Ее кровь, его тьма

Глава 36

Я ещё не до конца проснулась — лишь ощущала тяжесть век и такой знакомый запах. Постепенно начала понимать, что лежу не одна. Мой лоб касался чужого плеча — сильного, тёплого, и каждый вдох словно втягивал меня обратно в жизнь.

Я помнила сон — тот кошмар, где я видела себя мёртвой, чужой, где всё было искажено и холодно. От воспоминаний передёрнуло. Михаэль почувствовал это движение, чуть крепче обнял меня и тихо сказал:

— Тише… ты уже здесь. Всё прошло.

Его голос был низкий, чуть хриплый — таким он звучал только когда говорил искренне.

Я подтянулась ближе, села, и первое, что сделала, — взяла его ладонь и приложила к своей щеке. Кожа у него была прохладной, но от этого прикосновения по телу прошёл ток — такой живой, что я выдохнула вслух.

— Там ты спас меня… во сне, — прошептала я.

Я вспомнила, как мне было тепло от его голоса, и во мне родилось столько нежности к нему.

Сначала я просто прижалась к нему ближе, уткнулась в грудь, прислушиваясь к каждому его движению, но их не было. Потом подняла голову — медленно, будто преодолевая невидимую грань, — и коснулась его губ. Он не отстранился. Не удивился. Только глубже выдохнул, как будто ждал этого.

Поцелуй был тихим, почти невесомым. Но именно в этой тишине я вдруг почувствовала всю бурю — благодарность, страх, желание жить. Всё смешалось. Я прижималась ближе, как будто боялась, что, если отпущу, вновь утону в темноте сна.

Когда я наконец отстранилась, Михаэль провёл ладонью по моей щеке.

— Я бы хотела, чтобы так было всегда, — слова сами сорвались, прежде чем я успела их удержать. Сердце забилось часто, как будто я сказала что-то запретное.

Он посмотрел прямо, спокойно, но в его взгляде мелькнул тот редкий, почти человеческий оттенок мягкости.

— Я останусь с тобой, — сказал он просто.

Этого было достаточно. Не нужно было клятв, не нужно громких признаний. Если Михаэль обещал — значит, это истина.

Я улыбнулась. Напряжение, державшее меня до этого, словно растворилось. Хотелось смеяться, двигаться, дышать.

Я тут же вспомнила его слова про яд и про то, что меня мотает от отчаяния в эйфорию. И похоже, это опять случилось. Но потом вспомнила и другое: как он сказал, что направит меня в этих чувствах, и его обещание сейчас. Наверное, я до конца позволила себе расслабиться. Я подхожу, пока яд совсем перестанет действовать, оставаясь рядом. И я точно знаю, что мои чувства к этому мужчине уже неизменны. И потом я скажу то, чего еще ни разу не говорила… но это чуть позже.

Я встала, закуталась в плед и вдруг почувствовала, как по комнате проходит лёгкий поток воздуха, подхватывая ткань, заставляя её колыхаться.

— Я больше не хочу думать о плохом, — сказала я, делая шаг к центру комнаты. — Смотри, Михаэль…

Я взяла край пледа и закружилась, словно в танце. Плед развевался, а я смеялась, впервые чувствуя, что страх ушёл. Он наблюдал за мной с лёгкой, почти невидимой улыбкой.

— Раз уж мы идём на бал, там будут танцы? — сказала я, останавливаясь. — А я очень хочу потанцевать с тобой.

Он поднялся и подошёл ко мне.

— Не знаю, сладкая. Так было в моё время, но, возможно, мало что изменилось. Ты хочешь сейчас? — задал он вопрос, после того как я протянула ему руку, приглашая сыграть в эту игру.

Михаэль взял её, чуть наклонился, как будто действительно приглашал даму на танец.

— Позвольте?

Я рассмеялась, и он обнял меня за талию. Музыки не было, но она будто звучала где-то внутри. Мы начали двигаться — медленно, размеренно. Он вел мягко, без усилия, будто знал, что я всё равно поддамся его ритму.

С каждым поворотом я ощущала всё больше лёгкости. Мой смех сливался с его дыханием.

— Смотри, как ловко у меня получается, — дразнила я его.

Мы кружились, и комната будто наполнилась золотыми искрами. С каждой секундой я ощущала, что жизнь возвращается. Он подхватил меня, сделал шаг назад, и мы замерли — лицом к лицу.

— Так вот, как ты танцуешь? — сказал он тихо, — как будто это твой последний день.

