Богоборец. Том 2. Дорога Силы

Интерлюдия Лон’Гримм, крепость Таубер

— Отец, а как ты стал гертэном?

— Ну, для начала, половина моих братьев и сестер погибла в скитаниях. Еще двое посмотрели, как твой дедушка пытается выкроить в своем графике хотя бы минутку свободного времени — и вежливо отказались от такого будущего.

— А ты?

— А меня последним спрашивали. Выбора уже не оставалось.

Из бесед Церетеуса и Диомеды Таубер

— Ваша светлость! Ваша светлость! — встревоженный голос Литта, заглушенный мощной толстой дверью, был едва слышен. Зато барабанная дробь, которую тот лихорадочно отбивал по двери, была слышна более чем прекрасно.

Церетеус Таубер вздохнул и с тоской посмотрел на мольберт с едва-едва начатой картиной. Ни секунды покоя. Впрочем, судя по интонациям в голосе помощника, случилось что-то важное, так что прерваться придется в любом случае… Легкое движение ладонью, отточенная, собственноручно составленная техника, даже в усеченном варианте состоящая из доброй тысячи символов — и масло на холсте резко высохло, кисти с палитрой очистились, бутылочки с краской заткнулись пробками… Спустя пару секунд быстрых сборов все принадлежности для рисования аккуратно поднялись в воздух и залетели в шкаф, на который указывал палец гертэна. Церетеус уселся в кресло за массивным рабочим столом и, даже не пошевелившись, одним взглядом распахнул массивную дверь кабинета:

— Заходи. Хватит шуметь. Что случилось?

Литт, молодой безусый паренек, едва перешагнувший двадцатилетний порог, быстрым шагом ворвался в кабинет и, поклонившись господину, протараторил, глядя в пол:

— Пятая рота стражи поймала диверсионный отряд Заклинателей, ваша светлость! Боевая десятка, принадлежность неизвестна. Семеро мертвы, двоих ранили, оглушили и везут в замок на допрос, один сумел уйти.

— Ушел глава отряда?

— Да, господин. Все остальные упорно прикрывали его отход. Впрочем, судя по быстрому допросу на месте, его заместитель оказался среди пленных, и он тоже должен что-то знать.

— Сколько потерь у нас?

— Двое. Еще пятеро ранены, но лекари в отряде сумели их вытащить.

— Плохо. При таком-то численном перевесе! — Церетеус недовольно закусил губу. — Какой-то чересчур мощный отряд… Когда диверсантов привезут в замок, я хочу присутствовать при допросе.

— Хорошо, ваша светлость.

— Что-то еще?

Литт замялся, явно пытаясь подобрать правильные слова. Наконец, осторожно сказал:

— До момента допроса мы не можем ничего сказать точно… но их поймали в районе Лазурного Брода.

В кабинете повисла тяжелая пауза. Церетеус прикрыл глаза, погрузившись в размышления. Литт стоял, не шевелясь и изо всех сил стараясь не издавать звуков, чтобы не мешать размышлениям господина. Последнее было сложно, потому что, спеша в кабинет его светлости, он забыл стянуть волосы в хвост, и теперь непослушные прядки лезли в глаза, вызывая невероятное желание смахнуть их вбок. Казалось бы — осторожное движение, что такого? Но, учитывая остроту органов чувств Обладателей, даже легкое движение воздуха от поднятой руки не останется незамеченным господином Церетеусом. А это может сбить его с важной мысли. И пусть правителем (да и просто, человеком) тот был справедливым, так что наказания за такую мелочь, конечно, не последует… но парень откровенно им восхищался. И даже немного превозносил. Так что, замерев соляным столпом, он терпел нарастающее неудобство не из-за страха, а из-за почтения.

Наконец, гертэн открыл глаза и поднялся из кресла.

— Что ж, подозрения, что с Бродом всё было не так просто, у нас уже были… и если они действительно виноваты в том наводнении — это переходит рамки обычных соседских трений. Поэтому допрашивать их следует с особым… пристрастием. Виновника требуется установить обязательно. Но главное — это требует ответных мер… — он тяжело вздохнул и направился к выходу из кабинета. — Собери в малом зале Алькауса, Тита, Хорианну…

Глава дружины, казначей, жена, последнее время взявшая на себя бремя общения со старостами подвластных деревень, и, по сути, управлявшая ими… кто еще? Мэр Лон’Гримма? Нет, он тут будет лишним. Основную информацию по раскладам в городе, раскинувшемся под стенами родового гнезда Тауберов, все равно знает Хорианна. А вот глава тайной службы будет нелишней. И советник, отвечающий за контакты с другими лордами. И… ладно, пока все.

