Джо – 2

Глава 19 Хорошо то, что хорошо кончается

— Уф-уф-уф-уф-уф! Уф-уф-уф-аа… аааа… аААА!!!

Издав короткий, но прочувствованный вопль, женское тело, пребывавшее с запрокинутой головой, несколько раз характерно содрогнулось, а затем медленно сползло на мою грудь, чтобы продолжить мелко подрагивать уже в лежащем положении. Я был занят точно тем же, так что особо не возражал, лишь рассматривал потолок этажа собственной башни, заодно прикидывая, насколько меня еще хватит. По всем доступным показателям — очень ненадолго, но… жалеть было не о чем. Это будет достойная смерть.

— Ну как… — вместе с дыханием, от которого пот на мне высыхал прямо на глазах, из моей будущей убийцы донеслись слова, — Я… тебе… объяснила⁈

— Еще как! — (я тут же почувствовал, что еще могу спастись, но врать точно не следовало), — Только что именно?

— Священную! — меня пихнули в грудь, — Силу! Чувств!!

— Вроде ты это собиралась сделать в пользу Мойры…? — с великим сомнением в голосе уточнил я, наблюдая, как копна спутанных золотых волос на моей груди разворачивается, чтобы показать мне покрасневшее и потное женское лицо, откуда на меня смотрел хитрый небесно-голубой глаз.

— Когда я это говорила? — «удивилась» Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес, пребывающая сейчас в очень голом состоянии непосредственно на мне после очередного акта крайне приземленной плотской любви. Впрочем, кроме приземленности яркого, страстного и жадного секса, которым мы занимаемся уже неделю, практически не выходя из моей спальни, жаловаться было не на что.

— И ведь не придерешься, — философски умозаключил я, возвращаясь к созерцанию потолка.

Меня тут же весело поцеловали, легко соскакивая с кровати. Да-да, Джо простой смертный, он останется лежать, у него нет сил. Килограмма четыре потерял за всё это время, а при моем цыплячьем весе это очень даже серьезно! А вот моя, хм, гостья… не потеряла ничего, кроме стыда, невинности и некоторых лакун в сексуальном образовании, которые я сумел всё-таки найти. Но это было тяжело. Но я был последователен!

Как так вышло…? Ну…

Саломея жадно пила компот из кувшина, заблаговременно поднятого мной снизу. Утолив жажду, обнаженная девушка неспешно возвратилась на разоренную кровать, чтобы улечься на меня уже грудью. Бросив на моё лицо долгий взгляд, она снова лукаво улыбнулась.

— Мойре, в принципе, не о чем жалеть, не так ли?

— Ты мне скажи, — вздохнул я, — Кто ей внушил идею, что переспрятаться у Озза будет разумным поступком на время, пока меня нет? Заодно можешь рассказать, как это у такого опытного самогонщика вдруг образовалась целая комната спиртных паров, которыми надышалась Эпплблюм? Да так, что они в итоге переспали? Здесь, как ни крути, не обошлось без божественного вмешательства!

— Ах, Джо… — еще одна улыбка, — Ну почему ты такой подозревающий? Ну вот как ты можешь говорить такие ужасные вещи мне в лицо… после того, что между нами было?

— Непринужденно! — фыркнул я, — Как некоей хитрой богине, которая, помимо своих приличных целей, преследовала еще куда более личные. И неприличные.

— Кто бы говорил о приличиях! — тут же фыркнула лежащая на мне молодая женщина, — Отъявленный мошенник и, как оказалось, развратник! Страшный развратник!

— Попробуй это повторить без вот этой широкой улыбки, Саломея, — дернул щекой я, — Или мне тебя по-другому назвать?

— Только так! — по мне забарабанили ладошками, — Только так и никак иначе!

Точно, теперь предстоит всю жизнь делать вид, что я ничего не знаю об одной хитрой богине, которая тихо-мирно выращивала себе апостола, чтобы потом всласть побродить по этой земле, не скованной никакими ограничениями. Увы, красота имеет привычку привлекать взгляды и, стоило Лючии отвлечься, как из её дорогой Саломеи сотворили верховную жрицу. Может, как компромисс, может действительно потому, что красота девушки казалась простым смертным «святой», не суть важно. Куда интереснее то, что апостол, человек, в котором может находить своё воплощение сама богиня, оказался заперт в золотой клетке, где за ним ежедневно следили десятки глаз.

Совместить приятное с полезным? Почему бы и нет?

