Геном Пандоры: селекция

Глава 11

Инга открыла глаза в медицинской капсуле. Стоило пошевелиться, и снова напомнил о себе ком в горле и тошнота, ставшая уже привычной. Хорошо было во сне под медикаментами ничего не помнить и лежать в мягкой уютной поволоке. Нет боли, нет воспоминаний… А теперь всё это навалилось неподъёмной ношей. Ещё несколько дней назад, сколько — Инга не знала точно, потому что потеряла счёт времени, она думала только о предстоящем выступлении на сцене Большого театра. Цветы, красивое платье, блеск софитов, волнение перед выступлением и переполняющее чувство восторга потом. Зал рукоплещет ей. Где-то там стоит гордый за неё отец. Пока она лежала в капсуле, ей снилось, что всё это ещё будет. А то, что случилось, — лишь кошмар, страшный морок больного сознания. А теперь вернулось осознание жестокой реальности. Отец погиб, а она мутант, не достойный даже жалости.

— Ты проснулась?

Над медкапсулой склонилась стройная светловолосая девушка в белом халате. Инга вспомнила, что уже видела её, когда выныривала из медикаметозного сна. И ещё какого-то мужчину, пожилого, совсем седого. Но не видела Алекса…

— Показатели здоровья стабильны. Думаю, тебе можно встать. Попробуешь?

Инга встала, опираясь на руку девушки, которая оказалась неожиданно сильной для такого хрупкого телосложения. Перед глазами закружилось. Усилилась тошнота, потом навалилась слабость.

— Со мной… — неожиданно не хватило дыхания, чтобы говорить, и Инга осеклась, судорожно вдохнув. — Со мной что-то не то. С тех пор как это произошло, мне очень плохо. Всё время хочется спать, и одолевает слабость. Я умираю?

— Нет, просто ты перенапряглась, когда… на вас напали эти твари, — ответила девушка в халате. — Нужно восстановиться.

— Алекс! — вспомнила Инга, и это воспоминание больно кольнуло сердце. — Он умер, да?

— Нет, он жив. Мы смогли ему помочь… Современная медицина справилась, — улыбнулась девушка.

Пауза и улыбка показались Инге фальшивыми. Медик ей врала или недоговаривала. А друзья ли эти люди в лаборатории? Алекс был в этом уверен. Но что, если он ошибся, и они теперь все в ловушке, как подопытные кролики? Нужно найти его, чтобы всё выяснить. Если только он жив и в сознании.

— Пульс поднялся и давление, — в голосе девушки послышалась тревога. — Присядь обратно. Не волнуйся. Всё хорошо.

Инга села. Перед глазами плыло. К горлу подступили слёзы. Куда она пойдёт, такая слабая? Кому сможет помочь?

Лёгкий укол в предплечье, а потом мягкий голос девушки:

— Я ввела успокоительное и поддерживающий препарат. Лучше прилечь ненадолго.

Прозрачное стекло капсулы перед самым носом вызвало ощущение дежавю, но в этот раз память гораздо быстрее восстановила картину последних событий. Полная тишина вокруг казалась иррациональной, и я с шумом выдохнул. Хрип, вырвавшийся из груди, я принял с радостью. Живой!!! Несмотря на то, что в глазах троилось и горло драло от каждого вздоха, я чувствовал дикую радость.

— Мия, докладывай! — просипел я.

Экран дополненной реальности возник перед глазами, явив улыбающуюся Мию.

— Импринтинг пакета данных прошел успешно. Синхронизация с основной ДНК составляет восемь и семь десятых процента. Вывожу данные на виджет.

Следом развернулся уже привычный экран со структурой ДНК. На сей раз не виртуальной, а моей собственной.

— Полная диагностика стандартными методами!

Разблокировав крышку капсулы, я с трудом сел, озирая пустое пространство лаборатории. Таймер услужливо показал, что на весь процесс ушло чуть более двух часов. Защелкнув на руке наруч автомеда, я принялся терпеливо ждать, одновременно мысленно сканируя свое тело на предмет отклонений. Но ничего особенного я не чувствовал.

