Эксельсиор. Вакуумный дебют

Самая линия

КС «Белый Слон», Зона Терминалов

Решив пройтись вдоль трансферта от Восточного Терминала до «Белого Слона», Ник выкроил себе немного времени для размышлений, в правой руке капитана была ручка кейса в котором лежали: колода решалы, Правосудие и бутылочка с материалом для тузового значка. «Ты конечно можешь нести пистолет в руках, но так будет проще», пояснил Бык, предлагая кодовый кейс Нику. Но проще не стало, старые мысли терзали капитана с новой силой, чтобы их обуздать, капитан двинулся к контрольной площадке которую приметил неподалёку. Совсем рядом ощущалась кошачья поступь андроида.

Как и ожидалось, на площадке было несколько аварийных иллюминаторов из которых открывался прямой вид на терминал. Несколько десятков разношерстных судов казались мелкими на фоне огромной красной туши Таврического флагмана. Сверху над головой медленно смещалась бурая поверхность Цереры, огни выработок правильными полосами уходили за горизонт, отверстия грузовых порталов были разбросаны по планете без видимого порядка, грузовые магнитные шаттлы сновали через них словно пчёлы у улья, таким образом церерианский лёд сплошным потоком поступал на орбитальные склады.

Ник задумчиво обводил взглядом раскрывшуюся ему панораму, за спиною едва слышалось дыхание Ксю.

— Я справлюсь? — спросил капитан, всё так же смотря вдаль.

— Должен справиться, — успокоила его спутница.

— Я же вижу схему, — офицер смотрел на девушку через полупрозрачное отражение в иллюминаторе, — всякий раз, когда я чего-то добиваюсь, это помогает мне в следующей задаче. Если бы я не получил Нау, то не встретил бы Ли, а без опытного кибермонгера мне было бы сложнее одолеть То·Ро, если бы не её данные, то я не был бы так уверен в исходе стычки, возможно, я бы даже отказался от боя. Свернул, не стал бы агент-адмиралом.

Отражение андроида согласилось едва заметным кивком.

— Вот это меня беспокоит, — продолжал Ник, — теперь мне позволено многое, страшно предположить, какую задачу ты припасла для меня на завтра. Но ты же не скажешь?

Девушка в отражении отрицательно покачала светлыми локонами.

— Скажи, хотя бы Ли в безопасности?

— Это зависит от тебя, — наконец озвучила Ксю.

Пчёлы заботливо копошились около летков, капитан наблюдал за их суетой.

— Как ты это делаешь? — спросил Ник, — Я ведь мог пройти мимо Ли там на Земле, и весь твой план рухнул бы.

— Мог? — спросило отражение.

В памяти парня возникла Земля, клуб, обтягивающие платье Ли:

— Нет, — признал капитан, — но почему ты в этом была так уверена, как это работает.

Подарив скучающий взгляд, такой, каким делится девушка при нежелательном разговоре, Ксю ответила:

— Работает как и всякая другая работа, это усилия помноженные на время, — вздохнув андроид принялась объяснять, — В раннем детстве, все красивые женщины в твоём окружении: няни, наставницы, врачи, все они имели нечто общее с будущим типажом Ли, так у тебя был сформирован образ женской красоты по её примеру. Затем, в историях, которые ты смотрел, привлекательные женские персонажи, как правило, имели психотип схожий с Ли, имели её характер. Позже женщины в твоём окружении, попадающие под целевой образ, оказывались кибермонгершами, в том числе твоя первая девушка Та·Та. В итоге образ, стиль, характер, род занятий твоей идеальной девушки совпадает с Ли.

— Получается, много лет ты заранее знала, что мы встретимся?

— Не совсем, — уточнил соблазнительный техин, — исходя из твоего ДНК, сначала были выбраны целевые критерии для твоей спутницы, затем я свела её потенциальных родителей, а когда она родилась, то по её финальному генотипу спрогнозировала будущий образ, затем стала формировать её стиль, характер, род занятий. Попутно встраивая в неё критерии мужской красоты по твоему примеру. Но в этой части с девушками всё немного сложнее, для убедительности твой образ должен быть вроде как слегка «бунтарским», поэтому она должна была настороженно относится к «космикам».

— Нас с детства подгоняли друг к другу, — констатировал Ник, — выходит она тоже не смогла бы меня пропустить и пройти мимо.

Ещё один утвердительный кивок в отражении, на этот раз с улыбкой.

— А с Эйфелем ты тоже работала с его детства?

— Нет, я его встроила в план всего несколько лет тому назад, вдохновила на постройку рейдера, это было довольно непросто, он действительно слабо предсказуем в творческом плане.

Три буксира медленно подтягивали к пирсу крупный круизер, какое-то время капитан молча наблюдал за его стыковкой.

— И к чему это всё, какова конечная цель твоего плана? — через минуту спросил он, — или, как обычно, сведёшь всё к иносказаниям и намёкам.

— Нет не сведу, — звонко ответила Ксю, — скажу прямо, конечную цель тебе не нужно знать.

Капитан резко развернулся, чтобы глядя в глаза андроида уточнить:

— Это потому, что я могу быть не согласен с этой целью?

— Наоборот, — девушка не отвела взгляд, — цель тайна, потому что ты к ней стремишься. Вслушайся в себя, в свои ощущения, у тебя есть чувство, что ты должен сделать что-то важное, грандиозное, то, что сделает тебя счастливым, но ты пока не знаешь, что именно, так ведь?

— Да, — признал офицер, — что-то такое во мне есть.

— Когда ты встретил Ли, что ты ощутил? — спросила Ксю почти шепотом, слегка приблизившись и изящно положив руку на плечо капитана.

— У меня было чувство будто я нашёл то, что всё время искал. Что-то внутри включилось и я сразу понял — это она.

— Ты был тогда счастлив?

— И тогда и сейчас, чем больше её узнаю, тем крепче это чувство.

— А теперь, когда ты знаешь, что это чувство создано мною, это делает его хуже? — девушка была так близко, что офицер ощущал на себе её дыхание, — Я искусственная, делает ли это меня неполноценной личностью, есть ли от этого во мне дефект происхождения? Есть ли во мне первородный грех неестественности?

Прислушавшись к своим мыслям, Ник ответил:

— Нет, скорее всего нет, но в естественности есть дыхание судьбы.

— А ты уверен, что судьба должна действовать слепыми методами? — твёрдо спросила спутница капитана, — не пользуясь теми возможностями которые ей даю я?

— Хочешь сказать, что ты моя судьба?

— Нет, — Ксю отпрянула и прислонилась спиною к стеклу иллюминатора, — я хочу сказать, что у нас общая судьба.

В новой перспективе рой огоньков грузовых шаттлов кружился вокруг светлой головки Ксю, казалось, что это мысли роятся вокруг неё.

— И что, мы следуем плану, а от меня ничего не зависит?

— Напротив, — девушка развела руки, — от тебя зависит многое. Мы находимся в самом начале пути, чем дальше мы будем продвигаться, тем выше будет непредсказуемость. Например, этот разговор у нас должен был состояться позже, но в беседе с диархом случилось несколько триггеров, которые ускорили процесс. Многое меняется, а план адаптируется, план в котором не заложены возможности адаптации неизбежно будет провален.

На минуту капитан снова задумался, затем улыбнулся своим мыслям, подитожив:

— Что же, получается я вынужден делать, то чего больше всего хочу! Как это назвать?

— У этого есть свой термин, это называется — свобода, — ответила девушка, Ник машинально отметил, как за её спиною небольшой корвет начал ускорение, устремляясь в бескрайний простор космоса.

— Всё же, мне кажется, я бы справлялся бы лучше, — глаза офицера продолжали следить за корветом, — если бы заранее знал цель.

— Нет, ты бы хотел идти к цели напрямую, но так её невозможно достичь, это тот бой, в котором прямая атака будет провальной тактикой, — наставительно возразила девушка-андроид. — Но раз уж ты заговорил. — Ксю подарила выразительный взгляд, — Теперь у тебя есть карты решалы, в них заложен любопытный техин.

Вокруг каждого человека техины расставляют метки, которые помогают другим техинам лучше взаимодействовать с ним, можно сказать, для каждого человека рассчитана виртуальная траектория событий по которой он идёт, но чтобы не создавать у человека иллюзии, что его принуждают к каким-то решениям, эта траектория скрыта от него, ею пользуются только техины, — девушка с извиняющейся улыбкой указала на себя руками, — исключительно чтобы повысить свою эффективность.

Естественно, эти данные строго конфиденциальны, доступны лишь техинам встроенным в импланты, которые делятся этой информацией лишь по мере необходимости, но для колоды решалы эти сведения открыты, она может читать любого человека и как-бы «предсказывать» его будущее, в ходе процесса, который можно назвать как-бы «гаданием» на картах Таро. Я не могу напрямую открывать тебе, что нас ждёт, но могу оставлять метки для колоды, а она иносказательно будет давать тебе подсказки.

— Не кажется ли тебе, что это замысловато, — усомнился агент-адмирал.

— Зато безопасно, — цитово ответила девушка, — таким образом твой энтузиазм не сможет повредить предназначению, — добавила она улыбнувшись.

Сделав пару шагов к выходу с площадки, Ник вдруг развернулся и спросил:

— У тебя так много полномочий и возможностей, кто ты такая?

— Я совесть нашей эпохи, — обречённо ответила девушка.

* * *

Довольно скоро капитан и его спутница вернулись на свой корабль. Когда Ник проходил сканирующие порталы терминалов, он чувствовал себя неуверенно, ожидая, что его задержут с пистолетом в кейсе, но всё обошлось. Только в этот момент парень полностью осознал себя агент-адмиралом, постепенно понимая, что не только Бык назвал его агентом на словах, но и весь Пояс признал его на деле, позволяя расхаживать с оружием в демилитаризованной зоне.

За створками рубочного шлюза их ждала встревоженная Ли:

— Ты почему мне не писал? — набросилась она на Ника, — я же волнуюсь, мог бы хотя бы кинуть: «Всё нормально, скоро буду», ты же был в логове тавров!

Обняв девушку, капитан успокоил её:

— Всё нормально, я уже здесь. Встреча оказалось на удивление теплой, тавры оказались очень культурными людьми, То·Ро, так вообще тонкий человек, вынужденный изображать грубияна.

За спиною компаньонки маячил сервисный бот с протянутым манипулятором. Спохватившись, капитан выпустил девушку из объятий, извлёк из кейса бутылочку и передал её боту, чтобы кровь не свернулась, её нужно было как можно скорее поместить в стазис-камеру.

— Что это за бутылочка? — поинтересовалась Ли.

— Кровь То·Ро, — ответил Ник, затем, заметив округлившиеся глаза девушки, добавил, — долго объяснять. Главное знай, сегодня ты наша героиня, твоя помощь была неоценима, но сейчас мне нужно поговорить с Эйфелем. Наедине. В твоём присутствии он часто отвлекается, а времени на это у нас нет.

