Эхо мёртвого серебра 3

Глава 8

Первая шлюпка врезалась в песчаный берег, порывы ветра несут густые запахи леса и… тишину. Я огляделся, пытаясь понять причину. В мире остался только плеск воды, шорох песка под сапогами и переговоры пиратов. Эльфланд молчит, взирая на нас с мёртвым равнодушием. Даже птицы хранят молчание. Есть в этом нечто тревожное, вынуждающее руку тянутся к мечу.

Оба корабля покачиваются вдали от берега и отмелей, остатки команды поведут их к порту столицы, когда заметят условный сигнал. Я же и ударная группа отправимся через леса. Атака будет неожиданной, и я, рассчитывая пронестись через город-лес без проблем.

Грег рычит, приказывая всем, строится, а гребцы уводят шлюпки к кораблям. Всего со мной два десятка пиратов, одетых в лёгкие доспехи и вооружённых лёгкими клинками. Ну и маг, сопровождающий второго капитана. Тот со своими людьми стоит в стороне, сложив руки на груди, и наблюдает за построением. Его команда в нём не участвует, занимаясь собственной подготовкой.

Первыми в лес пошли люди Грега, а меня поставили в центре построения, а рядом Мику для защиты. Маг старается держаться ближе, готовая прикрыть меня от любой атаки.

Эльфийский лес ухожен, словно парк. Деревья держатся друг от друга на почтительном расстоянии, кустарник растёт компактно. За весь путь мы не встретили ни единого сухого или поваленного дерева, словно эльфы чутко следят за чистотой. А может, и следят, ушастые имеют множество странных традиций. Под сапогами пружинит лесная подстилка из листьев и мха, ощущение, будто иду по хорошему ковру.

Лес обрывается резко и сразу начинается обширное поле, изумрудно-зелёное. По нему катятся «волны», расходятся в разные стороны, огибая каменные столбы, покрытые затейливой резьбой. Я ожидал столкнуться с рабочими, крестьянами, да хоть с кем-нибудь… но поле пусто. Так же как и следующее и следующее. Словно чума прокатилась по Эльфланду.

Неужели всех отправили на войну?

Я прикусил губу, будет погано, если эльфы пришлют весомый контингент. Впрочем, мне будет ещё поганее, если не верну Ваюну. Моё стратегическое орудие, способное переломить ход войны.

Вокруг города-леса царит запустение. На полях покоятся брошенные инструменты, телеги и вёдра. Земля успела прорости сорняками, что давят благородные растения. Часть урожая пожрали насекомые и болезнь. Я нервно облизнул губы. Нет, такого не допустили бы даже мелкие феодалы бывших Новых Королевств. Никто в своём уме не бросит урожай на произвол!

Это всё мне очень и очень не нравится.

Растерянные, забыв об осторожности, мы вышли на дорогу. Громада города-леса перекрывает обзор, лишь с краёв пропуская виды океана. На подступах появляются следы огромных кострищ и запах… Тяжёлый смрад гниющего мяса, разложения и смерти. Рот наполнился слюной, как всегда, бывает перед рвотой. Я с усилием утёр губы и взялся за меч.

Запах мне хорошо знаком. Так пахли города под осадой, когда моя армия прорывалась внутрь. Вот только Эльфланд не был осаждён. Он ни с кем не воевал. Разве что Ваюна таки выпустила зверя во всю мощь… тогда моя задача сильно облегчается. Главное, чтоб девочка была жива и в сознании. Схлестнуться с чудовищем я совсем не хочу.

Тьма, обвивающая мою руку и сердце, обмерла. Втянулась внутрь, но в этот момент я ощутил. Дочери здесь нет, но всё же, она здесь была. Тьма не указывает мне точное направление, она как пёс, бежит по следу или по точкам, на которых сохранился «запах».

— Здесь что-то случилось. — Пробормотала чародейка.

— Вот и узнаем, что. — Ответил я, ступая под сень городских деревьев.

Пираты идут следом, подгоняемые жадностью и любопытством. Улицы встретили нас разрухой и пустыми окнами «домов». Запах только усилился, стало сложно дышать, и я прикрыл рот и нос рукавом. Кажется, миазмы клубятся вдоль улицы, как гнилостный туман. К стволам деревьев прибиты эльфы, точнее то, что от них осталось.

Позади меня кто-то охнул, переломился пополам, исторгая на дорогу содержимое желудка. Даже не могу его винить, сам едва сдерживаюсь. Вид трупов не вызывает эмоций, но вот смрад… что поделать, человеческая природа такова. Можно свыкнуться с любыми ужасами, но не с запахами.