— Зафиксировано аномальное количество нарушений в функционирование организма. Идет их анализ.

Информация на экране казалась полной чушью. Согласно ей, я уже должен находиться при смерти, но с каждой минутой чувствовал себя все лучше и лучше.

— Прервать диагностику!

Я смахнул информацию с экрана и уселся на рабочее место профессора. До меня дошло, что автомед, настроенный на стандартный организм человека, которым я уже не был, стал абсолютно бесполезен. Даже опасен. Текущий состав медикаментов в нём, мог спровоцировать совершенно другие эффекты, чем предусматривалось при его создании.

Без сожаления стянув с руки ставшим ненужное устройство, я вновь прислушался к собственным ощущениям. По идее такая эволюционная трансформация должна наделить меня способностями к управлению электричеством. Я помню, как слабые разряды срывались с рук погибшего, чей чип я забрал. К сожалению, это ему не помогло, но важна была суть. Интересно, как этим управлять?

Я поднял перед собой руки и невольно зажмурился, представляя, как пальцы извергают молнии. Наверное, даже посинел от натуги, но результат был нулевым. Так, стоп, нельзя расстраиваться и надеяться, что у меня получится с первой попытки. Все, что есть у человека, управляется разумом, нервной системой. Я вспомнил первое проявление способностей у Инги и безымянного донора. Да, в минуты опасности организм действует рефлекторно, не обращая внимания на миллионы лет эволюции и то, что было за это время заложено. Мне нужно срочно что-нибудь такое, что заставило бы систему действовать самостоятельно. Так…

Обведя кабинет взглядом, я внезапно почувствовал какое-то движение прямо перед собой. Ни на что не похожее ощущение вызывало раздражение, но не спешило уходить. Я закрыл глаза, но ощущение не пропало.

«Так, — я заново нацепил автомед, — попробуем по-другому».

— Мия, фиксируй любое рецепторное воздействие, даже если оно не входит в привычные рамки анализатора. И составь карту воздействия.

Затем я поднялся с кресла и медленно с расфокусированным взглядом начал двигаться по кабинету. Прислушиваясь к ощущениям, я потерял контроль над временем, пока в реальность меня не вернул голос нейронки.

— Анализ завершен. Вывожу на виджет транскрибированную информацию.

Я секунду вглядывался в фантасмагорию голубых нитей в черном 3D-квадрате, затем со злостью хлопнул себя по лбу.

— Мия, наложи на виджет макет кабинета… так… увеличь контрастность первой картинки…

Еще через пару мгновений, я понял, что улыбаюсь. Вот оно как. Самое большое возмущение поля было прямо под рабочим столом профессора. Ну конечно. Вычислительная аппаратура вмонтирована в его основание, а эти самые нити — потоки электроэнергии, скользящие к ней. Более мелкие росчерки вели к осветительным приборам и прочим устройствам.

— Мия, проанализируй данные с автомеда и включи в свой контур распознавание рецепторной информации. Затем синхронизируй со зрительным каналом.

Через пять минут я довольный ходил по кабинету. Мир стал объемней, прорисовывая на знакомой картинке движения энергии. Я и не задумывался, насколько современный мир ей пронизан.

Взгляд привлек серый квадрат на столе профессора. Место для беспроводной зарядки внешних гаджетов. Я видел поток энергии, приходящий к нему, и рефлекторно протянул руку вперед. Поток стремительно сгустился и устремился по воздуху к моей руке. Странные ощущения… Смесь легкого зуда и нежных прикосновений.

Как завороженный я наблюдал игру света и прислушивался к своим ощущениям.

— Фиксирую повышенную активность в мышцах и внутренних органах. Процесс не поддается диагностике.

— Регистрируй их, как абсолютные величины, без аналитики. И выведи данные о биологических организмах на земле, использующих электричество как основу жизнедеятельности.

