Геном Пандоры: селекция

Глава 10

Единственная дверь на нижнем ярусе лаборатории была приоткрыта, и я без стука вошел. Паренек судорожно крутился у стола, стараясь придать куче хлама на нем хоть какое-то подобие порядка. Лабораторный халат висел на худощавом теле как на вешалке. Рыжие волосы были растрепаны, дополняя нелепый образ гения, которому я был обязан жизнью.

— Александр, сюда, пожалуйста, — дернулся он, заметив меня, и подвинул крутящееся кресло к краю стола. — Приятно с вами познакомиться. Профессор столько о вас рассказывал.

Я внимательно смотрел на него и вспоминал себя в юности. Если верить тому, что этот парнишка успел сделать за сутки после начала апокалипсиса, то он явно гений. Не перебивая поток слов, я протянул ему руку и уселся на предложенное место.

Взъерошив и без того растрепанную шевелюру, Миша достал спейсер последней модели из-под стола. Быстро установил соединение с голоэкраном и щелкнул клавишами.

— Сейчас, секундочку. Почти готово.

Его пальцы порхали над сенсорной клавиатурой, проявляя на экране десятки виджетов.

— Все, можем начинать. — Он немного замялся и продолжил: — .. Э-э-э, если вы не сменили код доступа к чипу, то я, с вашего разрешения, подключусь.

В суматохе событий я совсем забыл об этом и от злости на себя скрипнул зубами.

— Подключайся.

Череда быстрых движений, и на центральном виджете экрана расцвел интерфейс управления моим чипом.

— Я старался ничего не трогать, — виновато продолжил он. — Но в любом случае мне пришлось добавить один модуль в пределах внутреннего контура. Это было необходимо для синхронизации процессов. Вот, кстати, коды доступа к нему.

Смотря на Михаила, я чувствовал, как с каждой секундой злость за беспардонное вмешательство в святая святых улетучивается. Даже проснулось странное чувство вины. Ведь так или иначе он спас мне жизнь.

— Благодарю за спасение, Миш, — проронил я. — И можешь не торопиться. Рассказывай все по порядку.

— Профессор вам пояснил о сути механизма работы вируса?

Я кивнул, и удовлетворенный ответом парень вывел уже знакомую спираль ДНК на соседний виджет.

— Мне удалось поймать момент отправки нейронкой вируса пакета информации. Структура программы записывала его на внутренний защищенный кэш. По-простому, это комбинация факторов транскрипции, вызвавших устойчивую мутацию. Я взломал первый контур вируса и выделил модуль, отвечающий за взлом ДНК. Потом просто совместил два модуля и подключил к вашему чипу. Синхронизацию запустил вручную.

Я медленно кивал, отмечая с какой точностью и простотой парнишка описывает процесс.

— Можешь скинуть исходники для этого модуля?

Он на секунду замешкался, но тут же его руки вновь зашуршали над клавиатурой спейсера.

— Да, конечно. С помощью этого модуля можно подключать другие пакеты информации, имеющие тег устойчивой мутации.

— Что???

Произнесенная спокойным тоном информация взорвала мой мозг.

— Вот, — ничуть не смутился гений. — Видите на эмуляции ДНК ветвь с кластером мутации? Статус синхронизации с основной всего пять процентов, а эффект… а эффект сами видите.

Он кивнул на мою руку, которую я держал на столе.

— Я еще не разобрался с тем, как повысить синхронизацию. Об этом вам лучше спросить у профессора или Вики.

Я смотрел на него с полным непониманием, и он, заметив это, усиленно застучал по клавиатуре.

— Щас, секундочку… вот, смотрите. На этих виджетах проекции ДНК Инги и человека, чип которого был у тебя в сумке.

Потрясенный, я смотрел на три новых проекции на голоэкране. Новые нити ДНК выглядели абсолютно по-разному, но механизм выделения их из основной был одинаков.

— Понимаете, о чем я? — возбужденно прошептал Миша. — Мы можем запросто импринтировать себе любую способность с помощью моего модуля. Надо только раздобыть чип любого выжившего и скачать из закрытого кэша информацию с данными об устойчивой мутации.

Он нахмурился и вновь вымученно улыбнулся.

— Ну, это в теории. Эксперимент с вами был вынужденным, но, к счастью, удачным.