Дорога вильнула, огибая особо большое дерево, украшенное гирляндой из… я отвернулся. Вид тел слишком напоминает Ваюну. Кто бы это ни сделал, он явно одного поля ягода с моим дедом и отцом. Старики любили устраивать акции абсолютного устрашения. Очень и очень эффективные.

Я обогнул дерево и остановился. Впереди из «дверей» двое эльфов выносят тело женщины, едва ли похожее на то, что могло быть живым. Они остановились, глядя на меня, на выходящих следом пиратов. Лицо осунувшиеся, с глубокими морщинами, что появляются у людей, прошедших через кошмары кровавой бойни. Оба выронили тело и бросились бежать, оглашая улицу истошными криками. Столь жуткими и неуместными в этом царстве кошмара, что резанули по ушам раскалённой бритвой.

Второй капитан зарычал, повернулся ко мне, зажимая рот и нос ладонью.

— Плевать на всё. Мы уходим! Это не стоит никаких денег!

— Правда? — Я приподнял бровь и мотнул кистью. — Хорошо, ты свободен.

Пират шагнул навстречу, не потребовать оплаты, не то ещё чего. Чародейка вскинула руку, и ладонь упёрлась капитану в висок. Тот начал поворачиваться, распахивая рот для гневного выкрика… объёмный хлопок огласил мёртвый город. Красная морось оросила пиратов, стоящих по левую руку от капитана. Голова последнего исчезла, а тело, качнувшись, рухнуло набок, заливая дорогу кровью.

Кто-то закричал, часть команды бросилась бежать, а другие остались, нервно стискивая оружие и глядя то на меня, то на чародейку. Бледный как полотно Грег завопил, хватаясь за меч:

— Какого хре…

Он совершил самую главную ошибку в своей жизни — замахнулся на меня саблей. Я шагнул навстречу, выхватывая меч и ударяя с разворота. Обсидиановое лезвие ударило в подмышку, прошло наискось до плеча и вылетело с другой стороны. Я повернулся к обмершим пиратам, стряхивая кровь с клинка, покачал головой.

— А ведь я не хотел его убивать. — Вздохнул я. — Однако его поведение было неприемлемо. Я дам вам выбор: либо вы уходите мирно, либо остаётесь со мной.

Эльф был стар по человеческим меркам и не особо молод по эльфийским. Золотые волосы стянуты в высокий хвост. Лицо покрыто свежими морщинами, а глаза глубоко запали. Я прошёл в комнату с высоко поднятой головой и прямой спиной. Оглядел убранство. Мебель из живого дерева с врезанными полосами золота и яшмы. В широкое окно падает слабый свет, запах улиц ощущается и здесь. Эльф поднял на меня взгляд, пустой, с оттиском пережитого кошмара в глубине.

Когда я приблизился, он моргнул и выдохнул, словно и не дышал до этого момента.

— Так значит, ты Элдриан? — Сказал эльф, оглядывая меня. — Должен признать, для человека без благословений Сил, ты выглядишь молодо.

— Слежу за собой, спасибо.

Я отошёл к окну и выглянул, с высоты город-лес выглядит безмятежным. Разве что среди ветвей много воронов. Эльф бросил взгляд на деревянный меч, свисающий с пояса. Зрачки дёрнулись, и ужас в глазах проступил с новой силой. Даже голос задрожал, как струна.

— Откуда… это у тебя?

— Это? — Я снял меч с пояса, крутанул кистью, обсидиановые пластины со свистом и гудением вспороли воздух, а эльф вжался в кресло, следя за клинком, как заворожённый. — Знаешь, забавная история. Решил я прогуляться с дочерью, а тут на нас напали странные эльфы. Половину я перебил, но оставшиеся сбежали с моей малюткой. А их след привёл меня к тебе… Но я смотрю, половину уготованного вы получили загодя. Обидно, я хотел отдать вас Элиасу.

— Он ещё жив? — Эльф заметно оживился, пропустив мимо ушей половину речи. — Какое счастье! Немедленно пришли его сюда!

— Тебе жить надоело? — Я повернулся, разглядывая расширенные глаза и подрагивающие над плечами уши. — Он для вас готовит нечто похуже этого.

— Ты не понимаешь! Это была лишь порка, если он не явится, они устроят нечто в разы худшее!

