Геном Пандоры: селекция

Глава 12

Профессор подождал, когда я устроюсь на стуле, и приступил к делу.

— Саш, я выслал тебе инструкцию как контролировать имплантацию чипов. Времени совсем нет, так что операцию всем нам троим придется делать одновременно. С каждым часом прогностическая модель только снижает наши шансы.

— Не переживайте профессор, я справлюсь.

— Да это так, на всякий случай, — махнул он рукой. — Автоматика должна сделать все сама. Я хотел поговорить с тобой совсем о другом.

Я слегка напрягся. Если профессор захотел переговорить наедине, то информация явно касается меня лично. Но следующие его слова опровергли предположения.

— Состояние твоей подруги с каждым часом ухудшается. Она сейчас на поддерживающих препаратах, и чувствует себя лучше. Но процесс дестабилизации идёт, — профессор поймал мой вопросительный взгляд и пояснил. — Это связано с работой нового генного кластера в ее ДНК. Пока ты восстанавливался в капсуле, мы провели детальное исследование ее генной карты. При повторном анализе через двенадцать часов зафиксировали определенную динамику. И она не совсем хорошая. Во время моего отдыха Вика продолжила исследования, которые лишь подтвердили подозрения. Сейчас совсем нет времени, чтобы погружаться в тонкости, поэтому покажу тебе самое важное, что удалось понять. Для тебя это информация тоже крайне важна.

Все-таки я не ошибся, и дело касается меня… ладно, не только меня. Профессор тем временем активировал голоэкран и вывел на него уже знакомые мне картинки.

— На этих проекциях отображена динамика за последние тридцать пять часов. За это время произошла деградация триплекса ДНК на три процента. Это происходит за счет увеличения экспрессии редких аллелей, которые в норме должны быть заметилированными. — Профессор взглянул на меня и пояснил: — Молчащими. Боюсь, что если так пойдет и дальше, то в скором времени произойдет полная разбалансировка генной структуры со всеми вытекающими.

Я слушал профессора, и меня начал прошибать холодный пот. Как же так⁈ Ведь на прогоне через виртуальные макеты структура Инги была стабильной. Как, впрочем, и моя. Не наделал ли я глупостей, импринтировав второй генный кластер, пользуясь только моделированием⁈ Я начал прислушиваться к собственным ощущениям, но чувствовал себя просто прекрасно.

— Э-э-э… профессор. А можно получить этот модуль, который проводил диагностику Инги?

— Нужно, — скупо улыбнулся профессор. — Я тебя как раз за этим сюда и позвал. Пока мы будем в капсулах NAVY, тебе нужно провести подробную диагностику. Она будет идти в фоновом режиме.

Профессор подошел к стеллажу с оборудованием и достал оттуда автомед. Модель устройства была нестандартной, но я сразу узнал его.

— Вот, держи. Программный модуль тут уже вшит. Тебе достаточно просто не снимать его. К тому времени как мы выберемся отсюда, данных будет достаточно, чтобы сделать выводы.

— А что будет с Ингой?

К моему удивлению, судьба случайной попутчицы волновала меня. Пусть сейчас я не нуждался в ней, но что-то внутри сжалось в тоскливом предчувствии.

— Не могу сказать. Сам понимаешь, что все это выходит за рамки традиционной науки. Но постараюсь разобраться. Сейчас вы с Ингой — ключ ко всему. У меня дома есть одна медицинская капсула с полным набором диагностического оборудования, а Миша уже запустил процесс переброски всех баз данных лаборатории на мнемокристалл. Так что все что в наших силах — мы сделаем. А сейчас нам уже пора.

Отогнав рекреационную капсулу профессора к двум ее копиям, я облегченно выдохнул. Виджет лаборатории фиксировал успех всех трех операций. Теперь часов двадцать я предоставлен самому себе. Сначала я хотел сходить к Инге, чтобы узнать, как она, но профессор сказал, что она недавно получила дозу восстанавливающих препаратов и отдыхает в капсуле. Лучше навестить её через несколько часов. Ещё он просил ничего не говорить про нестабильность её ДНК. Она и так подавлена и расстроена. Вот с этим я был несогласен. Лучше знать, что с тобой происходит, чем натыкаться на обман и чувствовать, что окружающие что-то скрывают. Но с профессором спорить не стал. Просто решил действовать по ситуации. А пока направился в лабораторию. За отведенное время мне многое предстояло сделать.

