Эдемский маг. Том I

Эпилог 3

Саркис, еле идя, то и дело прихрамывая, прошёл мимо чёрного бездыханного тела ещё недавно сильного легендарного владыки. Где-то недалеко ликовал вольный муравьиный народец.

— Их осталось так мало, сотня, однако это их победа. Они заслуживают праздника. — прохрипел маг, чувствуя как каменные руки еле сгибались в локте.

Дым шёл отовсюду. Вся земля горела бурным огнём и Саркис понимал, что этот огонь ещё долго не потухнет. Повернув голову, маг увидел груды горящих некогда грациозных заводов, складов, видел он и гриб над павшей Цитаделью, но для него всё это было неважно. Он получил что хотел, ведь он добивался своего всегда.

— Может я и убийца, но я боролся за правду. Я боролся за уничтожение этого сатанистского безумия. Может это цена была слишком высокой? — подумал эдемский маг, наступая на очередную чёрную горящую яму, по краям которой россыпью лежали осколки ещё недавно летящего сюда снаряда. — Эти осколки как и эта империя. Она бы всё равно была уничтожена, то был лишь вопрос времени. Даже добродетельные империи низвергаются, так почему этот оплот должен был выжить? — оправдал тысячи жертв беззаботный маг, для которого любая жизнь считалась лишь платой за будущее. Он был уверен, что сделал добро и никакая смерть не могла остановить его на достижении собственных целей.

Почти неходящие ноги двигали мага вперёд. В глазах двоилось, троилось, но ничто не могло остановить его.

— Нужно зайти в какой-нибудь дом и немного отдохнуть. Долго я так не протяну… Славный выдался бой, но победа изначально была в моих руках. У противника не было и шанса.

Оставив врага бездыханным, оставив своего лучшего друга мёртвым где-то в тлеющих развалинах, эдемский маг шёл истинным и неоспоримым победителем.

— Наконец всё закончилось. — сказал не хуже Саркиса валящийся с ног муравей, обнимающийся вместе с остальными его товарищами. — Мы теперь свободны и можем уйти домой, в свои родные края, подальше от этого адского города. — каждый из них плакал. Искренне. То ли от счастья, то от от неверия в победу, то ли плакал по тысячам трупов, тут и там валяющихся на горящей отныне ничейной ненужной земле. Всё это уже было неважно. Никакие слёзы никогда не вернут всех положивших головы на поле брани…

Они даже не обращали внимание на бредущего около них мага. Его смятая куртка, во многих местах порванная и запачканная багровой кровью, его слипшиеся запачканные землёй волосы, его покорёженное рассечённое лицо — всем было наплевать на многострадального мага, якобы вышедшего из этой войны неоспоримым победителем.

— Это все кто выжил? Жалкие остатки? — безразлично-устало спросил Саркис.

— Иди дальше, маг. Мы видели как тебя сбросили с крыши Цитадели. Тоже мне силач. Символ войны… Вот видел как Маврикий в бой шёл? — чуть ли не плача спросил муравей, а остальные лишь кивнули, стирая слёзы с уставшего от бойни лица. — Он — настоящий воин. А ты… А ты иди дальше отсюда… Ты никогда не станешь Маврикием!

Остатки муравьиного войска вновь победно заликовали, совершенно отвернувшись от по-богатырски статного и величавого эдемского мага.

— Значит Маврикий погиб, да? — глаза Саркиса наблюдали за остающимися позади плачущими и радующимися муравьями, постепенно отворачиваясь от ещё недавних союзников.

Голубое небо в считанные часы оказалось затянуто плотным слоем дыма. Запах гари врывался в нос, а уши улавливали треск окружающего со всех сторон яркого пламени. Горели покинутые всеми муравьиные тела, горела земля, горели пушки, артиллерия и взорвавшиеся снаряды. Место тяжёлого боя превратилось в дикое трещащее пекло, превратилось в самую горячую и страшную точку в Нижнем мире.

— Муравьи достойно держались и одолели врага. Они заслужили победу, хоть и потеряли почти всех друзей и братьев. Но всё это не мешает им искренне радоваться и обниматься. Стойкие же они…

Огромные дыры, овраги и горы тел всё никак не хотели заканчиваться. Проносясь то справа то слева, они тянулись неостановимой цепочкой. И хромой еле передвигающийся маг казался небольшой волной в одном огромном трупном океане, называемым «войной»

Саркис посмотрел вперёд и вгляделся вдаль, приметив что-то навроде небольшого домика.

— Совсем скоро я смогу отдохнуть. Главное — пересечь это полыхающее поле, а дальше уже будет видно. — успокаивал себя маг, почти волоча левую ногу за подгибающейся правой. За его спиной оставались как живые, так и мёртвые, оставались осколки, остатки, пожары и воронки — позади не осталось и грамма хорошего. Так какое счастье принёс в этот город гордый победой Саркис?