— Кто «они»? — Я подался вперёд, нависая над несчастным и вглядываясь в водянисто зелёные глаза. — Отвечай.

— Миктлантекуани… — Пробормотал эльф, опуская взгляд. — Посланники святой земли, нашей родины.

— Ну, для посланников они поступили… не мягко. — Заметил я, припоминая горы трупов и перепуганных эльфов, что прятались от нас, пока мы шли к дворцу.

— Это наказание, за утрату песен, наследия… Тем более, они не могут есть то, что происходит из неосвящённой земли. Пожиратели приносят великие клятвы и питаются… смертью.

— Ну а по мне они довольно много мяса с собой забрали. В том числе и мою дочь.

— А… Миктланксиуакнемиль… — Пробормотал эльф, явно запинаясь на слогах чужой речи, покачал головой. — Да, с если та девочка твоя дочь. Они увезли её домой.

— Её дом, со мной. Зачем она им?!

— Я не знаю. Старейшина знал, но… его принесли в жертву ради попутного ветра.

— И вы не сопротивлялись?

— Не можем. Они… сильны, а их оружие, итцтепоани, неостановимо. Если твоя дочь ещё жива, она за океаном. Веришь или нет, я сочувствую тебя, Тёмный, и понимаю, моих детей забрали тоже.

Я вновь отступил к окну, сцепил руки за спиной, чтобы скрыть и унять яростную дрожь. Сердце грохочет, как боевой барабан, кипящая кровь свистит в висках. Внутренний зверь скалит зубы, требуя крови столь яростно, что Тьма забилась в самые глубины. Я зажмурился до цветастых кругов, медленно выдохнул через стиснутые зубы.

Ярость следует держать в узде. Подчинять её силу и выплёскивать на врагов, когда следует.

— Я истреблю их всех. — С ледяным спокойствием, которое стоило больших сил, сказал я, поворачиваясь к эльфу. — Просто скажи, куда мне плыть.

— Это храбрый план, но глупый. — Эльф покачал головой. — За океаном тебя ждёт не просто поселение, как здесь, но империя.

— Что ж, я уже уничтожил одну, со второй тоже справлюсь.

Эльф долго смотрел мне в глаза, затем вздохнул и опустил голову. Положил руки на стол. Кисти мелко трясутся, а пальцы то и дело сжимаются в кулаки. На полированное дерево упали слёзы, одна, вторая, а следом целый ручей.

— Ты… ты уверен?

— Да.

— Тогда… — Эльф торопливо вышел из-за стола, рухнул передо мной на колени и склонился, касаясь губами сапога. — Я клянусь в верности тебе! Если ты победишь, мы ударим Геора в спину! МЫ СДЕЛАЕМ ВСЁ, ЧТО ИСТРЕБУЕШЬ, ТОЛЬКО УБЕЙ ИХ ВСЕХ! СОЖГИ И РАЗВЕЙ ПРАХ ПО ВЕТРУ!

Голос сорвался на хрип, утончённое лицо кривится, и слёзы вперемежку с соплями пачкают носок моего сапога. Тощая спина трясётся, а всхлипы и рыдания, кажется, слышит весь город. Я смотрю на эльфа, распростёртого в ногах, сколько раз я представлял эту сцену столетие назад? Сколько раз отец и дед посылали сюда легионы? Но теперь они добровольно склоняются… какая ирония.

В открытом бою от них сейчас и ближайшие столетия толку будет мало. Но для удара в спину, самое то. Войско без снабжения, всего лишь куча скоро сдохнущих людей.

— Встань.

Эльф медленно поднялся, растирая слёзы по лицу рукавом. Глаза опухли и раскраснелись, совсем как у человека. Жалкое зрелище. Я опустил ладонь на его плечо, сжал, глядя в глаза, и тряхнул.

— Возьми себя в руки. Я уничтожу наших обидчиков. Всех до единого. Чего бы это ни стоило. Но ты должен помочь Элиасу, пока меня не будет. Выиграй ему время. Сейчас только от него и тебя зависит судьба империи и… мести врагам. Я не могу отправиться за океан, пока мой дом горит. Ты понимаешь?

— Да… я сделаю всё, чтобы помочь… мы покинем этот край и отправимся вглубь континента. — Пролепетал эльф, сглотнул вязкий ком, и голос окреп. — По пути испортим сожжём каждую деревню и село, где Геор может пополнить припасы. Отвлечём хотя бы часть сил!

— Хорошо. А теперь дай мне бумагу и перо.