Эфир Терра?

Глава 11

Стабилизатор рассыпался пеплом, оставив на груди кровоточащий ожог. Последний барьер пал. Эфир хлынул наружу неконтролируемым потоком.

Боль. Такая, что хотелось выть. Металл амулета прожёг плоть до самых рёбер. Расплавленное серебро растекалось по коже, въедалось в мышцы. Я чувствовал, как оно остывает внутри раны, намертво впаиваясь в тело.

— А-а-а! — вырвался крик.

Упал лицом вниз. Каменный пол обжёг щёку. Руки задрожали, пальцы скребли по камню, оставляя кровавые полосы.

Тюрьма элементалей в кармане трещала всё громче. Артефакт нагревался, прожигая ткань штанов, обжигая бедро. Заключённые духи чувствовали мою слабость. Рвались на свободу.

Эфир вырывался из каждой поры. Серебристые нити танцевали в воздухе, искажая пространство вокруг. Воздух стал плотным, вязким. Дышать становилось всё труднее.

Кольцо Эранда на пальце раскалилось. Металл деформировался, плавился, врастал в кость. Но работало. Пространственное хранилище откликалось на волю, хоть и через боль.

— Марк! — Лок кричал откуда-то издалека. — Ответь!

Хотел ответить. Попытался поднять голову. Шея не слушалась. Мышцы спазмировались, сводились в болезненный узел.

Сознание плыло. Перед глазами плясали цветные пятна. Реальность расслаивалась на фрагменты, как разбитое зеркало.

Ещё секунда — и я взорвусь. Снесу половину подземелья. Убью всех, кто рядом.

Сосредоточился на дыхании. Медленно. Ровно. Как учил Оркан.

Хрен тебе, старик. Не получается.

Воздух в зале загустел ещё больше. Каменные стены треснули от магического давления. Куски потолка начали сыпаться вниз. Пыль висела в воздухе, не опускаясь — магия удерживала её на месте.

Металлические предметы в зале — мечи, доспехи, подсвечники — поползли ко мне. Намагнитились. Скрежет металла по камню резал слух.

Гибрид прижался к дальней стене. В его глазах не осталось ярости. Только животный страх.

Последняя попытка. Закрыл глаза, собрал волю в кулак. Представил эфир как реку. Бурную, опасную, но управляемую. Попытался направить поток, обуздать энергию.

На секунду получилось. Серебристые нити послушались, потекли ровнее. Боль отступила.

И тут весь мир взорвался светом.

Вспышка ударила в глаза, даже сквозь закрытые веки. Белый свет, который жёг сетчатку, проникал в мозг, заставлял кричать от боли.

Воздух разорвался. Я услышал звук — как будто рвут огромный лист бумаги. Только громче. В тысячу раз громче. Звук, от которого звенело в ушах и кровоточили барабанные перепонки.

Открыл глаза, моргая, пытаясь прогнать слепоту.

В центре зала зияла дыра. Не в полу. В самом воздухе. Тёмная трещина неправильной формы, края которой мерцали всеми цветами спектра. Портал. Аномалия. Разрыв между мирами.

Из неё тянуло холодом. Температура упала так резко, что дыхание превратилось в белые клубы пара. Металл в зале покрылся инеем.

И время остановилось.

В зале, где секунду назад бушевал хаос, воцарилась абсолютная тишина. Капли крови Марка зависли в воздухе — рубиновые бусины, застывшие на полпути к полу. Серебристые нити эфира превратились в статичную паутину, опутавшую его тело.

Лок застыл в шаге назад, рот приоткрыт от крика предупреждения. Глаза широко распахнуты, отражают ужас происходящего. Правая рука тянется к поясу.

Торс замер, пытаясь дотянуться до упавшего друга. Огромная фигура наклонена вперёд, лицо искажено болью. За того, кого считает младшим братом.

Ульрих присел за каменным выступом, посох выставлен как щит. На лице смесь страха и решимости. Даже в критический момент стратег анализирует ситуацию, ищет выход.

Гибрид прижался к дальней стене, когти вцепились в камень, оставляя глубокие борозды. В его драконьих глазах — чистый животный ужас. Хищник признал превосходящую силу.

Марк лежал в центре этой застывшей картины. Тело светилось изнутри, кожа стала прозрачной. Сквозь неё проступали серебристые вены эфира, пульсирующие замедленным ритмом. На груди — рваная рана от расплавленного стабилизатора, чёрная от ожогов.

Из портала вышел мужчина.

Высокий, худощавый, движения текучие. Балахон из материала, который поглощал свет — не чёрный, а именно пожирающий любое освещение. Капюшон глубоко надвинут, лица не разглядеть.

Но руки видны. Длинные пальцы, покрытые старыми шрамами. На костяшках — следы от драк, на ладонях — ожоги от магии. Руки того, кто много лет сражался и выживал.

