Дочь ведьмы

Нечто в подвале

Эдик приехал рано утром без предупреждения, что было вовсе на него не похоже. Да он и сам на себя не похож, подумалось Никите. Обычно брат тщательно следил за своей внешностью, а сегодня был взъерошенный, небритый.

– Ты почему не на работе? – удивился Никита.

– Ник, это кошмар какой-то, – заявил с порога Эдик. – Я живу в фильме ужасов.

Братья обнялись. После тяжелого развода с женой и смерти матери, которая вырастила сыновей одна (отец умер молодым), у Никиты не было никого ближе брата, и он, конечно, встревожился, увидев, в каком тот состоянии.

Но, с другой стороны, Эдик – человек эмоциональный, импульсивный, склонный все преувеличивать. Так что, возможно, мелочь на работе или ссора с девушкой выбила его из равновесия.

Эдик занял свое любимое место, усевшись в кресло в гостиной.

– Ты завтракал?

Брат отмахнулся: не голоден.

– Я кофе собирался пить, сварить тебе тоже?

– Не до кофе сейчас! Можешь ты меня выслушать?

Вот теперь Никита встревожился. От кофе Эдик никогда не отказывался, был настоящими кофеманом, к тому же полагал, что никто лучше старшего брата варить его не умеет.

– Выкладывай, – велел Никита, садясь напротив Эдика. – Что стряслось?

Брат потер покрасневшие глаза и рассказал самую странную историю, которую когда-либо слышал Никита.

– В прошлые выходные я решил съездить на природу. Ребята на работе говорили, что грибной сезон. Я в грибах, правда, плохо разбираюсь, но мухомор от подберезовика отличу. Захотелось в тишине побыть, по лесу побродить, подышать, голову проветрить, а то все город да город. Алину звал, она разнылась, мол, комары, чего там делать. Мы поссорились, я поехал один. На электричке. Доехал до станции Сергачево, углубился в лес. Красота, воздух прямо звенит от свежести, солнышко, но не жарко, в лесу прохлада. Сначала просто шел, потом вспомнил, что за грибами явился, стал их высматривать. Заблудиться не боялся, тропу из поля зрения не выпускал. Но вот как-то грибок за грибком, полянка за полянкой… Короче говоря, забрался в сторону от дороги. Хотел вернуться, а грибы как повалили! Такое изобилие! У меня прямо жадность проснулась, не успеваю срезать один за другим. И все, знаешь, как с картинки: ножки ровные, шляпки тугие, ни червоточинки. Помутнение накатило: бегу вперед, увижу гриб – бухаюсь на коленки, срезаю, глядь – еще один. Очнулся, когда полную корзину набрал и еще пакет. Понял, что забрался в чащу, а в какую сторону идти – бог его знает.

Вытащил телефон. Сигнал и возле станции слабый был, а здесь вообще пропал. Ничего себе, думаю, приплыли. В целом заблудиться я не боялся. Не такие дикие места, чтобы не выбраться. Можно по солнцу ориентироваться. Только погода ухудшилась: солнце скрылось, похолодало, ветер налетел, того и гляди дождь начнется.

Сколько я кружил по лесу, не скажу, но часа два точно. Устал, но так на свою дорогу и не вышел. И вообще никакого пути не видел. Темнеть стало, думаю, вот засада, но оказалось, что это еще цветочки были. Через некоторое время дождь начался, еще и с грозой!

Я капюшон натянул, ломлюсь по кустам, как лось. Выйти бы хоть на деревню какую, на сторожку лесника… Поднимаю голову – глазам не верю. Как по заказу: деревушка. Не совсем даже деревня, просто пять домов. Стоят себе кучкой посреди леса. То, что там никто давно не живет, я сразу понял. Стекол в окнах почти нигде не было, крыши дырявые, провалившиеся, бревна почерневшие, все кругом заросло деревьями, кустарниками.

Подумал, возможно, раскольники тут жили когда-то. Были они вообще в наших краях? Или кто-то хотел от людей спрятаться, подальше от цивилизации жить: преступники, например, от закона скрывались. Всякая приключенческая чушь в голову лезла, пока подходил к домам. Дождь еще сильнее припустил, гром по темечку лупит, молнии. Ненавижу молнии, свет мертвенный, неестественный.

