Герои умирают дважды

ГЛАВА 6

Виктор не терял времени даром. Энергия, подстегнутая грозным видом конкурентов, бурлила. Его память и чувства обострились. Даже обоняние работало на полную катушку, словно у гончей, напавшей на след зайца.

Антипова почти не терзали угрызения совести по поводу того, что он собирался обманом заполучить меч. Он понимал, что все участники турнира — верные сторонники Зентела, а следовательно, потенциальные враги. С этой же точки зрения следовало рассматривать и графиню. Виктор вновь чувствовал себя диверсантом в тылу противника.

Нюх безошибочно привел Антипова на площадку для тренировок. Приближалось время большого ужина, солнце совсем село, а площадка была освещена светом многочисленных факелов.

Там толпился народ. Некоторые фехтовали друг с другом, а иные просто наблюдали. Когда Виктор увидел это, он подумал о том, что если бы подобного места не существовало, его следовало бы немедленно ввести в обиход. Ведь что может дать информацию о противниках новичку? Только наблюдение за ними. Возможно, остальные дворяне знали друг друга, догадывались о сильных и слабых сторонах, но Антипов вообще в первый раз лицезрел большинство присутствующих. Сейчас он боролся с желанием раздобыть бумагу, чтобы тут же записывать достоинства и недостатки потенциальных конкурентов.

Турнир должен был состоять из состязаний нескольких видов. Сюда относились индивидуальные пешие соревнования с мечом и щитом, мечом без щита, двуручным копьем, копьем и щитом, а также классические конные соревнования с копьем. Индивидуальных видов было ровно пять. В каждом из них выявлялось два победителя, обладателя первого и второго места, которым вручались большие (золотые) и малые (серебряные) кольца. После того как эти пять состязаний будут завершены, назначалось последнее, групповое — ристалище. В нем две команды противостояли друг другу, ведомые лидерами. Участникам, проявившим себя, тоже вручались кольца. Затем количество полученных наград подсчитывалось, и выявлялся абсолютный победитель.

Антипов быстро нашел того верзилу, которого окрестил Жаном Маре. Этот тип был лучшим из всех. Он вращал затупленный меч, отбросив щит, и натиск соперников разбивался о черные доспехи. К нему выстроилась очередь из шести-семи дворян, и проигравшие становились в ее конец. Получался какой-то круговорот. Виктор за последнее время приобрел отличный опыт: с ним занимался весь командный состав баронской рати и даже приглашенные учителя, но нашего героя грызли сомнения, что он справится с Жаном Маре. Честным путем, конечно, не справится.

Слева от Антипова на изящной скамье с тонкими ножками сидел блондин с подкрашенными черными усами и в роскошной фиолетовой шляпе. Он что-то диктовал человеку в простой одежде, услужливо наклонившемуся к нему. Тот записывал сказанное на большом листе — то ли бумажном, то ли пергаментном, свернутом в трубочку.

«Это — шпион, господин Зорге, — безошибочно определил Виктор. — Пока великан сражается и демонстрирует всем свое недюжинное умение, владелец фиолетовой шляпы внимательно наблюдает за остальными. Вон как зыркает в мою сторону. Видимо, хочет знать, что я собой представляю. Наверное, умный тип. И богатый. Опасное сочетание. Ну ладно, разберемся потом, чего у него больше — ума или богатства».

Антипов посмотрел направо и увидел молодого мужчину в кожаной куртке, расшитой серебром, почти юнца, который стоял, как и он, прислонившись к одной из статуй. Незнакомцу совершенно нечего было делать, судя по тому как он равнодушно поглядывал по сторонам. Либо военные забавы не интересовали его, либо он уже знал, чего ожидать от всех присутствующих. Помедлив, Виктор напустил на себя самый любезный вид и направился к соседу.

— Добрый вечер, — сказал он с легкой вежливой улыбкой и небольшим поклоном. — Меня зовут Ролт ан-Орреант. Отличная погода, не правда ли?

— Приветствую. — Незнакомец поклонился в ответ. — Я — Ипика ан-Фадор. Погода хороша, но лучше бы начался дождь. Тогда мой брат Анкелм, наследный барон ан-Фадор, успокоился бы, перестал скакать с мечом, и мы пошли бы в дом.

Антипов улыбнулся шире. Ему понравилось и происхождение собеседника, и его ответ. Нужно было развивать успех.