Незнакомец ступил на каменный пол. Ботинки не издали ни звука. Более того — не оставили следов. Словно он весил не больше тени.

Огляделся ещё раз. Профессионально, как воин, оценивающий поле боя. Взгляд скользнул по оружию, разбросанному по залу, по повреждениям в стенах, по лужам крови.

Хмыкнул. Звук получился насмешливый.

Подошёл к гибриду. Протянул руку, коснулся чешуи на морде монстра. Прикосновение было почти нежным. Так гладят домашних животных.

Воздух вокруг его руки заискрился. Температура упала ещё на несколько градусов. От дыхания незнакомца поднимались белые клубы пара.

Он обошёл гибрида кругом, изучая. Остановился у крыла, пощупал кожистую мембрану. Кивнул, словно подтверждая какую-то догадку.

Отошёл от монстра, направился к застывшим товарищам Эфира.

Сначала к Торсу. Остановился перед громилой, наклонил голову набок. Изучал. Потом покачал головой — не то. Не подходит.

К Локу. Обошёл справа, слева. Заглянул в лицо, словно читал мысли. Снова отрицательное покачивание головой.

К Ульриху. Задержался дольше. Коснулся посоха стратега — дерево захрустело под его пальцами. Усмехнулся, но тоже отошёл.

Наконец дошёл до Марка.

Присел рядом на корточки. Долго смотрел на светящееся тело, на серебристые вены эфира под прозрачной кожей. На шрамы от прорвавшейся энергии.

Протянул руку, завис над грудью Марка. Не касаясь, просто держал ладонь в паре сантиметров от раны.

Белый свет эфира замерцал. Заколебался. И медленно стал краснеть.

Не цвет изменился. Сама природа энергии. Белое пламя превратилось в красное, но не стало слабее. Наоборот — плотнее, управляемее.

Незнакомец коснулся груди Марка. Ладонь легла точно на расплавленный металл стабилизатора. Жар был такой, что воздух над раной дрожал. Но пальцы не обуглились.

Красная энергия потекла от его руки в тело Марка. Медленно, осторожно. Трещины в коже начали затягиваться — не заживать, а именно затягиваться, как молнии на куртке.

Процесс длился несколько минут. Незнакомец работал сосредоточенно, методично. Его дыхание оставалось ровным, руки не дрожали.

Когда закончил, поднялся. Отряхнул ладони от невидимой пыли. Посмотрел на результат — Марк больше не светился. Эфир утих, спрятался под кожей.

Повернулся к порталу.

И тут из разрыва высунулось щупальце.

Хранитель Изнанки. Светящаяся тварь размером с человека, но мало похожая на него. Множество глаз на том, что когда-то было головой. Щупальца вместо рук. Аура первобытного ужаса.

Существо выползло из портала наполовину, огляделось. Заметило группу людей, замерло. В его многочисленных глазах вспыхнул интерес.

Незнакомец поднял руку. Сжал пальцы в кулак.

Простой жест. Но Хранитель отреагировал так, словно получил удар молотом. Шарахнулся назад, скрылся в портале. Больше не показывался.

Незнакомец направился к разрыву. Шагнул через порог между мирами. Портал сжался, схлопнулся, исчез без следа.

Время дрогнуло. Заколебалось. И рванулось вперёд, возвращаясь к нормальному ходу.

Ударная волна от возобновившегося времени прокатилась по залу. Невидимая, но мощная. Она подхватила Лока, швырнула к стене, как тряпичную куклу. Он врезался спиной в каменную кладку. Хруст рёбер, болезненный вскрик. Сполз вниз, оставляя красный след на камне.

Ульриха отбросило к противоположной стене. Стратег перевернулся в воздухе, попытался приземлиться на ноги. Не получилось — ударился плечом, покатился по полу, врезался в груду обломков.

Торса швырнуло дальше всех. Громила пролетел через половину зала, грохнулся о дальнюю стену. Каменная кладка треснула от удара. Торс осел, замер неподвижно.

Марка волна придавила к полу. Бессознательное тело вдавило в каменные плиты. Новая кровь заструилась из старых ран.

Все трое потеряли сознание мгновенно. Лок обмяк, голова запрокинулась назад. Ульрих застыл в неестественной позе — одна нога подвёрнута, рука согнута под странным углом. Торс не двигался вовсе, только грудь еле заметно поднималась.

И тут начал странно вести себя гибрид.

Монстр дёргался на полу. Не от боли — от чего-то другого. Глаза расширились до предела. Он понимал, что происходит с его телом.

Чешуя на животе начала раздуваться. Медленно, но неотвратимо. Словно внутри монстра накачивали воздушный шар.

