Дорога к озеру Коцит (СИ)

Глава 8. Перекрёстки. Часть 2

— Кэй-Сагор! — оглушающий рёв немилосердно разбудил меня на самой интересной ноте такого недолгого сна. Впрочем, о его скоротечности я как раз не жалел. Я заставил себя сесть на необозримой кровати и дослушать речь невидимого, но с лёгкостью определяемого оратора.

— Ты хотел меня видеть, Кэй-Сагор!? — от этого громоподобного голоса едва не трескались окна. — Ну так выходи и посмотри, бродяга! Это будет последнее, что ты увидишь в своей завершающей бег жизни.

Итак, можно было сделать достаточно очевидный вывод, что вчера меня не обманули, и Каф-Завар действительно приехал к своей потрёпанной свите. И теперь он ожидаемо жаждал немедленной встречи со мной. Несмотря на то, что Магистр Ордена Греха явно торопился начать наш отложенный разговор, одевался я без особой спешки. Шалер печально созерцала мои утренние сборы.

— Возвращайся с победой, мастер, — большего я не прошу, — она всегда провожала меня на очередную дуэль этими словами. И я всегда возвращался с тем, что ей было нужно.

— Не засыпай без меня, — я всегда так ей отвечал. Мы оба невольно улыбнулись, вспоминая те давние влюблённые мгновения. А через несколько минут я уже выходил из ворот замка на залитую рассветом траву. По бросаемым на меня со всех сторон взглядам виделось, что скоро место рассвета займёт кровь. Оставалось только договориться чья. Ну что ж, собственно за этим я и пришёл.

Каф-Завара я увидел сразу. Высокий, изящный дьявол с тонкими чертами лица, он был мало похож на Магистра самого дикого Ордена Ада, но я уже давно никого не судил по внешности. И в случае с Каф-Заваром это было предельно верно. О его втором, грешном облике в Аду ходило огромное количество легенд и даже если лишь треть из них была полуправдой, картина вырисовывалась впечатляющая. Правда, я никогда не страдал излишней впечатлительностью и смотрел сейчас в гневно-багровые глаза Кафа без всякого пиетета. Внезапно мне показалось, что в окружившей нас толпе проскользнуло когда-то знакомое мне лицо. И, увы, совсем не радостно знакомое. Но на долгие воспоминания времени у меня, к сожалению, не было. Каф-Завар как раз хотел мне что-то сказать. Но ждать было немного лень, и я сказал первый.

— Здорово, грешник, — я сонно взъерошил волосы. — Как ты уже понял у меня к тебе дело и затягивать с ним я не намерен.

— Говори, — к моему искреннему удивлению Каф-Завару почти удалось обрести так необходимое сейчас хладнокровие.

— Ты оскорбил мою женщину, Каф, — я фаталистично взмахнул рукой, как бы давая понять, что выбора у меня особого не было, — и это оскорбление ты смоешь кровью.

— Твоей!

— Давай без шаблонов, Каф, — я запоздало вспомнил, что начал с них сам. — Выбирай время и место.

— Я выбрал, — он опасно улыбнулся.

— Ну, тогда начали, грешник, — топоры весело прыгнули в мои руки.

Он не ответил. И не стал излишне торопиться с началом. Он был опытным бойцом. Призвав Слугу греха, он за мгновение превратился в ухмыляющуюся предвкушающим оскалом смерть. Осталось только разобраться, кому она достанется.

В отличие от ранее видимых мной Мастеров Греха его вторая сущность не представляла собой перекачанное и перенасыщенной острыми выступами форму. Каф-Завар почти не прибавил от своих изначальных размеров. Однако тело его недобро заблестело багряной чешуёй, руки удлинились и на концах их образовались костяные лезвия, а позади появился увенчанный, усеянным шипами шаром, хвост. Он алчно взглянул на меня уже другими болезненно-синими глазами и сделал издевательски- приглашающий жест.

Ну что ж, начать я мог и сам. И в дебюте, разумеется, счёл необходимым проверить на прочность его Путь. И Путь его, увы, достойно прошёл проверку. От моего незримого выпада Магистр почти припал на одно колено, но именно почти. Не сильно расстроившись я сделал ещё одну, усиленную попытку пошатнуть грешника. И на этот раз это мне почти удалось. Едва не упав, Каф-Завар вероятно расценил, что больше выжидать нет смысла и, предупреждая третий удар, молниеносно устремился в область моего сердца, бешено вращая перед собой костяными кинжалами.

