Железная книга

Глава 15. Гленнейри

Гленнейри оказалась совсем не такой, как сожжённая деревня. Крупное поселение раскинулось в защищённой горами долине — десятки крепких каменных домов, массивная стена из грубо отёсанных валунов, сторожевые башни по углам. На фоне закатного неба виднелись дымки из множества труб, а ближе к центру высилась внушительная ратуша из тёмного камня.

Измученных беженцев встретили настороженно, но без враждебности. Ворота открылись, и процессия втянулась внутрь защищённых стен. Местные жители, заметно более зажиточные, чем их соседи из разрушенной деревни, собрались посмотреть на прибывших. Взгляды их были любопытными, но в них читалась и тревога — слишком много было измученных лиц среди пришедших, слишком глубоко въелся страх в их глаза.

Дети Гленнейри, в ярких вязаных шапках и добротных куртках, выглядывали из-за взрослых, перешёптываясь и указывая на беженцев. Их матери одёргивали их, шикали, но и сами не могли отвести глаза от процессии, медленно заполняющей главную площадь.

— Это крупнейшее поселение в этой части гор, — пояснила Мойра Тиму. — Здесь добывают серебро и торгуют с южными землями. У многих наших есть здесь родня.

Тим оглядывался по сторонам, впечатлённый стабильностью, которую излучало поселение. Здесь было больше каменных зданий, чем он видел в любой из северных деревень. Мощёные улицы, фонари на столбах, даже небольшой фонтан в центре площади, сейчас закрытый на зиму.

Внезапно толпа расступилась, и к пришельцам приблизился широкоплечий мужчина с рыжеватой бородой и проницательными серыми глазами. Серебряная цепь на его шее поблёскивала в лучах заходящего солнца. Его сопровождали несколько человек, по виду — старейшины или зажиточные горожане.

— Мать Мойра, — староста почтительно склонил голову перед старухой, как перед равной. — Добро пожаловать в Гленнейри. Я Фергус, сын Конала. Мы сделаем всё, чтобы помочь вашим людям.

Он оглядел измученную толпу беженцев, и его лицо помрачнело.

— Большой зал уже готов, там есть еда и место для ночлега. А утром мы поговорим и решим, что делать дальше.

— Благодарю, Фергус, — кивнула старуха. — Твой отец был добрым человеком. Ты похож на него.

По толпе беженцев прошёл вздох облегчения. Некоторые женщины заплакали, обнимая детей. Люди, державшиеся из последних сил, теперь позволили себе расслабиться, ощутив защиту каменных стен и доброжелательность хозяев.

— Что случилось с вашей деревней? — спросил один из сопровождающих Фергуса, невысокий мужчина с густой седой бородой. — Мы слышали крики дракона, видели зарево, но…

— Дракон, — коротко ответила Мойра, и этого было достаточно. По толпе местных жителей прошёл встревоженный шёпот.

Фергус нахмурился, но быстро взял себя в руки.

— Об этом поговорим позже, — сказал он. — Сейчас важнее позаботиться о людях.

Он повернулся к толпе гленнейрийцев:

— Те, у кого есть родственники среди пришедших, примите их в свои дома. Остальные — следуйте за Оливией к большому залу.

К ночи беженцы разместились кто где: многие разошлись по домам родственников и знакомых, остальных приютили в большом общинном зале. Тим, Томас и Бран расположились в маленькой пристройке у стены, уступленной им местным кузнецом — невысоким крепышом по имени Гуннар.

Комнатка была небольшой, но чистой, с тремя соломенными тюфяками на полу и очагом у стены. Окно, затянутое промасленной тканью вместо стекла, выходило на улицу, ведущую к главной площади.

— Завтра надо будет рассказать жителям о том, что случилось, — сказал Томас, разжигая огонь в очаге. Пламя быстро разгорелось, отбрасывая свет на их усталые лица. — Они должны быть готовы.

— Не думаю, что они поверят, — покачал головой Тим, глядя на пляшущие языки пламени. — Эта деревня кажется… самоуверенной. Я видел, как они смотрят на беженцев — с жалостью, но без страха. Словно уверены, что их это не коснётся.

— Гленнейри богата, — кивнул Томас, подкладывая дрова в очаг. — Богатство часто даёт иллюзию безопасности. — Он помрачнел. — Но перед драконом все равны.