Гибрид попытался встать, но тело не слушалось. Лапы разъехались в стороны, он рухнул обратно. Живот продолжал увеличиваться.

Мышцы под чешуёй натягивались до предела. Кожа становилась всё тоньше, прозрачнее. Сквозь неё проступали раздувшиеся органы.

Дракон открыл пасть, попытался зареветь. Вышло только хриплое бульканье — горло тоже раздувалось, перекрывая дыхание.

Чешуя начала трескаться. Сначала тонкие линии, потом всё шире. Из трещин сочилась тёмная кровь, смешанная со светящейся субстанцией.

Монстр забился в агонии. Хвост метался по полу, когти скребли камень, оставляя глубокие борозды. Но остановить процесс было невозможно.

Тело раздулось до невероятных размеров. Гибрид превратился в огромный пульсирующий мешок, готовый лопнуть в любой момент.

Секунда напряжения. Время словно замедлилось перед катастрофой.

И монстр взорвался.

Тело разошлось по швам во всех направлениях одновременно. Кровь, внутренности, куски плоти полетели по залу, как шрапнель от гранаты.

Взрывная волна прокатилась по подземелью. Горячая, влажная, пропитанная запахом смерти. Остатки колонн затрещали и рухнули. Потолок провалился ещё в нескольких местах.

Камни посыпались дождём. Мелкие осколки, крупные булыжники, целые блоки каменной кладки. Грохот стоял такой, что заложило уши.

Воздух наполнился пылью и кровавой взвесью. Видимость упала до нуля.

Когда грохот утих, в зале воцарилась мёртвая тишина.

Боль разбудила меня. Тупая, ноющая, разливающаяся по всему телу.

Открыл глаза. Потолок. Каменный, треснувший, с дырами, через которые проникали редкие лучи света. Пыль танцевала в воздухе, медленно оседая.

— Я сдох? — спросил вслух, проверяя голос.

Хрипло, но работает. Горло пересохло, на языке привкус крови и пыли.

— Хотя нет, — продолжил разговор с самим собой. — Не было бы так больно.

Попытался сесть. Мышцы взвыли от протеста, но послушались. Мир закружился, перед глазами поплыли цветные пятна. Подождал, пока головокружение пройдёт.

Глаза щипало от пыли. Ноздри забились каменной крошкой. В ушах звенело, словно кто-то бил по барабанам прямо рядом с головой. Каждый вдох отдавался резью в груди. Лёгкие горели.

Осмотрел себя. Живой. Удивительно, но живой.

Грудь… Там, где был стабилизатор, теперь красовался чёрный шрам. Металл намертво впаялся в кожу и мышцы, остыв причудливыми узорами. Больно при прикосновении, но терпимо.

Провёл пальцами по шраму. Не просто металл на коже. Глубже. Словно часть меня теперь. Холодный, неживой, но странно успокаивающий. Пульсировал в такт сердцебиению.

Эфир внутри притих. Серебристые нити больше не рвались наружу. Энергия текла ровно, подчиняясь воле. Странно. Что изменилось?

Прислушался к внутренним ощущениям. Сила не исчезла. Эфир был там, мощный, бурлящий. Но теперь он будто… приручен? Укрощён? Направлен.

Раньше — бушующий океан, теперь — быстрая, но управляемая река. Дикая стихия обрела форму, русло, границы.

— Сука! — высказал я своё экспертное мнение.

Сильно лучше мне не стало. Эфир по-прежнему не под контролем. Но теперь, хоть не лезет из меня. Ещё одна такая битва и конец. А что вообще произошло?

Почему я чувствую эфир и его колебания? Будто кто-то закрыл аномалию? Тряхнул головой, пытаясь понять.

Воспоминания возвращались обрывками. Вспышка света. Портал. Фигура в балахоне.

Отрылась аномалия. Потом закрылась сама. Ещё и я цел. Звучит как какая-то магия. Дарёному коню в зубы не смотрят. Но всё же. Что, млять, случилось? Ладно, оставим это на потом.

Красный оттенок… Эфир теперь пульсировал иначе. Привычное серебристое свечение приобрело тёплый, почти кровавый отблеск. Не болезненный, не чужеродный. Наоборот — гармоничный, дополняющий.

Кто-то модифицировал мою магию. Кто-то достаточно сильный, чтобы управлять самой тканью реальности.

Поднял руку, посмотрел на кольцо Эранда. Металл деформировался, врос в палец. Выглядело жутко, но работало. Попробовал активировать — серебристая дымка послушно обозначила вход в пространственное хранилище.

Хорошо. Очень хорошо.

Проверил силу. Собрал эфир в ладони — послушно сформировался в шар. Не сгусток неконтролируемой энергии, как раньше, а именно инструмент. Управляемый, точный.

