Железная Леди: Предназначение

Глава 19

Расположившись поудобнее на кровати, я начал настраиваться на медитацию. Получилось не сразу, всё же обстановочка вокруг такая себе. Когда вокруг одни враги, а в союзниках ты вообще не уверен, не враги ли они, расслабиться и получать удовольствие получается не очень. Но где-то через полчаса я всё же добился нужного состояния.

В Божественном пространстве ничего не изменилось. А что там может поменяться-то? Безбрежный космос, в котором плавают Божественные сущности, переливаясь и поблёскивая проявлениями разных стихий. Но теперь меня, как и в первый раз, никто не звал, поэтому я просто добрался до них и летал, не зная, что выбрать.

Что-то из стихийных? Огонь, к примеру! Самая распространённая боевая стихия! Металл, конечно, круто, но массовые атаки у него слабоваты. Даже та, которой я япошек пожег — на неё столько моих сил ухнуло, что я бы точно попался, если бы не сожрал адамантий из трупов. Какой-нибудь «Огненный шторм» или «Торнадо» были бы чуть-чуть менее эффективными, но при этом и гораздо менее затратными по энергии. Нельзя же всё время рассчитывать, что мне повезёт, нужен правильный контроль.

Или воду. Защитные заклинания этой стихии не уступают по качеству земле, плюс к тому же бонус к целительским заклинаниям. Они мне не нужны, но как сам факт! К тому же это повысит выживаемость в человеческой форме. Если бы смывался через лес с Благословением воды, то так бы не выдохся — было бы что и попить, и поесть прямо во время бега. Да и боевая магия воды не так плоха, просто её недооценивают.

Или землю, чтоб максимизировать свою защиту? Или воздух? У каждой стихии есть существенные плюсы!

Нет-нет-нет, Благословение Разума, как у Баси! Воздействуешь на разум людей, а те пляшут под твою дудку! Даже убить себя могут. Правда, как и с металлом, на разум тех, кто сильнее, действовать почти не будет… Плюс пятым Благословением надо будет брать Воздух, чтоб усилить Разум. Хотя такое Благословение может быть и не как у Баси, а совсем другим… Короче, хочется, конечно, но непонятно!

А может, поискать Благословение пространства? Говорят, у некоторых оно такое, чтоб можно делать собственные миры! И пространственные карманы, и отражения реального мира. Создаёшь такое закрытое пространство вовремя боя — и враги становятся его заложниками! Без пространственных Благословений они не смогут оттуда выбраться, а ты в своём измерении становишься Богом! Это же прекрасно!

Хотя можно поискать чего-то, что помогло бы сбегать в случае чего. У меня с этим проблемы, так что… Какое-нибудь Благословение тьмы или тени. Ходишь невидимый по теням, кипятишь кровь врагов, а они даже не понимают, что же это такое!

Обуреваемый такими мыслями, я хаотично летал над тянущими ко мне щупальца Божественными сущностями. Сомнения выбора терзали меня, не давая выбрать что-то, а я сам прямо чувствовал, как в реальном мире с удивительной скоростью текут минуты и часы. Надо быстрее выбрать, у меня только один шанс в ближайшее время! В любом случае, что бы я ни выбрал, увеличение сил прибавит мне шансов на выживание!

Я даже сначала не заметил, откуда оно появилось. Просто вдруг увидел под собой проплешину в сплошном ковре ясно видных Божественных сущностей — обычное облачко, как туман, висело и не шевелилось среди разноцветных собратьев. Хм, два прошлых раза я такого не видел! Да и сейчас впервые…

Но облачко Божественной сущности оказалось куда как коварным. Оно вдруг растянулось в стороны, распихивая своих собратьев, и превратилось в туманное кольцо, в котором открылся огромный, гигантский, как Арена, глаз! Со сплошной желтой радужкой и вертикальным, змеиным зрачком, в котором плескалась тьма. Я остановился, удивлённый таким зрелищем, а глаз ощутимо тяжелым взглядом уставился на меня! Я застыл, парализованный мощью этого взгляда, а потом зрачок вдруг растянулся на всё радужку, превратился в чёрный до невидимости водоворот — и неудержимая сила засосала меня туда!

