Двойная жизнь мисс Мэгги Стюарт

Глава 23

Какое-то время я молча моргала, глядя на довольного произведённым эффектом Саймона, а потом осторожно присела на краешек стула.

– То есть ты хочешь сказать, что парень, который занял место помощника старшего констебля Коннорса, на самом деле не Джастин Холмс?!

– Ну вот, а говорила, что плохо соображаешь, – похвалил меня Саймон, – тот парень, которого я видел на фото, с чисто технической точки зрения, если можно так выразиться, напоминает нашего Джастина. Высокий, спортивная фигура, темные волосы, карие глаза… Только вот черты лица совершенно другие.

– Ну да, – задумчиво кивнула я, – если, предположим, старшего констебля спросят, приехал ли помощник, он может уточнить: мол, это такой высокий с тёмными волосами? А как же, приехал и уже приступил к выполнению своих обязанностей. Удобно…

«А интернета, в котором можно посмотреть почти любую базу данных в течение нескольких минут, здесь пока нет… – мрачно подумала я. – Наверняка существуют какие-то специальные полицейские базы, где есть фото, но кто туда полезет без особой на то необходимости? Работает? Да. Претензии есть? Нет. Ну и замечательно… А то недолго и без помощника остаться. Это ж всё самому делать придётся, так что пусть себе сержант трудится, кем бы он ни был».

– Именно так, – согласился со мной приятель, – а теперь у меня есть вопрос, Мэгги. Заметь, всего один, но зато очень важный. И я не уйду, пока не получу на него ответ, даже если мне придётся здесь поселиться.

– У меня есть гостевая комната, – тут же ответила я, – в ней, правда, нет кровати, но, полагаю, что-нибудь можно придумать.

– Может, проще ответить на вопрос?

– Не знаю, я же пока его не слышала, – пожала я плечами, – может, я банально не знаю ответа.

– Мэгги, – взгляд Саймона стал очень серьёзным, – во что ты впуталась?

– Это вопрос? – уточнила я на всякий случай.

– Нет, это риторическое восклицание, – буркнул Саймон, – а вопрос следующий: каким образом связаны твой дядя Кевин, очень непростой хоуптонский юрист мистер Трондайк и липовый помощник старшего констебля. И ведь, насколько я понимаю, это лишь верхушка айсберга. Ты точно ничего не хочешь мне рассказать, Маргарет?

– Дело не в том, что я хочу, а в том, что могу, – честно ответила я, почти смиряясь с неизбежным: что-то рассказать придётся, иначе Саймон просто не отстанет и может нечаянно навредить и себе, и мне. К тому же, если я уйду от ответа, он может прекратить расследование, а сама я ничего не смогу. Или наоборот: полезет в такие дебри, что ну его на фиг, лучше отделаться частью правды.

– Вот даже как… – приятель взлохматил и без того растрёпанную шевелюру. – Как мне убедить тебя, что ты можешь мне довериться?

– А я могу? Пойми, Саймон, это не только моя тайна. Даже не так – это в основном не моя тайна. А тебе наверняка захочется получить какую-то свою, чисто журналистскую, выгоду. Спрашивается – мне это зачем?

– Мэгги, я хочу помочь, честно. И могу дать слово, что использую только ту информацию, которую ты разрешишь.

– Там такой нет, – буркнула я, – но имей в виду, Саймон, если что – я ото всего отопрусь и буду до последнего отстаивать светлый образ мистера Кевина Стюарта. Обращусь к тому же Трондайку и засужу любого, кто бросит тень на светлое имя моего родственника. Понимаю, звучит не слишком симпатично, но ставки слишком высоки, в частности, для меня.

– Я тебя услышал, Мэгги, – очень серьёзно кивнул приятель, – с Трондайком мне не бодаться, это ты права, не та у меня весовая категория. Да и не собираюсь я слово нарушать, у меня есть свои, может, не всем понятные, принципы. И среди них есть один важный: я всегда держу данные обещания. Поэтому очень редко их даю…

– Тогда пойдём в гостиную, там у меня было что-то покрепче чая, – вздохнула я, – боюсь, для того, что я собираюсь тебе рассказать, безалкогольных напитков недостаточно.

Надо отдать Саймону должное: он не стал ничего восклицать и благоразумно воздержался от каких-либо комментариев. Молча встав из-за стола, он направился в гостиную и устроился в одном из кресел.