Тактика для Мастеров Греха была довольно классическая, и к ней я был вполне готов. Не совсем я оказался готов лишь к скорости атаки. Недооценка противника обошлась мне в одно легко, но обидно раненное плечо и довольное рычание Каф-Завара. Под следующий удар я уже успел подставить зазвеневшее лезвие топора, и мы на некоторое время закружили в кровожадном танце войны. Магистр был намного быстрее меня, но это преимущество сходило на нет, так как ему постоянно приходилось спотыкаться на казалось бы ровной земле.

В одну из таких локальных неудач мне удалось с силой рубануть его по рёбрам. Пронзающая камень сталь с трудом и стонами на несколько недостойных сантиметров вошла в оказавшуюся крайне прочной чешую. Магистр резко отшатнулся, на траву упали пару капель густой крови, рана на глазах начала закрываться. Но всё же он подарил мне почти полторы секунды, а это при нынешних расценках было куда как щедро. Я дважды с силой толкнул его в сторону раненного бока. Он ожидаемо не упал, но рука его рефлекторно дёрнулась к уже почти затянувшейся ране. Большего мне было не надо. Мой топор радостно вонзился в эту длинную и крайне опасную конечность.

Следующие пять-шесть минут Каф-Завар яростно, но безнадёжно отбивался. Я успел нанести ему ещё пару чувствительных ударов и теперь взгляд грешника отражал уже не рокочущий гнев, но злую усталость. Злую даже не на меня, но на себя. Злую за то, что не смог, за то, что проиграл. Проиграл, хотя был абсолютно уверен в победе. И теперь понимал, что поставил на эту победу слишком многое и что совсем не готов платить за такое нежданное поражение. Но теперь его голос уже не учитывался.

Я с некоторым опасением, начал прислушиваться к окружающей нас толпе адептов греха. Мне крайне не хотелось бы, после окончание моего первого боя, сейчас же начинать следующий, со всеми желающими отомстить за смерть своего Магистра. Мои глаза пару раз заинтересованно скользнули по жадно наблюдавшим за схваткой лицам. И выражение этих лиц заставили меня забыть о возможной угрозе. Это был не Орден Войны, где за смерть своего брата мстили долго и упорно, это был Орден Греха, где не было ни братьев, ни праведной мести. И сейчас смерть своего Магистра они расценивали, лишь как редкий шанс обрести ранее принадлежавшие ему власть и богатство. Многие из них уже открыто хотели, чтобы Каф-Завар погиб. И мне, увы, приходилось изо всех сил потворствовать их низменным желаниям.

— Стой! — Каф-Завар неловко отпрыгнул чуть в сторону. Тяжёлое дыхание и явная замедленность реакции говорили, что грешник решил пойти на переговоры. — Я сдаюсь.

— Не интересует, — я нанёс новый, пошатнувший дьявола удар.

— Не убивай! — тело грешника вновь приобрело свои естественные очертания. Из ран с новой силой полилась кровь, глаза и голос умоляли.

— Извини.

Топор с урчанием разрубил череп Каф-Завара пополам, провозглашая конец дуэли. Кроме этого окончание боя было ознаменовано гробовым молчанием немного смущённых зрителей. Я медленно обвёл их всё ещё горящими жаждой крови глазами.

— Кто-то ещё? — по отражающим ужас взглядам я понял, что больше желающих не будет. — А раз нет, тогда я буду терпеть ваше присутствие в этих землях ещё один час. А после, — я нехорошо улыбнулся, — после я сам начну выбирать себе противников.

Для того, чтобы собрать всё раскиданное по поляне имущество Ордена Греха и спокойно удалиться в свои чертоги, времени у дьяволов было маловато, в связи с чем скорость сборов оказалась даже выше моих самых светлых ожиданий. Через несколько минут я уже находился в приятном одиночестве. Вернее почти в одиночестве. Шагах в десяти от меня стояла пара дьяволов, терпеливо дожидавшаяся и вновь моего внимания. Я бросил на них раздражённый взгляд. И снова оказался разочарован моей непростой дорогой.

Один из них казался мне смутно знакомым, но кто он я вспомнить не мог, да и не слишком стремился. Все мои мысли заняла вторая фигура. Это был тот самый дьявол, которого я увидел перед схваткой с Каф-Заваром. Тогда я не успел его узнать, зато сейчас я искренне жалел, что увидел его снова. Это был Лираз-Дар, Старший Мастер Теней, и как я полагал мой заклятый враг (вряд ли он забыл то унижение, которому я его подверг при нашей первой и по совместительству последней встрече).

— Вот и свиделись, Кэй-Сагор, — Мастер Теней был расслаблен и холоден.

— Ты не услышал меня в прошлый раз, тень? — я решил дать себе небольшую передышку перед очередной намечающейся дракой.