Бран, до этого молча сидевший в углу, поднял голову.

— Я чую беду, — сказал он, принюхиваясь. Его ноздри раздувались, как у зверя, почуявшего опасность. — Она следует за нами по пятам.

— Думаешь, дракон придёт и сюда? — спросил Тим, опускаясь на лежанку и обхватывая колени руками.

— Почти уверен, — ответил Томас, глядя в огонь. — Мы теперь знаем, что Орден как-то связан с чудовищем. И если они выследили нас в прошлой деревне…

— То могут найти и здесь, — закончил за него Тим. Холодок пробежал по его спине. — Получается, это из-за нас? Из-за меня?

Он вспомнил взгляд Малахи — тот странный взгляд узнавания, который верховный жрец бросил на него, уходя из деревни. Как будто он знал что-то о Тиме, чего не знал сам юноша.

Томас молчал, не находя слов утешения. Только Бран, сидевший у стены, подал голос:

— Не вини себя, малыш. Ты не призывал ни дракона, ни культистов. — Его голос был низким, утробным, почти звериным. — Если кто и виноват, то это я. Я знал, что наш путь опасен, но не предвидел, что опасность распространится и на невинных.

— Все мы виноваты, — тихо сказал Томас. — И все не виноваты. Такова война — страдают те, кто не просил этого.

Тим поднял голову.

— Война? Ты думаешь, что это война?

— А что же ещё? — Томас пожал плечами. — Орден против всех, кто не подчиняется. Дракон против людей. Старое против нового.

Он задумчиво потёр шрам на щеке.

— Но в одном ты прав, Тим. Мы в эпицентре. И должны что-то сделать, чтобы защитить этих людей.

Тим не мог избавиться от мысли, что его присутствие навлекло беду на целую деревню. И если они не придумают что-то, то же самое случится и с Гленнейри.

Совет старейшин собрался на следующее утро. В просторном зале ратуши за длинным дубовым столом расположились самые влиятельные жители Гленнейри — зажиточные торговцы, мастера ремёсел, командир стражи. Мойра и несколько старейшин из разрушенной деревни заняли места напротив. Тим, Томас и Бран стояли в стороне, наблюдая за происходящим.

Мойра говорила долго, не скрывая эмоций. Она рассказала о визите культиста, о внезапном налёте дракона, о белом пламени, превратившем дома в пепел за считанные минуты. О том, как быстро рухнули дома, как люди едва успели выбежать, оставив всё нажитое годами. О том, как дракон, казалось, методично уничтожал деревню, квартал за кварталом, будто выполнял чей-то приказ.

Старейшины Гленнейри слушали с разными выражениями — от искреннего ужаса до едва скрываемого скептицизма. Некоторые качали головами, другие задавали уточняющие вопросы, третьи молча переглядывались, словно сомневаясь в каждом слове.

— И вы считаете, что это связано с Орденом Вечного Пламени? — спросил Фергус, когда рассказ подошёл к концу. Он сидел во главе стола, задумчиво поглаживая бороду. — Я не спорю с тем, что дракон реален… но чтобы культисты намеренно направляли его…

— Это правда, — вмешался вдруг Тим, не в силах молчать. Он сделал шаг вперёд, и все взгляды обратились к нему. — Орден и дракон связаны. Культист специально приходил в деревню, расспрашивал о нас, а на следующий день появился дракон.

— И почему же дракон пришёл именно из-за вас? — прищурился седовласый мужчина с массивной серебряной цепью на шее. Его холодные светлые глаза смотрели пронзительно, оценивающе. — Чем вы особенны, южане?

Тим прикусил язык. Не мог же он рассказать о своей способности управлять огнём перед всеми этими людьми.

— Мы… не знаем наверняка, — ответил он. — Но совпадение слишком очевидно.

— Совпадения бывают, — пожал плечами седой. — Но вот что я скажу вам. Мы платим Ордену десятину уже десять лет. И за это время никаких бед — ни драконов, ни разбойников, ни эпидемий. А когда в прошлом году хотели сократить подношение, — он помрачнел, — случился обвал на шахте. Пятеро погибли.

— Малахи сказал, что это нарушение равновесия, — добавил кто-то. — И что природа сама восстанавливает баланс.