Чистка, несмотря на то что еще шла, уже удалась на славу. Ковен чародеев, уличенный… нет, совсем не в призыве демона, дабы тот сожрал душу невинного меня, а в агрессии на действующего члена Школы Магов, советника ректора по общим вопросам, некоего фамильяра Шайна, был адово покаран Лючией лишением магии. Всей. Разряженные в цацки маги, спровоцированные нами, в один момент оказались дряхлыми развалинами, не способными даже добыть искру из пальца. Богиня оставила им срок их жизни, но забрала всё остальное.

Почему? Зачем? Да потому, что лишить этих козлов постов, отправив в башни, стало бы полумерой. Они бы живо нашли себе ставленников, да продолжили своё черное дело, к тому же, выбрав Школу своей целью. Это не нужно было никому, проблему нужно было решить быстро и жестко. С моей помощью это было сделано. Ну… с моей и Шайна.

Кот отработал на все сто процентов. Сблизился с Базилиусом Виртом, рассчитывающим получить на меня рычаг влияния, «предал» в нужный момент, прибежав под иллюзией к Солимвуру, которого купил с потрохами рассказом о том, что мы с ним пришельцы из другого мира… а затем еще и отхватил от всего ковена, давая Лючии повод покарать всю эту многогрешную группу уродов. Просто? Безыскусно? Разумеется. Зато эффективно и очень… внушительно для тех, кому нужно внушить правильные мысли. Всё-таки, далеко не каждый день Гильдия Магов лишается целой кучи могущественных начальников, решивших, что их руки развязаны во всех отношениях.

Ах да, есть еще Мойра, которую… пристроили. Ну да, нельзя просто крутиться в башне, где Лючия и Саломея празднуют свою победу, топчась на теле некоего Джо. Нельзя сказать, что я прямо был против, закрывался ладошками и кричал «Нет, нет!! Только не туда!». Мне, как главному герою, пережившему и претерпевшему множество мук и лишений, полагался отдых… своеобразный, конечно, но отдых.

У поцелуя был вкус компота и разврата.

— Готовься, волшебник, — шепнула Саломея, вновь соскальзывая с меня и кровати, — Они уже близко.

Было… даже жаль, что наше время подходит к концу. Саломея, когда в ней пребывала богиня (ну, и не только она) превращалась в очень приятную девушку, чья красота и характер заставляли меня чувствовать себя влюбившимся подростком. Временами, это ощущение пропадало, временами накатывало так, что я чувствовал себя на седьмом небе от счастья, но… это была лишь иллюзия, добровольно принятая на себя двумя древними существами, каждое из которых хотело снова ощутить вкус жизни. Волшебник останется в башне, а апостол пойдет земными путями, оба жаждут и получают то, чего были давно лишены — свободу.

Вся прелесть в мимолетности.

— Если будешь продолжать философствовать, глядя на мой зад, то с тобой может случиться что-нибудь страшное, Джо, — промурлыкала высунувшаяся в окно девушка, — Это тело — не единственное, что есть в моем распоряжении!

— Хочу задать глупый вопрос, — поднялся я с кровати, — А сама Саломея… не против всего этого?

— Она втюрилась в тебя как кошка с первого взгляда! — фыркнула богиня в смертной оболочке, — Но понимает, что вам не по пути. Ты старый опытный лжец, вор, негодяй и лицемер, милый мой Джо, а Саломея — нежная девушка, не видевшая ни грана мира. Ну, теперь уже кое-что видевшая, развратная ты скотина, но вовсе не то, о чем она мечтала всю жизнь! Так что нет, мы обе были… не против. Кстати, ты уверен в Крико? Он точно сумел создать нужное впечатление?

— Поверь, — злобно ухмыльнулся я, надевая штаны, — Крико ненавидит, когда ему мешают спать. А мы мешали. Еще как мешали.

Запертый в плену пугнус, которому мешают спать весьма характерными звуками. День, ночь, утро, вечер. Разумеется, когда Крико нашёл заботливо сочиненную для него лазейку, он тут же бросился стучать старушке Лонкабль… обо всем, но особенно — о звуках и их авторах.

Небрежно одевшись, я подошел к окну, облокачиваясь на него и приобнимая за талию тут же прильнувшую ко мне девушку. Очень вовремя, как раз в нужный момент, когда из-за частокола, на небольшой пригорок, выбралась Тиара Лонкабль в сопровождении Крико и трех солидных бородатых мужиков в фиолетово-золотых рясах. Зрелище слабоодетых нас в окошке, обнимающихся и определенно выглядящих так, как будто сношались всё утро без перерыва на завтрак, было настолько однозначно, что этим людям даже не пришлось друг у друга интересоваться, видят ли они одно и то же. Определенно видели. Счастливую как поросенок верховную жрицу, которую определенно порочили, причем долго, уверенно и с огоньком.