Первым делом надо было проверить базу данных на предмет генных карт животных, обладающим способностями к управлению электричеством. На этот раз удача улыбнулась мне, я достаточно быстро систематизировал имеющуюся информацию и принялся за ее изучение. Но через полчаса мой оптимизм начал медленно угасать. Структурированные данные о строении клеток и физиологии организмов, которые вырабатывали электричество, — это, конечно, было все здорово, но ни на йоту не приблизило меня к пониманию процесса управления этим. Бросив бесполезное занятие, я вернулся к первоистокам: ощущениям и их оцифровке.

— Фиксирую разряд на триста шестьдесят вольт. Сила тока — около ста миллиампер.

Комментарии Мии позволяли не отвлекаться от процесса, который меня безумно увлек. Шел десятый час опытов. От усталости и напряжения ломило все тело, но эмоции позволяли держаться. Нащупав верный путь, я загружал нейронку все новой и новой информацией. Оцифрованные параметры моего тела легли на виджет, с каждым новым экспериментом наполняясь новой информацией.

Ветка регенерации: 5,4 % синхронизации (125 % от максимума)

Ветка энергии: 7,2 % синхронизации (14 % от максимума)

Изучая способности животного мира нашей планеты, я определил самых лучших представителей фауны и свои способности на данный момент. Десятки различных параметров легли в основу вычислений. Не было уверенности в точных показателях, но появилась отправная точка, с которой можно изучать систему. Выбрав странную мексиканскую амфибию как эталон регенерации, я оцифровал процессы, описанные в научных трудах, и наложил на свою структуру. Говорят, за две-три недели она отращивает новую конечность. Конечно, натуральные эксперименты проводить желания не было, но возьмем это за базу.

С управлением электричеством сложностей возникло гораздо большие, но я был уверен, что на верном пути. Помимо энергетического зрения я научился выдавать разряд током. Мия фиксировала абсолютные величины, и они были далеки от лучших представителей животного мира. И запас мощности быстро заканчивался. Второй разряд был уже в два раза слабее первого, а третий — в семь. Полного восстановление приходилось ждать сорок минут.

— Алекс, — выдернул меня из раздумий голос помощницы, — фиксирую изменения информации с матрицы ДНК. Думаю, тебе будет интересно.

Виджет раскрылся в знакомой картинке, которую, после недолгих раздумий я велел закрепить на основном экране.

Ветка регенерации: 5,4 % синхронизации (125 % от максимума)

Ветка энергии: 7,3 % синхронизации (18,5 % от максимума)

— Мия, сообщай о малейшем изменении статуса.

Синхронизация ветки управления энергией подросла на одну десятую процента. Ничтожно мало, но сам факт привел меня в неописуемый восторг. Десять часов работы со способностью не прошли бесследно. Самое главное — я понял, что способность может развиваться, и это многое меняло. Кроме того, я получил наглядную корреляцию от процента синхронизации к общему статусу умения. Еще раз перестроив изображение на виджете трансформации, я закрепил его в правом верхнем углу интерфейса.

Объект: Алекс

Импринтированные генные кластеры:

Ветка регенерации: 5,4 % синхронизации (125 % от максимума)

Ветка энергии: 7,3 % синхронизации (18,5 % от максимума)

Статус трансформации ДНК: 16%

— центр физической активности — 19 %

— центр нервной системы — 24 %

— центр ментальной активности — 8 %

Хотелось продолжить эксперименты, но сейчас я был опустошен. С момента своего чудесного выздоровления я не спал двадцать часов и, несмотря на желание продолжить эксперименты, решил поспать. Скоро очнутся пациенты, а вопросы, стоящие на повестке дня, весьма серьезны. Приказав Мие разбудить меня через пять часов, я провалился в тяжелый сон без сновидений.

Очнулся я одновременно с легкой мелодией, инициированной помощницей. Быстрый взгляд на таймер обозначил, что у меня есть еще пять часов до окончания установки чипов. Мое участие требовалось лишь в самом конце. Провести финальное тестирование и вручную активировать завершение процесса.

