Героиня второго плана, или Попаданка в царстве гномов

Глава 14

— Никого не впускать, — приказал Грон. — И когда я говорю «никого», это означает именно это. Никаких исключений.

— Даже короля? — уточнил один из гномов, вставая около двери. Он не до конца понимал, почему к щуплой представительнице непонятной расы такое отношение, но разбираться не собирался. Он выполнял приказы, остальное не было его заботой. Хотя интерес, конечно, все равно присутствовал.

Грон качнул головой. Он не мог запретить королю быть там, где тот хочет.

— Если он захочет зайти, вы просто скажете ему, что у вас нет ключа, — после этих слов Грон закрыл дверь в покои Ольги на ключ, который затем положил в карман.

Он помнил, что вскоре должны принести еду, но рассчитывал вернуться к этому моменту.

— Охраняйте, — бросил он и, развернувшись, стремительно направился к племяннику. Срочно нужно было обсудить новые открывшиеся подробности касательно магии иномирянки. Им с Рутрамом необходимо в самое ближайшее время придумать, что делать со столь ценным созданием.

Конечно, обсуждением они займутся чуть позже. Сейчас он хотел всего лишь отчитаться перед королем о последних событиях. Это не должно было занять много времени.

Спустившись еще ниже, Грон попал в королевские покои. Охрана на посту спокойно пропустила его, прекрасно зная дядю короля.

— Доложи обо мне, — приказал он охраннику около покоев. Грон знал, что в это время Рутрам обычно ел, а потом пару часов отдыхал. Отвлекать его не хотелось, но новости были слишком серьезными, чтобы откладывать их на потом.

Гном кивнул и постучал по дереву. Двери в королевских покоях были достаточно толстыми, поэтому ни охранник, ни Грон ничего не слышали.

Спустя некоторое время дверь слегка приоткрылась.

— Ну, чего вам?

Лицо Грона застыло, словно маска. Он никогда бы не подумал, что дверь откроет уже знакомая ему женщина. Король даже в свой самый бунтарский период не позволял тем, с кем он спал, вести себя настолько раскрепощенно.

— Прибыл…

Грон шагнул вперед, показывая себя.

— Я к его величеству, — произнес он, смотря на женщину холодным изучающим взглядом. Она ему совершенно не нравилась.

Для Грона внешность никогда не была чем-то значимым. За свою жизнь ему довелось перезнакомиться со множеством разных созданий. Одни могли быть красивы внешне, но непривлекательны внутри. Другие имели непритязательную внешность, зато обладали поистине замечательным характером. Иной раз красивая оболочка отражала внутреннее состояние, но случалось это не так часто. Конечно, бывали случаи, когда некрасивый облик показывал уродливость души. Все создания были разные, и разбираться приходилось каждый раз самостоятельно, не надеясь, что внешность хоть как-то облегчит труд.

Женщина перед ним обладала красивым лицом и телом. Пусть такая хрупкость самого Грона не привлекала, но он, как наблюдатель, мог оценить привлекательность создания другой расы.

Невинный взгляд, чуть надутые полные губы, беззащитная поза, слегка опущенная в покорности голова — все это так и кричало о том, что нельзя подозревать ни в чем плохом кого-то столь милого и трогательного. И это только еще больше настораживало Грона.

Возможно, в других обстоятельствах он мог бы и поверить, но кардинально изменившееся поведение племянника не давало Грону принять то, что он видел, за полную правду.

— Король отдыхает и никого не хочет видеть, — выдала Алина, слегка отступая под грозным взглядом Грона. Ее глаза наполнились слезами.

Если бы их сейчас видел кто-то посторонний, то подумал бы, что неотесанный вояка по какой-то причине решил запугать трогательный цветок, который немедленно нужно спасти. Например, гном охранник, наблюдающий за сценой, переступил с ноги на ногу, слегка осуждающе поглядев в сторону Грона.

