Джем

Глава 13

Двадцать километров Чарли и его стая пытались следовать за маленьким бипланом, который летел в небе Джема. Бесполезно. Шаристы взмывали вверх, спускались вниз, отыскивая подходящие воздушные потоки, которые несли бы их к Полюсу Тепла. Они находили потоки, которые, однако, не были достаточно быстрыми. Чарли пропел прощальную печальную песню в микрофон передатчика, и в кабине биплана стало оглушительно шумно. Звуки песни перекрыли даже рокот двигателя.

— Очень много шума,— крикнул Капелюшников в ухо Дэнни Дэйлхауза.— Выключи, пожалуйста.

— Я сначала попрощаюсь,— и Дэнни пропел песню и выключил приемник.

Стая осталась далеко позади. Дэнни наклонил голову, но лагерь Гризи еще не был виден. Они летели почти прямо к Полюсу Тепла. Гризи поступили глупо, расположив лагерь в самой негостеприимной части планеты. Но, может, у них были свои соображения?

Капелюшников наклонился к нему и хлопнул по плечу. 1

— Все в порядке,— прокричал он.— Конечно, такой — полет это совсем не то, что заниматься любовью с ветром на воздушном шаре. Здесь приходится сражаться с ветром. Но у тебя очень опытный пилот за рычагами управления.

— Я не жалуюсь.

У него не было оснований жаловаться. Биплан был настоящим чудом техники на Клонге — на Джеме, как они теперь его называли. По крайней мере, теперь они летят. До лагеря Гризи было трудно добраться другим способом. На Джеме не было автомобилей, потому что не было дорог. Можно было бы проехать на тракторе, но тракторов здесь не было. Даже Гризи не могли себе позволить иметь трактор. Эти тупоголовые Гризи умудрились расположить лагерь в десяти километрах от ближайшего судоходного водного пространства, так что лодки исключались. И вот теперь они летели на встречу, которая должна была наладить дружеские отношения между всеми людьми на Джеме. Дэйлхауз посочувствовал бедным, гордым, упрямым Пипам, которые сейчас проделывали этот путь, двигаясь пешком. И, может быть, шли где-то внизу. Так что сам по себе полет был их триумфом, хотя Дэнни слегка мутило. Но это была не воздушная болезнь, а пища, которой они питались. В лагерь прибыло двадцать два новых члена, и поэтому приготовление пищи стало проблемой. А эти новенькие привезли с собой свой аппетит, но не догадались захватить хорошего повара. Поэтому еда была отвратительной. Но никто не осмеливался жаловаться, так как тот, кто выражал недовольство, назначался следующим поваром.

Их состав рос. Третий корабль снабжения принес нечто неожиданное. Этот нелепый маленький двукрылый самолет. Выглядел он совершенно неуместно здесь, но тем не менее, он работал, летал! Кроме того, прибыло много аппаратуры и механизмов для того, чтобы Джим мог изучать своих подземных друзей в туннелях, а Дэйлхауз получил радио для связи с Чарли. Новый спутник Аргус будет фотографировать облачность и поможет им предсказывать погоду с большей или меньшей точностью.

Он даже поможет им наладить контакт с разумными существами. Чарли был в восторге от своего арбалета и радио. Джим Моррисей тоже испытал свою новую аппаратуру. С помощью привезенных источников энергии он проделал три больших отверстия вдоль туннеля, затем устроил ловушку, стены которой облицевал моноокисью кремния, чтобы подземники не могли быстро заделать отверстие. Таким образом ему удалось добыть несколько образцов, но для целей Дэйлхауза они уже не годились, хотя сам Моррисей был доволен.

Еще большие чудеса должны были прибыть на следующих кораблях. Кроме нового оборудования сюда должно было прибыть сто человек. Это же будет настоящий город!