— … Секурсу и Яверта, — продолжил Церетеус после едва заметной паузы. — И прикажи подать обед. Я пока прогуляюсь, поразмышляю.

— Да, ваша светлость!

— Какие мысли? — лениво ковыряя вилкой кусок мяса, спросил Церетеус, после того, как двери зала захлопнулись за слугами, и он вкратце обрисовал ситуацию.

Молчание продлилось недолго. Первым слово взял Алькаус — седой, как лунь, испещренный шрамами, но все еще крепкий вояка, по праву управлявший дружиной гертэна. Заклинатель Третьего Шага, увы, застывший перед преградой Обладателя.

— Это война, господин. Кем бы ни был виновник, но он обязан был понимать, чем ему это грозит, если история вскроется. Одно дело втихую грабить чужие обозы или устраивать засады на чужих солдат, но гражданское население в обычных междоусобицах — неприкосновенно. И даже если бы это не вскрылось… стирать наводнением подчистую целую деревню… у таких вещей цель может быть лишь одна — по максимуму подорвать наши силы перед официальным объявлением войны. Так что, как по мне, цели противника максимально ясны. Предлагаю…

— Подожди с предложениями, — поднял руку гертэн. — Я согласен с твоими мыслями, но пусть сначала выскажутся все остальные. Тит? Хорианна?

Казначей и жена по очереди мотнули головой, пропуская свою очередь высказаться — что, в целом, было резонно. Их черед настанет позже, когда появятся конкретные предложения и нужно будет решать, как их осуществить имеющимися ресурсами. Поэтому слово взял Яверт — худощавый Заклинатель с пробивающейся сединой на висках и пронзительным взглядом. Один из самых доверенных советников. Пусть к своим весьма преклонным годам по дороге Возвышения далеко он так и не ушел, но Церетеус ценил его не за силу и качество фундамента, а за острый ум.

— Ваша светлость, даже без допроса я практически уверен: во всей этой ситуации торчат уши гертэна Аус. Он единственный из соседей, кто достаточно силен, чтобы справиться с нами в случае полноценной войны. Да, есть еще Лиссер и Арташ, они тоже достаточно сильны…

— Но они, как и я, в вассалах у инарета Рокоф, — спокойно продолжил Церетеус. — Вассальная клятва, конечно, у нас достаточно свободная, трения и отдельные пакости возможны… но воевать официально между собой мы точно не сможем. Остается только Аус. Логично, но давайте подождем, пока привезут пленных — ситуация может оказаться сложнее. Возможно, диверсанты все же не виноваты в том наводнении.

Яверт кивнул и посмотрел на последнюю участницу импровизированного совета — сгорбившуюся над тарелкой тихую девушку с узким, вытянутым лицом и огромными глазами. Едва заметно дернув плечом, он невольно отвел взгляд от Секурсы. Слишком… некомфортно было смотреть. Было в ее лице что-то слегка нечеловеческое — будто когда-то давным-давно в её род затесался какой-нибудь миуц, от которого она и унаследовала эти огромные глаза. Каких только чудес в мире не бывает…

— Мои люди давно внедрены в каждый из упомянутых кланов, ваша светлость, — прошелестела Секурса, продолжая упорно сверлить взглядом тарелку. — На Аус я делала особый упор, но, как вы сами понимаете, на любые относительно высокие посты внедриться мы не можем чисто технически: любой разумный гертэн регулярно проверяет своё ближнее окружение под системными клятвами. Поэтому информации от всех этих служек и помощников немного, а вот возможностей для ответных диверсий сразу после объявления войны — более чем достаточно. Если прикажете, список возможных вариантов будет у вас на столе уже к вечеру.

— Спасибо, Секурса, — мягко улыбнулся Церетеус. — Буду рад ознакомиться с твоим списком. Даже если Аус тут не при делах. На всякий случай.

— К тому же войну можно официально объявить лишь на Малом Совете, — негромко продолжила Секурса. — У нас еще больше года до следующего. Я добавлю в список в том числе и те вещи, которые мы можем сотворить с ними за этот год.

