Едрит твою через кочерыжку... Или фемина против мракобесия

Глава 8. Новое путешествие

Сегодня прям день совпадения интересов. Местные храмовники меня уже так достали своим “ненавязчивым” вниманием, что хотелось сначала удушить их всех каждого по отдельности, а потом ещё раз, но уже всем скопом. А Ылш собрался в очередное плавание. Сделал катамаран нового типа (с палубой) и намеревался чухнуть прочь от местных проблем.

Я бы с удовольствием смылась тоже. К сожалению, за всё время нахождения здесь для местных своей пока не стала. Лишь Юи со своей опекуншей относились ко мне очень благожелательно. Да и то – опекунша тоже не особо баловала своим вниманием и больше терпела из-за хорошего отношения девочки ко мне, нежели по другим причинам. Мои медицинские познания оказались весьма востребованы в общине. Но ко мне по-прежнему относились с опаской: ведь, поди знай, а вдруг Ти – действительно богиня? Не прогневать бы её ненароком.

О какой дружбе может идти речь при таком отношении? Дикость какая-то!

Так вот, прослышав, что новый катамаран готов отправиться в путь, местные жрецы подсуетились и… выпнули меня с наказом собрать как можно больше лекарственных трав. Это, типа, проверка на вшивость такая… тьфу, лояльность. Соберу что-то полезное – значит, в травах разбираюсь, и можно меня потихоньку прибрать к рукам. А если привезу одну бесполезную “травушку-муравушку” – ату её! Как минимум – погонят из храма поганой метлой. Как максимум – либо наложницей сделают, либо жизни лишат. Жертва – она и в Африке жертва.

Чёрт! Как же достали меня все эти жрецы недоделанные. Распинаются тут на каждом углу о послушании “воле богов”. Жертвоприношения свои устраивают, ёрш их медь! А сами только и думают о том, чтоб сладко спать, да вкусно жрать за чужой счёт. Как вижу их хитрые масляные глазки – во мне просыпается дикое, необузданное, кровожадное чудовище. Была бы у них возможность – разложили бы меня прямо на полу, да всем скопом принесли в жертву… неоднократно… по очереди. И это они пока ещё сдерживаются.

И по ночам кошмары уже сниться начали со мной любимой в главной роли: то меня всем табуном пользуют вот так, а то – вот эдак. Или это не кошмары? Блин, теперь и не разберёшь, чего в этих снах больше: страха перед превосходящими силами противника или не вовремя всплывшими из подсознания эротическими фантазиями?

Вот уж никогда бы не подумала о себе в таком ключе: желать, чтобы меня долго и упорно насиловала толпа похотливых жрецов? Фу, какая гадость! Но от осознания этого факта кошмары никуда не исчезли. И продолжали навещать мои сны с завидной регулярностью.

Даже Юи стала замечать, что со мной что-то явно не так. Ну да, весьма сложно не заметить полубезумный взгляд без пяти минут богини, коим спросонья одариваю малышку Ю по утрам, пытаясь переключиться с ночного эротического забега на реальность. А вид нечёсаной меня уж точно не добавляет оптимизма. В такие моменты я сама себе напоминаю “Лихо одноглазое” из сказки “Там, на неведомых дорожках…”[35].

И, если уж быть до конца откровенной, так достала уже эта “бытовуха” – сил нет. Ну где мой любимый, тёплый ватерклозет, в котором не сквозит и не дует? Достали уже эти чёртовы лопухи! Даёшь нормальную туалетную бумагу! Прокладочки, миленькие, ну где вы? Ау. Я так по вам соскучилась! Ни нормальной одежды, ни обуви. Даже газовой плиты – и той нет. Готовишь на костре, живешь в какой-то мазанке из глины, спишь на циновке из тростника. Везде грязь и убожество. Господи, да за что мне это?