Большим усилием воли я удержался от того, чтобы тут же не вернуться к новым экспериментам, и побрел в серверную. Мнемокристалл был подключен к управляющему контуру аппаратно и требовал личного присутствия для извлечения. Тщательно проверив все программные контуры и убедившись в завершении процесса, извлек накопитель и подсоединил к спейсеру.

Судя по статусу чипа Инги, она сейчас спала. Возможно, это даже к лучшему. Вновь кольнула тревога, и мысли плавно переключились на поиск средства, которое может ей помочь. Я, конечно, не профессор, но кое-что сделать наверняка смогу. По крайней мере, нужно попробовать оцифровать изменения, произошедшие в ДНК Инги. И в своей, кстати, тоже. Мысль так захватила меня, что я без промедления поспешил в лабораторию.

Сирена раздалась, когда я закончил верстать очередной программный модуль для Мии. Наверху гулко бахнуло, пол под ногами дрогнул. Мигнуло освещение.

Чёрт! Это что ещё такое?

Страх колючей проволокой сжал грудную клетку. Я замер, прислушиваясь.

Неужели мутанты? Воображение тут же нарисовало монстров, громящих вход в лабораторию. Жуткий скрежет наверху подтвердил мои опасения.

Из секундного оцепенения меня вывел голос Мии:

— Зафиксирован повышенный уровень адреналина.

Так, Алекс, соберись! Профессор и персонал в капсулах. Ты сейчас за главного. Нужно сделать всё возможное, чтобы защититься.

Подскочив, словно ужаленный, я почти выкрикнул запрос Майку, нейронке лаборатории:

— Вывести на экран источник тревоги!

— Слушаюсь, Алекс.

Сердце пропустило удар от картинки, которая шла с камер центрального входа в лабораторию. Двое бойцов в кевларе потихоньку спускались по центральной лестнице.

— Чёрт! Только этого сейчас не хватало!

Я стиснул зубы от злости и приблизил картинку.

Солдаты были облачены в доспехи Арес последней модификации, на шевронах которых красовалась эмблема элитных правительственных войск. Один из них ногой небрежно оттолкнул с заваленного обломками прохода мертвое тело. Сломанной куклой оно покатилось по ступеням, но я успел различить черты лица Геннадия.

Меня окатила волна дикой злобы. Сволочи, зачем⁈ Хотелось крикнуть, но эмоции парализовали. В висках застучало, а по спине потекла струйка пота. Нейронка лаборатории тем временем обвела контурами еще четверых бойцов, занявших позиции чуть поодаль. Нужно было срочно что-то делать! Вырвав сознание из губительного транса, я кинулся в лабораторию с капсулами. Что бы ни случилось, нельзя прерывать процедуру установки чипов!

Шутить со штурмовой группой в полной боевой выкладке с нашими недоспособностями точно нельзя. Сволочи походя убили Геннадия, хотя я не думаю, что он на них нападал. Подмывало заныкаться в подсобке, но интуиция кричала, что это точно не выход. Оставалось надеяться, что это огромное недоразумение и то, что правительство не заодно с NAVY. К чёрту! Даже в этом случае есть шанс выжить. Но точно не в схватке с элитным отрядом военных.

Пока я бежал, вновь ухнуло с гулким звуком совсем рядом. Да что тут происходит⁈ Лаборатория не военный объект. Здесь даже нет никаких охранных систем. Неважно! Времени на принятие решения почти нет. С минуты на минуту спецназ будет здесь!

Я ворвался в лабораторию и, бегло проверив статусы, облегченно вздохнул. Все идет согласно графику, отклонений от нормы нет. До окончания процесса еще пять часов. Встав посередине комнаты, я поднял руки вверх и подключился к системе оповещения.

— Не стреляйте! На объекте исключительно гражданские. Глава лаборатории в помещении на втором подземном этаже. Включаю светоуказание.

Дав команду системе оповещения и эвакуации проложить световую дорожку к лаборатории, я замер, гадая, верное ли принял решение. Прежний я ни за что бы так не поступил. Улыбнувшись, сам себе ответил: нет больше прежнего меня, нет мира, в котором я был на верхнем ярусе гражданства. Нет больше гражданства как такового. Есть только смерть и угасание человечества. Из десятка инициированных только половина сохранила человеческий облик. А сколько из этой половины сохранила рассудок и человеческое отношение — никому не известно.