Откинувшись на спинку стула, гертэн вновь повернул голову к Алькаусу и едва заметным жестом подал ему знак продолжать. Глава дружины отставил бокал с вином в сторону и поднялся из-за стола:

— Гм… так вот. Предложения… — он задумчиво почесал щетину на подбородке и мотнул головой. — Хотя… сначала напомню, какая ситуация у нас с войсками. Людей на подготовительном этапе в расчет не берем — пользы от этих детишек никакой. Если не считать несколько тренировочных отрядов с ними, то основная наша сила сейчас в десяти ротах Заклинателей. Четыре сотни воинов. Увы, больше половины из них не сформировали даже одного Ядра, да и в плане фундамента и навыков… не блещет. Я натаскиваю их как могу, но выше головы не прыгнешь. Еще сотня — Заклинатели Первого Шага, здесь ситуация уже получше, часть из них достаточно перспективна. Полсотни — Второй Шаг и два десятка — Третий. Это наша элита. Увы, из Обладателей Истока мы имеем лишь Секурсу и вас, господин. Еще на наших землях живут трое свободных ольтэнов-Обладателей, но, как вы понимаете…

— Да, надежды на них немного. Можно не брать их в расчет. Продолжай.

— Ммм… да, — Алькаус задумчиво пригладил усы. — Насколько я знаю, дружина гертэна Аус имеет несколько большие размеры…

— Шесть сотен, — тихо прошептала Секурса. Впрочем, на слух тут никто не жаловался.

— … поэтому нам надо увеличить размеры дружины как минимум до равного размера. Усиленные тренировки — это само собой, но для новичков было бы неплохо раскошелиться на возвышалки для навыков, чтобы первые, самые дешевые этапы, пролететь побыстрее. Системная помощь для тех, кто на грани создания новых Ядер, тоже была бы нелишней…

— На последнее денег нет, — быстро перебил его Тит.

— Подходящих кандидатов буквально десяток человек, — хмуро буркнул дружинник. — Уж поди на такое количество-то найдется.

Лысый, как коленка, казначей, возмущенно дернул себя за бороду:

— Даже на дешевки для новичков придется залезать в резервы! Сколько их понадобится, по десятку на каждого? Две тысячи возвышалок? Вы представляете, во сколько нам это встанет? Мы, конечно, не бедствуем, но требовать сверх этого еще и дорогущую помощь по созданию новых Ядер — это уже перебор.

— Новичкам можно предоставлять возвышалки в кредит… частично, — тут же возразил ему Алькаус. — Мне тебя учить таким делам, что ли? Подтягиваем их навыки до Меди, за следующий год они как минимум в части из них возьмут Бронзу — и спокойно заплатят. Так что и для старичков возвышалки тоже потянем.

— А если война раньше наступит? Кто потом долги отдавать будет? — Тит, разгорячившись, тоже встал и невольно повысил голос. — Знаешь сколько сейчас денег уйдет на восстановление Лазурного Брода? А плата новым дружинникам, включая подъемные? А…

— Тихо! — Церетеус легонько хлопнул по столу ладонью, оглядел смутившихся советников и вздохнул. — Как дети малые! Тит прав, денег у нас сейчас не то чтобы много, но ради такого дела я могу немного потрясти свою личную кубышку. Десяток Золотых, я думаю, наскребу, чтобы решить вопрос с Заклинателями. Но всё это лишь в том случае, если мы действительно вступаем в войну с Аус. Пока это лишь предположения и общие наметки плана.

— Подождем, пока привезут диверсантов. Впрочем, даже если войны не будет… Алькаус прав — нам давно пора расширять регулярную дружину. Времена нынче неспокойные, и, в случае чего, на ополчение надежды мало. Дорогая?

Хорианна Таубер, невысокого роста девушка, изящная и хрупкая на вид, все это время с одухотворенным выражением лица листала внушительных размеров фолиант. Пыльную книгу она, не обращая на неодобрительные взгляды окружающих, с невинным лицом принесла под мышкой на совет и разместила прямо на столе перед собой, раздвинув тарелки и бокалы. Услышав голос мужа, она подняла изумрудные глаза и рассеянно оглядела окружающих. Моргнув, улыбнулась краешком губ и осторожно закрыла книгу.

— Да… вопрос в том, сможем ли мы найти достаточное количество новых рекрутов на наших землях, я правильно понимаю? — дождавшись кивка гертэна, она пожала плечами. — Зависит от потребностей. Безъядерных — сколько угодно, без проблем. Первый, второй, а тем более третий Шаги — это уже гораздо более редкие птицы. Да и те… не все годятся. В том же Лон’Гримме около четырех тысяч Заклинателей. Из них три четверти можно отсеять сразу — старики, годные только в ополчение, небоевые специалисты, инвалиды… Из оставшейся тысячи… действительно хороших, хотя бы в потенциале, воинов, с приемлемым фундаментом, характером и навыками… хорошо, если сотня наберется. И большая их часть будет безъядерными. Еще сколько-то наскребем по деревням, конечно…

— Можем повысить подъемные, — вздохнул Церетеус. — И выдавать часть не деньгами, а сразу возвышалками — убьем двух зайцев.