Хотя, наверное, есть за что. Мне уже почти двадцать, а ни друзей, ни подруг не нажила. Как-то не выходит социализироваться. Всё одна, да одна. Пока росла и ходила в школу, лучшими моими друзьями были родные и близкие. Ну, ещё репетиторы по иностранным языкам, да тренеры по рукопашке. И да – ещё я посещала плавание и акробатику. А каждые каникулы ездила к прабабушке. Да, всё верно: со стороны отца ещё жива моя прабабка. Старушка (которую старой не особо-то и назовёшь) и сейчас выглядит всего лет на пятьдесят с хвостиком, хотя реально уже стукнуло все девяносто.

Прабабушка была местной ведуньей-знахаркой. Заговаривала любую боль, лечила травами страждущих. Приходилось ей работать и повитухой. В общем, она много чего знала и, естественно, пыталась передать эти знания и мне. Да, вот только правнучка попалась дюже упёртая: ни в какую не хотела заниматься травологией. Видеть, как прабабка лечит людей – видела. Кое-что из знаний, невзирая на глупую упёртость, всё же, переняла. И даже познала радость собственноручного изготовления различных настоек из трав. Но дальше не пошло. Как-то получилось, что учёба и тренировки поглотили меня всю без остатка. И кроме тяги стать врачом, от прабабки я более почти ничего не приобрела. А теперь, вот, готова последнее с себя снять, лишь бы вернуться в собственное детство и научиться всему, что знает ведунья-знахарка. Господи, ну почему же я так наплевательски отнеслась тогда к этим воистину драгоценным знаниям? Где их здесь, в этой древности, теперь взять?

Несомненно, я получила весьма серьёзную подготовку по многим предметам. Особенно хорошо давались языки, акробатика и силовая подготовка. Но именно всё это, в совокупности, и отвратило от меня практически всех одноклассников. С их точки зрения, я была занудной заучкой, с которой даже в кино сходить нельзя. Не говоря уж о том, чтобы просто общаться. А когда, скажите на милость? Было бы в сутках сорок восемь часов – и их бы не хватило. У меня, страшно сказать, и выходных практически не было. Лишь летние каникулы у прабабки кое-как скрашивали напряжённый график учёбы.

Не хочу сказать, что обошлась вовсе без подружек. Была одна – мы вместе посещали акробатику. Там и сдружились. Но если подружка скорее напоминала былинку, парящую на ветру, то я больше смахивала на молодой, крепкий дубок: уже в школе выделялась вполне себе рельефной мускулатурой. Не так, чтобы походила на парня в юбке, но была очень жилистой и выносливой. Отчего наш физкультурник всегда меня ставил всем в пример. Именно из-за этого и парня не завела: кто захочет иметь подругу, что может с одного тычка успокоить?

Думала, в институте ситуация хоть немного изменится. Чтобы оборвать любые ассоциации со своим прошлым, специально уехала в Одессу, где и поступила в медицинский. Но и здесь продержалась лишь до первой сессии. Пока студенты присматривались друг к другу, пока осваивались – ещё было ничего. Затем до всех дошло, что учиться я намерена только на пять. И пьянок с гулянками категорически не приемлю. А какой же студент не пьёт? И ладно бы только не пила. Я ведь ещё и с парнями не гуляла. И жила не как все нормальные студентки – в общежитии. А отдельно, на съёмной квартире. Один только этот факт уже заставил многих от меня отвернуться. Да и вообще: что ж это за студентка, которая не пьёт, не курит, на гулянках не появляется, с парнями не встречается? Вместо этого живёт отдельно, учится на одни пятёрки, знает столько языков, что иному профессору стыдно. А кроме того – о, ужас – посещает спортзал, секцию боевого самбо, да ещё и бегает кроссы по утрам и вечерам.

Парни всё это просекли “на раз” и просто… вычеркнули меня из списков своих интересов. Что поделать, не нужна никому такая заучка-физкультурница.

