Жабы жаждут.

*28. Технология изготовления триумфа из факапа.

Криминалисты откопали много всякого, в частности:

* Обгоревшая механика компактных ручных пулеметов под патрон.22lr.

* Элементы выгоревших двухфунтовых зажигательных ручных гранат.

* Элементы сработавшей трехдюймовой термобарической гранаты.

* Разрозненные и обгоревшие фрагменты человеческих тел. Было достаточно причин полагать, что это останки трех человек. По крайней мере, нашлись три головы.

Все это находилось в стадии сортировки. Тем временем, молодой парень из локальной полиции, притащил полдюжины бумажных чашек кофе — для Штеллена, для Бирбаума, и для бригады криминалистов. Все чашки были маркированы — какая для кого. И вот что удивительно: в чашке для Штеллена оказался двойной ристретто с корицей.

— Гм… — произнес он, — …Кто навел справки о моих вкусах?

— Никто, герр бригад-генерал, — ответил парень-полисмен, — но, тетушка Эльза знает все.

— Так, а тетушка Эльза, это кто?

— Это двоюродная тетя нашего мэра. А вот ее пекарня, — парень махнул рукой в сторону разбитого панорамного окна первого этажа напротив дома, где случился инцидент. Не откладывая дело на завтра, какие-то ребята в спецовках уже занимались возращением исходного имиджа пекарни (отмывали фасад от копоти, освобождали оконную раму от торчащих осколков, и готовились вставить новое панорамное стекло — которое они уже вырезали и привезли). Внутри помещения, похоже, тоже не теряли времени даром.

— Пекарня что, работает сейчас? — удивился Штеллен.

— Да, конечно! — парень-полисмен кивнул, — У тетушки Эльзы твердые принципы: если появился спрос на кофе и булочки, то надо организовать предложение. Если случится глобальная термоядерная война, или падение астероида, то не сомневайтесь: пекарня тетушки Эльзы будет работать до вымирания последнего хомосапиенса в округе.

Бригад-генерал отметил про себя, что после завершения формальной полевой работы криминалистов, надо будет посетить эту пекарню. Так он и сделал через полтора часа. Интуиция подсказывала ему, что, помимо кофе и булочек, сотворенных легендарной тетушкой Эльзой, он найдет там еще нечто интересное…

…Так и случилось. В пекарне, кроме тетушки Эльзы (будто из косплея про XVII век) и очаровательной серенькой кошечки, находился за столиком некий знакомый персонаж, увидев которого Штеллен, с трудом сдержал нецензурный возглас, и тихо спросил:

— Вы-то как тут оказались, Вилли?

— Просто, ждал вас, Вальтер, — ответил Морлок с дружелюбной улыбкой.

— Так, и с какой целью вы ждали меня?

— С целью урегулировать некоторые шероховатости в случившемся инциденте. Прошу, присаживайтесь, бригад-генерал.

— Да-да, присаживайтесь, Вальтер, — поддержала подошедшая тетушка Эльза, — сейчас я принесу булочки с пепперони и моцареллой, и чай каркаде.

— Э-э… Весьма буду обязан, фрау Эльза, а откуда вы знаете мои вкусы?

— О… — фрау Эльза сделала большие глаза, — …Это такой семейный бизнес. В пекарне, которая стояла на этом месте 730 лет назад, кушал сам Вильгельм Телль. Тогда делать бизнес было сложнее, потому что люди платили бартером, и не было телефона, чтобы согласовать, кто именно, чем именно, и за что именно намерены платить. И, вот Эльза старшая… Да, не удивляйтесь, генерал, ее тоже звали Эльза… Когда Вильгельм Телль зашел в пекарню, заказал суп и пиво, и бросил на прилавок для расчета вместо денег — сапоги фогта Гесслера, только что застреленного по дороге из Бургдорфа в Лозанну… Впрочем, вы защитник имперского правопорядка, вам не пристало слушать такое.

— Спасибо, фрау Эльза, я уловил суть бизнеса, — дипломатично отреагировал Штеллен.

— Вилли верно говорит: вы умный человек, Вальтер. Сейчас будет ваш чай каркаде, и булочки — заключила она, после чего энергично двинулась к прилавку. Следом за ней направилась серая кошечка, изогнув хвост вверх, как сигнальный вымпел.