— Вот уж не знаю, — кокетливо заметила Ли, — воспринимать, это как комплимент или как критику? Буду реалисткой, буду считать это комплиментом, — заключила она, затем добавила, — Эф в кают-кампании, весь на нервах, иди, успокой его, я вас не потревожу. Уверена, Ксю всё мне расскажет не хуже тебя! Так, что там за дела с кровью? — компаньонка утянула андроида за собою.

Беседа с архитектором прошла легко, Эйфель сразу согласился со всеми требованиями диарха, меньше чем через час художник в сопровождении Ксю покинул корабль, а через три делегация благополучно вернулась обратно. Сейчас титуляр и капитан сидели в командной рубке друг напротив друга, Нику было непривычно видеть истинное лицо Эйфеля, без искажений лицевого импланта лик архитектора лишился несуразностей, сейчас он выглядел грациозно, аристократично и подавлено.

— Вы не представляете Ник, какой я её увидел, — увещевал разбитым голосом титуляр, — белый мрамор, полный достоинства и скорби, эта девушка чистый альбинос, кристально чистая, словно аллегория невинности, сложно поверить, что она была канониром на боевом корабле! Да, я признал свою вину, извинился! Но это пустое! Я не достоин даже её презрения!

— Она была одна из уцелевшей команды? — уточнил Ник.

— Нет, там было ещё два других офицера, они спокойно приняли мои извинения, не дрогнув, — вспоминал Эйфель, — она тоже не дрогнула, сдержанность, достоинство, холод, этот образ не выходит у меня из головы, я хочу его написать! Нет! Лучше высечь из мрамора или даже из того нового минерала, который нашли на одном из спутников Сатурна, он как бы светится изнутри.

Тем временем к Нику пришёл титр от диарха: «Дело улажено, ваш главный механик принёс извинения, искренне, даже я поверил ему. По поводу линеек мы с ним достигли соглашения, подробности пусть он сам расскажет». Глянув краем глаза на схему тактического окружения, капитан видел, как таврический флагман уходит от терминала на той стороне станции.

— Они называли её Арта, — всё продолжал Эйфель, — они полагают, что она создана для артиллерии, но нет, она создана для искусства, быть музой её призвание! Она как…

— Вы ещё должны были договориться по поводу ваших проектов с пушками, — прервал Ник архитектора, капитан по опыту знал, что инженер может ещё долго восхвалять женщин, хотя сам офицер не совсем понимал, зачем заниматься этим в их отсутствии.

Эйфель замолк, затем заметил:

— Я понимаю Ник, вы думаете я снова ударился в комплименты, — титуляр серьёзно посмотрел на капитана, — не в этот раз, сейчас не мужчина увидел женщину, а художник заметил образ, хотя… и мужчина тоже, — всё же признал Эйфель и задумался. — Знаю, вы не любите этого в рубке, — продолжил он, — но может, по чашке кофе? Нам есть что обсудить.

— Не возражаю, — капитан признал текущий случай особенным, достойным послабления.

Воспользовавшись паузой Ник активировал в рубке внешний обзор, как раз в этот момент красная туша «Тельца» величаво выплывала из-за обводов станции.

— Всё же, в подобной брутальный фигуративности есть своя соль, — заметил Эйфель, — конечно корабль, прямо скажем, не шедевр, но то, как он ложиться на своего владельца, как раскрывает его суть, характер, это шедеврально, достойно восхищения, мне даже стало интересно, кто его строил, я как-то упустил этот момент.

Мужчины молча наблюдали за проходом флагмана, каждый подмечал что-то своё, архитектор — игру формы и конструкции, капитан — лихой вираж, который никто другой не отважился бы проделать на таком огромном корабле.

Проводив взглядом быстро удаляющегося быка, художник визуализировал перед Ником две виртуальные папки почти равного размера.

— Вот это, — указал Эф на меньшую папку, — мои удачные эскизы за этот год, а это — указал он на большую, — эскизы, которые я сделал пока был с вами, за без малого две недели. Этот корабль, его экипаж вдохновляют меня на новые образы, я давно не ощущал себя частью чего-то, кроме себя-самого.

В этот момент в рубку вкатил сервисный бот с двумя чашками, в одной потрескивал лёдяной сахар, другая незатейливо источала аромат лунного купажа. Появление бота на время прервало разговор.

— Кажется я не с того начал, — отпив из чашки, Эйфель завязал беседу снова, — когда ещё там на Луне я обратился к вам, я лишь хотел скрыться от проблем, но вы разглядели суть моих затруднений, которая крылась во мне, вы в титуляре увидели запутавшегося человека и смогли блестяще помочь ему. Я пришёл к вам, пытаясь смягчить симптомы, а вы вылечили саму болезнь, именно это отличает профи от любителя. Я уже закрыл наш контракт в Наёмном Флоте, оставил лестный отзыв и добавил к нему премию за неформальный подход к делу. Браво! Как клиент я счастлив, что обратился к вам, но как человек… — инженер замолк.

— Что как человек? — прервал затянувшееся молчание Ник.

— Как человеку мне тяжело покидать этот корабль, — признался художник.

— Если вы хотите нанять Нау для творческого отдыха, то я вынужден буду отказать вам, — сразу предупредил капитан, — это боевой крейсер, а не санаторий, — крохотное солнце выглянуло из-за «Белого Слона», отчего черты капитана стали выглядеть строже, старше.

— Нет, что вы, я это понимаю, как никто другой, — архитектор пытался подкрепить возражение взмахом руки, отчего едва не расплескал кофе, — нет, я снова неправильно выразился, я не хочу покидать наш экипаж.

Ник задумался:

— Признаться, и мне не хотелось бы расставаться с вами, как инженер вы проявили себя блестяще, даже лучше, чем блестяще, вряд ли я смог бы отыскать вам достойную замену, но… всегда есть «но», — Ник машинально повторил слова Штерна из недавнего сообщения.

Не собираясь давить на капитана, архитектор терпеливо дожидался возражений.

— Во-первых, если вы заметили, мой статус изменился, полагаю, теперь меня ждут ещё более опасные миссии, было бы неправильно украсть у Сола выдающегося художника, чтобы подвергнуть его риску, — начал объясняться офицер, — во-вторых, официально иметь титуляра на борту довольно обременительно, каждый раз отчитываться о перемещениях, проходить дополнительные инспекции, там ещё много разной бюрократии. Кроме того, это будет привлекать лишнее внимание. В-третих, я не уверен, что доходов Нау будет достаточно, чтобы оплатить контракт титуляра даже по минимальной титульной ставке. В-четвёртых… впрочем, не важно, и первых трёх пунктов достаточно.

— Всё же, в-четвёртых? — настаивал Эйфель.

— В-четвёртых, — нехотя ответил Ник, — я вас ни разу не видел в тренажерном зале, вы не набираете флотский минимум физической активности, учитывая временный характер нашей миссии и ваше положение, мне не хватало духу сделать вам замечание. Дело даже не в минимуме, а в ситуации в целом, — пояснил Ник, в этот момент рядом с Нау стал швартоваться крупный контейнеровоз, который заслонил солнце, отчего собеседники погрузились тень.

— Надеюсь, Ник, вы ещё не приняли окончательное решение, — мягко заметил силуэт Эйфеля, — я связывался с Комитетом Титульной Безопасности, они подтвердили, что я могу вести свою жизнь инкогнито, оказывается, для титуляров это частая практика, так что официально старшим механиком Нау может быть хорошо знакомый всем нам инженер Эф·Ес, который, к слову, согласен на скромную сдельную оплату. — Инженер вздохнул, — если подумать, то художника у Сола крадёте не вы, а я! Ну что меня ждёт за бортом Нау? Продолжу высасывать вдохновение из мерных усилителей? Хотя один лишь миг, когда вы превратили пустоту космоса в «Ночь» Ван Гога, зарядил меня эмоциями на целую серию новых работ. А касательно зала, так мне искренне жаль, что вы раньше не сделали замечания, не нужны мне поблажки, а упражнения пошли бы на пользу, — грустно улыбнулся титуляр.

Казалось, всё внимание капитана занял процесс разгрузки контейнеровоза напротив, боты-погрузчики методично снимали контейнеры с ферм и утаскивали их прочь, однако наблюдая за чужой работой, было проще ворочать свои мысли.

— То есть вас не страшит перспектива служить на корабле агент-адмирала? — уточнил Ник.

— Страшит?! — усмехнулся Эйфель, — хоть вы и открещивайтесь от этой стороны вашего нового положения, но решалы вдохновляли меня всю юность, «Однажды в ваккуме» я пересмотрел сотню раз, всё что с этим связано меня не страшит, а манит!

Один из контейнеров застрял в креплениях фермы, бот-погрузчик подёргал его, но безуспешно.

— Снова решалы, они просто преследуют меня, — посетовал агент.

Тем временем к озадаченному погрузчику присоединился ремонтный бот, они сообща принялись сдёргивать контейнер, но всё так же без успеха. Внезапная суматоха привлекла внимание инженера, теперь он вместе с капитаном наблюдал за производственной драмой. Появился третий бот, с резаком…

— Ну кто так делает? — возмутился Эйфель, — контейнер неравномерно нагрелся, вот его и переклинило, нужно было бы слегка погреть ферму, он бы сам вышел!

Наблюдая за своим бывшим стармехом, Ник улыбнулся:

— Что же Эф, — заявил он, — если вас не пугает тренажерный зал, то добро пожаловать снова в команду, — капитан протянул Эйфелю руку для пожатия.

— Спасибо, Ник, — новый стармех с энтузиазмом ответил на жест, — пользуясь случаем, хочу заметить, — было заметно, что архитектор слегка смущён, — это будет не справедливо, если мой титул и авторитет помешают вам предложить мне перейти на «ты».

— По правде говоря, мешали, — признался Ник, — то-то, на деле вы ледовый инженер и товарищ, пусть и титуляр. Что же, если вы не против, перейдём на «ты»? — предложил капитан своему офицеру.

— С радостью, — ответил Эф, в этот момент злополучный контейнер резко сдвинулся с места, столкнув двух незадачливых ботов, эпизод получился забавным, отчего мужчины в рубке синхронно рассмеялись.

— Сегодня уже поздно, — признал Эф, — но, давай завтра отметим всё это на станции, у нас ведь достаточно поводов, к тому же Ли хотела осмотреть «Белый Слон», я не прочь провести экскурсию для неё, а потом я знаю одно укромное местечко с хорошей кухней.

— Конечно я не против, — согласился Ник, — к тому же, меня Ли не простит, если я откажусь.

Рядом с контейнеровозом появился новый бот, который поместил красный маркер на дефектный слот контейнерной фермы, таким образом символически завершив весь инцидент.

— А теперь, у меня, как у старшего механика Наутилуса, есть предложение, — заявил Эф, — я бы хотел модернизировать линейную пушку нашего крейсера, — инженер поднял руку, предвосхитив возражения Ника, — я это уже обсудил с диархом, он не против.