Я же прихватила два бокала, тоник и, добравшись до небольшого бара, обнаруженного мной в угловом шкафчике, извлекла оттуда бутылку с джином.

– Мне две трети тоника и треть джина, – попросила я Саймона, – а себе как хочешь.

Он подумал и плеснул себе неразбавленного джина на пару пальцев, но потом бросил на меня задумчивый взгляд и добавил ещё.

– В общем, Саймон, я больше не буду ничего говорить о том, что эта информация сугубо личного характера, так как мы вроде как всё выяснили. Дядя Кевин оставил мне письмо, в котором сообщал очень важные новости. Причём письмо я могла и не найти, потому что оно было надёжно спрятано, я его обнаружила совершенно случайно, в общем-то.

Приятель ничего не ответил, лишь кивнул и сделал небольшой глоток, всем видом демонстрирую готовность слушать.

– Дело в том, что мой дядя Кевин был не совсем таким, каким его привыкли видеть жители Блайзбери, – вздохнув и тоже приложившись к бокалу, начала я, – а если откровенно, то совсем не таким. Он занимался тем, что находил и пристраивал в правильные руки… сокровища.

Тут Саймон чуть не подавился джином, но махнул рукой, мол, продолжай, Мэгги, жги.

– И эти… ммм… ценности попадали к нему не всегда законным путём, – я с трудом подыскивала наиболее обтекаемые и нейтральные выражения, – поэтому среди его знакомых было достаточно много людей, находящихся в сложных отношениях с законом, понимаешь?

– Короче говоря, твой дядя занимался сбытом краденных ценностей, – перевёл на нормальный язык моё невнятное блеяние Саймон, – ничего себе новости! А мне мистер Стюарт всегда казался идеалом, к которому нужно стремиться, понимая, что достичь его нереально. Тогда понятно, откуда он знает Герберта Трондайка. Но всё равно я пока не очень понимаю, как это связано с Джастином Холмсом.

– Дядя Кевин знал, что умирает, – продолжила я, решив умолчать о том, что и мои родители были по самые уши заляпаны в этих аферах с сокровищами из гробниц и прочих странных мест: это к делу отношения не имело, так что семейный тайны пусть ими и остаются, – и попросил своего друга, некого мистера Конрада, присмотреть за мной на всякий случай. Негласно, просто приставив ко мне человека, который оберегал бы меня от всякого рода возможных проблем.

– Судя по последним событиям, как-то у него не очень хорошо получается, – Саймон допил джин, налил ещё и отставил бокал, – но не об этом сейчас речь. И ты полагаешь, что Джастин Холмс – тот, которого знаем мы с тобой, а не настоящий – и есть этот самый наблюдатель?

– Я не знаю, Саймон, – вздохнула я, – судя по тому, что написал мне дядя Кевин, этот самый наблюдатель уже достаточно давно живёт в Блайзбери, а сержант появился буквально несколько дней назад.

– Но тогда зачем ему прикидываться сержантом Холмсом и совершенно откровенно стараться с тобой сблизиться? Не смотри на меня с таким удивлением, Мэгги, у меня свои источники информации.

– Вот и я не понимаю, зачем ему это, – согласилась я, – может быть, он представитель какой-нибудь конкурирующей группировки?

– Слушай, у нас же не Сицилия и не Чикаго, – не согласился приятель, – не думаю, что в Блайзбери обитает несколько представителей… ммм… различных заинтересованных сообществ. Хорошо я сказал, да?

– Он пригласил меня завтра в кино, – призналась я и зачем-то добавила, – а ещё в Блайзбери приехал некто, кто представился мне мистером Конрадом Стоуном. Сказал, что дядя Кевин был его лучшим другом и что теперь он просто жаждет познакомиться со мной. Даже в гости напрашивался. Забавно, да?

– Да иди ты!

Саймон даже бокал отставил, а потом откинулся на спинку кресла и стал рассматривать меня, как что-то невероятно экзотическое и необычное.

– Тот самый мистер Конрад, который должен за тобой присматривать, я ничего не путаю?

– Он самый, – я помассировала виски и поморщилась: от всей свалившейся информации, которая никак не хотела укладываться в хотя бы более или менее вменяемую систему, у меня страшно разболелась голова.

– Как всё сплелось, однако, – задумчиво почесал в затылке Саймон, – и всё как-то одновременно.

– Об этом я тоже думала, – кивнула я, – но, сколько ни вспоминала, так и не смогла отыскать ни одного момента, который мог бы спровоцировать всё происходящее. Но смотри: два покушения…

– Может, и больше, – Саймон пожал плечами, – ты могла просто их не заметить, Маргарет.