Парень определенно был гением, но упускал очень важные моменты. Мимолетная мысль так завладела мной, что захотелось срочно уединиться со спейсером. Но перед этим нужно было побеседовать с профессором еще раз. Или с Викой. Ждать пять часов казалось невыносимо долгим.

— Спасибо, Миш. Этого пока достаточно. И не подскажешь, где я могу найти Вику?

Резкая смена разговора выбила парня из колеи, но он быстро сориентировался.

— Она, скорее всего, в лаборатории. Так, сейчас свяжусь с ней и спрошу. А хотя… сейчас… секундочку…

Мия развернула идентификационный запрос, на котором проявилась карточка молодого гения. Я подтвердил его. Следом тут же пришли еще несколько пакетов данных.

— Тут доступ к сети лаборатории и маркеры всех её сотрудников, — прокомментировал Миша.

Маркер Вики горел на карте яркой точкой, и я, не мешкая, направил запрос. Виджет тут же развернулся, показав мне молодую девушку. Светлые волосы собраны в тугой пучок, подчёркивая выступающие скулы, и цепкий взгляд стальных глаз, изучающий, как у профессора. Похожа на отца.

— Александр?

Картинка, видимо, шла с камеры рабочего монитора: за спиной Вики виднелись стеллажи с оборудованием.

— Извините, что отрываю от дела, Виктория. Но у меня есть несколько срочных вопросов и, если вас не затруднит, то я хотел бы задать их прямо сейчас.

Она слегка нахмурилась, посмотрела куда-то в сторону и после небольшой паузы кивнула.

— Да, подходите в лабораторию. У меня тоже к вам вопросы.

Я кивнул в ответ и прервал соединение. Медлить не хотелось. Попрощавшись с Мишей, я поднялся на исследовательский этаж и, следуя за маркером на карте, через пару минут оказался перед нужной дверью.

Не успел я подумать, стоит ли постучаться, как створка двери въехала в стену, открывая доступ в лабораторию. Вика поднялась со своего места, подошла ко мне и протянула руку.

— Рада видеть вас в здравии.

Ее движения были резкими, а рукопожатие на удивление сильным.

— Приятно познакомиться, — ответил я.

— И мне.

Коротко кивнув, она развернулась и направилась обратно к рабочему месту.

— Присаживайтесь, Александр.

Пока я садился, она настроила голоэкран так, чтобы мы оба могли его видеть. Оказавшись так быстро в лаборатории с десятком вопросов, которые только начинали формироваться, я на секунду замешкался, пытаясь понять, с чего начать.

— Вы говорили, у вас есть вопросы, — не отрывая взгляда от экрана, сказала Вика.

— Да… Миша посоветовал обратиться к вам. Сказал, что можете просветить меня по поводу исследований, связанных с работой нейровируса.

— Но вы же не генетик. — Она удивленно подняла бровь.

— Не беспокойтесь, меня не волнуют тонкости работы генов и прочего. Миша говорил о некой синхронизации нового кластера генов и ДНК. И показывал диаграмму процесса.

— А, вы об этом.

Она слегка улыбнулась и вызвала на виджет уже знакомую мне картинку.

— Это лишь казуальное отображение процессов. Да и терминология не отражает реальных процессов. Так… рабочие названия.

— Но все же.

Вика задумалась, и через пару секунд рядом с картинкой ДНК появилось изображение человека с вязью горящих точек и линий, соединяющих их.

— Я пишу… писала докторскую на стыке восточных знаний об энергетической системе человека и новейших исследований в генетике. Отец считает это шарлатанством, но из уважения к моим взглядам разрешил мне воспользоваться его лабораторией для проведения экспериментов.

Я внутренне скривился, но постарался этого не показывать. Видимо, придется дожидаться профессора для получения нужной информации.

— Извините, Виктория. А какое это имеет отношение к нейровирусу?

— Самое прямое. И к вам, кстати, тоже.

Я напрягся, но продолжил слушать.

— Наверное, отец рассказал об основных событиях, произошедших с момента вашего спасения. Так что не буду повторяться. Пока вы восстанавливались после импринтинга нового генного кластера, я в реальном времени анализировала происходящие изменения.

Пальцы ее вновь скользнули по клавиатуре, выводя на экран четыре виджета. Два из них были уже со знакомой структурой ДНК до и после процедуры импринтинга генного кластера. А два — со структурой энергетических каналов.