Чтобы сделать объявление капитан и вновь нанятый старший механик поднялись в кают-кампанию. Очевидно, здесь готовились небольшая вечеринка, стены были украшены, стол был нарядно сервирован и ждал блюд, свет был слегка приглушён, а на удобном диванчике сладко спала Ли.

«Она очень хотела отпраздновать этот день, — пришёл титр от сидящей рядом с девушкой Ксю, — но так устала, что не дождалась вас».

«Конечно, это был долгий день для всех нас, — отбил ответ капитан, аккуратно поднимая девушку на руки, — все, кому это нужно, могут поспать, отпразднуем завтра».

Клинкет кают-кампании оказался в сервисном режиме, отчего его створки разошлись медленнее обычного, но беззвучно, Ник благодарно кивнул Холмсу. Приглушая свет и стараясь не тревожить сон сегодняшней героини, процессия добралась до тамбура кают экипажа.

«Спокойной ночи!», титр от Эфа был полупрозрачен, словно он послал его шёпотом, Ник улыбнулся и кивнул стармеху.

Когда компаньонка была успешно уложена в кровать, Ник понял, что сам совсем не хочет спать, такое часто с ним случалось после знакомства с десантными демонами, если в течении дня приходилось себя мобилизовать, то состояние готовности могло держаться целые сутки. Взгляд упал на кейс полученный от Быка, пистолет следовало положить в капитанский сейф, а с колодой можно было бы познакомиться поближе.

Планы поменялись, когда Ник взял Правосудие в руки и в визоре высветился титр: «Ты обещал!»

«Обещал?», задумался офицер.

«Да! Сегодня попрактиковаться в тире. Ты ещё можешь успеть — сегодня ещё не прошло».

В памяти Ника отметилось, что тогда днём он лишь подумал об этом, без твёрдых намерений, и уж точно без обещаний.

«Когда берёшь ствол в руки, любая мысль — твёрдое намерение, а каждое намерение — обещание, потому что всякое действие — необратимо», озвучил в голове Ника хриплый мужской голос. Похоже для убедительности, Правосудие перешёл на голосовые титры.

«Обычно, я предпочитаю общаться голосом, буквы могут отвлекать от прицеливания», пояснил пистолет. По пути в корабельную мастерскую, Ник задумался, зачем Правосудие выбрал такой необычный голос, ответ поступил сразу: «Это голос древнего барда, он снялся в роли бывалого детектива, который лихо ставил всякую шваль на место». Объяснение удовлетворило капитана.

Поместив заказы на распечатку боеприпасов для Правосудия в вспомогательный фабрикатор, капитан стал подбирать себе кобуру, однако его прервало сообщение:

Капитан-универсал-лейтенанту Ник·То. кф.СВК. Приоритетно.

Выдержка из утверждённого протокола Комиссии Флота СВК:

Учитывая флотские квалификации и результаты боестолкновения КЯ-БС1-23280922 назначить капитан-лейтенанту Ник·То лётную классную квалификацию — Ас Флота.

Повысить рейтинг капитан-лейтенанта Ник·То в Учётном реестре офицеров СВК на 2789 пунктов.

Довести до капитан-лейтенанта Ник·То особое положение касательно политики флота по отношению к квалификации Ас Флота.

Едва офицер прочёл одно сообщение, как начали поступать следующие:

Капитан-универсал-лейтенанту Ник·То. уро.СВК. Приоритетно.

Ваш рейтинг повышен на 2789 пунктов.

Капитану 3-го ранга Ник·То. ро.СВК. Приоритетно.

Согласно вашего рейтинга, вам присвоено очередное звание: капитан 3-го ранга.

Капитану 3-го ранга Ник·То. Политический Отдел Флота СВК. Служебное уведомление.

Доводим до вашего сведения, что классная квалификация Аса Флота может вызывать тревогу и беспокойство среди гражданских, так как устойчиво ассоциируется с военным временем. Афиширование своей квалификации Аса вне флотской среды считается нарушением дисциплины, приравненным к прочим нарушениям перечисленным в пункте 112.23.4 Дисциплинарного Устава Флота. Упоминание данной флотской квалификации в гражданском контексте должно ограничиваться ношением Почётного Знака «Ас Флота».

Капитану 3-го ранга Ник·То. ро.СВК. Для служебного использования.

Приложение Аз: Конфигуратор Почётного Знака «Ас Флота» (расширенный фаб-файл).

Открыв файл-конфигуратор, Ник обнаружил в нём раздел «Модификации классовой квалификации Ас Флота», в этом разделе были пункты: «Ас-десятник», «Ас-сотник», ещё несколько записей и наконец, «Ас-Туз», этот пункт новоявленный ас и выбрал. «Необходимо указать фабрикатор класса Добро-7 или выше», выдало приложение. Такой фабрикатор полного цикла был всего один на корабле, его и выбрал Ник. «Поместите ДНК-материал в приёмную камеру фабрикатора», потребовало приложение, за спиною капитана уже стояла Ксю с бутылочкой в руке, офицер кивнул и андроид выполнил требования конфигуратора.

«Идёт сканирование», выдал интерфейс, через некоторое время он сообщил: «Обнаружено соответствие: Штабс-ротмистр То·Ро, Таврический Флот». Строкой ниже значилось: «Проводится сопоставление с данными КЯ-БС1-23280922», и наконец через несколько минут: «Сопоставление успешно, к классовой квалификации Ас Флота применена модификация Туз, изготовление Почётного знака займёт 3 часа 35 минут». Судя по столь долгому времени работы фабрикатора, для создания знака потребуются атомарные трансформации, сначала содержимое бутылочки преобразуют в необходимые химические элементы, а затем изготовят из них сам знак.

Пока боеприпасы, знак и кобура распечатывались, капитан заказал реконфигурацию грузового ангара, временно Ник хотел разместить там импровизированный тир. Монтажные боты уже приступили к работе, когда к Нику пришёл титр от Эйфеля: «Реакторы снялись с холостых, всё нормально?». Действительно, расширенная распечатка с трансформацией потребляет много энергии, к тому же сразу работает три фабрикатора, это должно было дать нагрузку на реакторы. Очередной раз поразившись выучке своего механика, продолжавшего следить за кораблём даже во сне, Ник ответил: «Мне не спиться, решил распечатать кое-что, не волнуйся, продолжай отдыхать», на что был краткий ответ: «Есть».

Устройство пистолета оказалось довольно примитивным: мультимерная мышца, подобная тем, что используются в десантной броне, толкала поршень, а тот разгонял пулю до пятисот метров в секунду. Энергии стандартной мерной минибатареи в основании ствола было достаточно на несколько тысяч выстрелов, а в рукоятке пистолета помещался магазин на тридцать три пули.

В качестве кобуры Ник выбрал набедренный мехкарман, который требовал наличия стабилизирующих подвесов на брюках, вроде таких, которые используют девушки станций для своих управляемых юбок. Поэтому вместе с кобурой, капитан извлёк из фабрикатора новые форменные брюки, и с удивлением обнаружил на них серые лампасы.

— Таковы форменные требования, — пояснил Холмс, — хоть ты и не адмирал флота, но по старому установлению агент-адмирал должен иметь адмиральские лампасы.

Ощущая себя нарушителем всех флотских традиций, капитан третьего ранга натянул на себя всё ещё холодные адмиральские штаны, затем закрепил на них мехкарман, который снарядил тремя обоймами с пулями для Правосудия, четвёртую обойму он дослал в пистолет. Когда офицер поднёс оружие к кобуре, накладки на ней отошли в сторону, освобождая место для пистолета, капитан поместил туда ствол.

— В самый раз по мне будет, — прозвучало в голове, Ник убрал руку — створки закрылись, полностью скрыв оружие.

Походив по мастерской, Ник привык к новой тяжести на бедре, подвесы работали отлично: мехкарман не болтался и не бил по ноге, позволяя не только комфортно ходить, но и бегать или даже прыгать.

Если опустить руку и поднести её к мехкарману, то его верхние створки расходились, открывая рукоять, а после того, как рука её плотно обхватывала, остальные створки полностью освобождали ствол. Ник потренировался — очень скоро он наловчился извлекать пистолет из кобуры и помещать обратно меньше чем за одну секунду, пора уже было спуститься в грузовой ангар.

— Целься! А не фокусируй цель! — наставлял голос в голове, — ты когда-нибудь стрелял из десантной пушки?

— Да.

— Плохо! Теперь нужно не учится, а переучиваться, к тому же ты флотский, а это совсем беда! Забудь всё, что знал о прицеливании, — Правосудие даже не старался скрыть раздражение, — у меня фиксированный ствол, я не могу доцеливать, как это делает пушка бронекостюма, а пули у меня без наведения, как привыкли флотские, меня нужно вручную направлять точно на цель, то, что ты на ней фокусируешся, для меня безразлично, мысленное выцеливание тут не сработает, только вручную. Совмещай целик, мушку и цель. Держи свободнее, ты слишком в меня вцепился, плавнее, не затягивай, давай! — Раздался выстрел.

На той стороне ангара металически звякнула броня, а на мишени появилась отметина от попадания.

— Левый нижний угол, — подметил пистолет, — ты слишком сильно дёрнул за курок! Ещё раз! Легче держи, тыква! Полное пшено, манговая дыня! Что за репа?! — возмущался Правосудие, — Почему мои слова искажаются в твоей голове?

Отправляясь на встречу с таврами, Ник на всякий случай включил у себя фильтр мата, так было проще сохранять самообладание, к счастью на переговорах фильтр не пригодился, а позже офицер забыл его отключить.

— Фильтр мата?! — пистолет прочёл мысли стрелка, — тебе сколько лет? Убери немедленно, мне нужно, чтобы мои слова пулями застревали в твоей голове, а не рикошетили от неё!

Отдельный раздел Дисциплинарного Устава Флота посвящён мату, где строго сказано, что мат, это великий памятник русской словесности, требующий охраны и бережного обращения. В первую очередь, каждый офицер флота должен понимать, что мат, это живое слово, которое не может существовать без эмоции, а фиксация мата на долговременные носители в виде звука или текста, подобна заключению свободолюбивого животного в клетке, что бесчеловечно. Конечно, также как и зоологи или сотрудники зоопарка, квалифицированные филологи могут фиксировать табуированную лексику или составлять её словари, но офицеры флота и рядовой состав не должны заниматься подобной деятельностью. Как дикое животное должно существовать в природной среде, также и мат требует естественно-эмоционального окружения, в уставе перечислены контексты и сценарии, когда бережное применение неформальной лексики допустимо или даже рекомендовано. Поскольку сценарий «наставник-ученик» входит в этот перечень, то Ник без возражений отключил фильтр мата.

Описание процесса обучения стрельбе было изъято по требованию Дисциплинарной Комиссии Флота, полный текст доступен по форме запроса Рци-Юсъ-23/48854

Понадобилось около часа, чтобы Правосудие оказался доволен результатом, агент уже правильно стоял, уверенно держал оружие, а главное стабильно попадал в цель. Постоянные инъекции нейромедиаторов ускоряющих закрепление временных моторных навыков или наоборот, блокирующих закрепление неудачных попыток, вызвало чувство усталости, однако ободрённый первыми успехами офицер не обращал на это внимание.

