Герцог не желает жениться, или Фиктивная семья для холостяка

Глава 26

– Ох, там такая история! – мадам Готтэм закатывает глаза и начинает томным голосом. – В общем, слушай. Был и наш градоначальник когда–то юным, зеленым да влюбленным. Девки с ума сходили, а он ходил вокруг них гордым павлином.

Меня ждет художественная сказка о молодости Бернара? Как–то пока не очень информативно, скорее похоже на бредни престарелой сплетницы.

– Простите, но можно к сути, – невежливо перебиваю.

Такую не остановишь, перескочит на времена, когда Вандербург на горшок ходил. Не удивлюсь, если приправит историю меняющимися размерами его мужского достоинства.

– Нетерпеливая какая! Ай–яй–яй! Но да ладно, давай к сути. Влюбился герцог в Мелинду Браун. Красотку неписанную, но стерву стервой.

– Браун? – снова перебиваю, чтобы Готтэм не продолжила сочинять. – Не припоминаю таких.

– Потому что они уехали, вот ты и не помнишь. Тебе на тот момент лет десять было, явно не аристократы тогда интересовали.

– Да, вы правы, – легко соглашаюсь. – Продолжайте, пожалуйста.

– Не даешь ты мне в подробностях, слушай краткую версию. Бернар с Мелиндой начали близко общаться, он сделал ей предложение. Семьи были не против, но свадьбу после помолвки отложили на год, как положено, – мадам отвлекается на пирожное и кофе. – Слушай, вкусно у них, не ожидала. С виду забегаловка забегаловкой.

Готтэм продолжает наслаждаться десертом, отложив рассказ.

– И за этот год она его разлюбила? – не выдерживаю паузы.

– Знаешь, – аристократка поднимает глаза, – думаю, она его и не любила. Так, пользовалась, партию перспективную увидела. Опять–таки, какой женщине не льстит внимание обожающего ее юноши.

– Бросила? Надоело играть? Решила, что не сможет в браке без собственных чувств? – пытаюсь дальше понять.

– Какая ты милая, детка, – Готтэм снова треплет мою щеку. – Человек ведь всегда по себе судит. А ты, значит, все о чувствах да о чувствах.

Хмурюсь. Совершенно не согласна с мадам. У меня разум на первом месте.

– Не думаю, что ваша характеристика объективна, – отвечаю сухо. – Так что сделала Мелинда? Не изменила ведь? Ее имя тогда было бы опозорено. Замуж даже сейчас трудно выйти после такого, а уж десять лет назад, – продолжаю рассуждать.

– Ты права, сложно. Но именно это она и сделала, – вздыхает Готтэм, отодвигая блюдце.

– Нет!

– Да, – она кивает, – да. Историю, правда, замяли, но узким кругам известны подробности.

–И что же герцог?

Вандербург упорно не представляется в моей голове страдальцем. Впрочем, влюбленным дурачком тоже его не вижу.

– Естественно, помолвка была расторгнута, но он долго страдал. Мелинду вскоре увезли родители. Бернар порывался съездить, объясниться, но дед его удержал. Состоялась дуэль между юным Вандербургом и отпрыском графа Дель Рей, с которым была Браун. Вскоре и он уехал, а Бернар стал закоренелым холостяком. Конец истории.

Сижу молчу. Упорно не верится в масштаб описанного трагизма.

Герцог, которого я знаю, совсем не такой. Он умный, решительный, в меру циничный. Им управляет мозг, а не эфемерные чувства. Я уверена.

– Ладно, спасибо за экскурс в прошлое, мадам Готтэм, но мне пора, –отодвигаюсь и решительно встаю.

– Не за что, милая. Пригодится информация. Говорят, Брауны хотят в город наведаться, навестить старых знакомых. Возможно, уже приехали.