Конечно же, я злилась. Не понимаю людей, которые готовы сутками напролёт бухать, шляться где ни попадя, а потом сдавать экзамены… за взятку. И это будущие врачи? Те, от которых будет зависеть чья-то жизнь? Сначала я молчала. Потом пыталась вразумить. Словами. Когда слова не помогли, в ход пошла тяжёлая артиллерия: меня попытались повозить мордой по асфальту. Просчитались: повозила я. Явились проплаченные их родичами адвокаты. Не повезло: и у меня были козыри в рукавах. Отстали. Но теперь между нами вооружённый до зубов нейтралитет: они не лезут ко мне, я не трогаю их. Козлы. Не понимают, что сами мне и нафиг не сдались. Мне жалко тех людей, которые попадут на приём к таким, с позволения сказать, докторам. И хорошо, если эти несчастные пациенты отделаются только “похуданием” кошелька. А если здоровьем? Жизнью, наконец? Кто будет исправлять всё то дерьмо, что натворят эти “докторишки”, купившие дипломы за деньги своих “папиков”? Ненавижу таких уродов! Учились бы на каких-нибудь финансистов – и хрен бы с ним! Но нет же, этих козлов в медицину понесло. Что они в ней забыли? Нереализованные садистские наклонности? Как говорится, “Больной, не занимайтесь самолечением! Врач сказал – в морг, значит – в морг!”. А ведь именно из-за таких уродов для того, чтобы лечиться в наших больницах, нужно иметь просто железное здоровье. М-да…

В этот раз мы вышли в путешествие с комфортом: палубы перекрыты – есть, где укрыться от дождя. Пришлось даже прихватить с собой ночной горшок – Ылш грозился идти на катамаране ходко, почти не делая остановок. Ну не буду же я светить своими телесами. И так страждущих дофига и больше. Ничего, как-нибудь с горшком перебедуем.

Экипаж состоял всего из четырёх человек: Ылш (куда ж без него?), Хап (и без него тоже?), новый член команды Пато (тоже, вроде, не "лапоть") и я (единственная и неповторимая, хе-хе).

В самом начале путешествия попали в некое подобие слабого шторма. И лишь благодаря новой усиленной конструкции катамарана, да наличия палубы, нас не затопило. Вот что значит выходить в рейс в самый разгар паводка.

Однако, волнение было не столь сильным, чтобы обозвать его штормом. Но во время манёвра парус, зараза, всё-таки не выдержал: взял, гад, и лопнул. Пришлось восстанавливать. Сшивать два лоскута – бесполезная трата времени: не выдержала бы уже нить. Пришлось обкорнать парус, уменьшив рабочую площадь.

Но не успели далеко отойти, войдя в устье реки, как снова “хлопнул” парус. На этот раз с восстановлением провозились немного дольше и рабочая площадь куска материи уменьшилась почти вдвое. Однако, хоть в скорости немного и проиграли, на ходовых качествах судна это не сильно сказалось: до порогов дошли дней за десять.

Так как начали путешествие мы рано и “торговый сезон” ещё не наступил, народ на “торжке” отсутствовал. Так что спокойно разгрузились, разобрали катамаран и перетащили через пороги. Затем всё собрали обратно, загрузились и вновь пустились в плавание.

Но в этот раз пришлось поработать руками: при полном штиле против течения без паруса особо не поплаваешь. Поэтому парни брались то за вёсла, то за бечеву, ну а я стала играть роль кормчего, выдерживая правильный курс нашего корытца.

Дошли до места слияния трёх рек и призадумались: места совершенно незнакомые. Половодье. Весь народ чухнул туда, где посуше. Даже спросить не у кого. А, нет, есть у кого: на наше счастье повстречался какой-то мужик на лодчонке, сделанной из цельного куска дерева. Такие, по-моему, долблёнками называют.

Накормили путешественника, расспросили. Судя по всему, придётся держаться центрального рукава. По крайней мере, мужик именно его и присоветовал.

Распрощавшись с собуты… хм, собеседником, снова двинули в путь.