— Равновесие, — горько усмехнулась Мойра. — Красивое слово для простого запугивания.

Тим вздохнул, чувствуя разочарование. Они не верят. Не хотят верить. Слишком глубоко в них укоренилась вера в то, что богатство и подношения защитят их.

— А что будет, если дракон всё же появится? — спросил он, обращаясь ко всем сразу. — У вас есть план? Как спасти людей?

Фергус нахмурился, но его взгляд был скорее задумчивым, чем недовольным.

— Стены Гленнейри крепки, — сказал он. — И у нас есть обученная стража с арбалетами. Мы не беззащитны.

— Стены не остановят дракона, — покачал головой Томас, делая шаг вперёд. — И арбалеты ему что комариные укусы. Я видел, как он сжёг целую деревню за минуты. Ни один дом не уцелел.

Совет продолжался, но Тим видел, что местные старейшины не верят в прямую угрозу. Они соглашались, что дракон мог напасть на соседнюю деревню, но считали это либо совпадением, либо следствием недостаточных подношений Ордену.

— Что ж, — подытожил Фергус, когда споры начали ходить по кругу, — мы, разумеется, окажем помощь беженцам. И учтём все предостережения. Удвоим стражу, подготовим запасы воды на случай пожара. Если Орден явится с требованиями, мы встретим их как обычно — с уважением и готовой десятиной.

На этом совет завершился. Тим вышел из ратуши, сжимая кулаки от бессилия.

— Они не верят, — сказал он Томасу. — И ничего не сделают, пока не станет слишком поздно.

Солнце стояло высоко, заливая площадь светом. Вокруг кипела обычная жизнь — торговцы раскладывали товары, дети играли у фонтана, женщины судачили у колодца.

Томас задумчиво потёр щетинистый подбородок.

— Может, это и к лучшему, — произнёс он. — Если объявить об опасности прямо сейчас, начнётся паника. А паника порой опаснее дракона.

— И что же нам делать? — спросил Тим. — Просто ждать, пока не прилетит дракон?

Он остановился, внезапно осенённый мыслью. Кара как-то рассказывала ему, как они пережили сильный пожар в её родной деревне. Люди прятались в погребах, куда огонь не мог добраться.

— Томас, — повернулся он к рыцарю, — а у местных домов есть подвалы?

— Погреба… — протянул Томас, его взгляд внезапно изменился. — Чёрт возьми…

— Именно, — кивнул Тим. — Если подготовить людей…

— И распределить по самым вместительным… — подхватил Томас.

— Драконий огонь не доберётся до них под землёй, — закончил Тим.

Томас впервые за долгое время улыбнулся.

— Пойдём, — он резко сменил направление. — Нужно поговорить с кузнецом, который нас приютил. Если кто и знает все подвалы в деревне, то он.

Оказалось, что подвалы были практически у каждого дома в Гленнейри. Некоторые совсем крошечные — лишь для хранения припасов, другие просторные, вырубленные прямо в скале. Особенно обширными были хранилища под пекарней и винные погреба под главным залом.

— Если разместить людей там, они будут в относительной безопасности от огня, — рассуждал Тим, пока они с Томасом осматривали поселение. — Драконий огонь пробивает деревянные крыши как ничто, но с камнем справляется хуже. А под землёй и вовсе не достанет.

Они шли по узкой улочке, ведущей к западной стене. По обе стороны высились добротные дома из серого камня, многие в два этажа, с резными ставнями и коваными флюгерами на крышах.

— Я предложу Фергусу подготовить подвалы на всякий случай, — сказал Томас. — Но боюсь, он не захочет пугать людей без явной угрозы.

— А когда угроза станет явной, будет слишком поздно, — возразил Тим.

— Не обязательно, — Томас покачал головой. — Можно заранее составить план, решить, кто куда пойдёт в случае опасности. Подготовиться без паники.

Он положил руку на плечо юноши.

— Хорошая идея, Тим. Жаль только, редко кто готовится к беде, пока гром не грянет.

Весь день они потратили на то, чтобы изучить подвалы и погреба Гленнейри. К вечеру у них была своего рода карта, с отмеченными ключевыми убежищами и маршрутами к ним. Томас тихо говорил с некоторыми жителями, особенно с теми, кто казался более восприимчивым к возможной угрозе.

