Джо – 2

Глава 17 Игра в поддавки

Что можно сказать о прошедшем вечере, ночи и даже неслабом таком кусочке утра, уже приближающемся к обеду? Ну так сказать, чтобы остаться в рамках приличия? Ну… или хотя бы изнеможденно просипеть?

Я пал. Как человек, как святой, даже как Джо. Пал прямо туда, в эту разноцветной кожи, шерсти, запахов и форм бездну. Пал храбро и самоотверженно, ибо этого требовал план, твердо и гордо взирая перед собой. И бездна смотрела на меня в ответ десятком глаз!

А еще она (ну, некоторая её часть) облизывалась!

Забудьте про всё, что слышали и читали насчет средневекового и фэнтезийного секса! Я сам забыл! В относительно небольшом мультирасовом анклаве, где попросту нет прослойки неквалифицированного тяжелого труда, зато есть многовековая стабильность, постоянно дозированно дополняемая лучшим из культуры всего этого неторопливого мира? А еще масса бытовых волшебных средств и снадобий, некоторые из которых весьма оригинального характера? Ха!

В общем, я бы еще падал, падал и падал, но деньги уже подходили к концу (можно сказать, что буквально), а вот полицейские гоблины, вооруженные парализующими шестами и дубинками — наоборот, только начали врываться в это уютное заведение, чьи прекрасные, умелые, нежные и страстные работницы тут же начали кричать и суетиться.

Надо сказать, что тяжело быть врывающимся гоблином, особенно в заведение, где далеко не все являются существами достаточно скромных размеров, которых ты, честный полицейский, можешь отодвинуть в сторону. Большинство дам, пусть и совсем нетолстых, но легко отшибает тебя своим неодетым бедром так, что ты даже падаешь, прекращая врываться. Кроме того, надо сказать, сама специфика жития в Мифкресте такова, что врываться тут не особо умеют. А вот девушки всего заведения, завтракавшие свежей сдобой, что я распорядился купить с часик назад, вполне умеют толпиться. Это умеют девушки всех миров.

В общем, у меня оказалась достаточная фора… нет, вовсе не затем, чтобы тихо и незаметно выскользнуть из окна борделя и раствориться в утренней тиши Мифкреста, злорадно ухмыляясь над недотепами. Покричать, попаниковать, пошатать окно до тех пор, пока первый из гоблинов не нарисуется в дверном проеме. Затем да, всё-таки выскочить в одних подштанниках, оставляя в комнате, где раньше творился неописуемый разврат и полная ксенофилия, свои родные палочку, жезл, штаны, рубашку и ботинки. Скатиться на мостовую, громко жалуясь на подвернутую ногу выглядывающим в окна девушкам, а затем убежать, хромая и хрипя, было не так уж и трудно.

Всё-таки, после такой ночки сил у меня практически не было. Обычных. Зато была магия и большое желание не попадаться под удар потрескивающего парализующего жезла злого гоблина.

Восседающего на специальном полицейском пугнусе.

— Стоять!

— Сам бы ты остановился?!! — завопил я, улепетывая от набирающего скорость осла.

— Вы арестованы! — не стал отвечать на мой коварный вопрос гоблин, уже наклонивший свой жезл навроде копья.

— За что?!! — заорал я, резко свернув в переулок.

Пугнусы те еще городские хищники, я вот тут ни грамма не шучу. Крепко сбитая и выносливая скотина, не такая здоровая как лошадь, но быстрая, вооруженная зубами, копытами, интеллектом и ослиной наглостью — это совсем не шутки!+

Поэтому мы, загорланив на ходу заклинание, бросим с рук, с красивого разворота в прыжке, магию прямо в морду пугнусу, которому на секунду покажется, что на него гневно орёт огромная рожа эльфа! Ну, гоблину тоже. Да и окрестным домам. Рожа будет орать громко!

А теперь валим, пока осел, вставший на дыбы, опрокидывается навзничь, чтобы подмять своего седока! Слава инстинктам!