— Вы правы, нам тут только дождя и не хватает, — ответствовал Виктор. — Вы вместе с вашим братом решили принять участие в турнире?

— Он решил все за меня, — рассмеялся Ипика, показав белые крупные зубы. Его смех был заразительным и искренним. — Знаете, я всегда гордился им, но вдруг понял, как он наивен. Вы только посмотрите на этих… особенно на барона ан-Суа! Разве у кого-то есть шансы против него?

Виктор догадался, что собеседник имеет в виду великана в черных доспехах.

— А если сюда прибудет Менел, как говорят, — энергично продолжал Ипика, — то можно на турнир даже не приходить!

— Вы тут знаете всех? — спросил Антипов. — Я-то совсем ни с кем не знаком.

— Тут половина моих соседей, — поспешно ответил разговорчивый юноша. — А другая половина — постоянные участники турниров. Я с ними познакомился еще с прошлой зимы, когда впервые принимал участие в состязании мечников. Вылетел с треском. А вы тоже решили попытать счастья?

— Что вы, только не счастья. Мне постоянно не везет, — сообщил Виктор. — Если бы этот турнир был на удачливость, я бы даже до него, наверное, не доехал. С лошадью бы что-нибудь случилось или со мной в пути.

— А что же, выходит, что вы — замечательный боец? — широко раскрыв глаза, спросил Ипика.

— Вовсе нет, — отверг лестное предположение Антипов. — Боец так себе.

— Тогда как вы собираетесь выигрывать в турнире? — удивился юноша. — Или не собираетесь? Приехали просто чтобы принять участие?

— Конечно, собираюсь. — Виктор говорил серьезным тоном. — Но я подумал, а вдруг здесь фехтовальщикам сильнее меня будет везти меньше, чем мне, а те, кому везет больше, окажутся фехтовальщиками слабее, чем я?

Ипика наморщил лоб, пытаясь понять столь странную логику, а потом вновь рассмеялся.

— Да вы шутник, господин ан-Орреант! — воскликнул он.

— Можно просто Ролт, — сказал Виктор, чувствуя, что дело двигается в нужном направлении.

— А меня называйте просто Ипика! — подтвердил юноша предположения коварного Антипова.

— А кто это сидит на скамье в фиолетовой шляпе? — Виктор сразу решил воспользоваться налаживающимися отношениями.

— О, это Женар, старший сын графа ан-Котеа. Говорят, что к нему наша хозяйка благоволит. А еще он немного нечестно ведет себя на турнирах. Не то чтобы жульничает, но судьи ему подсуживают. Все спорные удары трактуются в его пользу. Вроде и урона чести нет, но все же как-то неприлично это все. А боец он неплохой. И к турнирам очень хорошо готовится, собирает мельчайшие сведения о каждом участнике.

— Я не люблю нечестных людей, — доверительно сообщил Виктор, почувствовавший серьезного соперника в лице Женара. — Хитрость противна моей щепетильной натуре!

В целях укрепления намечающейся дружбы Антипов немного пофехтовал с Ипикой. Виктор даже не ожидал, что когда возьмет щит и турнирный затупленный меч, это вызовет такой всплеск внимания со стороны всех присутствующих. Он видел, как соседи по полю косились на него, а графский сынок, сидя на скамье, откровенно и пристально рассматривал. Но молодой воин был не лыком шит. Представитель замка Орреант быстро определил, что уровень Ипики — добротный середнячок, примерно между Парном и десятником Нурией. Антипов не стал раскрывать своих способностей в полной мере, а решил действовать точь-в-точь как Нурия. Стиль десятника он прочувствовал всем телом в свое время.

Вскоре внимание окружающих ослабло. Виктор не показал ничего выдающегося, но стабильно выигрывал две трети схваток у своего юного противника. Мужчина, сидящий на скамье, следил за новичком дольше всех, но в конце концов отвернулся. Антипов мог вздохнуть с облегчением — его не сочли серьезным противником, и до начала соревнований можно не опасаться подвохов.

Он постарался наладить отношения с новым знакомым и преуспел. Сверстников Ипики тут не имелось, а умудренные опытом бойцы не хотел и тратить времени на общение с почти мальчишкой. Младший сын барона ан-Фадора изнемогал от безделья и болтал, болтал, болтал… Виктор же был само внимание и жалел лишь о том, что у него нет с собой компьютера, чтобы создать базу данных и классифицировать участников по их достоинствам и недостаткам. Информация лилась не просто дождем, а тропическим ливнем.