Большинство слушали вежливо, но с явным недоверием. Лишь немногие, в основном родственники беженцев, восприняли предупреждения всерьёз.

— Ты сделал всё, что мог, — сказал Бран, когда ближе к ночи они вернулись в свою пристройку. — Теперь можем только ждать и надеяться, что культисты обойдут Гленнейри стороной.

Он сидел у окна, глядя на звёздное небо. Его силуэт на фоне лунного света казался более массивным, чем обычно — как будто медвежья сущность проступала сильнее в ночные часы.

— Или подготовиться к худшему, — добавил Томас, раскладывая свой спальный мешок. — Завтра надо разбудить Фергуса пораньше, ещё раз поговорить с ним.

Но надежда эта была слабой. В глубине души все трое знали — беда уже в пути.

Рассвет третьего дня выдался ясным и безоблачным. Такая погода, которая в иной ситуации радовала бы, сейчас лишь усиливала тревогу — на ясном небе легче заметить дракона, но и ему легче увидеть свою цель.

Томас проснулся раньше всех и разбудил Тима и Брана.

— Вставайте, — сказал он. — Что-то не так.

В его голосе звучала уверенность, которая заставила Тима мгновенно проснуться. Он понял, что и сам ощущает это — неясное предчувствие беды, словно воздух вокруг стал тяжелее, гуще.

Они быстро собрались и вышли на улицу. Люди выходили из домов, направляясь по своим делам — кто на рынок, кто в поле, кто в кузницу или мастерскую.

Томас обошёл несколько ключевых точек поселения, проверяя, всё ли готово в случае спешной эвакуации. Большая часть беженцев, наученных горьким опытом, держалась настороже и неохотно отходила от входов в погреба.

Местные же продолжали заниматься своими делами, хотя Тим заметил, что некоторые нервно поглядывают на небо. Его предупреждения не остались совсем без внимания.

Полдень прошёл без происшествий, и обшитый тревогой обруч вокруг сердца Тима начал понемногу ослабевать. Может, они ошиблись? Может, Орден действительно не знает, где они сейчас?

Тим стоял на маленькой площади перед пекарней, вдыхая сладковатый запах свежего хлеба, когда вдруг заметил странное движение среди горожан. Люди начали оборачиваться к восточным воротам, указывая туда пальцами. Лица их выражали любопытство, но не страх.

А потом раздался сигнал тревоги — три коротких удара в колокол, извещающие о прибытии гостей.

Сердце Тима сжалось. Он знал, ещё до того как увидел, кто это.

Орден Вечного Пламени.

К воротам Гленнейри приближалась небольшая процессия — всего пятеро молодых людей в тёмно-бордовых одеждах, украшенных золотым шитьём. Они шли медленно, размеренно, почти торжественно, но без старшего жреца. Не было с ними ни Малахи, ни других знакомых лиц — только молодые последователи культа, почти юноши.

Тим бросился к воротам, где уже собиралась толпа любопытных. Пробравшись сквозь ряды зевак, он увидел, что Томас и Бран уже там, стоят рядом с Фергусом на дозорной башне, наблюдая за приближением процессии.

— Странно, — услышал Тим слова Фергуса, когда поднялся к ним по лестнице. — Обычно приходит сам Малахи или кто-то из старших жрецов. И их всегда больше.

Тим, Томас и Бран обменялись тревожными взглядами.

— Это не обычный визит, — негромко произнёс Томас. — Вот теперь я точно в этом уверен.

Внизу процессия культистов остановилась перед воротами. Главный из них, юноша с холодными голубыми глазами, поднял руку в традиционном приветствии:

— Орден Вечного Пламени приветствует Гленнейри! — крикнул он. — Мы пришли с благословением!

Фергус дал знак стражникам открыть ворота, но Тим заметил, что его рука на мгновение замешкалась. Возможно, предупреждения всё же заронили сомнение в душу старосты.

— Пора, — сказал Тим, понижая голос. — Пора отправить женщин и детей в подвалы. Незаметно, без паники.

Фергус колебался. Он уже слышал о подвальном плане от Томаса, но всё ещё сомневался в его необходимости.

— Возможно, это просто обычный визит, — проговорил он. — Может, Малахи занят чем-то другим.

Он смотрел вниз, где стражники уже открывали тяжёлые дубовые ворота, пропуская культистов.