Рассеял шар. Энергия послушно вернулась внутрь. Без боли, без сопротивления.

Попытался встать. Ноги подкашивались, но держали. Покачался, нашёл равновесие. Голова кружилась, картинка перед глазами двоилась, но это проходило. Каждый шаг становился увереннее.

Осмотрелся вокруг.

Зал превратился в руины. Половина колонн лежала обломками на полу. Потолок провалился в нескольких местах, образуя дыры размером со стол. Пыль и мусор покрывали всё толстым слоем.

Воздух стоял неподвижно, насыщенный запахом пыли, крови и чего-то горелого. Сладковатый привкус тлена оседал на языке. Тишина давила на уши — ни звука, ни шороха, только эхо собственного дыхания.

И везде кровь. Лужи, брызги, потёки на стенах. Но не моя кровь.

— Ребята убежали? — пробормотал, оглядываясь. — Молодцы какие…

Но сердце ёкнуло от беспокойства. А вдруг они ранены? Или того хуже?

Потрогал грудь в месте шрама. Начал обходить завалы, искать товарищей. Шаги эхом отдавались в пустом зале. Каждый звук казался слишком громким в давящей тишине.

— А где хренов мутант? — спросил у пустоты.

Ответ нашёлся сам собой. Куски дракона были разбросаны по всему залу. Здесь — крыло, там — часть хвоста. У разрушенной колонны — кусок головы с одним глазом, который уже потускнел.

Обломки внутренностей, разорванные мышцы, осколки костей. Органы, которые я даже не мог опознать. И в луже кислоты и крови — всё ещё бьющееся сердце размером с мою голову.

Сердце дёргалось в неровном ритме. Каждое сокращение выплёскивало новую порцию тёмной крови, которая шипела на камне, оставляя дымящиеся следы. Жизнь медленно покидала этот последний работающий орган.

Чешуя, разбросанная по полу, ещё сохраняла блеск. Твёрдая, словно сталь, но гибкая, как кожа. Технологичное чудо природы.

— Охренеть… — присвистнул, разглядывая останки. — Кто его так? Сука была сильной. А его словно через задницу надули, и он лопнул.

Сознание отключилось в самый важный момент.

Наклонился, рассматривая куски плоти. Странные, не полностью драконьи. В некоторых местах видны человеческие черты — кости тоньше, суставы подвижнее.

Поднял кусок чешуи, повертел в руках. Металлический блеск, но лёгкость пера. Ценный материал для доспехов. Жаль, нет времени собирать.

Дошло. Основа души гибрида. Я хотел её заполучить, чтобы использовать как основу для кристалла души. А теперь монстр превратился в фарш.

— Тварь! — выругался, пиная осколок чешуи.

Все планы к чёртовой матери. Без основы души мне грозит медленное разрушение изнутри. Эфир рано или поздно разорвёт тело на части.

Кто мне помог?

— Оркан? — спросил тишину.

Надежда кольнула в сердце. Мой учитель. Единственный из Совета Видящих, кто не пытался меня убить. Если он здесь…

Но нет. Это не мог быть он. Магия была другой. Незнакомой. Сильной, но чужой.

Незнакомец в балахоне, вышедший из портала… Кто он? Зачем вмешался? Почему помог мне, но уничтожил гибрида?

И главное — что он сделал с моим эфиром? Энергия теперь текла иначе. Спокойнее. Управляемее. С красноватым оттенком вместо чистого серебра.

Улучшение? Или скрытая ловушка?

Звук стона отвлёк от размышлений. Повернулся в ту сторону, прислушался.

Ещё один стон. Мужской голос. Знакомый.

— Ребята? — позвал, направляясь на звук. — Вы где?

Ответом стал болезненный мат. Ульрих. Живой, злой, матерящийся. Значит, в порядке.

Обогнул груду обломков, нашёл стратега. Тот лежал под завалом из мелких камней, пытался выбраться. Лицо в крови, но глаза ясные.

Серая пыль покрывала его одежду плотным слоем. Волосы слиплись от крови — ссадина на лбу, неглубокая, но сильно кровоточила. Правая рука неестественно вывернута — вывих? Перелом?

— Живой? — спросил, протягивая руку.

— К сожалению, — проворчал Ульрих, хватаясь за помощь. — Хотя после такого предпочёл бы сдохнуть. Лучше бы я с той девкой развлекался.

Помог ему встать. Стратег покачался, но устоял на ногах. Ощупал себя, проверяя кости. Поморщился, когда дотронулся до рёбер.

— Рёбра целы, — доложил. — Плечо болит, но двигается. Проживу.

Он резко проверил своё хозяйство.

— Фу! — выдохнул. — Мне посохом зарядило. — Думал там уже всмятку всё.