— Скажи ему, что у меня срочные новости, — не стал так просто отступать Грон, хмурясь еще сильнее.

Алина тихо и судорожно вздохнула, прижимая руки к груди.

Грон сжал зубы. В этот момент он ощутил легкий укол в области сердца. Это была самая настоящая жалость. Однако это чувство только еще больше насторожило его. Он не верил женщине. Она ему не нравилась. Все ее поведение казалось ему фальшивым.

Так откуда непонятная жалость?

Первым порывом было приказать задержать женщину и отвести в тюремную камеру. Все непонятное должно быть изучено. Он обязан был убедиться, что племяннику ничего не угрожает.

Грону пришлось подавить желание отдать такой приказ. Он понимал, что стоит ему сейчас только заикнуться об этом, как король снова в ультимативной форме даст знать о своем несогласии.

Вместо того чтобы спорить, он просто шагнул вперед, отодвигая женщину в сторону. Та испуганно вскрикнула и рухнула на пол.

Грон остановился, удивленно глядя на нее. Он точно был уверен, что не толкал ее. Неужели она просто запнулась на ровном месте?

Пока он думал об этом, женщина заплакала еще сильнее. Она начала причитать, что ей больно, поглаживая тонкую лодыжку.

Подняв на него взгляд, полный боли, она закусила дрожащую губу. Грон едва не скрипнул зубами. Он видел и понимал, что все эти ужимки не являются ничем, кроме игры, так почему в его груди разгоралось сочувствие и желание немедленно утешить невинное и хрупкое создание?

Сжав челюсть так, что зубы едва не начали крошиться, Грон отвел взгляд от женщины на полу, при этом ощутив себя так, словно решил бросить без помощи кого-то очень дорогого.

Такие ощущения сложно было проигнорировать. Они были слишком внезапными и подозрительными.

Решив обдумать все это чуть позже, Грон оглядел королевские покои. В комнате никого не было, поэтому он чеканным шагом направился в сторону спальни.

Женщина сзади как-то пораженно вздохнула, а потом принялась убеждать его остановиться. Грон подозрительно прищурился. Он надеялся, что с его глупым племянником ничего не случилось.

Распахнув дверь, Грон вошел внутрь, быстрым взглядом окидывая помещение. В спальне царил полумрак. Король обнаружился на кровати.

Он был обнажен. Лежал на животе, позволяя любому вошедшему видеть свой неприкрытый тыл.

Подойдя ближе, Грон подхватил с кресла покрывало и накинул на племянника. Гному и раньше доводилось видеть последствия бурных ночей, поэтому он не был удивлен.

— Ваше величество, — позвал Грон, даже не думая оставлять короля в покое. Новости были слишком значимыми и важными, чтобы отступать сейчас. — У меня срочные новости.

Никакой реакции. Грон нахмурился, не обращая внимания на женщину, появившуюся в дверном проеме.

Протянув руку, он потряс короля за плечо. Племянник и на это никак не отреагировал. Испугавшись уже всерьез (родственника гном, несмотря ни на что, очень любил), Грон резко наклонился и прижал два пальца к шее.

Сердце билось!

Тряхнув короля чуть сильнее, Грон вынужден был признать, что племянник либо находится в слишком глубоком сне, либо вообще потерял сознание.

Выпрямившись, он направился к выходу.

— Отойти, — рыкнул он на загораживающую вход женщину. Та вскрикнула и отшатнулась, снова чуть не упав. — Лекаря сюда, немедленно! — отдал Грон приказ охранникам, не обращая внимания на осуждение в их взглядах за грубое обращение с Алиной.

Такое поведение гномов еще больше разозлило Грона. Он презрительно скривился, словно уличил их в чем-то невероятно постыдном.

Услышав приказ, гномы сначала растерянно замерли, а потом торопливо направились к выходу.