Один дом получше прочих сохранился, хотя бы крыша целая, я к нему и направился. Дверь была закрыта, но не заперта, без замка. Внутри – две комнаты, большая и поменьше. В той, что поменьше, окно оказалось целое, стол стоял и лавка, полки на стенах. Пустые, правда.

Я сел на лавку, ноги гудели с непривычки. Снаружи дождь льет, гроза беснуется, а тут ничего, и ветра нет, и не сыро. У меня с собой еда была, перекусил немножко. Смирился уже, что придется здесь ночевать. Согреться особо не получилось, но хотя бы крыша над головой и не дует.

Настроение, конечно, ни к черту: съездил, дурак, на природу. Отдохнул, надышался воздухом. Алина права была, что не поехала со мной. Кое-как улегся на лавку. Жесткая, сволочь, узкая, но грех жаловаться, хоть не на полу.

Не думал, что засну, но повело в сон: устал, вымотался. Среди ночи слышу – стук, голос чей-то. Я подскочил на лавке, чуть не грохнулся с нее. Первая мысль – все-таки не заброшено это место, люди тут были, а я в чей-то дом вломился! Ну и мне сейчас вломят.

А темно настолько, что кажется, будто ослеп. Вообще ничего не видно. Сижу, прислушиваюсь. Звуки не прекращались, и я понял, что они доносятся не снаружи. За окном только дождик шуршит, причем потише стало, гроза давно прошла. Что-то, точнее, кто-то был со мной в доме! И не в соседней комнате, а будто бы внизу, под ногами. Я ледяным потом покрылся, впервые в жизни такой ужас испытал, хотя не понимал, чего именно боюсь.

Вот ты представь: тьма такая, что руку вытяни перед собой – не увидишь. Ты один, пес знает, где, и кто-то неизвестный – возле тебя! Бормочет, шебаршит, передвигается. Я наконец сообразил достать телефон и включить фонарик. Вижу, аппарат скоро разрядится, а зарядить, ясное дело, негде. Но пока еще сотовый работал, и я посветил вокруг.

Уверен был, что сейчас будет скример: выскочит монстр из темноты! Но я был в комнате один, никто на меня бросаться не собирался.

Звуки шли снизу, и я увидел то, чего прежде не рассмотрел: в углу, прямо в полу, находился люк – вход в подвал. Крышка квадратная, ручка есть. Там, в погребе, наверное, картошку или соленья разные прежде хранили.

Только кто там сейчас? Умом я понимал: дело нечисто. Если человек все это время был в подвале, почему только сейчас, глухой ночью голос подает? Как умудрился оказаться внизу? Свалился и выбраться не может?

Сейчас я знаю, что правильнее всего было уйти из проклятого дома, тем более дождь прекратился, но в ту минуту вышло, как давеча с грибами: некая сила тянула за собой. Никакой возможности остановиться, подумать.

Я встал с лавки и пошел к погребу. Присел на корточки, взялся за ручку и дернул ее на себя. Подумал, что не откроется, но крышка откинулась легко, беззвучно.

Внизу было еще темнее и непрогляднее, чем в комнате. То, что ворчало, бормотало и передвигалось, было теперь совсем близко: звуки стали слышнее, а еще появился запах. Пахло сыростью, водой, и я подумал, откуда там вода? А потом направил луч фонаря в лаз, и все мысли буквально вымело у меня из головы. Погреб был глубокий, а на дне…

Я увидел, что там возилось и бормотало.

– Это был человек? Что он там делал?

– Постой, Ник! – Эдик вскочил с кресла и забегал по комнате. – Я ошалел, когда его увидел. Тот человек, он… Он не был живым! У него на лице были пятна… Трупные пятна! Кожа белая, а лицо раздутое. Существо тянуло ко мне руки, оно пыталось выбраться и схватить меня! – Голос Эдика задрожал. – А потом я понял, что именно оно говорило. Сухая речка!

Он смотрел на брата умоляюще, но Никита не понимал, что это должно означать. Эдик махнул рукой, а Никита спросил:

– Хорошо, а дальше?

– Дальше… У меня руки затряслись, я выронил телефон. Он упал в погреб, и свет погас.

– Так вот как ты его потерял! А мне сразу и не сказал!

– Не мог. Думал, и не буду рассказывать, потому что это шизофрения какая-то, бред!

«Согласен», – подумал Никита, но промолчал.