Пощупал пострадавшее место, поморщился, но выдохнул с облегчением. Ещё раз ощупал карманы, проверяя содержимое.

Посох валялся рядом, треснувший, но целый. Поднял его, протянул стратегу.

— Твоё, — сказал. — Хотя выглядит хреново.

Ульрих взял посох, критически осмотрел. Трещина шла по всей длине, но древесина не разломилась. Сила ещё оставалась — голубоватое свечение пульсировало в глубине.

— Сойдёт, — кивнул стратег. — Лучше, чем ничего.

Он опёрся на посох, поморщился от боли в плече:

— Где остальные?

— Ищем, — ответил, оглядываясь. — Слышал Лока?

— Нет, — покачал головой Ульрих. — Когда очнулся, только твои шаги.

Мы двинулись через завалы, прислушиваясь к любым звукам. Стратег прихрамывал, но шёл сам, отказавшись от поддержки.

Лока нашли у противоположной стены. Он сидел, прислонившись спиной к камню, держался за голову.

Выглядел не лучше Ульриха. Кровь из носа, запёкшаяся на губах и подбородке. Синяк под глазом уже начал наливаться фиолетовым. Куртка порвана на плече, обнажая глубокую царапину.

— Мозги на месте? — спросил я.

— Вроде того, — ответил Лок, моргая. — Хотя после твоего светового шоу не уверен.

Он попытался встать, но покачнулся и чуть не упал. Подхватил его под руку, помог подняться. Лок тяжело оперся на моё плечо, дыхание сбилось от боли.

— Нога, — пояснил, заметив мой взгляд. — Кажется, вывих.

Осмотрел повреждённую конечность. Лодыжка распухла, сквозь разорванную штанину виднелся уродливый синяк. Но кость цела — это главное.

— А где Торс?

— Там, — кивнул Ульрих в сторону дальней стены.

Громила лежал в углу, засыпанный мелкими камнями. Не двигался. Сердце пропустило удар от тревоги. Подбежал к нему, проверил пульс. Сильный, ровный. Жив.

Отбросил камни, освобождая тело друга. Огромная грудь медленно поднималась и опускалась. На лбу глубокая рана, кровь запеклась тёмно-бордовой коркой. Левая рука вывернута под неестественным углом — точно перелом.

— Торс, — потряс его за плечо. — Подъём.

Великан медленно открыл глаза. Сфокусировался на моём лице.

— Что за хрень тут происходила? — первые слова.

— Хороший вопрос, — ответил честно. — Сам пытаюсь понять.

Помог ему сесть. Торс поморщился, потёр затылок, но серьёзных повреждений не было. Осмотрел сломанную руку, сжал зубы от боли.

— Нужно вправить, — сказал, указывая на перелом.

— Потом, — отмахнулся громила. — Когда выберемся.

Он медленно поднялся, опираясь на здоровую руку. Покачнулся, но устоял. Осмотрел свои раны с практичностью бывалого воина.

— Жить буду, — заключил, сплюнув кровь. — А что с драконом?

— Фарш, — ответил кратко. — Разорвало изнутри.

Торс хмыкнул, явно не понимая:

— Это ты его так?

— Нет, — покачал головой. — Что-то другое. Или кто-то.

Все живы. Все в сознании. Учитывая обстоятельства — это чудо.

Все четверо медленно поднимались на ноги, отряхиваясь от пыли и мусора. Ульрих первым пришёл в себя окончательно — тряхнул головой, сплюнул кровь.

— Твою ж мать! — выругался, вытирая разбитую губу. — Когда ты начал светиться, я думал, у меня органы на клетки распадаются. И я сейчас их высру.

Он согнулся пополам, проверяя живот руками. Поморщился, но выпрямился.

— Хотя нет, вроде всё на месте. Жаль.

Лок медленно поднимался, держась за стену. Вытер кровь из носа тыльной стороной ладони.

— А я кажется мозгами плакал, — пожаловался он, щупая затылок. — Или это просто кровь? Не пойму.

Он поднял руку к свету, рассматривая пальцы. Густая тёмная кровь, но без серого вещества. Хороший знак.

— Просто кровь, — успокоил его. — Мозги пока на месте. Хотя, может, ты их и раньше не имел.

— Очень смешно, — буркнул Лок, но улыбнулся сквозь боль.

Торс встал последним. Огромная фигура покачнулась, но устояла. Почесал бок, где красовался здоровенный синяк.

— Чесалось всё, — заявил он просто.

Все посмотрели на громилу. Секунда тишины.

— Что? — не понял Торс наши взгляды.

Я не выдержал первым. Рассмеялся. Сначала тихо, потом громче. Нервное напряжение прорвалось наружу.

— Рад, что с вами всё в порядке, — сказал, когда смог говорить.

Лок внимательно посмотрел на меня:

— Ты жив?