— Да я ему жопу откушу! — доносится до меня злобный вопль пугнуса, — Роззи, я аж обосрался! Роззи! Роззи!! Ты дышишь⁈ Помогите!!!

На какое-то время удалось оторваться от погони, так что я даже немного отдышался, пока крал чьи-то сушащиеся штаны, свисающие с веревки, протянутой на уровне второго этажа между домами. Ну как, чьи-то? Когда я добрался до веревки, то как раз встретился взглядом с совершенно голым вороночеловеком, курящим у окна. На двухспальной кровати за его могучей грудью, клювом и прочими атрибутами, возлежала робко прижавшая одеяло к груди молоденькая белошерстная козолюдка, жалобно хлопающая ресницами.

— Нифига себе! — громко удивился я, вцепляясь одной рукой в штаны, — Всё-таки выклянчил⁈

Ворон поперхнулся дымом, чуть не проглотив сигарету, а козочка с таким пылом закрылась одеялом, что умудрилась спрятать лицо… открыв всё остальное. Прицокнув языком, прямо как недавно родившийся ценитель физиологии зооморфов, я был таков, вместе со штанами.

Ход получился на диво удачным, потому что горланящего на полгорода ворона, особо оскорбленного тем, что я надеваю его штаны прямо там, внизу, не слышать — было очень трудно. Гоблины его услышали. Да его все услышали! Видимо, штаны были ему очень милы.

В штанах у меня дела пошли на лад, а вот у полиции — наоборот. Пугнусы были великолепным решением по быстрой доставке гоблина к месту преступления, но, если это место бегает, прыгает и резко сворачивает, пользуясь тем, что оно босиком, неподкованная скотина в виражи не вписывается, а когда преступник начинает пыхать магией, она еще и матерится, боясь, что ей причинят вред. Парочке даже причинили… сами водители, случайно тыкающие свой транспорт шоковыми дубинками и копьями. Крики травмированных ослов, ничуть не менее громкие, чем вопли обделенного на штаны ворона, наполняли город, усугубляя хаос.

А я сматывался. Нельзя сказать, что это было совсем уж легко для человека, трудившегося, не покладая конечностей, всю ночь, а еще злоупотреблявшего алкоголем и стимулирующими веществами, пусть и мягкими. Наоборот, я прилагал все оставшиеся силы и смекалку, чтобы оторваться от преследователей, которых становилось все больше и больше. Чем дальше, тем это было сложнее, потому что Мифкрест у нас город тихий, а значит, что любой шум привлекает много внимания.

А еще он привлекает фей. Да, господа, фей. Маленьких летающих засранок, преследующих тебя целой стаей, задорно и весело орущих, комментирующих и указывающих твое присутствие всякому, кто имеется поблизости.

— Сучки мелкие! — гаркнул я, применяя своё излюбленное школьное проклятие-иллюзию, моментально (хоть и временно) развеивающее на феях всю одежду. Ор тут же воцарился мама не горюй. Не знаю, почему эта мелкая дрянь так печется о своём облико морале, но феи стесняются нагишаться просто со страшной силой!

Сделав свою черное дело, я сделал еще одно, расставив руки в разные стороны и активируя следующее волшебство «на всю котлету» доступного внутреннего резерва. Неряшливое колдовство руками сложно было применять как-то адекватно, но несколько заклинаний, тех, которые сами в себя образуют любую доступную рядом энергию, в том числе и паразитную, у меня было. В последнем из случаев — черный туман, который хлынул от меня волной, моментально заполняя собой узкие улочки, над которыми пронзительно верещали голые феи.

На этом моменте я, уставший как собака, но не пойманный, был должен скрыться, пользуясь волшебством, а затем, слегка передохнув… не суть, потому что меня ждал сюрприз в виде тяжелого тела, обрушившегося мне на спину и двух лапищ, обхвативших меня за туловище!

— Я его поймала!! — загорланил… а эта особа, заваливаясь вместо со мной на мать-его-твердую мостовую, — Сюд… А! ААА!!!