— Ах! — я дёрнулся, выходя из медитации, и шмякнулся на кровать из сидячей позы, тяжело задышав.

Внутри царил небольшой шторм — Резерв рос, сбросив оковы третьего ранга, а в нём зарождался и раскручивался четвёртый Вихрь. Я получил Благословение, только не совсем понятно — какое⁈ А Резерв всё рос и рос, пока не стал в несколько раз больше, таким, что мог посоперничать с Резервом магов пика четвёртого ранга.

— Вот чёрт! — я поднялся, пощупал свой живот, но, понятно, не понял ничего. — Что же это такое было⁈

Закрыв глаза, попытался прислушаться к изменениям, что могли быть в чувствительной сфере. Что-то поменялось, но казалось, будто снаружи давят на меня, что-то плохое, недоброе давит, сдерживая и не давая раскрыть свой дар. Хм, ну ладно, главное, что я теперь много сильнее, чем раньше. Уже можно не бояться и магов четвёртого ранга — я и сам на нём! И поплёвывать на пятый ранг, но так, готовясь быстро убегать при этом.

Ладно. Я просто уже хочу домой! Надоели все местные рожи… Я же, считай, три недели дома не был. А если все думают, что я мёртв⁈ Родные же там с ума сходят! А Университет? Вдруг меня отчислят в связи со «смертью»? Я ведь столько сил и денег на него угрохал — и всё зря⁈ Нет-нет-нет, из Японии пора линять! Только бы местные не мешали…

— Рад видеть вас, господин Каменев.

— Я рад не меньше вашего, господин Ивлев.

— Присаживайтесь, прошу.

— Благодарю!

Средний сын Красноярского князя любезно уселся в кресло, тут же в кабинет за шел официант и стал расставлять закуски. Поклонился, вышел.

— Что предпочитаете, княжич? Чай, кофе, что-нибудь покрепче?

— Ох, просто чай. Чёрный, с лимоном.

Через десять секунд в кабинет бесшумно зашел тот же официант с парящим чайником и фарфоровыми кружками. Расставил, так же бесшумно удалился.

— Прошу.

— Спасибо. — княжич улыбнулся, даже не притрагиваясь к чаю. — Но я бы предпочёл перейти к делу.

— Прекрасно! Что же привело в наш аукционный дом княжича Каменева?

— Некоторое время назад у вас прошел аукцион с довольно внушительной суммой, за которую продали лот.

— Вы имеете ввиду реликвию госпожи Малининой?

— Именно. — княжич кивнул, налил себе чаю, отхлебнул. — Увы, до меня дошли сведения, что баронесса Малинина, что выставила этот лот, мертва.

— Это достоверная информация?

— Да.

— Что ж, печально. Но я не совсем…

— Сумма, которую должна была получить баронесса, весьма существенна. А её наследники, насколько я знаю, простолюдины, не имеющие никакой силы. И, соответственно, защиты. Им просто не дадут свободно распоряжаться подобными деньгами! Поэтому, господин Ивлев, я от имени князя Красноярского предлагаю внести эти деньги в фонд Реконструкции и Развития Княжества. Чтоб они могли послужить на благо людям, и при этом родные баронессы Малининой остались в безопасности.

— Хм. — аукционист задумался на минутку. — Увы, княжич, но вынужден вам отказать. Мы работаем с полным соблюдением законов Российской Империи. Поэтому, если сведения о том, что госпожа Малинина мертва, то в положенный законом срок мы отдадим заработанное ею наследникам. Другие варианты будут несколько… менее законными.

— Законы, я считаю, должны защищать людей, а не привлекать опасность на их головы, господин Ивлев. Если эти деньги могу представлять опасность для родных баронессы, то, я так считаю, буквой закона можно слегка пренебречь, выполняя их дух! Ведь это будет намного более гуманно!

Ещё с полчаса они спорили, но переубедить аукциониста не получилось. Впрочем, княжич ничуть не расстроился. Такой итог был вполне ожидаем, всё же Имперский аукцион — это не фирма-однодневка, они заботятся о своей репутации. Но попробовать стоило, вдруг бы наладились более тесные связи… Ну да ладно. Теперь — навестить семью этой Малининой. Не получилось здесь, получится там, вариантов много! А куш в двести миллионов (после уплаты обязательных налогов осталось даже чуть меньше) стоит того, чтоб немного поработать и головой, и ногами.