— Извини, Алекс. Таких данных у меня нет. Ты сам запретил доступ к общей сети. Да и нет её сейчас.

Я скрипнул зубами. Раньше любая информация была на дистанции одного клика, одной команды, но новый порядок поставил на этом крест. Оставалась надежда на базу знаний профессора, но все равно вопрос нужно отложить на потом.

Кстати, как там профессор? Взгляд на таймер заставил меня резко отдернуть руку от поля зарядки. Пять часов пролетели как один миг. Через полтора часа у нас встреча. Зная профессора, я понимал, что это закон. Возможно, это и оттолкнуло меня от продления контракта с ним, когда встал такой выбор. Несмотря на возраст, он расписывал свой график буквально поминутно и неукоснительно требовал того же от своей команды.

Ладно, я и так многое успел сделать за безумно малый срок. За оставшееся время нужно закрепить данные о преобразованиях в моем организме на основе методик Михаила и Вики. Визуализация мне нравилась, но это совсем не то, что было нужно.

— Мия, анализ методики Виктории закончен?

— Уже давно!

— Отлично, выведи обобщающую справку базовых установок.

Сотни страниц текста и графиков уместились на два экрана. Я победно хмыкнул и начал внимательно просматривать информацию. Минут через пятнадцать основной посыл был усвоен и даже привел к определенным мыслям.

— Мия, возьми мою модель ДНК после первого преобразования и наложи на структуру энергетики Вики.

Модели быстро совместились, но то, что они использовали различные системы измерения, только все ухудшало.

— Так дело не пойдет. Вернись к моей базовой энергетической форме, когда я был, хм… обычным человеком. Отдельно обобщи данные трех векторов развития. Синхронизируй показатели с параметрами базовой ДНК. Отлично… наложи данные после импринтинга первого генного кластера… вот!!!

Я придирчиво осмотрел полученные результаты и отдал еще одно указание.

— Оформи все это, используя мои шаблоны визуализации.

— Готово, Алекс.

Объект: Александр Семенович Марьин

Возраст: 32 года

Импринтированные генные кластеры:

усиление регенеративных функций организма.

Статус трансформа ции: структура ДНК — 9 %

— центр физической активности — 12 %

— центр нервной системы — 9 %

— центр ментальной активности — 5 %

— Для начала пойдет, — хмыкнул я.

Но цель была не только в оцифровке того, что и так, в принципе, понятно. Мне нужно было отслеживать динамику происходящих изменений. А впоследствии и найти способ повысить так называемую синхронизацию.

— Мия, теперь добавь данные после импринтинга второго генного кластера.

— Пять минут, Алекс.

Дав еще пару указаний, я принялся ждать. Через озвученное время виджет обновился.

Объект: Алекс

Импринтированные генные кластеры:

— регенерация

— управление электричеством

Статус трансформации ДНК: 16 %

— центр физического развития — 19%

— центр нервной системы — 24%

— центр ментальной активности — 8%

— Так, Мия, теперь самое важное. Активируй постоянный фоновый режим работы двух программ: Михаила и Виктории. Как появится время, я их перепишу, но пока будем пользоваться ими. При малейшем изменении показателей — сразу же докладывай.

Получив стандартное «принято», я посмотрел на таймер и снова вспомнил о профессоре. Словно вторя моим мыслям, в интерфейсе возник сигнал входящего вызова и, глубоко вздохнув, я принял его. Внутренняя сеть лаборатории продолжала функционировать исправно и обеспечивала мгновенную коммуникацию со всеми подключенными в нее устройствами. В том числе и моим чипом.

— Саш, через пятнадцать минут жду тебя в комнате отдыха.

Жуть как хотелось продолжить эксперименты с новоприобретенным геномом, но я четко понимал, что без знаний профессора сдвинуться с мертвой точки будет очень сложно.

— Принято, профессор.