Языки пламени устремлялись к голубому небу, сейчас почти полностью затянутому едким дымом и копотью. Будто души людей, струйки навсегда улетали вверх, ведь даже они решили поскорее убраться с кровавого побоища…

— Это всё выглядит так грустно, однако плата за свободу и правду может быть какой угодно. Демьян сделал что хотел, великая победа над Эриком это в частности и его победа; Маврикий даровал свободу и жизнь своему племени; я низверг врага и дал жителям заслуженный глоток воздуха… Но почему всё в округе так болит, горит и умирает? Словно всё это… Словно всё это было одной большой ошибкой! — ни одна жизнь человека его нисколько не трогала. Он считал, что раз они пали — значит так должно было быть и это правильно. Но как же ошибался эдемский маг…

— Когда уже ближайший дом? Ай, — левая нога снова окаменела и Саркису пришлось её сгибать и разгибать собственными мозолистыми уставшими руками. Полыхающие воронки и прах всех демонов, что сражались тут, остались за спиной, как и тысячи обклёванных птицами трупов. И Адам, и Демьян, и Мартен, и Маврикий — может ли быть плата настолько огромной и страшной?

Дорога, кое-как утоптанная жителями, наконец привела этого статного победителя, этого эдемского мага в тянущиеся вдаль городские кварталы. И каждый сантиметр этой уродливой тропы, буквально каждый миллиметр был наполнен растерзанным в щепки телом. Руки и ноги, буквально вырванные из тела, лежали где ни попадя. Видимо в этом и заключалась свобода для каждого жителя…

Солнечные лучи гладили остатки жителей Чёрного города, и Саркис пожалел, что не один горожанин лично так и не увидел ни этого светлого неба, ни этого аккуратно гладившего солнечного света, такого мягкого и прекрасного…

— Боже, как муравьи допустили такое? Или может… демоны на их спинах… Точно. Блин… Да и ладно. Хорошо что все эти жители сдохли. Всё равно б сами не выжили, тупые твари! — сердце Саркиса отчего-то защемило. Внезапно он понял, что одержал победу лишь для себя, убив при этом столько тысяч людей, которые даже в диктаторской Эриковской империи бы спокойно жили и могли жить дальше…

«Но это ты его убил, эдемский убийца, эдемская мразь, ты погубил стольких людей…»

— Я? Но… Разве я сделал всё это специально? Разве я мог подумать что всё окончится именно так? — Саркис рухнул на колени почти бездыханным грузом, смотря на тут и там лежащие ничком тела людей. Липкие от крови, изуродованные и выпотрошенные… — Да и пошли вы! Чёртовы слабаки! В том что каждый из вас сдох виноваты только вы сами и больше никто! Вы меня слышите?

Эдемский маг наконец дополз до дома, то и дело морщась от боли в практически недвижимой ноге. Маг всё оставил позади — людей, друзей, союзников, огонь, медленно выжигающий остатки Церкви Сатаны. И не было больше в этом городе ничего, кроме разрухи. И не было в нём людей, что могли бы сказать спасибо их победоносному «освободителю»

Саркис молча смотрел на дом совершенно потухшим скучающим взором. Взором, с которым преступник смотрит на свою жертву, пред которой где-то в глубине души всё же чувствует некую вину:

— Может здесь было лучше без меня? Может я зря пришёл сюда? Ведь они могли продолжать жизни, даже не смотря на диктаторский режим Эрика…

Из глаз эдемского мага всё-таки посыпались слёзы. Горькие слёзы по чему-то невозвратному и оттого грустному… То был дождь. Природа заплакала, внезапно сгустив тучи над самым чёрным местом в мире.

«Они все черны не меньше меня… — говорил Мартен. — Они виноваты передо мной, а я виноват перед ними»

— Смерть, боль, разрушение и конец — наверное вот что я принёс этому и без того убитому Чёрному городу. — пробурчал огорчённый Саркис, купаясь в падающих на него огромных горьких каплях. Руки эдемского мага потрогали ту самую землю, что ранее являлась нерушимыми стенами этого муравейника, что ранее являлась чьим-то добрым и уютным домом. — Как жалко что тут нет даже убогого чёртового муравейника! Я бы всё отдал даже за такой дом, даже за такое укрытие… Говорю прям как те жители… Что же я наделал?

Природа плакала, в попытке затушить полыхающую язву. Оказалось, что не всё можно вот так сжигать, сносить, уничтожать. Оказалось, что есть ещё баланс, есть настоящие живые люди и есть действительно справедливая плата, которую нужно и можно платить. Может ли ставка ва-банк быть в полной мере справедливой, честной и правильной?

— Все дома в городе видать разрушены… Хороший же мне предстоит отдых! — расплылся в улыбке одинокий «победитель», одинокий маг из Эдема, внезапно падающий лицом на чёрную умирающую землю. А огонь всё горел и горел ещё долгие дни, несмотря на стеной стоявший крупный дождь. И никто был не в силах остановить это пламя, этот огонь, что был обязан уничтожить и так разрушенный город до самого конца.

Преданное объятиям огня обычно сжигалось до конца… Преданного объятиям огня обычно больше не существовало…