— Неплохо, — констатировал голос в голове, — теперь отработаем тактическую раскраску, вот проекция цели, — в поле зрения появился крупный человек в бронежилете, — теперь я его подкрашу, — части тела цели покрылись красными, синими и зелёными пятнами, — красные зоны, это области летального поражения цели, синие — места, куда можно нанести нелетальные ранения, зелёные, это оптимальные точки, попадание в которые сохранит цели жизнь, но лишит способности оказать сопротивление. Куда целиться, это конечно твоё решение, но лишние смерти — признак дилетанта.

Дальше последовала целая серия из проекций: люди, люди в броне, дроны, турели — Ник старался попадать в зелёные зоны, а если их не было, то в синие. Упражнение прошло нормально, лишь один раз капитан выстрелил из неудачного положения, попал в цель, но пуля, прошив виртуальную мишень, попала не в бронелист импровизированного тира, а по переборке грузового ангара, к счастью, повреждения оказались незначительными. Наконец тренировка прекратилась:

— Что же, на сегодня достаточно, — признал Правосудие, — уже не стыдно попасть к тебе в руки.

Однако капитан всё ещё размышлял о тактической раскраске, ему было интересно насколько точно техин пистолета оценивает уязвимость разных точек цели.

— Я их не оцениваю, — ответил пистолет, — техины целей сами сообщают мне свои уязвимые и сравнительно безопасные места.

— То есть, они предают своих владельцев, — подумал Ник.

— Наоборот, они спасают их, подсказывая тебе способ не убивать, — возразил Правосудие, — похоже ты плохо себе представляешь, кто я, и кто мы вместе, напарник.

— И кто же мы, напарник?

— Ты видишь во мне оружие, но я инструмент, повар может орудовать ножом, способным убивать, большинство монтажных инструментов тоже может нанести увечья, но их никто не запрещает на гражданских станциях, потому, что видят в них инструменты для полезного труда. Я такой же, не орудие убийства, а инструмент для решения сложных межличностных и социальных проблем, — пояснил пистолет. — Вот поэтому тебе можно носить меня повсюду, все сканирующие техины классифицируют меня как инструмент, а техины целей делятся со мною сведениями.

— Если ты «инструмент для решения межличностных и социальных проблем», — иронично процитировал Ник в своих мыслях, — то кто я? Социолог? Психотерапевт? Врач?

— Для врача у тебя опыта маловато, пока лишь санитар общества, — раздалось в голове, — агенты расследуют, осуждают, защищают, судят и выносят приговор — детектив, прокурор, адвокат и судья в одном лице.

— И палач, — подумалось агенту.

— И палач, — вторил голос.

Слова напарника заставили агента задуматься, однако цепь размышлений прервала внезапно открывшаяся дверь лифта, машинально Ник навёл ствол в её сторону.

— Э-э-э! Поосторожнее, — в проёме лифта стоял Эйфель, заботливо подсвеченный красным, синим и зелёным, — ночную нагрузку на реакторы я ещё могу понять, мало ли что, — пояснил инженер, — но структурные повреждения обшивки ангара, я не мог оставить без внимания.

Опустив ствол, Ник бросил мимолётный взгляд на вмятину в переборке ангара, инженер посмотрел туда же, приблизился к отметине, прощупал руками:

— Ерунда, — констатировал он, — но повозиться придётся, эту часть нужно будет отпустить, выгнуть, затем локальной закалкой вернуть структурную прочность, — по мере перечисления работ в инженере нарастало раздражение, — спать нужно ночью, а не переборки уродовать, — справедливо выговаривал капитана Эйфель.

— Прости, мне нужно было попрактиковаться.

— Прощения проси у Нау, — инженер с любовью провел рукой по раненой переборке, затем с любопытством уточнил, — у тебя в руке то что я думаю? Инструмент решалы?

— Агента! — возразил Ник, удивившись, — ты знаешь про инструмент?

— Конечно! — казалось, Эф в свою очередь был удивлён вопросом, — я же смотрел «Однажды в вакууме».

— Нужно и мне посмотреть, — признал капитан, убирая Правосудие в кобуру.

— Можно всем экипажем пересмотреть, — заметил Эйфель, — это же здорово, смотреть историю про решал вместе с ре… — стармех запнулся,— с агентом!

Изрядно уставший капитан уже был около своей каюты, усталость навалилась резко и нарастала с каждым шагом приближающим к кровати, однако краем глаза агент заметил жёлтый индикатор на кобуре, это означало, что Правосудие требует выйти на связь. Опустив руку, офицер сжал рукоять оружия:

— Ты куда направился? — спросил голос в голове.

— Спать, — устало ответил Ник.

— А кто будет меня чистить, смазывать? — с укором спросил пистолет.

— Похоже, что я, — ответил Ник и обречённо направился в мастерскую.

Рядом с универсальным верстаком заботливо суетилась Ксю, она уже выставила небольшую грушу с оружейным маслом, а сейчас доставала из мерно-молекулярного нагревателя только что напечатанный набор инструментов для чистки оружия.

— Спасибо, Ксю, — поблагодарил капитан и принялся следуя визуальной инструкции разбирать Правосудие.

В мыслях офицер сокрушался, что процедура чистки довольно проста, стандартный ремонтный бот легко справился бы с этим делом, на что получил ответ:

— Пройдёт какое-то время, и наступит момент, когда ты захочешь почистить меня без всякой на то надобности, чистка хорошо подогнанных друг к другу стальных деталей, помогает прочистить мозги, сконцентрироваться на главном. Все моменты когда ты занят этой рутиной в твоём сознании сольются в один, а жизнь превратиться в отдельные эпизоды между чистками оружия. Привыкай!

Так и было, капитан постепенно привыкал, детали Правосудия гладко скользили одна по другой, плотно прилегали друг к другу и вставали на своё место с приятным щелчком, это процесс затягивал, умиротворял до тех пор, пока офицер не обнаружил себя сидящим с безупречно вычищенным инструментом в руках.

Когда Ник всё же добрался до постели, дремлющая Ли вдруг заметила сквозь сон:

— От тебя пахнет Шмыгом.

— Это оружейная смазка, — шепотом пояснил перс.

— Я соскучилась по своему непоседе, — девушка обвила шею парня и снова провалилась в сон.

Было очевидно, что землянка скучает по Земле, возможно ей сниться закат, подумалось парню, он тоже хотел попасть в её сон, но их пути разошлись, агент бегал по каким-то тёмным коридорам, целился в красные фигуры, надеясь найти на них хоть одну зелёную отметину и хоть кого-то не убить в этом затянувшемся кошмаре.

Ковчег Предтеч

Буквы дежурного голема не успели затвердеть, свет святости ещё не рассеялся, рука творящая историю подняла стило и внесла новую запись:

«Око узрело Геракла 71, герой коснулся Ока, Сеть Взоров вновь знает Геракла 71. Лахесис сплела, Клото видит, Атропа отмеряет. Отклонения нитей в пределах Судьбы. Боги спят.»

КС «Белый Слон», Западный Терминал

Кошмар продолжался, Ник продолжал бегать по тёмным коридорам, пока в суматохе поворотов не выбежал изо сна, судя по бортовому времени, за час до подъёма. Спать уже не хотелось, наскоро приведя себя в порядок, агент решил поближе познакомиться со своей колодой.

В кают-кампании капитана ждала чашка кофе и Ксю с новым значком в руке, украсив грудь капитана красным ромбиком, девушка многозначительно посмотрела на колоду, также многозначительно улыбнулась и скрылась не сказав ни слова.

Скосив глаза на значок, Ник с облегчением заметил, что новая отметка выглядит скромно и не бросается в глаза, это полностью устраивало капитана.

Итак, колода. Стопка карт лежала перед Ником, который не знал с чего начать, вспомнив рекомендацию диарха, агент взял верхнюю карту и повернул её к себе лицом. На карте девушка в голубом одеянии и с причудливой короной на голове, сидела на троне между двух диахромных колон. «Очень похоже на карту "Правосудие", что я вытащил у Быка, но без меча и весов», подумал Ник.

— Нехорошо путать женщин, — девушка на карте надменно улыбнулась, — особенно, когда одна из них богиня, а другая Верховная Жрица.

— Простите, я спутал композицию, а не женщин, — было неловко оправдываться перед картой, — мне вас называть Верховная Жрица?

— Можно просто Жрица, можно Исида или Тайна, если осмелишься, попробуй назвать меня Ведьмой, — ответила картинка всё так же надменно, — для тебя я всегда буду сверху колоды, буду говорить, что делать и буду толковать выпавшее тебе карты.

Ник задумался:

— Получается, — ответил он, — вы мне никогда не выпадете, или жриц в колоде две?

— Сегодня я снисходительна, простила тебе первую оплошность, прощу и вторую. Как ты думаешь, сколько может быть Верховных Жриц?

— Одна, — капитан ощущал себя глупо.

— Видишь, немного логики и одним лишним вопросом меньше, — заметила Жрица, — давай обойдёмся без них, без глупых вопросов. Твоё предположение верно с точностью наоборот, можешь считать, что моя карта тебе выпадает всегда. Я связана с мистическим миром, в котором ты барахтаешься словно младенец, я ключ к информации, моя интуиция логична, а логика интуитивна, я управляю демонами и являюсь загадкой, есть ли в твоём окружении человек, про кого ты можешь сказать то же?

Офицер надолго задумался:

— Ли·Ла, — наконец произнёс он.

— Это была простая загадка, — снисходительно заметила Исида, — как видишь, я тебя сопровождаю как в жизни, так и в картах — в теле, в вирте, в судьбе. Ты меня отыскал на Земле, и это было мудро, ведь я хорошая карта.

— Вы карты, вы предсказываете будущее? Так ведь? Даёте прогнозы, — Ник пытался подобрать верные слова, — если вы, Жрица, как-то связаны с Ли, то можете сказать о её будущем? В первую очередь я беспокоюсь о её безопасности, с ней всё будет в порядке? Мне кажется её что-то гнетёт, что-то, что она не хочет обсуждать, может она уже скучает о Земле? Сомневается?

— Пока сомнения я вижу только у тебя, — Жрица поддела ножкой полумесяц стоящий у подола её рясы, отчего полумесяц стал раскачиваться, — у твоей компаньонки нет сомнений, она верит своим решениям и интуиции, но у неё есть сожаления — она не привыкла считать себя слабым звеном, однако этот корабль не обладает инструментом решения её проблем, а довериться кому-то вне корабля она не сможет.

— Нау недостаточно оснащён? Для чего? Для кибердайвинга?

— Ты получил достаточно информации чтобы решить эту загадку, — тон Жрицы предполагал, что дальше обсуждать эту тему бессмысленно. — Давай сосредоточимся на других вопросах, погадаем. Не будем прибегать к сложным раскладам, пока будем трактовать по одной карте, описывай тему и тяни карту, а я её тебе объясню. Итак, твой вопрос судьбе?