Бригад-генерал побарабанил пальцами по столу, и предположил:

— Похоже, Вилли, вы тут завсегдатай.

— Вилли тут соинвестор, — отозвалась из-за прилавка тетушка Эльза, затем добавила, — я больше не встреваю, и даже не слушаю, можете секретничать. Мы тут не интернет, мы никогда не разбалтываем секреты, даже случайно услышанные. Таков наш бизнес.

— Гм… — Штеллен снова побарабанил пальцами по столу, — …Вы, правда, соинвестор?

— Видите ли, Вальтер, — произнес Морлок, — после репрессий против Фракции Красной Армии, и отбытия моего тюремного срока, я несколько лет жил в Словенских Альпах. Разумеется, вы помните, поскольку мы встретились с вами 4 года назад после того, как словенская полиция экстрадировала меня в Австрию, откуда я был перевезен в Лион.

— …И вы сбежали, воспользовавшись беспорядками, — проворчал бригад-генерал, — Нет, я просто вышел, поскольку не было оснований держать меня под стражей.

— Пусть так, Вилли, но при чем тут ваше соинвесторство в Швейцарии?

— Видите ли, во время второй волны Супер-рецессии, я предложил нескольким весьма состоятельным персонам учредить Фонд Альпийских Микро-Булочных, FAMB. Идея оказалась своевременной, ведь маленькие булочные и пирожковые формируют основу уличной культуры альпийских стран, а значит — культурную идентичность жителей. И главный удар второй волны обрушился на такие культурообразующие точки. Было бы ужасно видеть, как этот колорит вытесняется стандартными точками глобальных сетей фастфуда, где питание людей унижено до безличного процесса заправки калориями…

— Вилли! — перебил Штеллен, — Хоть со мной-то не пытайтесь обелить вашу мафиозную деятельность подобными сказками про заботу о культуре. Лучше перейдем к делу.

74-летний ветеран европейского красного терроризма символически поднял руки.

— Как скажете, Вальтер. Я всего лишь хочу посоветовать вам воздержаться от слишком детальной экспертизы биоматериалов, собранных в руинах на той стороне улицы.

— Вилли, это что, намек на несоответствие биоматериалов — ДНК-карте в базе данных?

— Нет, что вы! Совпадение с ДНК-картами Айса, Блейза, и Коула будет идеальное. Это потребовало усилий, поскольку людей, соответствующих старым ДНК-картам, уже не существует. Если бы тут нашлись биоматериалы нынешних Айса, Блейза, и Коула, то полицейский компьютер выдал бы совпадение не более, чем для кузенов.

— Я не понял, что вы сейчас сказали, — признался бригад-генерал.

— Вальтер, это простая штука. Генвекторик, меняющий пол через редукцию генома по принципу хромосомного Y-to-X дополнения, с редукцией организма до пубертатного биологического возраста, разумеется, меняет ДНК-карту. Поэтому, замена ДНК-карт в полицейской базе данных была необходима. Теперь совпадение будет идеальное.

Штеллен хотел задать уточняющий вопрос, но в этот момент тетушка Эльза принесла булочки и чай, поэтому вопрос был задан лишь после короткого перерыва.

— Вилли, правильно ли я понял, что вы взломали полицейскую базу данных, и провели подмену ДНК-карт по фигурантам?

— Нет, что вы, Вальтер. Откуда мне знать, как и что происходило? Я лишь констатирую замену устаревших ДНК-карт на новые, которые соответствуют фактам.

— Каким фактам? Чьи останки найдены там, в руинах?

— Согласно актуальной базе данных, — произнес Морлок, — это останки тех фигурантов, которые значатся в полицейской базе данных, как Айс, Блейз, и Коул.

— Ладно, а почему тогда вы советуете мне воздержаться от детальной экспертизы?

— Потому, Вальтер, что компьютеры не идеальны. Если эксперты проявят избыточное старание, то у них может возникнуть ложное чувство противоречий между состоянием биоматериалов и правильной версией событий, которая вам удобна.

— Вилли, скажите прямо: откуда взялись эти останки, и куда делись три фигуранта?

— Вы кушайте булочки, пока горячие — посоветовал Морлок, — а я попробую объяснить.

