Джо – 2

Глава 5 Дела святейшие

— Твой кот подставил меня! — голосом, полным праведного гнева, мне было брошено в лицо обвинение.

Пыхтя от злости, Мойра Эпплблум стояла перед моим столом заместителя Библиотекаря с уткнутыми в бока руками.

«А ничего она сиськи отрастила…», — отстраненно подумал я, оглядывая подругу (точнее, надоеду) детства. Вслух же сказал, — Наверное, ты допустила ошибку…

— Какую ошибку⁈ — обомлела, пуча глаза, юная волшебница, — Никакой…

— Ну, возможно, ты заговорила с ним… — голосом человека, который никаких жареных карпов на ужин не ел, важно проговорил я.

Кажется, получается. Да, отличный голос. Не забыть, как это я делаю, если сюда ворвется старина Дино.

— Что?!!

Ох, как невовремя она пришла. Я только смог добраться до одного интересного зачарования, наделяющего тарелки свойствами самопомывки. Ситуативная големизация. Сложно, конечно, зато никакой тебе посудомоечной машины вовеки веков! И тут на тебе, врываются, шумят, грудью трясут.

— И вообще, причем здесь я? Шайн полностью разумное существо, предъявляй претензии ему. Можешь вообще его заколдовать, я не обижусь.

— Я пыталась его найти, знаешь ли!

— То есть, ты пришла ко мне, потому что десяти лет обучения волшебству оказалось недостаточно, чтобы справиться с одним котом?

Специально бесить Мойру смысла не было никакого, но я-то не первый год живу, поэтому прекрасно вижу, что она алчет скандала, как вампир свежей крови. Хотя, думаю, алкать научились именно вампиры и именно у женщин. Самый дешевый способ — это дать ребенку то, что ему надо. Сейчас проорётся и свалит, отличница фигова. Сдала Аттестацию одной из первых — и вот, считай, день свободен. Возвращайся к себе, живи своей жизнью, чего ты стоишь здесь и орёшь на Джо?

Мой поток, разумеется, нафиг не был нужен ни Школе, ни Лючии. За несколько месяцев молодежь не успела ни нагрешить, ни затупить, ни проявить свой потенциал. Даже предыдущий поток, те, кто выпустились двадцать лет назад, нас особо не интересовали, они по-прежнему считались молодыми неоперившимися магами. Но — порядок есть порядок.

«Может, манадрим создать на это дело?», — лениво размышлял я, глядя на орущую Мойру, входящую во вкус. Должны ведь найтись любители, тащущиеся, когда на них орёт молодая красивая женщина? Всё-таки мы волшебники, мы не создаем пар, так что для некоторых скандалящие красотки вполне могут заводить. Хм, интересно, а разрешение Эпплблум мне требуется? Хотя да, чего это я, это ж деанонимизирует. Эх, жаль… ладно…

Блондинка орала, я изредка подкидывал ей нужные фразы, поддерживая огонь в топке, Вермиллион никак на нас не реагировал, так что время шло достаточно продуктивно. Я рассчитывал, что прооратая Эпплблум уйдет, громко хлопнув дверью, и я её лет пятьдесят, как минимум, не увижу… но, как говорится: «Человек полагает, а бог располагает».

В тихо отрывшуюся входную дверь Библиотеки просунулось лицо, тут же ввергшее меня в пучину глубоких раздумий. Не сразу, сначала я немного обомлел, а тем временем лицо втащило за собой и тело, к которому крепилось, и вот тогда уже пошли тяжелые мысли.

Мир Орзенвальд богат для Джо на блондинок, иначе не скажешь. Вот взять, к примеру, Мойру — милая фигуристая девушка, особенно расхорошевшаяся сейчас, когда орёт. Для многих она будет казаться красавицей, но для меня, видавшего виды, она просто миленькая и прелестная в своей молодости, не более. Взять к ней в пику многогрешную Элизию, чтоб её в набежавшую волну бросили, — там уже разговор иного порядка. Элизия была именно секси. Не полноценно секси, а для фэнтезийного мира секси. Этакая бард- постельная игрушка, всё при ней, всё показано, всё отлично. По меркам современного мира — восемь из десяти, но два балла сняты только за счет стереотипности голубоглазых блондинок.

Дальше мы резко повышаем ставки до небес. Лючия. Богиня. Блондинка. Её никак нельзя было назвать «божественно красивой», скорее иначе — образ моей нанимательницы был категорически иным. Если Мойра была просто приятной девушкой, а Элизия соблазнительно юной и фигуристой шлюшкой, то Лючия была идеалом типажа женщины, которую любить начинают, но не заканчивают никогда. Внешность, бедра, сиськи — все это было не главным, всего лишь платформой, оттеняющая огромную живую харизму богини. Платформа не должна отшибать мозги. Точка.