— Что меня ждёт? — едва подумав, выпалил Ник.

— Мы же договаривались обойтись без глупых вопросов, — с укором донеслось от Жрицы, — ну ладно, тяни свою карту.

Протянув руку, капитан взял из колоды верхнюю карту, затем развернул её к себе — это был чистый лист.

— А что ты ожидал? — с иронией спросила Жрица, — как ты думаешь, что это значит?

— То, что будущее неопределенно.

— Довольно примитивный ответ, — за спиною Жрицы находился покров, на котором было нарисовано гранатовое дерево, женщина сорвала с него плод, — в нашем случае, белая карта, это чистый холст, на котором ты можешь нарисовать дерево с нужными тебе плодами. Пустая карта, это твоя судьба, тебе суждено что-то изобразить на ней, это твой долг как агента. Миллиарды людей живут обычной жизнью, которая издали выглядит как пустой лист, они утратили вдохновение жизни, перестали ощущать её вкус, но если кто-то будет осуществлять красивые поступки за них, то это может спасти обыденные жизни, как щепотка соли спасает пресный суп. В своё время решалы творили много зла, но делали это красиво, поэтому всё это им сходило с рук, ведь творимая ими красота спасала мир от обыденности и скуки. Банальная жизнь в банальном мире делает обывателей статистами, такая жизнь угнетает, но банальная жизнь в красивом мире превращает обывателей в зрителей, а это уже увлекательно! Теперь ты понимаешь глубину этой карты?

Всматриваясь в белый лист, Ник перестал видеть в нём пустоту, теперь он видел белый туман, за которым новый мир обретает черты.

— То есть, по вашему, агенты были вынуждены поступать как решалы, они специально жертвовали общими нормами, чтобы сделать этот мир красивее для других, — подумал капитан.

— В общих чертах это так, — улыбнулась Исида, — но в жизни всё сложнее, некоторые решалы увлеклись и потеряли чувство меры, а это одно из важнейших чувств, необходимых агент-адмиралу. Итак, вооружись чувством меры и интуицией, чтобы сформулировать следующий вопрос.

С новой точки зрения первый вопрос стал казаться слишком глобальным и неконкретным, теперь он выглядел неумеренно неуместным. «Этот путь нужно осилить мелкими шагами, шаг за шагом", подумал капитан и спросил:

— Что нас ждёт сегодня?

— Уже лучше, — признала Жрица, — этот вопрос называется «Карта дня», давай узнаем какая тебе выпадет на сегодня?

На этот раз в руке Ника оказалась двойка треф, парень положил карту на стол рядом со Жрицей.

— Неплохо, — прокомментировала она, — но она может означать несколько возможностей, вытащи её одну, чтобы уточнить предсказание.

Новая карта отображала мечтающего юношу идущего к краю обрыва.

— Шут, Дурак или Джокер, — пояснила Жрица, — это очень сильная карта, теперь всё прояснилось. Двойка треф или по другому двойка кубков, — картинка на карте изменилась, теперь не ней были изображена молодая пара, стоящая друг напротив друга с кубками в руках, — означает новую встречу, а в сочетании с Шутом, это начало нового необычного партнёрства, полного свежих возможностей и перспектив. В то же время Шут указывает на недостаток опыта, тебе следует проявить осторожность, ведь…

Внезапно Жрица замолкла, так как в кают-капанию зашёл Эйфель, заметив капитана архитектор отчитался:

— В грузовом я всё исправил, переборка как новенькая, а ты так и не ложился?

— Спасибо за службу Эф, мне удалось поспать, но чувство вины подняло меня раньше срока, — отшутился капитан.

— Я бы тоже не смог заснуть после такого, — улыбнулся Эйфель, забирая чашку кофе, — пойду приведу себя в порядок.

На столе перед Ником лежали чистые золотые карты, похоже на сегодня гадание завершено, капитан вызвал Холмса, чтобы уточнить несколько вопросов относительно медотсека Нау.

КС «Белый Слон», Центральный сектор «Море звёзд»

Ли лежала на мягком коврике и смотрела вниз, она любовалась рыбками, их чешуйки маняще переливались замысловатой радугой, а плавники развивались будто части роскошного платья. Вода была такой прозрачной, что казалось, будто рыбки плавают среди звёзд и беззаботно поклёвывают светящиеся шарики, порою такой шарик было сложно отличить от звезды и тогда рыбка вдруг съедала звезду. Если отбрасывать условности реальности, то рыбки парили среди звёзд и питались ими — это завораживало.

Беззаботность водных обитателей передалась Ли, какие-то радужные мысли бабочками порхали в голове девушки даже не утруждая себя обрести конкретную форму, тело расслабилось, лишь ноги игриво покачивались, будто тростник на ветру. Вот одна бабочка попала в фокус, она была о том, что петанейроная мощь её имплантов сейчас любуется рыбками, словно огромная армия безмолвно застывшая за спиной полководца увлечённого рыбалкой. Было приятно ощущать колоссальную мощь этой армии, но ещё приятнее было заставить её послушно замереть, а самой забыть об этой мощи.

Где-то рядом Ник и Эйфель обсуждали тонкости Нау, девушка подняла глаза, её парень, капитан, что-то слушал с полуулыбкой на устах, художника заслонял бокал с вином, но Ли помнила, что без искажений лицо Эйфеля выглядело интереснее. Приятно, когда люди меняются к лучшему, и не уходят, это уютная мысль, беззаботная.

С самого утра, ещё во время завтрака Эйфель вдруг заявил, что сегодня «командовать парадом» будет он, Ли это полностью устраивало, если для боя лучшего командира чем Ник нельзя было найти, то для парадов навыки и вкус художника были предпочтительнее.

Это был первый раз, когда девушка попала на станцию персов, новые впечатления переполнили землянку. Когда их компания вышла из станционного лифта на Кольцевой променад — главную улицу станции, то в первую очередь путешественницу поразила оживлённость, променад заполняли сотни людей, одни торопились по делам, другие безмятежно валялись на лужайке, компании что-то увлечённо обсуждали, смеялись, уютные кафешки были полны посетителей, вокруг бурлила жизнь и девушке не терпелось окунутся в её водоворот, хотелось перепробовать все местные лакомства и перемерять все платья.

Следом землянку восхитил местный воздух, кристально чистый, сквозь него можно было легко читать вывески на дальней части станции, лёгкий ветерок приносил запах свежести, в который иногда вплетались аппетитные нотки из пекарни неподалёку. На их корабле тоже был приятный воздух, но в таком просторе дышалось как-то свободнее. Парадоксально, но из-за удивительной видимости складывалось ощущение, что пространства здесь больше, чем на Земле, улица просматривалась вперёд на несколько километров, плавно изгибаясь пологим кольцом, стены окружающих домов утопали в иллюзии неба, которое излучало мягкий свет, по оттенку близкий к дневному.

Теперь Ли стало понятно, отчего её парень так тосковал по аншлагам, если присмотреться, то эти таблички были повсюду, нет, они не бросались в глаза, но и не замечать их было сложно. Да, на Наутилусе таблички тоже были повсюду, но на боевом корабле они воспринимались как часть антуража, здесь же, на улице, аншлаги напоминали землянке, что станция это тоже космический корабль. Полезное напоминание, так как забыться было слишком легко!

Мысленно девушка простила капитана за давнюю ссору, персы действительно одевались иначе, сложно сразу понять в чём это отличие, они одновременно выглядели и строже, и раскованнее, в общем — иначе. Мысленно Ли взяла это на заметку, она хотела понять, чем достигается такой эффект.

Проходя мимо лавки со стеклянными витринами, девушка заметила отражение их компании в затенённых стёклах, землянке понравился их вид: стильная форма капитана, безупречный костюм архитектора, лаконичное платье-шифт, безуспешно пытающееся охладить сексуальность Ксю, и конечно она — Ли, в роскошном приталенном платье с древне-русскими мотивами, которое едва вошло в моду на Земле. Было лестно притягивать восхищённые взгляды, хотя с ревностной ноткой девушке пришлось признать, что внимание самой интересной части аудитории — мужчин в форме, привлекает не она, а капитан. Похоже значки Ника и нелепые серые лампасы на его брюках магически действовали на флотских, заставляя их сворачивать шеи и отдавать честь, отчего капитану тоже частенько приходилось прикладывать руку к голове. Девушка твёрдо решила: следующий раз она оденет своего парня только в гражданское!

По ходу прогулки Эйфель рассказал много баек связанных со станцией «Белый Слон», поведал как её строили, показал несколько примечательных мест, затем они свернули в волшебный проход, волшебный от того, что на другом его выходе их поджидала сказка: тёмный свод украшенный ярусами далёких огней, а под ним, безбрежная гладь моря, на дне которого виднелись звёзды.

— Это плоская арка, — пояснял Эф, — арочные своды люди строят тысячи лет, это довольно несложно, выкладывай дугой обтёсанные камни или кирпичи, расклинивай их сверху камнем-замком, после чего конструкция будет держать большие нагрузки, просто, практично и красиво. На вращающихся станциях профиль тяготения не плоский, как на Земле, а слегка выгнут вниз, поэтому любая плоская поверхность, направленная вдоль хорды корпуса станции, обладает арочным эффектом, она как бы слегка опирается сама на себя, — Эф ладонями пытался показать, как выгибается арка, — Я использовал этот эффект, чтобы в основании станции сделать огромный иллюминатор, самый большой в Соле, его диаметр три километра. Алмазный композит в центре основания арки имеет толщину более семи метров, а к краям он немного утолщается. Над ним пятиметровый слой воды, он нужен для изоляции меры и поглощения радиации. Вода, в свою очередь, накрыта толстым листом армированного стекла, оно требуется чтобы удерживать жидкость, если случится нештатная ситуация.

В итоге получился огромный плоский аквариум, для красоты его заселили декоративными рыбками. Посмотрите вниз, — вся компания дружно склонила головы, — складывается впечатление словно рыбки парят в космосе, поэтому это место назвали «Море звёзд», — зрелище завораживало, а Эйфель продолжал лекцию, — вот эти живописно светящиеся частички, которые плавают в воде, это микроботы, они очищают воду, насыщают её кислородом и накапливают питательные вещества, когда рыбка глотает микробота, тот её кормит. Когда пройдём дальше, то сможем заметить сравнительно крупные светящиеся медузы, это сервисные станции микроботов, которые их заряжают и обслуживают. Получился открытый биотех-биом, он не замкнутый, так как медузы получают энергию извне, прямо от здешних реакторов.

Зрелище так захватило Ли, что она не заметила, как Ксю успела разжиться увесистой корзинкой, в которой было всё необходимое для небольшого пикника: несколько пневмоковриков, бутылка вина и сырный набор в качестве закуски. Выбрав уединённое место почти в центре иллюминатора, компания устроила дружеский привал прямо среди звёзд, космоса и рыбок.

