Единственный шанс мессира Хаоса (СИ)

Пролог

Северные территории. Селение Шиасс.

— Ох, девке мужик нужен, да построже, чтоб спуску не давал.

— Так, поди, сватались к ней наши, а Данька всё нос от женихов воротит.

— Ишь, какова нашлась, переборчивая!

— А может и не воротит она, Клавия. Того шепчутся, что к ней мужики по ночам бегают.

— Да поди сплетничают, Тарика. Завидуют, вон и старосты внук на неё глаз положили, вот и треплются. А ты-то чавой на Даньку так взъелась?

— А нечего ходить тут, нос задирать. Чего себе удумала, раз городская, да ученая — нешто лучше нас? Неее, бабоньки, надо девке на её место указать…

— Слыхала, тётка ейная, Марита, написывает. А ну, глядишь, сманит к себе. А коли девка монет подкопит, то и в город подастся. Как мы без Даньки-то будем скотину возвращать? Да и лекари разъехались, кто лечить-то тогда будет?

— Значит надо следить, чтобы монет не накопила. Но хитра девка стала… ой, хитра. Глаз с нее не спускать!

— А лучше Сариду отдать, он и воспитает её и детей наделает. А куда она от нас с детями-то денется?…

Дэниэлла. Северные территории.

Снег умиротворяюще хрустит при каждом шаге. Пар то и дело вырывается изо рта. Лес вокруг выглядит так безмятежно. Но это иллюзия. Здесь слишком тихо. Ни птиц, ни мелких, привычно прошмыгивающих мимо путника лесных грызунов. Гиблые ареалы. Территории опасной, пожирающей разум и сводящей с ума энергии.

Смахиваю с ресниц прилипшие снежинки. Надо бы сделать привал, отдохнуть немного. Да и желудок напоминает о том, что в последний раз получал пищу ещё на рассвете. Но я чувствую, что козы уже где-то рядом. А значит надо идти.

Животина, действительно, обнаруживается неподалёку, в неглубоком овраге. Подхожу чуть ближе, прикрываю глаза и начинаю напевать давно заученную мелодию. Голос отражается от деревьев легким эхом, наполняя зловещую тишину жизнью. Спустя некоторое время козы перестают хаотично двигаться и растерянно замирают. Продолжаю петь, пока подхожу по очереди к каждой, набрасываю верёвку и тяну за собой. Выбираюсь из оврага.

Всё, теперь привал! Скидываю с плеч мешок, падаю в мягкий сугроб и раскидываю руки и ноги. Несколько долгих секунд лежу с закрытыми глазами, а открыв не сдерживаю вздох восхищения. Темные вершины могучих древ упираются в подёрнутое вечерним багрянцем небо. Даже в гиблых ареалах есть красота.

Когда во мне проснулся дар Гармонии, прадед долго не мог поверить и несколько раз водил меня к своему старинному другу-профессору магии, чтобы тот ещё раз проверил: нет ли ошибки. Когда стало очевидно, что ошибки нет, дед озаботился поиском наставника.

Тогда мы ещё жили в крупном южном городе, а мой прадедушка Фицжерэн преподавал историю и грамоту в школе для детей мелких аристократов. Дар Гармонии оказался даже слишком редким. И ни в одном крупном городе подходящих учителей не обнаружилось. Зато наставник нашёлся в Северных территориях. Точнее наставница.

Айтесс Нирия, худощавая, пожилая северянка, лет двухсот сорока, проживала в соседнем с Шиасс селении. В том, что ближе к Туманному озеру. Но когда мы только прибыли, там не обнаружилось подходящего свободного и готового к заселению дома. Зато уютный домик с садом нашелся в Шиасс. Староста пообещал обеспечить нас продуктами и необходимой помощью, если мы согласимся остаться здесь. Ближе всего к большому разлому Хаоса.

Около полугода назад в округе вновь проявились разрывы ткани мироздания. И плети Хаоса начали прорываться в наш мир. Сначала незаметные, они набирали силу приманивая и пожирая энергию разума животных. Пока, в какой-то момент, не начали нападать на людей…

Одинокая слеза оставляет влажную дорожку скатываясь через виски к ушам. Зло смахнув её меховой перчаткой резко сажусь и тянусь за мешком. Разлеглась тут посреди леса, а небо, вон, всё темнее и козы мёрзнут.

Достаю хлеб с кусочком вяленого мяса и вытаскиваю из ножен на поясе дедушкин кортик, чтобы отрезать ломоть ячьего сыра. Наскоро перекусив, поднимаюсь на ноги. Озябшие пальцы плохо слушаются, когда я отвязываю все ещё растерянных животных и направляюсь обратно к селению.

— Ты должна быть сильной, Дэни! Ты справишься! — звук собственного злого шепота сквозь сжатые зубы придаёт сил. Вдыхаю глубже. Ледяной воздух тут же обжигает легкие. Кажется, стало ещё холоднее. Сильнее стискиваю зубы и ускоряю шаг. Прочь из гиблого ареала.