Правда, не было известно, с какой целью прибывает подкрепление. Разумеется, тем, кто сейчас находился в лагере, нужны были разные специалисты. И, во-первых, хороший повар. Зубной врач. Побольше и красивых женщин. Хороший переводчик. Вспомнив о переводчике, Дэйлхауз оглянулся, чтобы посмотреть, как Харриет устроилась на небольшом пространстве площадью в один квадратный метр. Ее безбожно трясло, когда самолетик проваливался в воздушные ямы. Будь на ее месте кто-нибудь другой, Денни посочувствовал бы ему. Но для Харриет у него не нашлось ничего. Глаза Харриет были закрыты. На лице ее было выражение обиды за то, что она оказалась самой маленькой и поэтому именно ей пришлось упаковаться в эту коробку.

— Приближаемся,— крикнул ему Капелюшников.

Дэнни посмотрел вниз, но сквозь постоянный полумрак Джемианского неба увидел лишь облака.

И вот в просвете сверкнул ослепительно белый ободок Полюса Тепла. И что-то еще. Теперь уже сами облака светились ослепительно ярко. Когда биплан вынырнул из облаков, Дэнни понял причину столь яркого свечения.

— Боже! — воскликнул Каппи.— Неужели им не стыдно?

Источником света был сам лагерь. Он стоял на горизонте, как праздничная иллюминация, прорезая сумрак лучами прожекторов, освещенными окнами... даже уличными фонарями — изумлялся Дэйлхауз. Это был не лагерь экспедиции. Это был настоящий маленький город.

Вертикальный луч прожектора качнулся, приветствуя прибытие биплана. Капелюшников пробормотал что-то неразборчивое в микрофон, прислушался и затем пошел на вираж.

— В чем дело? —спросил Дэйлхауз.

— Ничего. Просто нам не нужно спешить. Пипы еще в пути так что мы можем осмотреть это чудо, прежде чем приземлимся.

Это было действительно чудо. В лагере Гризи было всего сорок человек, но домов казалось гораздо больше. Домов, а не палаток или пластиковых шатров. Из чего они все это сделали? Некоторые дома напоминали бараки, другие были индивидуальными бунгало. Здесь же была конструкция, напоминающая Эйфелеву башню в миниатюре. Некоторые дома достигали двадцати пяти метров в высоту. И еще какой-то конус с лепестками в дальнем конце лагеря. Что это? Было похоже на то, что он состоит из центрального цилиндра, окруженного тонкими металлическими полосками. Может, солнечный генератор? Если так, то мощность его не меньше мегаватта. А башня с пропеллером, вращающимся в горизонтальной плоскости. Может, это кондиционер?

Харриет приподнялась, перегнулась через плечо Дэнни и ахнула. Она сказала хрипло в самое ухо Дэнни:

— Но это же... это жуткое расточительство!

— О, да, дорогая Гаша,— ответил пилот.— Как было бы чудесно, если бы мы могли себе позволить это!

Сквозь скрипы и постукивания, которые доносились от его эскорта, состоящего из кринпитов, Ахмед Дулла услышал отдаленный шум.

— Опустите меня. Подождите. Постарайтесь не шуметь,— приказал он на смеси языка урду и языка кринпитов. Эта смесь позволила наладить контакт с существами. Он соскочил с носилок, на которых его несли кринпиты, взобрался на дерево и осмотрелся. В небе под облаками он увидел маленький кургузый самолетик.

— Значит, прибыло еще одно чудо техники,— сказал он.

Кринпит по имени Джорн-фтит смотрел в небо, рассматривая необычный объект. Он махнул массивной клешней:

— Мне непонятен смысл твоих слов.

— Ерунда. Давай двигаться дальше.— Дулла был не в настроении разговаривать с этими гипертрофированными жуками. Однако они были ему нужны.— Тащите носилки в мой мешок. Я пойду сам,— приказал он.— Слишком трудная дорога, чтобы ехать.

Они взбирались из долины на каменистые холмы, и растительности становилось все меньше и меньше. Вместо деревьев появились странные растения типа кактусовых. Дулла с отвращением смотрел на них. Изучать растения, находить новые продукты питания — вот путь, идя по которому отцы стали независимы от машинной цивилизации внешнего мира. Так перед отлетом советовал Фенг Хуа-цзе. Но Дулла был астрофизиком, а не ботаником, и у него не было намерения следовать дурацким инструкциям.