– Как можно не заметить, если тебя пытаются убить? – изумилась я, причём совершенно искренне.

– Да запросто, – приятель махнул рукой, – может, на тебя должен был упасть кирпич, а ты передумала и пошла другой дорогой, так что о кирпиче знать не знала.

– Не пугай меня, пожалуйста…

Я вдруг поняла, что Саймон абсолютно прав: я могла просто не обратить внимание на какие-то случайности, а они… Ой, мамочки, что делать-то?!

– Мэгги, давай попробуем рассуждать логически, – допив джин, предложил Саймон.

– Давай, только рассуждать будешь ты, у меня сейчас точно не получится.

– Хорошо, – не стал спорить приятель, – итак, что мы имеем. Первое покушение произошло в Хоуптоне и в нём замешан Дик Саммерс, у которого нет совести, зато есть большие долги. Оно не удалось, но Дик пытался как-то наладить с тобой отношения. И, по нашим предположениям, работает он на некого мистера Александра Смолла, который заинтересован в том, чтобы стать единственным наследником. Так?

– Так, – я начала радоваться, что поделилась своей проблемой с приятелем, так как с его помощью у меня есть хотя бы призрачный шанс разобраться в происходящем.

– Далее… Буквально в тот же день, как ты возвращаешься из Хоуптона, живая и относительно здоровая, в Блайзбери появляется некто, выдающий себя за сержанта Джастина Холмса. Он начинает активно к тебе клеиться и оказывает всяческие знаки внимания. Я не хочу сказать, что в этом есть что-то странное, ты красавица и всегда ею была, Мэгги. Но просто в свете известных нам обстоятельств… это выглядит подозрительно. Но возникает вопрос: если Саммерса нанял Смолл, то на кого работает наш бравый сержант? Есть версии?

– Нет, – вздохнула я, – но, может быть, кто-то, кто наблюдал за мной, уехал из Блайзбери, и ему на смену прислали этого красавчика?

Саймон какое-то время молчал, а потом взглянул на меня с неприкрытым уважением.

– Интересная мысль, – проговорил он, – тогда понятно, почему два покушения не были предотвращены. Просто старый защитник уже уехал, а новый пока не появился. Мэгги, ты гений! Нужно будет посмотреть, кто уехал из Блайзбери недели три назад и почему. И не связан ли этот кто-то с сержантом Холмсом или кем-то из наших фигурантов. Ну а сержанта мы, судя по всему, можем не опасаться, он, скорее всего, играет в нашей команде.

– Это если мы не ошибаемся, – я изо всех сил старалась быть реалисткой.

– Думаю, ты права, – довольно потёр руки Саймон. – Ну а Алекс Гилмер, скорее всего, просто тобой увлёкся, что, как я уже говорил, вполне естественно.

– Если бы всё было так просто, Саймон! – я обречённо вздохнула.

– А с ним-то что не так?

– Знаешь, мы решили подписать договор по поводу того, что он станет главным спонсором карнавала, ну и Алекс сказал…

– Он уже просто Алекс? – ехидства в голосе приятеля хватило бы на десяток репортёров.

– Представь себе, – не поддалась на провокацию я, – так вот, Алекс принёс мне договор, который составил его юрист… в Хоуптоне…

– Только не говори мне, что этот юрист – Герберт Трондайк! – с каким-то даже испугом сказал Саймон. – Это будет уже перебор, Мэгги!

Я ничего не ответила и лишь виновато вздохнула, мол, что я могу поделать!

– Слушай, а вдруг это тоже не настоящий мистер Гилмер? – вдруг вырвалось у меня. – Ты можешь как-то узнать?

– Расслабься, Мэгги, – приятель с сожалением взглянул на пустой бокал, но я сделала вид, что намёка не поняла: не хватало мне ещё пьяного Саймона в доме после десяти вечера.

Поняв, что добавки джина не будет, звезда блайзберской журналистики тяжело вздохнула.

– Я видел Гилмера на одном мероприятии в Хоуптоне с год назад, к тому же в газетах то и дело мелькали его фотографии, так что тут можно быть уверенными в, так сказать, подлинности. А вот что его связывает с Трондайком, это уже очень интересный вопрос. И вот теперь я начинаю думать: а случайно ли мистер Гилмер выбрал для строительства своего торгового центра именно Блайзбери.