Когда луна перестала быть розовой, стала яркой и красной, дворяне закончили тренировку. С некоторых пор даже напоминание о луне вызывало смятение мыслей у Антипова. Он старался не думать об этом и по ночам не смотреть на небо. Сейчас Виктор шагал вдоль стены замка в обществе Ипики и вел неспешный разговор. Юноша продолжал рассказывать об участниках, но голова Антипова уже шла кругом.

— Ролт, а не хотите ли взглянуть на этот меч? — внезапно спросил юноша, проходя мимо одной из стен донжона. — Он должен быть где-то поблизости. Вон за тем окном или за этим. Нет, за тем! Точно за тем!

— О каком мече вы говорите? — рассеянно поинтересовался Виктор, пытающийся запомнить только что полученные сведения, гласящие, что барон ан-Крата был специалистом по фехтованию мечом, но без щита, а барон ан-Крета прославился в боях с копьем. Оба имени безнадежно путались.

— Как о каком? О призовом! — Темные глаза Ипики горели то ли в свете чадящих факелов, то ли от предвкушения незабываемого зрелища. — Его перенесли сюда из кладовых Спиральной башни! Вы знаете, что в эту башню вход заказан? Там библиотека, какие-то склады… много чего, но графиня не открыла входа в нее даже при таком количестве участников турнира. О как бы я хотел взглянуть хоть одним глазком, что там! Болтают ведь всякое… Так хотите посмотреть на меч, господин ан-Орреант?

Конечно, Антипов очень хотел посмотреть.

— А чего в нем интересного? — спросил он как бы равнодушным тоном. — Или нам дадут его подержать в руках?

— Не дадут, — мотнул головой юноша. — Точно не дадут. Брат говорил, что меч лежит в железном решетчатом ящике, который заперт на замок. Но может быть, если мы заглянем в окно, что-нибудь увидим? Я слышал, что его лезвие блестит ярче зеркала!

— Так темно же, — резонно возразил Виктор. — Скоро вообще стемнеет.

— Ну а вдруг увидим? — продолжал настаивать Ипика. — Мы ведь одним глазком! Да и окно рядом. Заглянем, и все.

Они находились на пустынной части замка между зданием донжона и внутренней стеной. Там проходила дорожка из черного камня, которая местами почти утопала в давно не стриженной высокой траве.

— Ну, посмотрим, если вы так хотите, — Антипов изо всех сил старался скрыть заинтересованность. — Где окно?

— Да вот. — Ипика показал на черный прямоугольник в каменной стене, нижняя часть которого располагалась на высоте человеческого роста.

— Тут подсаживать надо. Иначе не достать. — Виктор сразу же оценил объем работ. — Да и не видно ничего. Может, завтра утром?

— Но мы же здесь, Ролт! Заглянем, а?

— Ладно. Только вы полезете, а я вас подсажу. — Антипов решил пропустить приятеля вперед. Так будет лучше.

Они подошли к окну поближе, юноша попытался подтянуться самостоятельно, схватившись пальцами за нишу, но из этого ничего не вышло. Руки скользили, а ноги не находили опоры в тщательно подогнанных камнях.

Виктор сцепил кисти в «замок», Ипика встал туда одной ногой, распрямился и наконец за что-то ухватился.

— Окно не заперто! — горячо зашептал он. — Похоже, щеколда поломалась.

Антипов уже знал, что в графском замке в некоторых местах имеются самые настоящие рамы. На первом этаже к этим рамам были приделаны железные решетки, плотно прилегающие к стеклам. Если окно открывалось, то и решетка открывалась вместе с ним.

Ипика ловко взобрался на окно и, бормоча себе под нос, что отсюда ничего не видно, шмыгнул в комнату. Виктор остался снаружи. Он не ожидал от приятеля такой прыти и пытался лихорадочно сообразить, что делать. Если Ипика действительно доберется до меча, то это — одно, но если его там поймают — это совсем другое. Виктор не хотел полагаться на волю случая. Риск должен быть оправдан и просчитан.