Вообще, я не собирался причинять кому-то боль, гоблин, придавленный обосравшимся пугнусом, должен был стать небольшим побочным ущербом, но настолько крепкая и активная собакоженщина, каким-то макаром затесавшаяся в зеленые ряды охраны правопорядка, могла мне сейчас похерить весь план, поэтому я, как-то даже без задней мысли, применил к ней умение, которое нельзя применять к зооморфам. По крайней мере, так меня учили ночью девушки. Я схватил у основания и выкрутил её собачий хвост! По часовой!

А что еще делать изнуренному мне, да еще и в магической тьме⁈

А теперь бежать!

Под жуткий скулеж женщины (сильной, к тому же!), я принялся скрываться и, наконец-то, это получилось, как надо! Феи были выведены из строя, проулочки жилой части Мифкреста, где у нас образовалась слепая зона, узенькие и многочисленные, раций у волшебных гоблинов не было, только голосовая связь, а она сейчас отлично перекрывалась воем потревоженной в заду женщины и писком фей. Так что да, я умудрился скрыться с места преступления и даже заховался на каком-то магией забытом чердачке, чихая от пыли, почесываясь и зевая настолько отчаянно, что вывих челюсти был близок как никогда.

Теперь нужно было тянуть время.

Некоторым высокопоставленным личностям в Гильдии Магов очень сильно захотелось со мной перетереть, поэтому они воспользовались тем же способом, который когда-то сработал. А почему у них возникло такое желание? Потому что они, несмотря на некоторые аргументы против, — всё-таки не идиоты. Сложить два и два могут. Только вот им стоило оказать местным настоящую магическую поддержку, но увы, узость мышления и полнейшее отсутствие опыта в подобных делах сыграли мне на руку.

Теперь нужен шум. Чем больше будет шума, чем больше разумных вовлечено и привлечено, тем лучше будет конечный результат. Убежать из Мифкреста я не могу. Это знаю я, это знают они. Достаточно поставить у портала разумных, чтобы превратить весь город-остров в клетку для меня, что, разумеется, сделано. Теперь осталось только поймать испуганного слабосильного башенного волшебника, удиравшего в такой панике, что даже забывшего борделе даже свои инструменты. Можно ли пасть ниже?

Ответственно вам заявляю — можно.

После получаса легкой дрёмы меня разбудило воинственное пищание неподалеку, которое, если прислушаться, повествовало о том, что все феи Мифкреста объявили некоему полуголому волшебнику джихад, и теперь разыскивают, чтобы предать справедливому суду и обширным побоям. Немало подивившись фейской кровожадности, я схватил за хвост чуть было не ускользнувшую от меня мысль, а затем, затрамбовав её обратно в череп, принялся воплощать.

Идея была хороша, у неё была душа, а начиналась она с того, что сегодня в Мифкресте был выходной. Этим можно было воспользоваться… правда, предстояло поднапрячься.

Сопя и пыхтя, я принялся шевелить пальцами над своими собственными ногами, пытаясь сделать невозможное и впихнуть невпихуемое — сотворить достаточно простое, но требующее филигранного исполнения волшебство, которое нормальные маги проделывали только с помощью такого инструмента, как палочка.

Получалось плохо. Точнее, вообще никак не получалось, а феи, во всем своем многобезобразии, были всё ближе и ближе. Прятаться от них под ветошь было бы бессмысленно, так как активную магию они видели отлично, так что я потел, скрипел, кряхтел и наконец… сдался, перейдя с заклинания Облегчения Веса на более простое, Легкой Ноги. Оно кое-как ложилось, но требовалась проверка.

— Вот он! — азартно запищала активно сматывающаяся от меня фея, высунувшая голову на чердак и тут же её спрятавшая, — Я нашла его!!

— Как… невовремя… — захрипел я, очень аккуратно ковыляя к запыленному окошку чердачка, — Вот… совсем!

Окошко еще и не открывали с тех самых времен, когда Вермиллион весело бегал по травке и та щекотала ему письку, так что, когда я вздохнул свежего воздуха, то вместе с ним чуть не вдохнул трех фей… из всего того полчища, что уже поджидало снаружи!