— А если нет? — настаивал Тим. — Если это ловушка? Вы рискуете десятками жизней.

Его глаза горели, и на мгновение староста словно увидел в них отблеск драконьего пламени. Он прикусил губу, но что-то в голосе Тима, возможно, искренняя обеспокоенность, заставило его кивнуть.

— Хорошо, — сказал он. — Скажу страже, чтобы тихо распустили женщин и детей. Они могут подождать в подвалах. Если всё будет в порядке, просто поднимутся обратно.

Он подозвал капитана стражи, немолодого мужчину с седыми висками, и быстро дал ему указания. Тот кивнул и тут же отправил своих людей с поручениями.

— Надеюсь, мы не пожалеем об этом, — пробормотал Фергус, поглаживая бороду.

Пока культисты приближались к центральной площади, стражники незаметно рассредоточились среди жителей, тихо передавая указания. Женщины брали детей и под разными предлогами уходили с улиц — кто-то за водой, кто-то за припасами, но все направлялись к определённым домам с подвалами.

План сработал на удивление хорошо — к тому моменту, как культисты вошли в ворота, большая часть наиболее уязвимых жителей уже скрылась. На улицах оставались в основном мужчины да несколько пожилых женщин, включая Мойру, которая наотрез отказалась прятаться.

Культистов встретили с показным радушием. Фергус вышел вперёд, поклонился с притворным уважением:

— Приветствуем посланников Ордена Вечного Пламени. Мы не ожидали вас так скоро. Десятина была выплачена полностью месяц назад.

Вперёд выступил молодой человек, едва достигший двадцати лет, с холодными голубыми глазами и тонкими чертами лица. Несмотря на молодость, он держался с надменной уверенностью человека, привыкшего к власти.

— Малахи шлёт свои благословения Гленнейри, — произнёс он звучным голосом. — Мы пришли не за десятиной, а с особым поручением.

— Каким же? — спросил Фергус, и Тим заметил, как его рука инстинктивно легла на рукоять ножа, спрятанного в складках одежды.

— Мы принесли благословение, — ответил юноша. — Особое благословение для тех, кто хранит верность Вечному Огню.

Культист извлёк из складок одежды предмет, завёрнутый в тёмно-красную ткань. Развернув её, он продемонстрировал собравшимся кристалл — тёмно-синий, почти чёрный, с красными прожилками, пульсирующими внутри, словно кровеносные сосуды.

Тим и Бран инстинктивно отступили на шаг. Тим вспомнил предупреждение Люсин о таких кристаллах — опасных, извращающих природу огня.

— Это символ нашей связи с Вечным Огнём, — продолжал культист, поднимая кристалл выше, чтобы все могли его видеть. — Символ равновесия и мудрости предков.

С кристаллом начало происходить что-то странное — красные прожилки внутри него пульсировали всё быстрее, а по поверхности пробегали маленькие синие искры. Люди, стоявшие ближе всего к культисту, словно застыли, неотрывно глядя на кристалл. Их лица становились безучастными, расслабленными, а взгляд — пустым.

Тим резко обернулся и заметил, что Томас тоже замер, его глаза остекленели, а рука безвольно опустилась с рукояти меча. Кристалл, похоже, действовал на всех людей вокруг, погружая их в подобие транса.

Тим почувствовал странное давление в голове, словно что-то холодное и скользкое пыталось проникнуть в его сознание, но внутренний огонь внутри него, ставший неотъемлемой частью его существа, не пускал чужеродное влияние. Бран рядом с ним тоже выглядел незатронутым — возможно, его двойственная природа человека-медведя защищала от магии.

Культисты тем временем расположились по краям площади, доставая из своих одежд собственные кристаллы, поменьше. Они начали напевать что-то на незнакомом языке, и кристаллы в их руках засияли в унисон с главным.

— Что они делают? — прошептал Тим Брану, стараясь оставаться незаметным.

— Ритуал, — так же тихо ответил Бран. — Но не такой, как обычные их церемонии. Это что-то… большее.

Главный кристалл начал испускать пульсирующий свет, поднимающийся столбом в небо. Четыре других кристалла подхватили этот ритм, и вскоре пять световых столпов соединились высоко над площадью, образуя пентаграмму.