Тем временем неугомонный Ипика уже пробирался по комнате. Виктор слышал шепот юнца, который сетовал на то, что по-прежнему плохо видно, что какие-то тумбочки мешают нормально идти, большая кровать занимает слишком много места, а сундук вовсе не решетчатый.

В голову Антипова закралось смутное подозрение, что в том месте, где хранится такой меч, никаких кроватей быть не должно. Но потом он отверг эту идею, предположив, что артефакт находится в одной из спален. От размышлений его отвлек громкий шепот Ипики.

— Ролт! — шипел тот изо всех сил. — Ролт! Помогите! У меня тут неприятность!

— Что случилось? — спросил Виктор, старательно вглядываясь во тьму, хотя точно знал, что ничего там не увидит: слишком высоко.

— Я застрял, Ролт! Палец застрял!

«Приехали, господин Достоевский, — с раздражением подумал Антипов. — Наказание уже есть, теперь дело за преступлением».

— Как застрял? Где?

— В сундуке, Ролт! Я его сунул в замочную скважину, думал, открою, посмотрю.

Виктор тяжело вздохнул. Ситуация развивалась не по плану. Спасти Ипику и в случае чего оказаться пойманным за компанию? Или не спасать, но тогда Ипику точно поймают. А что он скажет? Выдаст сообщника или нет? Да и бросать как-то неприлично…

— Сейчас, подождите. Постараюсь залезть, — буркнул Антипов, примериваясь к стене.

Он подпрыгнул и, пользуясь тем, что его рост выше Ипики, а окно уже распахнуто, сумел сразу же ухватиться за раму. Подтянулся, кряхтя, и втиснул свое тело в узкий проем. Скользнул внутрь комнаты и оказался на полу, покрытом толстым и мягким ковром. Виктор немного постоял у окна, чтобы позволить глазам привыкнуть к темноте, и вскоре обнаружил огромную кровать под балдахином. В углу комнаты рядом с большим сундуком уныло сидел Ипика.

— Это чья-то спальня, — шепнул Антипов, двигаясь к страдальцу мимо зеркала над столиком с изогнутыми ножками. — Женская спальня, наверное. Что там у вас?

— Вот… — Было очень плохо видно, но Виктору удалось рассмотреть, что палец юноши погружен в сундук.

Воин на ощупь определил, что там находится замочная скважина стандартных размеров для людей, увлекающихся гигантоманией.

— Как вас угораздило? Зачем туда пальцы совать? — Антипов не пытался скрыть недовольного тона.

— Я же посмотреть хотел, — начал оправдываться Ипика. — У моего отца есть похожий сундук. Если туда засунуть палец и согнуть, то можно поддеть самым его кончиком замок. Я так часто делал еще в детстве.

— Понятно. Смотреть больше ни на что не будем, — безапелляционно заявил Виктор. — Сейчас я вас освобожу — и на выход.

Юноша кивнул соглашаясь.

Антипов зашарил по одной из небольших полок, приделанных к стене на высоте пары метров. Эта была пуста, он перешел к следующей и обнаружил то, что искал, — масляную лампу. Взяв ее в руки, Виктор капнул немного масла на палец Ипики, действуя больше на ощупь, чем видя, что делает.

— Попробуйте сейчас, — прошептал он. — Подвигайте там пальцем и тащите!

Юноша дернулся и с радостным вдохом освободился.

— Все! К окну! — сказал Антипов, ставя лампу на место.

Ипика пошел вперед по направлению к прямоугольнику окна, казавшемуся даже ярким на фоне неосвещенной комнаты. Виктор уже предвкушал, что сейчас они выберутся, и это неожиданное приключение, заставившее его понервничать, наконец завершится. Интересно, что сказал бы Кеаль, если бы ему сообщили, что его лучший последователь бездарно схвачен за попытку украсть призовой меч? Даже стыдно так попадаться.

Юноша уже взобрался на окно и, свешивая ноги вниз, неожиданно произнес:

— Простите, Ролт, но я сейчас лишь сообразил. Это — другая сторона.

— Другая сторона чего? — нетерпеливо осведомился Виктор.

— Замка! Меч не тут, а там. Здесь ничего нет!

Антипов только собрался с присущей ему вежливостью и тактом высказать все, что он думает о способностях собеседника к ориентации в пространстве, а также о том, куда мужчине пристало совать пальцы, а куда — нет, как вдруг раздался подозрительный шум. Он весьма напоминал звук открывающейся двери, ведущей в эту комнату.