Сейчас небо не было закрыто ветвями деревьев, и Дулла ясно видел кружащий самолет и огненное зарево Теплого Полюса. Так, Гризи имеют геликоптер, у Жирных появился аэроплан. А на чем явился представитель Народной Республики на эту встречу? На носилках, которые тащат странные существа, напоминающие сплющенных крабов. Дулла закурил. Если бы Фенг прислушался к нему, они бы настояли, чтобы встреча состоялась в их лагере. Тогда они бы избежали такого унизительного прибытия на пластиковых носилках, которые несут странные существа из детских сказок. Какая катастрофа! И все это ошибки Фенга или Наследника Мао. Экспедиция должна была быть технически оснащена. Но этим занялись китайцы, и проект с самого начала был обречен на поражение.

Кринпиты вдруг остановились, и Дулла, споткнувшись о них- чуть не упал.

— В чем дело? — спросил он.— Почему вы встали?

— Быстро приближается громкая вещь, проскрипел Джорн-фтит.

— Я ничего не слышу.— И тут, отвлекшись от своих мыслей, он увидел над холмом клубы пыли. На вершину холма вскарабкалась машина и двинулась навстречу ему. До нее было с полкилометра. Она была похожа на трактор.

— Еще один триумф расточительства,— пробормотал Дулла.— Как они осмеливаются ехать навстречу мне, если я могу дойти сам?

Кринпит вопросительно проскрипел, и Дулла добавил:

— Ладно. Положите носилки, теперь я понесу мешок сам. Спрячьтесь. Я не хочу, чтобы Гризи видели вас.

Но смысл слов не дошел до кринпитов. Кринпиты никогда не прятались друг от друга, так как если они были близко, то слышали друг друга. Дулла попытался объяснить:

— Идите за холм. Гризи там вас не заметят. Я вернусь сюда примерно через такое же время, которое занял у нас подъем от реки.

Он все равно не был уверен, что кринпиты поняли его. Кринпиты имели четкое представление и чувство времени, но не было возможности перевести временные понятия земли на их язык. Все же они покорно повернулись и двинулись прочь. Дулла пошел навстречу приближающемуся трактору.

Водителем был кувейтец, видимо переводчик, так как он приветствовал Дуллу на языке урду:

— Тебе правится идти пешком? Забирайся ко мне.

— Ты очень любезен,—улыбнулся Дулла. — Действительно, сегодня немного жарко для пеших прогулок.

Но это вовсе не любезность, подумал он про себя, это все их проклятое высокомерие. Ахмед Дулла был уверен, что он единственный человек на Джеме, чей родной язык урду. Поэтому Гризи и послали ему навстречу переводчика, хотя они были уверены, что Дулла говорит и на других языках.

Придет время, пообещал он себе, когда он сполна расплатится с этими грязными свиньями. И он поехал по направлению к лагерю Гризи, дружески болтая с кувейтцем. Он вежливо отметил залитое огнями место обитания Гризи, хотя сердце его разрывалось от ярости.

Официальным хозяином встречи был назван Чесли Понтефакт, лондонец по рождению, но не коренной англичанин. Кожа У него была пурпурно-коричневого цвета, а волосы — цвета белой шерсти. Кодированные сообщения с Земли дали Дулле полную Информацию о каждом члене экспедиции Гризи. И о Жирных тоже. Он знал, что Понтефакт был отставным маршалом авиации и номинальным командиром экспедиции. Но он также знал, что Фактически экспедицией руководил один из гражданских лиц из Саудовской Аравии.

Понтефакт прошел вокруг длинного стола для конференции (деревянный! перевезен с Земли!), предлагая выпивку и сигареты.

— Вам бренди? Доктор Дулла?— спросил он.— Или, может кока-колу. Правда у нас нет апельсинового сока, но зато есть лед.

— Мне ничего не нужно,— сказал Дулла.— Полагаю, что лучше начать нашу встречу.

— Конечно, доктор Дулла.— Понтефакт тяжело сел во главе стола и осмотрел всех.— Вы не будете против, если я займу председательское кресло?