Бригад-генерал кивнул, и занялся дегустацией изделий тетушки Эльзы. И, кстати, это оказалось чертовски вкусно. Ветеран красного терроризма одобрительно улыбнулся, и произнес:

— Увы, ежедневно в мире какие-то люди гибнут от огня. Либо несчастный случай, либо неосторожность. Многие из них давно потеряны для общества, и никто не ищет их. По сложившейся практике, их обгоревшие останки некоторое время хранятся. Если за это назначенное время не произошло опознания, то останки списываются. Путь останков в подобном случае уходит за пределы компьютерного контроля. Так это устроено.

— А куда делись три фигуранта? — напомнил вопрос Штеллен, жуя булочку.

— Путь трех фигурантов, — произнес Морлок, — тоже уходит за пределы компьютерного контроля. Их ДНК-карта уже не опознается по базе данных. Скоро их внешность тоже потеряет ясное сходство с оцифрованными портретными данными.

— Вилли, я не понял, что вы сказали о портретных данных.

— Вальтер, это простая штука. Ключевые точки портрета взрослого мужчины не могут совпадать с таковыми у пубертатной девочки-подростка. Эти точки тем более не могут совпадать с таковыми у девочки, когда она повзрослеет. Детальный анализ портретов, вероятно, покажет высокую вероятность кузенной степени родства. Но существование неизвестной кузины любого фигуранта не играет роли для вашей задачи, не так ли?

— Гм… Вы хотите сказать, что эти трое ПОЛНОСТЬЮ превратятся в женщин?

— Да, Вальтер. Это суть сервиса, построенного на вирусе-генвекторике «mafetran».

— Что? Вы сказали «сервиса»?

— Да. Это сервис, несоизмеримо превосходящий все известные сервисы по смене пола. Огромный рынок, тысячи клиентов в месяц, и высочайшее натуральное качество!

— Ладно. А куда вы намерены девать этих… Э-э… Тестовых фигурантов-пациентов?

— Они уже делись. Сейчас они летят на юг где-то над Средиземным морем.

Тут Морлок, для убедительности, помахал руками, будто крыльями. Штеллен отпил немного чая-каркаде и снова произнес:

— Ладно. А что дальше с ними будет?

— О, Вальтер, ничего такого, что могло бы особо заинтересовать вас. Африка большая. Давайте пожелаем счастья этим трем девушкам, и перейдем к четвертой девушке.

— Это к какой четвертой девушке?

— К девушке по имени Чоэ Трэй, — пояснил Морлок.

— Ладно, — в третий раз согласился Штеллен, — перейдем, и что?

— Вы сами знаете, Вальтер. Теневые южнокорейские бизнес-дипломаты придут к вам с вопросом: когда мисс Чоэ исчезнет? Ведь вы преемник Алдрингена, которому поручен данный вопрос. Возможно, вам пригодятся некоторые медиа-материалы для ответа.

— Вилли, у вас прекрасный стиль речи, но в данный момент мне интересна конкретика. Формально я преемник Алдрингена, однако фактически его секретные файлы, видимо, достались вам от трех фигурантов, которых вы так специфически спасли. У них точно имелись файлы, скачанные через его биометрический пароль, и вы, видимо, не забыли прихватить их в качестве справедливой оплаты за спасение.

— Каждому предмету лучше оказаться у субъекта, знающего, для чего применить такой предмет, — ответил Морлок, — кстати, из этих соображений, найденным биоматериалам лучше улететь с вами в Брюссель, чтобы кто-то не применил их дурным образом.

Вместо ответа Штеллен сделал выразительный жест ладонью в свою сторону — будто передвигал к себе по столу какой-то предмет. Морлок согласно кивнул, и положил на середину стола субноутбук. Штеллен повторив движение ладонью, придвинул к себе субноутбук, открыл и включил. Там все оказалось просто.

Каталог «ЮК Чеболи»

Подкаталог «Чоэ Трэй»

И подкаталоги следующего уровня, разбитые по типам:

Гипертексты.

Аудио-наблюдение.

Видео-наблюдение.

Все отсортировано по датам и снабжено детальными заголовками-аннотациями.

Самих аннотаций уже хватило…

Бригад-генерал озадаченно помассировал мочки ушей и поинтересовался:

— Вилли, вы смотрели это?