Шум разразился — мама не горюй! Мне грозили всеми земными карами, половиной небесных, божественной интервенцией Лючии (та, имевшая всё утро небожественную интервенцию от Джо, мелко хихикала рядом), адом и израилем. Наконец, когда лютование четырех престарелых верующих уже было готово перерасти в осыпание башни боевыми заклинаниями от вытащившей жезл Лонкабль, я запустил крохотный ритуальчик, передающий сигнал в далекое далеко… которое тут же отреагировало.

Небольшим отрядом зеленокожих существ, высыпавших из телепортационного покоя моей башни, и тут же взявших атакующий курс на четверку богослужителей. Существа были задорными, громкими, они кричали вопросы, размахивали пишущими принадлежностями и даже чем-то похожим на волшебную кинокамеру, которая была тут же наведена на принявшуюся улыбаться и махать ручкой Саломею. Одно из них, увенчанное двумя солидными пуками оранжево-рыжих волос, было особенно активно.

Такого афронта богослужители не ожидали никак!

Гоблины-журналисты теснили святых отцов, толпились вокруг них, задавали очень богохульные вопросы и, хуже всего, запечатляли то, что видят, особенно слова Саломеи Батьковны, весело орущей о том, что она познала мужчину, ей очень понравилось, и вообще у неё любовь. Стоящий рядом я, отсвечивающий рядом засосов, служил живым доказательством, да еще и обнимал «святую» так, что не оставалось ни малейших иллюзий на тему ушедшей (или отброшенной) святости.

Всё это попросту не могло не дать нужного эффекта! Впрочем, несмотря на калибр трагедии, есть ли более обыденная история, чем та, в которой молодая невинная девушка лишается своей чистоты с каким-нибудь смазливым проходимцем? Такие истории стары как мир, потому что женщины, эти прекрасные создания, теряют разум как раз от нас, смазливых проходимцев. Мы разжигаем в них пламя, которому они самозабвенно отдаются.

Ну и нам тоже.

— Церковь Лючии исторгает тебя, греховница!! — наконец, не выдержал один из мужиков, — Да будешь ты отринута от лона её! Да покарает тебя сама Лючия за сие предательство!! Я, епископ Сантемский и Локр-Вида, сим объявляю отлучение!!

Тиара, поднесшая ладони к лицу, в ужасе наблюдала, как два других мужика присовокупляются к отлучению, а затем также, в ужасе, и пошла, окруженная крикливыми гоблинами, в телепортационный зал. За ней гуськом, но оглядываясь и потрясая кулаками, отправились все три епископа и осел. Саломея махала им в след. Правда, не платочком.

— Отдай трусы, — слегка покраснев, я отнял у блондинки своё нижнее белье, — Это уже перебор…

— Не волнуйся, проблем тебе они не доставят! — засмеялась девушка, отскакивая от окна и начиная кружиться на месте так, что её недостаток одежды, взлетая в воздух, являл избыток тела под ней, — Я свободна!! Выкусите!!!

— Совсем ты не уважаешь чувства верующих, — посетовал я, падая медузой в кресло и прикрывая глаза. Казалось, только зажмурился, как раз — и на мне оказывается полуголое девичье тело, прижимающееся всем подряд, куда достанет.

— Ах Джо… — промурлыкала оседлавшая меня особа, — Я дарую тебе откровение. Смертные, на самом деле, не верят в нас, в богов. Они верят в то, что хотят. Их жизни настолько коротки и мимолетны, а желание оставить после себя в вечности хоть что-то… так велико, что они меняют свою веру в угоду своим взглядам и интересам. Я была Богиней-Творцом. Была богиней света и добра. Когда-то меня называли хранительницей очага, а когда-то — матерью магии. И это при всем при том, что я никогда не оставляла своих верующих, постоянно посылая им знаки. Знаешь, почему знаки? Потому что моим словам они не верили. Поэтому я сдалась, следую течению, плыву по нему. Но это не значит, что я всё забыла и простила!

— Но ты их любишь, — утвердительно сказал я, кладя руки на два таких приятных задних полушария и… тут же теряя к ним доступ.

Вскочившая с моих колен девушка улыбнулась.

— Конечно, люблю, — кивнула она, — А теперь мне пора, Джо. Незачем делать наше прощание… церемонией. Всё-таки, я всегда буду неподалеку… а вот Саломее лучше тебя в жизни больше не видеть. Особенно после того, как она познает других мужчин! И сравнит!

