Геном Пандоры: селекция

Глава 16

— Кеша, Кешенька! — Прижимая к себе котяру, Вика гладила лысую спинку. Тот довольно урчал. — Вообще ему нельзя яичницу. У него больной желудок, там в холодильнике специальный диетический корм.

— Ему? Да ему теперь всё можно! — фыркнул я. — Ты видела, как он окно разнёс? А какие у него когтищи? Располосовал всего! — кивнул я в сторону тела нашего незваного гостя. — Как вы вообще ухитрились вставить чип NAVY в кота?

— Это папа. Хотел разобраться.

— Но это же кот! А чипы для людей, — не понял я.

— Вообще-то, — Вика взяла серьёзный тон, «включила учёного», — нервная система млекопитающих устроена примерно одинаково. Те же отделы мозга, тот же принцип организации нейронов. Ты знаешь, что нейрофизиологи работали на кошках? Изучали отделы мозга. Отсекали какую-то часть и смотрели реакцию. Человека-то не разрежешь. А данные легко экстраполируются на человека.

— Я думал, обезьян использовали, — заметил я.

— Дорого. Хотя и это, конечно, было. Для более сложных экспериментов с корой головного мозга. Так вот, я к тому, что папа изучал действие чипа на организацию нейронов мозга кота. — Вика с нежностью погладила животное. — Это был лабораторный котик, но он выжил и стал нашим домашним.

— И успешно мутировал, — кивнул я.

— Повезло, — кивнула Вика. — Либо дело в том, что кошки более пластичны и мутабельны. Ему легче было адаптироваться. Мы до конца не знаем, как работает чип на животных. Но то, что он точно может в них функционировать, это факт.

— А программный интерфейс к чипу котика есть? — поинтересовался я.

— Да, можно подключиться в нашей домашней лаборатории, — кивнула Вика. — Но сначала нужно разобраться вот с этим.

Она посмотрела на труп Димы, губы плотно сжались, а взгляд полыхнул ненавистью.

— Тварь!

— Да, чуть не угробил нас, мразь. — Я почувствовал, как внутри поднимается волна негодования. Ещё свежи были впечатления от нашей недавней «беседы».

— Я бы к этой мерзости вообще не стала прикасаться, — скривилась Вика, — но отказываться от материала нельзя. Похоже у этой твари развились способности псионика. Эту мутацию нужно исследовать. Если, конечно, ты не повредил чип сковородой.

— Ну ты уж извини, в тот момент я не думал, как сохранить этот ценный экземпляр, — процедил я. — Старался не попасть по твоему любимому котику.

— Пойдём в лабораторию за инструментами. — Вика встала, продолжая держать кота на руках. — Покажу тебе интерфейс Кеши, посмотришь, что там. А я отберу образцы тканей мутанта и извлеку чип.

Лаборатория располагалась в подвале. Она, и правда, оказалась хорошо оснащена. Там нашёлся мощный компьютер и медкапсула такого уровня, что в ней можно без труда импринтировать себе гены.

Вика тут же начала собирать какие-то шприцы, пробирки, скальпели.

— Возьму образцы тканей. Чип — это хорошо, но реакции организма тоже могут помочь нам продвинуться в изучении мутаций. — Она повернулась ко мне. — Тут на компьютере нейронка с базой данной по генам, можно выяснить, что именно изменилось у Кеши.

Я кивнул и стал разбираться с подключением чипа котика.

Интересно было, что же такого случилось с животиной? А ему ещё обновления приходили! Профессор, конечно, извратился по полной.

В первую очередь я перешёл на локальное подключение. На всякий случай. Потом залез в интерфейс, воспользовался Мишиной программой визуализации и обнаружил третью ветку ДНК на двойной спирали. Ну вот, в нашей команде мутантов прибыло. Ещё и кот. Осталось оцифровать показатели.

— У него такая же картина, — поделился я с Викой.

— Конечно, а как иначе? Структура ДНК всех эукариотов одинаковая. А генетический код вообще универсален у всех живых организмов на земле, — просветила она меня. — У нас с кошками девяносто процентов генов одинаковые, если что. Не так уж сильно мы отличаемся.

— А с мышками? — уточнил я с улыбкой.

— Восемьдесят процентов. Я не шучу, — ответила Вика. — Дело в экспрессии генов и конфигурации белка с них. Вот посмотри: мутация всего нескольких генов, а у тебя уже мощная регенерация. Кстати, я хочу импринтировать себе и эту группу генов. Дополнительные шансы выжить не помешают.

— Это ты правильно мыслишь, — согласился я. — Мне эта мутация уже не раз жизнь спасала. И судя по данным модели экстраполяции, импринтинг у тебя должен пройти успешно.

— Но первым делом надо изучить этого псионика, — ответила Вика, подхватывая кейс с инструментами. И цинично добавила: — Пока образцы не испортились.