— Нет, — покачал головой, делая серьёзное лицо. — Я стал призраком. Опасным. И мне нужны души для жертвы.

Все напряглись. Ульрих машинально начал поднимать посох. Торс сжал кулаки. Лок отступил на шаг.

Я выдержал паузу ещё секунду. Потом расхохотался.

— Можете расслабиться, идиоты.

Облегчённый смех прокатился по залу. Ульрих показал мне неприличный жест. Лок покачал головой:

— Сволочь. Напугал до усрачки.

— После твоих рассказов про другие миры. Эфир и всё остальное… — хмыкнул Ульрих. — Я уже верю во что угодно. Даже в розовых пони, срущих радугой.

Он отряхнул одежду, поморщился от боли в рёбрах. Посох теперь служил опорой — нога повреждена сильнее, чем казалось вначале.

Ульрих подошёл к куче органов в центре зала. Нагнулся, поковырялся в останках палкой, словно что-то искал. А потом выплюнул что-то серое.

— Плевать! — заявил, морщась от вкуса. — Сдох и ладно! Меньше проблем.

— Ты что, кусок дракона жевал? — охренел Лок.

— Попало в рот при взрыве, — пожал плечами стратег. — Коготь, кажется. Или зуб. Хрен разберёшь.

— Фу, млядь, — скривился Лок. — Ты вообще представляешь, где это было?

— В заднице у дракона, — невозмутимо ответил Ульрих. — Но я не принцесса. Переживу.

— Пошли! — сказал, направляясь к выходу.

— Куда? — спросил Лок.

— К хирургу плоти, — ответил, не оборачиваясь. — Мне нужен кристалл души.

Обернулся, видя их озадаченные лица:

— Что? Думали, я теперь в порядке? — хмыкнул. — Временное улучшение. Но корень проблемы никуда не делся.

Лок кивнул, понимая. Ульрих пожал плечами — ему было всё равно, куда идти, лишь бы подальше от этого проклятого места. Торс просто двинулся следом, привычно подчиняясь.

Но я заметил их взгляды. Обеспокоенные. Недоверчивые. Я изменился после вспышки эфира. Они это чувствовали, хоть и не понимали природы изменений.

Двинулись к выходу из зала. Лок повис на Торсе — ноги ещё плохо держали. Ульрих опирался на посох, но шёл сам. Я чувствовал их взгляды на себе. Беспокойство. Вопросы. Но пока никто не спрашивал, и я не объяснял.

Дошёл до выхода из зала, остановился. Эфир почти пришёл в себя и я кое-что чувствовал. Сначала не поверил, что такое вообще возможно. Но раз сегодня у нас день «чудес», то почему бы и нет?

Зов. Тихий, но настойчивый. Как песня без слов. Пульсация силы, откликающаяся в моей крови.

Повернулся, оглядел руины. Среди обломков и крови должно было быть…

Закрыл глаза, сосредоточился на ощущении. Эфир внутри отзывался на что-то. Резонировал. Чувствовал родственную силу.

Направился на зов. Чем ближе подходил, тем сильнее становилось притяжение. Как магнит к металлу, как пламя к кислороду.

Остановился у груды обломков. Здесь. Под этим камнем. Отбросил глыбу — оказалась легче, чем выглядела. Ещё одну. Ещё.

Нашёл! В дальнем углу, под грудой мелких камней лежала основа души гибрида. Размером с кулак, тёмно-красная, с прожилками золота. Энергия пульсировала внутри, как вторая жизнь.

Красивая. Мощная. Древняя. Чистая сила, спрессованная в кристалл. Основа духа.

— Ты моя прелесть, — пробормотал, очищая кристалл от крови и грязи.

Вытер основу рукавом, рассматривая на свету. Совершенная форма. Ни трещины, ни изъяна. Энергия внутри пульсировала в такт с моим сердцем. Уже настраивалась на нового владельца.

Поднёс ближе к глазам. В глубине кристалла клубился туман. Взвесил кристалл на ладони. Тяжелее, чем выглядел. Словно вся суть дракона сконцентрировалась в этом куске камня.

Покрутил в пальцах. Свет преломлялся в гранях, создавая причудливые узоры на стенах. Внутри кристалла плясали красные искры. Как отражение моего измененного эфира. Совпадение? Не думаю.

Кольцо Эранда отреагировало. Спрятал основу в пространственное хранилище. На всякий случай.

— Нашёл что искал? — поинтересовался Ульрих, подойдя ближе.

— Ага, — кивнул. — Теперь можно валить отсюда.

Направились к выходу. Шли медленно, помогая друг другу. Все помятые, но в неплохом настроении. Выжили в бою с древним гибридом. Повод для гордости.

