Эволюционер из трущоб

Глава 14

Сегодня мне повезло! Ведь я застал самое начало дня, посмотрел как наказывают Артёма, а ещё получил по морде… Первым занятием по расписанию были единоборства. После недолгой разминки тренер показал нам комбинацию ударов, которую я худо-бедно повторил, а после велел разбиться на пары и опробовать изученное в бою.

Как вы понимаете, годовалому короткоручке тягаться против пятилетки довольно тяжело. Я использовал покров маны, уклонялся в девяти случаев из десяти, но так или иначе, получал по голове. Впрочем, на нас были защитные шлемы и мягкие перчатки, чтобы причинить серьёзный урон, нужно было постараться.

Правда, было совсем не больно, ведь против меня стоял Серёга. Можно сказать, что он стал моим первым другом в этом клоповнике. Сергей работал аккуратно, обозначал удары и сильно в них не вкладывался. Как и раньше, я восторгался его техникой. Такой мелкий, а двигается чертовски хорошо. Ноги так и скользят по канвасу, руки лёгкие и хлёсткие.

— Посему ты не даёс сдаси Плохолову? — надрывно дыша, спросил я, пропуская над ухом прямой удар.

— Кто сказал, што я не огрышаюшь? — спросил Серёга, шипя, как змея, из-за мешающей говорить капы.

— Так он зе тебя всё влемя задилает.

— Он поэтому меня и задирает. Я один из немногих, пытающихшя пробитьшя на вершину.

Серёга, не прекращая говорить, пробил связку «прямой-боковой» и на долю секунды завис, отдёргивая руку назад. Чем я и воспользовался. Мой кулак влетел в район печени противника, вот только он его совсем не почувствовал. Увесистая плюха прилетела мне по уху, и я, поплыв, сел на пятую точку.

— Пвасти. Невашитал, — сказал Сергей и помог мне подняться.

Прозвучал свисток тренера, и мы, закончив учебный спарринг, перешли к работе на снарядах. Сняли перчатки, шлемы и начали околачивать груши. Первое время даже было приятно. Бьёшь со всей силы, а она тебе в ответ «Бабах!». Ощущение, будто своим ударом ты можешь снести гору! Правда если присмотреться, то груша даже не сдвинулась с места.

Веселье очень быстро закончилось, когда неокрепший детский кулак начал опухать. Между костяшками появились кровоподтёки, а после неудачной поставки кулака, подвернул кисть. Было чертовски больно, но хуже всего оказалось то, что я содрал кожу на костяшках, теперь удары по груше стали настоящей пыткой. Услышав сирену, я расплылся в довольной улыбке, и побежал к расписанию.

Хоккей? Да вы издеваетесь? Я даже на коньках стоять не умею. В прошлой жизни я никогда на них не катался. Зачем? Если мне куда-то нужно было добраться, я телепортировался! Или, на худой конец, призывал петов, которые везли меня в нужном направлении.

Кстати, жаль, что в эту жизнь вместе со мной не перешел мой заклятый друг Драург. Так звали чёрного дракона. Я гонялся за этой тварью по всей планете целых пять лет. Проклятая рептилия умела пробивать теневые коридоры и постоянно ускользала от меня за мгновение до поражения. Но, в конечном итоге, я смог не только одолеть Драурга, но и подчинить его своей воле. Хорошая была зверушка…

— Чего завис? — спросил Серёга, остановившись рядом.

— Я понятия не имею, где здесь каток, — честно признался я, нахмурив бровки в попытках отыскать в толпе хоть одно знакомое лицо, увы я не знал никого. А жаль, думал сесть на хвост и проследить, где же этот чёртов хоккейный павильон.

— Идём, — вздохнул Сергей и потащил меня к ваходу. — Много времени потеряли, придётся идти без курток.

— А у меня есть куртка? — удивился я.

— Ну ты даёшь, — усмехнулся Сергей. — Пансионат тебя обеспечил не только курткой, но и зимними сапогами, шапкой, и многим другим. Вон, смотри.

Мы прошли через дверь в конце коридора и оказались в просторном предбаннике, стены которого были заставлены шкафчиками.

— Замок магический или около того. Подходишь к шкафчику с твоей цифрой, берёшься за ручку, происходит считывание, и шкафчик открывается.

— А какой у меня номер?

— Ты попал в пансионат последним, значит четырёхсотый. Идём скорее! — Сергей схватил меня за рукав и мы выбежали на улицу.

Прохладный осенний ветер дул, казалось, сразу со всех сторон, заставив поёжиться. Я вдохнул полной грудью влажный воздух и улыбнулся. Как же приятно здесь дышится! Мы стояли на ступенях, по правую и левую сторону от которых тянулась длинная дубовая аллея, ведущая к воротам пансионата. Правда, ворота были далековато. Метров триста, не меньше.