— Быстрее, Ипика! — прошептал Виктор, впадая в легкую панику. Его, конечно, уже утешала мысль, что меча тут нет, но ведь это мало что значило, потому что здесь есть он, Антипов. В спальне незнакомой женщины, с никому не ясными намерениями по отношению к ее имуществу или к ней самой. Даже самому себе не ясными.

Но юноша, как назло, замешкался. Дверной замок уже грохотал вовсю. Им не пользовались, должно быть, целую вечность.

Виктор с ужасом понял простую вещь: он не успевает. Сейчас Ипика спрыгнет, а потом, буквально через секунду, распахнется дверь. Антипов не стал особенно раздумывать, а, отшатнувшись от окна, пригнувшись, нырнул под кровать, моля Ареса и Кеаля вместе взятых, чтобы его никто не услышал. Возможно, что какой-нибудь бог дверей и замков по ошибке принял эту мольбу на свой счет, но дверь распахнулась с таким скрипом, что Виктор ощутил огромное облегчение. Услышать что-либо происходящее в комнате было невозможно.

Тут же комната наполнилась светом. Антипов, скосив глаза в щель между покрывалом и полом, заметил нижние края двух длинных юбок. Одна юбка, голубая, отошла к зеркалу и остановилась там, а другая, черная, перемещалась по комнате, видимо, зажигая лампы, — становилось все светлее и светлее.

— Нужно здесь все починить, — раздался высокий и приятный голосок. — Дверь скрипит, а окно сломано. Распорядись, Вирета.

— Ваше сиятельство пожертвовали собой, когда отдали свои комнаты жрецам, — последовал ответ, произнесенный тоже неплохим голосом, но уступающим по звонкости первому. — Слуги еще не успели все сделать. Я их потороплю.

— Жрецы прибывают завтра утром?

— Да, госпожа. Очень хочется, чтобы они побыстрее схватили того, кого ищут, и убирались восвояси. Здесь ведь и без них тесно.

Виктор почувствовал, что по его лбу заструился пот. Он сразу же понял, что жрецы — это неспроста. Особенно такие жрецы, которым графиня отдала свои комнаты. И кого они ищут, спрашивается? За точный ответ на этот вопрос Антипов был готов отдать все, что у него есть из честно нажитого имущества (все пять медяков).

Голубая юбка вновь начала двигаться. Она отдалилась от столика и… упала на пол. Виктор увидел пару прекраснейших белых ножек, которые вышли сначала из лежащего платья, а потом сбросили изящные синие туфли.

— Мне нужно переодеться к ужину, — сказал первый голос, очевидно принадлежащий графине.

— Еще не все платья доставлены, ваше сиятельство. Здесь только шесть.

Антипов заметил, как дверцы большого шкафа, стоящего напротив сундука, распахнулись.

— Не могу выбрать, что надеть. — Графиня села на край кровати менее чем в метре от головы Виктора. Если бы он решился, то мог бы протянуть руку и дотронуться до обнаженных тонких щиколоток. И, без сомнения, ему этого очень хотелось. — Знаешь, Вирета, нам придется тяжело. Эти мужчины… их слишком много. И они говорят не то, совсем не то!

— Вашему сиятельству не нравятся кавалеры? — спросила Вирета. — Мне кажется, что среди них есть весьма сильные и достойные.

— Сильные — это точно, — с иронией в голосе ответила Ласана. — И их достоинство лишь в этом. Ты думаешь, почему я отличаю Женара? Он ведь умный человек. Но и здесь нет гарантий…

— Каких гарантий, госпожа?

— Во что превратится наша с тобой жизнь, Вирета, после моего замужества? Как ты считаешь? Я буду рожать детей и следить за замком, а муж — играть в кости, проводить время на охоте и иногда с кем-нибудь воевать. Пышные приемы, которые мы сейчас устраиваем, станут редкими событиями. Деньги графства пойдут в первую очередь на забавы мужчины, а уж потом на благо самого графства. И только жалкие крохи перепадут нам с тобой. Сейчас при моем дворе живут шесть поэтов и менестрелей. Я лично слежу, чтобы деревни при замке не бедствовали. Но это все изменится, ты понимаешь?

— Но ваше сиятельство сами решили выбрать лучшего воина. Конечно, он будет тратить деньги прежде всего на солдат.