Первые шаги давались с трудом. Каждый мускул болел, суставы скрипели, как несмазанные петли. Но с каждым метром становилось легче. Тело вспоминало, как двигаться. Кровь разгонялась, смывая усталость.

Меня никак не покидала мысль, что энергия в моём теле текла по-новому. Более плавно, управляемо. Красноватые оттенки в привычном серебристом свечении. Кто-то поработал с моей магией. Профессионально. Как мастер настраивает сложный механизм.

Сосредоточился на ощущениях. Эфир послушно отзывался на мысленные команды.

Потом разберусь, когда будет время и в более спокойном месте. Лок по-прежнему опирался на Торса, Ульрих шёл, стуча посохом по каменному полу.

Грязь скрипела под ногами. На стенах — следы пожара, копоть, остатки засохшей крови. Потолок местами обвалился, создавая преграды из камней и пыли. Приходилось перелезать, ругаясь и кряхтя от боли.

Воздух становился свежее. Где-то впереди был выход, циркуляция. Запах подземелья — гнили, плесени, сырости — разбавлялся ароматами с поверхности. Зелень, земля, ветер.

Я замыкал группу, прислушиваясь к ощущениям.Кто бы мне не помог… Мог бы и нормально всё сделать. Сразу, чтобы мне потом не возиться со всем этим. Ладно.

Тюрьма элементалей в кармане больше не трещала. Артефакт притих, перестал нагреваться. Заключённые духи затихли. Достал. Посмотрел и охренел.

Ну для начала ни одной трещины. Вообще, сука! Как будто новый. И это меня очень обрадовало. Можно использовать как раньше. Так ещё и энергия в нём сохранилась.

Заглянул. Все элементали на месте. Вода, воздух, земля и огонь. Фух! Думал, что у меня их украли. Плата за услуги. Но, слава монстрам, пронесло.

Водный дух тут же прильнул к стенке сферы, почувствовав мое внимание. Любопытная голубая рожица, смотрящая с интересом. Когда-то это был полноценный элементаль, но долгие годы заточения сделали его покорным, почти ручным.

Огненный, наоборот, отвернулся, демонстрируя независимость. Самый своенольный из четырех. Всегда норовил устроить пожар больше, чем требовалось.

Земляной дремал, как обычно. Медлительный, основательный, он пробуждался только для дела. А воздушный кружился вихрем, не находя себе места даже в заточении.

— Кстати, — Ульрих оглянулся на меня. — Твоя фенька на груди больше не дымится.

Коснулся шрама от стабилизатора. Выглядело как татуировка из расплавленного серебра. Замысловатые узоры, не имеющие смысла, но странно гармоничные.

Провел пальцами по узору.Пульсировал в такт сердцебиению. Теперь часть меня — буквально. Врос в плоть, стал единым целым.

— Он сгорел, — пожал плечами. — Не выдержал нагрузки.

— А тебе не больно? — поинтересовался Лок.

— Терпимо.

— Везунчик, — хмыкнул стратег. — А я после твоего света чуть глаза не потерял.

Он потер веки, морщась. Зрачки все еще расширены, не реагировали нормально на свет. Магическая вспышка оставила свой след.

Коридор начал подниматься вверх. Каменные ступени, узкие, скользкие от влаги. Стены покрывались зелёным мхом — здесь было сыро и темно.

Воздух становился влажнее, тяжелее. Капли конденсата стекали по стенам, собирались в маленькие лужицы у основания ступеней. С потолка свисали сталактиты, блестящие от влаги.

Запах затхлости усилился. К нему примешивались новые оттенки — гниющее дерево, плесень, застоявшаяся вода.

Факелы в нишах давно погасли. Шли практически вслепую, нащупывая путь руками. Только свечение огня одного из братьев давало немного света.

— Лок, — Торс остановился, тяжело дыша. — Можешь посветить ярче?

— Попробую, — кивнул брюнет.

Усилил поток огня. Пламя стало ярче, осветили коридор на несколько метров вперёд. Оранжевые блики заплясали на мокрых стенах, создавая причудливые тени.

— Странно…— пробормотал Лок.

Посмотрел на него, но он помотал головой.

— Лучше, — одобрил громила.

Заметил, как Лок хмурится, глядя на свою ладонь. Огонь в ней горел ровнее обычного, ярче. Словно подпитывался чем-то помимо магии самого Лока.

Эфир? Мой измененный эфир может влиять на чужую магию? Усиливать? Интересно. Очень интересно.

Продолжили подъём. Ступени становились всё круче. Стены сужались, потолок опускался. Приходилось идти гуськом.

Коленям и спине доставалось больше всего. С каждым шагом вверх мышцы протестовали сильнее. Пот стекал по лицу, застилая глаза. Дыхание сбивалось, в груди жгло.