Их. Было. Много.

— Едрит-мадрид! — сказал Джо, глядя на жужжащий воздух.

— Мочи его, девки! — прожужжало в ответ со всех сторон грозным гуло-визгом.

Казалось бы, какой смысл в угрозах феи? Ну это же существо величиной с ладонь, не владеющее никакой магией, кроме магии полета и женской скандальности, что оно может? Разве что взять в свои слабенькие ручки огромную цыганскую иглу, которая для феи почти что копье. Теперь увеличиваем на тысячу, а то и две…

— Мама!! — заорал я, выполняя длинный, метров на двадцать, прыжок, впечатавший меня, в конце концов, в чужое окно, чужую жизнь и чужую кровать, но позволивший разорвать дистанцию с агрессивной ордой садисток!

— А⁈ — сонно удивилась обладательница кровати, но я даже не стал рассматривать, кто там разлегся, а принялся проворно пробиваться назад к окну, чтобы вновь взлететь в воздух.

И это у меня получилось!

«Легкая нога» — достаточно забавное заклинание для путешествующих магов, но оно вовсе не делает легкими ноги, а «подключает» часть резерва волшебника к его физическим кондициям. Не глобальное усиление, за это отвечает заклинание «Могучая стать» (очень непопулярное у волшебников), а лишь множитель моментума усилия, превращающий любое, собственно, усилие, в… усиленное усилие. То есть, если от души вбухать маны, то оно может превратить Джо в прыгающего по крышам супергероя, только…

…очень начинающего и паршиво владеющего собственным телом.

Однако, это работало! Криво, косо, ушибаясь и скользя, но я удирал прыжками по крышам от воинственного облака орущих фей, желающих мне зла. Внизу по улицам снова зеваки и гоблины на пугнусах, но последние были бессмысленны от слова «совсем» — им нечем было меня достать!

К моему вящему счастью, Мифкрест был застроен плотно, поэтому скакать с крыши на крышу было вполне удобно. Другой вопрос, что я имел лишь очень расплывчатое представление о том, куда мне надо, а еще один, тоже немалых размеров вопросик, был в том, что сам по себе прекрасно виден немалому облаку агрессивно настроенных фей, у которых не очень много мозгов, но вполне достаточно, чтобы догадаться разделиться на несколько роев, каждый из которых приступил к загонной охоте.

Шоу продолжалось довольно долго, игра в «пятнашки» получилась на заглядение, но я учился прыгать и ориентироваться быстрее, чем огромная куча миниатюрных женщин охотиться, поэтому, оказавшись у одной из стен, ограждающих Мифкрест от глубокого синего моря, подло убежал с крыши, лишая этих прекрасных летающих женщин счастья видеть мою полуголую и запылившуюся фигуру. По пути еще и простыню спёр, невинно сушившуюся на веревке, прямо как штаны. Только простыню.

Ох Джо, как низко ты пал в своём амплуа вора! А ведь когда-то смог утащить у дракона зачарованный клинок, которым была зверски зарезана во сне его бабушка. Кстати, отличное оружие фэнтезийного массового поражения — драконы прекрасно чуют свои сокровища (не спрашивайте, как они их метят, я не знаю), поэтому достаточно лишь притащить украденную у них побрякушку во враждебное логово злых рыцарей-масонов, как этому прекрасному огромному замку вскоре наступает полная кабзда. Ну а что вы хотели? Дракон большой, побрякушка маленькая, замок лишний…

Ну да ладно. В обычной ситуации не было совершенно ничего удивительного в наличии полуголого парня, прячущего тело под простыней, рядом с вот этим вот зданием, ибо оно было общежитием. Но так, как у нас тут фэнтезийный мир, а я являюсь представителем человечества, весьма редкой для местных краев зверушки, то делать мне было совершенно нечего возле… гоблинского общежития.

Но я делал.

— ИИИ!!! — завизжал намыленный голый гоблин, после того как я вломился сначала в его квартиру на верхнем этаже, а затем и в душ, где он занимался собственной гигиеной.