— А кого же мне еще выбирать, Вирета, с таким-то дядей? Вот если бы нашелся человек верный, сильный и проницательный, который сказал бы так: «Госпожа, я обо всем позабочусь сам. Удвою за год доходы графства, чтобы вы лично и опекаемые вами люди ни в чем не нуждались». Вот тогда бы я сразу вышла за него.

Виктор в который раз за сегодняшний день испытал непреодолимое желание законспектировать полученную информацию.

— Увы, госпожа, настоящие мужчины перевелись.

— Они никогда и не рождались, Вирета. Мы смотрим на мужчину через девичьи мечты и называем его настоящим, если он нам подходит. И как разочаровываемся, когда обнаруживаем малейшее отличие! Настоящий мужчина на самом деле представляет собой ходячее собрание женских грез. Это же смешно. Будем практичными — нужно иметь дело с теми, кто существует в реальности.

«Однако, господин Ницше, графиня-то жжет, — подумал Антипов. — Любопытственный экземпляр. И икры просто замечательные».

— Помнишь, недавно один из моих менестрелей посвятил мне песенку с таким припевом: «Ах, если бы здесь сейчас же появился мужчина, на которого я могу положиться во всем»? — продолжала графиня, снимая оставшиеся на ней предметы туалета, судя по тому, как ноги поочередно поднялись и опустились обратно. — Очень своевременная песенка, и там нет ни слова о настоящих мужчинах! Однако я замерзла. Пусть принесут еще другие платья, Вирета. Нужен больший выбор.

— Я распоряжусь, госпожа. — Черная юбка подошла к двери. — Сейчас кликну служанок, они доставят всю одежду, а также тут немного приберут, пока вы будете одеваться. А потом, когда мы уйдем на ужин, кто-нибудь починит дверь и окно.

«Кажется, пора сматываться. — Мысль Антипова была проста как кусок стекла. — Если сюда придут служанки, то непременно меня обнаружат. И что хуже — опознают. И тогда возникнет вопрос — что я делаю под кроватью графини? И вряд ли поверят в то, что я просто из чувства сострадания помог почти незнакомому мне человеку вытащить палец из замка».

Дверь со скрипом открылась и захлопнулась. Графиня осталась одна, а Виктор судорожно перебирал возможности побега. Ласана встала с кровати и отошла в дальний угол комнаты, к сундуку, в результате чего воин сумел увидеть не только ножки, но и то, что было сразу над ними. Зрелище привело его в восторг, он даже на мгновение перестал нервничать, сконцентрировавшись на ощущениях в нижней части своего тела.

Однако Антипов сумел взять себя в руки, решив быть стойким несмотря ни на что.

«Да, графиня хороша, — подумал он. — Но я ведь наверняка видел и получше! Например… эта… как ее… ну та, которая застраховала свой зад на миллион… он потом раздался вширь в два раза и стал, наверное, стоить два миллиона… тьфу! Если бы я был миллионером, то дал бы миллионов пять за каждую Ласанину ягодицу. А это — сразу место в Книге рекордов Гиннесса! О черт, опять я не о том думаю».

Виктор попытался переключиться на более нейтральную тему. Он вспомнил о том, что у него есть загадочный враг неизвестного происхождения. Это сразу же помогло.

Антипов проанализировал обстановку. Он даже потянулся к свисающему покрывалу, проверяя, можно ли его быстро сдернуть с кровати. Выходило, что да, можно.

Графиня отворила ключом сундук и со стуком откинула крышку. Она все еще стояла спиной к Виктору, и тот решил, что пришло время действовать.

«Ах, если бы здесь сейчас же появился мужчина, на которого я могу положиться во всем», — очень музыкально запела Ласана.

В эту же секунду из-под кровати выкатился Антипов, который, не останавливаясь, заворачивался с головой в желтое покрывало, снимая его с кровати. Графиня, услышав шум, обернулась и пронзительно закричала. Виктор не стал задерживаться в комнате. Покрывало кое-как пропускало свет, воин шагнул к окну, нащупал раму, распахнул и вывалился наружу, сопровождаемый удивительно звонким и мелодичным криком. Если бы он позволил графине закончить припев, то узнал бы, что мужчина из песни, «на которого можно положиться», тоже не стал задерживаться, а побежал выполнять работу на благо замка.