Дулла посмотрел, будут ли возражать Жирные, и, увидев, что нет, заговорил на долю секунды раньше, чем они:

— Пожалуйста, маршал Понтефакт,— тепло сказал он.— Мы ваши гости.

Однако в душе он понял, что это еще одно оскорбление. Разве не нужно гостям оказывать почтение?

Понтефакт сел во главе. Рядом два помощника: переводчик-кувейтец и женщина, наверняка, та самая, которая принимает решения. По одну сторону стола сели трое Жирных: Дэйлхауз, их русский пилот и их переводчик. С третьей стороны стола он оказался один. Разве можно было более ясно показать, насколько он, представитель Блока Народов, одинок и незначителен?

— Доктор Дулла, мы пригласили вас сюда потому, что мы все работаем над одними задачами. Ваша экспедиция переживает трудности, и вы знаете об этом. Экспедиция Блока Продовольствия и наша в немногим лучших условиях. У вас даже нет доктора, да, Дэйлхауз? Если не упоминать о многом другом. Да и у нас энергетические ресурсы очень ограничены. По решению ООН мы все должны сотрудничать и нести равную ответственность. В частности, в области научных исследований. Мы занимаемся геологией, и вы не можете не признать, что мы ведем честную игру

— Да, конечно,— сказал Капелюшников.— Вы по чистой случайности оказались в той зоне, где находятся запасы нефти.

— Верно,— согласился Дулла.— Я полагаю, что мы все знаем об этом, маршал Понтефакт.

Да, удачно, что Жирные и Гризи стали ссориться между собой.

— Что случилось, то случилось,— надменно сказал маршал,— но здесь очень много работы, и мы не можем делать все. Например, астрономия. Мы запустили на орбиту лабораторию, но — и вы знаете об этом — аппаратура плохо работает. Позвольте мне показать кое-что.

Он встал и повесил на стене экран, затем он включил прибор и на экране появился какой-то график.

— Вы видите наш солнечный генератор. Это кривая выходной мощности генератора. Как вы видите, на кривой имеются выбросы. Вам это может показаться мелким фактом, но наш генератор — точный инструмент. Он не сможет делать свою работу так- как надо, если постоянные величины не будут постоянными.

Дулла смотрел на график с черной завистью. Именно из-за этого он и появился здесь. Ведь он, помимо всего, специалист по звездам! Он едва заметил, что в разговор вступил Дэйлхауз.

— Если излучение Клонга такое непостоянное, то это для нас более важно, чем всплески на кривой вашего генератора.

Понтефакт кивнул:

— Конечно. Мы и сами потрясены этим. Может быть, Кунг - нестабильная звезда?

— Вряд ли,— фыркнул Дулла.— Каждый знает, что всплески возможны всегда.

— Да, но никто не знает, сколько их и какой они мощности. А это мы должны знать точно. И именно это мы хотели бы узнать из результатов астрономических исследований, которые ведет ваша экспедиция, доктор Дулла.

Дулла взорвался.

— Это уж слишком. Как можно голодному человеку заниматься астрофизикой? И кто в этом виноват?

— Конечно, не мы, старики,— негодующе сказал Понтефакт.

— Но кто-то взорвал наши корабли. Кто-то убил тридцать восемь человек, граждан Народной Республики, старина!

— Но это было...— Понтефакт прервал фразу на полуслове. Он сделал видимое усилие, чтобы овладеть собой.— Пусть так,— снова начал он.— Факт то, что работа должна быть сделана, и кто-то должен ее сделать. У вас есть литература, у нас нет. По крайней мере, пока с Земли не прибудет телескоп. У нас есть люди, у вас нет.

— Прошу прощения. Позвольте мне проинформировать вас, что я директор Института планетологии в университете имени Зульфикара Али Бхутто и получил ученую степень по астрофизике в ...

— Никто не оспаривает ваши ученые звания. Мы только можем сомневаться, что в теперешнем положении вы вряд ли способны проводить исследования. Позвольте прислать вам нашего астронома. А еще лучше, переправить вашу аппаратуру сюда. Здесь и условия для наблюдения лучше.