— Не буду утомлять подробностями, но ваш случай — яркий пример подтверждения моей теории. Синхронизация — не совсем точный термин. На данный момент он обозначает процент метилированных… — Вика взглянула на меня, — то есть, молчащих генов, которые стали активны под воздействием нейровируса и образовали устойчивую триоль. На моих же виджетах отображена активность в энергетических центрах. И можно четко установить прямую зависимость активации новой генной цепочки с ростом их параметров.

Пара движений пальцами и на экране появились графики.

— Для простоты понимания скажу, что энергоструктуру человека можно разделить на три основных кластера. Та, что отвечает за физическую жизнедеятельность, работу нервной системы и ментальную активность. Там, конечно, все сложнее, — она кивнула на десяток светящихся центров и сотню меридианов их соединяющих, — но для понимания этой информации будет достаточно.

Она прервалась и внимательно посмотрела на меня. Видимо, оценивая, понимаю ли я вообще, о чем идет речь. Я слегка кивнул, призывая ее продолжить. Дичь, конечно, но по сравнению с тем, что произошло со всем миром, выглядело очень невинно.

— Так вот, — продолжила она. — Сигнатуры энергетических центров также увеличили свои показатели примерно на те же пять процентов. Причем большая доля пришлась на центр, отвечающий за физическую жизнедеятельность — более семидесяти процентов из всего объема изменений.

— И что это нам дает? — не выдержал я.

— Это подтверждает мою теорию о прямой зависимости макроэволюционных процессов и энергетической структуры всех живых организмов.

Я тихо фыркнул про себя. Сейчас теории ничего не стоили. Как и тысячи докторских диссертаций. Впрочем, как и большинство всего, что составляло привычный уклад нашего мира. Но информация была не бесполезной, как могло показаться с первого взгляда.

— Спасибо, Виктория, за информацию. А можете мне скинуть все эти данные с исходником программы, которая их рассчитывает? И вашу докторскую диссертацию тоже.

— Да, конечно. — Она устало опустила плечи и глубоко вздохнула. — Не думаю, что это вам чем-то поможет, но раз вы просите…

Ее пальцы вновь запорхали над клавиатурой, и Мия зафиксировала получение нового пакета информации.

— Смотрю, Михаил выдал вам админский доступ, — удивленно сказала Вика. — Так что здесь просто ссылка на мой диск. На нём есть все необходимое. Там же простенькая оболочка-навигатор.

— Еще раз спасибо. Не буду вам больше мешать.

Вика хотела еще что-то сказать, но передумала и просто кивнула. Выходя из лаборатории, я еще раз посмотрел на нее, но она, кажется, уже забыла о моем визите и принялась что-то увлечённо отстукивать на клавиатуре.

Информации уже было в избытке, и сейчас требовалось понять, что из всего этого я могу использовать для реализации своей идеи. Мысль, посетившая меня в кабинете Михаила, свербила на подкорке и не отпускала. Мне хорошо было знакомо это состояние, и я научился ставить его себе на службу. Нужно действовать быстро. Замерев в коридоре на пару минут, я обдумал свои дальнейшие действия. Сообразив, что мне нужно, поспешил обратно к Мише.

Ворвавшись в кабинет, я застал молодого гения за тем же занятием, что и Вику. На рабочем виджете голоэкрана мелькали структуры машинного кода, обрамленные фреймом различных диаграмм. Он даже не заметил моего беспардонного вторжения. Пальцы порхали над клавиатурой спейсера, словно в каком-то трансе, и я невольно замер, сливаясь с бликами голоэкрана. Флешбэки из юности неожиданно захлестнули меня. Я вспомнил, как также сидел над первым заказом для большой корпорации, стремясь пройти конкурс, в котором участвовали пять тысяч программистов со всего света…

Я громко кашлянул, и Миша испуганно дернулся.

— А-а-а… — вздрогнул он и ошалело уставился на меня. — Александр?

— Ты угадал, — улыбнулся я и перешел сразу к делу. — Миш, мне нужен твой модуль взлома нейровируса, исходник программы, которая управляет моим контуром синхронизации. И место, где я могу поработать в тишине

Он подвис на пару секунд, ошарашенный моим нажимом, но быстро взял себя в руки.

— Э-э-э… да… конечно. Не проблема. Только вот со свободными комнатами у нас беда.

Затем задумчиво почесал в голове, словно что-то прикидывая, и виновато мне улыбнулся.

— Лаборатория не особо пригодна для проживания, сам видишь. Но рядом с моим кабинетом есть небольшая подсобка.