Пытаясь разобраться с котом, я вывел интерфейс. Запустил анализ с компа профессора и ещё подгрузил базу данных по генам для Мии. Полезная штука, может пригодиться. Через долгих десять минут нейронка выдала изменения в группах генов, отвечающих за строение скелета, структуру и гибкость костей, а ещё бонусом: увеличение проводимости нервного импульса и повышение сократительной способности мышц. Получается, кот теперь гибкий и быстрый? А когти у него складные и костяные? Интересные характеристики.

Я вспомнил, как профессор объяснял, что одна группа генов может отвечать за несколько функций, а ещё по-разному проявляться в организме. Грубо говоря, эта мутация могла убить человека, а кот адаптировался. У него тоже появилась триплекс-ДНК. По крайней мере, так это выглядело на модели визуализации, которую вывела нейронка. В рядах бегущих друг за другом буквенных кодов я ничего не мог разобрать. Тут нужна консультация Вики.

Она вернулась с пробирками, наполненными красным и желтовато-белым содержимым. С совершенно невозмутимым видом расчехлила стеклянный бокс, надела перчатки и стала там со всем этим возиться. Рядом зашумел, прогреваясь, какой-то прибор.

— Где-то через полчаса закончу, — отозвалась Вика.

— Тебе ещё нужен, этот… источник образцов? — поинтересовался я.

— Нет.

— Избавлюсь от него, не век же ему там лежать, — сообщил я и направился на кухню.

Мы так толком и не поели. Как-то после происходящего и рядом с трупом кусок в горло не лез. Разве что Кешу это не смущало, который подобрал с пола всю вылетевшую со сковороды яичницу. Теперь котяра отправился со мной, явно надеясь поживиться ещё. Я тоже был не против что-то перехватить, только нужно убрать труп. Кухня уже наполнилась специфическим душком, и Вика раскрыла все окна, не считая того, где Кеша выбил стекло.

Щуплый на вид парнишка оказался довольно тяжёлым. Я взялся за худые щиколотки и с трудом протащил его до выхода из кухни. За ним тянулся кровавый след.

— Чёрт! Утилизацией трупов ещё не доводилось заниматься. Что ж с тобой делать? — вопрос был риторическим, но ответила Мия.

— Судя по данным видеоаналитики, в строении напротив находится садовый инвентарь. Советую воспользоваться тачкой и лопатой, чтобы вывезти и захоронить тело, — сообщила нейронка.

Копать этой твари могилу я не планировал. Просто вывезти подальше.

— Мия, запусти автоуборщика, как только я утащу тело, — приказал я.

Хорошо, умный дом здесь был. С профессора вполне могло статься отказаться и от этого, есть же прислуга. Я вспомнил про три трупа в соседнем домике. Теперь ясно, что их эта тварь угробила. И с нами хотел по тому же сценарию разделаться. Чтобы я убил Вику. Свои руки не хотел марать. Выродок!

Тело я свалил в овраг. Отвёз подальше от усадьбы и выкинул из тачки, как мусор. Конечно, чтобы не распространять заразу и запах разложения, имело смысл прикопать. Если бы в окрестностях и без того не лежали трупы.

Пока Вика работала в лаборатории, я успел пожарить яичницу и заварить листовой чай, который нашёлся на кухне профессора. Вполне приличный, кстати, что редкость в наше время. Кеша тёрся о мои ноги, выпрашивая добавку к той порции, которую только что получил.

— О! Я ужас как проголодалась! — на пороге появилась Вика. — Кешенька, ты тоже хочешь кушать? Сейчас, котик!

Она направилась к холодильнику и кот, задрав хвост и просительно мяукая, засеменил следом.

Я хмыкнул. И не скажешь, что недавно этот хищник пробил двойной стеклопакет и в одиночку чуть не загрыз мутанта.

Правда через секунду душераздирающий недовольный мяв заставил меня вздрогнуть. Кот, недовольно уставившись на Вику, сидел перед миской с диетическим кормом.

— Кажется, такая еда ему больше не по вкусу, — заметил я. — Кстати, как там наш псионик?

— Скоро узнаем. Я, помимо анализа ДНК, ещё скрининг протеома тканей запустила, посмотрим, что там вылезет. Вот ведь тварь. Спасибо Кеше, выручил.

Котяра, услышав своё имя, с надеждой посмотрел на Вику, на миску с диетическим кормом, потом на меня. Подошёл, потёрся о штанину, просительно заглядывая в глаза.

— Там ещё Роза с Фаридом и дочерью. Нужно похоронить, — обронила Вика.

Я кивнул. После всего хотелось лечь и вырубиться, но она права: дело стоило закончить. Разложение и так уже началось. Завтра будет тяжелее.

— Тогда нужно сейчас, скоро стемнеет, — заметил я, взглянув на таймер виджета. Семь вечера.

— Ты прав. — Вика встала, оставив на тарелке недоеденную яичницу.

Я поднялся за ней и, проходя мимо, скинул еду на пол. Коту. Вслед послышалось довольное урчание.

Мы похоронили семью на небольшой лесной поляне недалеко от усадьбы. Могилу пришлось выкопать одну на всех. Земля оказалась твердая, с тёрном и кореньями. Мы с Викой выбились из сил, орудуя лопатами. Оба стёрли руки от непривычной работы. Могилу старались сделать глубокую, чтобы животные не добрались. Пусть псиоником лакомятся, чёрт бы его побрал.