— Нет, никогда! Ни то, ни другое!

— Не думаю, что это честно. Разве мы не сотрудничали в производстве продуктов питания?

— Какого питания? Для нас вы производите риса совсем немного. Так что вы делаете только для себя.

Дэйлхауз примирительно сказал:

— Мы можем увеличить производство риса для вас, если вы так его любите.

— Как великодушно,— фыркнул Дулла.

— Подождите, Дулла. У нас ведь тоже есть к вам претензии, если вы хотите знать. Например, стрельбу по мне.

Дулла сделал гримасу.

— Это была глупость Хуа-цзе. Народная Республика уже выразила свои сожаления.

— Кому? Мертвым шаристам?

— Да,— сказал Дулла с подчеркнутым издевательством,— да, мы передали соболезнования вашим друзьям, газовым мешкам. И вашим, сэр, которые копаются в земле и которых вы считаете очень нужными и полезными.

— Если вы имеете в виду кринпитов,— сказал Понтефакт, едва сдерживая себя,— то мы, по крайней мере, не заставляем их таскать носилки.

— Нет! Но вы заставляете их помогать вам эксплуатировать минеральные ресурсы. Разве не правда, что среди них начались болезни, вызванные радиацией?

— Нет, нет. По крайней мере, не здесь. Мы использовали их для добычи различных образцов на разных территориях. И, может быть, некоторые из них получили дозу облучения. Но я должен сказать, что категорически отрицаю обвинение в том, что мы эксплуатируем их.

— О, я уверен, что вы не занимаетесь эксплуатацией, маршал Понтефакт, ведь ваши собственные предки на своей шкуре испытали всю тяжесть эксплуатации чужеземцев.

— Послушайте, Дулла!

Но Понтефакта прервала женщина из Саудовской Аравии, которая сказала:

— Я думаю, нам нужно прерваться для ленча. У нас много вопросов для обсуждения, и наши ссоры не помогут решению проблем. Давайте попытаемся начать снова после ленча.

Следующая сессия, состоявшаяся в полдень, была более спокойной, но Дэнни Дэйлхаузу не показалась более продуктивной.

— По крайней мере, мы немного разорили их на мясе,— сказал он Капелюшникову.

— Era вкус до сих пор у меня во рту, — прорычал русский. - О, сколько хорошего у них тут. Не только из еды.

С этим спорить было нельзя. Они долго стояли и смотрели, как быстро и легко возводится новый дом. Техника тут применялась крайне широко.

— А вы видели, что находится на склонах того холма? — спросила Харриет. В ее голосе была зависть. Там были террасы, на которых были видны ряды зеленых саженцев. Зеленых! Эти Гризи использовали лампы, дающие спектр солнца, чтобы выращивать земные растения!

— Сейчас у меня такое ощущение, какое было в семнадцать лет,— сказал Капелюшников.— Я тогда приехал в Москву из Нижнего Тагила. Как тогда меня ошеломила Москва! Трамваи, высотные дома, магазины, рестораны!

Он показал на колонну солнечного генератора с розеткой отражательных лепестков.

— Это потрясающе, друзья. Неудивительно, что они пригласили нас сюда. Им нужно поразить нас, доказать, что диктовать свою волю будут они, так как сила у них.

Они обогнули бараки и вышли к аэродрому. Тут Капелюшников улыбнулся:

— Эй, Бойн! — закричал он.— Иди и попрощайся с родственниками из провинции.

Ирландец после колебаний подошел к ним.

— Хэлло. Только что подвез нашего друга Дуллу, который отправился домой.

Пилот ухмыльнулся:

— Да, должен сказать, что его самолюбие серьезно пострадало. Он не готов, чтобы мы узнали, что он использовал для поездки кринпитов. Вы не знали этого? Они спустились по реке на лодке, а восемь-десять километров кринпиты тащили его на носилках.

Харриет заметила:

— У него было бы получше настроение, если бы ты, Дэйлхауз, не оскорбил его.

— Я? Как?