Лучащаяся любопытством и опаской блондинка, вдвинувшаяся в хранилище знаний, парадоксальным образом объединяла все три типажа. Она была очень молода, но при этом с телом, буквально «налитым соком», если вы понимаете, что я имею в виду. С лицом буквально совершенной красоты, с губами, буквально созданными для поцелуев, с небесно-голубыми глазами, при взгляде в которые Мойра Эпплблюм издала звук подавившейся вороны (и заткнулась, наконец-то). При этом длинноногое создание несло на себе офигенную копну отливающих чистым золотом волос, свободное белое платье вроде того, что было на Лючии, символ той же богини на животе (ну, на платье, да), и, если меня не подводит мой острый взгляд, сексуальные желания всех мужчин как минимум пяти окрестных миров.

— Милое создание, тебя кто-то обидел⁈ — переливчатые струны арф и прочих аккордеонов небесных сфер зазвучали у нас тут, когда окончательно осмелевшая суперблондинка подала голос.

— Кхм, да ничего страшного, я сам справлюсь! — поспешил я погасить агрессивный напор уже второй несанкционированной посетительницы этого места. Моё высказывание почему-то вызвало массовый приступ кашля, который послышался не только от девушек, но и из четырех ртов призрака архимага над моей головой.

Фыркнув молодым, но очень половозрелым олененком, чудесная прокашлявшаяся дева засеменила к моему столу, чтобы сцапать за руки полностью выведенную из строя Эпплблум, а затем начать щебетать той в глупое лицо нечто совершенно нераспознающееся моим мужским ухом. Тем не менее, щебеталище этой прекрасной дивы даже не разогрелось, потому как двери в очередной раз распахнулись, являя мне спасительницу в виде страшной, старой, даже в чем-то уродливой, но бесконечно милой взгляду Тиары Лонкабль.

— Ваше высокопреосвященство! — с надрывом каркнула бабуля, резвым сайгаком сближаясь с блондинками, — Мы же с вами договорились!!

Бросив на меня уничтожающий взгляд, старая карга вкогтилась в талию высшей жрицы Лючии, и поволокла ту на выход. Девушка, не особо сопротивляясь, повлеклась задом вперед на выход, но вот отпускать руки Мойры даже не подумала, от чего и упёрла юную волшебницу за собой. Я смотрел на саморазрешающийся кризис, чувствуя острое желание горячей ванны, умелых щупалец Игоря и погружения в глубоко философские мысли.

— Смотрю, женская красота тебя не особо впечатляет, а, Джо? — раздалось над моей макушкой.

— Я видел и не такое.

Действительно. Моя последняя жизнь, та, которая прошла в специальном мире Игры Богов? О, мне там довелось путешествовать с одной чрезвычайно примечательной дамой. Целительница, женщина невероятно высоких моральных качеств и изумительной душевной чистоты, настоящая святая… но без титула. Самоотверженная особа, которую решила вознаградить её собственная богиня, выдав просто умопомрачительную внешность и… огромную грудь. Прекрасную, но вот реально, огромную. Размера седьмого, не меньше. Как мне потом признались по пьяной лавочке — «чтобы целительница хоть в этой жизни познала самую жизнь, вместо вечной беготни от больного к больному». Эти мега-сиськи доставили нам сложностей больше, чем любой злодей, встретившийся на нашем заковыристом пути.

Так что, прошу прощения, обалденно красивые женщины, но у вас надо мной нет власти. Я видел такое, что вам даже не снилось. И щупал тоже. Даже лицом.

— Джо?

— Ммм?

— Развяжи гремлина. Он выспался. Часов десять назад.

— Ооо…

Исито Ягуёме очень хотел бросить на меня гневный и укоризненный взгляд, но обстоятельства были против, поэтому сутулящийся и мелко перебирающий ногами гремлин исчез из Библиотеки быстро и решительно, а я вернулся к своим делам. Пока что, вот эта вот текущая Аттестация — чистой воды профанация, которая не тянет даже на разогрев. Преподаватели и ученики встретились, сыграли в расслабляющий экзамен, разошлись. То, что в результате этого (божественного, всё-таки!) экзамена каждый из нашего потока взлетит выше мага Башни… этого никто не знает. Из них, разумеется.

