Жена для генерала (СИ)

Глава 18

Несмотря на высокий темп, который Алик задал Ночи, догнал он Эн. герра уже в городе — не иначе, как Стару досталась порция укрепляющего волшебства, ибо несмотря на такой быстрый путь, конь генерала был бодр, а вот сам герр выглядел странно. Алик встретил командира у святилища Высшему, у которого генерал стоял и, судя по всему, уже достаточно долго смотрел.

— Прощаетесь со своей свободой? — пошутил Алик, спрыгивая с седла рядом с командиром.

— Что то вроде того, помощник, — задумчиво кивнул Эн. герр. — Проводил Алию?

Алик замялся, но потом поднял глаза на генерала, выталкивая на поверхность воспоминания о его прощании с девушкой, из всех сил стараясь, чтобы непонятные эмоции не проскользнули к герру. Только факты: доехали, попросила, согласился. Эн. герр сначала удивленно поднял брови, не понимая, зачем Алик ему это показывает, но потом внезапно широко улыбнулся и хлопнул Алика по плечу.

— Вот же хитрая, мелкая… — Эн. герр не продолжил свою мысль. — Все хорошо, помощник. Ты тоже не стальной, Алик. Помни об этом, — голос Эн. герра стал серьезным.

— А теперь, прежде чем идти в святилище, пойдем, попьем чаю со специями, — Эн. герр снова улыбался. — Ты то человек свободный, а мне всю ночь пост держать.

Алик кивнул. Традицию поститься и проводить в бодрствовании и медитациях ночь перед предложением брака в храме Высшего в Белых горах блюли свято. В отличие от равнин Империи, но и там часто женихи, чтобы доказать чистоту и искренность своих намерений проводили ночь в кельях святилища. Считалось, что если после ночи в святилище Высшего мужчина все же найдет в себе силы произнести заветные слова и позвать девушку замуж, то его любовь чиста, а намерения — искренни.

Эн.герр не мог отступиться от этой традиции — герры имели много долгов перед Империей и соблюдение всех традиций — один из них.

За легкой болтовней они отлично провели время в ближайшей чайной, где хозяин, узнав о том, что герр собирается в святилище, выставил всем посетителям бесплатные прикуски к чаю, а самому Эн. герру собственноручно заварил укрепляющий сбор, рецепт которого, по его словам, передавался из поколения в поколение и придавал мужчинам сил и мужества.

Эн.герр улыбался, с благодарностью принимая и секретный настой, и поздравления от посетителей чайной. Алик лишь молчаливо кутался в плащ. Эту сторону жизни генерала он тоже видел ни раз. Герра любили в Империи, его имя было синонимом защиты и справедливости. Уже перед самым заходом солнца Эн. герр легко поднялся с диванчика, на котором коротал время, вежливо покивал провожавшим его людям и, коротко кивнув Алику, вымелся на улицу.

В молчании они подъехали к святилищу Высшего и уже не медля ни минуты, Эн. герр, скинув поводья Алику, уверенной походкой зашел в святилище.

— Удачи, генерал, — прошептал тихо Алик, привязывая лошадей у поилки и устраиваясь на удобных скамьях у стен храма. К слову, он там был не один. Он коротко кивнул поймавшему его взгляд пожилому мужчине, чей сын, судя по всему, отправился в святилище с той же целью, что и генерал и молодом пареньку, который на его глазах проводил в святилище очень похожего на него парня постарше.

— Хорошая ночь для размышлений, Гвардеец, — обратился к нему пожилой мужчина.

— Хорошая, — кивнул Алик, заворачиваясь в неизменный черный плащ.

— Это же был герр? — снова спросил мужчина, кивнув в сторону святилища.

— Да, — снова коротко кивнул Алик.

— Значит, быть у Ярвиненнов свадьбе, — довольно покивал незнакомец и, улыбнувшись Алику, устроился поудобнее. Алик коротко улыбнулся в ответ и прикрыл глаза. Он дремал на скамье, прижимаясь спиной к согревшемуся за день мраморному храму Высшему, и перед его глазами волновалось серо-стальное море.