Лаборатория была огромной и полностью скрывалась под землей. На первом подземном этаже находился небольшой конференц-зал, комната отдыха вместе с кухней и комната профессора. Второй этаж, на котором я сейчас был, целиком занимали лаборатории, которых тут насчитывалась аж пять штук. И два рабочих кабинета. На третьем этаже располагался кабинет Михаила, подсобки и технические помещения.

Путь до комнаты отдыха подсвечивался на интерактивной карте, и уже через пять минут я был там. И, как оказалось, пришел туда последним. Миша, увидев меня, встрепенулся и побежал к кофемашине. Профессор кивнул и показал место напротив себя.

— Итак, все в сборе.

Профессор окинул нас взглядом и остановил его на мне.

— Как себя чувствуешь?

— До странности хорошо. Но есть несколько вещей, которые я хотел бы обсудить с вами лично.

— Хорошо, но чуть позже. В первую очередь нам надо выработать стратегию на ближайшие несколько дней. Сейчас сделано самое главное — твоя жизнь вне опасности и получены важные данные о структуре вируса.

Сделав паузу, он включил огромный голоэкран на дальней стене помещения. На нем вспыхнули данные системы жизнеобеспечения и узлы лаборатории.

— Я законсервировал три лаборатории из пяти и перевел системы жизнеобеспечения на минимум. Но даже при таком раскладе мощности автономного генератора хватит всего на четыре дня. Так что первый вопрос к обсуждению будет о планах наших действий по истечении этого срока.

Все молчали в ожидании продолжения. Да, хреновый расклад.

— Второй момент, не менее важный — это анализ произошедших событий, что привели мир к краху. Все это мы обсудим завтра, а сейчас я хотел бы обратится к тебе, Саш.

От резкого изменения темы разговора я напрягся, но продолжил внимательно слушать.

— У меня в лаборатории есть несколько капсул NAVY с автоматической функцией установки чипа. Ты знаешь, как я отношусь к этой технологии, но сейчас деваться некуда. Вся электронная аппаратура скоро станет бесполезной, а без связи и хоть каких-то вычислительных мощностей мы не справимся с последствиями. Чипы NAVY, которые есть в лаборатории — только с базовой нейронкой, поэтому, Саш, вынужден просить тебя поделиться своими наработками в этой области. И что самое важное — нам необходима стопроцентная защита от взлома и проникновения вируса. Через час я инициирую процесс. Адаптационный период после операции — сутки, поэтому тянуть больше нет возможности.

Слушая профессора, я с удивлением понимал, насколько он прав. Первым из всеобщего ступора вышла Вика.

— Пап, о чем ты говоришь⁈ Ты же сам запретил подключаться к системе. И заметь, был чертовски прав!

— Дочь, — перебил ее профессор, — ты прекрасно знаешь мое отношение к этой технологии, но сейчас у нас нет выбора. Если не веришь, спроси Мишу.

Вика недоуменно посмотрела на Михаила. Он зарделся и виновато дернул плечами.

— Профессор прав. Прошло всего двое суток, но уже весь город обесточен. Правительственные дроны зафиксированы на камерах всего два раза и цель их передвижений предельно понятна. Проанализировав доступные данные с начала инцидента, я построил прогностическую модель развития событий.

Все замерли в ожидании прогноза. Даже я сам перевел внимание на Мишу. В жестком развитии последних событий я еще не добрался до глобального прогнозирования ситуации, загружая мощности Мии насущными вопросами.

— Сразу скажу, что все очень и очень плохо. — Миша опять виновато вздохнул, будто извиняясь, за то, что не смог выдать оптимистичный прогноз. — Чипы NAVY установлены у восьмидесяти процентов населения Земли, и нейросеть почти со стопроцентной вероятностью прогнозирует, что ситуация, которую мы видим в Москве, происходит по всему миру. Это означает конец привычного нам мира. Все производственные цепочки, логистика, городские службы прекратили свое существование. Крупные города, впрочем, как и остальные, превратятся в очаги инфекций безумных масштабов. В течение еще пары-тройки дней перестанут функционировать даже автоматические системы жизнеобеспечения, типа нашей, и число выживших резко сократится.