– Стало темно, и я представил, как это существо выбирается из подвала и лезет наверх, ко мне! Захлопнул крышку, нашарил свой рюкзак и выбежал вон. Корзина с грибами там так и осталась. Я на грибы вообще, наверное, до конца жизни смотреть не смогу. Выскочил из дома, помчался в лес. Бежал, не разбирая дороги, лишь бы подальше оттуда. Как шею не свернул, не знаю. Остаток ночи бродил, а к утру чудом выбрался на шоссе. Электричка в другой стороне оказалась, как меня в те края занесло? Не пойму. Добрался до дому. Помылся, переоделся. В нормальной обстановке, в городе, мне стало казаться, что ничего и не было. Привиделось. Телефон купил, симку новую, с банком вопросы полдня решал – у меня приложение банковское стояло. Всем, кому надо, скинул новый номер. За этими заботами совсем про тварь в подвале позабыл. А потом зашел в соцсети – везде на моих страницах видео выложено. Темный экран, что-то движется в этой темноте, голос хрипит: «Сухая речка». Ты понимаешь?!

Никита откашлялся.

– То есть тот человек выкладывал от твоего имени видео?

– Именно! Но как? Там не было сети! А зарядка кончилась!

– Подожди, не кричи, – примирительно сказал Никита. – Значит, тебе только показалось, что там чудовище. Это был обычный человек, возможно, тоже грибник, который упал в подвал. Потом вылез, ушел, как и ты.

Эдик вцепился себе в волосы.

– Дослушай сначала! Я удалил все, сменил пароли, прикрепил новый номер. Думал, все закончилось, но мне народ начал писать, что с моего старого номера поступают сообщения, звонки, голосовые. И то видео! Алина сказала, ей позвонили с моего номера и хрипели про Сухую речку. И многим так. Я всем говорил про потерянный телефон, мол, какой-то придурок развлекается.

– Но ведь так и есть.

– Нет! – выкрикнул Эдик. – Не так! Откуда он знает про Сухую речку?

Никита наконец сообразил, почему слова про речку кажутся ему знакомыми.

– Ты думаешь, он знает про несчастный случай? Если и так, ты-то здесь причем?

– А притом! – заорал Эдик. – Не был это несчастный случай! То есть был, но…

Случилось все около пятнадцати лет назад. Эдик окончил первый курс, и мама подарила ему путевку на море, в местечко под названием Сухая речка. Трагедия случилась в последний день поездки. Вечером, во время вечеринки, один парнишка свалился с обрыва в море и разбился о прибрежные камни. Никита помнил, как сильно переживал Эдик, но время прошло, случай забылся.

– Его Артемом звали. Он не просто так упал. Мы поругались. Я не хотел, но так вышло. Выпил и разозлился, а он такой противный типок был, смеялся надо мной, вышучивал, доставал. Артем стоял спиной к обрыву, и я знал: если толкну его, он не удержится. Бес попутал.

– Ты столкнул его?

Эдик склонил голову.

– Быть может, его и удалось бы спасти, расскажи я сразу обо всем, но… Меня никто не заметил. Нас вообще вместе не видели. Я ушел с вечеринки, а утром мне сообщили, что Артем перебрал со спиртным и свалился в море со скалы. Никто меня не подозревал. А я даже тебе не смог рассказать правду. Ты понимаешь? Никто не знал, кроме меня и Артема! А если бы видел нас, не стал бы ждать столько лет, чтобы начать шантажировать. Но главное… – Лицо Эдика исказилось. – Главное, что я его сразу узнал, только побоялся себе признаться! У Артема родимое пятно было на щеке, овальное, как фасолина. И у ожившего мертвеца в том подвале – тоже. Он меня нашел. И хочет отомстить.

Эдик умолк. Никита тоже молчал. В то, что потустороннее существо желает отомстить, он не верил ни секунды. Гораздо больше верилось в то, что брата до сих пор мучают угрызения совести, которые диковинным образом материализовались в облике восставшего из могилы. Отсюда – частые депрессии, Эдику даже таблетки приходилось пить.

– Послушай, мы справимся, слышишь? – Никита обнял брата за плечи. Он был старше всего на два года, но с детства чувствовал ответственность за Эдика. – Не надо было таиться от меня, ты же знаешь, я бы понял. Теперь я все знаю, ты выговорился, тебе полегчает, вот увидишь.

Эдик отстранился от Никиты.

– Думаешь, это мои фантазии? Собственно, я знал, что ты так решишь. А звонки? Видео? Это как объяснить?