Немного повезло с ветром, но опять сильно не повезло с парусом: два раза порвался, гад. В результате, оставшегося куцего огрызка уже мало на что хватало, а потому ребята взялись за вёсла и стали держаться ближе к берегу.

Ну, а я что? Я – ничего: сижу себе, да “кормчу” потихонку. Ребятки сильные, с вёслами и без меня управятся.

Зато по причине того, что гляжу вперёд – всё, что нужно, подмечаю. И вижу, что местность потихоньку становится возвышенной, русло реки всё напористее пробирается меж более высокими и крутыми берегами. Деревьев стало меньше, да и прибрежные заросли – пожиже. А ещё обнаружились следы жизнедеятельности человека: периодически стали встречаться аккуратные прямоугольники полей, фруктовые сады и… частоколы.

Что это? Здесь один уже частенько зарится на собственность другого? Интересненько. Раз есть заборы – стало быть, есть то, что за ними нужно скрывать. Видимо, недоброжелателей тут гораздо больше, нежели в Междуречье. Там и дверей-то как таковых нет. Можно, конечно, возразить, что, дескать, делать не из чего: древесина очень дорогая. Но, с другой стороны, при необходимости нашли бы и средства, и материалы, и возможности: поставить тот же забор или дверь – много ума не нужно. Однако, в Уруке не зарятся на чужое. И трудно сказать из-за чего: либо боятся гнева своих богов (банальный страх), либо воспитание не позволяет (очень небанальная и редко встречающаяся совесть). А может что-то ещё?

Наконец, стали попадаться целые группы домов. Обнаружились и каналы для ирригации, подобные таким же в Междуречье. И – венец творения – крепость: группа строений, обнесённых сплошным деревянным частоколом. Однако, домишки, как ни странно, были сделаны из глины – хорошо уже известные мне мазанки.

И наличие крепости довольно сильно напрягло. Раз есть от кого защищаться – стало быть, и мы можем огрести. А нас всего четверо. Налетит толпа рыл этак двадцать – нам и того за глаза хватит. Как вчетвером от такой оравы отмахаться?

А если нападающих будет больше – например, человек пятьдесят? Под ложечкой неприятно заныло. Эх, Калаш[36] бы сюда. Пусть и калибром пять-сорок пять. И пару магазинов в придачу. В каждом – по тридцать патронов. Да парочку лимонок[37]. Каждому. Так можно почти сотню чучмеков перемолоть в кровавый фарш. Походя. Но чего нет – того нет.

А значит, надо что-то срочно придумать. Мне, например, не только честь моя дорога, но и здоровье. И жизнь, в особенности. А что же можно придумать из особо убойного? Естественно, взрывчатку. Гранаты, как говорится, – наше всё! Если из Калаша можно промазать, то от лимонки – фиг убежишь. Да только как её сделать?

Граната – это ж не баран чихнул – вещь очень непростая. Тут и металл, и химия, и производство. Для наших условий вполне себе сгодилась бы и шашка динамита с коротким бикфордовым шнуром, обвешанная мелкими камушками, чтобы обеспечить эффект шрапнели. Только, вот, лететь-то она (шрапнель, естественно) будет во все стороны одинаково. И меры безопасности ещё никто не отменял.

М-да, размечталась тут. Прям упоротый боевик, а не медик. Я ж, вроде, жизни спасать должна, а не наоборот. Не? Ага, когда на тебя накинутся сразу всей толпой – где человеколюбие окажется? Да как бы не на последнем месте. Но со взрывчаткой действительно что-то нужно решать. А то бегаю я быстро, но, увы, недалеко. Если поймают – мало не покажется. Так что этот пунктик в голове надо бы отметить отдельно.

А пока размышляла, наш катамаран приткнулся к берегу неподалёку от так заинтересовавшей всех крепости. С местным начальством вызвался разобраться Хап: набрав образцов товара, выскочил из катамарана и почипполинил искать руководителей местной общины.