— Они призывают кого-то, — прошептал Бран, и его глаза расширились от осознания. — Или что-то.

И тогда они услышали это — далёкий, но быстро приближающийся звук взмахов исполинских крыльев. _Шух-шух-шух_. Тим узнал его мгновенно — тот же звук, что преследовал его в кошмарах с детства. Звук драконьих крыльев.

— Это точно так и задумано? — Тим услышал неуверенный голос одного из молодых культистов. Он звучал совсем по-детски, испуганно. — Мне кажется, мы что-то…

— Заткнись! — рявкнул главарь. — Делай, что велено!

Но его собственный голос дрожал. Двое служителей у дальнего края площади что-то тревожно зашептали, поглядывая на небо. Один вдруг повернулся и стремительно зашагал прочь, к краю площади.

— Стоять! Всем оставаться на местах! — крикнул главный.

— Только не говори, что мы и сами должны тут торчать?! Что за черт, мы не об этом договаривались! — возмущённо воскликнул уходящий.

Договорить он не успел: смех, раздавшийся сверху, пригвоздил всех к месту, словно невидимая рука. В небе сверкнула тёмная тень, и в следующий миг на городские стены опустился дракон.

Казалось, он сел бесшумно и почти грациозно, будто огромный кот, однако крепкие каменные блоки под его лапами тут же треснули, и часть ограждения со скрежетом обрушилась вниз. Тело дракона выглядело чудовищно массивным: длинная шея, огромные кожистые крылья, способные накрыть собой половину площади, а из пасти торчали клыки, каждый размером с человеческий меч.

— Значит, вот как, — произнёс он неожиданно будничным тоном, словно просто зашёл на ярмарку поторговаться. — Опять играетесь с кристаллами?

Молодой жрец пламени сделал неверный шаг, словно собираясь броситься на колени, но в последний миг сжал мерцающий камень и попытался сказать что-то громко и повелительно:

— Д-дракон! Я… я приказываю тебе! Подчинись силе пламени!

Кристалл вспыхнул, на мгновение окрасившись ярким фиолетовым светом, но тут же померк, будто столкнувшись с бездонной тенью воли существа.

— Вот и всё, на что вы способны? — насмешливо прорычал дракон, скаля длинные клыки. — Вы и вправду полагали, что сможете управлять мной? Этой штукой? — Он метнул презрительный взгляд в сторону потускневшего кристалла.

Жрец смертельно побледнел, и уверенность, которой он пытался себя наполнить, тут же растаяла. Он рухнул на колени и прижался лбом к земле, дрожа так, что его плечи ходили ходуном.

Пара его товарищей с визгом метнулась вперёд, выкрикивая: "Великий! Великий!", словно не замечая, как дракон морщится от их воплей. Другие же отпрянули, глядя на чудовище с отчаянной смесью ужаса и почтения.

— Слушайте меня, жалкие смертные, — прогремел дракон с презрительным смешком. — Вы способны лишь болтать да трястись от страха. Что, хотели призвать и приручить меня? Ха! Смешно.

Чешуя на его загривке угрожающе приподнялась, крылья чуть расправились, заслоняя половину неба. Он провёл когтями по стене, и крепкая кладка крошилась под его лапой, точно глина.

— Впрочем, — добавил дракон, словно унимая собственную вспышку, — не останавливайтесь, продолжайте свой глупый ритуал. Мне хочется посмотреть, как вы будете корчиться в тщетной попытке впечатлить меня.

Тим заметил, что транс, в котором находились жители, начал слабеть. Томас, стоявший неподалёку, шевельнулся, его взгляд стал проясняться. Тим осторожно оглянулся и увидел, что некоторые люди на площади начинают приходить в себя — моргают, потирают глаза, озираются с недоумением.

Культисты, похоже, тоже это заметили. Они переглядывались с нескрываемым ужасом, но продолжали обряд — теперь уже совсем иначе. Их песнопения звучали фальшиво, движения стали скованными и неточными. Кристаллы в их руках мерцали слабее, чем прежде.

Тим понял, что происходит — они намеренно ослабляли ритуал, позволяя людям освободиться от транса. Культисты явно поняли, что стали заложниками собственной затеи, и теперь стремились хотя бы спасти невинных жителей.