— Он решил, что ты издеваешься над ним, сказав, что слишком мало Пипов выжило. Лицо его сразу вытянулось.

Дэйлхауз запротестовал:

— Я и не имел это в виду. Просто у него такой характер — все принимать в штыки.

— Ладно, забудь,— посоветовал Капелюшников.— У него дружки — эти крабы, пусть они и заботятся о его настроении.

— Этого я не понимаю, Каппи. Кринпиты едва не убили его.

— Да, как получилось, что эти крипы таскают на себе по джунглям пакистанского сахиба?

— Я не могу это объяснить,— угрюмо сказал Бойн.— Хотя не могу сказать, что это мне нравится. Помните первого кринпита, которого мы принесли сюда? Его звали Шарн-игон. Он ненавидит всех людей. Его подруга погибла при первом контакте с Пипами, и он теперь хочет мстить. Он взбунтовал всех кринпитов поблизости, и мы не можем наладить с ними контакт. Я предполагаю, что он считает, что Пипы достаточно наказаны, и он хочет помочь им наказать нас. Так что будущее мне представляется в весьма мрачном свете.

Он шел с ними к взлетной полосе, но избегал встречаться взглядом с ними. И то, что он говорил, скорее походило на монолог, чем на разговор.

Капелюшников примирительно сказал:

— Эй, Бойн, ты на что-то в обиде?

— Я? Почему? — Но Бойн не посмотрел на русского.

Капелюшников посмотрел на своих товарищей, затем снова обратился к Бойну.

— Ты знаешь, что мы оба члены великого братства пилотов, почему мы должны ссориться друг с другом?

— Да я не о тебе лично,— сказал Бойн— Я бы дал съесть себе ползадницы, если бы таил злобу против тебя. И мне хотелось бы говорить более открыто о том, чем мы здесь занимаемся.

— Но мы делаем одно дело,— вступил в разговор Дэйлхауз.— Так сказал Понтефакт. И мы должны делиться информацией.

— Да, у Понти правильные идеи. Но их можно истолковывать двояко. Вы ведь тоже не сказали о своих маленьких шалостях. Например, о том, что вы вооружили шаристов.

— Нет! Этим занимаюсь лично я, Бойн. Мы дали им немного простейшего оружия для обороны против хайхэй, воздушны акул. И это все.

— Да, но они могут применить оружие против любого. А если вспомнить случай с кораблями Пипов...

— Это был несчастный случай,— сказал Дэйлхауз.

— Да, конечно. Такой же случай, как ваш самолет...— он после некоторого колебания закрыл рот.

— Продолжай, Бойн,— потребовал Дэнни.— Что ты хотел сказать?

— Ничего. Забудь это.— Бойн оглянулся, затем быстро сказал: — Вы видите, что эта мирная конференция не принесла никакого результата. И то, как развиваются события, вселяет в меня дурные предчувствия. Местные крипы нападают на наших подземников — все это происки Пипов, я думаю. Взорвали корабли Пипов — вы говорите, это случайность, а мы думаем, что это ЦРУ. Вы дали оружие шаристам. И ваш самолет...— Он помолчал, глядя на Капелюшникова — У меня есть глаза и поэтому нет желания говорить откровенно. Может, как-нибудь в другой раз. Так что до свидания, желаю приятного полета.— Он кивнул и пошел обратно к базе.

Капелюшников, сдвинув брови, смотрел ему вслед.

— У меня тоже дурные предчувствия,— сказал он.— И относительно дорогого друга и пилота Бойна. Мне бы хотелось задать ему несколько вопросов, да время не подходящее.

— Мне бы хотелось побольше узнать, для чего они используют подземников,— сказал Дэйлхауз.— И, честно говоря, мне несколько неприятно, что на нас возлагают ответственность за случай с кораблями Пипов. Ты думаешь, это может быть правдой?

Капелюшников задумчиво посмотрел на него.

— Ты очень хороший парень, Дэнни,— сказал он.— Но ты не умеешь удивляться. Вот, например, тебе не странно, что у Гризи есть взлетная полоса, которая совсем не нужна геликоптеру?