— Это что — мужское⁈ — недовольно спросил я, разглядев среди пара то, чего предпочел бы не видеть никогда в жизни.

— Ты кто-ооо⁈ — провыл несчастный мужик, роняя мыло.

— Городская служба! — решил не нагнетать я, — Снаружи толпа взбесившихся вооруженных фей! Будьте осторожны, гражданин!

И смылся.

Ну… хотел. Только вот стая врывающихся в раскрытое окно по моим следам фей с иглами, орущих как демоны с перепою, была даже для меня крайне неожиданной и, чего уж там, неприятной. Они летели чуть ли не строем, их личики были искажены, а иглы блистали жаждой крови!

Поэтому… поэтому мне пришлось сделать то, что я сделал. Вещь, которой я никогда не гордился после, но часто её вспоминал. Молниеносно нырнув в душ, я развернул тревожно заоравшего гоблина задом ко мне, а затем, подхватив его за подмышки, выдернул из душевой, выставив перед собой по направлению к атакующим феям!!

— ААА!!! — заорали корчащиеся при виде голого гоблина феи, тут же теряющие и иглы, и весь свой боевой настрой.

— Ыыы!!! — стонал корчащийся гоблин, маша всеми конечностями, брызгая пеной и слюной.

— Изыдите!! — стонал, наступая на фейские порядки корчащийся я, удерживающий теплого, влажного, скользкого и шевелящегося гоблина!

Игра в веселого экзорциста была такой удачной (и омерзительной), что я быстро очистил квартирку зеленокожего друга волшебников от фей, но вопрос, как теперь мне отсюда уйти, был теперь актуален как никогда. Мне на ум стучалось лишь одно решение из возможных.

Поставив гоблина на его собственную кровать, я сноровисто замотал мужика в простыню, украденную несколькими минутами ранее, а затем, нагнувшись, положил ему руку на плечо.

— Прости, пожалуйста, — прочувствованно сказал я этому неизвестному, но уже много что пережившему парню, — Я этого не хочу, но сейчас у меня нет выбора.

— Ты о чем…? — прошептал он, меняя цвет кожи на салатовый.

— Не бойся, больно не будет, — подбадривающе кивнул я ему, начиная творить волшебство обеими руками.

Гоблин упал в обморок. Вот и хорошо. Пусть полежит. Чем дольше полежит, тем позже узнает. Этому, случайно попавшему в жернова судьбы, парню, вовсе не нужно знать, что сейчас над зданием восстает его иллюзорная десятиметровая фигура в полный рост, чтобы гордым взглядом обозреть этот город. Без простыни, конечно же.

Писк удирающих фей был музыкой для моих ушей, но наслаждаться не было времени. Его у меня вообще, по расчетам и опыту бывалого мошенника, оставалось не так уж и много, так что штурм женского общежития я осуществил с разбега, банально перепрыгнув на него из окна подъезда.

Здесь, в небольшой уютной комнате, располагающейся прямо под крышей, жила себе поживала восходящая звезда журналистики волшебного мира, Умилла Корнблюк. Рыжеволосая девушка стояла у открытого окна, пялясь на огромного голого гоблина и удирающих от него фей, позволяя плюшкам и чаю на столе стынуть, а всяким бессовестным мужикам, одетым лишь в краденые штаны, залетать к ней в хату.

На огонек.

///

Умилла себя считала уже довольно опытной журналисткой, поэтому на крики долбящей в дверь соседки отреагировала вяло. Ну подумаешь, кого-то в центре ловят? Подумаешь, много гоблинов-охранителей. Очевидно, что это хоть и работа для журналиста, но точно не для маленькой милой гоблинши, а для кого-то покрупнее и поопасней. Муурхавн, Шон Блатык, Зворги — вот они пусть и напрягают хвосты, а у неё, у Умиллы, сегодня заслуженный выходной!

Она и сама заслуженная, после той-то статьи!