Уже смеркалось, когда мы закончили. Под конец заморосил мелкий противный дождь. Вика положила на холмик срезанные с клумбы цветы и что-то прошептала. Я расслышал только имя: «Роза».

Пока мы возвращались, Вика украдкой вытирала с лица слёзы. Я подумал, что она ни разу не упомянула о матери. И супругу профессора мы на даче тоже не ожидали встретить. Неизвестно, что с ней случилось, но, может быть, эта самая Роза давала ей часть материнской заботы. Явно эта семья была в доме так давно, что стала гораздо ближе, чем просто наёмные работники. Чёртов псионик! Чёртов новый мир.

Когда мы добрались до усадьбы, я понял, что ноги уже слабо держат. Слишком тяжёлый выдался день.

— Покажи, — попросила Вика, и я не сразу понял, что она хочет взглянуть на мою ладонь.

Я протянул руку.

Мозоли, натёртые лопатой, уже почти зажили. Вика хмыкнула и посмотрела на свою ладонь, покрытую кровавыми волдырями.

— Я провожу тебя в комнату наверху, — сказала она. — Моя спальня. Роза всегда держала её готовой к моему приезду. Можешь там отдохнуть и переночевать.

— А ты? — поинтересовался я. Решительный взгляд Вики выдавал: она что-то задумала.

— А я восстановлюсь в капсуле, а потом импринтирую себе паттерн генов регенерации, как у тебя. Дополнительный шанс выжить — слишком весомое преимущество, чтобы от него отказываться.

Я кивнул. Решение не без рисков, но оно того стоит. В этом мире сдохнуть стало проще простого. С регенерацией есть шансы протянуть подольше.

В комнате Вики первым делом в глаза бросались эргономичное кресло и мощный компьютер. Видимо, тут же у неё и рабочий кабинет. Моё внимание привлёк шкаф с бумажными книгами. Есть же ценители шуршать страницами, когда можно слушать аудио или читать через виджет. Видимо, такое отношение Вике привил профессор, который не слишком спешил увлекаться технологиями. На одной из полок стояли кубки и статуэтки, похоже, награды. Я открыл стеклянную дверцу шкафа и взял один, изображающий воина с мечом. На боку иероглифы — надпись, наверное, на китайском.

— Поединок духа, третье место, — перевела Мия.

— Хм, это что за мероприятие? — уточнил я у нейронки.

— В базе нет данных, а подключение к сети отсутствует, — отозвалась Мия. — Могу предположить, что это состязание по владению боевыми или иными техниками ушу.

— Такое я и сам могу предположить.

Я вернул кубок на полку и заметил кое-что ещё интересное: небольшую фотографию. На ней стояли совсем молодой профессор, непривычно широко улыбающийся, темноволосая миниатюрная женщина и белокурая девочка лет четырёх посередине. Старый снимок. Вике сейчас где-то двадцать пять. Свежего фото нет. Значит, что-то случилось, когда Вика была совсем ребёнком. Я передёрнул плечами, вспомнив, как сегодня псионик заставил меня пережить трагедию детства ещё раз: известие о смерти родителей. Вот тварь! Интересно, он читал мысли или просто бил по нервам, и мозг выдал самое наболевшее? Если бы псионик мог читать мысли, то наверняка бы заинтересовался регенерацией и другими полезными умениями. И уж тогда постарался бы втереться в доверие, чтобы заполучить парочку улучшений. А он перебил меня на самом интересном месте, когда я прервался, чтобы собраться с мыслями и рассказать дальше. Но он ведь псих, думал, что особенный. Может, просто решил, что и так идеален? Как он сказал? В раю не хватит места для всех? NAVY, наверное, тоже так думают. Только этот мир на рай совсем не похож…

Резкий звук вырвал меня из мыслей. Я вздрогнул. Звук повторился, и стало ясно, что кто-то скребётся в дверь. Послышалось недовольное мяуканье.

За дверью оказался Кеша, который по-хозяйски вошёл в комнату, придирчиво осмотрел меня, потёрся о ноги и прыгнул на кровать. Похоже, лысый питомец пришёл спать со мной. Вот это доверие! Яичница явно сыграла тут не последнюю роль. Или погреться захотел. Вика легла в капсулу, к ней не пристроишься, а сфинксы лысые и постоянно мёрзнут.

— Ну ладно, спать так спать. — Я сел на кровать и понял, насколько устал. Тело явно почувствовало, что можно расслабиться.

Стоило лечь, как кот бесцеремонно запрыгнул мне на грудь и уткнулся носом в шею. Тяжелый, зараза! И такой горячий, как печка. И это ему-то холодно? Греться пришёл?

Но сгонять котяру уже не было никаких сил. Мышцы налились тяжестью, а веки слипались. Мысленно я махнул рукой. Главное, чтобы когтищи свои не выпускал, и пусть себе дрыхнет, греется или зачем он там пришёл.

Последнее, что я запомнил перед сном, было мерное мурлыканье довольного Кеши.