– Разберемся, – твердо ответил Никита. – Найду людей, которые помогут.

– Я хотел отыскать то место в лесу. По картам со спутника смотрел, старым и новым, знакомого одного просил помочь. Это ведь не сибирская тайга, я-то долго блуждал, но на карте не такой уж большой участок. Так вот, нет там никакой деревни, даже и не было никогда! Как это объяснить?

– Уймись, пожалуйста. Объяснение есть, просто в данный момент ты его не видишь. Сегодня среда. Три дня прошло, все же прекратилось? Звонки знакомым и прочее?

– Никому больше не звонили, – после паузы ответил Эдик. – Никаких видео.

– Вот видишь! – с преувеличенным энтузиазмом подхватил Никита.

Эдик прикусил губу, потом вымученно улыбнулся и пошел в прихожую. Никита шел за ним, продолжая успокаивать, говорить, что все объяснимо.

Выйдя из дома брата, Эдик сел в машину и поехал на работу. Он сказал правду, днем все было нормально, никого из друзей и знакомых та сущность не тревожила. Но стоило солнцу укатиться за линию горизонта…

Темнота пугала Эдика, потому что в ней обитало зло. А еще мертвец поселился во снах, которые сводили с ума. В них Эдик раз за разом толкал Артема со скалы, тот падал вниз, но уже через мгновение начинал карабкаться обратно. Взбирался по отвесному обрыву, цеплялся влажными гниющими руками за корни и камни, полз вверх, как мерзкий таракан, а Эдик, не в силах двинуться с места, смотрел на него и ждал, когда рука мертвеца вцепится ему в лодыжку и утащит за собой.

Белое полуразложившееся лицо ухмылялось безгубым ртом, мертвые связки хрипели: «Сухая река». Эдик просыпался, разбуженный собственным воплем, а потом снова проваливался в сон, и все начиналось с начала.

Рабочий день закончился, Эдик заехал в магазин, купил водки, думая, что алкоголь поможет заснуть без сновидений. Вечер катился темным шаром, и с наступлением сумрака Эдик зажег свет во всей квартире. Водка сделала свое дело: он захмелел, тиски, сжимавшие горло, слегка ослабли, даже аппетит проснулся, а ведь Эдик уже несколько дней толком ничего не ел.

«В холодильнике есть сыр и колбаса, можно сделать бутерброды», – подумал он и встал со стула.

В этот момент погас свет.

Эдик метнулся к выключателю, пощелкал зачем-то, хотя ясно было, что это бесполезно. За окном тоже было темно: наверное, в районе перебои с электричеством.

«Такое бывает, ничего страшного, не в первый раз!»

Но страх не отпускал. Эдик прижался спиной к стене, пытаясь унять сердцебиение. Нужно позвонить брату. Нет, лучше уйти из дома и поехать к нему. А еще лучше некоторое время пожить у Ника, привести нервы в порядок. Он не будет против, наоборот!

Эдик медленно двинулся из кухни в прихожую. Одеться, обуться, взять телефон и ключи. Придется вызвать такси – он же выпил. Ничего, это можно сделать и на улице.

Он старался занять мозг обыденными вещами, чтобы не думать о плохом. О жутком. И это почти удалось, он чуточку успокоился, приободрился: подумаешь, свет отключили!

Эдик проходил мимо ванной, когда услышал это. Дверь в ванную была открыта, и он повернул голову в ту сторону. Звонил телефон. Не новый аппарат, купленный на днях, а старый, тот, который Эдик выронил в подвале дома, стоявшего в заброшенной, не существующей в реальности деревне.

Бодрая музыка раздавалась в тишине квартиры, видел Эдик и сам телефон, невесть как оказавшийся тут. Он лежал на полке возле раковины, экран светился призрачным светом. Словно загипнотизированный этим свечением, Эдик шагнул в ванную. Где-то в глубине сознания голос, похожий на голос брата, умолял его не делать этого, остановиться, но Эдик слишком устал убегать. Не мог сопротивляться.

Он подошел к раковине и увидел, что на экране телефона написано: «Сухая речка».

Входящий звонок.

Эдик взял сотовый и мазнул дрожащим пальцем по экрану.

– Слушаю, – обреченно прошептал он, прекрасно сознавая, что его ждет. – Артем, это ты?

Дверь за его спиной с грохотом захлопнулась.