От основной дороги шли ответвления. Юго-западная ветка вела к павильону с горнолыжным склоном. Признаюсь честно, размах здания поражал. В высоту метров эдак двадцать, а то и пятидесяти. Хотя я сейчас такой карапуз, что для меня и пятиметровое здание будет казаться исполинским.

На юго-востоке расположился павильон, где нампредстояло играть в хоккей. Рядом с ним стояла пара хозяйственных построек. Из одной из них рабочие выкатили трактор с прикреплёнными сзади граблями и поехали собирать опавшую листву. Способ мне показался абсурдным и не слишком эффективным, но территория тут огромная, руками убирать придётся целую вечность.

Немного левее имелся водоём с десятком мостиков и причалов, у которых на волнах покачивались одинокие байдарки. На мостиках сидели рыбаки и курили, а может это был пар, вырывающийся из их лёгких, ведь на улице прохладно.

По правую руку раскинулся шикарный парк, полный поздних осенних цветов и невысоких аккуратно подстриженных деревьев. Там был даже лабиринт из кустарника и какая-то статуя. Готов спорить, это статуя моего папаши. Или, вернее сказать, нашего папаши?

— Миша, ау! — окликнул меня Сергей. — Живо беги вон в тот павильон! У тебя десять минут, чтобы добраться, переодеться и выйти на лёд.

— Ага. Спасибо! — кивнул я и слетел с лестницы.

— Это тебе спасибо! За Прохорова! — прокричал Сергей, невероятно счастливым голосом. Видать, он искренне радуется свершившемуся отмщению.

Маленькие ножки бежали на максимально возможной скорости, и даже так я потратил три минуты, чтобы добраться до павильона. Ворвавшись внутрь, увидел раздевалку. Пробежался глазами по номерам на дверцах и нашел свою с номером М12. Дотронулся до ручки и услышал щелчок.

Забавно, сканирование моего тела прошло настолько быстро. Эту мебель делал очень умелый маг. Даже интересно, смогу я обойти защиту с помощью Мимо или нет? Но это сейчас неважно. Я увидел обилие хоккейной экипировки. Какие-то щитки, наколенники, налокотники, шлем, защита паха в виде шортов с мягкими вставками, манишка и чёрт знает что ещё!

Вы издеваетесь? Я это тряпьё буду полчаса на себя натягивать! Но выбора не было. Я сел на лавку и спешил как мог, увы, сирена не оценила моих стараний, ознаменовав начало занятий. Я провозился пятнадцать минут и криво, косо, но натянул на себя выданный комплект. Закинул коньки за спину и пошел на лёд. Ребята уже вовсю гоняли шайбу, звонко щёлкая по ней клюшками.

— Михаил, минус пятьдесят очков за опоздание, — сказал мужчина, на спине которого была надпись «Елизарыч — 1». — Надевай коньки и живо на лёд, — меланхолично добавил он, даже не удостоив меня взглядом.

На вид ему лет сорок пять. Небольшое пузцо, но сложен крепко. Голова, усы и бакенбарды гладко выбриты, а вот рыжая борода осталась.

— Холосо, только я не умею…

— Не умеешь кататься на коньках? Ха! Так ты сюда пришел как раз за тем, чтобы научиться, — усмехнулся Елизарыч и направился ко мне. — Давай помогу. — Он присел на колено и шустро зашнуровал коньки. Дёрнул конёк на себя и тот практически соскочил. — Не годится. — Нахмурившись, он расшнуровал коньки, поскрёб бороду, а после разулся сам и стянул с себя шерстяные носки и надел их на мои ноги. Носки были, мягко говоря, великоваты и доходили мне до самой задницы. — Пока так. После тренировки закажу тебе коньки на пару размеров поменьше. На худой конец, будешь трое носков надевать. — Елизарыч улыбнулся и протянул мне руку. — Прошу на лёд.

Его улыбка обезоружила и заставила, доверившись, спрыгнуть на резиновый коврик. Ноги моментально подвернулись, и я стал заваливаться на бок, но Елизарыч меня удержал.

— Стоять. Ишь, какой шустрый, — усмехнулся он. — Ты сначала балланс поймай, а потом сигай.

Стоять на двух тонюсеньких лезвиях было сложно, ещё сложнее было на них ходить. Но я справился. Точнее, справлялся ровно до того момента, пока не вышел на лёд. Сделал крошечный шажок, ноги тут же разъехались, и я рухнул на спину. Лишь чудом не проломил себе затылок. В последний момент успел поджать голову к груди.

— Молодец! Отлично получается. Ха-ха! — заржал Елизарыч. — Кстати, ты уже выполнил одну из важнейших техник «Безопасное падение». Теперь нужно научиться правильно вставать. Сначала встань на четвереньки, затем поставь один конёк на лёд. Опираясь руками о колено, поднимись и подтяни вторую ногу.