Пока люди один за другим исчезают в портале, причем с явной неохотой. Там, по ту сторону, их ждет рутина. Быт. Котлы и реторты с зельями, пустынное одиночество башни, мелкие и дурацкие поручения опытных Исследователей… Вон, одна только Эпплблум чешет довольно уверенно, видимо, несколько часов в обществе святейшей Саломеи, которая, прямо скажем, на несколько порядков красивее самой волшебницы, довели бедняжку до ручки. Переблондинили бедную. А нефиг котам зубы заговаривать, когда те на важной миссии!

— Джо… — злобное шипение Крэйвена за моей спиной не было неожиданным, поэтому я растворил собственную иллюзию в воздухе (не самому же однокашников провожать) под сердитый прочувствованный мат декана, чье хозяйство лишилось нескольких бестолковых рыб.

Люди не понимают, что в жизни важно, а что так, лишь мимолетный всплеск страсти и животного желания. К примеру, та же школьная Библиотека, вот почему в ней есть книги, которые недоступны студентам ни первого, ни последнего курса? Знаете почему? Потому что существует некая глупая мысль, что книги должны храниться в библиотеке. Сделать две библиотеки? Создать закрытый архив? Нет, это не наш метод. У нас же есть вечный служитель, могучий архимаг, так давайте он просто будет запрещать трогать книги!

Глупость. Тем не менее, Вермиллион бдел как цербер, не позволяя никому, а мне особенно, касаться запретных книг. Ну никому так никому, чего бухтеть-то. Мы сделаем не «кого-то», а «что-то», чтобы пощупать то, что нам надо.

Громкий хлопок где-то там, в лабиринтах книжных шкафов, набитых волшебной мудростью и… мне на голову опускается большая голубая ладонь. Полупрозрачная.

— Неужели ты думал, что я не замечу? — ласково спрашивает вновь отвлекшийся (проклятие!!) Вермиллион, — Ты бы еще слона туда запустил…

— Эх… — горестно вздыхаю я. Опять неудача.

— Кстати, а что это вообще было? — проявляет более живой интерес архимаг, — Я о таком существе или конструкте даже не слышал.

— Это был Игорь… — бурчу я в ответ, — Моя домашняя метла. Его упрощенная магическая проекция, воплощенная в виде ритуализированного заклинания. Я закинул листок с начерченным кругом в секцию…

— Стоп, — останавливает меня Верм, — Это я видел. Погоди. Это твоя… метла?

— Ну, старшая метла, — грустно киваю я, — Он не работает по специальности, в основном как массажист. Но управляет другими метлами…

— Джо…? — спустя почти минуту тишины медленно произносит Вермиллион, — А что оно такое…?

— Помесь метлы, кракена и мыслей об очень хорошем юнге…

— Очень… хорошем? — кажется, призрак не совсем верит своим ушам.

— Если верить моим гоблинам, то это был лучший юнга на свете. Пока его не сожрал кракен.

— Гоблинам…?

— Научи меня заклинанию, которое я хочу, тогда услышишь историю целиком.

Есть много способов спустить шкуру с кота. Вовсе не обязательно нарушать закон и воровать нужную книгу, можно просто расспросить того, кто уже знает то, в чем ты нуждаешься. А уж вечно голодный до знаний призрак…

— Ты же понимаешь, что мы тут вдвоем? — вкрадчиво спрашивает меня Вермиллион, нависая над самой моей макушкой, — Твоих криков никто не услышит…

— Представь себе… — мечтательно говорю я в ответ, уставившись в никуда, — … опытный межмировой странник, живет совсем один в страшной глуши. Что он там делает? Что изобретает? Какие тайны воплощает из небытия? Какие заклинания создает?

— … хррр…

— И все это ты рано или поздно узнаешь…

— Мне не нравится вариант, когда я что-либо узнаю «поздно», Джо Тервинтер.

— А мне не нравится жадность моих друзей. Но что я могу поделать?

В ответ на этот сакраментальный вопрос из недр Библиотеки вылетел Шайн, удерживаемый телекинетической хваткой некоторого, чересчур подозрительного, призрака. Кот был недоволен, его уши были прижаты к голове, но в целом выглядел нетронутым.

— Хорошая попытка, господа разбойники. Но вам до меня еще тысячу лет расти! — самодовольно заявляет призрак, вновь отстраняясь от земных дел.

Черт. Пятьдесят четыре — ноль. Но мы не сдадимся!