— У меня новое предложение, — убийца по-прежнему был расслаблен.

— Ты думаешь, я отвечу на него иначе? — я уже почти отдохнул.

— Возможно, — Лираз-Дар легко подтолкнул в спину стоящего рядом с ним дьявола.

Тот медленно поднял свою лохматую голову и посмотрел на меня полными вины глазами.

— Прости, мастер, — он словно хотел встать на колени, — прости нас.

И тут я вспомнил. Вспомнил и эту лохматую голову и чуть неуверенный голос. Вспомнил и не поверил своей памяти. Я не помнил его имени, но я помнил, как пару раз учил его основам искусства Пути. Это был один из учеников нашего Ордена. Один из тех, кто, как я думал, навсегда остался лежать в Пурпурных холмах.

— Ученик?! — мой разум с трудом мог справиться с нахлынувшими на него эмоциями.

— Верно, Кэй-Сагор, — Мастер Теней вновь вышел вперёд, — это один из братьев твоего Ордена. И теперь у тебя есть выбор, мастер, — дьявол ядовито улыбнулся. — Либо ты отдаёшь нам, сам знаешь кого, либо он и ещё десяток его и твоих заново обретённых собратьев умрут. У тебя есть пять минут. Выбирай, Хозяин Пути.

Последние слова он произнёс с особенной издёвкой и, как мне виделось, зря. Это было как минимум непрофессионально. И ещё более непрофессионально было давать мне такой узкий спектр решений. Поневоле приходилось измысливать что-либо ещё, хоть в чём-то устраивающее меня лично.

— Ты знаешь, где их держат, ученик? — по понурому виду моего брата я понял, что Мастер Теней не лгал насчёт заложников.

Вероятно, парень уловил что-то в моём ровном голосе. Голова его вновь поднялась, а взгляд из потерянного стал решительным. — Здесь недалеко, мастер, я доведу.

Видимо, старый убийца понял что такая, казалось бы, верная схема дала внеплановую трещину. Рука его устремилась вниз — за обязательным при подобном образе жизни арбалетом или кинжалом, но было уже поздно. Резко дёрнув Мастера Теней на себя, я подарил его затылку страстное рандеву с мгновенно влюбившимся лезвием моего топора.

— Недалеко говоришь, — я задумчиво повернулся к восторженно смотрящему на меня лохматому дьяволу. — Ну, раз так, веди, ученик.

— Спасибо, Кэй, — Шалер рассеянно смотрела в распахнутое весёлым ветром окно. Это была твоя лучшая дуэль.

— Шали… — как мне было тяжёло смотреть в это обрамляющее горизонт окно.

— Молчи, Кэй, — она всё понимала. — Тебе вновь надо идти. И вновь я не та причина, для того чтобы остаться. Ты сам не знаешь, как жесток, Кэй-Сагор, — в её глазах блеснули алмазы слёз.

— Прости, Шали, — как проклинал я себя в этот момент.

— Но ты вернёшься? — она порывисто обернулась и пронзила меня лучами своих глаз. — Ты вернёшься, Кэй?

— Прости, — оттуда, куда я шёл, назад дороги не было.

— Сожги тебя пламя, Кэй-Сагор! — я не успел отбить её полный бессильной ярости взгляд. — Иди своей проклятой дорогой!

— Прощай, Шали, — я печально развернулся и вышел за высокие, изящные двери её подарившей мне столько счастья спальни. Позади осталась та, за которую я без сомнений отдал бы жизнь, и та, которой я эту же жизнь подарил бы без остатка. И я сам не знал, зачем снова делаю тот выбор, который будет мучить меня до самого конца. И всё же мои ноги сами вели своего хозяина всё дальше от пьянящих губ, ласкающих рук и навечно оставивших на сердце рваный ожог карминовых глаз.

Я уже почти дошёл до снисходящей к выходу из замка лестницы, когда до меня донёсся полный любви и печали голос.

— Я буду ждать, Кэй.

— Как тебя зовут, ученик — я обернулся к преданно смотрящему на меня дьяволу.

— Гор-Фазар, мастер, — парень неловко улыбнулся, — Гор.

— Пойдём, Гор, — я невесело посмотрел вдаль. — А по дороге расскажи, как так случилось, что я ничего не знал о моих братьях. Не знал, несмотря на все старания.

По словам ученика, нам предстояло не больше дня пути по умиротворённым холмам местных земель. А в недалёкой перспективе мы должны были оказаться у входа в некие подземные туннели, в которых Мастера Теней и разместили свой временный штаб. Где-то там под прицелами арбалетов сейчас бились сердца двенадцати адептов Ордена Дорог, двенадцать моих братьев — учеников и подмастерьев, которые стали новым козырем в игре Ордена Теней. Козырем, который я не мог предугадать.