— Можно попробовать, — улыбнулась Хорианна, скосив глаза на Тита, картинно схватившегося за сердце на словах «повысить подъемные». — Еще можно порыскать в поисках действительно талантливых самородков, не успевших перейти на этап Заклинателя. Улучшить их фундамент еще больше, дотянуть до следующего этапа… при хороших данных, даже будучи Безъядерными, они легко потягаются и с более сильными собратьями.

Спустя сутки Церетеус вновь стоял в своем кабинете напротив мольберта и резкими, размашистыми движениями рисовал привычный вид за окном: небольшая рощица на холме, бескрайняя степь вокруг, тонкая нить реки на горизонте, серое, свинцовое небо, нависающее над землей. Сотни картин-близнецов с одним и тем же пейзажем — отличалось лишь небо и время года — хранились в подвалах замка, еще десятки висели у отдельных ценителей искусства и друзей семьи: изредка, под настроение, гертэн дарил результаты своего увлечения другим людям и даже выставлял на аукцион. Впрочем, последнее случалось буквально пару раз за несколько десятилетий. К самим картинам он не привязывался, но когда выставляешь что-то редкое, то гораздо проще получить хорошую цену, чем если выставлять одну и ту же вещь регулярно.

Поэтому сотни картин продолжали пылиться в закромах замка Лон’Гримм: цель Церетеуса была совершенно не в заработке, и даже не в хобби как таковом… просто во время рисования ему хорошо думалось. Особенно если рисовать что-то привычное и знакомое. Вот и сейчас он автоматически двигал рукой, в то время как мысли его были крайне далеко отсюда. Деньги не особо большая проблема — личных запасов было более чем достаточно на случай любых форс-мажоров. А вот кадры… достойных кадров маловато. И если Заклинателей с хорошим фундаментом еще можно было кое-как найти, то вот Обладателей… у каждого гертэна в дружине таких были буквально единицы. А зачастую — буквально, единица. Сам гертэн.

Уж слишком Обладатели были… неподконтрольны. Своевольны и чересчур сильны. Нормальную клятву приносить их не заставишь, долго служить не соглашается практически никто. Если вырастить кого-то из Обладателей с нуля, обеспечив лояльность заранее, то еще имелся какой-никакой шанс договориться с ним о службе за разумные суммы. Но если брать со стороны — почти все соглашались максимум на разовый найм, и требовали при этом зачастую столько, что на эти деньги можно было нанять и обучить целую дружину из Заклинателей.

С Секурсой ему откровенно повезло. Он разглядел в нищей девчонке талант и взял ее в ученицы еще сто с лишним лет назад, пусть и никогда не думал, что той удастся достичь ступени Обладателя — и теперь имел при себе сильнейшую воительницу, преданную ему до мозга костей. Увы, больше такого везения с ним не случалось. Алькаус так и не смог пробиться через барьер — и уже чересчур стар для этого. Брат-Обладатель исчез пару десятков лет назад, отправившись в скитания, сыновья и дочери слишком молоды… Можно подобрать кого-то из дружины, кто стоит на грани, и попробовать вложиться в него возвышалками — но он помнил всех поименно, знал их характеристики и качество их фундаментов… и никого подходящего вспомнить не мог. Собственно, если бы подходящий талант нашелся, то Церетеус давно бы уже вложился в него…

— Ваша светлость!

Вынырнув из тяжелых мыслей, гертэн вздохнул и осмотрел почти законченную картину. Неплохо, неплохо. Кстати, последний аукцион был довольно давно, а предыдущая картина ушла за полновесную Сталь, лишь немного не дотянув до Серебра… можно выставить пару удачных экземпляров, заодно немного поправить ситуацию с деньгами…

— Ваша светлость!

Не убирая холст, Церетеус закрыл бутылочки с красками и стремительным шагом вышел за дверь. Уточнил у Литта, переминающегося в коридоре с ноги на ногу:

— Диверсантов привезли? — и, дождавшись кивка, едва заметно поморщился. Он никогда не любил наблюдать за пытками… но, увы, это частенько требовалось. Особенно в таких случаях, когда чувство правды Обладателя было прямо-таки необходимо. Нелегкая ноша гертэна.

— Ну что ж, пойдем. Узнаем, кто решил попробовать нас на зуб.