Один из очнувшихся мужчин потянул за собой женщину, тихо направляясь к ближайшему дому. За ним последовали другие, сначала по одному, потом группами — все двигались медленно, стараясь не привлекать внимания увлечённого зрелищем дракона.

Томас вдруг оказался рядом с Тимом, его глаза снова были ясными.

— По домам, — хрипло прошептал он. — Всех в подвалы, пока он занят.

Он скользнул в толпу, незаметно направляя людей к нужным дверям. Бран делал то же самое с другой стороны площади. Тим бросился помогать им, тихо проводя людей к убежищам, которые они запомнили ещё днём.

Дракон, казалось, пока не замечал этого исхода, поглощённый унижением культистов, которые всё более неловко продолжали свой бессмысленный ритуал. Главный из них то и дело бросал быстрые взгляды по сторонам, убеждаясь, что всё больше людей покидает площадь.

— А ты неплохо выкручиваешься, человечек, — вдруг сказал дракон, склоняя голову набок. Его глаза, похожие на раскалённые угли, сузились. — Пытаешься спасти их? Или себя?

Культист замер, не зная, что ответить.

— Думаешь, я не вижу, что ты делаешь? — продолжил дракон с холодным весельем. — Что все вы делаете?

Он вдруг выпрямился во весь свой чудовищный рост, и от этого движения по всей стене пошли трещины.

— Достаточно игр! — прогремел он. — Вы призвали меня — теперь получите то, зачем звали!

Из его пасти вырвалась струя ослепительно-белого пламени, ударившая в центр площади. Камни мгновенно раскалились добела, а затем начали плавиться, превращаясь в бурлящую лаву. Культисты с визгом бросились врассыпную, но двоим не повезло — они оказались слишком близко к центру удара и исчезли в пламени прежде, чем успели сделать хоть шаг.

— Как интересно, — прорычал он, и в его голосе зазвенела ярость. — Решили поиграть со мной?

Толпа замерла на мгновение, а потом началась паника. Люди бросились врассыпную, крича и толкая друг друга. Жрецы отшатнулись от своих чаш, забыв про

ритуал.

— ГОРИТЕ! — взревел дракон, и первый поток пламени обрушился на ближайшие дома, мгновенно превращая их в пылающие факелы.

— Сюда! — Томас дёрнул Тима за руку, утягивая его в узкий проход между домами. Бран протиснулся следом, и они вместе нырнули в подвал старой пекарни.

Снаружи доносился грохот разрушаемых стен и крики людей. Земля содрогалась от ударов драконьего хвоста, а раскаты его рёва перемежались с жутким, раскатистым смехом, от которого стыла кровь. Казалось, чудовище упивалось своей местью, играя с обречённым городом, как кошка с мышью.

Тим сжался в комок, зажимая уши руками, но страшный хохот всё равно проникал в самую душу. С каждым ударом, с

каждым взрывом пламени их убежище содрогалось. Мелкая каменная крошка сыпалась с потолка.

— Он… он не успокоится, пока не уничтожит всё, да? — прошептал Тим, глядя на Рыцаря широко раскрытыми глазами.

— Тише, — Бран положил тяжёлую руку ему на плечо. — Главное сейчас — не двигаться.

Жар проникал даже сквозь толстые каменные стены их укрытия. Воздух становился всё горячее, густой от дыма и пыли. Дышать было всё труднее, и пот заливал глаза. Где-то совсем рядом обрушилась стена — они услышали, как камни с грохотом покатились по мостовой.

А потом раздался новый взрыв драконьего хохота, и звук этот был так близко, что у них заложило уши. Тим почувствовал, как огонь внутри него заметался в ответ, словно в клетке — будто сама его сущность отзывалась на зов древней, чудовищной силы.

Через крошечное окошко под потолком они видели, как небо окрасилось багровым, а клубы чёрного дыма заволокли последние проблески дневного света. Изредка в этой мгле мелькала громадная крылатая тень, и тогда становилось видно, как в пасти дракона пульсирует огонь, готовый вырваться новым потоком.

— Вот вам ваша плата! — гремел его голос над городом. — Вот вам ваши ритуалы!

И снова смех, похожий на раскаты грома, от которого дрожали стены, а в груди будто что-то обрывалось. Город горел, и они могли

только прятаться во тьме, слушая, как рушится всё вокруг.