— Что… что вы говорите⁈ Катюша мертва⁈ — Малинина-старшая стала стекать по стене, прижав ладони ко рту. Глаза её стали огромными и испуганными.

Отец Катерины стоял рядом, застыл на несколько секунд, как статуя, но очнулся, подхватил жену, прижал к себе — и та стала безудержно рыдать ему в грудь.

— Не может быть! Это враньё! Катя не могла погибнуть! Она же волшебница! — Алёна тоже оказалась дома, из глаз как-то сразу, мгновенно потекли слёзы, она вытирала их руками и кричали на принёсшего такую весть человека.

— Соболезную вам. — горестно вздохнул княжич. — Несчастный случай на практике, от которого никто не застрахован! Я тоже терял родных и понимаю вашу боль…

— Бред! Она жива!

Алёна побежала в свою комнату, вернулась с телефоном, на котором набирала номер сестры. В ответ было только «Абонент вне зоны действия сети»…

— Как⁈ Нор… как⁈ Этого не может быть!

— Что вы хотите от нас, господин…? — посмотрел на княжича отец семейства.

— Каменев. Княжич Каменев. — обычно это производило на людей, особенно простолюдинов, сильное впечатление, но в этот раз все просто приняли как данность. Княжичу стало даже немного обидно. — После вашей дочери осталось наследство, которое может привести к… неожиданным последствиям.

— Последствиям⁈

— Да. Баронесса была весьма известно в определённых кругах… И достаточно богата в последнее время. Многие могут… покуситься и на её деньги, и на теоретические разработки, что могли остаться после неё. Я от лица княжеской семьи хотел бы помочь вам урегулировать все дела в плане наследства.

— Простите, княжич… — отец семейства ещё крепче обнял рыдающую жену. — Но мы сейчас не в том состоянии, чтоб обсуждать подобные вопросы. Вы не могли бы зайти позже?

— Понимаю, понимаю. — Каменев покивал, протянул визитку. — Как только вы придёте в себя — позвоните по этому номеру. Мы заботимся о семье нашей выдающейся подданной!

Ну что ж, всё вроде прошло неплохо. Наживка заброшена, когда эти простаки отойдут, то позвонят ему, а он займётся всем. Не сам, конечно, через подставную компанию, которая исчезнет в случае чего. Он посокрушается о непорядочности тех, кому доверился, но деньги, хе-хе, это компенсируют. А его влияние благодаря им немного увеличится!

— Вы знаете, что это такое, Радослав Алексеевич?

— Догадываюсь, Павел Александрович.

— Хорошо, что догадываетесь. Но я расскажу чуть подробнее.

Маркграф Михайлов только незаметно вздохнул. Павел Александрович был младшим сыном нынешнего Императора и самым вероятным кандидатом на пост следующего премьер-министра. Цесаревич, первый сын, станет Императором, средний сын пошел по стезе Пробудителя, а вот младший погрузился в политику. Старому Императору осталось немного, лет пять-семь, после чего его сменит новый Император. А новый Император сменит правительство, и главой его станет Павел Александрович, как это уже было последнюю тысячу лет. Лишь иногда, когда второй сын был совсем уж никчемен, порядок менялся. Но тут не подобный случай. Поэтому лучше прислушиваться к словам императорского сын уже сейчас.

— Это. — вертя руку с надетой на неё боевой перчаткой, пафосно заявил будущий министр. — Шедевр! Да, об этом можно в полной мере заявить — шедевр! Универсальная реликвия, оставляющая позади любые другие реликвии! Все стихийные Благословения, все редкие Благословения, даже Исцеление — всё может быть усилено ею! Вы в курсе, что на всю планету всего две реликвии, которыми можно усилить Исцеление? И вот передо мной третья!

— Безусловно, это благословение для нашей державы!

— Да. Именно что благословение. С таким любой маг с шестью благословениями может подняться на целый ранг, до седьмого! А если её наденет наш единственный маг с семью благословениями? Станем ли мы передовой державой мира в плане магической силы? А если бы у нас было десяток таких перчаток? Или сотня⁈ Представляете, чего мы могли бы достичь⁈

— С трудом, Ваше Императорское Высочество.

