Эон

Глава 52

Бродяга появился вновь, когда Патриция спала, и разбудил ее, пощекотав ухо.

— Мисс Патриция Луиза Васкес, с Земли — с покойной Земли, — сказал он. — Я пришел с некоторыми ответами.

Она перевернулась на спину и протерла глаза. Внешность бродяги изменилась; он был одет в мешковатые брюки и шерстяной джемпер. Волосы его были взлохмачены, а с пояса свешивалась цепочка, заканчивавшаяся в кармане джемпера. Бродяга полностью соответствовал моде 2005 года. Она наклонилась и взглянула на обувь: мокасины и японские носки-таби завершали гардероб.

— Меня преследуют, — сообщил он. — Мне удалось уйти другим путем. Я пользуюсь вспомогательным пиктором — основной заблокирован. И я перепрограммировал устройство, обеспечивающее здесь уединение. Теперь оно исключит нас обоих из любых записей, пока мы разговариваем. Я обнаружил, что существует возможность попасть в городские записи. Это весьма неутешительно: видимо, для Нексуса нет ничего святого.

Патриция моргнула и поднялась с кровати, протягивая руку к одежде.

— Вы все время этим занимаетесь?

— Нет, — ответил бродяга. — Чтобы забраться так далеко, требуются большие усилия. Я бы с большим удовольствием отдыхал в Памяти Города, но работодатели предлагают мне невероятные привилегии за информацию. К счастью, я оказался здесь до того, как всем стало известно ваше местонахождение.

— Мы об этом уже говорили.

— Верно.

В спальне зажегся свет. Патриция поглядела в ванной в зеркало и решила, что не слишком много сможет сделать в спешке. Она выглядела усталой, и ее волосы спутались после беспокойного сна.

— Так или иначе, вот ответы, — сказал бродяга, — больше ответов, чем было вопросов. Вы должны будете через несколько дней дать показания перед Нексусом в полном составе — никто об этом еще не знает, кроме меня и тех, кому положено. Затем предполагается ваше участие в церемонии Последних Ворот. Это неофициальное название, но это именно то, что оно означает — вы встретите Первого Смотрителя Ворот в сегменте один и три экс девять и будете свидетелем открытия ворот. Их могут сразу же после этого закрыть — джарты быстро приближаются.

— Кто такие джарты?

— Как скажет вам Нексус — паразиты, чудовищно агрессивные и ни в коей мере не дружественные. Путь находился на своем месте за тысячу лет до того, как в конце концов соединился с Пушинкой — естественно, по времени Пути, которое не совпадало с нашим до соединения. Джарты проникли через ворота и поселились на Пути до того, как он открылся для нас. Пришлось сражаться с ними. Они знают, как открывать ворота, и контролируют участок между отметками два экс девять и, как мы думаем, четыре экс девять. Но, впрочем, все это есть в Памяти, а у меня не слишком много времени. Новости насчет Ольми. Вы знаете об ортодоксальных надеритах и о гешелях?

— Да, — сказала Патриция.

— Так вот, у них есть два плана на случай чрезвычайных обстоятельств — если джарты победят, — что кажется сейчас вполне вероятным. Гешели собираются мобилизовать весь Аксис и на околосветовой скорости промчаться по потоку над территориями джартов, одновременно отстрелив Пушинку от конца Пути.

— Что? Зачем?

— Это может закрыть Путь, запаять его конец. И исключить опасность того, что Пушинка вновь будет заселена, а весь Путь окажется под контролем джартов. Альтернатива — отправить Пушинку к обитаемой планете и попросту покинуть Путь — или закрыть, отключить его. Аксис может эвакуироваться через конец Пути, отстрелить Пушинку и выйти на орбиту вокруг планеты. Это потребует времени… или потребовало бы. Пушинка находится на орбите Земли — идеальная ситуация для того, чтобы покинуть Путь. Все об этом знают. Так что ортодоксальные надериты — в особенности, фракция Корженовского…

— Кто они? — спросила Патриция; вся ее сонливость прошла, когда бродяга упомянул знакомую фамилию.

— Они происходят от инженеров, поддерживавших когда-то проектировщика Пути, Конрада Корженовского. Ядро фракции составляет маленькая консервативная группа. Большинство из них — сторонники возвращения на Землю. Гешели до сих пор считали их кандидатами в Неактивную Память. Надериты и люди Корженовского призывают их пересмотреть свои взгляды.

— Они хотят взорвать астероид и вывести Аксис на земную орбиту вокруг Земли и Луны?

— Именно. Но мое время на исходе. Скоро обо мне узнают все виды охраны, и я не смогу больше приходить — это мой последний визит. Ольми не таков, каким кажется. Он…

То, что произошло потом, произошло настолько быстро, что Патриция едва ли могла что-либо сообразить. Изображение бродяги задрожало, и у дальней стены что-то зашипело. Острый луч красного света выстрелил из вспомогательного пиктора через всю комнату и ударил в электронный блокнот на ночном столике. Бродяга исчез. Свет в комнате померк.