От этого заклинания зависит вся моя будущая жизнь. Или вы думали, что какая-то там богиня свистнула, и старина Джо побежал выполнять её хотелки за простую награду? Ага-ага. И в Школе он химичил вместе с Вермом и Крэйвеном лишь по велению задней ноги, во имя искусства. Нет, в жизни все не так просто, как вам кажется. Как раз за счет таких парней как я, которые усложняют, наводят муть, делают непонятные телодвижения, а потом оп! — и уходят вдаль, унося невинность вашей сестры, заначку вашего бати и вашу личную веру в справедливость. И поверьте, дело будет отнюдь не в вас, и не в вашей сестре и уж точно не в батиной заначке. Иначе во всем этом не будет смысла, смекаете?

Не успел я себя как следует утешить от очередного фиаско против параноидального призрака, как двери библиотеки с грохотом разверзлись. В дверном проеме, бурно дыша всей своей соблазнительной грудью, стояла ОНА. Шайн чуть со стола не свалился от этого звука.

Саломея. Её очень юное и чрезмерно сексуальное высокопреосвященство. Всем своим очевидно несвятым (на вид), но святым по мнению публики (и только) телом. Широко расставив ноги и направив указующий перст прямиком в мою разочарованную архимагами физиономию. За спиной столь эффектно появившейся жрицы маячила бабушка Лонкабль, имеющая вид, почему-то, несчастный. Причем не одна, там весь состав наш преподавательский был!

— Я, Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес, верховная жрица пресветлой Лючии, беру эту несчастную душу под свое покровительство и учение, дабы отринула она мрак холода и скорби, перестав истязать других! — прокурлыкала во всю глотку дива, потыкивая, между делом, в меня пальчиком.

— Чиво? — не понял ни слова я.

— Ваше преосвященство! — скрипуче страдала за спиной блондинки Лонкабль.

— Порукой в этом будет мое место среди паствы Лючии… и моя честь! — продолжила изгаляться сисястая жрица, — Сказанное, да будет услышано!

Ну мало ли что может навоображать себе малолетняя блондинка, но вот если она окутывается золотистым сиянием очевидно божественной природы, это может значить лишь одно — её бред одобрен начальством. По горестному старческому писку, изданной нашей ворюгой младенцев, я сразу понял, что Лонкабль в чем-то промахнулась как тот Акелла, а вот надутая, довольная и подозрительно поблескивающая глазами Саломея, топающая к моему прекрасному столу — отнюдь не к добру.

Подошла и уставилась на нас с котом снизу вверх своими большими глазами. Мне, правда, пришлось привстать, иначе разглядеть просителя (или, в данном случае, штурмующего) не представлялось возможным, но пока я там шоркался, на жрицу лупился отвесивший челюсть Шайн.

— А-аа…? — с совершенно идиотским видом издал совершенно идиотский звук Лунный кот.

— Сей муж! — вдохновенно обратилась к нему Саломея, потыкивая пальчиком в меня, — Холоден, злобен и неучастлив! Тот, чья душа побывала в руках у моей богини, тот, кому она даровала право жить в этом мире! Так ранить чувства невинной девы! Недопустимо! Я! Исправлю! Его!

Это прозвучало очень внушительно, даже деканов проняло, но Шайн сумел испохабить картинку. Котяра, вид имея совершенно придурковатый, еще ниже нагнул голову, и, не сводя остекленевшего взгляда с блондинки, повторил тот же звук:

— Аа-а⁈

Так, всё, пора брать ситуацию под контроль.

— Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес… — максимально скучным, постным и тошнотным тоном протянул я, как самый заправский из всех библиотекарей, — … вы здесь по какому вопросу? Где ваша карточка? Вы не учащаяся и не служащая Школы Магов! Просьба покинуть помещение!

Признаться честно, я никогда не интересовался Лючией более плотно, даже после того, как она явилась ко мне лично, с заданием, и почти, при этом, согласившись на массаж Игоря. Ну сами посудите, я волшебник, она богиня, мы не пересекаемся никак, да и вращаемся в своих, достаточно узких сферах. Так что я никогда не шарил за то, насколько крута эта смешливая жительница небесных сфер. Ну, не среди магов, конечно, нас всего около пятидесяти тысяч, включая отступников, а среди этих… простых человеков. Наверное, зря, потому что просьба покинуть помещение произвела на Саломею то же впечатление, что может произвести на мультимиллиардера отказ сотрудника «Макдональдса» пустить того поссать.

Выпучив на меня свои небесно-голубые глазищи, красавица отклячила челюсть, полностью уподобилась лицом морде моего кота, а потом выдавила из себя:

— Аа-а⁈

///

«Это наш Джо!», — Тиаре очень хотелось провопить эти слова прямо в личико выволакивающейся из Библиотеки первожрицы, но пожилая волшебница сдержала себя, приложив очень немалые усилия. Возможно, с этим ей помогли стоящие вокруг коллеги, потому что они оказались последней поддержкой истинно верующей после того, как сама богиня подтвердила клятву своей жрицы.