— Но вот так получается, что такого не будет. Создатель, а, вернее, создательница больше ничего не сможет сделать, не создаст ничего подобного. Потому что она мертва. И, что самое интересное, Радослав Алексеевич, именно ваши действия к этому привели! Поэтому я хочу у вас поинтересоваться — почему вы решили подвергнуть смертельной опасности единственного в мире кузнеца, что мог делать универсальные реликвии? Не только подвергнуть, но и не уберечь при этом! А?

— Это мой недосмотр, Павел Александрович. — склонил голову маркграф, но тут же поднял. — Я не думал, что она будет впутана в подобное дело. Кандидатуры были утверждены советом княжества, я подписал список без должного изучения, признаюсь, но сам я её в него не включал.

— Тогда кто же тот выдающийся гений, что предложил баронессу с небоевыми благословениями на боевую вылазку?

— Граф Валуев из Красноярского княжества. У них с баронессой были… натянутые отношения, но он почему-то продавил её кандидатуру на совете. И сам же участвовал в операции.

— Ага. — задумался на секунду принц. — Значит, у них была размолвка, он предложил её кандидатуру, а из боя вышел он, не она. Знаете, это наводит на размышление, маркграф.

— Я разбираюсь в этом инциденте.

— Разбирательства мало! Надо наказать зарвавшихся бояр, которые забыли, в чьём государстве они живут! Его действия напрямую ударили по мощи нашей державы, и моей, и вашей, Радослав Алексеевич!

Прикажете уничтожить?

— Нет, мы же не варвары какие-то! — деланно возмутился принц. — Но любой аристократический род нуждается в доходах, или он быстро перестаёт быть хоть что-то стоящим родом. Со своей стороны я прослежу, чтоб в Империи у Валуевых больше не было экономических отношений!

— Заверяю вас, я приложу все усилия на землях Боярского Собрания, чтоб Валуевым не перепало и копейки!

— Что ж, пусть это остальным будет уроком!

— Но, Павел Александрович, у меня есть кое какие возражения на счёт смерти баронессы.

— Хм, и какие же? У вас есть эксклюзивные агенты в Японии? Наши все затихли, не решаясь активно работать после операции возмездия.

— Мои тоже. Но даже без этого — японцы не снимают блокаду Хоккайдо до сих пор. А я, Ваше Императорское Высочество, немного знаю баронессу через своего внука, они контактировали. И следил за ней больше года…

— И что же?

— У меня есть подозрение, что она жива. Екатерина не та девушка, которая так просто даст себя убить, Павел Александрович!

— Мда? — принц пожевал губы в раздумьях. — Что ж. Прикажите «невидимкам» следить за японским побережьем у Хоккайдо. Если будет информация, что она жива — помогите ей выбраться.

— Будет сделано, Ваше Императорское Высочество!

— Привееет! Рада вас видеть!

Четвёрка девушек улыбались друг дружке, целовались в щёчки и обнимались, сидя в отдельной кабинке ресторана. Стены были сделаны из стекла с односторонней прозрачностью, так что снаружи это были зеркала, а изнутри можно было видеть весь зал. Поэтому можно было пить и есть, не ловя на себе взгляды, но при этом рассмотреть всех других.

Барбара, Феодосия, Анастасия и Анжелика расселись, сделали заказа и стали делиться новостями. Но очень быстро Настя стала серьёзной.

— У меня есть… печальные новости. О Кате.

— Катя? Давно её не видела! Я звонила ей, звонила — а телефон молчит. — пожаловалась Дося.

— Угу. Я тоже! Загуляла с парнем⁈ — поддакнула Бася.

— Нет. Она погибла.

— Что⁈ Не может быть!

— Как⁈ С чего ты взяла⁈

Даже безучастная большую часть времени удивлённо посмотрела на подругу.

— Мне папа по секрету рассказал. Так что никому не слова! Поняли? — Настя сделала страшные глаза, ожидая, когда тройка подруг подтвердят. — Так вот, недавно её вызвали на какую-то операцию на востоке. И там она погибла две недели назад!