— А ты, — дождавшись, когда гномы покинут покои короля, Грон схватил Алину за запястье и втянул в спальню, толкнув затем в сторону кресла, — будешь здесь, пока я не разрешу двинуться.

Женщина снова вскрикнула, неловко упав, и заплакала всерьез, сжимаясь, будто ее кто-то нещадно истязал.

Грон презрительно фыркнул. Он старался не обращать внимания на новый укол в груди. Это ощущение только сильнее его разозлило, и он кинул полный ярости взгляд на Алину, не сомневаясь, что она всему виной.

— Если король умрет, я прикажу тебя казнить, — жестко выдал он.

— Но… но, — Алина заплакала сильнее, — при чем тут я? Я… я… — она задыхалась, не в силах закончить предложение, — ни в чем не виновата. Я ничего не делала.

— Меня это должно волновать? — Грон вскинул взгляд. — Ты была последней, кто видел его здоровым.

— Я ничего не делала! — Алина посмотрела на него умоляющим взглядом.

Грон не мог не признать, что выглядела женщина так, что даже ему хотелось ее защитить. Большие, полные слез глаза, легкий румянец на щеках, чуть приоткрытые полные губы, которые так и просили о поцелуе.

Рыкнув, он тряхнул головой, вскидывая руку, словно пытался отгородиться от непонятного влияния. Невыносимое чувство охватило его, отчего Грон злился с каждой минутой все сильнее.

Сдернув с короля покрывало, Грон накинул его на Алину, надеясь, что это поможет.

— Не смей показывать своего лица, — приказал он, выискивая взглядом одеяло, чтобы накрыть короля.

Услышав задушенный всхлип, Грон сжал кулаки. В груди все набухло и заскрежетало.

Внезапно он ощутил себя последним мерзавцем.

Грон понимал, что это не его чувства, что на него каким-то образом воздействуют, но с каждой минутой желание утешить женщину становилось сильнее.

Теперь, ощутив на себе это влияние, он понял, каким образом ей удалось окрутить Рутрама.

Грон ненавидел, когда его действиями или словами что-то управляет. Именно поэтому он с большой неохотой употреблял алкоголь или иные дурманящие разум вещества.

Ему подобное состояние казалось унизительным. Разум и воля были тем, что он уважал. Те, кто пытался хоть как-либо воздействовать на эти две составляющие, моментально превращались во врага.

Грона просто корежило от противоречивых эмоций, охватывающих его.

С одной стороны, он люто презирал сейчас Алину, желая стереть ее с лица земли. Будь его воля, он немедленно приказал бы увести ее в камеру. Однако здравая часть сознания подсказывала, что женщине удастся с помощью своей магии обмануть охранников. Грону не хотелось потом бегать и ловить ее.

С другой стороны, душили приливы жалости и нежности. Они были неестественными. Время от времени он думал, что, возможно, ошибся, что женщина не сделала ничего дурного, что он несправедлив к ней и жесток.

Грону приходилось буквально давить эти мысли. Подобные действия причиняли дискомфорт. Что-то внутри него требовало не сопротивляться и принять чувства.

Чем больше давил Грон, тем сильнее всхлипывала Алина. Создавалось впечатление, что сопротивление причиняет ей боль. Стоило Грону подумать об этом, как его воля дрогнула. Впрочем, это был лишь краткий миг, который привел Грона в настоящее бешенство.

Подлетев к Алине, он сдернул с нее покрывало и схватил ее за волосы. Он был уверен, что сейчас выглядел готовым убить за любое неверное слово. Грона потряхивало от раздирающих чувств. В голове пульсировало, руки тряслись, впрочем, не только они.

— Прекрати, — прошипел Грон, выталкивая из себя слова. Его взгляд бегал по лицу женщины. Он старался не концентрировать внимание ни на чем. — Если ты сейчас остановишься, обещаю, я не убью тебя.

«Сразу», — мысленно добавил он, но не произнес вслух.