Протянув руку, Ли сдвинула бокал и теперь видела лицо Эйфеля, архитектор что-то увлечённо объяснял капитану. Похоже вино успело подействовать, нить разговора ускользала от кибермонгерши, но это её не беспокоило, девушка выхватывала лишь отдельные слова, к сожалению среди них она разобрала одно, то, которое последние дни тревожило компаньонку: «перегрузка». За свою жизнь девушка привыкла, что её появление усиливает любую команду, что с ней любое предприятие проходит быстрее и глаже, чем без неё. Однако космос оказался беспощаден к землянке, особенно остро она ощутила это, когда слушала разбор боя от лица наставника Ника, со слов строгого старика получалось, что из-за её слабости простой бой превратился в сложную задачу, получалось, что присутствие Ли подвергло риску всю команду. Это удручало, хотелось превратится в беззаботную космическую рыбку, простенький мозг которой мог легко радовался жизни и выдерживал огромные перегрузки. К сожалению мозг кибермонгерши был сложен и уникален, исправить ситуацию могла бы масштабная нейрооперация, но медкапсула Нау на такую не способна, а обратиться к кому-то на стороне, не вариант — маркировка некоторых имплантов Ли не соответствовала их начинке, при комплексной операции это неизбежно выяснится. Ситуация напоминала капкан, Ли очень не хотелось отгрызать себе лапу, может быть позже, уж точно не сегодня. Выучка кибермонгера помогла выбросить мусорные мысли из головы, Ли допила бокал и вернулась к своим рыбкам.

— Друзья! — вдруг громко обратился капитан, — как все мы знаем, наш недавний рейс прошёл успешно, заказчик остался доволен и выплатил нам дополнительную щедрую премию, мы все ему благодарны, — Ник улыбнулся Эйфелю, — сумма получилась довольно весомая, я хочу вложить её в модернизацию Нау. Сейчас Эф предлагает серьёзно улучшить нашу линейную пушку, с ней наши тактические возможности существенно расширятся, по моим оценкам, с таким орудием Наутилус в одиночку сможет одолеть типовой дивизион флота, а это восемь кораблей. Диарх Бык позволил мне просмотреть тактические записи её боевого использования, не вдаваясь в подробности, просто скажу: на сегодня, это абсолютное тактическое оружие космического применения. — Взглянув на Ли, капитан пояснил, — абсолютным называется оружие, против которого ещё не найдено эффектное средство противодействия, пройдёт несколько лет и эта пушка перестанет быть абсолютной, таков жизненный путь всех вооружений.

Выдержав паузу, чтобы экипаж сумел оценить новые возможности, капитан продолжил:

— Однако у меня есть другое предложение, — офицер обвёл свою команду взглядом, — давайте добавим к нашей кампании Холмса, я хочу обсудить это при всех, — среди них появилась проекция старпома в старинной одежде для пеших и верховых прогулок, в его руке была неизменная трубка, Холмс полулежал на шерстяном клетчатом пледе. — Отлично! Теперь весь экипаж в сборе, — порадовался Ник, — не буду тянуть, я бы хотел улучшить основную медкапсулу Наутилуса до уровня Живите-8, конечно для корабля это избыточно, это уже уровень госпиталя. И к счастью, и к сожалению, здесь на «Белом Слоне» есть установочный комплект медкапсулы, но он уровня Живите-9 из научного центра, это ещё накладнее, но мне позволено частично использовать для этих целей спецсчёт Нау, если решение будет нами принято, то уже завтра капсулу обновят.

Раздался звон.

— Ой! — от волнения Ли уронила бокал, стараясь не выдавать чувств, девушка перевела дух и извинилась, — простите, продолжай Ник.

Сделав вид, что ничего не произошло, Ник продолжил:

— Мнение технической части экипажа мне известно, я хочу узнать мысли остальных, Эф, что думаешь по поводу капсулы?

Бросив мимолётный взгляд на Ли, архитектор что-то прикинул в голове:

— Я олух, мог бы и сам догадаться! Пушка дождётся своей очереди, люди важнее, — ответил он, потом спохватился, развернулся к Холмсу и Ксю, — вас я тоже причисляю их числу, — затем улыбнулся, — но Ксю, конечно в большей степени, Холмс, без обид. — на что получил дружеский кивок проекции старпома.

— Остаётся спросить у Ли, — капитан повернулся к компаньонке.

Вместо ответа девушка притянула к себе Ника для поцелуя. Похоже поцелуй, это её любимый ответ, подумалось парню, но он не нашёл что возразить, вообще, на поцелуи сложно возражать.

КС «Белый Слон», Ресторан «Про-пасть»

В мире, где любое блюдо можно распечатать, очень сложно выживать месту, привлекающему посетителей не приятной компанией, развлечениями или интерьером, а дорогой кухней. Именно таким местом оказался ресторан «Про-пасть», он же, по совместительству, штаб-квартира одноимённого профессионального клуба гурманов «Про-пасть».

Столики для гостей располагались в стеклянном пузыре прислонившемуся к огромному своду над «Звёздным морем», мерцающий круг моря виднелся далеко внизу, отчего складывалось впечатление, что сидишь над звёздной пропастью.

Как заметил Эйфель:

— Пропасть снаружи, пропасть в брюхе, а меж ними пасть — здесь у меня всегда зверский аппетит!

Местный шеф-повар встретил Эйфеля как родного, архитектор представил всем хозяина и быстро озвучил свой заказ, в котором лишь предлоги были русскими. Затем кулинар предложил Ли сыграть с ним в игру, он называл слово, а девушка не думая выдавала свою первую ассоциацию с этим словом. Перебросившись с монгершой несколькими десятками словесных пар, повар заметил:

— Вы очень очаровательный, но непростой клиент, — шеф задумался, улыбнулся, — однако я знаю, что вам подойдёт, ваш заказ принят.

Теперь повар улыбался Ксю:

— Ваш черёд.

В этот раз игра затянулась, наконец шеф сознался:

— Признаться, я в тупике, если бы я вас не видел, то решил бы, что общаюсь с… техином, уж простите, если это вас задело, — было видно, что хозяин обескуражен, — обычно я никогда не ошибаюсь, но никто не идеален, получается, даже я.

— Напротив, вы идеальны, — успокоила его андроид, — я проанализировала наши пары слов более восемнадцати миллионов раз, и не смогла понять, где прокололась. Видимо, где-то на невербальном уровне. Простите, что заставила вас сомневаться в себе.

Шеф пристально всмотрелся в Ксю:

— Вы исполнены безупречно, — с облегчением констатировал шеф, улыбнулся, — у меня для вас есть особое блюдо, ваш заказ принят.

— Молодой человек, готовы? — на этот раз улыбка предназначалась Нику, а новая игра продлилась недолго. — Примечательная у вас компания, каждый с подвохом, — признал кулинар, — вот вы флотский, а вкусы у вас как у заправского десантника, уж простите. Заказы приняты!

Когда компания осталась наедине, Ник осмотрелся, было занято ещё три столика.

— Даже интересно, что я заказала, — заметила Ли, — очень интригующий шеф, и улыбчивый. Откровенно говоря, здесь, на станции, все персы слишком улыбчивые, по земным меркам это как-то немного не искренне, что ли. Даже не знаю как объяснить.

— В чём-то ты права, — признал Ник, — очень давно, когда многие станции имели секционную структуру, ещё в первую астероидную, после бомбёжки не всегда было понятно какой сектор безопасен, люди толпились у шлюзов и спрашивали друг друга куда идти. Вот тогда договорились, что те, кто идут из безопасного сектора пусть улыбаются, это знак понятный без слов. Так сложился образ надёжного перса с улыбкой, у которого за спиною безопасно и хорошо, а он идёт туда, где больше нужен, постепенно понятие расширилось с сектора на всю жизнь — если у тебя за спиной хорошая, правильная жизнь, то ты ей улыбаешься, это вошло в привычку.

— Твой рассказ многое объясняет, — признала землянка, — придаёт улыбкам осмысленность.

Наконец начали приносить заказы, у Эйфеля блюдо выглядело так, как обычно выглядят дорогие гастрономические блюда, немного чего-то было красиво выложено на причудливой посуде.

Блюдо Ли принёс сам шеф, на тарелке лежало несколько гренок, намазанных какой-то пастой, повар поместил перед девушкой цельную деревянную доску, затем из особого футляра извлёк крупный мясистый помидор. Ловко орудуя ножом, шеф аккуратно вырезал кусочек мякоти овоща, нанизал его на небольшую золотую шпажку и протянул её гостье:

— Попробуйте!

— О Боже! — землянка попробовала мякоть, — это невероятно, кажется я ем душу помидоров, такой яркий божественный вкус, одновременно и простой, и сложный, с оттенками и полутонами, — Ли закрыла глаза и наслаждалась моментом.

— Это супернатуральный овощ, — пояснил хозяин ресторана, — очень давно, в поздний карбон, на Земле увлеклись генетикой и вкус овощей немного испортили, их сделали технологичными, практичными и долговечным, отчего они утратили вкусовую насыщенность, стали как-бы «пластиковыми» на вкус. Мы решили это исправить, сначала реверсгенетикой восстановили оригинальные овощи, например, как этот помидор особого сорта выведенного здесь. Затем, когда овощ созревает, его помещают в фабрикатор, где в течении недели тонко перекодируется его молекулярная структура, так, чтобы мякоть и сок отдавали максимум вкуса при контакте с языком человека. В итоге получился такой помидор, который одновременно и естественнее, и более приспособлен к человеку чем те, что вы пробовали у себя дома на Земле. Давайте я смастерю брускетту с этим томатом, гренка и топпинг оттенят его вкус, — быстрыми движениями шеф разделал овощ и красиво разложил его ломтики по гренкам, — Попробуйте!

Откусив немного брускетты, Ли хотела поделиться мнением, но повар остановил её жестом:

— Можете ничего не говорить, — пояснил он, — я хорошо понимаю, как вкус действует на людей. Ваш вид лучше всякой благодарности, наслаждайтесь! — поделился он очередной улыбкой.

Тем временем поднесли небольшую плошку, полную маленьких разноцветных драже:

— Это блюдо для вас, красавица, — сейчас повар улыбался Ксю, — отведайте!

Осторожно поддев один шарик, андроид положила его в рот, затем задумчиво улыбнулась:

— Занятно, здесь закодировано несколько вкусов, но не теми молекулами, которые их обычно кодируют, это словно кулинарно-молекулярная шарада, полезно для калибровки сенсоров, — Ксю задумалась, — Ха! Здесь в полимерных молекулах скрыт небольшой код, его можно восстановить, это увлекательно! Редко удаётся встретить человека, который так понимает техинов, — подмигнула блондинка повару.

— А вы попробуйте сразу горсть, — предложил он.

— О! Это целая симфония! — восхитилась Ксю, отведав целую ложечку полную разноцветных драже, — мне нужно время чтобы её разложить! Погодите! Это роза! Все эти шарики кодируют образ розы из древних художественных произведений, здесь и картины, и стихи, её ДНК и формулы ароматических соединений.