— Но… зачем⁈ Она сильная, это все видели, но разве у нас мало сильных магов⁈ — Дося стукнула по столу вилкой, вонзив острия в полированное дерево.

— Папа сказал, что её Валуевы пропихнули. Вместе с Бухариными. Они вдвоём продавили в Совете княжества её кандидатуру. А потом ещё и сам Виктор Валуев туда отправился, вместе с Катей. Но он вернулся, а она — нет!

— Валуевы и Бухарины. — прошипела Бася, сжав кулаки и смотря куда-то в зал.

— Бася, только держи себя в руках! — Настя положила ладошку на кулачок подруги. — нас нужно почтить память Кати и помочь её семье, они же простые люди, а не мстить кому-то. Может, там и не за что мстить!

— А мне Катя жаловалась, что Валуевы на неё нападают. Даже на дуэли вызывали девки из этого рода! — поделилась Дося.

— Не хочу это слушать! Пойду, закажу нам выпить… — Бася поднялась из-за стола с бледным лицом.

— Только не совершай глупостей!

— Я никогда их и не совершала!

Бася вышла из комнатки, оставив подруг втроём.

— А она мне нравилась. — вздохнула Анжелика. — Странная она была немножко, не зря они с Басей сошлись, но приятная.

— А мне… А мне… Не могу! — Дося не выдержала и стала рыдать, положив руки на стол и зарывшись лицом в них.

— О-хо-хо. — только и вздохнула Настя.

Бася тем временем подошла к стойке, улыбнулась бармену, мгновенно его очаровывая.

— Чего желаете, красавица?

— Ох, мы с подругами хотим пунша! И я знаю отличный рецепт!

— Готов выполнить любой ваш каприз!

— А чаша побольше у вас есть? Литров на пять!

— Хм. — бармен слегка смутился. Это ж сколько их там, чтоб пять литров высосать? Но тем не менее заверил.– Найдётся!

— Отлично! Тогда… ммм… налейте туда три литра тёмного пива. Агааа. Пол-литра мёда. Да-да, мёда. Пол-литра мятного ликёра. Прекрасно! И теперь накрошите льда!

— Прошу! Может, помочь вам донести? — бармен поставил на стойку настоящий тазик с напитком.

— Нет-нет, я сама. Запишите на счёт третьей кабинки!

Слегка надувшись от натуги, Бася подняла тазик и понесла его к кабинке, слегка поменяв маршрут. Но на половине пути сделала вид, что запнулась, и с громким «Ой!» выплеснула всё содержимое чаши на двух девушек, что оживлённо щебетали с двумя парнями за столиком.

— Аааа, что за гадость⁈ Фуууу! Ты что сделала, дура безрукая⁈ — подскочив, завизжала одна из девушек.

— Безмозглая идиотка! Ты хоть знаешь, на кого ты эту гадость вылила⁈ Мы графини Валуевы! — почти на ультразвуке орала вторая.

— Ах-ха, я прошу прощения! — защебетала Бася. — Но я вижу, вы совсем не пострадали! Как были лахудрами, так и остались! Только липкими и пованивающими пивом! Но вам это даже идёт!

— Что⁈ Ах ты сука! — первая Валуева подскочила к басе и отвесила ей пощёчину. Вторая схватила девушку за волосы и попыталась дёрнуть.

— Что вы делаете⁈ Я вынуждена защищаться! — крикнула Бася, а потом счастливо улыбнулась. — Избейте друг дружку!

Две девушки остановились, посмотрели одна на другую и вдруг стали колотить противоположную кулаками, царапать ногтями и бить ногами. Платья на них мгновенно разлетелись клочьями, как и нижнее бельё, и в ход уже пошла боевая магия. В этот момент охрана ресторана уже проснулась и ринулась разнимать окровавленных девушек, но те до последнего тянули друг к дружке когти и метали огненные серпы и ледяные сосульки. Обе были так избиты, что тела покрывали раны, а лица каждой были просто кусками кровоточащего мяса.

— Бася! Что ты уже наделала⁈ — рядом с полькой выросла Настя.

— Я? Ничего! — совершенно искренне заявила девушка, с наслаждением глядя на рычащих Валуевых. — Я просто защищалась!