— Но я…

Грон дернул чуть сильнее, заставляя ее вскрикнуть.

— Остановись, — приказал он, практически переламывая себя. Сейчас ему было почти физически больно делать то, что он делал. Собственную руку, которая так грубо держала Алину за волосы, хотелось отрубить, а свой язык выдернуть и скормить бешеным гоблинам.

— Я не… не… — продолжала упорствовать женщина.

Грона поразила жуткая догадка, что та может действовать неосознанно, на инстинктах. Если вспомнить все, что он узнал, то эти пришельцы из другого мира раньше не обладали магией. Если так, то Алина могла действительно не понимать, что делает.

Так ли это?

Даже если и так, то легче явно не становилось. Воздействие с каждой секундой усиливалось. Грону начало казаться, что женщине и самой несколько некомфортно, но из-за скудости ума, страха и нервозности она не понимает, что происходит.

Или слишком хорошо понимает.

Услышав звук открываемой двери, Грон выпустил волосы Алины и резко выпрямился, сам не понимая, как оказался настолько близко к ней. Обернувшись, он увидел слегка удивленного и растерянного лекаря.

— Король там, — рявкнул Грон, выводя гнома из ступора. — Быстрее!

— Да! — лекарь едва не подпрыгнул от рыка. Перехватив удобнее свой чемоданчик, он подскочил к кровати и принялся что-то бормотать, доставая всевозможные артефакты для облегчения диагностики.

Грон сосредоточил внимание на нем, старательно игнорируя щемящее желание схватить Алину в охапку и заверить ее, что все в порядке.

Отстраненно он подумал о том, что женщина понимала его. По всему выходило, что племянник успел озаботиться переводчиком для нее. Резкая ревность, полоснувшая по сердцу, заставила Грона скрипнуть зубами. Сейчас собственный племянник вызывал в нем желание убивать.

— Ну? — требовательно спросил Грон, глядя на лекаря так грозно, что тот от страха начал суетиться еще сильнее. — Что с ним?

— Все в порядке, в порядке, — пробормотал гном. — Вернее, я хотел сказать, не в порядке, но не смертельно. Хотя вполне могло быть. Я не совсем понимаю, что это такое и почему, но все в порядке. Хотелось бы узнать, что так подействовало, но сейчас с его величеством все в порядке. Вернее, конечно, не совсем, но…

— Конкретнее, — процедил Грон, а потом закрыл глаза и медленно выдохнул. — Что с королем? — спросил он уже более спокойно, открывая глаза. Он постарался убрать из своего взгляда желание кого-нибудь казнить.

Лекарь чуть успокоился. Погладив дрожащей рукой бороду, он постучал по одному из многочисленных артефактов, а потом покосился на Грона.

Никогда прежде ему не приходилось работать в столь напряженной атмосфере. Определенно, после сегодняшнего дня он попросит отпуск!

— Его величество полностью обессилел. Сейчас он в глубоком сне. Его магические и жизненные силы практически на нуле, — четко ответил лекарь, а потом растерянно огляделся, словно в поисках причины такого состояния короля. — Я не понимаю, как такое могло произойти. Даже самый изнуряющий бой в течение долгих часов не должен был привести к подобному результату. Это поразительно! Чем был занят король? В следующий раз ему следует снизить нагрузку, иначе его сердце не выдержит подобных упражнений. Хотя, что очень странно, я не заметил, чтобы его мышцы были слишком утомлены. Конечно, какая-то нагрузка на них была, но очень несущественная.

— Следующего раза не будет, — пообещал Грон, даже не посмотрев в сторону Алины. Он все еще не понимал, как женщине удалось довести его глупого племянника до такого состояния, но был уверен, что без магии не обошлось.

— Очень хорошо, да, просто прекрасно, — зачастил гном, а потом с любопытством посмотрел на сидящую в кресле Алину. — У нас тут еще один пациент? — спросил он.