Ей пришлось «заплатить» за интервью очень многим, но взамен она получила мощнейший разгром от молодого талантливого мага по имени Джо Тервинтер, который катком прошелся по волшебникам, забывающим о том, что они — волшебники! Как он аргументировал, какие демонстрации приводил! Она трижды плакала, пока редактировала статью, её пришлось урезать в четыре раза!

Но это того определенно стоило, как и инсайды того же Джо по поводу идущей прямо сейчас великой Аттестации всех волшебников! Это же надо, все её проходят, даже самые старые, самые заслуженные, самые важные!

Ооо…

Она так задумалась, вспоминая, что даже забыла про свой поздний завтрак. Да что там говорить, она так задумалась, что не сразу поняла, что перед её взором, буквально в десятке метров напротив, восстает фигура Ховарда Хлурри, парня, подбивавшего к ней, Умилле, клинья уже пару лет как!

И в каком виде! И с каким… гм!!

И… феи⁈ Тут тучи фей!

Откуда⁈

…почему она ничего не слышит?!!

Затычки!!! Ушные затычки, которые есть у каждого разумного существа, обитающего в гоблинском общежитии! Те самые, которые она вчера забыла вдеть, но засунула в уши, как только прогнала надоедливо барабанившую в дверь соседку!

Визг, писк, матюги, всё это ударило по умилиным ушам как кувалдой. Высунувшись в окно, растрепанная рыжеволосая журналистка вовсю пыталась понять, что тут, магия побери, происходит, но времени на это ей не дали! Огромный, грязный, взъерошенный человеческий мужик, оттолкнувшись от подоконника в окне противоположного дома, ворвался в её жизнь, комнату и стол с плюшками!

Сотворив из комнаты привлекательной и аккуратной гоблинши хаос, бардак и прочую жуть, неопознанный летающий мужик пополз к обеспамятевшей от ужаса Умилле, хрипя и сопя, как умирающий старый медведь.

— Помоги мне… — прохрипел мужик, разгромивший девичью светелку, протягивая к Умилле руку.

Рыжая, несмотря на возраст, была довольно опытным репортером, у которой уже в кровь впиталась первая заповедь любого нормального слуги правды и свободы: если видишь что-то непонятное и опасное — делай ноги!! Иначе о тебе напишет кто-то другой!!

Разразившись душераздирающим визгом, Корнблюк принялась драпать, перескочив мужика и выбежав из комнаты. В коридоре уже толпилось множество девушек и женщин, возбужденно обсуждающих фей, бардак и достоинства Хлурри, так что увы, это послужило достаточным тормозящим моментом для того, чтобы страшный мужик, завывающий весьма тревожно, умудрился Умиллу почти нагнать, но она увернулась, подставив вместо себя одну, не особо ей нравившуюся соседку. Ор поднялся выше гор.

Через несколько минут спешно эвакуировалось всё общежитие, без какого-либо порядка, дисциплины и прочей малоактуальной ерунды. А если вы думаете, что гоблинши умеют делать это тише орды оскорбленных в лучших чувствах фей — то вы очень мало знаете о гоблинах!

Увы, но это всё добром для Умиллы Корнблюк не кончилось. Её предмет гордости, прическа в виде двух пуков ярко-рыжих волос, выдала её человеческому агрессору, который, прорвавшись сквозь истерящих гоблинш, таки поймал журналистку за зад, вынудив выдать эталонный по чистоте звука предсмертный крик гигантской шурадрийской чайки.

— Это же я… — пробормотал зловещий полуголый задохват, удерживая орущую девушку (тут же брошенную всеми её товарками, — Джо… Помоги мне… За мной охотятся…

Умилла, прервав свой вопль от терминально сильного удивления, действительно сумела опознать того самого Джо Тервинтера, у которого недавно брала интервью, а затем, осмелев, даже попыталась задать вопрос (или попросить его отпустить её тыл), но не успела — маг потерял сознание.

А внизу уже слышались крики полицейских и пугнусов, пытающихся пробиться через зеленую реку паникующих гоблинш, выбегающих на улицы Мифкреста…