— Кацуми, брат, кто-то у ворот! — Икудзи подошел к сидящему в кресле другу и потрепал за плечо. — Это точно но за ней!

— Кто?

— Я видел только цвета Арисукэ.

— Хорошо, я сейчас выйду.

Проверив, что его одежда вся в порядке, Кацуми Хёдо вышел из особняка и неспешной походкой направился к воротам. Увы, слуг он распустил, когда ехал сюда — чтоб они не мешали развлекаться с девушками. Но теперь уже немного жалел об этом.

За воротами и правда стояло пятеро людей в цвет клана Арисукэ. И сильных — маг с пятью Благословениями, четырьмя и трое с тремя.

— Добрый день, почтенные. — коротко поклонился Хёдо, как старший младшим. — Я Кацуми Хёдо. Что привело вас сюда сегодня?

Тройка слабейших магов переглянулась, но два сильных и ухом не повели. Все поклонились парню, проявляя вежливость.

— Господин Хёдо, мы из клана Арисукэ. Мы разыскиваем воришку — рыжеволосую девушку, которая посмела украсть у нашей госпожи ценное кольцо. Она убежала в этом направлении. Случайно, вы не видели её?

— Простите, почтенные, но я тут с друзьями уже второй день — и никого чужого здесь не видели. Не могу вам ничем помочь.

— Вы уверены? Может, вы нас впустите, и мы осмотрим поместье? Думаю, вашей безопасностью не стоит пренебрегать! Воровка может быть буйной! — с очень убедительным выражением беспокойства на лице заявил старший группы.

— Вынужден отказать господам! Мы не видели никого все эти два дня, поэтому ищите свою воровку в другом месте. Если же вы желаете пробраться сюда силой, то вынужден сказать, что я буду расценивать это как нападение на меня лично и на мой клан вообще. Надеюсь, из-за своего заблуждения вы не будете совершать глупостей!

— Ясно. Спасибо вам, господин Хёдо. Мы удаляемся.

Пятёрка развернулась и без единого слова ушла. Кацуми Хёдо ещё с минуту постоял, глядя вслед магам, потом вернулся в поместье.

— Ну что там? Они ушли⁈ — грызя ногти от волнения, спросил Икудзи.

— Да. Успокойся, всё нормально.

— Куда уж нормально! — но развивать тему не стал, махнул рукой и ушел в спальню, в которой этой ночью провёл сразу с двумя девушками. Правда, там они просто спали, потому что у него от страха случился конфуз.

Кацуми сел обратно в кресло и закрыл глаза.

А через час все четверо ощутили мощную волну магии, что пришла со второго этажа. Их захватчица получила таки благословение! Через полчаса спустилась и сама виновница, пахнущая мылом и шампунем. Не обращая внимания на выглядывающие из спальни три головы, девушка подошла к Кацуми.

— Спасибо!

— Я верен своему слову. — тот кивнул, не вставая с кресла. — Ты останешься ещё?

— Нет, мне надо скорее идти. Я же не могу тут сидеть вечно.

— Если хочешь, — медленно проговорил японец. — То я могу вывезти тебя на машине. Они не посмеют нападать на машину клана Хёдо.

— Кто знает? Вдруг решат, что могут избавиться от меня, не задев тебя? Так что я уже уйду. — она оглянулась в сторону кухни. — Ну, может, перехвачу чего, и пойду.

— Ты так и не сказала, как тебя зовут!

— Ха! — рыжая фыркнула, улыбнулась, подумала немного. — Мне кажется, если ты захочешь меня ещё увидеть, то ты меня найдёшь.

— Она там, господин! — старший пятёрки позвонил патриарху Арисукэ.

— Ты уверен?

— Да! Я почувствовал эманации её силы на парне, точно такие же, как и на базе. А позже мы почувствовали волну силы — похоже, она получила Благословение.

— Хорошо.

— Прикажете штурмовать поместье?

— Нет. Нам не нужна сейчас вражда с Хёдо… Отступите, чтоб она вас не засекла, и следите. Как только появится — сообщите мне, с какой стороны. И всех оповестите — пусть посмотрят, я им покажу, что она никакой не ёкай!

— Будет сделано, господин!