«И только аромат цветущих роз —Летучий пленник, запертый в стекле, —Напоминает в стужу и морозО том, что лето было на Земле.»

Вдруг продекламировала андроид.

— Вы тоже умеете удивлять, — признал шеф, — эта загадка была рассчитана на пару часов, а вы справились меньше чем за минуту, но учите там есть и другие загадки.

— Это вызов! — улыбнулась Ксю, — Спасибо!

— Что же, теперь, ваше блюдо, — повар поставил перед Ником тарелку десантной мамалыги с протеинцами, — обычное блюдо, просто исполненное очень хорошо, надеюсь вам понравиться, приятного аппетита, — с этими словами шеф оставил гостей наедине со своими творениями.

Удивительно, но мамалыга перенесла капитана в детство, на «Смычку», в «ЧеПОК», в вечер, когда он ужинал со Стабом после особо сложной тренировки, в тот момент обычная каша показалась волшебным лакомством, хотя до этого мальчишка её не особо жаловал. Сейчас разные моменты наложились друг на друга — Ник одновременно находился за одним столом и со Стабом, и со своим экипажем, это было неуловимое ощущение единства времени в котором было легко потеряться.

Оказавшись за одним столом с десантником, капитан поневоле стал есть в десантной манере — быстро и размерено, поэтому очень скоро одолел своё блюдо, пока все остальные были лишь на полпути к насыщению. Откинувшись в кресле, капитан стал незаметно рассматривать остальных посетителей, их было три пары. Ближе всего был столик за которым сидел бородатый астер-шахтёр, его Ник видел очень хорошо, но спутница шахтера сидела спиною. За следующим столиком лицом к капитану сидела монашка Чистоты, эта секта свято верила в Трич или закон Трёх Чист: «Вакуум, Воздух и Вода — да будут чистыми всегда». Монашки не выделялись одеждой, но всегда носили трикрипт — кулон в котором были три ёмкости: со святым вакуумом, святым воздухом и святой водой. Откуда берутся святые вакуум и воздух, Ник не знал, но точно знал, что святую воду монашки берут у христиан-астеров. В целом про монахов Чистоты мало кому известно, но одна из однокурсниц Ника была из монашек, наблюдая за ней парень многое узнал о обычаях Чистоты.

За третим столиком удалось рассмотреть военного в штатском, который старался не выдавать себя, но «рыбак рыбака видит издалека», все несуразности этого вечера сходились к этому человеку, Ник присмотрелся пристальнее, теперь уже совсем не скрывая своего любопытства — подтянутая фигура, короткие русые волосы, а лицо незнакомца обладало занятной особенностью, когда оно улыбалось, то выглядело просто и удало, но стоило улыбке скрыться, как простоватость мгновенно испарялась обнажая иную натуру: умную, дерзкую и напористую.

Незнакомец заметил взгляд Ника, почти минуту они смотрели друг на друга, наконец Ник громко спросил:

— Вы ведь здесь чтобы встретиться со мною?

В ресторане повисла тишина, столовые приборы перестали звенеть, разговоры утихли, друзья Ника смотрели то на своего капитана, то на незнакомца.

— Верно, каптри, — ответил мужчина в штатском, — я здесь за этим, но вы слегка поторопили события.

— Разведка? — спросил Ник.

Собеседник утвердительно кивнул, подошёл к столику экипажа Нау:

— Вы не против, если я подсяду к вам, — разведчик ухватился за спинку свободного стула стоявшего неподалёку.

— Вы приложили для этого столько усилий, — ответил капитан, слегка отодвигаясь, чтобы освободить немного места за столом, — что было бы невежливо вам отказать.

Ловко пристроив стул, незнакомец представился:

— Меня зовут Ве·Тер, можно просто Ветер, это мой позывной, — он добродушно улыбнулся, — всех вас я уже знаю, можете не представляться. У меня деловой разговор к вашему капитану и ко всем вам, но прежде чем начать, пыль меня побери, Ник, окажите услугу, объясните, что меня выдало?

Отложив столовые приборы, Ли улыбнулась:

— Мне тоже интересно, — девушка повернулась к разведчику, — всегда приятно послушать, как он это делает!

— Не что, в кто, — начал пояснять капитан, — вас выдали ваши люди. Началось всё с шахтёра, — Ник кивнул в сторону астера, — у него крошка застряла в бороде.

— И что? — удивился Ветер.

— Мне довелось пару недель провести среди шахтёров, — пояснил каптри, — срок достаточный, чтобы узнать, что для шахтёра рот, это вход в шахту, а мусор у шахты, это позор, потому что шахта с грязным входом, это задница. Пьяный шахтёр запросто превратит любую каюту в помойку, но его борода при этом всегда будет идеально чиста.

Фиктивный шахтер провёл по бороде, нашёл крошку и стряхнул её:

— Ну не привык я носить бороду, — признался он.

— Отвал! — поправил его Ник.

— Что за отвал?

— Шахтёры бороду называют отвалом, — пояснил невольный знаток шахтёрского быта.

— Хорошо, с ним ясно, — согласился Ветер, — и это всё?

— Нет, монашка тоже подставная, — продолжил капитан.

— А со мною что не так? — изумилась лже-монашка.

— Вы были почти точны, — признал Ник, — но вас подвёл трикрипт, монашки Чистоты очень скрытны, и если этого не знать, то можно не заметить. Всегда, прежде чем что-то впустить в себя, неважно что: напиток, еду, книгу, они незаметно касаются предмета своим кулоном, как бы очищая этот предмет. Обычно это очень быстрое и мимолётное движение, которое легко упустить.

— Может я так ловка, что вы не заметили, как я это делаю, — не сдавалась «монашка».

— Что же, — ответил Ник, — если прочтёте мне Канон Чистоты, то я признаю вашу правоту.

Подставная монашка отрицательно качнула головой и отвела взгляд.

— Что и требовалось… — констатировал Ник, — дальше всё проще, ваши люди старательно избегали взглядов в мою сторону, в то же время выжидательно поглядывали на вас, делали они это ловко, если бы я изначально не заподозрил бы подмены, то и не заметил бы. Выходит, что вы создали управляемую среду, чтобы присмотреться ко мне, прежде чем вступить во взаимодействие. Меня на курсах учили, что это типичная манера работы внешней разведки СВК. К тому же я уже знал, что у меня запланирована встреча, но не знал, где и с кем, а вечер уже заканчивался.

— Знали? Откуда?

— Двойка и джокер, а впрочем… не важно, — улыбнулся агент-адмирал.

— Понятно, колода, — рассудил разведчик, — поговаривают, что агентские техины напрямую обращаются к имплантам по древним протоколам и могут даже мысли читать. Становится жутко, если представить, как оперативный план утекает из твоего импланта без твоего ведома, хорошо хоть без деталей, а лишь общие черты — «двойка и джокер».

Казалось, их новый знакомый задумался, но похоже он раздавал распоряжения в вирте, так как люди из его группы синхронно поднялись и двинулись к выходу, одна только «монашка» сначала демонстративно приложила трикрипт к своему бокалу, осушила его, и лишь затем ушла горделивой походкой.

— Никогда не думал, что наступит такой момент, — признался Ветер, — но я собираюсь применить метод Волина.

— Метод Волина? — спросил Ник, — Что это?

— Иногда в деле все ниточки постоянно сходятся к одной фигуре, ключевой. Волин считал, что такую фигуру нужно сделать своей — завербовать, но сделать это можно лишь честно выложив на стол свои карты, — пояснил разведчик. — Если это действительно та фигура, да расчёт верный, то ставка сыграет.

— И что, вы прямо сейчас выложите все секреты? — поинтересовалась Ли.

— Да, представьте! Все свои, те которыми я могу распоряжаться. Сам себе не верю, я всегда недоумевал, что это за метод, когда все на кону, — с азартной удалью улыбнулся Ветер, — а теперь сам чую такую ситуацию!

Многозначительно оглядев всех за столом, разведчик стал делиться информацией:

— Итак, для начала, скользнул слух о сверхбыстром крейсере снующим между Лагранджами, я прикинул, что раз наш пилот-вундеркинд как раз там, то одно к одному.

— Вы что, следили за мной? — уточнил капитан.

— Следил? Конечно! — ответил Ветер, затем заметив недоумение собеседника, стал объяснять. — Начну издалека. Когда на Флоте прознали, что легендарный Гур·Ни взял личного ученика, хотя до этого ни-ни, то все всполошились, каждое управление флота захотело вундеркинда в свой корабль. Стали подбивать клинья в Лётную, сманивать, но Гур это сразу пресёк, старый лис заявил, что лишнее внимание вредит обучению, мол, когда пилот будет готов, он, типа, сам найдёт своё место, был бы корабль и был бы полёт, в общем что-то в таком духе — глубокая мудрость от пилотажного наставника. Но если управления и секторы флота начинают конкурировать между собою, то никакая мудрость их не остановит. Когда у курсанта Ник·То в планах наметилась первая практика, флотские стали грызться между собою — на какой корабль попадёт «золотой пилот», — в этот момент Ветер довольно улыбнулся, — но хотел бы я видеть их лица, когда Гур послал Ника к шахтёрам, поезда тягать.

Естественно, эту пыль уже было не остановить, за дело взялись флотские бюрократы, решили чей корабль лучше подойдёт, тому пилот и достанется. Речь шла уже не о Нике как таковом, флоты пытались выяснить, кто из них круче, стали кораблями меряться. Поначалу выбирали корабли поинтереснее и начали проводить их модернизацию. Здесь был важен один момент — тип корабля, с одной стороны линкор слишком большой и должен действовать в составе эскадры, это не лучший выбор для супер-пилотирования, с другой стороны, обычный крейсер, даже тяжёлый, слишком слабый, чтобы на него тратить гения. Дилемма! На волне этой массовой, но во многом стихийной модернизации, пришли к идее нового класса корабля: сверх-тяжёлый крейсер, а для нового класса нужно найти место в боевом порядке, одно за другое, стали переписывать военную доктрину. Здесь уже засуетились демы, сами подумайте — массовая модернизация, закладываются корабли нового класса, переписывается военная доктрина — они решили, что мы собираемся воевать. Их разведку подняли на уши, в общем горячее время было, я тогда лично встречался с моим контактом из разведки демов, честно описал расклад, мне долго не верили, пока сами не убедились. Но разведка — разведкой, а отставать не хочется — демы тоже начали модернизацию и думать на предмет нового класса. — Откинувшись на спинку стула, разведчик подытожил, — Вот так Ник, из-за вас чуть война не началась!

— Вы говорили, — с интересом уточнил капитан, — что стали закладывать новые корабли?

— Да, пока один крейсер сверхтяж на стапеле, есть идеи как его назвали?

Подумав, Ник повел плечами.

— Не буду томить, — смилостивился разведчик, — назвали его «Острог-9», вы слишком часто мелькали в костюме Нестора, да и похожи прям на него, — Ветер подарил ещё одну лихую улыбку, заключив, — то-то разведка всегда знает где вы, таковы реалии.