Я поморщился, но кивнул ему.

Парень юлой подскочил с кресла и дал рукой знак двигаться за ним. Подсобкой оказалось небольшое помещение, на четверть заставленное какими-то коробками из-под оборудования. Там же обнаружился небольшой диван и парочка кресел, непонятно откуда тут появившихся.

— Пришла новая мебель, а эту просто не успели вывезти, — пояснил Миша и еще раз виновато улыбнулся.

— Хорошо, что не успели.

Парень шмыгнул к себе, а я, постояв минутку, лег на диван и закрыл глаза. Медленно дыша, поймал себя на ощущении нереальности происходящего. Прежний мир умер. Окончательно и бесповоротно. Я тоже умер, но чудом остался жив. И основная идея была в том, что кто-то должен за это ответить. Я не тешил себя мыслью, что смогу что-то исправить, но сидеть и ждать милости от судьбы явно не входило в мои планы.

— Мия, обновляй все коды доступа к системе. Интегрируй закрытый модуль в общую сеть.

Я отдавал команды, параллельно просматривая скинутую Мишей и Викой информацию. Спать не хотелось совершенно. Мозг, возбужденный обилием информации, работал на пределе своих возможностей. Разбив полученные данные на три кластера, я вызвал на центральный виджет первый из них.

Давно знакомую цепочку ДНК плотно обвивала нить-сателлит. Значит, вот как выглядит геном, усиливающий регенерацию! Отсутствие цифровых показателей бесило. Недолго думая я закрыл глаза и со всей дури прикусил себе большой палец.

— Черт… Мия, фиксируй изменение метаболизма!

Зная, что команда принята к исполнению, я внимательно смотрел на прокушенный палец, стараясь отрешиться от болевых ощущений. На моих глазах небольшая рваная рана покрылась свежей кожицей, вызвав всего лишь легкий зуд, и секунд через десять я смотрел на абсолютно здоровую руку. Портила вид лишь пара темных линий, оставшихся после капель крови.

— Наложи данные на прежние показатели организма.

Я тщательно всмотрелся во всплывающие графики и невольно улыбнулся. Озвученная Мишей синхронизация в пять процентов ускорила видимый эффект регенерации почти в тридцать раз. По идее, достигнув стопроцентной синхронизации, я гипотетически буду регенерировать быстрее, чем умирать, даже, попав в эпицентр взрыва. Но как ее достичь?

Первый вопрос на повестке дня был поставлен, и я приступил ко второму блоку данных. Цифровые эфемеры, на которых Миша прогонял воздействие пакетов информации с модулями вируса, на поверку оказались болванчиками, базис которых строился на среднестатистической биологической модели человека. Отлично, но абсолютно не применимо к той теории, что пришла ко мне в голову.

— Мия, примени к этой базовой модели модификаторы моего генома и создай еще один цифровой клон ДНК.

— Принято, — тут же отозвалась помощница. — Но предлагаю взять данные из последнего обследования в клинике Сеула. Самостоятельный прогнозный сценарий займет более часа.

— Пойдет, — согласился я. — Просто добавь основные данные в модель построения клона.

Через озвученное нейронкой время я наблюдал на виджете две неотличимые друг от друга спирали ДНК. Слева была средне-эталонная, а справа — моя. Пользуясь программой Миши, я запустил его стандартный алгоритм на обеих матрицах.

— Время анализа — сорок семь минут, — отчиталась Мия, и я тихо выругался.

И это на один прогон? Профессор говорил, что прогонов было сделано около тысячи за неполные сутки. Мощности моего чипа явно не хватало для таких операций. Посмотрев на хронометр, я понял, что до разговора с профессором еще несколько часов, и их я должен использовать по максимуму.

Без раздумий я сорвался и вновь вломился в кабинет Миши. На этот раз он сразу меня заметил.

— Э-э-э, что-то не так?

— Нет, просто не спится и хочу поработать.

— Н-да, уснуть не получается. Мне тоже столько всего ещё проверить нужно.

Узнав суть проблемы, он немного помялся, но, видя мою решимость, проводил в лабораторию профессора. Затем завёл отдельный контур управления системой и быстро откланялся.

— Мия, подключай новые мощности для решения задач. И проведи повторный анализ задачи.

— Секундочку… идет подключение… готово… две минуты пятнадцать секунд.