В святилище у Эн. герра все прошло легко и быстро. Увидев его, служитель Высшего если и удивился, то не подал виду. Эн. герр произнес традиционные слова о том, что просит благословения и покровительства Высшего, а пожилой служитель так же традиционно их принял. Лишь легкое волнение воздуха вокруг священнослужителя показывало, что все это — не просто слова. Одаренный магически вкладывал в любые свои обещания часть своей магии, часть себя. Под конец улыбнувшийся священнослужитель уточнил, в чей дом направится на рассвете.

— К Ярвиненнам, — спокойно сказал ему генерал, чувствуя, как вдруг сильно забилось у него сердце.

Служитель снова с улыбкой кивнул ему, и жестом подозвал молодого паренька в одежде послушника. Тот задорно улыбнулся генералу, с восхищением глядя на того, но ни говоря ни слова, быстро проводил его к келье, в которой Эн. герру придется провести почти всю эту ночь.

Генерал выглянул в узкое и высокое окно, обращенное к востоку. Небо на севере в начале лета почти никогда не наливалось чернильной тьмой южных ночей, оно было скорее темно-синим, глубоким, цвета горных озер родины Алика, в которых ночью отражаются звезды и белые пики скал.

Отойдя от окна, Эн. герр устроился поудобнее на широкой скамье и привалился к удивительно теплой каменной стене. Плащ уютным коконом обнимал плечи, навевая сон. Генерал закрыл глаза, погружаясь в себя, вспоминая все события этой странной весны: Императора с Императрицей, Беседующего и его предсказания, людей из Долин, цветущие яблоневые сады Ярвиненнов, отблеск моря на вершине старого маяка. Лишь один образ настойчиво отгонял от себя генерал, боясь.

Как только небо на востоке начало немного светлеть, Эн. герр плавно поднялся на ноги. Потер уставшие от второй бессонной ночи глаза. Еще раз выглянул в узкое окно, внезапно улыбаясь и глядя, как заря начинает загораться далеко над лесом. Глубоко вздохнул и вышел из кельи на поиски служителя.

Со служителем герр встретился на подходе к главному залу святилища и, молча кивнув, последовал за ним. Тот, так же в тишине, проводил генерала к небольшой чаше с проточной водой и Эн. герр быстро умылся и напился. Отряхнув влажные волосы, генерал поднял на служителя уверенный взгляд сине-зеленых глаз.

— Я готов.

— Тогда едем, — мягко улыбнулся тот же самый пожилой служитель, что встретил его вчера и Эн. герр вдруг тоже улыбнулся в ответ, только ярко и нетерпеливо. Тихо хмыкнув, служитель направился к выходу и Эн. герр поспешил следом. Стоило генералу появиться на крыльце храма, как Алик тут же проснулся, как от толчка. Парень чувствовал волны силы, расходящейся от генерала, да и сам, к своем удивлению чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Ненадолго прижав руку ко все еще теплому камню стен, Алик про себя вознес искреннюю благодарность Высшему и поспешил к командиру.

Быстро отвязав лошадей, мужчины вскочили по седлам. Через пару минут служителю так же подвел коня парнишка-прислужник и тот не по возрасту ловко вскочил в седло. Махнул, пропуская Эн. герра вперед и предлагая ему вести процессию. Не сомневаясь ни секунды, Эн. герр тут же пришпорил Стара и направился на запад, в сторону дома Ярвиненнов.

За его спиной разгорался первый день этого лета.

Чем ближе генерал подъезжал к имению Ярвиненнов, тем сильнее какое то необъяснимое волнение сдавливало грудь Эн. герра. Внешне он как обычно старался выглядеть невозмутимым, но руки все сильнее сжимали поводья.

— Волнуешься, друг мой? — это были первые слова священнослужителя за это утро. Тот достаточно тихо догнал генерала и сейчас смотрел на него с чуть ли не отцовской улыбкой на губах.

— Никогда не думал, — от долгого молчания Эн. герру казалась, что слова со скрипом выходят у него из горла, — что буду так беспокоиться из-за слов девушки, — герр криво улыбнулся.

— Если ваши чувства искренни, — вдумчиво проговорил служитель, — вы со всем справитесь.

Одобряюще кивнув Эн. герру, служитель немного придержал коня, оставив генерала в одиночестве.

Искренни… Перед глазами генерала тут же встал так тщательно прогоняемый им всю ночь образ и он, с легким рыком, еще сильнее пришпорил коня.