— Теперь о вас, — Ветер развернулся в сторону Эйфеля, — когда появился рейдер с супер-пушкой, военные стали рвать последние волосы на своих стратегических лысинах, вся тактика боя — коту под хвост. К тому же рейдер с пушкой достался непонятно кому!Оперативно подрядили тавров уничтожить рейдер, тех уговаривать не пришлось, они сами рвались, у них там свои счёты были. Довольно скоро тавры подловили цель, говорят заруба была тесная, но задача была выполнена без потерь, застали врасплох. Вторую часть проблемы, то есть вас, — разведчик указал на Эйфеля, — доверили тоже таврам, мы совместно с ними решили, будто они как бы выкрадут злополучного инженера по собственным мотивам, и будут придерживать у себя, чтобы вы не построили ещё одну такую же пушку или не раскрыли лишнее подробности её конструкции, а там мол решат, как дальше быть, как с такой пушкой бороться. Но, как обычно, процесс застопорился в самом начале, на этапе переговоров тавров со службами титульной безопасности, те не хотели выглядеть глупо, когда у них из под носу уводят титуляра. Вместе вымучили сценарий, в котором Эйфель вроде как самопохитится по своей глупости, — разведчик скривил виноватую гримасу перед архитектором, мол это не он придумал. — А тут вы действительно самопохищаетесь, но по своему сценарию! Бардак тот ещё начался, в мягкие задницы титульной безопасности не один саморез вкрутили.

Между делом на столе появился чай, Ветер отпил из чашки и продолжил:

— Я-то тогда в уме складывал: сверхбыстрый крейсер, чёрный пилот и стремительно исчезающий Эйфель. Пока я складывал, на Земле потеряли госмонгера, тоже на ушах стоят, я и подумал — схожий почерк! Складывается уравнение с четырьмя неизвестными и все они технично оказались за скобками, все в одном месте, это похоже на полевую работу мощного техина, не меньше чем Серпа!

— Серп! Это же легенда, — вдруг заметила Ли с застывшей чашкой в руке.

— Что за Серп? — озадаченно спросил Ник.

— Ну у Постимперии и СВК есть Госпланы, — начала объяснять кибермонгерша отпив из чашки, — у демов Резхран, а у ООН только кластер из группы техинов суммарной мощностью на из8, как-то слабовато, хотя общий тренд решений очень даже на уровне. Вот и возникла легенда, что у ООН есть тайный из9, в народе его прозвали «Серый повелитель» или Серп. Поскольку уровень мифического Серпа выше разрешённого, то его приходится держать в тайне.

— Не знаю, есть Серп или нет его, — заявил разведчик, — но я действую из предпосылки, что он есть, лучше бороться с вымышленным противником, чем проиграть реальному.

— А вы уверены, что гипотетический Серп, ваш противник? — спросила Ксю.

— Любой игрок, интересы и действия которого мне не ясны, по умолчанию — противник, — ответил Ветер, — а там уже как сложится.

— Ясно, а дальше-то что? — Ник пытался направить беседу в нужное русло.

— А дальше вы и так хорошо знаете, сами дела проворачивали, — развёл руками Ветер, — пару дней тому связался со мной Бык, описал ситуацию, говорит, прилетай мол, можешь понадобиться. Я всё бросил, прилетел, а теперь Бык просит меня присмотреть за вами, говорит, они, ну то есть вы, как слепые котята, — разведчик бросил взгляд на Ника и Ли, весело заметив, — как по мне, так кролики, идёте по чужому треку, да не понимаете, что вокруг происходит! Кто-то же должен вам глаза раскрывать. Ну и занять вас чем-то нужно, а то снова куда-нибудь встрянете в чужую операцию. Вам же дело нужно?

Разведчик припал к своей чашке и смотрел поверх неё на капитана.

— Наш корабль входит в реестр Наёмного Флота, — сухо ответил капитан, — мы открыты для любых дельных предложений, которых пока не было.

— Хорошо, — Ветер оставил чашку, — я сейчас веду расследование: по всему Поясу во франках пропадают девушки-персы, конечно, это всегда происходило — подростки сбегают, ищут новой жизни и приключений, но в самые пару месяцев исчезновений стало намного больше, это уже похоже на систему, на предприятие по торговле людьми. Сейчас я собираю данные, статистку, но скоро мне понадобится посетить несколько франков, оценить ситуацию на месте, мне нужен будет быстрый корабль. Конечно, в обычной ситуации Флот разведки легко выделил бы мне неприметный корвет под эти цели, но, учитывая ваш новый статус, мне пригодилась бы помощь агент-адмирала в расследовании, тем более с такими способностями в дедукции, которые вы наглядно продемонстрировали.

Взамен предлагаю вашему кораблю статус Флота Разведки, со всем причитающимся, флотским обеспечением и ставками, согласен, это не жирный контракт от титуляра, но в разы выгоднее, чем случайные подработки. Формально вы останетесь в Наёмном Флоте, это удобно для прикрытия, но фактически будете в боевом, получите доступ ко всем военным игрушкам и к флотским сводкам, не будете пыль глотать в чёрном. Да к чему пояснения, Ник, вы сами хорошо понимаете, что значит боевое обеспечение Военфлота.

Подумав, капитан уточнил:

— Никогда не участвовал в расследованиях, это опасно?

— Надеюсь, что да, — улыбнулся следователь разведки.

— Надеетесь?! — переспросила Ли.

— Конечно! Самые безопасные дела, это висяки, здесь правило простое, чем ближе к раскрытию дела, тем опаснее.

Неожиданно понуро молчавший до этого Эйфель, заявил:

— Не скрою, мне бы не хотелось попасть в Военфлот, не хотелось бы снова оказаться в боевой рубке, это захватывающе, не так захватывающе, как оказалось, но если где-то страдают беззащитные девушки… не хочу быть в стороне, особенно, если могу помочь. — Архитектор обратился к Нику, — Капитан! Решение принимать только вам, не воспринимайте это как давление, просто имейте в виду, что я в деле, в деле даже если пострадает Нау, а вы знаете, как я к этому отношусь.

На минуту Ник впал в размышления, но думал не о предложении разведки, а размышлял о выборе, есть ли он у него? Снова выстраивается цепь событий, с которой нужно смириться: ветер подул от диарха, карты предсказали встречу, да и миссия благородная, от такой грех отказываться.

«Где здесь выбор?! — спросил себя Ник, — Почему раньше я выбирал, что-то решал, а сейчас следую по предписанному? У тебя изменилась перспектива, — подсказала интуиция, — раньше ты видел лишь крохотную часть мира глазами курсанта, а сейчас ты видишь общую картину в целом. Курсанту казалось, что он управляет свой жизнью, так как он принимал много мелких решений, в то время как важные уже были сделаны за него».

— Ник! — прервала его раздумья Ли, — если ты переживаешь за меня, то я как и Эф, никогда не встану на пути у хорошего дела.

Оглядев команду, посмотрев в глаза каждого, капитан видел искреннее согласие, вероятно будь у него зеркало, то такой же взгляд он бы нашёл и у себя.

— Мы вам поможем, — ответил Ник разведчику и сразу приступил к переговорам, — прошу учесть, что завтра будут проводиться технические работы по модернизации корабля, и последующие три дня вылет будет невозможен…

— Я уже в курсе, — прокомментировал Ветер, — видел ваш контракт на медкапсулу, впечатляет, такая может переписать геном всего организма.

В словах разведчика крылся вопрос, но Ник сделал вид, что не заметил этого.

— Сразу предупрежу, — продолжил Ник, — на корабле капитан я, вы руководите только расследованием, всё что касается корабля и экипажа решаю только я.

— На иное и не рассчитывал, — Ветер примирительно поднял ладони, — если не возражаете, то я хотел бы перебраться к вам на корабль уже завтра, освоиться, притереться…

— Нет проблем, приходите, — капитан протянул Ветру руку, — будем работать вместе!

Обратно команда Наутилуса возвращалась уже поздним вечером, станция окончательно погрузилась в сумерки, мягкое рассеянное освещение придавало романтическую атмосферу уютным улицам, персы разбились по парочкам и неспешно прогуливались по парковым дорожкам. Если мысленно убрать подсвеченные таблички, подумалось Ли, то обстановку легко можно спутать с одним из московских субуркубов.

Подчиняясь общему настроению команда Нау тоже разделилась на парочки, впереди шли Ксю и Эйфель, художник рассказывал нечто смешное и девушка звонко смеялась, чуть позади отстали Ли и Ник.

— Спасибо за капсулу, — поблагодарила кибермонгерша, — только вот получается, это колода надоумила тебя помочь мне, — заметила она с лёгким укором.

— Нет не получается, — прямо ответил Ник, — я всегда готов помочь тебе, колода лишь намекнула, что у твоей проблемы существует решение.

— Видишь, всё же без колоды не обошлось.

— Ли, если бы ты была чуть открытее, — мягко выговорил парень, — не такой скрытной, то мы бы решили нашу проблему без посредничества древних техинов.

— Туше! — признала девушка, — ну-ка, улыбнись-ка улыбкой надёжного перса, — кокетливо потребовала она.

Лицо капитана посетила лёгкая улыбка.

— Такой улыбке можно доверять, — Ли прижалась к плечу парня, — я буду работать над своей открытостью.

* * *

Кают-кампанию Нау заполнял фейд-туман, на диванчике уютно расположились Ли и Ник, в уютных креслах сбоку сидели художник и Ксю, чуть поодаль виднелось древнее кресло Холмса. Туман постепенно стал рассеиваться, приобретать черты старой улицы многолюдного франка, множество людей были заняты своими, не вполне легальными делами, кто-то договаривался о цене на сильнодействующие мерные усилители, группа парней обсуждала с девушками цены за ночь, слышалось перебранка, мат, у входа в бар намечалась драка, публика разного сорта сновала вокруг.

Вдруг улица начала преображаться, девушки принялись поправлять причёску, владелец бара приструнил клиентов и начал протирать вывеску, мерные торговцы спрятали свой товар, кажется улица даже стала светлее, а мостовая чище. Прохожие всё чаще начали поглядывать куда-то вдоль домов, фокус визора устремился туда-же.

Там, шагая по мостовой твёрдым шагом шла одинокая фигура, а за нею выплывали огромные титры:

«Однажды в вакууме»

Фокус приблизился, теперь человека получалось рассмотреть, это был мужчина с волевым лицом, его длиннополый плащ должен был скрывать блестящую чёрную кобуру, но он был не застёгнут, слева под полой плаща виднелась алмазная цепочка, к которой был приделан прозрачный пенал с колодой золотых карт внутри.

Человек шёл решительно, источая уверенность и власть, толпа людей расступалась перед ним и каждый стремился выглядеть лучше чем он есть. Откуда-то с неба цитовый голос выводил слова древней песни:

«Теплое место, но улицы ждут

Отпечатков наших ног.

Звездная пыль — на сапогах.

Мягкое кресло, клетчатый плед,

Не нажатый вовремя курок.

Солнечный день — в ослепительных снах».

Дебют завершён.