Таймер пришел в движение, а я уже накидывал про себя следующие задачи. Но сначала нужно дождаться результатов.

— Выведи результаты синхронизации по каждому кейсу.

Просматривая таблицы с данными, я удовлетворенно кивнул. Статусы синхронизации на моем виджете превышали стандартный на семь десятых процента. И это было чертовски много. Да, это виртуальный прогон, но цифры говорили о многом.

— Теперь примени к двум начальным конструкциям данные расшифровки вируса Инги и второго чипа, который я принес.

Через положенное время высветились результаты второго прогона, и я вновь удовлетворенно кивнул. В случае с материалом Инги, прогнозная синхронизация была хуже, чем у меня, на целых полтора процента. А во втором случае — почти настолько же лучше, чем с базовой версией.

— Теперь запускай на обоих конструктах последовательно данные всех трех пакетов информации, начиная с пакета регенерации.

Расчетное время обозначилось как пятнадцать минут, и я переключился на второй блок данных. Было ясно, что вирус ничего не менял в ДНК человека. Все, что происходило с людьми, было потенциально в них заложено. Выражаясь языком программирования — он просто активировал отключенные до этой поры функции, но в совершенно непредусмотренном природой алгоритме. Десять процентов успешных мутаций — это просто невозможно. Шанс успеха должен быть в миллион раз меньше. А значит, создатели вируса каким-то образом сумели это поправить.

На данный момент модули вируса не были взломаны полностью. Только модуль взлома ДНК и модуль данных, где хранилась информация об успешной мутации. Сам алгоритм подбора факторов транскрипции и их взаимодействие с принимающей системой ДНК оставался неясен. Мы видели только результат, а не механизм. С этим нужно было обязательно разобраться досконально, но не сейчас. Сейчас было важно кое-что понять, чтобы обеспечить выживание в первое время.

В памяти вставал образ бегущего человека и его схватка с десятком армейских дроидов. Он мало того, что игнорировал электрические разряды, но и сам сбивал их одного за другим. Мысль о том, что я хотел сделать, вызывала бессознательную дрожь, но я просто оставлял ее на краю сознания, чтобы не свалиться в дебри рефлексии. Потом. Надо дождаться результатов прогона.

Когда таймер подошел к концу, я уже елозил от нетерпения.

— Выводи ускоренную прогрессию на стандартном макете, — приказал я.

Сначала все шло по базовому сценарию. ДНК синхронизировалась с модулем регенерации, образовав первый контур возле основной спирали. Но даже в этом случае результат отличался от прошлого. На доли процента, но все же. Когда начала прорисовываться бледно-оранжевая нитка модуля с чипа Инги, я затаил дыхание, наблюдая совершенно новую картину. Новая спираль, выделяясь из основной, сталкивалась с цепочкой регенерации, поглощалась, а в некоторых местах рвалась, становясь прерывистой. Еще мгновение — и она рассыпалась, деформируя основную.

— Полное разрушение последовательности, — констатировала моя помощница. — То же самое и на твоем образе.

Мельком просмотрев вторую картинку, я убедился в этом. Отличие было лишь в более быстрой деградации системы. На простом языке это означало мучительную смерть для объекта.

— Убирай модуль Инги и прогони последовательно мою модификацию и модификацию номер два.

Вновь потянулись минуты ожидания, но в этот раз я нервничал гораздо сильнее. Теперь за основу я взял свою модель с уже встроенным кластером регенерации. Когда появились данные, я аж подпрыгнул на стуле. Новая нить ДНК из чипа мёртвого человека устойчиво легла поверх основной. Да, это всего лишь виртуальный прогон, но все же. Я долго смотрел на два виджета, чувствуя, как трясутся кончики пальцев. Страх от того, что я задумал, вновь начал путать мысли, и я усилием воли подавил его.

Стараясь больше ни о чем не думать, я залез в капсулу, из которой выбрался несколько часов назад. И, разрушая последний мост сомнений, отдал команду Мие:

— Активируй импринтинг третьего образца в мой геном.

Нейронка разродилась серией эмоциональных предупреждений, но я жестко оборвал ее.

— Принять директиву к исполнению!

— Выполняю, — голос нейронки вернулся к базовому протоколу. — Подготавливаю модуль к синхронизации. Запуск через пять секунд. Четыре…

Я закрыл глаза, прогоняя в мыслях всю свою жизнь, но перед тем, как картинки померкли окончательно, понял, что поступаю правильно.