— Да? Я не обратил на это внимания,— признал Дэнни.

— А я обратил. Так же как Бойн обратил внимание на бомбовый люк в нашем самолете. Вы с Гашей тоже видели его и только спросили, зачем это, для какой цели? А когда пилот видит такую штуку, он сразу спрашивает себя, зачем в самолете, предназначенном для научных исследований, бомбовый люк?

В тридцати метрах под взлетной полосой Мать др-Сии проснулась от запаха цианида, слишком слабого, чтобы быть опасным и достаточно сильного, чтобы не оставить его без внимания. Снова эти Панцирные дьяволы.

Она властно позвала дежурного члена семьи. Им оказался т-Вихр, малорослый подземник, в обязанности которого входило удовлетворять потребности Матери, когда она просыпается.

Сейчас в ее выводке было семеро — все самцы, и ни один из них не походил ни размером, ни силой, ни умом на их отца. Внезапно она рассердилась.

— Воду,— приказала она хриплым рычанием.— И пищу. И кого-нибудь, чтобы почистить меня.

Т-Вихр сказал покорно:

— Здесь только я, Мать Семьи. Я быстро принесу пищу и все сделаю, пока ты ешь.

— Почему никого нет?

— Все на обучении у Новых Дьяволов. Они приказали, чтобы были все.

Мать Семьи презрительно фыркнула, но она была не очень раздражена этим обстоятельством. Т-Вихр вернулся с пищей. Это были только тюберы и раковина с водой. Но в придачу к этому он принес еще немного свежих листьев и фруктов с Поверхности.

— Дали или взял? — подозрительно принюхиваясь спросила она.

— Это подарки от Новых Дьяволов, Мать Семьи,— извинился молодой самец.

Она снова фыркнула. Но зелень была вкусной, а она голодна. Все съев, она опорожнила свой желудок в раковину, которую т-Вихр закрыл.

— Будут еще поручения, Мать Семьи? — спросил он, вылизывая ее мех возле заднего проходного отверстия.

— Нет. Иди.

Он коснулся ее носа и, извиваясь, уполз, чтобы освободить раковину в камере гниения. Следующий член семьи смешает дефекалии с растительной массой, и эта смесь будет перегнивать для того, чтобы в будущем послужить удобрением для выращивания тюберов.

Несмотря ни на что, т-Вихр был хорошим ребенком. Вскоре она расстанется с ним, когда выводок подрастет, заматереет, и каждый начнет свою жизнь. Это время совсем близко. При каждом ее пробуждении вымя становится все меньше и тверже. Взрослые самцы знали это тоже, и она нередко чувствовала, как они забираются в ее гнездо, чтобы коснуться носом ее ануса, проверить, насколько она близка к совокуплению. Только вчера самец с ногами в шрамах спросил ее:

— Что тебе захочется в следующий раз? Раковину кринпита? Живого Летающего Дьявола? Голову Нового Дьявола?

— Твою собственную голову,— ответила она раздраженно.

Он рассмеялся и уполз, но он вернулся. И нельзя сказать, что мысли о нем были неприятны Матери. Ее сестра совокуплялась с этим самцом два выводка назад. Прекрасное потомство — две самки. И сестра сказала, что он неутомим при совокуплении. Что же, совокупление — это долг каждой самки, но оно вдвойне приятнее, если самец положит перед тобой хороший дар.

Слабые отдаленные раскаты заставили ее вздрогнуть. Опять Новые Дьяволы. Раньше такие раскаты и вибрация земли означали, что наверху сильная буря, или упало большое дерево. А теперь Новые Дьяволы срывают холмы, взрывают скалы, и трудно доверяться в такой обстановке своим чувствам. Она поползла вдоль стен своей камеры, принюхиваясь, ощупывая, все ли в порядке, все ли на своем месте. Органы вкуса, обоняния и осязания был главными в ее жизни, Др-Ши ощущала свет, но не нуждалась в нем. Для ее народа глаза были лишь придатком, которым пользовались, поднимаясь на поверхность. Да и там они не был необходимостью, так как из-за плотных облаков и постоянного полумрака все равно не было ничего видно.