К тому моменту, как небольшая кавалькада подъехала к дому Ярвиненнов, солнце почти полностью поднялось из-за горизонта. Яростно пели птицы, воздух был свеж и Эн. герр вдыхал его полной грудью, набираясь храбрости. Не той храбрости, которая нужна на полях сражений, не той силы, с которой он вел за собой войска и смотрел в глаза Императору.

А той силы и смелости, в которой порой очень нуждался мужчина. В силе поверить, что в этот раз выберут его.

Спешившись с седла, Эн. герр не спеша привязал Стара и помог служителю. Алик уже спрыгнул с коня и стоял рядом. Эн. герр ярко улыбнулся помощнику и, получив в ответ скупую, но искреннюю улыбку горца, поднял руку и постучал в дверь. Громкий стук эхом разнесся над тихим садом.

На третий стук дверь открыл Калеви. Празднично одетый и причесанный глава семьи испытующе поглядел на Эн. герра.

— Кто вы?

— Меня зовут Эн. герр. Я герр Империи и Советник Императора.

— Зачем вы здесь?

— Пришел просить у вас то, что принадлежит вам по праву отца.

— Я даю вам во позволение войти в мой дом, — Калеви торжественно кивнул Эн. герру и сделал приглашающий взмах рукой.

Вслед за главой дома, Эн. герр и его спутники проследовали в гостиную. Там, в центре комнаты, освященные нежными лучами восходящего солнца, стояли девушки Ярвиненн. Заплетенные в легкие косы волосы, простые светлые платья и разные чувства в ярких глазах. Радость. Насмешка. И темно-серая безмятежность.

Рядом с дочерьми стояла Сильвия, слегка взволнованно разглаживающая подол своего темно-синего платья. Глаза женщин так же выдавали ее волнение. И странное беспокойство. Калеви подошел к жене и нежно взял ее за руку.

— Кто вы и зачем вы здесь? — повторила женщина ритуальные слова, глядя на Эн. герра.

— Я — Эн. герр, герр Империи и Советник Императора, — спокойно проговорил генерал, не отводя взгляда от лица Сильвии. — Я пришел просить у вас то, что принадлежи вам по праву матери, — голос Эн. герра звучно разносился в гостиной. Замерший за его плечом Алик поднял глаза и пробежал взглядом по лицам девушек. Не слыша их мысли, но явно ощущая их эмоции. Волнение, радость, тревога, печаль затаенная — чувства девушек сплелись в такой тесный клубок, что Алик не мог разобрать, кому какая принадлежит.

— Я — Сильвия из клана Ярвиненн, дочь побережий, готова выслушать твою просьбу, — голос женщины звучал спокойно.

— Я хочу попросить у вас, — Эн. герр переводил слегка взволнованный взгляд с Калеви на Сильвию, — позволения попросить руку и сердце вашей дочери. За руку я буду вести ее по жизни, защищая и оберегая, как самое ценное, что есть у меня, — Эн. герр слегка менял слова традиционного прошения и Ярвиненны переглянулись. — Сердце ее я буду беречь от невзгод и печалей. И да примите вы ее выбор, — внезапно закончил Эн. герр.

— Мы разрешаем, — Ярвиненны снова переглянулись, и слово взял Калеви, — мы разрешаем просить у, — тут Калеви немного замялся, ведь в традиционной просьбе здесь должно было звучать имя девушки, которое Эн. герр так и не произнес, поэтом глава клана замешкался, но все таки закончил свою речь, — у нашей дочери ее согласия, ее руки и ее сердца.

— Да будет так, — вступил жрец, до этого тихо стоящий за спиной Эн. герра. — Да будет так, и да исполнится воля здесь присутствующих, — тут жрец кинул непонятный взгляд на Эн. герра, — воля открытая и добрая.

Священнослужитель выступил ближе к девушкам, как по команде опустившим глаза в пол, и сделал знак Эн. герру. В этот момент Алик внезапно почувствовал, как генерал, кажется, бесшумно выдохнул и, набрав полную грудь воздуха, поднял глаза на жреца.

— Своею свободною волей, одобрением твоих родителей и благословением Высшего, я прошу тебя, Алия из клана Ярвиненн — стать моей женой.