— Да, ведь я ужасно любознателен. Это было очень познавательно. Я понял, почему в опросах 2020 года три четверти молодых южнокорейцев назвали свою страну адом, и высказали намерение покинуть ее — несмотря на, вроде бы, высокий уровень жизни. В Европе элита тоже дегенераты, но эти просто какие-то голливудские рептилоиды.

— А если по существу? — спросил Штеллен.

— По существу, — произнес Морлок, — я слил популярным блогерам те записи, которые помечены желтой птичкой. Сейчас это на их каналах, но вы можете посмотреть тут.

— Вы слили это? Черт побери! Странно, что евро-бонзы еще не трезвонят мне.

— Просто, Вальтер, я сделал это недавно, так что у вас есть еще несколько часов.

— Что ж, несколько часов, это хорошо. Я успею прилететь в Брюссель и разобраться с некоторыми деталями проблемы… А кстати, Вилли, зачем вы сделали это?

— Просто, я воспользовался возможностью помочь вам решить проблему.

— Вот как? С чего это вы решили помочь мне?

— Просто в знак искреннего расположения, — и, сказав это, 74-летней ветеран красного терроризма, опять дружелюбно улыбнулся.

Вторая половина ночи 18 июня, центр Брюсселя, Европейский квартал.

Если говорят о Европейском Квартале, то обычно имеют в виду здание Еврокомиссии и вообще нагромождение офисов Евросоюза. Но задолго до Евросоюза, чуть-чуть южнее будущего дурного и бесполезного бюрократического комплекса, основан Королевский Бельгийский Институт Естественных Наук. По меркам XIX века он считался мощным исследовательским центром, но теперь, в XXI веке КБИЕН с полтораста сотрудниками выглядел маленьким реликтом эпохи научного романтизма — профессора Челледжера с Затерянным миром. Хотя в конце XX — начале XXI века здание института переделано в модерновую коробку, ассоциация возникает именно такая — из-за статуи игуанодона у главного входа, и общего обилия динозавров в экстерьере и интерьере. Туристы и даже многие брюссельцы полагают, что нет тут никакого института, а есть лишь музей, тема которого — именно динозавры, однако те, кто информирован лучше — знают, что КБИЕН продолжает работать в сфере науки, причем на весьма высоком современном уровне.

Бригад-генерал Штеллен был как раз из тех, кто информирован лучше. Вот почему тут посреди ночи с 17 на 18 июня около дверей КБИЕН остановился черный микроавтобус (служебный, но без маркировок — такая специфика контрразведки). Два крепких парня в цивильной одежде извлекли из салона — санитарные носилки, груженые тремя черными пластиковыми мешками, далее — следуя распоряжениям Штеллена, втащили это в холл, проделали некоторый путь… …И в итоге сгрузили мешки на огромный пластиковый стол в одной из лабораторий.

— Пш-ш! — произнесла худощавая стройная персона, чрезвычайно похожая на судебно-медицинского эксперта Меган Хант из сериала «Следствие по телу», — И что тут? Ради какого паскудства я пожертвовала несколькими часами хороших снов? Почему-то мне кажется, что обитатели этих мешков могли подождать не только несколько часов, но и несколько тысячелетий. Итак, Вальтер, почему ты молчишь? Или мне надо адресовать вопросы твоим очаровательным мальчикам? Это такой в Европе спецназ теперь, а?

— Доброе утро Ликэ, — ответил бригад-генерал.

— Хай, Вальтер. С чего ты взял, что уже утро, и тем более, что доброе?

— Извини, Ликэ… Парни, это знаменитая в узких кругах доктор-палобиолог Ликэ Рэм,

— Доброе утро, доктор Рэм, — практически хором ответили парни.

— Пш-ш… И вы тоже про доброе утро. Знаете, мальчики, тут селедка не жарится. И вы можете триста раз сказать «доброе утро», но от этого ночь не станет утром вообще, и добрым утром в частности. Законы астрономии безжалостны. Это вам на заметку… А теперь, Вальтер, будь добр, поясни, что за пакость тебе вздумалось притащить в мою лабораторию посреди ночи?