— Трусы отдай! — нахмурившись, потребовал я, протягивая вперед руку. Вскакивая, богиня вытащила их у меня из руки!

— Оставлю себе на память! — показав мне язык, Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес начала быстро растворяться в воздухе. Вместе с трусами. Так и исчезла встрепанной, полуголой, пропотевшей, да еще и с моей собственностью.

Ну что ты будешь делать.

Какое-то время я провел в кресле. Воздух свободы был… слегка горьковатым. Опьяневший от наслаждений разум горько сетовал из-за необходимости вернуться в реальность, пусть совсем не суровую, но и совершенно не похожую на прошедшую неделю, полную… да чего уж там юлить, безумия. Натурального, выдержанного и несдержанного.

Ты, целую вечность не открывавшийся людям, можешь открыться богу. А тот, в свою очередь, страдающий тем же недугом, никогда бы не смог открыться простому смертному, но чужому святому…? О да. Поэтому так трудно… вынырнуть.

Но! Я вам не какой-нибудь размазня, а Джо, поэтому, спустя десять минут, из кресла поднялся, воздвигся, восстал юный перспективный волшебник, владелец башни (и пары доходных бизнесов), могучий и свободный, готовый познать ту часть этого мира, которая еще осталась непознанной (минус один город, одна деревня, одна богиня и одна Школа Магии!)

— Ох, ничего себе! — первым меня поприветствовал сидящий за столом Санс, ухмыляющийся во все зубы, — Женушка, погляди, кто тут у нас! У босса кончился брачный сезон!

— Да? — выглянула из другой комнаты Аранья, — Вот и хорошо. Может, и у тебя кончится, старый ты завидун! Заездил уже меня. Хотя, да уж, Джо, девка твоя орала знатно!

— А вы зачем подслушивали? — удивился я, — Заклинания тишины же были наложены.

— Ну так это если на нашем этаже сидеть, — пожала плечиками гоблинша, — А мы и так со скуки вешались! Зато вам там весело было…

— Меня чуть не запытали до смерти и чуть не скормили демону, — пожал плечами я, — Мне можно. А где Шайн?

— Мы его почти не видели с тех пор, как вы вернулись, — слегка покрасневший после откровений жены Санс достал кинжал, начав чистить им орехи, — Кот только шмыгал в библиотеку и обратно. Вроде даже к эльфийке… и да, Джо. Он рассказал, что там произошло, даже то, что его богиня отлечила, но мы так и не поняли, на кой тебе это вообще понадобилось? Просветишь?

Деньги. С ними у нас не задалось. Меня последовательно обломали и ректор и Лючия, так что даже грабануть потерявших магию старичков не вышло. Но о последнем я не очень жалел, потому как до профессионального взломщика мне еще было как до Китая раком. Одно дело вскрыть хату (с помощью опытного колдуна!) бывшего Боевого мага, забравшегося в задницу мира, и совсем другое — опытного бюрократа, могущего заказать услуги любого умельца. Тем не менее, скудный ручеек золота от продаваемых одноразовых манадримов еще тек — наши отражения, работающие на благо Школы Магии, делали своё грязное дело. Кстати, за это вполне можно было Вирту предъявить, так как мои гоблины ни разу не давали согласие на эксплуатацию их матриц.

Дополнительный плюс — кажется, мы приобрели актив в виде гениального мага-алкоголика и его новой (и первой) пассии в виде Мойры Эпплблум, которая, как ни крути, дипломированный Мастер, а еще теперь совсем одна в этой ужасной циничной Дестаде, где на неё наверняка облизываются. Казалось бы мелочь…

— Но не мелочь… — довольно запыхтел я, засунув обе руки в неприметный ящик, захованный мной в подвале, и достав оттуда целую охапку очень тонко заколдованных листов с надписью «Мы знаем».

— Джо, ты о чем? — заинтересованно спросил Санс, сунувший за мной свой нос.

— О том, что моя теория работает! — довольно пробулькал я, — Все теории работают. Так что продолжай таскать жену в спальню, дружище! Спите побольше, валяйтесь там. Книжек вам купим интересных… да хоть вяжите! Процесс будет идти!

— Ты не забыл, что мы тебя зарежем, если вдруг станем гремлинами? — ворчливо осведомился гоблин, — И это в лучшем случае. Экспериментатор…

— Не ссы, — отмахнулся я, — Я с самой Лючией консультировался, напряму…

— Так, занимайся тут, чем ты хотел, а у меня дела… Аранья!!! — гоблин исчез как по волшебству.