— Привет, др-Ши.

Она фыркнула и тут же узнала самку у входа в камеру.

— А, это ты, др-Шью. Входи, входи.

Самка вошла и др-Ши сказала:

— Я пошлю за едой.

— Я уже поела,— вежливо ответила др-Шью— Какие прекрасные дары для совокупления.

Она с завистью посмотрела на коллекцию. Шесть выводков, шесть подарков. Какая-то, никому неизвестная твердая штука, украденная у Новых Дьяволов, ноги краба — ее первый подарок — и наименее ценный, когти шариста... Все это было добыто на поверхности, с большим риском. Немало самцов погибли на поверхности в своих попытках добыть дар для совокупления. Враги были везде.

Приличия соблюдены, и др-Шью перешла к делу.

— Отец моего последнего семейства умер от плохого дыхания,—сказала она,- И еще три молодых в другом семействе.

— Жаль,— сказала др-Ши. Эти слова не относились к самцу — он сделал свое дело. Но молодые умерли от цианида!

— Я боюсь за наши жизни,—сказала прямо др-Шью.— С тех пор, как пришли Новые Дьяволы, наши камеры и туннели в постоянной опасности.

— Я тоже думаю об этом,— призналась др-Ши.— Я говорила об этом со своими сестрами.

— И я со своими. И мы решили вот что. Наши молодые учатся у Новых Дьяволов. Др-Ши, почему бы и нам, матерям, не пойти учиться?

— Но они же учатся приносить смерть! Мы с тобой Матери др-Шью! — др-Ши была шокирована.

— Кринпиты приносят нам смерть, разве нет? Наши молодые блокировали галереи, откуда приходит плохой воздух, но нет уверенности, что Панцирные Дьяволы не проделают снова дыры

— Я не могу приносить смерть. Разве, чтобы добыть пищу.

— Слушай внимательно, др-Ши,— угрюмо заговорила др-Шью. Она колебалась. Затем продолжала: — Есть история. знаю, правда ли она. Она пришла от кринпитов, а может от Летающих Дьяволов.— Это была обычная формула выражения сомнения. Но в данном случае др-Ши была уверена, что это правда, - Панцирные Дьяволы рассказали одному из наших, что Новые Дьяволы уничтожили целый город нашей расы. Он сказал, Новые Дьяволы считают нас паразитами и не успокоятся, пока уничтожат всех. Вот почему они дали кринпитам плохой воздух.

— Но Новые Дьяволы учат наших, как уничтожать кринпитов.

— Следующая часть истории еще более любопытная. Но я думаю, что это правда. Эти Панцирные Дьяволы сказали, что есть три типа Новых Дьяволов. Один тип уничтожил город. Второй тип дал им плохой воздух, которым они могут вредить нам. Те же, кто учит наших молодых третий тип. Они уничтожают Летающих Дьяволов и кринпитов, а также представителей других двух типов Новых Дьяволов. Но они не убивают нас.

Длинное тело др-Ши задрожало от возбуждения.

— Это ложь!— закричала она.— Они послали наших молодых куда-то, откуда вернулись лишь немногие, да и те стали медленными и больными. Они только и говорят о смерти.

— Я и мои сестры тоже слышали это.

Др-Ши фыркнула. Складки кожи вокруг ее носа дрогнули.

— Я считаю,— заговорила она снова,— что это хорошо, что наши учатся убивать. Если мы будем приносить смерть кринпитам, они не смогут впускать плохой воздух в наши туннели. Если мы поможем Новым Дьяволам уничтожить других Новых Дьяволов, то те не смогут помогать ни кринпитам, ни Летающим Дьяволам против нас.

— Я тоже так думаю, др-Ши.

— Я также считаю, что если мы поможем нашим дьяволам уничтожить других Новых Дьяволов, то затем мы сможем уничтожить и их самих. И тогда наши дети будут снова принадлежать нам!

— И наши туннели снова будут темными и безопасными. Да! Я предлагаю собрать всех, и т-Вихр будет обучать нас тому, чему они учатся у Новых Дьяволов.