— Мы боялись твоего гнева, мастер, мы… — Гор запнулся. — В той битве мы сбежали с поля боя. Мы испугались смерти, мастер, — он не смотрел мне в глаза, — мы предали Орден, мы недостойны были вновь стоять рядом с тобой. И когда война закончилась, мы ушли в одну глухую деревню и жили там, пока нас не нашли тени.

— Как они вас нашли? — другие вопросы были сейчас для меня слишком болезненными.

— Случайно, мастер, — ученик вздохнул, — один из них возвращался с задания через нашу деревню и, наверное, увидел как мы работаем с Путями. Он ушёл, а через неделю появился вновь, и с ним было ещё три десятка убийц. У нас не было выбора.

Сбежали с поля боя. Да и огонь бы с ним. Они же тогда были совсем молоды, совсем неопытны и конечно им хотелось жить. И как я мог не простить их за эту понятную слабость. За простое желание жить. Желание, которое они поставили выше долга и кто скажет, что они были не правы. И разве был бы мой гнев долог и жесток? И кто виноват, что я встретил их так поздно? Наверное, только я сам.

— А мы сможем теперь возродить Орден, мастер? — Гор, озарённый новой идеей, восторженно смотрел на меня. — И всё будет как раньше!

— Не знаю, ученик, — я был менее оптимистичен. — Слишком многое изменилось, слишком многое было потеряно и слишком мало было обретено взамен. Слишком разные у нас сейчас дороги.

Через несколько часов совместного пути нам пришлось пересечь широкий тракт, по которому то и дело проезжали щедро нагруженные повозки. Глаза случайно остановились на одной из них, рядом с которой шёл плечистый дьявол, о чём-то весело болтая с возницей. На возницу мне было абсолютно наплевать, но вот дьявол показался крайне знакомым. Дело осложнялось тем, что лица его я не видел. Наконец дьявол соизволил повернуть свою гладко выбритую голову, наши глаза встретились. А потом дьявол заулыбался, радостно махнул мне рукой и пошёл к нам на встречу.

Я не мог сдержать ответной улыбки. Своей знаменитой танцующей походкой к нам быстро приближался князь Раш-Диор — бретёр, шулер, бабник, пьяница, а по совместительству, наверное, единственный, кого я хоть и с натяжкой, но мог назвать другом.

— Кэй!

— Раш!

Мы сжали друг друга в объятиях.

Мы познакомились уже после войны в процессе моего очередного дикого загула. Тогда мы гуляли в одном небольшом городке и вдвоём разогнали всю местную банду, которая, как мне показалось, оскорбила мои в тот момент неловкие шаги. Раш-Диор был безудержно весёлым, вспыльчивым и невероятно везучим. Его любили женщины, карты и сталь. А он любил их ещё сильнее. Мы не виделись уже несколько лет, и я был искренне рад нашей встрече.

— А у тебя усталый взгляд, Кэй, — Раш понимающе рассмеялся. — Не надоело бродить по своим дорогам?

— Надоело, Раш, — я позволил себе усмешку, — но боюсь, что больше я ничего не умею.

— Ну, раз надоело, поехали ко мне, — он весело подмигнул мне, — выпьем, вспомним, а?

— Я бы и рад дружище, — я сделал огорчённый жест, — но у меня крайне срочные дела.

— Да у тебя с самой войны дел не было, Кэй? — князь сделал удивлённое лицо. — Откуда вдруг?

Я вкратце обрисовал ему сложившуюся ситуацию, не упоминая, разумеется, Элати. В конце моего рассказа лицо Раша приняло хитрое выражение.

— А что, Кэй, — он погладил рукоять своей сабли, — не сходить ли мне с вами? А то я признаться немного заскучал, сидя в своём замке. Вот, даже погулять вышел.

— Пошли, — предупреждать Раш-Диора об опасности было довольно глупо, особенно учитывая, что тот был вполне опытным Мастером Войны, — кстати, как дела в Ордене.

— А! — князь взмахнул рукой. — Выгнали меня из Ордена.

— Как выгнали? — мне не надо было прикидываться удивлённым. Не в правилах Ордена Войны было выгонять проверенных мастеров, даже за серьёзные проступки. — Ты, что плюнул Гарот-Азвару в суп.

— Практически, — Раш ностальгически улыбнулся. — Я убил его племянника.

— За что?

— Женщина.

— Ясно, — ситуация оказалась до боли знакомая.