— Ты еще не закончил с королем, — Грон прищурился, глядя на лекаря тяжелым взглядом.

— С его величеством? — гном моргнул, потом поглядел на лежащего короля. — С ним все будет в порядке. Ему просто нужен хороший сон. А сейчас я хотел бы осмотреть юную особу. Мне кажется, ей нужна помощь.

Грон сжал кулаки. Происходящее выходило за грань понимания. С какой стати королевский лекарь столь беспечен, когда его правитель лежит в кровати как мертвое бревно?

Подойдя к гному, который практически не сводил взгляда с Алины, Грон, недолго думая, схватил его за шиворот и встряхнул. Получилось так резко, что лекарь от неожиданности клацнул зубами. Он возмущенно моргнул, но в следующую секунду его взгляд приобрел немного осмысленности.

— Что же это я? — запричитал он, со страхом глядя в глаза Грона. — Его величество… Надо поспать. Всего лишь поспать. А вот ей…

Становилось понятно, что, пока женщина была рядом, ни о каком нормальном лечении или хотя бы диагнозе можно не думать.

Грон едва не схватился руками за голову. Что делать? Куда ее деть? Подсознание подкинуло соблазнительную картинку собственной кровати, в которой можно было держать Алину очень долго. Если она будет там, то никому другому не причинит вреда.

Сглотнув, Грон выбросил развратные картины из головы, едва не зарычав от гнева.

Потом он вспомнил Ольгу. Образ уравновешенной женщины привнес в его душу что-то особенное. Она внезапно показалась ему островком спокойствия, которого так не хватало Грону.

Подскочив к Алине, он, не обращая внимания на то, как она отшатнулась, схватил ее за руку и дернул, заставляя встать на ноги. Специально или нет, но женщина мешала. Он не мог оставить ее ни на одного из стражей, он даже гномкам не доверял. Кто знает, смогут ли они сопротивляться этой странной магии.

— Идем.

— Ку… куда? — дрожащим голосом спросила Алина, запинаясь.

Грон ничего не ответил. Он прилагал все усилия, чтобы не обращать внимания на то, каким тонким и хрупким было запястье женщины.

Он сам не заметил, как дотащил Алину до комнат Ольги. Эта спальня была смежной с собственными покоями Грона. Он поселил ее здесь, чтобы не выпускать из вида. Конечно, сплетен при таком раскладе не избежать, но пусть лучше Ольгу будут считать его любовницей, чем начнут охоту за ее головой.

Грон неожиданно понял, что при мыслях об Ольге ему становится легче игнорировать явно навязанные желания.

Алина, словно ощутив это, прижалась к нему всем телом, вздохнув так соблазнительно, что Грон не удержался и оттолкнул ее от себя. Из-за резкого движения женщина налетела на стену, стукнувшись о нее. Вскрикнув, Алина схватилась за плечо и обвиняющим и умоляющим взглядом посмотрела на Грона.

— Оставь эти штуки для других, — рыкнул Грон, с облегчением понимая, что воздействие уменьшилось. Было ли это из-за настоящего повреждения Алины или из-за маячившего на краю сознания образа Ольги, он не знал, но разбираться сейчас времени не было.

Охранники около входа в комнаты занервничали, стараясь не смотреть на сцену перед ними. Они сочувствовали созданию неизвестной расы и осуждали Грона, но не смели сказать что-либо против.

Отперев дверь в покои, Грон втянул туда Алину.

Ольги сразу он не увидел. И это очень его расстроило.

Не обращая ни на что внимания, он протащил запинающуюся на каждом шагу женщину через комнату и толкнул дверь в спальню, уверенный, что Ольга спит.

Он оказался прав. Женщина лежала на кровати. Грон с Алиной не были тихими, поэтому Ольга практически сразу проснулась.

Сонно моргнув, она подтащила к себе одеяло.

— Что?.. Кто?.. — спросила Оля, пытаясь со сна понять, что происходит.