Что тут скажешь? Елизарыч не зря ест свой хлеб. Инструкции точные, детальные, а самое главное, легко реализуемые. По крайней мере, так казалось. Я упал ещё трижды, прежде чем смог занять вертикальное положение.

— Вот! Красавец! Быстро прогрессируешь! — подбодрил меня тренер. — Теперь поставь ноги на ширину плеч, направь носки стоп и колени чётко вперёд. Ага! Вот так. Ну и всё! Можешь идти.

— Плямо так идти? — спросил я, болтаясь из стороны в сторону.

— Ага, прямо так. Расставь руки в стороны и переступи с ноги на ногу.

Я попытался выполнить его указания и снова оказался близок к падению, но в последний момент поймал равновесие. Сделал шаг, потом другой, расплылся в довольной улыбке… и рухнул на лёд.

Быстро поднялся и интуитивно оттолкнулся правой ногой, поставив её боком, так делали другие ребята. Проехать я смог метра три, а потом снова рухнул, но глаза загорелись сами собой, и меня было не остановить! Я поднимался, отталкивался, проезжал совсем немного, падал и снова вставал.

Когда освоил езду по прямой, я стал доезжать до конца ледовой коробки и врезался в бортики. Елизарыч дал пару рекомендация как делать поворот, но чёртова сирена обломала мне весь кайф! Зараза! Хочу ещё кататься!

— Всё, ребятишки! Для вас занятие окончено! Топайте обратно, а у меня через полчаса новая группа, — сказал Елизарыч и подмигнул мне.

— Спасибо. Было клуто, — улыбнулся я, выйдя из коробки, и протянул тренеру руку.

— Когда сможешь клюшку держать, будет ещё круче. Это я тебе обещаю. Всё, топай. Хотя стой! Носки-то верни.

Блин! Елизарыч такой лучезарный человек. Почему он не мой отец? Жизнь бы пошла совсем в другом ключе, как у меня, так и у целого баронства. Хотя… Излишняя мягкость — это тоже плохо. Тем более, в аристократических кругах. В прошлой жизни я видел десятки родов, погибших из-за желания решать все проблемы мирным путём.

Эх, было бы неплохо встретиться с отцом и залезть ему в голову. Понять, что им движет. Такой ли он зверь, каким мне представляется? Пока всё указывает на то, что он та ещё зверюга. Но вот нанятый им в пансионат персонал свидетельствует об обратном. Я, разумеется, говорю именно о Тагильском пансионате. Здесь все работают на результат и заботятся о нас, не то, что в Ирбите.

Екатеринбург. Берег озера Шарташ.

Константин Игоревич стоял на пристани и смотрел в чёрную воду, по которой бежали мелкие волны. Пронзительный ветер, посвистывая, играл с ворохом листвы, швыряя её туда-сюда, будто ребёнок, играющий с воздушным шариком. В воздухе пахло осенью, нависшие над водой свинцовые тучи грозно ворчали, что лето закончилось, наступила пора дождей.

Архаров стоял в одних трусах и готовился устроить ежедневный заплыв. Озеро Шарташ для этого подходило идеально. Обилие родников делало воду ледяной в любое время года. Константин Игоревич закалялся с раннего детства, именно поэтому и не знал, что такое простуда. Но плавал в озере он не ради закалки. Просто ледяная вода отлично прочищает мозги.

Сделав глубокий выдох, он оттолкнулся от мостика и щучкой вошел в воду. Проплыл десяток метров под чёрной толщей и вынырнул на поверхность.

— Хорошо! — крякнул барон, широко улыбаясь.

В это время на соседнем мостике сидела его мать, Маргарита Львовна. Женщина завернулась в тёплый плед и пила горячий чай из дымящейся кружки.

— Костик, ты сегодня какой-то оживлённый. Случилось что-то хорошее? — Женщина сделала глоток и поплотнее закуталась в плед. Смотреть на сына уже было холодно, а ещё этот доставучий ветер всё время пытался забраться за пазуху.

— Случилось, мама! Случилось! — восторженно выпалил Архаров и ушел на дно. Сделав пару мощных гребков, он коснулся дна рукой и лишь затем всплыл на поверхность. — Кажется, у меня появился новый сильный наследник. Невероятно талантливый мальчишка. Проклятье, да я ему даже завидую! Ха-ха-ха!

Маргарита Львовна повидала в жизни всякое. Войны, голод, нападение разломных тварей, но вот видеть сына таким ей ещё не приходилось. Он был счастлив, как ребёнок. Хотя даже во времена его детства, он не ликовал так бурно. Что и говорить? На долю Константина выпало много испытаний и его сердце быстро превратилось в камень.

— Интересно, о ком же ты говоришь? — спросила Маргарита Львовна.