Ну вот. Я даже не успел ему сказать, что его жена неделю как беременна, двойней. Ай ладно, потом сюрприз будет. Главное — постеры! Много постеров! Каждый раз, когда интересующийся маг срывает этот постер, он вовсе не исчезает, а попадает ко мне! С помощью этого сокровища, тайно выкованного гремлинами, я смогу создать настоящую пещеру Али-Бабы, в которой трудящиеся на моё благо гоблины, будут прославлять моё имя. За волшебизацию!

Во имя собственной природы, я подчиню себе народы! Муа-хаха-ха!!

Боливиус Вирт сильно недооценил меня. Жаль, что такой ошибки не сделал Вермиллион, но так или иначе, я получу нужные знания о местных демонах, после чего преисполнюсь разных благ… но до этого момента придется еще дожить. Пока же ограничимся скромным количеством золотых, плакатами, свободой и… дарами Лючии.

Богиня была… щедра. Она открыла Лунному коту чакры. В смысле Талант и Причуду. Думаете, этого мало? О, вы неправильно думаете.

Шайн был обнаружен мной в будущем огороде. Котяра сидел на рогожке перед открытой книгой, держал в зубах волшебную палочку и пытался колдовать. Получалось у него… никак, лишь воздух слабо потрескивал вокруг, да по шерсти искры бегали.

— Ты что, дурак? — осведомился я, — У тебя физиология кошачья, а ты ману как человек направляешь.

— Пошёл в задницу, — беззлобно откликнулся кот, выплевывая палочку, — Я иначе не умею!

— Так надо было меня дождаться.

Лючия, может, и была всегда светлой богиней, но также она была древним и скучающим существом, поэтому не могла просто так предложить нужную награду. Сначала она развлеклась тем, что заключила сделку, зная, что мне совершенно не понравится то, чем она в итоге расплатится… хоть и не собиралась этого делать. Превратив Шайна в волшебника, она позволила его душе сильнее обособиться от моей, а заодно стать самоподдерживаемой, то есть, я просто стал сильнее, прекратив тратиться на своего фамильяра.

А тот теперь учился колдовать.

— Откуда я знал, когда вы там натешитесь? — проворчал кот, начиная умываться, — Судя по воплям, девка дорвалась до сладкого и собиралась стереть тебя до гладкости. Даже Знайда приходила слушать.

— А что эльфийка? — лениво поинтересовался я.

— О! — тут же оживился Лунный кот, — Приходила несколько раз, требовала, чтобы ты в её лес даже не заходил! Глаза выпученные, уши красные! Сама трясется! Ну это ночью дело было, да. Но ничего, даже не колдовала, только ругалась много. Кажется, ты теперь не «человек», а «похотливый скумгнус». Не знаю, что это за скотина…

— Плохо манадрим помнишь, — тут же попенял я, почесываясь, — Это подземная обезьяна такая, у гномов ворует часто.

— Аа…

Мы помолчали. Я щурился на солнце, которого видел очень мало в последнюю неделю, а кот озадаченно смотрел на свои лапы, по которым бегали искорки. Вокруг была благодать. Ранняя осень среднеземноморского климата, теплейший ветерок Побережья Ленивых Баронов, полнейшее отсутствие каких-либо тревог и опасностей. Кое-какие перспективы, кое-какие задумки, несколько больших планов, одна или две авантюры, небольшое расширение личного штата…

Я счастливо вздохнул. Наконец-то жизнь начинает казаться похожей саму на себя. Я, Шайн, несколько надежных негодяев за спиной, возможность организовать бизнес… и никаких обязательств. Ни клятв, ни ограничений, ни законов… ни-че-го.

— Джо?

— Мм?

— Чем теперь займемся?

— Будем делать бизнес, Шайн. Будем делать бабки.

— Опять кого-нибудь грабанем?

— Нет. Нет-нет-нет. Чистый бизнес. Легальный.

— Удивительно, как не трескается мироздание, когда ты выговариваешь это слово.

— Да сам в шоке.

— Ну а… с чего начнем?

— Сначала заглянем в Дестаду. Там одна блондинка уже должна была нарубить бабку на дрова. Ей сейчас нужна будет моральная поддержка. Кстати, Дестада… интересненько.

— О, я узнаю это выражение лица. Джо нашёл новый способ нарушить закон! Ну хотя бы не бытия?

— Нет, мы просто обойдем налогообложение, Шайн.

— Аа… это мелочи…

///

Человек и кот стояли во дворе магической башни, оба щурясь на встающее в зенит солнышко. Каждому из них казалось, что он смотрит в светлое будущее.

Возможно даже не зря.

Конец второго тома