— Объясню через минуту, — сказал он, и обратился к подчиненным, — парни, на сегодня свободны, поезжайте отдыхать. Завтра в 8:00 появитесь в управлении, и там внесите в компьютер данные о служебной поездке. Но не раньше и не позже. Вопросы? Вопросов не было. Двое рядовых сотрудников контрразведки покинули помещение и, только когда за ними закрылась дверь, Штеллен сообщил:

— Дело в том, Ликэ, что возникла необходимость экспресс-анализа ДНК трех тел. Мне чертовски стыдно, что я отвлек тебя от здорового сна, но ты — лучшая.

— Не подлизывайся. Ты самый гадкий засранец на всем континенте. Если бы ты не был лучшим другом, то был бы послан мной так далеко, что риторика гарлемского докера в момент падения кирпича на ногу показались бы тебе ангельским пением.

— Извини, Ликэ, но сразу после я приглашаю тебя завтракать в «Чертову мельницу».

— Пш-ш… Сразу после? А как быстро тебе нужен экспресс-анализ ДНК?

— Хорошо бы в течение часа.

— В течение часа, это к Гэндальфу, но за два часа я справлюсь. Может, за полтора, если сейчас ты не будешь стоять, как эрегированный пенис эласмотерия, а наденешь халат, перчатки, маску, и поможешь мне. Все названное вот в этом шкафу.

— Конечно, я помогу, — он начал быстро переодеваться по лабораторному стандарту и, в целях расширения кругозора, спросил, — Ликэ, кто такой эласмотерий?

— Это шерстистый носорог размером со слона, обитал в Европе весь период последнего оледенения, — просветила доктор Рэм, — а эти тела в мешках официальные или нет?

— По большей части официальные, но они top-secret до завтрашнего утра. И еще: мне в оперативных целях понадобятся головы в отдельных расфасовках с этикетками.

— Понятно, — невозмутимо отозвалась она.

За огромным дубовым столом в рыцарском зале на этот раз собралось лишь пятеро (не считая Штеллена), причем двое — Хан Чон-Сон и Лим Джэ-Гу были гостями из Южной Кореи. Председательствовала снова Регина фон Винненталь… …Как в прошлый раз, дождавшись, пока бригад-генерал усядется за столом, фрау фон Винненталь произнесла:

— Я надеюсь, Вальтер, вы уже знаете, что возникла сложная ситуация.

— Сложная ситуация устранена, фрау председатель, — сказал он и, открыв старомодный портфель, выложил оттуда на стол три предмета, упакованные каждый — в прозрачный полиэтиленовый пакет с приклеенной распечаткой. Сначала могло показаться, что это крупные кокосы, только какие-то слишком темные. Но затем…

— О, боже мой… — фрау фон Винненталь импульсивно прикрыла рот ладонью. Реакция Йохана Роордорфа, самого молодого за столом, оказалась еще более импульсивной. С тоскливым хрипом он метнулся к туалетной комнате, и исчез за дверью. Затем оттуда послышались характерные звуки аварийного опорожнения пищеварительного тракта.

— Какого черта вы это сделали? — ворчливо спросил Грегори Кнабенан.

— Вы сами сказали принести их головы, — невозмутимо ответил бригад-генерал, заодно боковым зрением наблюдая реакцию южнокорейцев. Те оставались спокойными, и это значило: им не впервой было видеть вещи такого рода.

Кнабенан чуть скривился и пожал плечами.

— Вы же умный человек, Вальтер. Не все пожелания тут следует понимать буквально.

— Ясно, Грегори.

— Если вам ясно, то уберите это со стола.

— Как скажете, — ответил Штеллен, и небрежно побросал обгоревшие головы обратно в портфель. Между тем, фрау фон Винненталь взяла себя в руки и сказала:

— Сейчас я говорю о ситуации, сложилась вокруг известной вам K-pop персоны.

— Вы имеете в виду мисс Чоэ Трэй?

— Да, Вальтер. И не обязательно называть имя. Вы знаете, что у наших южнокорейских партнеров неприятности из-за нее.

— Неприятный материал в блогосфере, — согласился Штеллен, — но, можно стандартным методом погасить этот скандал, подождав, когда тема опустится из топа.

— Вы ведь знаете, Вальтер, что дело не только в гашении скандала, — сказала она.

Бригад-генерал утвердительно кивнул.

— Да, фрау председатель. Еще есть задача вербовки этой K-pop персоны.

— Вербовки? — недоверчиво переспросил Кнабенан.