Он обвел взглядом присутствующих, но все молчали, проникаясь мрачной картиной.

— В общем, тут аналитики еще страниц на сорок. — Миша сбился, видя общую подавленность. — Не буду даже пересказывать ее. Для тех, кто хочет ознакомиться подробно, я выложил ее на сервер лаборатории. Просто расскажу о двух максимально успешных для выживания моделях поведения, которые применимы для нас. Первая — это найти способ выйти на контакт с властями, но аналитика не дает стопроцентной гарантии, что они не связаны с NAVY. Так что это скорее последний сценарий, на который можно рассчитывать.

Профессор молча кивнул. Впрочем, этого же мнения придерживался и я. Было интересно послушать про второй условно успешный вариант действий.

— Единственная альтернатива этому варианту, — продолжил Миша, — срочно уходить из города. Нейронка дает шестьдесят процентов выживания в краткосрочном прогнозе, если мы в качестве убежища выберем усадьбу профессора на Учинском водохранилище. И этот процент с учетом имплантации чипа.

— Где? — фыркнул я, когда до меня дошел смысл слов Михаила. — И без аналитики понятно, что за городом шансы выше. Но даже пройти несколько улиц для нашей группы непосильная задача.

— Успех пешего перехода до нужной нам локации оценивается в ноль процентов.

Я прищурился, разглядывая разволновавшегося Мишу.

— У тебя что, есть глайдер под боком?

— Не у меня, но есть.

Я вопросительно поднял бровь, требуя продолжения. Если тут есть глайдер, то это многое меняет. Миша, поколдовав на панели управления голоэкраном, вывел на него картинку.

— В соседнем корпусе, на крыше, находится глайдер ректора университета. Судя по последним данным видеоаналитики, он все еще там. Для того чтобы переместить всех нас в нужную точку, нужно три рейса, глайдер двухместный. Это в общей сложности займет около четырех часов.

А вот это уже походило на план. Усадьба Беляева недалеко от города, поэтому мы имели неплохие шансы на спасение. Или хотя бы на передышку.

— Правда есть небольшая проблема, — нахмурился Миша. — Так как все сети отрублены, мы не сможем пользоваться автопилотом. Единственные, кто умеет управлять глайдером — это Вика и профессор. Я, конечно, еще не уточнял у Александра.

Все посмотрели на меня, и я покачал головой. Затем с уважением посмотрел на насупившуюся Вику. Надо же, получить сертификат пилота в таком возрасте.

— Раз все обсудили, — прервал возникшую паузу профессор, — то прошу всех подготовиться. Саш, справишься за отведенное время?

— Без проблем, профессор. Мне понадобится совсем немного времени, чтобы подготовить новые базовые контуры для ваших нейронок и создать необходимую защиту.

Я понимал, что они будут лишь рудиментами, ведь чтобы довести Мию до текущего состояния, мне понадобилось три года. Корректировка аналитического функционала, подстройка под мой психотип и многое другое. То, что Мия понимала команды с полуслова и делала то, что нужно, — это совсем другой уровень. Можно сказать — Мия одна из самых продвинутых нейронок во всем мире.

— Ну хорошо, — кивнул профессор и перевел взгляд на остальных. — Вика, Миша, через полчаса встречаемся в лаборатории.

Парень лихорадочно кивнул, но мне показалась, что в нем больше нетерпения, чем страха. В отличие от него, настроение у Вики было не столь радужным, но она не осмелилась возразить отцу. Или просто понимала, что другого выхода нет.

— Саш, а с тобой я хотел бы поговорить наедине.

— Без проблем, профессор.

На этом странное совещание закончилось. Допив сублимированную пародию на кофе, я поднялся и побрел вслед за профессором.