— Она не романтическая... — начала было я, но тут же умолкла, напоровшись на взгляд того самого дракона.

— Здравствуй, Вильма, — будничным тоном, словно всю жизнь общался с духами, поприветствовал он мою подругу.

Всего два коротеньких слова, а тень уже успела стушеваться.

— Его я рада видеть особенно, — выдохнула она томно.

— Так и передать?

Старушка смутилась ещё больше.

— Ну тебя, Женя! Я просто...

— О чём вы говорите? — вмешался Эндер.

— О драконах и их влиянии на легковозбудимые эфемерные сущности, — сказала я, и Вильма в ответ возмущённо запыхтела.

— М? — переспросил Делагарди, но объяснений так и не дождался.

Бросив взгляд на улочку, по которой мы проезжали, я на какое-то время позабыла и о нём, и о Вильме. Ну прямо как кадры из старых английских фильмов... Именно в такой деревушке я мечтала когда-нибудь купить дом. Спокойной, уютной, гостеприимной. Выложенные серым камнем невысокие заборчики огораживали ухоженные огороды и одноэтажные домики. Калитка и ставни каждого были выкрашены в разные цвета. Где-то зелёные, где-то синие, красные или оранжевые. Мы остановились возле небесно-голубой с металлической табличкой, на которой было выгравировано «Мейст и мистис Эрроу». Обнаружив, что калитка не заперта, вошли в аккуратный дворик, явно холимый своими хозяевами, и увидели женщину, развешивающую меж двух порыжевших яблонь свежевыстиранное бельё.