— Про Мишку! Помнишь того сопляка бездарного? Я его в Ирбит сослал, — громко дыша, спросил Архаров, доплыл до мостика и подтянулся, выбравшись на берег.

— Что-то такое припоминаю. Это не тот ли парень, который посматривал на меня с вызовом?

— Да мама, да! Он самый! Я тогда подумал, с какой стати ты его нахваливаешь? А сейчас жалею, что не прислушался к твоему чутью! — Архаров подбежал к матери, обнял её за плечи и поцеловал в лоб.

Маргарита Львовна дёрнулась от неожиданности и попыталась вспомнить, когда сын в последний раз целовал её? Впрочем, она и сама была довольно холодна с ним, поэтому на нежность надеяться и не приходилось. А тут такое…

— И что думаешь делать? — спросила Маргарита Львовна, не зная, что ещё тут сказать. Происходящее выбило её из колеи и она могла только спрашивать банальности, да пить чай.

— Буду наблюдать. Парня перевезли в Тагил, там он под присмотром. Получаю ежедневные доклады о его прогрессе. Проклятье, да он в первый день подрался в игровой! — восторженно воскликнул барон, потрясая в воздухе сжатыми кулаками.

— Не понимаю, чему ты радуешься.

— Радуюсь я тому, что парню чуть больше года, а он за раз одолел двадцать мальчишек, которые были старше его на четыре года! Годовасик отлупил пятилеток! Ты это себе можешь представить? А-а-а! Да чего тут представлять? Сейчас! — Барон махнул рукой дворецкому и тот быстро подбежал, передав хозяину смартфон. Константин Игоревич запустил видео и протянул его матери. — Любуйся. Он новая надежда и опора рода Архаровых.

Маргарита Львовна нахмурилась и осмотрела Константина Игоревича с ног до головы, пытаясь понять её ли это сын? А про себя подумала «если он не разочаруется, то я, пожалуй, встречусь с этой надеждой и опорой».

После тренировок нам показали фильм, в котором рассказывалось о землях, которыми владеет папенька, и отправили ужинать. Ребята, в надежде поживиться с барского стола, ломанулись в столовую, но Артём из-за порки пропустил тренировки и уже был там. Стоял, сложив руки на груди, и надменно смотрел на входящих.

Прохоров выглядел паршиво, но хорохорился, как будто уже все последствия зажили. Вот только его подельников не было видно. Скорее всего, отлёживаются в лазарете. В замершей у входа толпе я увидел десяток лиц, на которых ясно читался вопрос «Может, напасть на него сейчас? Другого шанса может и не представиться…». Это заметил и Прохоров. Добавив в голос стали, он заорал.

— Только попробуйте хотя бы ещё раз подойти к моему столу! Я вам глаза выжгу! — Артём поднял левую руку вверх, и она тускло засветилась оранжевым.

Позорище. Едва освоил покров пламени, а уже так хорохорится? А, нет. Гляди-ка, сработало. Мальчишки расстроенно отвели глаза и пошли жевать помои. Идиоты. Да, даже слабый покров может оставить ожог. Но вас же четыре сотни! Закидайте его лавками в конце концов, если боитесь биться в рукопашную. А я только решил что мораль воспитанников пошла вверх. Ладно, придётся стать для них путеводной звездой.

Пробившись через толпу, я направился прямиком к столу. Артём, рыча, воззрился на меня, а когда я подошел совсем близко, он процедил сквозь зубы.

— Вали отсюда, пока я…

Тяжело вздохнув, я набросил на себя морозный покров и, проигнорировав придурка, начал есть.

— Совсем страх потерял? Сопляк, — прошипел он. Да я тебя прикончу.

— Ага, пликонфиф, — чавкая, сказал я. — Обявательно пликонфиф. — Я сглотнул и посмотрел ему в глаза. — Если, конесно, тебя снова не поймают на клазе. — Я хитро улыбнулся, видя, что в глазах Прохорова промелькнула догадка.

— Тварь… Это ты всё подстроил? — прошептал он.

— А ты удаль меня и узнаес, — с вызовом в голосе сказал я.

Прохоров замахнулся, подержал руку над головой пять секунд и, скаля зубы, опустил руку обратно.

— Живи, мразота, но в следующий раз… — попытался он сохранить лицо, но было поздно, я уже занёс ногу, чтобы размазать его гордость.

— В следуюсий лаз, ты захлопнес свою пасть и будес смотлеть, как я кусаю. Теперь здесь новый властелин касы.

— Какой ещё каши? — не понимая, уставился на меня Прохоров, но я не ответил.

Я взял со стола тарелку с куриными ногами и направился угощать Сергея. Со всех сторон на меня смотрели завистливые взгляды мальчишек, которые так и не отважились дать отпор зарвавшемуся одиночке. Но терпеть вечно невозможно, рано или поздно, они сделают правильный выбор.