Да, Тиара Лонкабль была и остается верующей, она искренне и самозабвенно любит Лючию, но, тем не менее, как очень даже непростой житель Орзенвальда, знает о богине и её жречестве куда больше, чем остальные. Настолько, что сейчас тихо (но очень бурно!) радуется капитальному провалу демонстрации власти верховной жрицы!

Да её просто выпнули из Библиотеки!

Муахаха!

Получи, несносная девчонка!

Саломея с ранних лет была возведена в сан как избранница Лючии, она была символом благосклонности богини к смертным, живым воплощением света и добра, но только на публику! Пиетет, с которым вокруг девчонки носились всю её жизнь, её отшибающая ум внешность и голос, всё это разбаловало красавицу, которая себя возомнила чуть ли не воплощенной волей богини. Разумеется, допускать такое дитя до коварных уст бывшего святого было решительно невозможно, здесь Лонкабль приняла меры, но она сейчас видела! Видела! Видела совершенно полное отсутствие восторга на смуглом лице Джо Тервинтера, глядящего на саму Саломею — как на мокрую надоедливую мышь!

Она ему не интересна! Одна из прекраснейших женщин мира не вызывает у этого Джо ни малейшего интереса, так же, как и Эпплблум!…или кто-то другой! Странность? Да плевать! Главное, что эта золотоволосая негодяйка, решившая начудить на своей, весьма ответственной миссии, столкнулась с тем, кто ни в грош не ставит любые её слова! А что есть у Саломеи? Только это!

Хе-хе…

Тиара довольно улыбнулась, отхлебывая кофе. Из окна кабинета Боливиуса Вирта было видно сидящую на берегу пруда девушку в белом, уставившуюся в воду. За ней исподтишка наблюдали гоблины этого Джо, но мимоходом, занятые своими делами.

— Я тебе сразу сказал, что будет именно так, — проговорил хозяин кабинета, звучно отхлебывая свой горячий напиток, — Можешь за неё не волноваться, Тиара. Джо её не обидит, но и спуску не даст.

— Хотелось бы… только она в него вцепилась, не успели твои ученики разойтись по домам… — проворчала волшебница.

— Конечно, вцепилась, — добродушно заметил ректор, — Если ты не заметила, он единственный молодой человек здесь. Девушка просто делает то, что ей велят чувства.

— Даже думать на эту тему не смей! — сделала страшные глаза водительница Младенческого Фургона, развернувшись к старому другу, — Она не девушка! Она верховная жри…

— А вот зря, Тиара! — строго оборвал её магистр, — Как бы тебе не желалось на все развесить ярлыки, которые ты вешаешь на младенцев, мир не настолько прост и податлив! Каждый из моих воспитанников, а ты знаешь, как их было много, каждый является в первую очередь человеком, и лишь во вторую волшебником! Ты же, прямо как твое Перо, норовишь всех причесать под одну гребенку. Даже знак твоей собственной богини тебя не остановил. Одумайся, взгляни беспристрастно…

— Саломея… — упрямо выпятила губу Лонкабль, — Явилась сюда, чтобы быть свидетелем деяниям своей богини… а не развлекаться со всякими мальчишками! Ей не положе…

— Тиара, ты хочешь быть святее своей богини? — неожиданно помягчевший голос ректора, выдавший такое, заставил женщину поперхнуться.

— Нет! — тут же гневно встопорщилась она, а затем разулыбалась, — Это мое мнение и у меня есть союзники! Джо!

— Джо? — настал черед Боливиусу удивиться.

— Изначально я боялась, что красота Саломеи покорит его, и он будет вокруг неё увиваться, а она поддастся его хитрости, — ухмыльнулась Лонкабль, — Но нет, парень оказался куда как непрост! Куда как! Девочку ждут тяжелые времена, хоть научится принимать отказы! Я использую этого еретика как меч, что отсечет лишнее от нашей девочки!

— Так вот чего ты боялась на самом деле… — понял её старый друг, горестно вздохнув, — Ох, Тиара… зря ты это затеяла. Надо было слушать Крэйвена. Никто, кто пытался использовать Джо, не оставался безнаказанным! Ты что, не слышала, что они вдвоем, пьяные вусмерть, учудили над его пра-пра-пра-правнучкой⁈

— Аа-а⁈