Мебель и стены стали расплывчатыми и серыми.

— Ярче, пожалуйста, — попросила она.

— Крайне сожалею, — ответил голос комнаты, теперь хриплый и нестройный. — Пикторы в вашем жилище неисправны. Пожалуйста, подождите. Неисправности устраняются.

Патриция присела на краешек кровати. Когда ее глаза привыкли к полумраку, она поняла, что все детали обстановки исчезли. Она сидела на стандартной белой койке, окруженной стандартной белой мебелью. Стены были пусты. Она взяла блокнот, чтобы посмотреть, не повредила ли его вспышка.

На экране появились грубые очертания бродяги в стильной одежде, за которыми следовал ряд чисел и треугольник, обозначавший конец строки. За треугольником, на следующей строке, стояли три уравнения и кодовая формула. Она выполнила базовые операции.

На экране появились светящиеся слова: «Ольми знал Корженовского. Знает его до сих пор. В Пушинке».

Большую часть времени Ольми проводил в Аксис Надере; он никогда не жил больше четырех месяцев в одном месте, но чаще всего выбирал этот сектор Аксиса. Он никогда не обставлял свое жилище, пользуясь минимумом усовершенствований, чтобы сделать комнаты пригодными для жилья. Казалось, он по возможности избегает того, что большинство граждан Аксиса считало само собой разумеющимся.

Однако он не был аскетом. Он просто не нуждался в таких вещах, не осуждая других.

Он сидел в абсолютной белой гостиной, ожидая, когда закончится поиск. Ольми спроектировал свою ищейку по образцу ментальных программ древней земной породы собак — короткошерстного терьера, — с некоторыми добавлениями. Это был трудный поиск, требовавший изобретательности; впрочем, он редко терпел неудачи.

По законам Аксиса, бродяги в Памяти Города были законной добычей. Граждане не могли уничтожать бродяг, которых они обнаруживали, но могли загнать их в угол и вызвать соответствующую службу для немедленной деактивации.

Ольми не был заинтересован в деактивации. Он просто хотел постоянно держать бродягу в поле зрения — и продолжать оказывать на него давление, чтобы усилить у того ощущение запрещенной деятельности. Бродяга был очень высококвалифицированным; он пережил десятки дуэлей, некоторые из них затягивались на десятилетия, что фактически означало тысячелетия в Памяти Города. У него не было имени, даже подходящего отличительного признака; он спроектировал свою активную личность эффективной и неуловимой, и сделал ее настолько эгоистичной, насколько это было необходимо, для мотивации дуэлей.

Ищейка настигла бродягу в жилище Патриции, и Ольми скомандовал отступить, чтобы бродяга считал, что ему удался побег.

Ольми хорошо знал таких бродяг. Большинство из них появилось на последних этапах создания Памяти Города — задачи, решение которой потребовало свыше пятисот лет и было начато в Пушинке-городе еще до Пути.

Большое число граждан, в основном молодых, нашло лазейки, позволяющие обойти высшую меру наказания, введенную для предотвращения преступлений — уничтожение тела и деактивацию хранящейся в памяти личности. Наиболее популярным методом стало изготовление незаконного дубля, который оставался в Памяти Города; если гражданин получал высшую меру, незаконный дубль активизировался, гарантируя непрерывность личности.

Эти бродяги тем или иным образом участвовали в криминальных делах, некоторые из них прибегали к насилию, невиданному в Аксисе со времени изгнания ортодоксальных надеритов из Александрии. Многих ловили, судили, приговаривали, и приговоры приводились в исполнение. Со временем агенты Гексамона убедили некоторых бродяг, что лучше всего проводить время, участвуя в дуэлях — находя и уничтожая других бродяг. Это частично решило проблему. Дуэли вошли в моду, и в течение десяти лет половина бродяг была уничтожена собственными собратьями.

Однако многие выжили — самые хитрые, изобретательные и, в конечном счете, самые опасные.

В последние десятилетия одной из наиболее серьезных проблем стало обеспечение полной безопасности Памяти Города. Нексус почти не в состоянии был справиться с этим — упрямые очаги сопротивления продолжали существовать, причиняя вред и порой нарушая жизненно важные функции.

Ольми знал, что нанимать бродягу всегда рискованно. От них нельзя было ожидать полной лояльности — бродяга оставался лояльным, только пока сохранялись его привилегии и интерес.

В связи с этим Ольми щедро вознаградил бродягу доступом к нескольким личным банкам данных и дважды удостоверился, что никто никогда не узнает, кто его нанял, особенно — сам бродяга.