Он коснулся моего лба губами, и время действительно остановилось. Мы встретились глазами, и сейчас я ощущала, что мы действительно как влюбленные. При этой мысли пламя в моем сердце разгоралось ещё сильнее. И так естественно наши губы встретились. Я обязательно скажу ему… потом вслух. А сейчас я признавалась ему всем своим естеством, всем телом, принимая всё, что он мне даёт, открываясь для него. Для одного. Я действительно хотела остаться с ним навсегда. Его рука осторожно скользнула вверх по моей спине, притягивая ближе, но без силы, без власти — просто для того, чтобы я знала, что он здесь. Мы просто наслаждались этой близостью, и казалось, что время остановилось. Он смотрел на меня как-то по-другому.

— Сегодня нет дел, — сказала я, не разрывая взгляда. — Я хочу, чтобы весь день был только наш.

Он чуть приподнял бровь.

— Я не могу отказаться от такого предложения. Наверное, я действительно бы мог вечно наслаждаться твоими губами, — он оставил там горячий поцелуй.

— Твоей шеей, — его губы опустились ниже, даря мне наслаждение.

Он подхватил меня и отнёс на кровать. Мы долго целовались, потом просто лежали, смотря друг на друга. В какой-то момент нас захватила страсть, и мы сгорали в её потоке. Я отдавалась ему, а он так красиво и нежно брал меня. Потом мы много разговаривали. Он в первый раз так много шутил, а я смеялась. Это был очень необычный день, и он мне нравился. Если он останется рядом, я хочу проводить с ним время именно так, — подумала я, пока мой живот не заурчал.

Я хотела сама спуститься, позвать Марту и попросить принести обед в комнату, но Михаэль сам спустился и вернулся с подносом. После того случая Марта больше не заходила ко мне в комнату без приглашения и не будила по утрам. И в целом я видела по её взгляду, что она ободряет, что рядом со мной такой мужчина.

— Иногда мне грустно, что я не могу поесть с тобой, — сказала я, отправляя в рот очередную ложку наивкуснейшего супа.

Я рассмеялась, отламывая кусочек хлеба.

Я фыркнула, но улыбка не сходила с лица. Было в этом дне что-то особенное — лёгкость, которой ещё не было между нами. Я ела, он сидел напротив, наблюдая. Иногда я ловила его взгляд — пристальный, внимательный, почти изучающий — и мне хотелось спрятаться, но и не хотелось, чтобы он отворачивался.

После обеда я подошла к окну. День был тёплым, воздух прозрачным, и где-то вдали слышались звуки музыки: сегодня была суббота, а это значило, что народ отдыхает, устраивая праздник для души.

— Откуда ты всё знаешь?

— Тысяча лет достаточно, чтобы изучить природу ума. Но поверь мне: если ты научишься наслаждаться каждым днём своей жизни, то обретёшь подлинное счастье. Представь, что через год ты понимаешь, что каждый день твоей жизни был удивительным.

Я развернулась к нему, смотря в глаза. В них было столько мудрости, спокойствия — казалось, что для него открыты все тайны человеческой души.

Я не знала, что ответить, поэтому просто улыбнулась и положила голову ему на грудь. Его рука тут же легла мне на спину, другая — на волосы. Так мы простояли долго. Не нужно было слов, не нужно было объяснений. Я слушала его дыхание — ровное, чуть замедленное — и ощущала, как с каждым вдохом возвращается покой.

Потом я отошла, начала суетиться по комнате — не из беспокойства, а от избытка энергии.

Я обернулась.

Я снова почувствовала, как щёки заливает румянец. Чтобы скрыть смущение, я подняла юбку и начала кружиться перед зеркалом, словно примеряя будущий танец. Он схватил меня за руку, притянул к себе и поцеловал.

Он засмеялся, и этот смех впервые прозвучал по-настоящему — не как насмешка, не как хищное рычание, а как у живого человека.

Я не ответила. Просто шагнула ближе, и мы продолжили целоваться.

Когда вечер начал медленно сползать за окно, Михаэль мягко вывел меня из этого транса своим голосом.

****

Благодарна всем, кто поддерживает работу, сохраняя в свою библиотеку и ставя звездочки ⭐️. Заметила, что это влияет на моё вдохновение и на то, чтобы написать поскорее продолжение. Тем более что у меня есть целая неделя отпуска, и целых два дня я выделяю на то, чтобы завершить этот роман. Впереди редактура уже написанного и финальная часть.