Но близость выхода придавала сил. Еще немного. Еще чуть-чуть. И мы вырвемся из этой каменной могилы.

— Далеко ещё? — спросил Ульрих, отдуваясь.

Стратег выглядел измотанным. Лицо покраснело от напряжения, на лбу вздулись вены. Посох скользил по влажным ступеням, почти не помогая.

— По моим подсчётам, — Лок подумал, — ещё два пролёта. Потом будет этаж, где лежит Эмилия.

— А, эта дурочка, — вспомнил стратег. — Которая нас к дракону привела.

— Она самая.

— Интересно, что от неё осталось?

Ульрих криво усмехнулся. Черный юмор — лучшее лекарство от усталости и страха. Особенно когда боль в каждой мышце напоминает, как близко мы все были к тому, чтобы разделить судьбу этой «дурочки».

Узнали через десять минут. Поднявшись на нужный этаж, мы нашли тело девушки в том же положении, в каком его оставили. Гибрид её не тронул — видимо, мёртвые его не интересовали.

Эмилия лежала на спине, раскинув руки. Глаза открыты, в них застыл ужас последних мгновений. Кровь вокруг уже потемнела, запеклась. Крысы успели погрызть пальцы и нос, но в остальном тело было относительно целым.

Одежда разорвана, обнажая бледную кожу, покрытую синяками и ссадинами. На шее — глубокие раны от когтей гибрида. Именно они и стали причиной смерти. Быстрой, но не милосердной.

Ульрих остановился рядом с трупом, присвистнул:

— Всё-таки жопа у неё хорошая была.

— Хочешь — возьми с собой! — засмеялся Лок. — Я там одну сиську видел. Можешь сувениром прихватить.

— Больной ублюдок, — покачал головой стратег. — Но идея неплохая. Правда, тащить труп…

— Тяжело и неудобно, — закончил Торс.

— Вот именно. Лень.

Ульрих пнул тело носком сапога, проверяя… что именно? Не ожила ли? Тьфу ты, слишком много странностей для одного дня.

Даже мертвая, девушка оставалась красивой. Правильные черты лица, высокие скулы, полные губы. В другой жизни, при других обстоятельствах…

Мы обошли тело, направляясь дальше. Чёрный юмор помогал справиться с напряжением. После всего пережитого смерть незнакомой девушки казалась просто ещё одной неприятностью.

Лестница вверх. Ещё один пролёт. Каменные ступени, потёртые от времени и использования. Перила, покрытые резьбой — когда-то красивой, теперь облупившейся.

Рисунок еще угадывался — сцены охоты, сражений, пиров. История давно исчезнувшей цивилизации, высеченная в камне. Имела ли она отношение к гибриду?

Сколько лет этому подземелью? Сотни? Тысячи? Камень не умеет говорить, но хранит память дольше, чем любая книга.

Дошли до следующего этажа. Здесь было светлее — окна, пусть и заколоченные, но щели пропускали дневной свет. Коридор шире, потолки выше.

Пыль клубилась в лучах света, медленно оседая на потрескавшийся пол. В воздухе пахло сыростью, старым деревом и… свободой. Близкий выход на поверхность.

— А если там засада? — напрягся стратег.

— Тогда будем драться, — пожал плечами блондин. — Как обычно.

Лок достал револьвер, проверил барабан. Два патрона. Не густо, но лучше, чем ничего. Торс размял здоровую руку, готовясь к возможной схватке. Ульрих перехватил посох удобнее.

Я прислушался к эфиру. Никаких возмущений, никаких аномалий. Возможно, нас действительно никто не ждет. Но после боя с гибридом обычные враги уже не казались такими страшными.

Подошли к лестнице, ведущей к разрушенному особняку. Остановились, прислушались. Сверху доносились голоса. Много голосов. Мужские, властные, привыкшие командовать.

— Дерьмо, — тихо выругался Ульрих.

Лок осторожно выглянул из-за угла, потом быстро отпрянул:

— А вот и главы родов.

— Много? — спросил Торс.

— Достаточно. Человек двадцать. Все при оружии.

— Большая охота! — выдал Ульрих.

— Вот только на кого? — спросил Лок, глядя на меня.

Сверху донёсся властный голос:

— Идите проверьте, что там!

Звук шагов. Они спускаются.

— Ну вот, — вздохнул я. — А я надеялся спокойно выйти.

Оглядел своих потрепанных товарищей. Мы все измотаны, ранены, истощены. Судьба — та еще сука.

Друзья, вроде немного оклемался. Даже несмотря на операцию всё по плану. Две больших главы будет на этой недели. Ещё одна скоро. Постараюсь завтра или послезавтра. Всех благодарю за поддержку и тёплые слова. Понимаю, что вы ждёте, но я как только полегче стало, сразу писать