— Мия, протокол номер семь.

Не успел я отдать команду, как дверь резко открылась, и меня опутала сеть лазерных целеуказателей. Совершенно бесшумно две черные фигуры в Аресах скользнули в лабораторию и взяли меня на прицел монструозных штурмовых винтовок.

— Принять идентификационный запрос, — прошелестел механический голос.

Я с шумом выдохнул, понимая, что последнюю минуту практически не дышал. Если сразу не начали стрелять, то есть возможность договориться.

— Александр Марьин, — затараторил я. — Гражданин класса А, чип вышел из строя в результате травмы. В трех капсулах профессор Беляев и персонал лаборатории. Прошу быть аккуратнее. Готов передать контроль над нейронкой лаборатории.

Небольшая пауза, и третий человек вошел в помещение. Несмотря на мою испуганную речь и поднятые руки, световые точки прицелов не спешили покидать мою бренную тушку.

Вошедший последним гвардеец внимательно осмотрел посещение и деактивировал защитную линзу шлема. Суровый взгляд черных глаз сканировал меня не хуже полицейского сканера.

— Альфа-5, разверни сеть и принимай управление объектом.

Небольшая пауза и взмах руки, адресованный мне.

— Секундочку…

Скорчив раболепную позу, я сделал шаг к контроллеру лаборатории и ввел поиск новых локальных сетей.

— Веспер-1?

Мужик снова кивнул, и я набрал набор контрольных команд. Затем отошел от консоли и занял прежнее место в центре помещения. И зачем-то снова поднял руки.

Сердце бешено стучало, пока я смотрел на застывшие, как статуи, фигуры. Наконец человек, не отрывающий от меня взгляда, коротко кивнул и отдал следующую команду.

— Отойдите к стене и не двигайтесь. Руки за голову, — небольшая пауза. — Кто еще находится в здании?

Передав контроль над сетью лаборатории, я понимал, что любой мой неверный шаг могут истолковать превратно.

— Девушка, зовут Инга. Она не представляет угрозы.

Легкое движение головы командира, и один из бойцов нырнул за дверь. Я выполнил предназначенную мне команду и замер, молясь, чтобы Инга не натворила глупостей. Почти сразу же снова гулко ухнуло.

— Офицер, что происходит? — не выдержал я. — В лаборатории только гражданские!

— А на улице мутанты! — процедил он. — Отродья ада. Вам крупно повезло, что мы подоспели вовремя. Неважно. Где капсула профессора Беляева?

— Идет процедура установки чипа. — Я ткнул пальцем в нужную капсулу. — Если процесс прервать, то возможен летальный исход. Информация о процедуре есть в сети лаборатории. Можете проверить.

Диалог с лидером спецназа позволил немного успокоиться. Я даже осмелел и опустил руки. Спецназ же пребывал в небольшой растерянности. Цель, ради которой они однозначно здесь находились, была прямо перед ними. Но прерывать рекреационный процесс было слишком опасно. А ждать пять часов — слишком долго.

Мозг лихорадочно работал, прогнозируя дальнейшие возможные действия спецназа и линию поведения, но как я не силился, оптимальным вариантом было просто ждать. Самые опасные минуты первого контакта миновали, и если мы все еще живы, то, значит, есть шансы на благополучный исход.

Буквально через пару минут дверь в лабораторию снова открылась, и Инга, сопровождаемая бойцом спецназа, зашла в лабораторию. Я облегченно выдохнул.

— Сука! — неожиданно закричал второй боец и взял на прицел Ингу. — Командир, это отродье положило ребят в отделении.

Инга дернулась как ужаленная, и сопровождающий ее боец резким ударом сбил ее с ног.

— Лежать, тварь!!!

Но Инга тут же вскочила и отпрыгнула назад. Черты ее лица исказились в дикой ярости.

— Нет!!! — запоздало вскрикнул я.

Ее рот открылся в беззвучном крике, и ударивший ее боец рухнул как подкошенный.

«Это конец», — пришла нелепая мысль.

Командир и оставшийся в строю боец действовали как доведенные до совершенства роботы. Словно в замедленном кино я наблюдал, как жерла боевых иглометов, развернулись в нашу сторону и выплюнули стальную смерть. Вспышка дикой боли на мгновение разорвала мое существо. А затем наступила тьма.