— Да, Грегори. Такое задание оставил мне герр Алдринген.

— Так не может быть! — вмешался Хан Чон-Сон, старший из двух корейцев, — Вы теперь продолжаете службу Гернста Алдрингена, значит, вы должны знать, что надо делать.

— Он не имел возможности передать все свои дела, — спокойно сообщил Штеллен, — но я надеюсь, речь не о глупости, вокруг которой строится тот материал в блогосфере.

За столом настала глухая тишина, и стало слышно, как Йохан Роордорф полощет рот в туалетной комнате. Затем он вышел, старательно вытирая губы салфеткой, и выбросил салфетку в мусорное ведро, занял свое место за столом, и спросил:

— Случилось что-то еще?

— Да, случилось, — хмуро подтвердил Кнабенан.

— Так не должно быть! — заявил Лим Джэ-Гу.

— Мой младший коллега говорит правду! — поддержал Хан Чон-Сон, — Нам было четко обещано решение проблемы.

— Решение такой проблемы, — негромко сообщил Штеллен, — начинается с контроля над актуальной информацией. Контроль не был построен, и операция засвечена. В случае продолжения, итог будет негативным при любом исходе акта нейтрализации мишени.

— Честный человек, — произнес Лим Джэ-Гу, — думает, как сделать обещанную работу, а нечестный думает, как уклониться.

Бригад-генерал не спеша потянулся, и снова негромко, но очень четко ответил.

— Сделать эту работу нетрудно. Вероятно, кто-то по заданию Алдрингена уже нанял и оплатил киллеров. Тогда мне достаточно не вмешиваться, и мисс Чоэ будет убита на морском фестивале рэп-Z-рэйв, который пройдет в районе Крита между 19 и 23 июня. Между прочим, я могу еще и разбогатеть на этом за счет биржевого инсайда, зная, что ценные бумаги ваших чеболей рухнут сразу после такого убийства.

— При чем тут ценные бумаги? — насторожился Йохан Роордорф.

— Видите ли, Йохан, вчера вечером, после появления на блогах секретных материалов покойного Алдрингена, со мной пересекся Вилли Морлок, советник Хакима аль-Талаа. Поинтересовавшись моим мнением об этом, он напомнил мне содержание пакта между властями Евросоюза и Верхней Ливии о защите аргонавтов на море. Я ответил, что эти материалы, вероятно фальшивка. На том мы с ним расстались. Но если далее случится убийство мисс Чоэ по сценарию из материалов, то логика укажет на эти чеболи, как на заказчиков, и власти Евросоюза согласятся с обоснованностью ударов возмездия.

— Как это власти Евросоюза согласятся?! — нервно спросил Хан Чон-Сон, вопросительно поглядев на фрау фон Винненталь.

— Бригад-генерал изложил данное условие пакта, — слегка уклончиво ответила она.

Оба южнокорейца переглянулись, и Хан Чон-Сон повернулся к Штеллену.

— Поясните, бригад-генерал, что значит: удары возмездия?

— Это значит, вероятно, сверхмалые фюзорные бомбы, как в Европе два года назад. По правилам тактики, мишенями станут ваши европейские офисы, морские транспорты с вашими грузами, и штаб-квартиры у вас на родине. Это мой краткий прогноз.

— У нас на родине, в Южной Корее? — удивился Лим Джэ-Гу.

— Да. Среди ваших соотечественников немало аргонавтов. Их отношение к чеболям и к истеблишменту Сеула, крайне негативное, и любая искра может стать поводом.

— Но это абсолютно недопустимо! — заявил Хан Чон-Сон.

— Да, — Штеллен кивнул, — вероятно, поэтому 1 июня Алдринген поручил мне заняться вербовкой мисс Чоэ, и организовать ей физическую защиту на море. Пока я выполняю именно эту миссию, но дальнейшее зависит от решения, которое будет принято здесь.

— Ваше мнение, джентльмены? — спросила фрау фон Винненталь, глядя на двух гостей. Следующую минуту шла своеобразная игра в молчанку, а затем председатель подняла правую ладонь и четко произнесла, — Бригад-генерал, продолжайте свою миссию. Если какие-либо силы попытаются спровоцировать угрозу терроризма, то остановите их.

— Будет сделано, фрау председатель! — по-армейски отчеканил Штеллен.